***
Приятный прохладный ветерок колыхал глянцевые листья тропических деревьев, пока двое, увлеченные беседой, прогуливались в парке Центрального острова. Дорожка проходила по самому берегу моря, и с легкой возвышенности было прекрасно видно, как игриво плещутся волны по всей его поверхности, а солнце щедро заслепляло глаза. — И все же я рассчитывала на более «учебную» программу, — серьезно сказала Хината, вновь убирая с лица выбившиеся из венка волоски. — Ахахах! Хаджиме, ты одна, наверное, не рада вместо школы проводить время на тропическом острове, — добродушно посмеялся Комаэда. — Ты-то должен понимать это, я всю жизнь мечтала поступить в Пик Надежды. На отдых и так можно съездить, сюда я пришла совсем не за этим, — девушка чуть отошла, проводя рукой по решетке, преграждающей мост к новому острову. — «Их выпускники — надежда человечества. Перед ними открыты все двери». Скорее бы настоящий курс… Я так хочу знать, что же несет в себе учеба в самой академии. Она задумчиво смотрела сквозь пустоту, с блеском в глазах предвкушая будущее. В такие моменты очень радовало, что рядом был человек, разделяющий всю страсть ее увлечения. Да и просто, нужно признать, общаться с Нагито было приятно. Приветливое лицо юноши почти всегда украшала легкая улыбка. В его компании Хаджиме чувствовала себя так непривычно спокойно, пусть часто это и играло с ней злую шутку. Ведь с тем же безмятежным видом Нагито порою выдавал самые странные вещи, каждый раз удивляя и испытывая сдержанность девушки. А потом, когда она не удерживала строгую маску и невинно округляла глаза, он добродушно смеялся и говорил, что это шутка. И никогда нельзя было понять, серьезно он или нет. Комаэда ко всему относился спокойно, но не так, как Хината. Ему не нужно было старательно держать себя в руках, сохраняя серьезный вид; оставаться настороже и прикладывать усилия, чтобы растерянность или страх не проявились на лице, как делала Хаджиме. Нет, в отличие от нее, Нагито был по-настоящему спокойным человеком. Поэтому он свободно показывал восхищение друзьями и академией, тревогу, даже некую злость. Хотя злился Нагито редко, его оптимизму и доброжелательности можно было только позавидовать. Порой его безмятежность настолько сбивала с толку, что Хината совсем забывала — за этим спокойным видом могло скрываться что угодно. Хитростью ведь Комаэда точно был не обделен… Она всегда таилась где-то в глубине его умиротворенного взгляда. Приятный ветерок вновь обдул кожу, возвращая сознание, постепенно улетающее в другие миры, обратно на землю. Вдруг Хаджиме поняла, что слишком замечталась в этих мыслях. Снова фокусируя взгляд на решетках ворот, девушка медленно провела по ним рукой и с опозданием заметила, что на душе было как-то необычно тепло. Прогоняя это слишком расслабленное чувство, Хината вернула свою собранность и продолжила размышлять о действиях академии. Что-то в последнее время, оно все чаще мешало сосредоточиться. — Ну, это мы совсем скоро узнаем, — задумчивое молчание нарушил его мягкий, чуть хрипловатый голос. — К тому же, раз в Пике Надежды решили отправить нас сюда, значит это действительно важно. — Подружиться, собирая «Осколки Надежды»? Мне так не кажется… — скептически нахмурилась девушка, продолжая путь по песчаной дороге. — Для ученицы Резервного Курса у тебя много сомнений в академии, — прищурился Комаэда. — Это только пока Резервного, — решительно улыбнулась Хината и, расправляя плечи, чуть вышла вперед. — В академии еще не разглядели мой потенциал, и я исправлю это как можно скорее. Тем более не зря же меня отправили сюда вместе с вами, Абсолютными, верно? Тень от листьев мелькала на лицах, заставляя иногда щуриться от проблесков солнца. Двое продолжали идти, безустанно беседуя. Вскоре они уже потеряли счет кругам, пройденным вокруг острова, потому что речь снова зашла о философском, а в этой страсти мало кто мог с ними тягаться. Мимо одни за другими пролетали туи и кипарисы, самые чудные тропические сосны от желтоватых, до практически снежно голубых. А вот протянулась тень от пышных магнолий. Коробочки их семян валялись прямо на дороге и выглядели настолько забавно — даже Хината не могла удержаться, чтобы не пнуть очередную, наблюдая, как та с приятным шорохом катиться по песку. Пальмы, фисташки с кедрами, снова сосны. Вскоре девушка уже несла балетки в руках, которые от песчаной пыли стали не такими и черными. — Слушай, Хаджиме, как думаешь, сколько нам времени понадобится, чтобы открыть все острова? — задумчиво спросил Нагито, увидев, как Хината снова засмотрелась на ворота. — Судя по всему много — не меньше месяца таким темпом, — слегка поникши, сказала она и сжала в руке нитки, свисающие с края платка. — А я думаю, неделю, — безмятежно ответил юноша, поглаживая пушистые иголки какой-то сосны. — Что? Мы для второго и третьего островов почти месяц Осколки собирали… — удивленно задумавшись, она чуть сдвинула брови. — Ребята, конечно, стали ближе, но не думаю, что настолько. Поладить всей группой — это не случиться так быстро. — Хм… Но я достаточно уверен, могу даже поспорить. — Хорошо, буду рада, если каким-то чудом ты выиграешь, — мягко, но с вызовом в голосе девушка улыбнулась. — Тогда, если выиграю, поцелуешь меня? И снова неожиданность. Хината уже привыкла к ним и не сильно удивлялась. Их общение это постоянные испытания и проверки друг друга на прочность, в которых Хаджиме вовсе не собиралась уступать. — Хорошо, — не меняя расслабленного тона, спокойно ответила она, — если через неделю мы будем на пятом острове. С этими словами девушка гордо развернулась и продолжила путь, довольная, что не спасовала в этом раунде. Как ни посмотри, выглядело это невозможно, так что заработать пару очков смелости было не лишним. Комаэде и так слишком часто удавалось застать ее врасплох или, что Хаджиме не любила еще больше, загнать в угол. Поэтому девушка всегда охотно вступала в бой за контроль над ситуацией. Неясно только, зачем вообще было предлагать что-то столь нереальное? Нагито, его так просто не поймешь. Хотя сейчас, всего на секунду, ей даже захотелось проиграть. Легкая улыбка мелькнула на лице девушки, до того как она быстро опомнилась и вновь взяла себя в руки. Не сейчас — важный вопрос еще не был решен. «Комаэда… — думала девушка, неспешно продолжая прогулку, — хотела бы я знать, могу ли доверять тебе».***
Чуть помотав головой, избавляясь от наваждения, девушка поднялась с кровати и увидела за окном уходящих ребят. В любом случае, сейчас было вовсе не время для таких мыслей — предстоящий вечер они бы только усложнили, а Хината была твердо намерена держать лицо. Тем более сейчас, тем более, когда было перед кем… Укутавшись в длинное парео, девушка наконец-то почувствовала себя спокойно и оставила домик. Присоединившись к Микан с Гандамом, которые шли последними, Хаджиме с умилением наблюдала, каким странным выходил разговор этих двоих. А на пляже уже бушевало веселье. Ибуки с Махиру плавали наперегонки; кажется, до этого в соревновании участвовала и Акане, но со своей силой быстро вышла за скобки и теперь маячила черной точкой на горизонте. Соня с Гандамом завзято практиковали какой-то особый вид зачарованных единоборств, который выглядел, как пафосная битва брызгами. Пробежавшись взглядом по пляжу и на всякий случай сразу отметив положение Терутеру и Казуичи, Хината спокойно прошла к остальным. — Эй, Хаджиме! Обернувшись, девушка увидела, как Нагито с Чияки устанавливают сетку для волейбола, и поспешила к друзьям. Дальше было весело! Ничто так не разжигало в ней энергию, как дух соревнования. Адские битвы волейбола, разгоревшиеся щеки, и кто бы мог подумать, что разбить колени можно об песок. Уроки плавания с Миодой, насквозь промокшие волосы, лимонад, какие-то догонялки, снова волейбол. Этот прекрасный день пролетел так незаметно, и вот оранжевые лучи уже постепенно покидали пляж, а тень от склона подбиралась к воде. Неподалеку Соня с Гандамом чуть ли не в обнимку лепили из песка некое подобие храма, тем временем с другой стороны доносились раздраженные крики Казуичи, чьи скульптуры нещадно крушила Хиеко. Махиру о чем-то серьезно беседовала с Бьякуей, а Ибуки задумчиво несла сразу три рожка мороженного. Акане с Некомару, наконец, перестали сражаться и теперь просто мило беседовали, сидя у пальмы. Прикрыв глаза, Хаджиме отдыхала на песке после активного дня и невольно улыбалась. Все такие разные, но все ладили по-своему — теперь точно. Сложно было поверить, что группа людей так сдружиться, за столь короткий срок. И нужно признать, «его» роль в этом была далеко не последней. Да, Комаэда с его добродушностью немало приложил руку к объединению класса. Наверное, такой он человек: легко заводящий знакомства. Ведь еще в первый день успел не только со всеми пообщаться, но и Хаджиме потом представить. Всегда оптимистичен, вежлив и внимателен к друзьям — на таких и держаться компании. Эти вещи мог заметить каждый, но Хината знала еще кое-что… В какое удачное время Махиру столкнулась с Пеко и Фуюхико, после их недоразумения. Как неожиданно Сайонжи изменила мнение, решив подружиться с остальными девочками… Что ж, у всех есть темная сторона. И Хината не могла просто проигнорировать то, какими методами пользовался Комаэда, даже если они использовались во благо. Все эти манипуляции и удивительно тонкие хитрости… На самом деле не видно было, чтобы они несли хоть какой-то опасности. Однако было что-то неизменно беспокоящее в самой идее его подхода. В том, как часто Нагито удавалось невзначай проводить ее по своим пусть и безобидным планам. Даже замечая, Хаджиме не всегда могла выпутаться из них. Она знала, что обычные действия — лишь вершина айсберга. И, если наблюдать внимательно, по ней можно было предположить, что уходит вглубь. Это не давало покоя… Не давало никак определиться для себя. Поэтому, почувствовав, как опасно тепло разливается в сердце от взгляда на Комаэду, который вместе с Нанами ищет людей для настольной игры, Хаджиме снова закрыла глаза и притворилась, что дремлет. Временами это чувство действительно казалось опасным. Появляясь, оно не оставляло и следа от осторожности, которой Хината старательно пользовалась. Оно затмевало разум — стирало из него все риски и угрозы, которые она продумывала в любой ситуации. Однако на все найдется управа. Уведя взгляд к бесконечному и, как всегда, прекрасному морю, девушка вскоре почувствовала, как к сознанию возвращается свежесть, и довольно улыбнулась. «Не позволю ему загнать меня в угол, а себе — потерять голову». С этой мыслью, девушка наконец-то расслабилась и незаметно для себя по-настоящему задремала. А когда снова открыла глаза, с темнеющего неба уже исчезали последние розоватые краски. На пляже остались лишь Соня, как ни странно, без Казуичи поблизости, Чиаки и Нагито. Невермайнд сидела у пальмы и с какой-то задумчивой улыбкой наблюдала за волнами, остальные двое тем временем убирали мячи и прочие ими же принесенные игры. Присоединяясь к их мирной компании, Хината неторопливо подошла к Нанами. Та задремала стоя прямо с коробкой в руках. Вскоре ребята не спеша покидали пляж. Компания и вправду казалась уютной, тем более что состояла из самых тихих ребят. Медленно вдыхая, наслаждаясь вечерним воздухом, девушка заметила, что на лице Сони была все та же умиротворенная улыбка, от которой Хаджиме почему-то становилось не по себе. Вот и прошел еще один день. После крепкого сна вновь настало время зарядки, на которой повезло встретить Акане и чуть не потянуть мышцы, соревнуясь с ней. На лестнице в ресторан пришлось поздороваться с хомяками, а еще бы немного — и с летящим сандалем Сайонжи. Очередному приступу ее злости теперь оставалось лишь посмеяться. Хаджиме специально не концентрировала на этом внимание, но сегодня ведь был последний день той недели. Вновь прогнав эту мысль, девушка спокойно набирала еду, присоединяясь к беседе. Смысла беспокоиться о том, на что не повлиять, все равно не было — только зря уверенность портить. С каждым днем утро проходило все веселее, и это не было исключением. Хината с удовольствием и искренне смеялась над рассказами Некомару с Ибуки. Возможность чувствовать себя так открыто с друзьями была настоящим сокровищем (как и Миода). И вдруг в разгар завтрака Усами действительно объявила об открытии острова. Полные энтузиазма, все быстро собрались на исследование, и Хаджиме не в последних рядах. В сознании лишь на секунду мелькнула мысль о том самом проигрыше, но, понимая, что с ним и так ничего не поделать, девушка решила пока не думать об этом. Спешно поднявшись из-за стола, и почти не специально игнорируя одного из друзей, Хината поторопилась с остальными к воротам. Уже когда новый мост остался позади, а толпа разошлась по пятому острову, суета наконец-то начала отступать. Стоило успокоиться, и вскоре Хаджиме с Нагито, заметив друг друга, вновь объединились в привычную команду и пошли исследовать окрестности. Пятый остров выглядел необычно индустриально и в какой-то мере мрачно. Почему-то, казалось, что это не просто так. Что эти гремящие фабрики и военные машины — знак. Намек на то, что им еще многое предстоит понять… Однако, как ни странно, даже в таком месте Хаджиме не чувствовала давящей атмосферы. Идти было так легко и приятно. Девушка была уверена, что все оказалось бы не так, пойди она сюда одна. Скорее всего, если не груз, то собранная напряженность, роящиеся в голове мысли о значении этого места, но точно не это мирное и легкое чувство. Только сейчас, ради спокойного исследования, Хината ненадолго позволила себе его… Темное помещение старого склада, полное самых разнообразных вещей. Снаружи оно выглядело довольно устрашающе, однако стоило зайти сюда вместе с Комаэдой, как зловещая темнота вскоре приобрела даже некий шарм. Горы коробок, набитых всячиной, какие-то выцветшие картонки, тонкие столы. Пылинки в свету, что просачивался с мутных окон. А еще целые стопки пластинок и старый проигрыватель. Удивительно, склад оказался таким просторным, что, несмотря на все эти вещи, в нем оставалось еще много места, чтобы передвигаться совершенно спокойно. Увлеченная исследованием места, Хината полностью погрузилась в его странную атмосферу и теперь рассматривала какие-то фигурки, торчащие с одной из коробок. — Что ж, Хаджиме, раз уж мы наконец-то на пятом острове, как на счет того, чтобы выполнить обещание? — безмятежно послышалось со стороны. Девушка медленно убрала руки от коробки, напрягаясь всем телом, и принялась усиленно размышлять о ситуации. Она не ждала, что Нагито поднимет этот вопрос так скоро. Хотя, к чему тянуть? Легче бы от этого точно не стало — только зря серьезный вид портить. «Хаджиме, никогда бы не подумала, что ты такой человек, что проспорит свой первый поцелуй», — мелькнуло в голове, но девушка быстро избавилась от мешающих мыслей. Сейчас и без них будет непросто. — Да, точно, — с улыбкой и как можно спокойнее ответила она. За столько «битв» Хината была готова держаться даже в такой ситуации. И сейчас особенно не собиралась терять лицо. — Тогда сейчас… Девушка повернулась в сторону друга и посмотрела в его серые глаза. К счастью, это она могла делать без стеснения, что придавало уверенности и сил. Комаэда стоял в нескольких шагах от нее, и тусклый свет с окна чуть подсвечивал его пушистые волосы. Юноша оставался на месте, поэтому Хаджиме пришлось подойти самой — решительно, не давая захлестнуть себя ни страху, ни смущению. Только непроницаемое спокойствие, и ни в коем случае не позволить вывести себя из равновесия. Однако чем больше она приближалась, тем сложнее это становилось. Оказавшись совсем рядом, пусть и сбоку, Хината вдруг почувствовала, как опасно забилось сердце. Прямо перед глазами была темно-зеленая кофта и тот странный узор красных квадратов, так необычно близко. Решив не медлить, девушка быстро потянулась и, почти не успев смутиться, поцеловала юношу в щеку. А после спешно отошла, вновь отворачиваясь к коробкам. — Хаджиме, ты несправедлива, — в той же легкой манере протянул Комаэда. — Знаешь, было не просто свести их всех. Ставки должны соответствовать сложности. Не думал, что ты не умеешь принимать поражение. Даже не поворачиваясь, она чувствовала его хитрую улыбку. Что ж, значит, не пронесло, но попробовать стоило. Может, на второй раз даже легче будет. Однако от постепенного осознания «задачи», сердце все больше колотилось, а смесь напряжения, смущения и тревоги уже начала напускать на разум туман. Нет, черт возьми! Может, Хаджиме проспорила бой, но не собиралась проигрывать войну. Нельзя показывать растерянность, нельзя было позволить Комаэде увидеть ее такой беспомощной. Вот что это бы значило — абсолютное поражение. Проявить эмоции и снова позволить Нагито вести ситуацию по своему усмотрению? Нет! Нужно было просто собраться и поцеловать его, не потеряв спокойного вида. «Поцелуй, да?..» Девушка и сама думала об этом. Но только совсем не так и не сейчас, точно не сейчас. Она уже давно медлила и старательно тянула время. Не из-за того, что Нагито ей не нравился, дело было как раз в том, что нравился и очень сильно. Поэтому Хината не могла позволить себе слабости. Ее тянуло к этому добродушному пареньку, с которым у них было столько общего, но в то же время крайне хитрому человеку, из планов которого она при всем желании далеко не всегда могла выпутаться. И это пугало… Комаэда, этот неизменно милый и вежливый юноша с интересными размышлениями и вниманием к окружающим имел и другую сторону. Она все больше замечала: то, как незаметно и тонко он манипулировал людьми, не теряя безмятежной улыбки. И дело не в том, что он притворялся или изменялся — как раз наоборот. Как-то эти противоположные черты так спокойно совмещались в его личности. Необъяснимо, непонятно… А еще то, как часто ему, при всей рассудительности Хинаты, удавалось загнать ее в угол. Больше всего Хаджиме ненавидела это чувство. Когда не контролировала ситуацию, когда не могла избежать выложенной кем-то дорожки. Эту беспомощность и безвыходность положения, которую испытывала рядом с ним… она действительно боялась. Поэтому медлила и усердно пыталась разобраться и понять — а понять Нагито было сложно. И чем больше узнавала его, тем сильнее был крик осторожности… Однако это тепло напрочь заглушало его. Хината злилась — в и без того сложной ситуации даже чувства были не на ее стороне. Они так и норовили прокрасться в сознание, опьяняя его слепой легкостью. Девушка знала, дай им волю — конец! Она уже не раскусит ни одну ловушку, все подвохи, все опасности, которые могла бы уловить, пройдут мимо глаз. Все из-за затуманенного разума. Нет! Не когда она пытается узнать такого человека, как Нагито. Это бы значило позволить ему загнать себя в угол, смириться с этим беспомощным чувством… Хаджиме не могла этого допустить, не могла поддаться эмоциям и с головой нырнуть в омут. Поэтому она старательно сохраняла спокойствие и выжидала. И сейчас собиралась поступить так же! Усилием воли, девушка заставила сознание проясниться и решительно заявила себе, что любой ценой сохранит холоднокровие. Медленно, глубоко вздохнув, Хината собралась с силами и снова направилась в сторону юноши. На этот раз тише, не поднимая глаз и лицом к лицу. «Непонятно, зачем решила усложнить себе жизнь всем этим — вообще-то я проигрывала только один поцелуй», — отвлекала она себя мыслями, что с каждым шагом становилось все сложнее. Подойдя почти вплотную, девушка на секунду остановилась, беззвучно вдыхая, а затем медленно протянула руки к Комаэде. Хватаясь за кофту, чтобы можно было дотянуться, Хаджиме слегка оперлась на грудь юноши и почувствовала, как на талию легли его руки, чуть придерживая ее. Прикосновение отдалось предательским теплом, от которого начинали плавиться мысли. Теперь-то она осознала, насколько недооценила тогда спор… «Надо же было согласиться, надо же было именно сейчас попасть в «такую» ситуацию!» Уже понимая, что долго не выдержит напряжения и этих объятий, Хината собрала волю в кулак и, быстро встав на носочки, потянулась к лицу Комаэды. Стараясь игнорировать смущающе теплое дыхание, она зажмурилась и осторожно прикоснулась к его губам. Тут же оторвавшись, девушка опустилась обратно на ноги, как будто от этого зависела ее жизнь, а затем подняла голову и снова посмотрела в глаза Нагито. На секунду чуть заслепил мутный свет. Его ровные лучи все так же подсвечивали пыль и пушистые волосы, которые вблизи казались такими мягкими. Их пряди небрежно падали около глаз, и хотя лицо оказалось в тени, глаза всегда были необыкновенно выразительны. И сейчас в их спокойном взгляде читалось разочарование. Руки юноши все еще обнимали Хаджиме, хотя и не удерживали. Но это были глаза — из-за них казалось невозможным просто так сбежать из объятий. Черт побрал бы этот его серьезный взгляд, от которого каждый раз по спине шли мурашки. Когда привычно безмятежный Комаэда, становился таким, казалось, испарялась любая надежда спастись от него. Даже, когда это был лишь диалог или мелкое соревнование… Всего лишь тихая серьезность в его серых глазах чувствовалась столь устрашающей. Однако сейчас и это было не важно. Девушка же вовсе не собиралась вот так сдаваться и принимать полное поражение! Спасовать и унизить себя в глазах соперника — не сегодня! Хаджиме Хината слово держит. Зачем вообще она мешкала, испытывая свою репутацию? «Ах, пропади все пропадом!» — закричала она про себя, окончательно принимая неизбежное. Еще раз, совсем медленно, и на этот раз по-настоящему, она прикрыла глаза и с нежностью потянулась к его губам. Затаив дыхание, мягко прикоснулась своими. «И как вообще это дела…» Сначала незаметно, но вскоре накрывая с головой… Невероятное тепло разлилось по всему телу, когда Комаэда ответил на поцелуй. В тщетной попытке отогнать это пленяющее чувство, Хаджиме отчаянно напрягла плечи, но напрасно. В нем вмиг растворились все, что только что занимало мысли, оставляя только их двоих и это прекрасное тепло. Невероятное, сильное, и настолько приятное, что это даже пугало. Нет, все не должно было пойти так… Но уже было поздно. Хината чувствовала, как с каждым движением губ ее все больше окутывает опьяняющая нежность, а в разуме клубиться туман. Где-то в глубинах сознания все еще звенела мысль скорее вырваться и бежать, лишь бы не потерять голову, однако Хаджиме более чем понимала, что сделать этого уже не сумеет. До слабости в коленях и жара в груди — это чувство пронизало все тело. Девушка упивалась каждым мгновением близости, ощущая, как с каждой секундой его руки обнимали все крепче: за талию и чуть сжимая плечо. Невольно впиваясь пальцами в кофту, Хината пыталась унять дрожь в руках. Всеми силами она держалась на ногах, чтобы не упасть от этой обессиливающей расслабленности прямо на грудь Комаэды, уже и не осознавая, а подсознательно чуя, что ничем хорошим это не закончится. Чуть пошатнувшись от слабости в коленях, Хаджиме уронила едва слышный стон и тут же спохватилась. Однако не успела она осознать происходящее, как с губ сорвался еще один. «Нет! Нет, нет, нет — это уже слишком! Ты решила не просто потерять лицо… а полностью отдаться на милость врага». «Молчи! Молчи, Хаджиме Хината! Только не дай ему услышать тебя такой…» Но помимо воли с губ все четче срывались тихие, совсем тонкие стоны, в чьих смущающих ласковых звуках Хината не узнавала свой голос. Голова кружилась… Тело таяло в слишком тесных объятиях, пьянили сладкие касания губ. Как?.. Как руки могли быть настолько приятными? Почему таким блаженным был его чуть хрипловатый голос и вечно безмятежный тон? Доброта, внимательность, а еще поразительная хитрость и острота ума. Почти пугающе неизменная преданность идеям… Мир стоил его пленительной улыбки, скрывающей далеко не один скелет в шкафу, и околдовывающего взгляда. Откуда столько красоты в зеленовато-серых глазах, их бездонной глубине… Хаджиме была готова полностью утонуть в них, какие демоны бы ни скрывались там — по ту сторону, не известную никому, кроме самого Комаэды. Так несказанно хотелось быть рядом. Воздуха начинало не хватать и, растянув последние мгновения, двое, наконец, оторвались от губ друг друга, высвобождая теплое дыхание. Словно после дивного сна, Хината медленно открыла глаза. Еще какое-то время она стояла неподвижно и даже не пыталась дышать не так громко. Щурясь и моргая, Хаджиме усердно старалась вернуться в реальность, но сладкий туман не отпускал так просто. И все же сознание постепенно спускалось с небес на землю, и где-то в полете уже отдаленно слышался его дикий крик: «Соберись!» Пока девушка приходила в себя и соображала, что делать, Нагито демонстративно развел руки в стороны, полностью освобождая ее из объятий. Словно очнувшись, Хината тут же отошла, почти отбежала, к одному из тонких столов, чтобы в любой момент опереться на него. Ноги были такими ватными, что теперь — с возвращающимся рассудком — даже не верилось. Абсолютное поражение… — Надеюсь теперь… ты доволен, — борясь с накрывающим смущением, чуть раздраженно сказала Хаджиме. — Целиком и полностью, — легко ответил юноша. Казалось, все это его невероятно забавляло. Еще бы… с таким треском разрушить все ее старательное самообладание. Как же Хината завидовала расслабленности Комаэды. Ну, конечно, это ведь не он имеет дело с хитрым манипулятором вроде себя, который постоянно испытывает ее нервы. И все же… Нагито радовался свободно, как самый беззаботный юноша, удивлялся, изредка показывал недовольство, но при этом почти ничто не могло выбить его из колеи. Хаджиме давно поняла, какое непоколебимое спокойствие, опирающееся на тонкий ум, кроется за видимой безмятежностью Комаэды. Потому-то он и мог позволить себе такую честность, хотя сколько всего еще таилось за этой честностью… Возможно, она узнает куда раньше, чем будет готова. — Остальные, наверное, уже закончили осматривать остров. Пойдем, не будем от них отставать, — с этими словами Нагито не спеша направился к выходу со склада. Еще не успев до конца прогнать смущение, Хаджиме решительно догнала его и, расправив плечи, привычно нахмурилась, проходя вперед. Вскоре она снова вернула свой серьезный вид и внутреннее равновесие. И все же какая-то часть тепла навсегда осталась внутри. Прочно затаившись в душе, оно ждало, готовое в любое время разжечь пламя из искры, пусть только подвернется подходящий момент. — Эй, Хаджиме, — приветливо улыбнулся Комаэда, подходя к ступеням пляжного домика, на которых сидела девушка и разглядывала звезды над ночным морем. — Хочешь прогуляться? — Конечно…