Похождения младшего принца.

* Я после учебы, так-что отыгрываюсь по-полной. Сильно не убивать))* Воронка Хрона – самое хреновое, что только могло случиться. Способ ее вызвать знали не многие. В основном, потому, что остановить ее было практически невозможно. Единственным способом уничтожить ее является следующее: прыгнуть в нее, имея хоть немного магических сил, пусть даже не умея их использовать, ибо не маг просто сгорит, не успев дойти до края, и преломить жезл преткновения. Ужас был в том, что вылезти из нее назад и вернуться не удалось никому. Они все считались погибшими, потому, что доказательств, что они живы не было. Когда мы выбежали на крыльцо, она уже была около двух метров в диаметре и стремительно разрасталась. Если она станет больше пяти метров, остановить ее будет невозможно. Кто-то должен это остановить. А единственной ведьмы - моей родной Габри – нет. Хотя, это хорошо, что у нее сегодня выходной – я ни за что бы не позволил ей туда прыгать. А я должен это остановить… Она уже три метра…. Все эти люди вокруг, они все под моей ответственностью, я не могу дать им погибнуть, я не могу дать погибнуть сотням других.… Кажется, члены королевской семьи имеют магический дар. Небольшой, практически символический.… Но его должно хватить. Никогда раньше не думал, но я готов отдать жизнь за вверенных мне людей. Это мой долг. Может, кто-то будет помнить меня, но я об этом уже не узнаю. Я не могу рисковать теми, кто на меня надеется, я надеюсь, что те, кому я не безразличен, простят меня. Да и враги, наконец, вздохнут спокойно, узнав о моей смерти, отец, наверное, тоже обрадуется. Четыре метра…. Вздохнув, делаю шаг вперед, но кто-то хватает меня за руку, притягивает к себе, целует. Мягко, страстно, словно пытаясь надышаться этим поцелуем, как воздухом перед смертью. Алан… прижимаюсь к нему всем существом, пытаюсь выразить все чувства в коротком поцелуе. Последнем… Как же я все-таки мало был с ним. Он отрывается от губ, но не отпускает, слова, тихие, слышные только мне, полные теплотой и ломкой, неокрепшей, но такой огромной нежности: - Прощай, мой принц, я люблю тебя, и всегда буду любить. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. Я еще не до конца осознал эти слова, когда сильные руки оттолкнули меня к стражникам, которые схватили, еще ничего не понимающего меня. Я даже не попытался вырваться, настолько все это выбило меня из колеи. Четыре с половиной… Все, кто был удостоен права носить оружие склонились перед Золотым Мечом Элариона. Мозг внезапно заработал, когда он вошел в зону сгорания. Я хотел броситься к нему, оттащить.… Не успел. Он обернулся, и я в последний раз увидел темно-зеленые глаза побратима. В них была сила и ободрение. А в следующую секунду он исчез в бушующем лиловом водовороте. - Алан! – я хотел кричать, но из горла вырвался только шепот. Мне бы хотелось растечься сейчас лужей на крыльце и испариться. Мне снова было больно. Нет, я скажу больше – мне было гораздо больнее. Не показывая своего состояния, я вернулся в покои, рявкнув, что если кто-то нарушит мое уединение, того я безоговорочно казню, и завалился на кровать. Здесь еще никто ничего не убрал, и все хранило его запах. Подумать только, на этот раз счастье казалось таким крепким, но все равно рассыпалось в прах. Почему те, кто так дорог уходят так быстро? Я уткнулся носом в подушку, жадно втягивая его аромат, губы сами собой сложили тихие, разбитые слова: - Я тоже люблю тебя, Алан…. Не знаю, сколько я тут лежал, повторяя одни и те же слова, прося вернуться, до крови закусывая губы, чтобы не завыть раненым волком. Я честно старался не сломаться, но я ведь пережил столько потерь… Неужели, нельзя было оставить хотя бы его?! Я боюсь. До дрожи в коленках, что когда-нибудь потеряю и тех, кто у меня еще остался – Габри, Джима, Найта, Анабэллу… Я не переживу этого. Я и сейчас живу только ради них. Я не хочу, чтобы они испытали ту же боль потерь, что испытал я… Я был готов погибнуть ради многих других жизней и они бы поняли, что это был мой долг, они бы смирились. Но не с другой смертью. Только со смертью героя, а не самоубийцы. Кто я теперь? Скорее всего, пустая оболочка, без души, мертвая, просто продолжающая совершать на автомате какие-то действия. Без души будет даже лучше, без нее не будет этой боли… Мать, Эрик, Алан… Кто следующий? Чьей потери мне теперь бояться?! - Сейчас ты уйдешь в себя, медленно падая в пучину отчаянья, наконец, тьма захлестнет тебя полностью, ты забудешь, кто ты и где, ты забудешь все, кроме ненависти. К миру, к тем, кто был тебе дорог, к тем, кого ты любил, к себе. Ты забудешь, что обещал быть для них сильным, что смиришься с потерями. А потом ты сделаешь все, чтобы их смерть оказалась напрасна, – лед в голосе вымораживал внутренности, слова отдавались в израненном сердце ужасом. Как я мог даже думать о таком? Как я мог нарушить обещания? Как я мог даже помыслить предать тех, кто не пожалел для меня даже жизни? Я даже не представлял, насколько ужасно будет сломаться. Я даже не представлял всей опасности той пропасти, от которой они все меня оттаскивали! Это словно звонкая пощечина, которая привела меня в себя. Откуда я решил, что достоин их? Может, они уходят потому, что я слаб, чтобы удержать их?! Может мне стоит смириться с их потерей. По-настоящему смириться, а не спрятать все дерьмо где-то в глубине души. И тогда я смогу стать достаточно сильным, чтобы не дать уйти остальным… Внезапно придя в себя, я обернулся, чтобы увидеть, наконец, того, кто так виртуозно вправил мне мозги, что, кажется, никому до него не удавалось, и узрел Глюк. Да, похоже, к полудохлому некроманту эта кличка прочно приклеилась.… И куда только делись все эти сопли, что я тут разводил? Будто в детство вернулся. И легче то как стало…. - Спасибо… - о, да, я определенно очешуел, так как говорю спасибо за то, что мне всыпали. Попахивает мазохизмом.… А я не мазохист. Эмм.… Хотя если подумать.… В голове всплыло несколько картин из бурной ночки в монастыре. Да, я мазохист. - О, вправлять мозги благое дело. – Александр ухмыльнулся. Блин, у него что ни гримаса, то больше на оскал смахивает. Хищный такой оскальчик… - Как говорила бабушка, вправишь мозг человеку, с зомби проблем не возникнет. О, ужас! Неужели этот чел…, короче, эта призрачная хренотень, говорил серьезно? Зомби, бабушки, психопаты… Боже, кого ты мне в окружение только засунул!? И где твоя добродетель, а? Похоже, ты просто мстительный говнюк. - Ты это к чему? – Ну а мало ли что? Этот Глюк шастал по дворцу без лица и пугал служанок, а еще пару раз шандарахнул меня книгой. Может это он из меня зомби собирается делать? - А, к тому, что мне скучно, – а, ну тогда понятно. Чувак тут четверть века, а в подружках пиявки да лягушки. Не знаю, где он лягушек нашел, ну да он же маг. - Тебе скучно, мне сучно. Давай выпьем? – Я скривился, вспоминая про завтрашний приезд отца. Ну, да. Я сначала предложил напиться привидению, а только потом подумал, что это призрак. - Ну, давай выпьем, – согласился Глюк, чему-то пакостно лыбясь. А мне что? Я не против посмотреть, как бухают привидения. - Счас. – Я мрачно улыбнулся, выходя в коридор. – Так, так!!! – заорал я, привлекая внимание прислуги – Всем сюда, отдых окончен! Я подождал минутку, пока сюда прибудет народ, который все еще опасливо жмется по стенам. - Повесьте на стенах те жуткие картины из подвала. Особенно зарисовки пыток и казней. – Я оскалился, так как папочку от этого всего мутить точно будет. – И добавьте везде побольше чернослива, – вот ингредиент, от которого у короля проблемы с желудком. – А еще пусть зал для приемов будет просто сиять. Украсьте его помрачнее. Ферштейн? – слуги согласно покивали и умчались от греха подальше. Все же я люблю власть. Вернувшись в покои, я достал с полки отличный крепкий коньяк. Глюк уважительно посмотрел на бутылку, пока я разливал содержимое по стаканам. Пили мы молча. Я потому, что пытался понять, почему жидкость из него не выливается, а он, как я заметил, не особо разговорчивый тип. Захмелел я быстро, но меня все не покидало чувство, что Александр чего-то выжидает. А иначе, почему он меня так внимательно разглядывает, отслеживает жесты, наблюдает. Словно проверяет, до какой кондиции я дошел. А вдруг? Что если мне притвориться, что я уже не в адеквате? Ну, уж эту роль я осилю. - А давай, на брудершафт! – язык немного заплетается, глаза расфокусированы, предложение само по себе вопиющее, и для принца слегка позорное. Ну да где наша не пропадала? - Ну, давай, принц, – от, фрукт! А эта змеиная улыбочка… жопой чую, что что-то он задумал. А интуиция вопит, что пакость. При прикосновении к призраку немного жжет кожу, словно опустил руку в горячее масло. Легкое прикосновение к губам тоже достаточно жжется. Да уж, приехали. Пьем на бурдешафт с привидением, которое, к тому же весьма противное на ощупь. Еще пара бокалов. Но я настороже, а когда я собран, я не пьянею. Эта особенность уже не раз помогала мне. И вот, момент настал. - Альберт, - тихий, легкий шепот коснулся уха. Хотелось сделать все, что он скажет. И, будь я действительно пьян, я бы послушался. – Ты же хочешь помочь мне… - Я с трудом выкарабкался из наваждения. Это он хочет, а не я, но мне на секунду действительно показалось, что хочу. Чертова магия гипноза,… но я же хочу узнать, что ему от меня надо? Значит, играем. Медленно киваю головой. Он доволен. – Тебе надо всего лишь протянуть мне руку. Спуститься к портрету и помочь мне найти выход… Ах, он падла. Нет уж, мало ли, какой гадости туда напихано? Да и спаивать меня, вместо того, чтобы просто попросить. Опять же, не думаю, что его тут просто так убили – видать натворил что-то. А сейчас сыграем в игру «Обломай Некроманта». В качестве некроманта здесь некромант. - Все просьбы только после свадьбы, – заявил я, с наслаждением наблюдая, как вытягивается лицо Александра. А затем, гордо развернувшись, улегся на кровать, добив его напоследок - И разберешь завал на столе, раз уж будущий муж. Уверен, больше он ко мне с предложениями освободить его не сунется… Но, хоть бумаги, может разберет. А то, я уже вторые сутки отдыхаю – непростительно.