Отрицание — один из самых действенных защитных механизмов, ограждающих сознание от болезненной информации. Недостаток отрицания в том, что оно скрывает от нас реальность, которую видят другие.
* * *
Закон о смерти и жизни гласит так: не важно, сколько новых жизней Мать-Прародительница произведёт на свет, столько же человек покинет этот мир навсегда. Везде должен быть баланс. Известие о смерти близкого любимого человека оказывается сильным ударом, который «оглушает» потерпевшего, а чувство утраты будет следовать за вами попятам. Этот этап психологи называют стадией шока и отрицания. Сила психологического воздействия потери зависит от многих факторов, в частности, от степени неожиданности случившегося. Первая реакция на известие может быть самой разнообразной: крик, двигательное возбуждение или оцепенение. Затем наступает этап психологического шока, для которого характерно отсутствие контакта с окружающим миром и самим собой. Человек делает всё автоматически, не задумываясь. Временами ему кажется, что всё происходящее вокруг него — лишь страшный сон, который рано или поздно закончится. При этом все чувства исчезают и появляется застывшее выражение лица.* * *
Говорят, время лечит. Эти люди глупцы. Как они смеют распускать такую гнусную ложь? Время не лечит, а только калечит. Тот злосчастный день, который пришлось пережить девочке, глубоко отпечатается в её памяти и сердце. Она будет помнить до конца, а сердце не позволит забыть…Воспоминание
Ранним утром Селин покинула дом и направилась к бабушке и дедушке готовить матери сюрприз. Он обещал быть самым грандиозным на свете, и они были уверены: Кейко точно будет счастлива! Мелкие лучи солнца проникали внутрь комнаты сквозь плотно завешенные шторы. Помещение было освещено лучами солнца, раскрывая его чистоту. Больше всего выделялся небольшой комод кремового цвета, на котором стояли рамки с фотографиями. В первой фоторамке были изображены бабушка с дедушкой и их две прекрасные дочери. Анил обвил рукой талию своей жены, ласково поцеловав в висок. Майто счастливо улыбалась, положив тёплую ладонь на родную щеку. Одна из красноволосых бестий сидела на земле, счастливо улыбаясь, рядом со своим отцом. Её серые глазки светились счастьем и радостью, безграничной любовью к своим родителям. Уже с детства маленькая Кейко ослепляла прохожих своей белоснежной улыбкой. А стеснительная голубоглазая маленькая леди сидела на коленях у матери, тянувшись руками к шее, чтобы обнять, прижаться к источнику счастья и любви. Её крохотная ладошка касалась гладкой и нежной руки матери. Две маленькие принцессы своих родителей. Очень гармонично они смотрелись все вместе, а особенно цвета их глаз. Зелёные глубокие глаза Анила напоминали свежую траву; бездонные синие очи Майто напоминали море; яркие голубые глазки Кушины напоминали чистые блакиты неба, а серые выразительные глазницы Кейко напоминали капельки ядовитой ртути. Во второй фоторамке были изображены только Кушина и Кейко, будучи в Академии шиноби. Две сестры попали в одну команду, а их сенсеем был Орочимару, который на тот момент ещё не покинул Коноху, не став отступником. Они были очень счастливы, что попали в одну команду, а не в разные, как обычно делали с родственниками. Протекторы символа листа показывали, что они принадлежат этой скрытой деревне и будут её частью. Они будущие шиноби Конохи, и им это нравилось. Две красноволосые сестры уже с детства получили свои «клички», что помогло им стать сильнее. На третьей фотографии были Минато Намикадзе, Кушина и Кейко Узумаки, когда те получили звание Джоунина в свои 16 лет. Зелёные жилетки с символом клана Узумаки указывали на то, что те являются шиноби высокого ранга. Минато обнимал одной рукой Кушину, а другой Кейко. Все они были безумно счастливы, широко улыбаясь. На четвертой фотографии была беременная Кейко, рядом с которой стояла Микото Учиха, тоже в положении. Госпоже Учиха надо было на днях рожать, когда как Кейко увидит своё чадо только через два месяца. Она была безмерно рада за Микото, ведь иметь собственного ребёнка в мире шиноби — ответственность и безграничная любовь и защита. Не каждая женщина-шиноби решится иметь ребёнка, когда растёшь на битвах и войнах. Её будет тянуть в гущу событий, где могут погибнуть и мать, и ребёнок. Микото знала, как назовёт своего ребёнка: Итачи…* * *
Кейко проснулась от надоедливых лучей солнца, которые усердно светили ей в глаза. Когда она откинула тонкое одеяло, взгляд зацепился за календарь. Двадцать третье июня. Её день рождения. Кейко легонько улыбнулась и прошла в ванную, где начала приводить себя в порядок. Сделав небрежный пучок на голове, надев домашнюю одежду, состоящую из тоненькой маечки на бретельках и шорты с носками до колена, женщина не сразу заметила, что в доме было подозрительно тихо. Обычно в это время Рей и Селин бурно что-то обсуждают и спорят о чём-то, а сейчас было просто невероятно тихо. Кейко сразу же насторожилась и стала спускаться на первый этаж. Не обнаружив никого дома, она направилась в дом к своим родителям. Как только она зашла в помещение, свет резко включился. От увиденного у неё заслезились глаза, она прижала руку к губам. От стены висел плакат со словами «С днём рождения, дорогая». А под ним находились самые дорогие в мире ей люди. Её любимые родители и прелестная дочь. А ведь только шесть лет назад Кейко вернулась на родину вместе с новорождённой дочерью, которая сейчас выросла в красавицу. Глаза — печать души. Селин счастливо улыбалась и держала в руках маленькую коробочку, а серебряные глаза были наполнены любовью. Её родители держались за руки, а другой рукой держали среднюю по величине коробку. Кейко сразу же кинулась обнимать и целовать своих родственников, понимая, что никого дороже их нет.* * *
— Мама, — тихо произнесла Селин, сжимая в руках маленькую коробочку, — Я хочу подарить тебе это. Селин медленно подошла к маме и вложила ей в руку коробочку, сжав её в маминых руках. Она отошла на несколько шагов назад, глядя на удивлённое лицо матери. Кейко дрожащими пальцами открыла маленький ларец, и от шока он выпал у неё из рук. Рука в кулаке сжалась на шее, сжимая что-то невидимое и родное. Такое любимое и счастливое, то, чем она очень сильно дорожила. Селин сразу же кинулась поднимать содержимое коробочки. Как только она прикоснулась к коробке, на её спине сжались руки матери. — Спасибо, спасибо, — судорожно шептала Кейко, уткнувшись в плечо дочери. Селин мягко погладила мать по голове и улыбнулась. Мама плакала от счастья. Этот предмет был очень дорог ей. Она берегла его как зеницу ока, но в итоге всё равно потеряла. Эта драгоценность досталась от дорого человека на их вторую годовщину. Серебряный кулон с кобальтом, обрамлённым в окаёмке. Кейко до сих пор любит этого человека и не может забыть. Как можно забыть того, кого ты так сильно любишь? Того, кто сделал тебя счастливой? Того, кто стал для тебя всем миром? Того, кто был твоим мужем и подарил тебе свою частичку — их дочь?Конец воспоминания
Неделю спустя: Свернувшись калачиком на смятой постели, Селин обхватила колени руками, уткнувшись в колени. В её голове творился полный хаос, противостояние сердца и разума. Сердце разрывалось от боли и горечи, от страха и ужаса, от тоски и невыносимого чувства опустошённости. Селин медленно привстала, опершись спиной о стену, сжала в руках совсем тоненькое одеяльце, слегка влажное от слёз. Её взгляд цеплялся за броский рисунок на большой кружке, величину тарелки, в которой лежала остывшая еда — она ни разу не притронулась к ней, — неровные, где-то впалые бледно-красные стены давили своим видом, высотой, отчего были ей противны. Резко подорвавшись с кровати, Селин размаху кинула кружку в стену, врезавшись в острый угол стола животом. Будь он ещё острее, проткнул бы его. Она закричала громко и душераздирающе, как раненый зверь, который потерял самое дорогое: свою семью, а с ней самого себя. Частицу своего сердца, своей души. За окном шёл сильный ливень, а капли дождя сильно тарабанили по стеклу окна. Селин упала от боли на колени, вцепившись своими руками в волосы, с силой оттягивая. Она пыталась заглушить моральную боль физической… Она рыдала навзрыд, истошно кричала, словно раненый зверь. А погода за окном вместе с ней. Безутешно плакала, а раскаты грома изображали её крик, полный печали. Вместе они образовывали альянс боли, горечи и скорби. Она кричала. Она рыдала. Она вырывала волосы клочьями. Настолько ей было больно… Селин не может поверить, что больше никогда не увидит свою маму рядом, не почувствует тёплые и успокаивающие объятия, в которых она могла почувствовать себя защищённой. Не будет того человека, что прижмёт тебя к своему сердцу и будет говорить утешающие слова, от которых в сердце начнёт разливаться тепло. Не будет той родной бабули, что всегда относилась к тебе с добром и пониманием, даже когда ты вытворял всякие шалости. Не будет близкого дедули, что всегда будет стоять за тебя горой, который будет показывать и рассказывать тебе про мир. Мама. Бабушка. Дедушка. Они покинули жизнь. А Селин не смогла их защитить…Воспоминание
Сегодня у Рейны Узумаки был знаменательный праздник, точнее, даже для всех представителей прекрасного, сильного женского пола. 8 марта — это традиционный женский день, когда женщинам уделяется больше внимания и все мужчины бегут на рынок или магазин за цветами. Ведь цветы — это символ праздника, которые должны в обязательном порядке присутствовать на столь значимом празднике. 8 марта также символизирует приход весны и тепла, что часто сравнивают с женским началом. А сильная половина в такой день старается больше всего порадовать свою женщину, уделяя ей время и одаривая подарками. Для начала маленькая Рэй решила приготовить своей матери завтрак в постель. Она хотела ей сделать что-то приятное, чтобы это порадовало её. Тихо пробравшись на кухню, чтобы не разбудить маму, она стала тихо доставать всё необходимое. Бежевую мисочку с замысловатыми узорами, мамину любимую сковородку, молоко, два яйца, сахар и муку. Попутно она пыталась вспомнить рецепт блинчиков, которые ей когда-то делала мама. Они были очень вкусными, пальчики оближешь. Разбив яйца в миску, она добавила туда молоко и стала перемешивать вилкой до однородности. А потом стала добавлять постепенно сахар, щепотку соли, порционно по стакану муки, пытаясь достичь вязкой, но жидкой консистенции. Девочка боялась нашуметь или что-то испортить. Рэй очень хотела порадовать свою маму… Попытавшись разложить красиво блинчики, она взяла черничный джем и пыталась аккуратно нарисовать ровное сердечко. Поставив тарелку на поднос к зелёному чаю, она подхватила поднос и медленно пошла будить свою маму. Тихо приоткрыв дверь, красная макушка просунулась в дверной проем, чтобы проверить, спит мама или нет. Увидев, что она до сих пор спит, Рэй подошла и поставила поднос на прикроватную тумбочку, а затем стала будить любимую маму. —Мамочка, просыпайся! — Рэй присела на краешек кровати, а улыбка сама появлялась на её детском личике, образовывая маленькие впадины. Рейна, не открывая глаз, сладко потянулась, а затем привстала на кровати. Зазевавшись, она не сразу заметила, что перед ней сидит её дочурка, которая успела взять в руки поднос с завтраком. — Мамочка, поздравляю тебя с праздником! Это тебе, — девочка смущённо протянула маме поднос, а затем счастливо просияла. — Я люблю тебя, мамочка!Конец воспоминания
Маленькая девочка, вжавшись в угол комнаты, смотрела лишь в одну точку. В её руках находился маленький мешочек, который когда-то подарила мать. «Запомни, Рэй, это сильный оберег, который поможет тебе в трудную минуту. Прошу, пожалуйста, всегда носи его с собой и не снимай», — так говорила Рейна, сжимая в её крошечных ручках маленький мешочек лазурного цвета с рыжей лисой. Ещё с давних времён лисы считались хранителями этих святых земель и людей, которые на ней жили. Клан Узумаки славился своей живучестью и силой запечатывания, а также необычных цветом волос. Узумаки были хитры, осторожны, но в то же время сильны, что отдалённо показывало их сходство с лисами. Сам цвет волос — рыжий или огненно-красный, напоминал шёрстку этого животного. Во время сражения мимики лиц Узумаки были схожи с лисами. Хитрые, непоколебимые, независимые… Рэй смотрела на оберег и вспоминала, как мама читала ей сказки на ночь о лисах. О их повадках, взаимоотношениях, качествах. Мать часто восхваляла этих существ, словно бога, всевышнего существа. Она крепко сжала в руках оберег, а хрустальные капельки скатывались по щекам на руки. Они не останавливались, а катились всё сильнее и сильнее, пока плач не превратился в истерику. Она закусывала до крови губы, стараясь не кричать, но всё равно кричала. Громко и душераздирающе. Боль грызла её всю без остатка…* * *
Рэй будет до конца помнить, как впервые увидела свою мать, своих бабушку и дедушку, как только она родилась. Они казались ей такими большими, но она уже полюбила их всем сердцем. Селин росла без отца, и ей было завидно, когда отцы катали своих детей на шее. Но несмотря на это, она не унывала, ведь у неё была прекрасная и любящая мать, чудесные бабушка и дедушка. Со временем ей стало этого хватать. Она любила их, любит и будет любить всегда!Воспоминание
Солнце медленно заходило за горизонт, уступая своё главенствующее место. Луна медленно восходила из-за высоких макушек деревьев, принимая свой пост. Свет дня медленно отступал и скатывался в небытие, когда тьма начинала наступать. Небо постепенно окрашивалось в тёмно-синий оттенок, до этого образуя красочные градиенты. Голубое ясное небо постепенно впускало в себя жёлтые и красные оттенки, смешиваясь воедино, что образовывало сначала рьяно-красный цвет, который постепенно тускнел. В бледно-алую смесь поступали новые цвета, образовывая светло-фиолетовый оттенок. Выше к солнцу сохранились светлые предыдущие цвета, а ближе к горизонту появлялись новые. Это невероятное чувство — наблюдать, как на небе играет столько разных красок: голубые, жёлтые, оранжевые, красные, светло-пурпурные, фиолетовые. Эту картину дополняли маленькие белые блестящие точки на небе. Хоть эти небесные тела и были совсем крохотными, но хорошо приковывали к себе взгляд. А когда падает одна из этих звёзд в сторону горизонта? Ходит поверье, что надо загадывать желание в этот момент. И оно обязательно сбудется! А знаете, как прекрасно, когда в этот момент ещё идёт дождь? Нет, это не был ливень. Просто обычный прохладный летний дождик. Он бодрил, как никогда, придавал сил, заставлял задуматься, любоваться. Дождь — одно из лучших явлений природы, которое может зацепить взгляд. Конечно, не каждый человек видит в дожде прекрасное, что-то успокаивающее. Для них это просто сырость и слякоть, может даже и причина плохого настроения. Маленькая девочка не обращала внимания, что кричат ей соседи и прохожие. Она просто сидела на крыше высокого дома и любовалась небом и дождём. Капельки стекали по её красным волосам, покрасневшему от зябкого холода лицу, по её худому телу, незакрытым коленным чашечкам. Селин была одета явно не по погоде: тоненькая туника и шорты до середины бедра никак не подходили для данной посиделки. Девочка промокла до нитки, её тело медленно подрагивало, но она этого не замечала. Она была в блаженном состоянии, и её ничего не волновало. Из её мыслей вырвал громкий раскат грома и начавшийся ливень. Селин слегка улыбнулась, глядя, как люди спасаются от дождя под козырьками магазинов или спешат домой, стараясь чем-нибудь прикрыться. Медленно встав, девочка размяла конечности и мелким шагом направилась домой, не глядя на то, что ноги вступают в лужу, а одежда насквозь мокрая. Селин решила идти не домой, а к бабушке с дедушкой. Она около недели уже не видела родных, потому что или они постоянно заняты, или Селин на каком-нибудь мелком задании, но не менее важном, как другие. Просто одно легче, другое труднее. Как только она переступила порог дома, ее сразу пробил озноб, тело заколотило в мелкой дрожжи, а конечности окоченели напрочь. — Селин, дорогая, скорее проходи! — бабушка, не скрывая ужаса, силком втащила девочку в дом, на ходу срывая с неё мокрую одежду. — Анил! Принеси полотенце! Громкий, серьёзный голос Госпожи Узумаки разносился по дому, словно гром. Где-то на втором этаже на нос с глаз упали очки, а документы огромной стопкой ударились о твёрдую поверхность стола, создавая звук чего-то упавшего. Взяв в руки большое махровое полотенце, он передал его жене, которая быстро несла Селин в ванную. Майто тёрла до сухости тело внучки, пытаясь его как-то отогреть. Когда тело девочки перестало дрожать, Майто всучила ей в руки пижаму: длинные бриджи и кофту с длинными руками, а также тёплые носочки. Вытерев голову досуха, завернула её в махровый плед, любезно принесённый Анилом. Пока женщины занимались своими делами, Анил разжёг огонь в камине и стал заваривать тёплый шоколад на троих. Помимо горячего шоколада на подносе также было печенье с глазурью. Его просто обожали Селин и Анил и всегда просили ещё, ну или пытались урвать несколько штучек во время их приготовления. Майто готовила замечательное печенье, которым часто баловала детей. Анил подал Селин кружку в руки, чтобы та грелась, а затем подоткнул одеяло, чтобы она быстрее согрелась. Девочка расположилась на ближайшем кресле, а Майто с Анилом на таких же креслах напротив неё. — Селин, ну так же нельзя, — бабуля удручающе покивала головой и притронулась губами ко лбу девочки, проверяя наличие температуры. — Ками, хорошо, что у тебя нет температуры! — Внучка, а что ты делала так поздно на улице? — Анил всегда был добрым и снисходительным к своей единственной внучке. Моментами он был строг, но всегда понимал её поступки. Он был для неё и как отец, и как дедушка. До сих пор в сердце хранится боль от той ужасной трагедии, которая произошла в селении скрытого Листа четыре года назад. Тогда погибла его старшая дочь, а с ней её муж и новорождённый сын. Девятихвостый убил их. Когда он это узнал, то долгое время не мог это принять. Он был как бомба замедленного действия. Потом вмиг его эмоции и чувства усилились, возросли многократно, также как и боль в сердце. Сильная и необъятная, которая сжигала всё на своём пути. Остальные чувства притуплялись, когда боль и скорбь росла сильнее. — Гуляла, — Селин улыбнулась лишь одними уголками губ, отпив немного горячего шоколада. Горячий напиток приводил её в чувства, согревая тело. — Бабушка, дедушка, а расскажите мне что-нибудь про мою маму! — О, — задорно протянул Анил, а губы вытянулись в весёлую ухмылку. — А что ты хочешь узнать? Когда разговор заходил о семье, глава семьи был готов говорить вечно о родственниках. И его любви к ним, о взаимоотношениях. Словами просто не описать, как он любит свою семью. Любящую жену, которая всегда любила только его и поддерживала в трудных моментах, это та женщина, которая украла его сердце, ворвалась в его жизнь также быстро, как и поселилась в ней. Свою старшую дочь, которая похожа на Майто в молодости, такая же энергичная и боевая, не терпящая, когда её унижают. Кушина была светлым комочком в его сердце, которое радовало его каждый день. Конечно же, свою младшую дочь, которая во многом пошла в его самого. Та же рассудительность и привычки, некие странные повадки, которые проявляются в кругу близких людей, черты характера, который считали несносным. Если она что-то задумала, то обязательно дойдёт до конца. Кейко, как и Кушина, была частичкой его сердца, к которому он прислушивался. Своих внуков. Пусть сын Кушины и Минато считался мёртвым, то он успел вмиг его полюбить всем сердцем. Этот маленький комочек чьей-то любви. Также он винил себя, что не смог защитить семью своей дочери: её саму, мужа и сына. Хотя, как бы он им помог? Как бы он остановил демона? Селин является дочерью некогда великих шиноби. Про её отца ходят славные легенды и поверья, что он был Великим шиноби, прошёл две войны и вышел из них героем для деревни. Анил видел его лишь однажды, на его свадьбе с дочерью, но отчётливо запомнил эти ониксовые глаза. Его ни капельки не смутила их огромная разница в возрасте, потому что у него самого была та же ситуация. Анил был старше Майто на добрых лет так 20, но любви все возрасты покорны! Кейко была одной из лучших бойцов Конохи, в раннем возрасте стала Джоунином, являлась членом Анбу, имела свой собственный отряд. Селин — воплощение своих родителей. От отца ей достались отдельные черты характера, мягкие волосы, острый взгляд. От матери — длинные алые волосы, черты лица и милая улыбка. Цвет глаз родителей смешался и появился новый оттенок тёмной стали. — Ну, расскажите мне про детство моей мамы и тёти, — на миг её взгляд потускнел, а губы сомкнулись в одну линию, но никто этого не заметил. — Я хочу знать, какими были моя мать и тётя Кушина в детстве! — Ну что ж, — женщина улыбнулась, заметно оживилась и начала свой рассказ: — Твоя мать была достаточно спокойным ребёнком, пока Кушина не начинала втягивать во всякие аферы. Больше всего Кейко любила свою сестру и всегда её поддерживала во всех начинаниях. Твой дедушка души не чаял в этих двух ангелочках, даже когда они шкодничали. Я точно помню, что они как-то умудрились с соседскими детишками сломать забор, из-за чего все животные убежали, за исключением некоторых. А как Кушина изрисовала стену медкорпуса, когда лежала с травмой, а как Кейко умудрились напугать весь медперсонал, когда давала шанс сестре сбежать от врачей. Они вдвоём ой как не любили врачей, а особенно мужчин. Затем они отправились в Коноху, где их приключения явно не закончились. Они вдвоём довели одного из преподавателей Академии до больничной койки. Их часто дразнили из-за их цвета волос. Кейко это не волновало, в отличие от Кушины. Когда Кейко узнала, что сестру обижают, то довела её обидчиков до опасного для здоровья состояния. Со временем их стали уважать. Они подружились с милым мальчиком Минато Намикадзе, который стал мужем моей дочери, — Майто сжала в руках уже остывшую кружку, прикусив губу. Видя состояние жены, Анил стал говорить вместо неё: — Жаль, что их раскинули в разные команды. Но самое забавное было то, что и у Минато, и у девочек в команде был член клана Учиха. Они стали дружить командами, а там уже и начались развиваться больше, чем дружеские отношения. Минато в глазах Кушины был героем, и она не раз ревновала его к своей сестре, которая хорошо с ним общалась. Но их пути разошлись, Кейко стала дальше служить деревне, когда Кушина решила отдаться взаимному зову сердца. Мы не раз видели по сообщениям твоей матери, что ей очень одиноко, завидно собственной сестре, но в тоже время она была очень рада за неё. Твоя мать, Селин, была сильной девушкой, которая шла до конца в одиночестве, пока не встретила твоего отца…Конец воспоминания
«Это так непривычно, не слышать голос мамы, которая отчитывает тебя за поведение. Не слышать голоса бабушки и дедушки, которые поддерживали её. Не видеть их, не слышать…»***
Рэй видит, как Селин с каждым шагом отходит всё дальше, как стройная фигура останавливается в нескольких метрах от неё, разворачиваясь спиной, и смотрит вдаль. Вокруг иссохшая трава, полуголые деревья и туманное утро без лучей долгожданного солнца. Она всматривается и не может убрать из своей головы образ родной матери. Когда-то эта поляна была её тёплым местом, где девочка могла гулять днями напролёт и собирать цветы. Теперь здешний пейзаж навевает лишь отчаяние и тоску. У девочки впереди развиваются алые пряди, худое тело слегка шатается, отдаваясь собственным воспоминаниям, но Рэй, как бы ни пыталась, не могла избежать картины в своём разуме. Маленькая девочка с ярко-красными волосами радостно носилась по просторной поляне, улыбаясь так ярко, что казалось, она без труда затмит солнце. Тёплый ветерок ласкал её пухлые щёчки, разметал и без того лохматые волосы. Вскоре Рэй присела на корточки и сорвала несколько цветов, чтобы вплести их в прекрасный, по её мнению, венок. Она аккуратно связывала между собой стебельки цветков, боясь повредить и всё испортить, убирала некрасивые листья и выбирала самые симпатичные лепестки. Наконец, её крошечные пальчики справились с поставленной задачей. — Рэй, — мягкий, воздушный и такой приятный голос прозвучал за спиной, в следующую секунду уносясь дальше ветром. Рэйка резко обернулась и увидела стоящую в нескольких метрах обаятельную женщину. Аловолосая подорвалась с места и рванула к ней, не заботясь об окружающем мире. Но не для венка, который она держала, крепко сжимая пухленькие пальчики. — Мама, мама! — радостно пролепетала девочка и остановилась в метре от своей матери. — Закрой глаза! — настойчиво произнесла Рэй. Женщина улыбнулась и, повинуясь приказу своей дочери, прикрыла веки. Узумаки со всей осторожностью поднесла венок к голове Рейны, её матери, и ровно поместила его на волосах. — Можешь открыть! — Рейна открыла свои большие глаза и с любовью посмотрела на дочь. Её белокурые волосы до плеч развивались на ветру, весёлые лучики солнца скакали по её прядям и миловидному лицу, делая её внешний вид ещё более тёплым и домашним. Таким родным. Венок состоял из разных цветов, но петунии идеально сочетались с сиреневыми глазами Рейны, сверкающие не меньше своей дочери. — Спасибо больше, Рэй, — мягко сказала блондинка и заключила дочку в крепкие объятья. Рэй была очень рада, что маме понравилось. Все труды стоили того. Она приобняла мать в ответ и зарылась носом в её шею, пытаясь убрать мешающие светлые пряди, что щекотали лицо. В объятьях матери было так хорошо, так тепло, так приятно. Мама была её домом и семьёй. Рэй ничего не нужно, только чтобы Рейна стояла рядом и держала её за руку до конца их дней. Но всё это разрушилось. Улыбка матери раскололась надвое, а тепло исчезло, заменив комфорт опустошающим холодом внутри.* * *
Какого это осознавать, что ты потерял всё, что имел в один миг? Какого это видеть, как страдают дорогие тебе люди? Какого это, больше не слышать родных голосов? Какого это не видеть перед глазами маму, бабушку, дедушку, друзей? Какого чувство, когда внутри всё обрывается, а сердце рвётся на части? Какого оно, чувство потери?..