Труба заказу или От абсурда до гениальности
1 июля 2020 г. в 23:48
Примечания:
читать вот под эту композицию:
https://www.youtube.com/watch?v=hMSKPvGtSxY
***
И всё-таки так иногда хочется помечтать, что однажды выпадет из рук шкатулка, битком набитая метафорами – и рассыплются они с хрустальным звоном по мостовой. Жутко, спору нет – но красиво же, зараза. И так сразу легче станет, будто мир резко сбросил со своих титановых плеч лет так с полтысячи.
***
В этот день Донна Ламанчская в лабораторию к зеркальщику попасть не успевает – едва поднимается на этаж, как тут же оказывается окружена стайкой испуганных девушек с первого курса, что-то лопочущих на ломаном английском. Приходится Искательнице вернуться в выделенный ей кабинет и устроить аудиенцию для всех жаждущих и страждущих ещё на полтора часа. Наконец освободившись, она возвращает ключи доценту Гамлету и выясняет, что Аналитик уже ушёл.
Впрочем, в этот вечер Робеспьеру явно не до коллеги – едва дождавшись окончания рабочего дня, он сдаёт всю отчётность профессору Горькому, прощается с Габеном и, покинув НИИ, быстрым шагом направляется в университетский сквер, где ему ещё вчера назначила встречу Еся. Помня расстроенный и серьёзный голос заказчицы по телефону, он интуитивно чувствует, что дело тут серьёзное и вряд ли кончится чем-то хорошим.
Лирик ждёт его недолго – всего, наверное, минут пять – но за это время успевает извести себя всеми возможными и невозможными страхами. Заметив его ещё издали, она поднимается с насиженной скамейки и порывается броситься навстречу, но что-то её останавливает. Сам же Робеспьер, едва увидев выражение лица возлюбленной, сразу догадывается, что она уже наделала в своей непутёвой голове кучу ошибочных выводов, но того, что она сообщает ему, едва кивнув в знак приветствия, он и то ожидать не мог:
-Расстаться? Ты серьёзно? – смотрит потерянными глазами на Есенину, - Послушай, Еся, я правда пытаюсь тебя понять, хоть и сложно. Да, мы действительно разные и по-разному смотрим на жизнь, но у нас много общего, а главное – мы дорожим друг другом. Я не могу и не хочу тебя терять, правда. Просто моя работа мне тоже очень важна, я не могу её бросить.
-Я понимаю, - этик еле находит в себе силы ответить, - Я, наверное, просто маленькая и глупая. Ты мне тоже очень важен и я знаю, что не вправе обижаться на тебя из-за твоей занятости. Умом-то я всё осознаю, но устала сомневаться, вот ведь в чём дело.
-Возьмём тайм-аут? – в очередной раз Аналитик оправдывает своё имя, предлагая конструктивное решение, - Может быть, нам обоим просто нужно время, чтобы подумать, как быть дальше? Я буду ждать, сколько потребуется.
-Правда? – в голосе Еси снова появляются живые нотки, она начинает надеяться, что ничего ещё не кончено, - Да, наверное, так будет лучше. Я не знаю, сколько нам понадобится времени, но… В общем, да, я согласна. Я сама не хочу ставить точку.
-Вот и хорошо, - просияв, логик нежно обнимает сидящую рядом заказчицу, - И если вдруг тебе нужна помощь – не бойся обращаться ко мне, я всегда рядом, несмотря на наш перерыв.
Донна выходит из НИИ, сосредоточенно копаясь в кармане пуховика в поисках транспортной карты. Опять ей топать до станции метро… Скорее бы уже стаял снег и можно было пересесть обратно на своего верного «старика»! Но тут ждать минимум месяц, а то и больше.
Стоя на крыльце и роясь в карманах, Ламанчская боковым зрением замечает сидящих на скамейке Робеспьера и Есю и, не желая вмешиваться в явно очень важный разговор (иначе не решилась бы Лирик появляться на их территории), поскорее заворачивает за угол и спешит к ближайшей подземке.
«Вот ведь везёт кому-то,» - вздыхает с белой завистью, - «Мне такое точно не светит, одни бестолковые ревизоры на пути попадаются… Дай бог, хоть у этих двоих всё сложится».
В эту ночь Донна спит скверно. Ей снится настоящий кошмар – будто в её лабораторию заявился Достоевский и наговорил всякой ерунды – о том, что в жизни ждать ей нечего, что из НИИ она вылетит как пробка и что Горький абсолютно прав в своих сомнениях насчёт её трудоспособности. Логик уже хочет закричать от неподдельного ужаса, но, к счастью, вмешивается будильник. Шесть-сорок пять. Пора на работу.
«Тьфу ты,» - выключив спасительный агрегат, она ещё чувствует бешеное сердцебиение и всеми силами пытается прийти в себя, - «Хорошо, что Достоевский ушёл и поминай как звали, без него забот по горло,» - наконец успокаивается и направляется в ванную: опаздывать на работу действительно нельзя. Тем более, сегодня у неё есть ещё одно дело вселенской важности.
Полдня проходит без происшествий. Ламанчская успевает навести в лаборатории порядок, принять четверых студентов по самым разным вопросам, внести правки в черновик той самой статьи для Штирлица, получить по электронной почте новые данные для картографирования (спасибо Бальзаку с соседней кафедры) и, дождавшись обеденного перерыва, запирает лаборантскую на ключ и направляется на поиски Робеспьера.
Тот, к счастью коллеги, обнаруживается в лаборатории в полном одиночестве – вездесущего Габена, судя по всему, припахала для какой-то работы доцент Гамлет.
Погружённый в свои бумаги, Аналитик не сразу замечает появление зеркальщицы, но, услышав скрип осторожно приоткрытой двери, поднимает голову:
-Донна? Ты просто так или что-то случилось?
-Ох, в общем… - Искательница чувствует себя сейчас последней эгоисткой: вечно ему приходится разгребать её проблемы, - В общем, извини, я просто больше не знаю, куда и к кому идти. Кажется, тут против меня диверсия.
-В смысле? – Робеспьер удивлённо таращится на коллегу.
-В смысле профессор откуда-то взял, что я паникёрша, истеричка, падаю в обмороки каждые пять минут и не способна работать в НИИ.
-Что?! – тут даже всегда невозмутимый Аналитик не удерживается от громкого восклицания: настолько он шокирован.
-Я не знаю, кто и чего ему наговорил, но если бы не святая женщина доктор Гюго – меня бы уволили, - уже спокойнее рассказывает Искательница, присев за свободную студенческую парту и обхватив руками голову, - Я очень устала, правда. Вроде всё делаю, чтобы работать на совесть – а как представлю, что кому-то здесь настолько помешала…
-Донна, я не знаю, откуда у Горького такие сведения, но от себя скажу – я с ним точно не разговаривал, у меня и в мыслях не было тебя подставлять, - заверяет зеркальщицу логик, но та только руками машет:
-Господи, и ты думал, я тебя буду подозревать? У тебя и так из-за меня одни проблемы, вот сейчас опять пришла со своим… Просто я не знала, к кому идти, вот и зашла сюда.
-Всё нормально, - Аналитик привычно успокаивает Ламанчскую, - И вообще, ты зря извиняешься за всё подряд. С этим надо разобраться, а так у профессора нет реальных причин критиковать твою работу. Проблемы есть у всех у нас, даже у Штирлица и Гамлета.
-Ой, тьфу ты, Штирлиц! – услышав имя научного руководителя, Донна вскакивает из-за парты, как ужаленная, - Мне же ему надо черновик для статьи показать… Пора мне. Кстати, - прислушавшись, она обращает внимание Робеспьера на доносящийся из-за двери гул голосов, переговаривающихся на иностранном, - это, кажется, по твою душу пришли. Если что, нужна помощь – я тут, неподалёку, только от Администратора моего вернусь.
Сбитый с толку логик механически кивает, а его коллега уходит так же тихо, как пришла. И в самом деле, что за чёрная полоса у неё здесь? Кому она могла помешать? Или сам профессор до сих пор не смирился, что не все сотрудники его института сделаны под копирку? В любом случае, он мало что может сделать, он такой же простой ассистент, как сама Искательница – но если что, быть рядом и страховать на работе лишним не будет точно. Она же не в личное пространство его вмешивается и не в их дела с Есей…
Вспомнив об этике, Робеспьер невесело качает головой. Хотя всё равно тайм-аут лучше, чем расставание. Он изо всех сил надеется, что не потеряет любимую и вместе они придут к правильному решению.
Донна в заметно более бодром расположении духа направляется в сторону кабинета Штирлица. Разговор с Аналитиком действительно принёс ей значительное облегчение – по крайней мере, она чувствует, что хоть кто-то в этом институте на её стороне и может помочь. А ведь с чего началось их сотрудничество – вспомнить смешно! Как она тогда хотела его убить за «особо жестокую порчу транспортного средства» разбитым зеркалом Горького…
И тут её озаряет абсурдная на первый взгляд, но гениальная в своей простоте идея.
-Зеркало! Я поняла! – шепчет поражённо и набирает номер научного руководителя, очень извиняясь и обещая прислать статью по почте сегодня же. Сейчас ей нельзя терять время. Впереди выходные – она должна успеть и положить конец всему этому безобразию, начавшемуся из-за одного крошечного осколка, продырявившего шину её велосипеда.