Маленькая Госпожа Лилит

Знакомая холодная комната, знакомые решётки, знакомая пленница в этой клетке. В этом месте все было намного привычнее, чем в чужом особняке, наполненным незнакомыми людьми, которые, наверное, только и ждут, чтобы всадить нож в спину. Здесь же все было по-другому. Тут было спокойно, тихо, умиротворенно. И, самое главное, но в тоже время удивительное — безопасно. Хотя, наверное, он единственный из живущих в этом мире, кто так считает. И, в какой-то степени, они будут правы. Холодная рука проводит по белоснежным волосам. Тепло струится ручьём по телу, согревая душу и сердце. Приятный голос — самый прекрасный из всех, что он когда либо слышал, напевает колыбельную, слов которой он не мог разобрать. Сейчас ему казалось, что он находится в руках у прекрасного ангела, что спустился к нему с небес и великодушно позволил немного побыть в его объятиях, ещё немного послушать песню. Ещё немного. Всего несколько мгновений. Неужели он так много просит? Тем временем, ангел что-то нашептывал ему на ухо. Внушал свою волю, подчинял красивыми словами — но все равно. Ведь голос этого ангела настолько прекрасен, что он лишь бессильно может подчиняться его воле. В этом ведь нет ничего плохого? Сколько уже времени прошло? Он даже не вспомнит. Час? День? Месяц? Год? А, быть может, минула целая вечность? Было такое чувство, что время просто исчезло — испарилось, словно его никогда и не было. Но, разве ему есть до этого дело? Ведь он в руках прекрасного ангела. — Субару, мальчик мой, просыпайся… — слова ангела наконец-то сложились в целое предложение. Но уходить не хотелось. Неужели ангел покинет его? Что-то внутри него тут же запротестовало. Нет! Только не сейчас! Почему именно сейчас, когда все проблемы покинули его, оставив вместо себя согревающее тепло, мерзкие щупальца внешней реальности опутывают его заставляя очнуться от этого сна. Почему именно он? — Просыпайся… Как же он этого не хотел! Почему этот ангел выгоняет его со своего рая?! Почему не позволяет остаться в его объятиях?! Почему?! Пронзающий холод вцепился в его тело, отгоняя все тепло за которое он так настойчиво пытался уцепиться. Пытался не отпустить его со своих рук. Оставить хотя-бы маленький кусочек возле себя. Чтобы более никогда не чувствовать этого ужасающего холода. Чтобы больше… — Вставай… После этого слова его сознание поплыло. Все мысли спутались, смешиваясь между собой, из-за чего в голове была одна каша. Пошевелиться не получалось, конечности словно отказали. А он никак не мог вернуться ни к ангелу, к которому отчаянно стремился, ни в отвратительную реальность, которая не привлекала его, и вызывала, по большей части, отвращение. Там царила тьма, ложь, предательство, притворство, безумие — много ещё можно перечислять качество этого мира. Но также он был частью этой тьмы. Он рожден этой тьмой. Его породило то, что он так презирает. Иронично, не правда ли? И, как бы горько и неприятно это было, но это правда. Правда — которую он боится больше всего на свете. Субару резко открыл глаза и поспешил сесть. Картинка перед глазами была абсолютно чёткой, и не скажешь, что он провалился в дурманный сон. С сознанием все было точно также. Никаких пробелов в памяти, никаких помутнений, никакой усталости. Всё настолько идеально, что вызывало подозрения. Было такое ощущение, что он лишь на секунду прикрыл глаза. Субару поправил взлохмаченные после сна волосы. Такое с ним случилось впервые. В это время за его действиями пристально наблюдали. — Наконец-то ты проснулся… — Криста с долей нежности рассматривала сына. Субару от этого смутился. — Ты крепко спал. — Прости меня, мама, видимо, я немного устал, — тут даже врать не нужно, ведь сказаное было чистой правдой. В последние дни он не выспался, просыпаясь от кошмаров, из-за чего теперь был вялым. И даже то, что он являлся вампиром не спасало положение. Но Криста не выглядела злой. Она лишь понятливо улыбнулась и помотала головой. — Я не сержусь, тебе не за что извиняться, — в голосе Кристы звучала теплота, которая кружила голову. Казалось, что ангел из сна явился ему, чтобы помочь, избавить от душевных мук и метаний. Она снова и снова гладила его по голове, нашептывая что-то себе под нос. К слову, теперь он мог заходить в её клетку. По крайней мере, пока этого человека дома нет. Взламывать замки оказалось сложнее, чем он ранее думал. Например, чтобы научится взламывать этот, у него ушла неделя. Сколько всего было сломано… Но все равно! Главное — цель достигнута! И теперь он смог ненадолго избавиться от мучавшего его кошмара, который поджидал его в каждом сне. Настроение было очень хорошим, что было редкостью. Так ещё и она уехала… Конечно же, Субару прекрасно понимал, что от решения Лилит там мало что зависело, ведь тот человек всегда получает то, что хочет. А ослушаться его прямых приказов — самоубийство. Но гадкая обида все равно поселилась в нем, с каждым днем отравляя его разум. Но он все также не знал, куда она поехала. Глупая прислуга ничего не знала. Сказали только то, что Король нанёс неожиданный визит сестре, после чего на следующий день они вместе уехали. А личной служанки Лилит, ожидаемо, не было в особняке. Спрашивать братьев не позволяла гордость. С ними отношения были ужасными, если не хуже. Он был абсолютно уверен, что тройняшки — Аято, Канато и Райто понятия не имели о её местонахождении. Его догадка подтвердилась, когда Аято начал расспрашивать всех о ней, интересуясь где её носит. Шу… С ним тоже было все просто. Между Шу и Лилит не было каких-то крепких отношений. Разве что иногда приветствовали друг друга. Так что, этот вариант отменился. У него оставался самый последний вариант. Рейджи… Субару мог поклясться, что когда Аято приказывал рассказать ему где «шатается» Лилит, старший брат лукаво усмехнулся, пряча губы за салфеткой. После того, как Лилит подросла, Рейджи взялся за её обучение. Вцепился в нее, словно коршун. Теперь времени для него у Лилит почти не было. Но самое страшное ждало его далее. Тогда прошло только полгода с момента начала её обучения. Лилит уже могла считать до сотни и немного читать. Писать она ещё не умела. Только оставлять жирные кляксы на бумаге. Она уже тогда становилась более закрытой, не все ему рассказывала — но он решил, что это обычное взросление. Не было ничего удивительного в том, что сестра стала старше. Но отношения между ними сильно испортились. И, с тех пор, становились все хуже и хуже, пока не дошли до того, что имеют сейчас. А с Рейджи её отношения наоборот улучшились. Лилит тянулась к нему, несмотря на весь гадкий характер старшего брата. Он потерял момент, когда ситуация ушла из-под контроля, потому сейчас расплачивался за свои ошибки. Мысль, что Лилит успела все рассказать этому зануде, а не ему — своему родному брату — убивала. Задетое самолюбие требовало пойти и выбить всю правду из него. Но разум настойчиво уничтожал эти идеи. И дураку понятно, что против старшего брата у него никаких шансов. Тот его раздавит, словно жука. А его мать и статус второго старшего наследника позволят ему остаться безнаказанным. Этим он сделает себе только хуже, не добившись нужного. Оставалось только томительно ждать возвращения Лилит. — Мама, мне нужно уже идти, — Субару предпринял слабую попытку уйти, которая не увенчались успехом. Криста крепко удерживала его на месте, не давая сдвинуться. — Мама? — Субару, мальчик мой, — она гладила его по голове, зарываясь в белые волосы, словно извиняясь за свой поступок. — Не уходи, — на выдохе шёпотом произнесла Криста. Субару прекрасно знал, чего больше всего не любит и боится его дорогая матушка — одиночество. К слову, даже ранее в своих безумных приступах она просила не уходить, не оставлять одну, и он её прекрасно понимал. Способное мыслить существо, кем бы он ни был — человеком или же демоном — все равно. Оно не сможет жить без социума. Одиночество, нарастающее день ото дня, стирает границы между человеком и социумом, разрушает самый стойкий разум. Изворачивает любую душу. А матушка, которая ненавидит это чувство больше всего, не может выносить подобное. Субару скривился, вспомнив того человека. Да… Он всегда умел придумывать самые изощренные наказания. Но, по мнению Субару, пытка над матерью через чур затянулась. Хотя ему и были понятны причины удержания её в этом ужасном месте. И от их осознания ненависть к нему только росла. — Мне тут так одиноко. — Женчина более уверено произнесла это, хмуря свое бедное лицо. Кровавые глаза впиоись в его фигуру, тяжёлым взглядом. — Ты же знаешь, как я этого боюсь. Не бросай меня. Субару почувствовал укол совести. Вот и как после подобного он может её оставить? Несмотря на всю натуру демона, матушку он не сможет обидеть. Он себя за это не простит… Субару начал рассматривать её умиротворение лицо. Мама была истинной красавицей, даже по завышенным меркам вампиров. Белоснежные волосы, кроваво-красные глаза, бледность кожи, правильные черты лица. В высшем обществе её называют Белой Розой. Прозвище, по его мнению, ей подходило наилучшим образом. Мало кто может посоревноваться с мамой в утонченности и красоте. Ведь с такой кровью и генами уже надо родиться, иначе никак. Человек никогда не сможет превзойти вампира, как бы он не старался. Субару глубоко вздохнул отгоняя лишние мысли. Он ещё раз внимательно посмотрел на маму и раскрыл в осознании глаза. Точно! Как же он мог забыть! После того странного разговора с Лилит, он кое-что для себя понял и сделал некоторые выводы. Например, что спрашивать её было большой ошибкой. Если она расскажет все отцу, а это вопрос времени, то ему не сдобровать. Простыми предупреждениями, как ранее, он не отделается. Также вопрос с самого начала не имел логики. Как он мог её спрашивать про чувства к матери, если она их никогда не испытывала. В голове всплыли некоторые моменты: — Как я могу относится к той, которую никогда не знала? — Даже если бы сейчас эта женщина появилась в моей жизни, мне было бы плевать.  — Я не хочу чтобы у меня была мама. — Зачем она мне нужна, если у меня есть ты, братик Рейджи и папа? Мне вас достаточно. Что за чушь? Этот человек внушил ей страшные вещи, а Лилит, не осознавая ситуацию, идёт у него на поводу. Вот если бы она все узнала… Тогда она бы точно не сказала бы подобное. Субару немного привстал, намереваясь начать серьёзный разговор с матушкой. Чтобы быть более убедительным он должен быть с ней на одном уровне. С сестрой беседа не удалась, но, может, с матушкой все получится. Ведь, если он расскажет правду, или хотя-бы попробует намекнуть ничего плохого не случится. Так ведь? Криста в недоумении ослабила объятия, ожидая дальнейших слов. Субару не заставил себя ждать: — Мама, я хотел кое-что у тебя спросить… — Его вновь захватило тоже волнение, что и с Лилит. Но теперь он был более уверен, в своих словах, так как мама уже взрослая, и с ней не нужно долго подбирать правильные слова. Его главная цель — донести нужную мысль. — Да, мой дорогой, спрашивай что угодно. — Мама, помнишь, ты мне говорила, что этот ребёнок умер тогда, — подвел к нужной теме. Криста после этих слов резко вздрогнула, немного наклонив голову вперёд. — Да… — этот тихий шёпот, был громче любого крика. Так по крайней мере показалось Субару в тот момент. — Ну так вот, А что… Если предположить что ребёнок выжил в тот день… — Нет! — яросно взревела Криста, резко выпрямляясь. Субару увидел как исказилось её прекрасное лицо, как слезы ручья и стекают с глаз. — Нет, нет, нет, не правда! Нет! Криста в влиянием чувств схватила испуганного такой реакцией матери Субару, за плечи, начиная трусить. — У меня больше нет детей, ты мой сын! Единственный! То существо сдохло в тот день, поэтому нет! Не смей такого говорить! Нет-нет-нет, — словно в бреду шептала Криста не останавливаясь. Субару, смотря на это, невольно вспоминал те дни, когда она точно также себя вела. Тогда она швыряла вещи в неугодных ей слуг, пыталась нанести себе и окружающим физический вред, говорила страшные вещи, о которых даже думать нельзя. Он никогда не сможет забыть как она умоляла убить её и того человека. Некоторое время назад подобные вещи казались ему невозможными и отвратительными, но сейчас… Субару отогнал эти мысли подальше от себя. Сейчас не время о таком думать, нужно было остановить матушку, пока та окончательно не впала в свое безумие. Он взял матушку за руки, и проникновенно посмотрел в почерневшие глаза. — Матушка, перестань. — Нет! — теперь ситуация ещё сильнее ухудшилась. Субару сцепил руки в кулаки, понимая, что это полностью его вина. Не нужно было так в лоб спрашивать её об этом, зная о её неустойчивом психическом состоянии. Идиот! Дурак! — Я чиста, и непорочна, нечистое существо во мне погибло, его не существует, — Криста со свистом затягивала воздух, после чего разражалась, новыми рыданиями. Она отпустила Субару, с силой оттолкнув от себя, закрывая лицо руками. — Нет… — её голос стал тише. — Не существует… Субару по новому взглянул на мать. Сейчас это было не то внеземное создание, что он видел несколько минут назад, не тот чарующий голос который пел во сне. Нет. Теперь на месте прекрасного ангела стоял самый настоящий демон… Криста от тяжёлых рыданий начала кашлять. Видимо, она настолько разошлась, что воздуха перестало хватать. Но через минуту Субару почуял неладное. Её всегда бледное лицо покраснело, после посинело. Женщина усиленно хваталась за горло, не в силах произнести ни слова, голоса не было. Субару потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить происходящее. Ей было нечем дышать! — Матушка, — Субару моментально оказался подле неё, лихорадочно соображая, что ему делать. Криста уже согнулась пополам, теряя равновесие. Момент, И она падает. Если бы не поддержка Субару, она бы упала всем телом на холодный пол. Какие либо звуки больше не исходили от неё. Так же как и другие признаки жизни. Субару, подскакивая на ноги выбежал из клетки, надеясь, чтобы помощь подоспела во время. Людей в этой части территории было немного, так как все прекрасно знают кто проживает тут свои дни. Но помощь все равно была нужна. Выскочив из башни он наткнулся взглядом на двух вампиров охраняющих это место. — Лекаря! Быстро!

***

С момента приезда Лилит прошло несколько дней. За это короткое время она уже успела привыкнуть к обстановке, войти в привычный режим, и даже заскучать. Последнее, конечно же, не особо радовало Лилит. Для неё было удивительным то, как быстро ей все наскучило. Она думала, что после этой недолгой поездки, которая была словно глотком свежего воздуха, она сможет настроиться на учёбу и тренировки, с новыми силами и свежей головой. Но действительность оказалась не такой, как она предполагала. То маленькое путешествие, что-то переменило в ней, отчего хотелось вырваться из этого особняка, чтобы посмотреть на новые вещи. Хотя ранее подобным она не страдала. Отношение к ней после поездки тоже переменилось. Если ранее к ней относились как к маленькому ребёнку, то сейчас её начали воспринимать в серьез. Даже слуги, которые ранее при виде нее, мило улыбались и любовались маленькой госпожой, не смели даже оторвать свой взгляд от пола, в её присутствии. Теперь она могла себя чувствовать настоящей хозяйкой, госпожой с которой нужно считается. Но не все были такого мнения… Старший братец Аято, очевидно, страдающий манией величия, очень болезненно воспринимал подобные перемены. И если на отношения с прислугой ему было, мягко говоря, наплевать, то поездку с отцом, о которой шушукались с момента приезда, он простить не мог. Наверное в этом сыграло большую роль воображение обитателей особняка, так как теории о поездке с каждым днем становились все невероятнее и невероятнее. Если ранее судачили, что, возможно, Король Вампиров просто поехал со своей единственной дочерью на короткий отдых, чтобы развеяться, то по проишествию некоторого времени, отказывалось, что они ездили на военную экспедицию, где она сама принимала участие. А Аято, как мальчик боевой и высокомерный, просто не смог остаться равнодушным, потому и стоит на пороге её комнаты с злобным выражением лица. Поскольку тишина между ними затянулась, Лилит начала разговор первой, предварительно попросив Софи выйти из комнаты. — Ты что-то хотел, Аято? — Ты… — ярость в его голове, уверяли в том, что братец настроен крайне агресивно. Такое начало не сулило ничего хорошего. — Почему ты?! — А? — непоняла странного вопроса Лилит. Она встала с кресла, так как сидеть при стоявшем старшем брате, было неправильно, и неприлично. Хотя, зная Аято, на подобные незначительные вещи ему было плевать. — Что «я»? Аято стиснул руки в кулаки, голову опустил вниз. Его тело подрагивало от гнева, бурлящего в нем. Казалось, ещё немного и Аято просто взорвётся. И тут произошло то, чего она точно не ожидала. — Ты что, издеваешься? — Мгновение. И Лилит уже чувствует как её шею крепко сжимают, не давая доступа к кислороду. От неожиданности Лилит вскрикнула. Хотя сейчас это было похоже на писк. Лилит ухватилась двумя руками за держащую её тело руку Аято, отчаянно царапая, оставляя красные отметины, а в некоторых местах даже неглубокие царапины, которые тут же заживали, пытаясь заставить её отпустить. Бесполезно. — Ты что творишь… Аято? — прохрипела Лилит, чувствуя как хватка не шее только усилилась. Аято сейчас был очень зол. Дьявольски зол. Даже больше, чем она предполагала. Возможности позвать на помощь не было, её просто не услышат. Пытаться достучаться до этого идиота — бессмысленно. Судя по его потемневшему от злости взгляду, по дрожащим искривленых губам было понятно — он себя абсолютно не контролировал. Оставалось только как-то спустить его с небес на землю, чтобы привести его в чувства. В этой критичной ситуации Лилит не придумала ничего лучше, как из последних сил вскрикнуть: — Он убьёт… тебя… если ты сделаешь… это… Хватка на шее разжалась, она в свою очередь упала на пол ударившись коленями. Но сейчас Лилит на подобное даже не обратила внимание. Воздух наполнял лёгкие, наконец она могла дышать. Она не думала, что когда нибудь будет рада этому. Слезы проступили на глазах. Лилит даже не понимала причину их появления, ведь ей не было грустно, или очень весело ей было просто страшно. Неужели вампиры могут и от такого плакать? Пока Лилит пыталась успокоиться, и прийти в чувства, Аято с ужасом смотрел на то, что сделал. Теперь он дрожал не столько от гнева, сколько от страха за содеянное. Ему конец, этот человек убьёт его. — Тц. Черт! — прорычал Аято, выбегая из комнаты, чудь не выбивая дверь с петель. Тут же забежала Софи, почуяв неладное. Интуиция и нехорошее предчувствие на протяжении этого времени не обманули её. Увиденное повергло ее в ужас. Маленькая госпожа сидела на полу, обхватив побитые коленки руками, сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. Её волосы растрепались, а весь её вид говорил о том что у госпожи начинается истерика. Зрелище было кошмарным. Девочка была словно поломанная куколка. От подобных сравнений у Софи начиналась тошнота. — Госпожа! О Боже! Что тут произошло?! — воскликнула Софи, аккуратно поднимая Лилит на руки. Присев на большую кровать, она начала убаюкивать её, покачивая на своих руках, чтобы хоть как то успокоить. Испугалась она знатно, и было не трудно догадаться, в чем причина. — Надо все рассказать! — Нет! — воскрикнула Лилит. — Не смей. Никто не должен знать, — Лилит прекрасно понимала, чем её правда обернётся для Аято. Его просто убьют. Она прекрасно знала характер отца, и также понимала, что подобное он не простит. Как бы ей он не был противен, но он все также её брат. Они с ним одной крови. И если ему суждено умереть, то только не из-за неё. Она не готова нести подобный груз на своей душе. Софи открыла рот в удивлении, злясь на того, кто довёл госпожу Лилит до такого состояния. Старший сын Госпожи Корделии — Господин Аято. Причина слез девочки. Он и ранее докучал ей, но до нападения никогда не доходило. Но тут она ничего поделать не сможет. Мало того, что она прислуга, так она ещё и человек. Что такая как она сможет сопоставить бессмертному чистокровному наследнику? Правильно, ничего. Потому ей остаётся только тихо петь колыбельную, чтобы успокоить малышку. Неожиданно вспомнилось лицо «правой руки» Короля Вампиров. Глаза Софи ярко засверкали, а на щеках проявился лёгкий румянец. Точно! Вот кто сможет ей помочь. Господин Джиро очень трепетно относится к маленькой госпоже, даже взялся за её обучение. Он не выделяет никого из наследников, отдав свое предпочтение дочери Короля Вампиров. Госпожа Лилит и Господин Джиро часто проводят свое время вместе. И этот человек имеет власть. То, что нужно. Он сможет помочь. Вот только… Софи сожалеюще посмотрела на заснувшую Лилит. Сейчас она на сможет её оставить. Не сейчас. Вряд-ли госпожа обрадуется когда поймёт, что она оставила её одну. И после такого происшествия… Софи решительно посмотрела на девочку. Нет. Она поступит по-другому. Госпожа каждый день занимается вместе с господином Рейджи. В моменты их учёбы она остаётся свободной. И в это время она разыщет господина Джиро, расскажет о текущей проблеме. Защищать королевскую семью это его долг, и даже если этим она пойдёт против воли госпожи Лилит, навлекая на себя её гнев, значит так оно и будет. Но с госпожой никто не смеет так поступать. Никогда.

***

В это же время. — Что ты тут забыла? — со сталью в голосе проговорила Беатриче, смерив женщину холодным взглядом. Корделия, которая доселе сидела, погрузившись в свои мысли, моментально подобралась. На пухлых губах, щедро накрашенных красной помадой, растянулась глумливая улыбка, а ядовито-зеленые глаза выражали веселье. Беатриче напряглась. Эта бесстыдница определённо что-то задумала, раз смеет смотреть на неё таким нахальным взглядом. Заметив еле уловимые изменения в лице соперницы, Корделия ещё шире улыбнулась, демонстрируя свое настроение. — Посмотрите-ка, кто тут у нас… — буквально пропела Корделия, но тут же была перебита: — Я спрашиваю, что ты тут делаешь? — Беатриче не собиралась с ней церемониться. Она, живя с ней в одном особняке, на протяжении уже многих лет, смогла установить, как лучше всего общаться с этой женщиной. Коротко и холодно — вот нужная модель поведения. И именно это помогает ей избежать фатальных ошибок. — Будто-бы я не имею право здесь находиться, — фактически она была права, но все в этом особняке прекрасно знали — это место негласно пренадлежит госпоже Беатриче. Тут она проводить свои часы, занимаясь различными занятиями. Но Корделия, видимо решив позлить её, пришла сюда, в очередной раз доказывая полное отсутствие такта. Или же — беглая мысль проскочила в голове, — она специально пришла надеясь на разговор. — Ты что-то хотела? — озвучила свою мысль, отмечая как после этого Корделия посмотрев ей за спину, взглядом показав чего она хочет. Одно лёгкое движение руки и сопровождающие её слуги удалились на некоторое расстояние. Но не слишком далеко — ещё не известно что может произойти. — Я тебя внимательно слушаю. — Присядь, — небрежливо махнула рукой Корделия, указывая на место подле себя. Беатриче, не выдавая своего недовольства, села подле неё. Отказаться от этого будет неприлично. А подробнее позволить себе она не могла, даже если это самый ненавистный и противный для неё человек. — О чем ты хотела поговорить? — Ты слышала, что нашей «драгоценной» Белой Розе вызывали лекаря, — заговорила Корделия, метнув взгляд на одиночную башню. — О, точно, конечно же слышала, ведь твои шавки повсюду, — тут же ответила на свой вопрос. Беатриче сложив руки на коленях обдумала её странные слова. — Ты к этому как-то причасна? — с чего бы ей говорить о таком, без всяких причин. Но зачем она об этом говорит ей. Что-то тут не так. — Пф, и почему ты всегда меня во всём обвиняешь? — Корделия приняла оскорбленный вид, но все равно было видно что это обычное притворство. Она это даже не скрывала. Улыбка все также растягивалась на её лице. — Потому что я прекрасно знаю тебя, и знаю, на что ты можешь быть способна. — Это так раздражает… Считаешь себя самой умной, думаешь что подкупив прислугу, стала самой сильной, но поспешу огорчить тебя, моя дорогая, это далеко не так. — Прикуси свой язык, бесстыдница, не забывай, с кем ты разговариваешь, — холодно бросила Беатриче, раздражаясь такому фамильярному поведению. Она, как человек, который почитает этикет, не может себя сдерживать, когда кто-то позволяет вести себя подобным образом. Корделия казалось лишь ещё больше развеселилась после этих слов. — Вот уже и начались угрозы. А ведь кажешься такой правильной. Неужели, это всего лишь маска? — вскинула одну бровь словно в удивлении, но в глазах лишь игривость. — Ты явилась сюда только ради этого? — перевела тему в другое русло, так как разговаривать с этой женщиной было настоящей пыткой. Хотелось уже этот разговор закончить. — Конечно же нет. За кого ты меня принимаешь? — откинулась назад, приняв расслабленую позу. Беатриче решила в этот раз промолчать. Вести долгие беседы, с ней желания не было. Не хотелось вновь давать повод для лишних слов. — На самом деле, это является неким предупреждением для тебя. — И ты говорила мне что-то про угрозы? — Ха, действительно. Но произошедшее нам обоим вполне выгодно. Избавиться от Кристы, и её сын останется без поддержки. На трон он точно не взойдёт, и соперников для наших сыновей станет меньше. — Хм, — легко улыбнулась Беатриче. — Разве этот мальчик может составить конкуренцию, даже при наличие матери. Самый младший, не имеющий никакой поддержки среди аристократии, так ещё и с безумной матерью. Разве стоит его боятся? — Возможно ты и права, вот только… — её глаза и её тон в этот момент, стали серьёзными. Увидеть подобные эмоции у Корделии — практически невозможно. — Ты не забывай, что у этого мальчишки есть то, чего нет ни у кого из наследников и это что-то сыграет в будущем очень важную роль. Ты уже и сама прекрасно понимаешь о ком я говорю. — Не трудно догадатся. Речь о Лилит, верно? — Абсолютно верно. Эта девочка может доставить много неприятностей. Она пользуется его благосклонностью, а это, в свою очередь, может привести к плохим последствиям. При выборе будущего Короля, нетрудно догадаться на чью сторону она станет. И этому мальцу не нужна будет ни мать, ни чья-то поддержка — она самолично приведёт его к трону. — Я бы не согласилась с этими словами. Насколько я знаю, в последнее время между братом и сестрой, словно кошка пробежала. Они практически не общаются, и даже не виделись с момента приезда девочки. Субару, по донесениям, проводит свое время возле безумной матери. Корделия услышав это заливисто рассмеялась. — Неужели? Тогда этот мальчишка ещё большее глуп и наивен, чем я думала. Вместо того, чтобы беречь свой единственный шанс стать королём, он проводит свое время с этой безумной. Как же это забавно… — она смахнула слезу с лица. — А Криста та ещё дура. При всем своём сумасшествии, она должна понимать, чем все закончится, если все будет также продолжатся. Его просто уничтожат. — Ты намереваешься… — Конечно же нет, — оборвала на полу слове, сообразив, что хочет сказать Беатриче. — Я бы никогда не навредила своими руками мальчишке, ведь в нем течёт его кровь. На это Беатриче скептически посмотрела на неё. — Что-то не верится. Равзе это не является для тебя чем-то обыденным? — Не делай из меня самое большое зло, ведь ты и сама не невинна. Кто-кто, но точно не ты смеешь говорить мне подобные слова. Я тоже знаю, на что ты можешь быть способна. И твои поступки не отличаются гуманностью. Не строй из себя того, кем не являешься. — Даже и не думала. — Твои слова меня действительно обрадовали. Но если эти двое помирятся и вернутся к своим прежним отношениям, то проблема останется нерешенной. Как только девочка будет представлена высшему свету, у её брата может появится много могущественных сторонников. Многие заходят породнится с единственной дочерью Короля, также многие захотят быть с ней в хороших отношениях. У мальчишки гарантированно будет большая поддержка. Этого не избежать. Ты настолько уверена в своих силах? — Я не могу должным образом влиять на неё, но как только девочка будет представлена, можно будет делать какие либо шаги. — Она решила умолчать о том, в каких отношениях состоит Лилит с её сыном. Наверняка Корделия не уделяет этому должного внимания, упуская самого важного. Тем же и лучше. Если все так и продолжится, то благосклонность Лилит, будет не у её родного брата. — В высшем свете определённо случится переполох, — скорее себе сказала Корделия, вглядываясь в башню. — Будто бы тебя когда-то это волновало, — отрезала Беатриче. Знакомая ухмылка вновь растянулась на лице Корделии. — Никогда.