Ошибка

Первый этаж гостиницы был практически пуст, и только несколько столиков занимали немногочисленные гости. В столь поздний час многие хотели поскорее вернуться в свои комнаты и спокойно уснуть. Однако были и те, кто совершенно не намеревался ложиться. Одним из полуночников был никто иной, как глава именитого ордена Юньмэн Цзян — Цзян Чэн. Он сидел за центральным столом в окружении пяти пустых сосудов из-под вина и нервно постукивал ногой по соседнему стулу. Бедный элемент мебели не мог ничего возразить мужчине и только тихо несчастно поскрипывал, с каждым ударом отъезжая чуть-чуть назад. Заклинателя не интересовали чужие проблемы: он, положив голову на руки, сверлил суровым и слегка расфокусированным взглядом полупустой кувшин с выпивкой, размышляя вслух: — Я глава или не глава?! Так какого демона я позволяю этим… этим… этим бесстыдникам попадаться мне на глаза и делать все эти возмутительные вещи?! Мужчина в фиолетовом резко выпрямился и хлопнул ладонями по столу. Все кувшины подпрыгнули и с громким звоном приземлились обратно, слегка пошатываясь. Вскочив на ноги, явно не трезвый Цзян Чэн вдруг гневно выкрикнул, наверняка перебудив своим воплем добрую половину гостиницы: — Вэй Ин! Жалкий похотливый пёс! Я ненавижу тебя и твоего муженька! Слышишь? Ненавижу вас обоих! Несколько мгновений стояла оглушительная тишина и даже те, кто сидел по соседству за столиками замолчали и большими глазами уставились на взорвавшегося постояльца. Вот только это безмолвие не могло продлиться вечно. Одна из дверей на втором этаже распахнулась и с грохотом ударилась об стену. Тут же раздался ответный разъяренный вопль: — Если ты сейчас же не заткнешься, то я укорочу тебя, как минимум на половину! Цзян Чэн нахмурился и посмотрел в сторону, откуда и послышался возмущенный крик. Этот выродок посмел поднять на главу известнейшего ордена голос?! Он и правда смелый… или очень глупый. — Да кто ты такой, чтобы угрожать мне? Спускайся, я превращу твою мерзкую тушу в фарш! Вскоре по лестнице медленно сошел уж очень злой заклинатель. Его удивительно красивое для мужчины лицо было перекошено от ярости. Губы незнакомца были поджаты и образовывали тонкую линию, а рука с такой силой стискивала ножны, что костяшки пальцев побелели. Стоило незнакомцу подойти поближе и оценить внешний вид своего врага, как в его остром, словно сотня клинков, взгляде отразилось разочарование. — Что ты там крикнул? Такая пьянь даже не способна и меч держать. Шел бы ты куда подальше пока можешь, а я пойду спать. Не вижу смысла тратить силы на всяких тебе подобных. Цзян Чэн ощутил, как кровь ударила ему в лицо. Оскалившись не хуже бешеного пса, глава ордена Юньмэн Цзян сжал руку в кулак. Кольцо на указательном пальце вдруг заискрилось фиолетовыми молниями, и во все стороны посыпались искры. Это явно не предвещало ничего хорошего для наглого мужчины в белом. Глава ударом ноги снёс стол со своего пути. Пустые кувшины посыпались на деревянный пол и с пронзительным звоном разбились на тысячи мелких осколков. — Кого ты назвал пьянью, ублюдок? Ты явно не знаешь, кто перед тобой, раз смеешь так дерзко со мной разговаривать! Не жди от меня пощады… Заметив в руках мужчины явно не простую плеть, заклинатель с мечом стал более серьезным и нахмурился. — Кто из нас ещё должен молить о пощаде? Случаем не тот ли, кто первым же делом хватается за оружие? Впрочем, довольно разговоров! Я убью тебя! Красавец обнажил свой меч, явно намереваясь нашинковать соперника в мелкую соломку, как капусту напу, а затем своими же руками вышвырнуть прочь, как какой-то мусор. В этот момент наперерез драчунам бросился хозяин заведения. Он прекрасно знал, что если эти два могущественных осла сойдутся в бою, то от его заведения не останется ничего, кроме горсти щепок и воспоминаний. — Уважаемые даочжаны! Остановитесь! Рухнув на колени, мужчина стал лить слезы и размазывать их по своему морщинистому лицу, при этом завывая не своим голосом: — Пощади-и-и-ите этого старика! Мне детей кормить нужно! Что будет, если вы разрушите мою гостиницу? Этому ничтожному останется только руки на себя наложи-и-и-и-ить, оставив деток одних. Мои сиротинушки-и-и! Цзян Чэн, ошалевший от воя хозяина, пошатнулся, с трудом подавляя желание заткнуть уши. Невольно нетрезвый глава ордена проникся проблемой старика. Ему ли не знать все тяготы жизни ребенка, который потерял родителей и свой дом. Бросив на красивого заклинателя раздраженный взгляд, глава ордена медленно убрал свое оружие и отвернулся, намереваясь продолжить заливать свое горе крепким вином. — Считай, что тебе сегодня несказанно повезло. Если бы не старик, то я забил бы тебя до смерти, как собаку… А теперь проваливай, я не собираюсь тратить время на тебя. Хозяин, принеси мне ещё вина! Все еще всхлипывающий владелец бросил на мужчин полный облегчения взгляд. Порадовавшись, что его спектакль возымел эффект, хозяин стал планировать, как бы содрать с этих проблемных гостей побольше монет, компенсируя тем самым свой моральный ущерб. Встав на ноги и оправив одежду, старик, заискивающе улыбаясь, произнес: — Конечно, даочжаны. Сейчас я достану лучшее вино! Только подождите! Я быстро… Цзян Чэн, полностью игнорируя заклинателя в белых одеждах, сел за целый свободный столик и глухо пробормотал: — Проклятые обрезанные рукава… всегда из-за них одни проблемы! Не удивлюсь, если и этот один из них… Незнакомец также убрал свой меч и развернулся чтобы уйти. Накал страстей спал — теперь мужчина планировал вернуться в свою комнату и наконец лечь спать, но однако его планам не суждено было сбыться. Вернувшийся хозяин принес два больших кувшина с алкоголем и гору закусок. — Пожалуйста, уважаемые, присаживайтесь. Как и обещал! Лучшее вино и еда для дорогих гостей! Садитесь, садитесь! Старичок, такой хрупкий на вид, ловко усадил обоих заклинателей вместе и с довольной улыбкой налил им вина. Владелец лучшей в городке гостиницы хоть и был обычным человеком, но все же не зря ел свой хлеб. Он всю жизнь занимался торговлей, поэтому мог повернуть любую, даже самую бедственную ситуацию в свою пользу и возыметь максимум выгоды. Что ему два каких-то высокородных мальчишки, что никогда не знали недостатка в деньгах! Если он смог уговорить жену на новую юную служанку, то значит и этих двух остолопов оставит без гроша. Заклинатели и сами не заметили, как вместе осушили уже по несколько чаш и готовы были выпить третью. Мужчины недоуменно переглянулись и тут же враждебно отвернулись друг от друга. Заметив, что атмосфера несколько накалилась, старик тут же решил это исправить. — Если чаша полна, то ее обязательно нужно осушить — иначе не будет достатка в доме и счастья в сердечных делах! Уважаемые даочжаны, разве вам нужны подобные неприятности? Пейте, не жалейте это вино: у меня ещё есть! Молодой заклинатель в белых одеждах тут же вспыхнул. Его белоснежное, словно дорогой нефрит, лицо залило алым румянцем, отчего оно стало ещё более притягательным. Цзян Чэн, приоткрыв рот, уставился на красавца, не в силах отвести взгляд. Особенной привлекательности добавляла маленькая родинка под глазом. У главы клана буквально зачесались руки от желания потрогать ее. Незнакомец же, совершенно не замечая странных взглядов, что бросал на него недавний противник, отрицательно покачал головой. Он с опаской посмотрел на полную чашу, предлагаемую владельцем заведения, словно в ней было не вино, а яд. — Не нужна мне ваша любовь! Ее и так слишком много вокруг в последнее время! Цзян Чэн, желая отвлечься от странных ощущений, что начали бродить в груди, принялся пить. Однако стоило главе услышать то, о чем заговорил незнакомец, как он вдруг выплюнул все обратно в чашу. Вытерев губы тыльной стороной ладони, заклинатель в фиолетовом быстро закивал. — Вот-вот! Слишком много этой любви… не хочу больше видеть это! Стоит мне закрыть глаза, так я сразу вижу это! Проклятые кролики! Глаз главы ордена Юньмэн Цзян дернулся, и мужчина опустил голову. Его плечи сгорбились, и он пьяно надулся. Вид у заклинателя был несчастный и несколько подавленный. Это не могло не тронуть мужчину в белом, который уже захмелел настолько, что с трудом понимал, что творится вокруг. Сложив руки на широкой груди, он вдруг спросил: — Видимо с тобой случилось нечто ужасное? Тебя бросила жена? Неудивительно, учитывая твой мерзкий характер. Я бы на ее месте ещё бы и твой дом сжёг… Бедная женщина… Цзян Чэн поднял голову и, подавшись вперёд, схватил собеседника за воротник. Яростно сверкая глазами, мужчина прокричал: — Это от меня ушла жена?! Куда? Где эта неверная… Подожди-ка… Глава ордена запнулся, совершенно сбитый с толку, а затем посмотрел на красавца, что явно веселился. — Какая ещё к демонам жена? Я не женат! И все из-за этих обрезанных рукавов! Заклинателя в белом стали трясти, при этом пьяно всхлипывая. — Они повсюду! Уверен, что стоит мне вернуться в комнату, и они будут там! Делать свои грязные делишки и стонать так, словно мучают с десяток котов! Я уже спать не могу! Ты хоть представляешь, как тяжело жить, когда твой брат ПОСТОЯННО милуется со своим муженьком, совершенно не прячась от чужих взглядов?! И почему я постоянно встречаю их?! У меня судьба такая? Глава ордена запнулся и опустил свою многострадальную голову, тем самым скрывая отчаяние и лёгкий испуг. — Вчера я взял с собой моего племянника на ночную охоту и отправился в лес за головой одной хищной твари, что изводила местных горожан. Когда мы шли по тропе, то услышали странные звуки и подкрались… Цзян Чэн резко поднял голову, и его лицо исказилось от муки и страданий, а глаза покраснели. — Там… там… Немало заинтригованный незнакомец попытался оторвать пальцы ненормального от своей одежды, но ничего не вышло, и он, смирившись, поинтересовался: — И что там? С кого-то заживо сдирали кожу? Глава ордена покачал головой и с мрачной ухмылкой продолжил: — Уж лучше бы там с кого-то содрали шкуру… Там были они! Эти два грязных развратника позабыв про стыд делали ЭТО у дерева! Притихший до поры до времени хозяин гостиницы сидел в отдалении и грыз семечки, увлеченно слушая рассказ. Заслышав последнюю фразу, мужчина сплюнул шелуху в кулак и покачал головой. — Ну и нравы у этой молодежи… Цзян Чэн и заклинатель в белом медленно повернули голову и недобро уставились на старика. Владелец виновато хмыкнул и, под полными раздражения взглядами, поспешил удалиться. Стоило старику покинуть первый этаж, как Цзян Чэн отпустил красавца и махом выпил вино. — И все на глазах моего любимого племянника! Совсем бесстыжие! Он же ещё ребенок! Такой милый и славный юноша, а уже столько всего повидал! Я сам его вырастил… и теперь он… ОН засматривается на одного из этих проклятых святош Ланей! Это все влияние этого Вэй Ина! Глава ордена положил голову на руку и налил себе и незнакомцу вина, заменяя ушедшего владельца гостиницы. — Они все в этом ордене ненормальные! С виду праведные, а на самом деле все больные! У них всех паралич лица! Один постоянно равнодушный, как пень… это муженёк моего брата; второй постоянно улыбается и та-а-ак странно щурится, словно хочет сожрать тебя живьём; третий, на мой взгляд, самый безобидный, но его лицо всегда искажено гневом… Явно ведь проклятая семейка! Я бы и никогда не появлялся в Облачных глубинах, но не могу… Это все ужасно меня злит! Незнакомец, что все это время сидел молча с каменным лицом, вдруг выдохнул и также выпил. — На самом деле мне не так уж и тяжело понять твои чувства. У меня схожая ситуация. Моего шисюна уже много лет преследует один ненормальный… Я не против отношений между мужчинами, но вот что-то мне подсказывает, что великой любви там нет. Была бы моя воля, то я бы своими руками вышвырнул этого ублюдка с пика Цинцзин, предварительно переломав ему руки и ноги… Цзян Чэн, невольно ощутивший родство, снова подлил им вина, внимательно слушая. — Так что мешает? Судя по твоей стойке ты сносно владеешь мечом… нет, до меня еще расти и расти, но это не значит, что ты слабее какого-то обрезанного рукава… Кстати, мы еще не знакомы. Я глава ордена Юньмэн Цзян Цзян Чэн, а как я могу обращаться к тебе? Красавец с задумчивым и печальным видом покрутил чашу в руках и отставил ее, поднимая свои красивые глаза на собеседника. — Горный лорд пика Байчжань Лю Цингэ. В том то и дело… Я не могу победить этого выродка. Пытался несколько раз и никак! Мужчина ударил по столу рукой и переломил его надвое. В последний момент Цзян Чэн успел поймать кувшины с вином, при этом чуть не оказавшись на полу. Вскочив на ноги, глава ордена Юньмэн Цзян заорал, нависая над заклинателем в белых одеждах. — Чего творишь, идиотина! Лю Цингэ также поднялся и, чуть ли не уткнувшись лбом в лоб приятеля по несчастью, принялся вопить в ответ: — Я не специально! Придурок! Мужчины враждебно мерили друг друга взглядами. Повисло напряжённое молчание, что ещё немного и посыпались бы искры, но вдруг оба заклинателя рассмеялись в голос. Цзян Чэн шлепнул заклиналя в белом по спине, что тот чуть не согнулся пополам, и произнес, сияя широкой улыбкой: — А ты неплох, дружище! Нужно будет познакомить тебя с моим племянником! Хмельной Лю Цингэ хмыкнул и легко стукнул рукоятью меча по сосуду с вином. — Пойдем в мою комнату и там продолжим, а то так все разгромим. Цзян Чэн поддержал предложение, так что вскоре двое мужчин поднялись наверх. Заняв кровать, они принялись пить с одного кувшина по очереди, сетуя на своих близких, а именно на их неразборчивость в спутниках жизни. — Вэй Ин… мгх… этот распутник, что всегда с такой легкостью кокетничал с девушками вдруг стал по мужчинам! Кто бы мог подумать?! Хотя он питал особую… любовь к Ханьгуань Цзюню ещё с юности… Может он уже тогда… это самое? Насколько я слышал эти проклятые кролики постоянно делают это! Каждый день! Глава ордена сделал глоток и, поморщившись от крепости напитка, передал кувшин товарищу. Лю Цингэ сразу приложился к сосуду и выпил. Слизнув с губ капельки алкоголя, мужчина медленно произнес: — Видишь, у твоего брата хоть любовь, а у моего… ик… шисюна нет. Я уверен, что этот ублюдок его принуждает ко… всему этому. Разве это вообще может быть приятно? Цзян Чэн на мгновение задумался и тут же содрогнулся. Лицо заклинателя перекосило от отвращения, а сам он сжался. — Нет… Не думаю… Вот только… Глава на миг замялся и, словно защищаясь, обнял руками кувшин. Его скулы несколько порозовели, и этот румянец как-то особенно мило смотрелся на хмуром и суровом лице. — Если подумать, то когда бестыдники занимались этим, Вэй Ин не выглядел несчастным… он явно наслаждался… я даже не знаю… Цзян Чэн опустил голову, стараясь прогнать из своей головы неприличные картинки. На самом деле там, в лесу, он прогнал Цзинь Лина и хотел хорошенько наподдать этой сладкой парочке за их распутство — вот только так и не смог выйти к ним. Его тело отреагировало самым постыдным образом, предавая хозяина. В итоге, мужчина не мог ни убить извращенцев, ни уйти, чтобы догнать племянника. Цзян Чэн так и простоял на месте до тех пор, пока любовники не закончили и не ушли. Гордый глава ордена никогда бы себе не признался в этом, но ощутив возбуждение, он действительно испугался. Что если он такой же ненормальный, как и этот Вэй Ин?! Если подумать, то Цзян Чэн не испытывал особой любви к женщинам, находя их слабыми и неинтересными, но при этом глава и не обращал внимания на мужчин. Может ему вообще чуждо все это? Не догадывающийся о том, какие мысли бродят в пьяной голове приятеля, Лю Цингэ отобрал кувшин с вином и махом допил содержимое. — Эм… вино закончилось… Я не буду судить о том, чего не знаю, но… Цзян Чэн неожиданно поднял глаза и перебил заклинателя на полуслове: — А ты не хочешь узнать? Пустой кувшин выпал из рук Лю Цингэ, и мужчина удивлённо посмотрел на главу. Горный лорд серьезно задумался, внимательно рассматривая товарища по несчастью. Цзян Чэн был красив, но не женственен. Если хорошенько подумать, то его внешность можно было бы сравнить с темной грозовой ночью, когда яркие молнии мгновенно озаряют иссиня-черные небеса своими вспышками. Нельзя предугадать каким именно исходом обернется любое прикосновение к такому мужчине. Однако идея уже пустила корни в пьяном мозге, давая свои плоды в виде любопытства и желания испробовать что-то новое. — Я очень надеюсь, что ты сейчас не пошутил, а иначе я точно порублю тебя на мелкие куски… Лю Цингэ поднял руку и неуверенно положил ее на щеку Цзян Чэна. Прохладные пальцы мягко погладили пылающую кожу, словно пытаясь немного успокоить. Глава ордена Юньмэн Цзян, не отрывая глаз, смотрел на губы горного лорда, и неосознанно Лю Цингэ их облизал. — Заткнись, пока я не передумал. Если хоть кто-то узнает о том, что я тут тебе наплёл, то ты точно умрёшь, ясно те… Горный лорд пика Байчжань прервал лёгким робким поцелуем бессмысленные угрозы, что так щедро сыпались с языка Цзян Чэна. Их губы всего на миг соприкоснулись, и заклинатель в белом чуть отстранился. Все было как-то странно — ведь этот поцелуй не вызвал отвращения, а только сердце бешено забилось в груди, с силой толкая кипящую кровь по венам. Цзян Чэн сглотнул и поднял смущенный взгляд. — Что случилось? Тебе не… Лю Цингэ поймал его лицо уже обеими ладонями и снова притянул к себе, целуя чуть смелее. Неопытность обоих мужчин заставляла их быть осторожными в действиях. Задыхаясь от волнения и смущения, Лю Цингэ раз за разом лёгкими, почти невесомыми поцелуями прикасался к губам покрасневшего Цзян Чэна. Глава обвил руками шею горного лорда и не желал отпускать его ни на миг. Вино играючи стерло из горячих голов заклинателей все запреты, позволяя выплеснуть наружу все желания. Лю Цингэ сжал руками тонкую талию мужчины и притянул к себе, плотно впечатывая в свое тело. Цзян Чэн тихо выдохнул, невольно задрожав. Стоило ему приоткрыть рот, как язык товарища по несчастью пьяняще медленно лизнул нижнюю губу мужчины, словно уговаривая впустить его, а затем и вовсе проник внутрь. Не ожидающий подобного Цзян Чэн тихо всхлипнул и замер, пытаясь понять и принять то, что происходило прямо сейчас. Приоткрыв глаза, глава посмотрел на слишком красивое, залитое румянцем, лицо мужчины, который буквально упрашивал ответить на поцелуй. Медленно язык Цзян Чэна шевельнулся и легко встретился с языком Лю Цингэ. Последний глухо застонал и повалил главу ордена Юньмэн Цзян на спину. Разорвав поцелуй, Горный лорд с волнением посмотрел на расслабленное лицо заклинателя. В сердце что-то сжалось, и мужчина осторожно снял чужую корону с волос. Мягкие, словно черный шелк, волосы рассыпались по постели, и Лю Цингэ немало смущенный осторожно поднял одну тонкую прядь и мягко коснулся ее губами. — Не нужно! Давай просто сделаем… Прошу быстрее, пока я не протрезвел и не передумал. Цзян Чэн не лгал. Отчего-то он не мог спокойно смотреть на все эти невероятно милые вещи, что делал практически незнакомый ему заклинатель. Они встретились всего пару часов назад и уже делали что-то безумное. Будь мужчина трезв, то такого бы точно не произошло. Медленно руки главы упёрлись в широкую, более развитую и крепкую, чем его собственную, грудь и слегка оттолкнули заклинателя от себя. Лю Цингэ естественно поддался. В его глазах сверкнуло недопонимание. — Я больше не буду делать ничего из того, что ты не хочешь… Подожди… Привстав, Цзян Чэн накрыл губы, что сейчас говорили слишком много лишнего, своими, вынуждая красавца замолчать. Сглотнув ком в горле, мужчина скинул на пол сапоги и стянул свои штаны, которые тут же последовали вслед за обувью. Раздеться полностью у Цзян Чэна не хватило смелости. Не желая видеть взгляд Лю Цингэ, он перевернулся на живот и спрятал свое лицо в одеяле. Приподняв зад, скрытый пока верхним халатом, мужчина тихо произнес: — Сначала нужно растянуть, иначе будет больно… В этот раз мужчина искренне порадовался тому, что он не раз являлся свидетелем утех Вэй Ина и Лань Чжаня. Кто бы мог подумать, что подобное вообще может случиться?! Расставив колени пошире, мужчина засунул в рот два пальца и облизал их, щедро смачивая слюной. От стыда и смущения щеки главы ордена Юньмэн Цзян буквально пылали, а сам он тяжело дышал через приоткрытые губы. Прикрыв глаза, мужчина положил руку на свою задницу. Дрожащие пальцы робко коснулись узкого сжимающегося колечка мышц и мягко погладили. Цзян Чэн тут же вздрогнул и, прикусив одеяло, стал сдерживать рвущиеся наружу вздохи. Лю Цингэ сидел на постели и с мукой смотрел на обнаженные крепкие бедра заклинателя. Его бледная кожа как-то особенно привлекательно контрастировала с фиолетовым цветом одежд. Не в силах больше быть сторонним наблюдателем горный лорд кончиками пальцев легко погладил икру Цзян Чэна и стал медленно подниматься выше. На первое же его прикосновение заклинатель затрепетал и приглушённо ахнул, сильнее зарываясь лицом в постель. Стоило прохладным пальцам мягко погладить бедро, как тут же мышцы мужчины напряглись и задрожали. — Я… могу поцеловать тебя тут? Лю Цингэ погладил местечко прямо под ягодицей и Цзян Чэн молча кивнул. Горный лорд склонил голову и мягко коснулся губами кожи, и в этот момент один палец главы ордена медленно проскользнул внутрь. Странная смесь жжения и легкого удовольствия заставила тело главы ордена изнывать от сильного жара. Его собственная плоть поднялась и теперь подрагивала, с головки на постель медленно упала капелька смазки. Это зрелище было до того возмутительно непристойным, что Цзян Чэн поморщился и зажмурился, не в силах выносить вид собственного возбуждения. В это время Лю Цингэ откинул с попки главы ордена ткань и с замиранием сердца наблюдал, как тонкий изящный палец проскальзывает внутрь трепещущей хризантемы. Вскоре к первому добавился и второй, а после они стали медленно двигаться в теле заклинателя. Накрыв руками крепкие ягодицы, Лю Цингэ приблизился к этому месту, что сейчас слегка покраснело, и приласкал его языком. Цзян Чэн тут же вздрогнул и простонал. Его пальцы, что все это время растягивали вход, также ощутили влажное горячее прикосновение языка. — Что ты… ах… Мужчина бесстыдно приподнялся, позволяя горному лорду ласкать хризантему, сильнее смачивая ее слюной. Ее было так много, что пальцы с влажным хлюпаньем легко проскальзывали внутрь, с каждым разом погружаясь все глубже и глубже. — Не могу больше! Убрав руку, Цзян Чэн приподнялся на локтях и умоляюще посмотрел на Лю Цингэ, что сейчас буквально пожирал задницу заклинателя, зарываясь в нее лицом. Глава хныкнул от такой пикантной картины и поймал прядь волос горного лорда. Желая привлечь его внимание, мужчина потянул за неё. Тут же Цзян Чэн встретился с черными, полными голода и иссушающего огня глазами Лю Цингэ. Горный лорд никак не хотел оставлять отверстие главы ордена. Он снова и снова целовал и ласкал его языком, буквально вынуждая Цзян Чэна выгибаться и, комкая руками простыни, сдерживать полные удовольствия крики. — Хватит! Я хочу…хочу, чтобы ты уже вошёл! Лю Цингэ с мрачным видом отстранился и посмотрел на блестящую от его слюны попку, что так аппетитно раскраснелась и подрагивала в нетерпении. Горный лорд уделил ей особое внимание, и теперь цветок полностью раскрылся, демонстрируя свою нежно-розовую сердцевину. В отличие от Цзян Чэна Лю Цингэ не смущался и разделся полностью, буквально разорвав на себе свое белое одеяние. Его член уже ныл от того, что заклинатель слишком долго сдерживался. — Ты сводишь с ума… Я так сильно хочу оказаться в тебе, что готов ради этого умереть. Дрожа от напряжения, Лю Цингэ приставил головку члена к трепещущему заклинателю и надавил. Цветок легко раскрылся, впуская во внутрь крупную плоть. Цзян Чэн стиснул руками одеяло, разрывая его. — Полегче… Больно… Горный лорд, желая хоть немного отвлечь любовника, склонил голову и стал осыпать лёгкими поцелуями его открытую шею. Прикусив ушко, Лю Цингэ хрипло прошептал: — Сними одежду, я хочу ласкать тебя везде. Задыхающийся от напряжения мужчина отрицательно покачал головой. Его бедра подрагивали, а с приоткрытых губ срывалось рваное дыхание. — Нет… Я не хочу, чтобы ты видел всего ме… Ах… Крупная головка члена Горного лорда надавила на какое-то особенное местечко глубоко внутри, и тело тут же отреагировало волной удовольствия. Она была настолько интенсивной, что заставляла хотеть большего. Цзян Чэн приподнялся выше и стал ёрзать. Ощущать внутри себя нечто такое большое и горячее было странно и одновременно приятно. Наконец ягодиц главы клана коснулся лобок горного лорда. Лю Цингэ запрокинул голову и выдохнул. По его обнажённому телу текли капельки пота, каждая мышца в теле опытного воина была напряжена и красиво перекатывалась под кожей при любом, пусть даже и незначительном движении. Мужчина сжал узкую гибкую талию Цзян Чэна и сделал первый толчок. Головка снова ударила по этому сладкому месту, и глава ордена не смог сдержать вскрик. Удовольствие мурашками пробежалось по телу и заблестело непролитыми слезами во влажных, затуманенных страстью глазах. — Мгх… Ещё! Двигайся! Лю Цингэ не стоило просить дважды, так что получив дозволение, мужчина больше не сдерживал свой жар. Темп, с которым горный лорд проникал внутрь был сумасшедшим. Он напрочь лишил любовника сил, оставляя только чистейшее удовольствие. Цзян Чэн уже не сдерживался и громко стонал, прося ещё. Видимо их утехи действительно были громкими: ведь несколько раз к ним в дверь кто-то стучал, но недовольный шумом был послан кормить червей обоими мужчинами. Сейчас они не собирались отвлекаться, потому что разрядка была уже так близка. Цзян Чэн лежал на животе не в силах пошевелиться. Единственное, что он мог, так это шумно дышать и постанывать, принимая весь напор Лю Цингэ. Последний же был просто неутомим. Он уже успел заставить главу ордена трижды кончить и теперь собирался сделать это ещё разок. И, возможно, Цзян Чэн был бы рад подобному исходу, но он был измотан. Оказывается, что приходится сложно не только активному участнику, но и пассивному. Мужчина прикрыл глаза и пробормотал: — Заканчивай! Я устал, и у меня уже болит зад! Вот только горный лорд его казалось не услышал. Он продолжал с силой вбиваться в такое горячее и узкое тело, совершенно растворяясь в своем удовольствии. Погладив напряжённый живот любовника, Лю Цингэ поднял руку вверх к груди и ощутил под тканью напряженную вершинку соска. Облизнувшись, красавец сжал ее пальцами. Мужчина под ним тут же застонал и, подобно тискам, стиснул его член внутри. Обнаружив эту интересную особенность, горный лорд принялся с особым усердием пользоваться чувствительностью Цзян Чэна, лаская обделенную до этого момента грудь. Несколько раздраженный глава ордена Юньмэн Цзян с трудом приподнялся и повернулся. Поймав любовника за длинный высокий конский хвост, мужчина впился в его губы, прикусывая нижнюю. Удостоверившись, что полностью завладел вниманием Лю Цингэ, Цзян Чэн простонал: — Давай кончим вместе… Вспотевший Лю Цингэ кивнул и с хлюпающим звуком вышел из любовника. Горный лорд пика Байчжань быстро повернул Цзян Чэна на спину и накрыл его тело своим. Их органы соприкоснулись, и от этого оба мужчины задрожали. Накрыв два члена мозолистой рукой, Лю Цингэ стал активно их ласкать. Любовники же слились в сладком поцелуе, разделяя вместе прекрасные мгновения обоюдной страсти. Цзян Чэн вдруг содрогнулся всем телом. Широко распахнув глаза, он уставился невидящим взглядом в пустоту и стиснул руками плечи Лю Цингэ, оставляя длинные кровоточащие царапины. Мужчина с криком излился прямо себе на грудь и тут же обмяк не в силах пошевелиться. За ним последовал и Лю Цингэ. Запрокинув голову, горный лорд глухо выругался через плотно стиснутые зубы. По его пальцам стекало их общее семя, капая на фиолетовые одежды Цзян Чэна. Изнеможденные заклинатели просто рухнули на постель. Глава ордена придавленный отнюдь не лёгкой тушей горного лорда сипло прошипел: -Ты тяжёлый. Слезь… Сонно пробормотав что-то невнятное, Лю Цингэ, все-таки скатился с Цзян Чэна, но не успел заклинатель даже перевести дух, как горный лорд крепко обнял его и прижал к себе, зарываясь лицом в распущенные волосы. — Спи, обо всем поговорим завтра. Красавец нежно поцеловал Цзян Чэна во влажный от пота висок и тут же провалился в глубокий сон, так и не дождавшись ответа. Глава ордена не собирался спать. Он лежал в теплых объятиях и размышлял о случившемся. Все-таки теперь он мог хорошо понять, что же Вэй Ин нашел в подобной близости. Это было действительно прекрасно и приносило уйму удовольствия, но… Мужчина повернул голову и посмотрел в лицо спящего любовника. Теперь, когда Цзян Чэн более-менее протрезвел, он вдруг до безумия пожалел о своем решении. Мужчина опозорил не только себя, но и втянул в эту историю еще и фактически незнакомца. Лю Цингэ?.. Кажется он так представился? Спящим этот мужчина выглядел ещё более красивым, и глава ордена Юньмэн Цзян не смог сопротивляться соблазну. Сев, он легко коснулся губами маленькой родинки под глазом, нежно целуя ее. Горный лорд, недовольный тем, что его чуткий сон побеспокоили, слегка поморщился и повернулся на другой бок, отпуская заклинателя. Без этих горячих объятий Цзян Чэну тут же стало холодно, и он натянул на свое тело одеяло. Влажная одежда не согревала, а только сильнее пропускала озноб. — Что же… для тебя и для меня эта ночь была страшной ошибкой. Будет лучше, если мы расстанемся именно сейчас и больше никогда не встретимся. С этими словами Цзян Чэн с трудом поднялся на ноги. Кое-как переборов слабость и дрожь в коленях, заклинатель оделся и выскользнул за дверь. За ней же он оставил, и всю нежность, и страсть, что обуяла их этой темной ночью. Совсем скоро наступит утро, а эти чувства перерастут в неловкость и стыд. Лучше всего оставить друг о друге хорошие воспоминания и не жалеть потом о своем выборе. — Прощай, Лю Цингэ, знай, что я действительно благодарен тебе за эту ночь. Сейчас же Цзян Чэн намеревался вернуться в свою комнату помыться, переодеться и покинуть эту гостиницу, как можно скорее, притворившись, что этой ночи никогда не было. Ошибка… это была их общая ошибка, которой никогда не суждено повториться вновь.