Невольница (Драмиона)

Вернувшись в спальню Слизерина, Малфой все никак не мог успокоиться. Он, конечно, прекрасно понимал, что не имел права злиться на неё, ведь они друг другу не более, чем никто. Она терпеть не может Драко, он- не может признаться своей чистокровной компании, что влюблён в эту... Грейнджер.... Причём, уже давно. Он с самого первого курса заметил ее, однако, старался не придавать этому значения. Ведь она была маглорожденной, грязнокровкой... к тому же, лучшей подружкой Поттера, которому вечно достаются все лавры. Драко был страшно тщеславен и жаден до славы. Порой, он был готов отдать всё, что имеет, лишь бы оказаться на месте Поттера: находиться в центре внимания, а, также, и в эпицентре всех важных событий. Но, в первую очередь, быть рядом с ней... . Сидеть рядом с ней, смеяться с ней, обнимать ее за плечи, как это часто делал Поттер... . Первые три года Драко мучился ужасно, но к концу третьего курса научился не думать о той, что так часто приходила к нему во снах. Он научился находить в ней недостатки, высмеивать ее внешний вид, хотя, даже с этим вороньим гнездом на голове она была невероятно обаятельной. Ему было больно всякий раз, когда он унижал ее при всех, однако, он не показывал виду. Он - чистокровный волшебник из богатой семьи, сын Люциуса Малфоя. А она- всего лишь заучка из магловского мира, грязнокровка и выскочка, каких днём с огнём не сыщешь. Она не стоит и доли секунды размышлений о ней даже в затуманенном сознании. Но нельзя просто так выкинуть человека из головы, особенно, если он там прочно засел. А на Святочном балу эти, с трудом забытые чувства, вновь вылезли из потайного ящика его души. А что толку? Никогда они не смогут быть вместе. Только если под Империусом.... Уж сегодня он превзошёл себя. Откуда взялась эта смелость? Наложить запрещённое заклятие, не стерев ей память... . Он ведь предполагал, что она будет все помнить! Но, честно говоря, его мало волновало это. Больше всего его бесило ее возвращение в школу в пятом часу утра! Ясное дело она была с Крамом, но неужели они? ... Драко тряхнул головой, желая отогнать от себя эти мысли. Нет! Она слишком чиста и невинна. Она не позволила бы. Точно- нет! Однако, сомнения словно чёрный паслён, вросли в его беспокойное сердце. Проходили недели за неделями и Малфой уже не сомневался в том, что между Гермионой и Крамом что-то есть. Они часто сидели вместе в столовой, причём, сам Виктор, игнорируя своих бесчисленных фанатов и друзей из Дурмстранга, кидал свою сумку на место рядом с Гермионой и тут же садился рядом, приводя Рона Уизли в едва скрываемое бешенство, а остальных гриффиндорцев в полный восторг. Но, судя по лицу Гермионы, она не разделяла восторг своих сокурсников. Она едва обращала внимание на Крама и, сидела, уткнувшись в учебники. Но, когда Крам тихонько брал ее руку в свою и легко касался ее губами, Гермиона не была против. Ее лицо принимало красноватый оттенок, но не было заметно и тени улыбки или смущения. По вечерам он видел, как Гермиона возвращается в свою башню, в сопровождении Виктора. Он шёл с ней рядом, слегка приобняв ее за плечи и, всякий раз, свысока, с презрением поглядывал на Малфоя, если тот попадался ему на пути. Драко начал подозревать, что Гермиона рассказала Краму о событиях, произошедших в туалете Плаксы Миртл. Но почему тогда Крам ещё не прибил Малфоя к стенке? Или не рассказала? Да, неважно! На вряд ли чемпион Дурмстранга относится к Гермионе серьезно. За ним вечно гонялись толпы поклонниц, готовые удовлетворить все его физические потребности. Но Драко понял, что сильно ошибся, когда во втором испытании Турнира Трёх Волшебников из Заколдованного озёра он вытащил Гермиону. По условиям второго тура, чемпионы должны были найти на дне озёра того, кто им дорог больше всего на свете, и у него это оказалась Гермиона. Малфой в ярости сжал кулаки с такой силой, что костяшки его и без того белых пальцев, стали ещё белее. Он ушёл раньше всех, не дождавшись окончания тура. Между тем, Гермиона, чуть завидев Гарри, подбежала к нему с кучей полотенец. Она страшно переживала за своего друга и отмахивалась от бормотавшего что-то невнятное Крама. Она всегда удивлялась, почему на людях он так ужасно говорит по-английски? Наедине с ней он говорил так, словно это его второй родной язык. Но спрашивать не рисковала. Обьявили результаты. Седрик с Гарри разделили первое место. Крам занял предпоследнее, а Флёр последнее. Крам подошёл к Гермионе и шепнул: - Вечером в 7 жду у себя. Гермиона еле заметно кивнула. Между тем, Рон, прищурившись наблюдал за ними. В гостиной Гриффиндора, когда они закончили домашнюю работу по Травологии, Рон внезапно спросил: - А у вас с Вики все серьезно? - Сколько раз тебе повторять, не называй его Вики! - Раздраженно проговорила Гермиона. - Ну, а если серьезно... . Вы хоть... это... целовались? - Я не намерена обсуждать это с тобой, Рон Уизли! - Сверкнула глазами Гермиона, - Даже если и так... тебе какое дело? - Да никакого, - с деланным безразличием отвернулся от неё Рон, - просто, как подругу жаль тебя. - С чего вдруг?- Гермиона вздернула голову. - Да просто, если ты в него влюбишься- потом будешь страдать. Они ведь уплывут в свою Болгарию, эти дурмстрангцы... . У него и так поклонниц вагон и маленькая тележка. А на расстоянии он быстро о тебе забудет. Гермиона затряслась от гнева. Честно говоря, ей и хотелось, чтобы Крам, как можно скорее уплыл в Болгарию и забыл о ней. Однако, то, что Рон так бесцеремонно лез в ее личную жизнь и с таким важным видом делал подобные прогнозы- просто вывело ее из себя. Она вскочила на ноги и воскликнула: - Тебя, Рональд Уизли, никаким боком не должно касаться то, что происходит у нас с Виктором! И, между прочим, он пригласил меня летом к себе в Болгарию на все каникулы! ... Гарри с Роном ошарашено уставились на неё. - Но ты, конечно, отказалась, правда?- С надеждой осведомился Гарри. - Я ещё не дала точного ответа. А с тобой-то что происходит?! - Завопила Гермиона, заметив реакцию Гарри. - Да нет, просто, мне кажется, что если ты поедешь к нему туда одна- у вас все может слишком далеко зайти... . А ты ведь ещё несовершеннолетняя. «Все уже слишком далеко зашло!» - С грустью подумала Гермиона: «И я ничего не смогу изменить...» - Но вслух она сказала: - Не волнуйся, я смогу за себя постоять! - Отчеканила Гермиона, - А что до тебя, Рон: попридержи-ка своё мнение до тех пор, пока им кто-нибудь не заинтересуется! А это значит- захлопнись навсегда! Гермиона схватила сумку и начала засовывать туда принадлежности. - Куда ты собралась?! - В недоумении спросил Гарри. - К Краму на корабль! - Выпалила Гермиона, однако тут же пожалела, потому что Рон начал безудержно хохотать. - К Краму?!!! На корабль?!!! Ахахаха! Да знаем мы этот корабль, библиотекой называется!!! Ахаха!!!! Гарри дернул того за плечо, но Рон не унимался. В итоге, Гермиона, злая и вся взъерошенная стукнула его толстым учебником по голове и выбежала из гостиной. Да что он себе позволяет этот Рон?! Почему так по-идиотски ведёт себя?! Неужели ревнует? ... От размышлений ее прервал гнусавый голос: - Что, Грейнджер, опять на корабль к своему любовничку идёшь? - Иди к черту, Малфой! Не доставай меня! Драко перегородил ей проход. - Ну серьезно, Грейнджер, сознайся, вы там развлекаетесь вовсю... по-взрослому?! - Отстань от меня, извращенец! Не суди по себе! - О, я представляю! Там, небось, он не один? С несколькими сразу?... Гермиона влепила ему звонкую пощечину, но он не отошёл ни на полшага. - Ну, признайся, Грейнджер, кто из них лучше? ... - Я не знаю насчёт остальных, но целуется Виктор явно лучше тебя! Драко разъярился и схватил Гермиону за за плечи. - Я бы с удовольствием применил к тебе Авада Кедавру, Грейнджер! Но для начала, я закрою твой поганый рот! И Малфой впился в ее губы как умалишённый, впихнув ее в тёмный угол коридора. Гермиона широко распахнула глаза. Ну вот! Это снова случилось! Малфой снова целует ее. Но, почему-то, ощущения  прямо противоположные тем, когда ее целует Крам. Отношения с Виктором для неё были не более чем обязательством и не приносили никакого удовольствия. Но поцелуй с Малфоем пробирал аж до мозга костей и, она сама не заметила, как обхватила его шею своими руками и начала целовать в ответ. Наконец, опомнившись, она оторвалась от него. Он все ещё тяжело дышал и продолжал смотреть ей в глаза. Внезапно, она глянула на Часы и побледнела... Без пяти семь! Она оттолкнула Малфоя и побежала к выходу. Драко оторопел. Ее реакция выбила его из колеи и ударила по самолюбию. Он побежал за ней следом и догнал только возле выхода. - Куда ты пошла?!- тяжело дыша спросил он. - Не твоё дело, Малфой! Отстань от меня! - Ты идёшь к нему? Верно?! Ты ведь идёшь К НЕМУ?! - Проорал Малфой, сходя с ума от ревности. Гермиона испугалась его непонятной реакции. Голова шла кругом. Она не понимала что творилось с Малфоем... . И что творилось с ней? Как она могла ответить ему на поцелуй?! Но важнее было то, что если она не успеет придти к Виктору до семи, она могла умереть. Она попыталась вырваться. - Отпусти меня! Мне надо... . - К НЕМУ?! - Да! Ты просто... . Ты не понимаешь! Пусти! Прошу! - Гермиона внезапно разрыдалась. Осталось всего три минуты и она должна была успеть добежать до корабля Дурмстрангцев. Малфой отшатнулся. Что-то здесь было нечисто. Внезапно, кто-то отшвырнул его в сторону с ужасной силой. Врезавшись в стенку, он поднял голову и увидел пылающего гневом Виктора Крама. - Что здесь происходит?! - Взревел Крам. Гермиона не верила своему счастью. Она прекрасно знала, что не успела бы за оставшиеся минуты добежать до корабля Дурмстранга. С огромным облегчением, она бросилась в объятия ничего не понимающему Краму. Тот мгновенно оттаял, но все ещё ждал объяснений. Малфой среагировал мгновенно: - Так и передай своим никчемным придуркам! Если ещё раз Поттер и Уизли попадутся мне на глаза- я сделаю всё, чтобы стереть их в порошок! Ты поняла меня, грязнокровка?! Гермиона разрыдалась ещё сильней. Крам аккуратно отстранил ее и, со всего размаха ударил Малфоя прямо в челюсть. Тот отлетел в сторону, Гермиона ахнула от ужаса. Крам схватил Малфоя за воротник мантии и снова ударил его по носу. Кровь тут же хлынула из носа Драко, запачкав мантии обоих дерущихся. Гермиона в отчаянии начала одергивать Виктора за полы его мантии. - Виктор! Виктор! Прошу тебя, остановись! Ему хватит... . Он уже получил своё! Виктор! Пожалуйста! Крам мгновенно отпустил Малфоя и отошёл в сторону, ведя за собой Гермиону, но та остановилась, - Нет! Стой! Нужно залечить его раны! Иначе тебя дисквалифицируют из турнира и его отец сделает так, чтобы ты никогда не смог играть в квиддич! Крам остановился. Ему очень льстила ее забота. Но он не знал, что заботилась она вовсе не о нем. Она наклонилась над Малфоем и начала шептать: - Вулнера Санентур.... Вулнера Санентур... Убедившись, что Малфой в порядке, Гермиона бросила на него взгляд полный грусти и одними губами произнесла: «Спасибо!» - однако, отойдя от него, громко заявила: - Только попробуй подойти к Гарри или к Рону, Малфой! ... . Ты ещё не знаешь, что Я могу с тобой сделать! Ух! Этот голос произвёл такое впечатление на обоих парней, что казалось, мурашки, бегающие по коже, прогрызут в ней дыру. Малфой смотрел на Гермиону в изумлении, очарованный могуществом ее обаяния. Виктор испытывал точно такие же чувства, что и Драко. Сердце у него затрепетало и он, обняв Гермиону за плечи, вывел ее из замка. - Я посмотрел на часы и понял, что ты не успеваешь, - пробормотал Виктор, ведя Гермиону к своему кораблю, - Поэтому я пошёл тебя искать. Гермиона молчала. Но молилась про себя: «Господи, хоть бы он не начал задавать прямые вопросы! Я же не смогу ему солгать!» С тех пор, как она стала его пленницей, она постоянно искала вылазки и читала литературу, чтобы понять, можно ли обойти Непреложный обет без риска для жизни. И, закрепив и обдумав каждый пункт, которые она согласилась выполнять под Империусом, она поняла, что можно обманывать Крама до тех пор, пока он не задаст прямого вопроса. Но ей ужасно повезло. Крам задавал не те вопросы, на которые она не могла бы ответить. - И давно у вас с этим Малфоем такая вражда? - У нас с мальчиками, имеешь ввиду?- Уточнила Гермиона. Крам кивнул, - С первой встречи на первом курсе. Он завидует Гарри. И ненавидит меня. Потому что я маглорожденная- грязнокровка , на его языке... . - Не произноси этого слова! - Глаза Виктора потемнели, - Я ненавижу все, что связано с дискриминацией маглов и с тёмной магией! ... Тут он осекся, поняв, что ляпнул что-то не то. Гермиона тоже поразилась его словам и, набравшись храбрости, все-таки спросила: - Ты ненавидишь темную магию, однако сам не прочь иногда ею воспользоваться? - Ты наверное думаешь, что я поклонник Грин-де-Вальда и часто прибегаю к запрещённым заклинаниям? Но ты ошибаешься! Я начал изучать Темную магию лишь когда мы прибыли в Хогвартс! - Зачем? - Недоумевая спросила Гермиона. - Чтобы ты была со мной! Они остановились. Гермиона скептически окинула его взглядом: - Ну, так ты получил своё! Во всех смыслах! Ты получил меня! Я как марионетка в твоих руках! Ты целуешь меня, когда хочешь, гуляешь со мной, когда хочешь... И мы спим когда Ты этого хочешь! Я все эти три чертовых месяца была с тобой такой, как ты хотел! Может уже хватит?! Чего тебе ещё надо?! Крам печально взглянул на неё и тихо промолвил: - Тебя. - Так вот она- я! Ты меня получил, сколько можно повторять?! Я тебе ещё не надоела? Вокруг столько красивых девушек, Виктор! Что ты прицепился ко мне?! - Мне тебя всегда будет мало, Гермиона! Я хочу только тебя! Мне больше никто не нужен! Гермионе показалось, что он бредит. Чтобы убедиться, она подошла к нему и потрогала его лоб. Вроде не горячий. Это что, было практически признание в любви? Любая другая умерла бы от счастья, услышав такие слова от знаменитого спортсмена. Но Гермиона-другая. Ей не нужны были эти красивые речи, не нужны были его деньги, награды и положение в обществе, ровно столько, как и не нужна была его любовь. Ей стало невыносимо больно за него и за себя. Он влюбился в четырнадцатилетнюю зубрилу, которой кроме книг ничего не надо. Он поступился своими принципами лишь бы завоевать ее. Уже один такой поступок должен был прожечь дыру в ее непробиваемом сердце, однако, ее это не впечатлило никак. Также, она поняла, что так просто он ее не отпустит и, поэтому, чтобы избежать в дальнейшем его приказов, она решила действовать хитростью. Она подошла к нему и нежно поцеловала в губы. Он порывисто прижал ее к себе. Затем, подняв на руки, взошёл с ней на корабль и отнёс в свою каюту. Аккуратно положив ее на кровать, он посмотрел в ее глаза, пытаясь прочесть в них то, что ему так давно хотелось увидеть. Гермиона поняла это. Но, зная, что кроме пустоты он в них ничего не увидит, стала медленно снимать с себя одежду, чтобы отвлечь его. Сердце Крама заликовало. Он помог ей раздеться и, раздевшись сам, лёг с ней рядом. Он чувствовал, что Гермиона сама целует его, а не как обычно. Раньше приходилось силой вторгаться через ее дрожащие губы в чертоги ее нежно-очерченного рта. А в этот раз она все делала сама. Куда-то исчезла вся ее скованность. Она страстно дышала ему в ухо, притягивая к себе раз за разом. Ещё никогда в жизни Крам не чувствовал такого наслаждения и такого удовлетворения. Когда он засыпал, поглаживая голову Гермионы, покоившейся у него на груди, сонно пробормотал: - Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал, Гермиона! «Сработало!» - мысленно улыбнулась Гермиона проваливаясь в глубокий сон.