***
Лань Ванцзи сидел напротив капитана на смотровой площадке и отчетливо понимал, что капитан Вэй видит в нем врага. — Зачем ты пришёл? — тихий голос был такой родной, но такой чужой. — Брат сказал, что вы закончили. — Остались мелочи, — ответил Вэй Ин. И он не врал. — Без сна ты немногое сможешь сделать. — Только от тебя мне лекций не хватало, — засмеялся Вэй Ин. — Это не лекция. Просто факт. Молчание между ними длилось четверть часа. — Как ты пережил его смерть? — Никак. — Уточнять про кого речь, не имело смысла. — Я до сих пор это вижу. Закрываю глаза и вижу, как взрывается корабль. А потом, словно как кадры на киноленте… Вижу это каждую ночь. — Хочешь сказать — ты это делаешь не ради себя? А для того, чтобы помочь мне, помочь Лань Чжаню? — Я не хочу лгать. Капитан саркастично усмехнулся. — Я не твой Вэй Ин. — Так же как и я, не твой Лань Чжань. — В тон ему ответил Ванцзи. — На корабле не только я кто нуждается в твоем внимании. Твой сын, шицзе… — Вот сейчас, — исподлобья посмотрел не него капитан, — будь добр, остановись, пока твои зубы у тебя во рту, а не на полу лаборатории. — То, что ты не хочешь слушать, не означает, что этого нет. Экипаж за тебя волнуется… — Остановись! — Тебе нужно отдохнуть и поесть. После этого Лань Ванцзи ушёл, оставил капитана одного.***
(Для атмосферности Don’t hold me — Sandro Cavazza) Он даже поставил таймер, чтобы успеть, игнорировал сон, держался на упорстве и энергетиках, но все же уснул. А теперь осознавал, что катастрофически не успевал, у него оставались считанные минуты. Вэй Ин спешил как мог. Лань Сичень сидел возле отсека и смотрел в потолок. — Капитан… — Молчите! — Только и выдохнул Вэй Ин, отказываясь слушать. — Капитан, слишком поздно. Вэй Ин был так сильно похож на Ванцзи в своем стремлении спасти дорогого человека, но как и в случае с Ванцзи, у него тоже не было ни единого шанса. Последний нанит отключился десять минут назад. Энцефалограмма остановилась в тот же момент. — Смиритесь, капитан. — Продолжите и я сломаю вам нос, — процедил Вэй Ин, — или вы мне помогаете, или просто молчите! Чень Цин? — она не ответила. Чжихай влетел в отсек, ему не требовалось слов, он всё понял и так. Расчёты оказались не верны. Но капитан же сам ставил таймер. Парень, не произнеся ни слова, приблизился к капитану. Жидкость что наполняла цистерну, была спущена, на дне, ровным слоем лежали вышедшие из строя наниты. Едва ли это можно назвать успехом. У них получилось создать идеальный мозг, ну, Чжихай на это рассчитывал, что получилось. Но у капитана Вэя не может быть иначе. Но они не успели. И осознание от этого накатывало волнами, говорить в такой ситуации не имело смысла. Вэй Ин понял это стоило ему взглянуть на ровные линии энцефалограммы, без единого скачка, но вера в лучшее, в этот раз не помогла… Сдерживаться мужчина больше не мог, и поэтому просто ушёл. Следом за ним ушёл и Лань Сичень. — Ну ладно, — вытер выступившие слёзы Чжихай. Он как никто другой понимал капитана, ведь по итогу умер ведь не только Лань Чжань, Чень Цин тоже. Метафорически, конечно. Её программный код цел, но она контролирует весь корабль, хранит колоссальный объем памяти. Их расчет был прост, на словах, конечно. Чжихай отсоединил все провода и кабели, стенки цистерны поднялись, и парень методично отсоединял тонкие проводки. — Я хотел побывать с тобой где-нибудь за границей облаков. Звучит дико, конечно. — Тихо говорил Чжихай. — На Земле, есть местечко, где растут деревья такие высокие и древние, что буквально необъятные. — Шмыгнул носом, собрал в контейнер все наниты устилавшие дно цистерны. — Очень жаль Лань Чжань, что мы с тобой так и не подружились. Перед Чжихаем во всей мёртвой красе предстал мозг Лань Чжаня. — Прости, что мы не успели. Он бережно убрал его с постамента. Достал из бокса изготовленный искусственный мозг, такой же по расположению долей и извилины. Полностью идентичный, с тем нюансом, что такой мозг просто так не убьешь. — Не зря же мы тебя делали, да? Остальное Чжихай проделал в тишине с перерывами на шмыганье носом и украдкой вытертые слёзы. Когда последний кабель был подсоединен, Чжихай надеялся на… На что-то. На чудо, которого не произошло. — То есть — это конец? Разрыдался Чжихай, не доходя до каюты. В каюте капитана он оказался случайно. Если конечно можно назвать случайностью, стоящую перед ним бутылку вина. «Улыбка императора» — любимое вино капитана Вэя. Сам же мужчина методично заливал в себя уже вторую бутылку. — Я старался не допустить такой привязанности. Все мои попытки уйти от семьи Цзян оборачивались крахом. Они всегда находили способ найти и вернуть меня. Я так и не смог уйти. Пытался и смотри, что вышло… Я не хотел, чтобы меня кто-то любил так сильно, чтобы ради меня жертвовали жизнью. И буквально… Я убил Лань Чжаня. Тех, кто мог похвастаться, что видел истерику капитана, можно пересчитать по пальцам. И Чжихай оказался в их числе. Правда и капитан был свидетелем и его истерики тоже. То, что Вэй Ин говорил Чжихаю, не было ложью. Он и правда старался как можно дальше дистанцироваться от семьи Цзян. Пусть они его и воспитали, вырастили, но мадам Юй не забывала ему напоминать, что он приносит одни лишь проблемы. По мнению женщины, только он был во всём всегда виноват. В какой-то момент Вэй Ин поверил в это. Возможно, именно это стало отправной точкой его цели — доставлять как можно меньше проблем и как можно реже попадаться мадам Юй на глаза. И это не особо помогло. Цзян Чен и Цзян Янли ни на минуту не оставляли его. Да и Цзян Феньмян уделял ему внимания больше, чем своим детям. Но казалось так только ему и мадам Юй. О своих родных родителях Вэй Ин мало что знал, только то, что родной отец был лучшим другом дяди Цзяна. Касаемо же мамы, стоило мальчику спросить о ней, как мадам Юй злилась и ругалась с мужем. У него была только фотография, бумажная, потёртая с краёв, где и лиц-то было уже не разглядеть. Со временем он забыл их, словно их и не существовало, а отдельные истории мало чем помогали Вэй Ину, военный психолог сказал, что у него выработался своеобразный защитный механизм — память просто затирала плохие воспоминания. Память о родителях была болезненной, и в скором времени забылось всё, даже мамин голос. Поэтому Вэй Ин не хотел, чтобы дети мадам Юй помнили её постоянно недовольной, и чтобы Цзян Чен всегда сравнил его с собой. Мадам Юй постоянно напоминала им об этом, что приёмыш лучше во всём. И с каждым разом он старался быть всё дальше и дальше. Но вот он поступил в академию и Цзян Чен поступил туда же. Куда бы не шёл Вэй Ин его названный брат и друзья оказывались где-то рядом. Даже шицзе изыскивала способы навещать их. Но частично план мужчины всё же можно назвать удачным — ссор в семье Цзян, стоило Вэй Ину поступить в академию, стало меньше. Что же касается отношений, то он считал, чем меньше людей с ним дружит или, упаси духи, любит, тем меньше он принесет боли, если с ним что-то случиться. И это идея весьма провальна, поскольку, куда бы он ни шёл, всегда находились люди, которые переживали о нём. Даже выкраденные военнопленные Вени, поначалу считавшие его чуть ли не демоном дийю, однако же теперь, стоящие за него горой. — Я не думал влюбляться. Считал, что этот путь для меня закрыт. Что я его недостоин. А теперь… — а теперь он даже и не признался Лань Чжаню, что любит. Боялся озвучить, думал, если сказать, то это всё исчезнет, как мыльный пузырь. Чжихай и без слов всё понял, такой же. В детстве он зачитывался книгами фантастов о временах, когда андроиды ничем не будут отличаться от людей, и считал это сказкой на ближайшие лет тридцать. Не родилось еще таких гениев, которые бы создали таких андроидов… Но вот он, сидит создатель живого андроида. На удивление, четыре бутылки «Улыбки Императора» закончились очень быстро. Чжихай проснулся на кровати, отогнул край одеяла, осмотрелся, уставился в иллюминатор, который был закрыт и осознал, что он спал в кровати капитана. Самого же капитана Вэя не было, зато был Суй Бянь, лежавший на махровой подушке. Но даже он не двигался, даже Мао застыла изваянием, словно древнее божество. Из каюты он выполз, едва не собрав все углы, и первым делом направился в мед.остек, где уже работал доктор Лань. — Мне очень жаль, — вместо приветствия произнёс мужчина. — Да, спасибо, — хмыкнул парень, — а есть… — Да, есть, — он протянул ему таблетку и стакан с водой, — если в течении дня будет плохо, приходите. — А капитан? — Госпожа Вень с ним. Что ж, это логично. Вместе в Вэй Ином была не только Вень Цин, там же была шицзе, Шу Ци и Ло Сюин. В общем-то, именно она и сказала, что произошло что-то непоправимое. Кофе дымился на столе, не такой вкусный как делал Чжихай, но сейчас это не имело значение. Вэй Ин напрочь отказывался возвращаться в каюту и не реагировал на уговоры, что ему нужно выспаться, на что мужчина буркнул: «после смерти высплюсь». Не будь он сейчас так подавлен, Янли бы наградила его оплеухой за такие разговоры. Вень Цин же закатила глаза, дескать, «ну началось». Шу Ци же молча подсунула ему под нос отчет по ситуации, понимая, что сейчас их забота для него будет как напоминание, что он беспомощнее котенка. — Экипаж собран на палубах с 1 по 9, как и просила Чень Цин. Бичень управляет андроидами и навигацией. И мы летим на сигнал «SOS» с «Хваюги». У нас проблемы с провизией и... А в общем, не маленький, сам всё прочитаешь. — Махнула рукой Шу Ци и, подхватив кружку с кофе, вышла из лаборатории. Следом за ней выбежала и Янли. — …да потому что он не маленький ребенок! Сюсюканьем вы делаете только хуже! — Он мой брат, я его… — Да, ты его любишь! Но вряд ли ты знаешь, что он сейчас чувствует! Вэй Ин глубоко вздохнул, он никогда не любил подслушивать и не любил, когда кричали на шицзе, но … — Мы тебя душим? — спросила Вень Цин. — Уйди. Пожалуйста, уйди. — Хорошо. Шу Ци в сообщениях пришло лаконичное «спасибо». ****** Лань Ванцзи предпочел удобной каюте — собственный шаттл. Ему было комфортно и никак. Люди твари социальные и им необходимо быть причастным к чему-то, будь-то обсуждение чьей-то проблемы или быть участником создания… да хоть ветряной мельницы. Но сейчас Ванцзи не хотелось ничего, и он бы описал своё состояние именно «никаким». Он бы соврал, что в краткий момент не ощутил радости, ведь главный соперник теперь ему не помеха, но нет, он не такой. Да и его Вэй Ин этого бы не оценил. И по-человечески это подло. Так что… да. Никак — это то самое определение. — Поздравляю, — безэмоциональный голос разрушил тишину каюты. — С чем? — Теперь ты главный техник. — Я не давал согласия. — А я и не спрашивал. — Склонил голову капитан. — Я тут копался в памяти скафандров и услышал интересный разговор. Ничего не хочешь сказать? — Нет, — спустя некоторое время ответил Ванцзи. — Это уже не важно. — Я надеюсь, — холодно произнёс капитан.