Горячие истории!

На окраине небольшого городка с населением в несколько тысяч человек, в неприметном здании, больше похожим на склад, сидел взрослый уже состоявшийся мужчина. В правой руке, между пальцев он зажимал медленно тлеющую сигарету, чей дым поднимался к потолку и рассеивался в белесое облако. В бокале покоился выдержанный виски притягательного янтарного оттенка, оставаясь нетронутым вот уже довольно долгое время. На краю стола, прямо перед мужчиной лежало письмо, буквы которого были аккуратно выведены девичьей рукой. Грубые, слегка шершавые пальцы мужчины скользили по каждой строчке, будто стараясь представить как нежная рука выводила ровные буквы, представляя эмоции на лице девушки. Дорогой, Аарон. Ты говорил, что я должна подумать, хочу ли я впускать в свою жизнь такого человека как ты. Но, что делать, если я уже впустила? Как мне тебя оттуда выгнать, скажи мне?! Я знаю, что ты сейчас улыбаешься. Я должна уехать в Балтимор, в этом городе мне нет места, он меня душит… Надеюсь ты поймешь мой побег… Я знаю, сейчас ты хмуришься и потираешь переносицу. Вишня проводит меня на вокзал, потому что от тебя я уехать не смогу. Я так боялась утонуть в твоих глазах, что больше времени проводила с ним, он оказался хорошим другом. Сейчас жалею, что так мало проводила времени с тобой, ведь видела печаль и принятие в твоих глазах. Дура… Опять улыбаешься, снисходительно и с теплотой. Ты сказал, что тоже чувствуешь это… знаю, что это сложно, тебе нужно подумать, а мне прийти в себя от череды ужасов. Через полгода мой день Рождения! Совершеннолетие… Ухмыляешься, да?! Я тебя приглашаю. Обещай мне, Аарон Хилл, что приедешь на мой праздник и скажешь мне все, что у тебя на душе. Что у тебя ко мне… Обещай мне, Аарон… Я буду тебя ждать!

***

Долгожданный день в жизни каждого подростка наконец наступает и в жизни Сары. Это были тяжелые полгода, сопровождающиеся ночными кошмарами и ежедневным самобичеванием. Она до сих пор не уверена правильно ли поступила, бросив всех в этом злосчастном городе, будто бежав с поля боя, но другого выхода она не видела. Но в одном она железно уверена, она ждет этот день вовсе не из-за того, что это ее праздник, она ждет его… С самого утра ее дом похож на заведенную карусель с пронзительной классической музыкой, которой нет конца, музыка приятна, но от частого повторения она заедает в мозгу и не дает ни единой адекватной мысли проникнуть по корку. Долбанный аттракцион из частых звонков, посетителей и заведенных родственников, жужжащих в уши о взрослой жизни и принятии верных решений. Красивая прическа из множества шпилек, которые хочется вырвать из своей головы и переломать, несмотря на красивые мелкие блестящие украшения. Нежно-розовое платье, кричащее о нежности и невинности, хочется выбросить из окна, что бы то попало в лужу, что погрязнее, и запачкало приторную ткань. Девушка уже готова перенести стул к входной двери и провести тут до самого вечера, ведь она ждет… Но все же она подскакивает на каждый звонок с замиранием сердца, с диким желанием услышать его низкий голос с легкой хрипотцой или увидеть такие родные, блестящие темным янтарем, глаза. Каждая минута становится пыткой, невыносимой и жестокой, но в девушке все еще теплится надежда на то, что она увидит его, хотя бы в последний раз. Не важно, что он скажет! Такое мазохистское желание просто увидеть родные глаза, почувствовать тот жар, что исходил сквозь одежду в ту холодную ночь. Почувствовать тепло его губ от такого легкого касания, что разлилось по всему телу. Сара убеждает себя, что у него есть еще время, ведь еще ранний вечер. Она удивляется тому, сколько оказывается людей хотят поздравить ее с праздником и почему их вообще так много, но нет самого главного. С наступлением темноты звонки становятся все реже, а надежда угасает, как пламя на углях. Родители вместе с гостями покидают дом, оставляя после себя звенящую тишину, звон в ушах от количества звонков и пустоту в душе. Девушка плетется к себе в комнату, преодолевая несколько десятков ступенек с такой усталостью, будто на ее хрупкие плечи взвалили несколько мешков с цементом. В комнате царит полумрак, мягкий свет от полной луны совсем немного освещает комнату, а из приоткрытого окна в комнату врывается свежий влажный воздух. Все на своих местах, но что-то не дает покоя. Легкий лавандовый аромат, всегда витающий в комнате девушки, смешанный с терпким одеколоном, выдержанным виски и крепкими сигаретами. Она узнает это сочетание из миллиона других. Такой одурманивающий, до боли знакомый. Родной… В углу ее комнаты, на кресле, оббитом приятной мягкой тканью, сидит мужчина и прожигает девушку взглядом. Его взгляд скользит по ее взволнованному лицу, задерживаясь на губах и вновь возвращаясь к невероятным голубым глазам. Мужчина поднимается и подходит к замеревшей у двери девушке, в отблесках луны больше похожей на фарфоровую куклу, лишь буря эмоций в голубых глазах свидетельствует о жизни. Они стоят в полуметре друг от друга, и от такой близости захватывает дух, будто проверяя свою выдержку на прочность, безмолвно сражаясь взглядами. Эмоции одни на двоих: страх, надежда, желание обладать, страсть, нежность. В ее глазах бурлящий океан, в его — яркое пламя и что будет, когда две противоположные стихии столкнутся, никто не знает. Бурлящий океан может потушить огонь или огонь высушит воду до последней капли. С каждой долей секунды в телах обоих зарождается тепло, заставляя сердце биться чаще и с грохотом рассыпать все преграды на пути друг к другу. Как можно сопротивляться этим чувствам, как можно выстраивать стены, когда один взгляд может заставить пасть на колени и вытащить белый флаг на поле боя. Какая к черту разница в возрасте и положение в обществе, когда от одного взгляда грохочет в голове, пульсирует в висках и дрожит все тело до самых кончиков пальцев. Когда так неправильно и до одури необходимо. Судорожный вздох, будто катализатор в химической реакции, заставляет выйти из транса и пошатнуться на встречу друг другу. Одна секунда. Глаза в глаза. Расстояние между ними сокращается, как в замедленной съемке, невыносимо медленно, что в глазах темнеет от желания находиться еще ближе. Как можно ближе вжаться друг в друга, почувствовать каждой клеточкой невыносимо необходимый жар тела. Горячие дыхание мужчины опаляет пухлые губы девушки, будто маня ее податься вперед, на встречу желанным губам. Крепкие мужские руки обхватывают тонкую талию, вынуждая хрупкое тело натянуться словно струна. Еще секунда и уже не важно, кто первым сдался и потянулся ближе, когда губы сливаются в нежном поцелуе, заставляя задыхаться от переполнения чувств. Контраст мягких губ и жесткой щетины уносит рассудок в неизвестность, заставляя концентрироваться лишь на ощущениях. Жадные, властные губы вырывают из девушки все более томные вздохи, легкие уже саднит от нехватки кислорода, но сил оторваться совершенно нет, когда так потрясающе. Все же, не выдерживая напора, Сара судорожно хватает воздух, оторвавшись от губ и снова задыхаясь от колючей щетины на свое шее. Ей не остается ничего, кроме как подаваться навстречу его губам, его ласкам, его напору и она подается, даже не думая захватить инициативу в свои руки. Ей кажется, что это невозможно, даже не представляя о том, какую власть она имеет именно над этим мужчиной. Ее мягкость и податливость опьяняет похлеще самого крепкого алкоголя, до дрожи в руках хочется сжимать осиную талию и исследовать все тело, миллиметр за миллиметром, обнаруживая тайные слабые места, обезоруживающие девушку в умелых руках. Ей кажется все происходящее сладким сном, будто она сейчас проснется, и любимый мужчина растворится на глазах. Нужно почувствовать еще сильнее, стянуть с него эту кожанку вместе с футболкой и вонзиться коготками в крепкие надежные плечи. И она делает это незамедлительно, рывком снимая с плеч Аарона тяжелую кожаную куртку, открывая для себя завораживающий вид на мощную шею, широкие плечи и мускулистые руки, покрытые сеткой выпирающих вен. Звук расстегивающейся молнии на платье врезается в уши так громко и так возбуждающе, что с ума можно сойти от осознания, что это все реальность и он никуда не уйдет, заслонившись, словно шторами из обязательств. Легкое платье падает к стройным ногам и сопровождается тяжелым вздохом мужчины, будто загипнотизированного манящими горошинами сосков вздымающейся груди, не скрытой нижним бельем. Будто ведомый, он моментально припадает к груди, вбирая в горячий рот каждый сосок, обводит их языком под ласкающие уши стоны наслаждения. Затуманенным взглядом она фокусируется на том, что Аарон все еще одет и наощупь находит края его футболки, стягивая ненужный атрибут одежды. Он ловит ее восхищенный, полный желания взгляд на своем теле, задерживающийся на огромной черной татуировке и рельефном торсе. Потрясающе прекрасно чувствовать жар, исходящий от обнаженного тела, касаться его обнаженной грудью. Так прекрасно и так не обходимо. Осознание, словно ледяной душ, окатывает мощным потоком… Это впервые. Небольшая неловкая заминка, скованность движений и зарождающаяся дрожь в юном девичьем теле бьет его по голове и заставляет сбавить напор. В полутьме он находит ее распахнутые глаза и приоткрытый ротик от частого дыхания, всматривается в родные глаза и понимание заминки заставляет его чуть ли не захлебнуться от переизбытка эмоций. Он первый. Аарон ищет в голубых водах хотя бы один намек на страх, на неуверенность, но на родном лице лишь небольшое смущение и он не дает ей погрузится в это глупое и не вовремя появившееся чувство, припадая к мягким губам со всей теплотой. В его руках сейчас находится самое потрясающее невинное создание, плавящееся от непреодолимого желания, задыхающееся от его действий, и он волнуется, а как можно не волноваться, когда она так льнет к нему, будто он единственный в этом мире. Это новое чувство по отношению к этой девушке захлестывает сокрушающей волной осознания, что для него значит она… Глаза, горящие темным янтарем, ловят каждую эмоцию разрумянившегося лица, каждый приглушенный вздох из приоткрытых соблазнительных губ, каждое движение рук, старающихся доставить ему удовольствие. Аарон с легкостью отрывает Сару от пола и укладывает на прохладные простыни просторной кровати, нависая над ней сверху, скользя глазами по плавным изгибам тела и спешно избавляясь от оставшейся одежды. И так потрясающе невероятно чувствовать жар полностью обнаженного тела, истинное наслаждение опытных крепких рук, с ловкостью находящих эрогенные зоны, задыхаться от тяжести родного тела. Океан ее глаз плещется истинным и непреодолимым желанием, подрагивающие руки врезаются ногтями в широкую спину, оставляя красные полосы, когда его ловкие пальцы находят пылающую плоть и неспешно размазывают соки по каждой складочке, сходя с ума от того насколько велико ее желание. Он вновь ищет ее глаза, отрываясь от тонкой бархатной шеи, на которой уже проявляются яркие багровые лопнувшие капилляры от настойчивых и поглощающих ласк настоящего Черного Дракона. Установив зрительный контакт, Дракон пристраивается ко входу в сочащееся желанием пылающее лоно и делает первый пробный плавный толчок, наслаждаясь тугими стенками, так плотно обхватывающими налитый желанием член мужчины. Пронзительно-острая боль в низу живота на несколько секунд оглушает и вынуждает задержать дыхание, чтобы справится с дискомфортом. Мягкие губы Аарона оставляют влажные поцелуи на висках, собирая несколько капель слез и оцарапывая нежную горящую кожу лица. Вторая волна пронзает низ живота девушки, когда плавным толчком мужчина заполняет собой ее до конца и с губ его срывается приглушенный полустон, смешивающийся с рычанием. Он покорно ждет, пока девушка привыкнет к его размерам, пока боль поутихнет, оставляя влажные поцелуи на ее ключицах и наконец получает то, чего ждал, стараясь сдержать накатившую страсть. Сара подается к нему бедрами и обхватывает его талию ногами, настойчиво требуя продолжения и он не может не поддаться, делая еще один плавный толчок. Боль не уходит, но глубокий поцелуй вырывает из сознания и уносит за пределы галактики, с каждым толчком, аккуратным, но властным приходят новые ощущения, и они до одури превосходные. Такие, что с пухлых губ начинают рваться стоны наслаждения, заставляя Дракона немного ускорится и опустить руку к центру возбуждения. Эйфория от происходящего накрывает девушку с головой, в низ живота отдает спазмами и вытягивает все тело в струну, будто сейчас она взорвется от напряжения. И она взрывается с невероятно громким стоном, смешивающимся с именем мужчины. Волна наслаждения прокатывается по всему телу до кончиков пальцев, постепенно расслабляющую каждую мышцу, а стенки влагалища так крепко обхватывают пульсирующий ствол, что выдержка мужчины летит ко всем чертям и он выходит из нее в последний момент, заканчивая на плоский живот, покрытый испариной. Обнаженные, тяжело дышащие, удовлетворенные они лежат, прижавшись друг другу и стараются восстановить дыхание, что оказывается слишком затруднительно. — Я ждала тебя… — тихо шепчет девушка в размеренно вздымающуюся грудь и зажмуривается, когда чувствует поцелуй на макушке. — Я обещал… — с той же интонацией отвечает мужчина и обрушивается в глубоком поцелуе на Сару, со всей тоской по ней и желанием.