Ты мне снишься

Pov Hero

Хардин пытается ударить меня по лицу, но я ставлю блок локтями, тем самым убрав любую возможность сломать мне нос или поставить новый фингал под глазом. Моя физиономия только начала приходить в нормальное состояние, и я не хочу опять ловить косые взгляды на себе. Я обхватываю его тело ногами и сдавливаю, резко дёргая в сторону, тем самым перевернув нас, и оказавшись сверху, я быстро заламываю руки брата, и сжимаю бедра, перекрыв ему все движения. Он пытается брыкаться, чтобы продолжить драку, но у него ничего не получается. — Успокойся. – кричу я, сжимая его запястья со всей силы. — Сука, отпусти меня, я не закончил. – рычит он, а его глаза бегают из стороны в сторону. — Я сказал успокойся. Он дышит через нос, напрягая все своё тело. Не двигаясь уже не протяжении минуты, и подумав, что он пришёл в себя, я расслабляю своё тело и встаю с него. Повернувшись, глазами я сразу же натыкаюсь на Ребекку, которая свернулась около стены, как котёночек, поджав ноги под себя. Ее взгляд пустой и она смотрит в одну точку, бесшумно пуская слёзы, которые стекают по щекам. Ощущаю резкую боль в районе шеи и нехватку воздуха, Хардин сдавливает мое горло своим предплечьем, придушивая меня. — Я же сказал, что не закончил. – хрипит он, и заводит руку, ударяя меня в солнечное сплетение, из-за чего в глазах темнеет, и я сгибаюсь пополам. Ярость начинает закипать во мне, и когда зеленоглазый отпускает мою шею, думая, что я и дальше буду терпеть его удары, стоя раком, я завожу локоть назад, нанося удар в правый бок. Я выпрямляюсь, и смотрю прямо в его глаза и не вижу в них ничего, кроме ненависти, злости и обиды. — А я тебе сказал успокоиться, брат. – выделив последнее слово, я сплевываю кровь прямо на пол. — Я не думал, что ты такая гнида. – он подходит слишком близко, пытаясь задавить меня своим напором. — Будешь уводить девушку у меня, когда я лежу за стенкой? — С какого момента она стала твоей девушкой? А как же «Хиро, мы просто друзья.», «Хиро, я ни с кем не встречаюсь.», «Хиро, отношения для идиотов». – с фальшивой интонацией говорю я. — Никто не говорил, что мы встречаемся, она просто моя, так понятнее? – я чувствую, что он готов меня опять ударить. — А ты у неё то спросил? – смешок слетает с моих губ. — Спросил, и не раз, можешь не сомневаться. – Хардин лыбится слишком самодовольно, что означается всего одну вещь: он говорит правду. Я сразу же вспоминаю то видео, которое теперь будет преследовать меня очень долго. — Ой, братик, а чего взгляд так потускнел? Понравилась, да? Ну я это сразу понял. Я сжимаю свои скулы, стараясь не вмазать по его довольной харе. — Да, понравилась. – я кривлю улыбку, пытаясь вывести его из себя. — Думаю, это взаимно. — Что ты сказал? — Что слышал. — Думаешь, нравишься? Ей? Я тебя умоляю. Да кому ты нужен? Нарком... – Хардин не успевает договорить, потому что моя чаша терпения переполнена, и это была последняя капля. Я набрасываюсь на него, повалив на пол, и начинаю наносить один удар за другим. — Сука, ты, блять, думаешь, что можно вечно меня унижать? – я продолжаю бить. — Я терпел раньше, но больше не собираюсь. Скула Хардина рассечена, а из губы идёт кровь, он ударяет меня в ответ по груди и рукам, по челюсти, но я ничего не чувствую, из-за нахлынувшего адреналина. Вдруг до моих ушей доносится протяжный всхлип и тихое шептание «хватит», и я в эту же секунду перестаю бить брата, вставая с него. У Ребекки начинается настоящая истерика, из-за нас, двоих идиотов. Я думаю, пора заканчивать всю эту драму. Подхожу к ней, чтобы поднять с пола, но сзади опять подлетает Хардин, ударив меня по затылку. Я рычу, и с разбега впечатываю его в стенку, почувствовав ощутимое преимущество над ним из-за нашей разницы в весе в мою пользу. — Сколько раз тебе повторять? Успокойся нахуй, не видишь, что с ней происходит? – я сдавливаю его горло пальцами, слегка ударяя головой о стену. — Какое тебе до неё дело? — Забыл что ли уже? Она мне нравится. — Сука, заткнись. — Какой же ты мудак, Хардин. Если бы я хотел ее, как ты говоришь, увести, то сделал бы это давно. — Ты думаешь, у тебя был шанс? — Поверь мне, и не один, но я этого не сделал. — В каком смысле «и не один»? Вы, что, трахались? — Ну ты точно идиот. – я вздыхаю, отпустив его горло. — Мы друг другу никто, ты понял? Да, между нами было какое-то напряжение, возможно, я ей нравлюсь, но любит она тебя. — Когда любят, на других внимания не обращают. — Это когда ты в отношениях и любовь взаимная, а когда вы, блять, как два дебила, бегаете друг от друга, то ненароком и на других засматриваться начинаешь. — Хочешь сказать, вы с Бекс нравитесь другу другу? – его тело напрягается. — Это единственное, что ты услышал? Я не знаю, я ещё раз повторю, что между нами есть некое напряжение, я не могу прочитать ее мысли, нравлюсь я ей или нет, это уже надо спрашивать у неё. — Я спрашивал. — И что она сказала? — Сказала, что ты ей не нравишься, и она пялится на тебе только потому, что ты странный. – пытаюсь не показать, что меня безумно ранят эти слова. — Тогда какие проблемы, Хардин? — Какие проблемы? Какие проблемы? Да она мне нагло врет, смотря прямо в глаза. – он начинает кричать, отталкивая меня своими руками. — Почему ты так думаешь? — Я чувствую. — Экстрасенс что ли? Ты себя накручиваешь. — Она сказала тоже самое, что я накручиваю себя. Спелись? Голубки. — Ну ты точно дебил. Вы, блять, трахались час назад, а тебе крышу снесло из-за того, что мы просто рядом стояли? — Мне крышу снесло, из-за того, что она дрожала рядом с тобой, как осиновый лист, хотя вы просто «стояли рядом». — Тебе показалось. — Да, Хиро, конечно. Я схожу с ума. Мне все вокруг кажется и мерещится. — Ты сам виноват. — Виноват? В чем? — У тебя было столько времени и возможностей, чтобы начать действовать, но ты этого не сделал. Скажи мне честно, как брат брату, кто из вас двоих сделал первый шаг? Хардин опускает голову, и немного подумав, отвечает. — Она. – шепотом произносит брюнет, а моя дыра в груди вновь начинает ныть, подтверждая, что у меня нет никаких шансов, и Беке по-настоящему нужен только он, а я лишь временное помутнение, новая загадочная фигура. — Тогда какие вопросы? — Когда мы впервые поцеловались, и я начал целовать ее шею, знаешь, что она сказала? – сжав кулаки, с яростью во взгляде, произносит он. — Откуда ж мне знать. — «Хиро, будь понежнее, а то засос оставишь.» – натянутым писклявым голосочком произносит Хардин, пытаясь изобразить Беку. — Ну мы похожи, наши имена начинаются на одну букву, запутаться не сложно. – логично отвечая я, не создавая себе ложную надежду. — Раньше она не путалась. — Раньше мы и не общались. — А сейчас общаетесь да? — Нет, Хардин, ты реально достал. — Вызови ей такси. – он отходит от меня, поднявшись на второй этаж. Ничего не понимая, я поднимаюсь за ним и нахожу его в нашей общей гардеробной. Он уже надел шорты и футболку, натягивая сверху толстовку. — Серьезно? – хриплю я. — Мне нужно просвежиться и побыть одному. — А Ребекка? — Я же сказал, вызови ей такси. — Ты видел, в каком она состоянии?! — А я в каком состоянии? – он начинает кричать. — Если я сейчас начну с ней выяснять отношения, то разрушу все хрупкое, что между нами построилось. — Хрупкое? — Да, Хиро, хрупкое. Несмотря на то, что мы были друг другу близкими друзьями, все это разрушилось в тот момент, когда она меня поцеловала, и теперь все держится на нитках. — Зачем что-то выяснять? Неужели ты не можешь утешить ее, обнять, успокоить? Ты уверен, что ты ее любишь? По-моему, ты заботишься лишь о своих чувствах. — Нет, сука, не уверен. Я ни в чем не уверен. И я не знаю, как надо успокаивать девушек. И что вообще, блять, я должен делать. — Неужели ты не обнимал ее раньше, прося прощения, после того, как обложался. — Это было до... — До чего? – я вскидываю брови вверх. — До того, как она перестала быть моим другом, и стала телкой, которую я трахнул, с ними я себя так вести не могу. — Нас вроде вместе растили, одинаково воспитывали, но почему ты тогда таким придурком вырос, который своими же словами все и рушит? Если она телка, которую ты просто трахнул, тогда что за цирк ты устроил? – возмущённо говорю я. — Не цепляйся к словам. — Ты ей главное так не скажи, ведь я знаю, что она не очередная. — Все, закрыли тему. Мы спускаемся вниз, Хардин обувает кроссовки и выходит на улицу, а я вместе с ним. — Просто вызови ей такси и посади в машину, ты меня понял? Никаких нежностей, утешений. Сама как-нибудь в себя придёт. — Ага. – бросаю я, лишь бы он побыстрее ушел. — Хиро, я серьезно. – он хмурит брови. — Если я узнаю, что между вами что-то было, то я уничтожу и тебя, и ее. Так понятнее? Она – моя. А мое трогать нельзя. Хардин не ждёт моего ответа на свои слова, и просто уходит вперёд. Брат скрывается за воротами, направляясь к лесу. А я, ни медля ни секунды, захожу в дом, и иду к Ребекке, которая сидит в том же месте, схватившись за голову. — Хэй, Беки, ты меня слышишь? – я аккуратно касаюсь ее плечей и она дергается, подняв на меня своё заплаканное лицо. — Эй, тихо, не плачь, все хорошо. – я вытираю ее слезы, поднимая на ноги. — Где Хардин? – с испугом спрашивает брюнетка, осматриваясь по сторонам. — Он кое-куда ушёл, я тебе все объясню. Пойдём на второй этаж, ты умоешься, сразу легче станет. – я смотрю в ее глаза, и приобнимаю ее за талию, начиная насильно тащить вперёд. — Н-не трогай меня. – заикается она. — Хардин тебя опять ударит. – новый поток слез бежит из глаз девушки и мое сердце сжимается — Хэй, маленькая, никто меня не ударит, слышишь? Все нормально, его сейчас нет. — Он придёт и ударит. – ее руки дрожат, а на лбу выступил пот, я понимаю, что Бека находится в шоковом и истеричном состоянии, до конца не осознавая, что происходит вокруг. Я беру ее на руки, неся прямиком в ванную комнату, и захожу в кабинку, опустив ее на ноги, и прижав в стеклянной дверце. Стягиваю с себя свитер, и встаю рядом с ней, включая ледяную воду, которая начинает литься на нас обоих. Моя рубашка на ней намокает и становится полупрозрачной, а из-за холодной воды ее соски встают и отчетливо выпирают через прилипшую мокрую ткань. Я сглатываю, с трудом поднимая взгляд к ее глазам. Вижу, что некий туман рассеивается, и Бека потихоньку приходит в себя. — Хиро? – с удивлением спрашивает она. — Да. – коротко отвечаю я, делая воду теплее, чтобы она не простыла. — Что происходит?