Save

      Свежесть летнего ветерка, скользящего по открытой галерее внутренней части древнего замка, вдохновляла наравне с сияющим в синеве неба солнцем. Подставляя свой острый вздернутый носик под теплые лучики, златовласая девица неспешно шагала вдоль древней колоннады. Её хвостики игриво подпрыгивали от каждого шага, а алые шелковые ленты в них легко колыхались на ветру. В руке сжат сверток бумаг, на тонких розовых губах улыбка, а в сияющих сталью глазах играет неподдельная радость.       Обеденный перерыв юная Оливия предпочитала проводить с пользой. Ежедневно она упрямо бойкотировала трапезу. Вместо неё гриффиндорка отправлялась во внутренний дворик, где, пользуясь отсутствием людей, отрабатывала этюды и всячески практиковалась в актерском мастерстве. Сегодня же ей предстояла работа куда более трудная и продуктивная. Наконец-то Олив получила свою первую полноценную роль, и ей предстояло вызубрить и отрепетировать её. Конечно, Хорнби и так бы блистала на сцене, за что стоило бы благодарить природное обаяние, однако честолюбие не позволяло ей отделаться им одним. Девушка хотела оваций, признания и всеобщего поклонения. Она не могла позволить себе посредственного выступления. Все взоры зала должны быть устремлены лишь на неё одну!       Лелея эти грёзы, будущая звезда театра, а быть может и кино, не заметила, как дошла до места назначения. Мощеная брусчаткой тропинка вела к белокаменному мраморному фонтану, вокруг которого зеленела сочная трава и цвели дикорастущие травы. Окруженное каменными стенами, повитыми вьющимся плющом, это место походило на обитель сказочной принцессы. Её обитель - мисс Оливии Хорнби. Присев на край излюбленного фонтана, она еще раз обвела взглядом любимое убежище, и уже собиралась открыть сценарий. Серое, невзрачное пятно, словно след от чернил на любимой праздничной юбке, буквально врезалось своей неуместностью во взгляд Оливии. В отражении кристально чистой воды это пятно пошевелилось, заставив девушку обернуться через плечо.       На противоположной стороне фонтана, опустив руку в холодную воду, погруженная в свои мысли сидела Плакса Миртл. Несуразные круглые очки, так ненавистные Оливии, она убрала на макушку, опустив взгляд воду и, очевидно, разглядывая там себя.       - Что, без очков твоего уродства не видно? - Язвительно вопрошала Хорнби, подойдя к своей вечной жертве со спины.       Её безумно раздражала Уоррен. И сама Олив не совсем понимала, откуда такая агрессия в сторону ни в чём не повинной девчушки. Миртл никогда не трогала Оливию, в жизни не сказала ей ничего грубого или колкого, и вообще не обращала на неё внимание. Хотя, быть может в этом и крылась разгадка? Быть может именно тот факт, что Уоррен никогда не выражала своего восхищения или хотя бы интереса к персоне Хорнби, и бесил будущую звезду, коей она себя воображала сама. Встреча Миртл и Оливии была чем-то случайным, но, казалось, предначертанным самой судьбой. В тот день, в библиотеке на первом курсе, когда на просьбу помочь с поиском книги темноволосая девчушка, с парой хвостиков и огромными очками, просто молча достала нужную и передала в руки. Ни обмолвившись ни словом, Миртл просто ушла вглубь школьной библиотеки, чем сильно задела, тогда еще совсем детскую гордость златовласой Хорнби. Так робость Миртл Уоррен, принятая за высокомерие, породила озлобленного врага.       Для самой же Миртл и по сей день остается загадкой причина этой враждебности. Конечно, она уже и не помнила той встречи в библиотеке. Куда ярче в память Плаксы врезалось воспоминание о первых издевках. Нивчем неповинную, её унизили прямо перед всей школой. Хорнби не постеснялась при всех осмеять нищенский внешний вид Миртл, а узнав о её происхождении и вовсе смешала бедолагу с грязью.       - Уродина, чего молчишь? Проваливай отсюда, это моё место, - восклицала неугомонная Хорнби. Каждый раз она едва сдерживалась, чтобы не отвесить этой серой мышке оплеуху.       Возможно, знала бы местная принцесса, что хотела сделать с ней Миртл, сама бы держалась от неё подальше.       - Эй, вали, говорю! - Звонко цокнул каблучок о каменную плитку, выложенную вдоль фонтанного парапета.       Взгляд серых глаз поднялся от водной глади на Хорнби. Какой-то еще более отрешенный чем обычно, и словно пронзающий насквозь, он впервые вызвал у девушки не столько раздражение, сколько опасение. Оливия всегда и ко всему была готова. Она щепетильно готовилась к экзаменам, к пробам, к репетициям; уделяла она внимание каждой детали перед редкими свиданиями и мамиными "смотринами"; даже перед сном она трижды проверяла, заперты ли все окна и не дует ли откуда сквозняк. Она не позволяла себе оплошностей и всегда была на высоте, в любой ситуации. А эта наглая Уоррен позволила себе второй раз пренебречь обычаями юной принцессы, на этот раз застав её врасплох. Между тем сама Плакса Миртл молчала. Трудно было сказать по этому отсутствующему выражению, о чем она думала. Обычно Олив хотя бы примерно понимала ход мыслей своей жертвы, особенно малышки Уоррен. По отблескам в её глазах можно было легко прочитать, когда она начнет истерить, когда рыдать, а когда злится. Хотя в каждой ситуации концовка была одинаковой - слезы и кабинка в женском туалете на втором этаже.       Если копнуть чуть глубже в прошлое, ведь это даже не Хорнби придумала эту легенду и прозвище Привидения туалета на втором этаже. Кажется, этот феномен родился сам собой, когда кто-то услышал, кто-то увидел, а кто-то подхватил и разнёс по всей школе. И когда история дошла до ушей Оливии, она искренне изумилась тому, что её личная Плакса теперь общеизвестная школьная легенда. Без лукавства, она даже на секунду позавидовала такой славе, правда, не дольше.       Девушка нахмурилась. Сейчас её Плакса, её личное туалетное привидение совсем не проявляла своего привычного повиновения. Это злило, это пугало, но, самое главное, это рушило всю систему, идеально выстроенную в голове Хорнби. Выбитая из колеи, девушка не решалась принимать поспешных и необдуманных решений. Фыркнув, она резко развернулась, от чего игривые хвостики взметнулись и пружинисто подпрыгнули. Всё теми же пружинистыми шагами, но уже совсем не воодушевлённо, юная актриса направилась искать другое место для своих репетиций. Конечно, настроение было уже совсем не тем. Вдохновение и вовсе покинуло творческую особу. Но если эта златовласка ставила себе цель, то она её добивалась.       Так, семеня по коридорам и ища себе подходящее убежище, девушка дошла до обители своего врага. Второй этаж. Туалет. Внезапно в голову Хорнби пришла удивительная затея. "Око за око" - не совсем уместное сравнение, но весьма красноречивое. С хитрой усмешкой Олив приоткрыла тяжелую дверь и проникла в комнату. Расположившись напротив окна так, что свет бил прямо из-за её плеча на желтоватые листы бумаги в её руках, девушка принялась декларировать вслух текст. Громко, не опасаясь быть застуканной в таком неподобающем месте. Более того, девушку переполняло чувство триумфа, словно она захватила вражеский замок и теперь единовластно правила в нём. Сложившаяся ситуация как нельзя способствовала вхождению в образ. Роль, написанная однокурсницей Оливии прямо под неё, теперь понималась и ощущалась куда лучше. Пробегаясь глазами по строчкам, девушка буквально чувствовала, как её королеву Янтарного замка переполняет сила и величие. Как Нефритовое войско падает ниц пред ней, а жители окрестных деревень и городов приносят свои подаяния. Пожалуй, никогда еще маленькая принцесса Олив так не вживалась в роль, как в это мгновение. Но, словно гром среди ясного неба, скрежет тяжелой двери отвлёк её, разрушая миражи воображения, нарисовавшие причудливую картину несуществующей действительности.       Озираясь с опаской, девица выглянула из-за умывальников. От чего-то былое величие стухло, а осознание нелепости ситуации заставило сконфузиться и поумерить пыл. Первое, чего испугалась Хорнби, было второе столкновение с этим взглядом хозяйки туалетных кабинок. Очевидно, юной тиранше он не понравился настолько, что еще одна встреча с ним окончательно выбила бы её из колеи до конца дня. Однако ситуация сложилась куда более интересная.       С каменным выражением, полным холодного презрения, ей навстречу шествовал один из старост Слизерина. При том шёл он так, словно то была его обитель, а не какого-то там плаксивого привидения или, уж тем более, незваной актрисульки. Хорнби недовольно искривила рот.       - Вообще-то, это женский туалет, - вскинула она свои пшеничные брови, задрала носик и максимально надменно опустила веки.       Молодой человек подошёл вплотную. Девушке пришлось убрать надменное выражение со своего лица, по той причине, что иначе она не смогла бы смотреть в глаза парня, который был значительно выше неё. Однако, столкнувшись с его взглядом, она сильно пожалела. Этот взгляд отличался от всего, что она видела прежде. Даже непривычно равнодушная серость взгляда Миртл не вызвала подобного. Одновременно и пугающая и завораживающая чернота, холодная, но необъяснимо притягательная. Харизме и обаянию этого парня можно было завидовать бесконечно.       - Т-ты слышал, что я сказала, Реддл? - Оливия пыталась быть серьезной, но пошатнувшаяся уверенность отдалась дрожью в голосе и легким заиканием. Образ непоколебимой королевы Янтарного замка рухнул.       - Всё занимательней и занимательней, - вслух рассуждал брюнет. Его привычно холодное лицо, к которому привыкли все, включая Хорнби, вдруг исказила усмешка, от чего по спине девицы пробежал холодок.       Для неё, как и для всех, Том Реддл был тем самым высокомерным, наглым мальчишкой-отшельником, но при этом весьма харизматичным и талантливым. В отличие от большинства, которое грелось в лучах его славы и гения, Оливия предпочитала избегать этих контактов. С одной стороны она понимала, что близкое знакомство и общение с Реддлом сулило неплохие дивиденды в будущем, но также ей не давало покоя убеждение, что звезда Тома затмит её собственные заслуги. Лив любила окружать себя талантливыми, красивыми и харизматичными людьми, искренне веря в то, что твоё окружение влияет на тебя самого. Однако такие люди, как юный наследник Слизерина, были опасны своей исключительностью и природным превосходством. Именно поэтому она старалась избегать любых контактов с ним, и была уверена, что даст уверенный отпор, если вдруг ей доведется пересечься с ним. Однако сейчас самоуверенная Оливия Хорнби вдруг оробела, не зная, что ей сделать или сказать.       - И что ты тут делаешь? - Бровь его изогнулась, а взгляд метнулся на листы, сжимаемые тонкими девичьими пальчиками.       - А? Я... репетирую, - Рефлекторно девушка прижала сценарий к груди, словно в этих исписанных ровным каллиграфическим почерком строках сокрыта самая сокровенная её тайна. Вот только Том не церемонился, аккуратно, но настойчиво изъяв из её рук сценарий. Пробежавшись внимательно по строкам взглядом, он посмотрел титульный лист, усмехнулся, пролистал несколько страниц и остановился на одной из них. Заглянув в серые глаза, он чуть прищурился.       - О, леди Амбер, дайте слово, что светом вашим будучи пленен, тотчас им буду вызволен из тьмы... - Его бархатный баритон эхом вознесся под потолок. Нехотя отводя взгляд от него, девушка кротко опустила его на страницу с текстом.       - Мой Нефри милый, душу Вашу, не смею я держать в оковах душных, но маяком готова быть в пути нелёгком из пучин страданий. Лишь только позовите, и путеводною звездою я в небе Вашем засияю, - звонкий голосок вторил словам и это сильно разнилось с тем образом, что транслировала она в гордом одиночестве.       - Так скрепим же союз, - прошептал Том, придерживая узкий подбородок и наблюдая за тем, как завороженная Хорнби сама тянется к его губам. Но стоило ей прикрыть глаза, как лицо слизеринца вновь исказила усмешка, - Неплохо. У вас там на Гриффиндоре действительно таланты обучаются.       Вновь обратив взор к сценарию, он лукаво посмотрел на замечтавшуюся девушку поверх рукописных страниц. Осознав, в каком глупом положении оказалась, Оливия залилась краской. Вся её нарочитая уверенность окончательно куда-то делась, в груди трепетало сердце, ни то от смущения, ни то от беспокойства, ни то черт пойми от чего ещё. Закусив губу, она выжидающе смотрела на Реддла, ожидая, скажет ли он еще что-то в адрес её персоны. Напрасно. Парень вновь сложил листки, возвращая их девушке.       - Ладно, удачной репетиции, - молодой человек усмехнулся, развернулся на каблуках и направился к выходу, словно ничего и не произошло.       Тому незачем было более задерживаться в данном помещении. Он не наткнулся на свою новую плаксивую знакомую; выпускать василиска при Оливии он не мог - о нём и без того знало много людей. Интерес к данной ситуации внутри слизеринца спал также быстро, как и возник. Всё, о чем сейчас думал молодой человек, это о грядущем уроке и вечернем собрании.       Мысли слегка отдалили Реддла от реальности, поэтому он и не заметил громкого цокота каблуков за спиной. Стоило ему открыть дверь туалетной комнаты, как в его предплечье вцепились чьи-то пальцы.       - Том, стой! - Вдруг воскликнула властным голосом Хорнби, словно не она робела еще минуту назад от одного только взгляда молодого человека. Правда, справедливости ради, стоит сказать, что ему хватило одного взгляда, чтобы снова вернуть это смятение в душу девушки. Она же с большим усилием подавляла её.       Реддл бросил взгляд через плечо на Хорнби, но через секунду почувствовал, как кто-то еще буравит его. Прямо напротив полуоткрытой двери, в проёме которой стояли эти двое, остановилась Миртл Уоррен. Сжимая подол своей юбки, она пронзала этих двоих взглядом через стекла своих очков, стараясь скрыть холодную неприязнь во взгляде. Так она простояла ровно до того момента, пока Том не обратил на неё внимание. Стоило взгляду черных очей лишь метнуться в её сторону, как вдруг маленькое привидение развернулось и уверенным шагом засеменило прочь. Том одернул руку из хватки Олив.       - Что? - Холодным, словно загробным тоном обдал он девушку.       - Я просто подумала, знаешь, - замялась Хорнби, сконфуженная столь внезапной холодностью старосты, - роль сера Нефри ещё не занята. Если тебе было бы интересно поучаствовать...       - Не интересно, - оборвал её на полуслове Том, идя дальше по коридору. Олив увязалась за ним. Она была полна злости и негодования. Еще никто, помимо, разве что, поганой Уоррен, не смел так открыто пренебрегать её вниманием. Уязвленная гордость подавляла даже робость перед пугающим Реддлом.       - Том, слушай, но ведь это же в твоих интересах, - не унималась она, семеня следом за длинноногим парнем. Тот игнорировал. Однако это не особо останавливало Олив, - Это ведь лишь улучшит твой статус. Ты ведь самый популярный парень в школе, - усмехнулась она, собираясь использовать дальнейшую аргументацию для убеждения Том, но он обрезал этот разговор на корню.       - Вот именно. Это нужно, как я понимаю, в первую очередь тебе, - говорил староста, не глядя на идущую чуть позади студентку, - Тебе и твоему факультету. Меня мало интересует творчество и всё, что с ним связано. Так что, будь так добра, оставить меня в покое, - он резко затормозил, оборачиваясь на девушку и бросая на неё свой поистине надменный и полный пренебрежения взгляд, - Я не очень люблю повторять дважды.       Олив не успела и одуматься, как Реддл снова продолжил свой путь. Она лишь глядела на его удаляющийся силуэт, мысленно проклиная этот чертов день. Оливия была зла, раздосадована, оскорблена и унижена. Она не любила, когда кто-то поправлял её корону, а сейчас эту корону просто скинули с её головы. Вот только Хорнби слишком любила свою корону, чтобы позволить кому-то с собой так поступать. Даже если этот кто-то Том Марволо Реддл - подающий надежды молодой гений Хогвартса.       - Мерзкий напыщенный гад. Я еще сведу с тобой счеты, - прорычала гриффиндорка себе под нос, пронзая ненавидящим взглядом спину уходящего парня.