1
На дворе 1919 год. Время, когда многие жены остались без мужей, а дочери без отцов. Элеонора Чапман жила в Англии, после смерти отца, они с матерью были более не в силах оплачивать престижную квартирку в Лондоне. Они уехали далеко от города и на последние сбережения смогли приобрести совсем небольшой домик. Элеонора продолжала учиться игре на пианино, это была единственная гордость семьи после их переезда. Мать понимала, что у девочки талант и поэтому работала изо всех сил, дабы Элеонора все свое время тратила на учебу, не на работу. Но время шло и мама стала кашлять слишком часто, иногда с кровью. Элеонора уже не маленькая девочка, она осознает, что время мамы подходит к концу. К черту это пианино! Мать трудилась все эти годы и заболела смертельной болезнью, как хорошая дочь ты хотя бы обязана обеспечить ей приятную смерть в теплом доме. Но образования у неё не было, она не успела его получить. Остается только устроится на работу служанкой в поместье Говардов. Мама говорит, что там её примут, а ещё она сказала, чтобы та никогда больше не возвращалась домой. Элеонора все поняла, она будет проживать в жилом комплексе прислуги, а каждый месяц отправлять маме деньги. Когда мамочка выздоровит все снова станет на свои места. Главное, чтобы никто в поместье не догадался о болезни матери. И вот, эта девушка собирает чемодан и отправляется в путь. Поместье находилось близко, можно было добраться пешком за час. По пути, её окружала чудесная природа Англии. На фоне этой природы, женственная Элеонора прекрасно контрастировала. На ней было небольшое платье, кончающиеся чуть ниже колен, бежевого цвета. На такую роскошь, как меха, дорогие головные уборы попросту не хватало денег. Да и не практично это, на улице было засушливое лето. Их домик находился рядом с деревней, через которую Элеоноре придется пройти чтобы попасть в поместье. Ей было немного не по себе из-за постоянных взглядов мужчин, которые бросались на неё, как хищные волки. Такое восхищение можно понять, маленькая Элеонора была всего 160 сантиметров ростом, времена, когда все спортивное входило в моду, здесь ценились тоненькие фигуры без лишнего жира и она в точности соответствовала этому стандарту. Идеальные бедра и маленькая грудь ценились тогда выше всего. Её возраст был всего 16 лет, косички она не любила и знала, что для работы прислугой нужно иметь короткую прическу. Поэтому её распущенные волосы каштанового цвета были ей до лопаток, зеленые глаза были прекрасным дополнением. Небольшой носик и губы добавляли миниатюрности и делали её ещё большей девочкой. Минуя деревню похотливых взглядов, Элеонора наконец добирается до ворот поместья. Огромный особняк располагался на пустынной вершине холма с видом на деревню Уоддесдон. К воротам вела одна единственная дорога из деревни, по которой не раз проезжали машины бизнесменов и естественно, никто не удосужился подвезти девушку. Наблюдая поместье по ту сторону, Элеонора невольно застыла в изумлении. Она поверить не могла, что действительно будет проживать здесь, пусть и на правах прислуги. Особняк, окруженный садом в формальном стиле и английским ландшафтным парком, величественно возвышался над садом. Огромное количество безупречных тропинок огибали клумбы и фигурки животных. Можно было наблюдать птиц, полностью сделанных из растений. Все тропинки и клумбы словно закружились в едином танце, образуя великолепие. И воздвигаясь над всем этим великолепием, стоял сам особняк, в стиле нео-ренессанс который уже стал достопримечательностью графства Бекингемшир. — Что вы делаете здесь, молодая леди? — послышался мужской голос. Элеонора неловко вздрогнула и оглянулась, — за воротами стоял дворецкий. Он был пожилым человеком и от него веяло этой старческой добротой и вежливостью, поэтому девушка тут же расслабилась. — Я Элеонора Чапман, — улыбнулась она, — ваше поместье согласилось принять меня в качестве служанки. Дворецкий посмотрел на её чемодан. — В чемодане вещи? — Конечно. — Покажите. Элеонора покраснела. — Понимаете, там как бы… ну это… — В последнее время у госпожи появляется все больше врагов, мне нужно удостоверится, что в вашем чемодане нет запрещенных вещей. В чемодане Элеоноры действительно были вещи, но от одной мысли, что кто-то будет копаться и лицезреть её нижнее белье ей становилось не по себе. — Я… я не дам вам свой чемодан! Гул двигателя доносящийся откуда-то далеко сзади, становился все громче, пока машина с открытым верхом наконец не приблизилась к воротам. Машина загудела сзади и Элеонора снова вздрогнула, оборачиваясь назад. Машину вел шофер, а на соседнем кресле сидела хозяйка поместья. Она была одета очень роскошно, помимо дорогого и пышного платья, красивого головного убора, на руках у неё были белые перчатки. — Смит! — крикнула хозяйка, — что за цирк ты здесь устроил? — Я проверяю юную леди на наличие… — Ты не доверяешь мне, Смит? — сказала она. — Конечно, нет, госпожа. — Я полностью уверенна в людях которых нанимаю на работу, поэтому пропусти её. — Как скажете, госпожа. Элеонора зачарованно рассматривала богатые убранства на теле хозяйки, ворота распахнулись дворецким и машина медленно въезжала. Так медленно, что Элеонора заметила взгляд госпожи. Она улыбалась и смотрела хищно, ровно также как деревенские мужланы разглядывали её на улице. Ей стало неловко и она отвернулась к чемодану. Было неловко не только от взгляда госпожи, но и потому что сама Элеонора откровенно пялилась на неё. Её восхитили утонченные углы лица, грация слов, бледная кожа. — Вы порядком покраснели, сейчас зайдем внутрь и вам полегчает в тени, — сказал дворецкий. — Д-да, спасибо. Дворецкий вел Элеонору внутрь. Почти сразу же, он показал ей где находится её комната. Находилась она на первом этаже, неподалеку от технической комнаты, где располагался инвентарь прислуги. Она бросила чемодан на кровать и окинула взглядом комнату. На полу был красный ковер, в углу небольшой комнаты располагалось кровать с белыми простынями, рядом с ней была небольшая тумбочка со светильником. Стены состояли из белых декоративных настенных панелей, по центру было большое окно с красными шторами. Все окружение отдавало богатой жизнью, но не время любоваться, мистер Смит хочет провести экскурсию по особняку. Показать инвентарь, места, которые нужно убирать. — Прошу простить за задержку, — сказала она. — Ничего страшного, мисс Элеонора, — он повел её в гостиную. Элеонора не могла перестать крутится по сторонам и удивляться богатому интерьеру. Дизайн здания, интерьеры, предметы мебели и обихода представляли из себя «шик Ротшильдов» (le goût Rothschild) — моду, которой старались подражать многие обеспеченные имения в Европе. И эта мода напрочь сносила крышу человеку, что одну половину своей жизни провел в квартире, а вторую в небольшом деревянном домике. — Мисс Элеонора, вы слушаете? — спросил дворецкий. — Да-да, конечно, слушаю. — Вот здесь у нас находится инвентарь прислуги, — он открыл дверь. Виду предстала уже не столь роскошная комната, с огромным количество веников, пипидастеров и прочего. В общем, разобраться с щетками не составляло труда, самое трудное было запомнить время, по которому входить в определенные комнаты было запрещено. — Это столовая, вам запрещено тут появляться во время завтрака, обеда и ужина. Наша столовая находится в соседнем здании с немного другим расписанием приема пищи. Ну вот в столовой у Элеоноры точно челюсть отпала, что неудивительно. Во время заключения сделок, часто хозяин поместья приглашает гостей в столовую и вот здесь то настоящая грация. Просторное помещение, что отдавало золотистыми оттенками, с длинным столом по центру, рассчитанным на 18 человек. Сейчас он был усеян цветами и другими столовыми приборами. Помимо роскошного стола с белоснежной скатертью, рядом со столом был большой камин и по бокам от камина, красовались огромные, красивейшие картины известных авторов. Все это было освещено большими золотыми люстрами. Они вышли из столовой и направились на второй этаж, минуя бесчисленное количество гостиных, каждая из которых имела камин, золотистые узоры и почти на каждом шагу, наблюдались картины семьи Говардов. — Вот эту гостиную чистите в первую очередь. Элеонора не могла поверить своим глазам, она увидела в живую богатый рояль, что также был украшен золотистыми узорами, руки так и тянулись поиграть… — Ух ты! — обрадовалась она, — а поиграть на нем можно? Дворецкий смерил её неодобрительным взглядом. — Не несите чепуху, юная леди. Это фортепьяно исключительно для музыкантов, что пришли поиграть для госпожи. Элеонора вздохнула и стала осматривать комнату дальше. Лучше заранее подготовится к тому, что тебе предстоит убирать. В комнате с роялем была большая картина над камином, на которой женщина в белом платье поднимала факел над головой, словно освещала путь в долине тьмы. Рядом с камином были стульчики, а неподалеку от рояля были вазы. Вазы шли по возрастанию, сама большая была в центре, их протирать нужно особенно аккуратно. На этом экскурсия для Элеоноры подошла к концу. Она отвечала за несколько гостиных, столовую и комнату госпожи. Потом её вывели на улицу и провели экскурсию по зданию для обслуживающего персонала, там все было предельно просто и ничего экстраординарного. — Теперь когда вы обо всем проинструктированы, пожалуйста наденьте костюм горничной и приступайте за работу. — Спасибо вам, мистер Смит, — она одарила его лучезарной улыбкой.2
Пока молодая горничная осваивала новую профессию, Анна Говард занималась договорами. За день к ней поступало столько писем, что любой бы современный бухгалтер сошел с ума. Она сидела в своем рабочем кабинете, тщательно отбирала письма, неблагонадежные источники отсеивала, чтобы те не забирали её время. Проверяя все эти письма она невольно вздыхает. Не так себе она представляла свою жизнь в 35 лет. Бизнес, — совсем не то, что хочет женщина в таком возрасте. Она бы хотела по прежнему любить мужа и украшать каждый бал в поместье одним только своим присутствием, но ей приходится работать. С такими темпами, она неоднократно преувеличит накопления мужа, может хоть в старости сможет этим всем довольствоваться. Ей не составит труда выйти замуж в любое время, Анна женщина средних лет, обладает пышной грудью и спортивным телосложением, редкость для богатых. Она была брюнеткой и глаза обладали более темным оттенком зеленого. Но выйти замуж хозяйка просто не хочет, по крайней мере пока не произойдет какая-либо искорка. Наподобие той, что была сегодня утром у ворот поместья. Эта молодая девушка привлекла её внешне и организм отреагировал на это возбуждением, хотя себя Анна убеждает, что не обладает нездоровыми наклонностями к другим девушкам. Вдруг раздался стук, взбодривший Анну. — Войдите! Тон Анны всегда был командирским и величественным, только таким образом можно заставить уважать женщину в 20 веке. Двери медленно открылись и на пороге появилась Элеонора. У неё снова вернулся хищный взгляд, эта девочка выглядела ещё сексуальнее в этом костюме и её совсем не волнует, что она вошла в запрещенное время. — И-извините, я думала тут вы это… я забыла что… Элеонора терялась при одном только виде госпожи. Возникало ощущение, что она стояла перед богом этого поместья. — Это ужасная бестактность с вашей стороны, юная леди. Она опустила голову, словно её отчитывает мать в детстве. Кстати эта женщина вполне годилась ей в матери. — П-прошу прощения! — Раз уж вы зашли, соизвольте убраться. — Благодарю вас! — она поклонилась и стала мастерски обходится с кисточкой от пыли. Анна продолжала рассматривать юную работницу. Она умело сметала пыль с труднодоступных мест, а когда были особо высокие места, ей приходилось вставать на цыпочки и аккуратно сметать все оттуда. — Под моим столом не забудьте все убрать. — Извините, — она встала у стола, — подвиньтесь тогда пожалуйста. — Ни в коем случае, юная леди, вы пришли в мое рабочее время, поэтому должны тщательно убраться в моем присутствии. Элеонора поняла намек хозяйки, сама вляпалась, будь добра сама и выкручиваться. Она поставила кисточку на тележку, взяла щетку и снова подошла к столу. Хозяйка работала словно не обращая внимания на Элеонору. Очевидно, она хотела посмотреть, что предпримет юная работница. Тогда она медленно встала на колени и постоянно оглядываясь на госпожу, полезла под стол, так, что только её попа выглядывала оттуда. Элеонора тщательно терла щеткой все места и ей было настолько страшно делать это перед госпожой, что она старалась даже не касаться её ножек, что были в белых чулках. — А под ногами, кто будет убирать? — спросила Анна. — Сейчас, госпожа. Она аккуратно подняла её ногу и стала вытирать место, что было ранее недоступно. — Хорошая девочка, теперь вытирай туфли. Элеонора послушно достала из кармана, новую чистую тряпочку и стала натирать туфли. Но госпожа резко отдернула ногу. — Сначала сними туфлю. Она молча сняла туфлю и стала натирать её. — Теперь открой свой рот. Элеонору смутил такой приказ, но тут ничего не поделать. Богатые всегда издевались над бедными. Она открыла ротик, опустив туфлю на пол. Прекрасная ножка госпожи залезла внутрь её рта. — Тщательно чисти все, — приказывала она. Элеонора ничего не могла поделать, поэтому слушалась и облизывала стопу. — Между пальцев тоже. Пытаясь почистить все там, она невольно сосала её пальцы. — Больше не будешь приходить в запрещенное время? — Ни бугху, — пробухтела она все ещё держа её пальцы во рту. Анна скинула вторую туфлю и тут же протянула вторую ногу. Элеонора без слов все поняла и стала обсасывать вторую ногу ещё более тщательно. Но почему? Откуда такой энтузиазм? В паху сладко заныло, от всех этих унижений, — она получала удовольствие, но все ещё не осознавала этого. — Достаточно, — Анна оттянула ногу. Тонкая линия слюны оборвалась и Элеонора стала быстро дышать, она надеялась, что наказание закончено. — Можешь идти, — приказала она. — Благодарю вас, госпожа. Когда она вылезала, госпожа не упустила возможность лишний раз позариться на нижнее белье Элеоноры. Вся красная, подчиненная быстро отворачивает взгляд и поправляя свой костюм, быстрыми шагами уходит прочь. Анна продолжала улыбаться и с каким-то странным удовлетворением, снова принялась за работу.