Связанные

      Он целовал ее так нежно, как способен прикоснуться луч солнца к хрупкому цветку. Она и сама чем-то напоминала редкое растение о котором нужно было заботиться. Днем одаривать вниманием, а ночью не оставлять одну в сторонке. Японская Империя, неукротимая, словно дикая кошка, грациозная и бойкая девушка, ни кому кроме него не показывала своих эмоций.       Волевой походкой и зорким взглядом затмевала всех девиц, мешающихся на пути к сердцу ее возлюбленного. Сметала солдаток, выпускала когти, отбивая желание с ней соперничать. Не в чем себе не отказывая, азиатка позволяла заявляться у Рейха когда пожелает. Она знала, что мужчина вернется вечером и обнаружив омегу, сидящую наглым образом на его рабочем столе, самодовольно ухмыльнется, будто торжествуя над незначительной, но ценной победой, подойдет и страстно вопьется губами, губы Японии, обхватывая женскую талию. Неко почувствует всю напряженность нациста, обвивая руками шею. Горячее дыхание Фюрера, опьяняло ЯИ, похлеще дурьян-травы. Фриц ловко подхватывал ушастую, не разрывая приятное мгновение и клал на кровать, умело расправляясь с одеждой. Тело послушно отдавалось в плен из крепких объятий. Протяжный стон наслаждения исходил из глотки Империи. Она искренне верила, что Третий любил ее, и все махинации проводил не из-за потребности. Пылкие комплименты не оставляли слух Япи ни на секунду, пара тяжко грешила и им это нравилось. Ни капли стыда, ни капли раскаяния…       Довольно милая комсомолка глядела взволнованно на листок бумаги. От подписи на нем зависит множество жизней. Глаза бегло читали мелкий текст, шариковая ручка чуть приблизилась к полю для заполнения.       — Не ломайся Союз, — усмехнулся озорно немец, — пойми, я не хочу гробить тебя, — вот это уже звучало слишком подозрительно от арийца.       — А с чего мне тебе верить? — снисходительно произнесла СССР, смутившись. — Вдруг это часть твоего коварного плана? Мне нужны гарантии! Чай, не в игры играем, — строго огласила она вердикт. Рейх неприятно оскалился, пугая напором солдатку, только коммунистка фыркнула, уперто продолжая сверлить бывшего друга. Напряжение росло, так же быстро, как уходило терпение нациста. Конечно фриц знал стойкий характер Союз, но когда на кану стоит фактически судьба страны, то на смену амбициям приходила рассудительность.       — Милая, гарантии выдаются не здесь, тут соглашаешься или нет. Дальнейшее тебя не касается, — ответил, поразмыслив брюнет, облокотившись на спинку стула. Советская приподняла бровь.       — Ладно, — выдохнула устало Совет и отчеркнула документ. — Все? — спросила девушка. Нацистская Германия кратко кивнул и хотел убрать договор в ящик, но случайно соприкоснулся с рукой СССР. По коже пробежал приятный ток. Старые воспоминания промелькнули пред героями, всполыхнув из не откуда, пробуждая забытые времена разочарований, робких моментов, долгожданных встреч под луной, прогулок. Набежала неодолимая тревога, засохшие чувства оживали, новыми вспышками оставляя желание… «О, нет!» — подумала Союз, отдернувшись подальше от Рейха. Тот тупо уставился на нее.       — Ну? Что еще? — с раздражением рыкнула держава. Мужчина пожал плечами, покрывая легкую пелену сомнений равнодушием.       — Иди, — без промедлений сказал Рейх. — До встречи, Союз, — как-то по лисьему улыбнулся на последнем слове он. Девушка поежилась, но оставив смутные мысли на потом, бесцеремонно покинула друга детства. Фриц проводил ее странным взглядом, полным сомнения. Знакомые чувства, но такие далекие и не досягаемые больше. Ведь прошлое к сожалению уже не вернуть, а упускать из-за мнимых предрассудков будущие в котором можно что-то изменить, глупо и не в правилах Рейха. Прогнав прочь все фантазии, мешающие на данный момент работать, нацист продолжил разбираться с картами. Долго так не продолжилось. Ведение о недавней гостьи вновь настигли оратора. Тот не изменяя принципам, игнорировал его, сохранял хладнокровность и давал отчет действиям. У него появилась другая, с какого перепугу он должен сейчас точить лясы с самим собой, уговаривая и переубеждая совесть, что подписание с СССР договор просто документ и она ничего не значит для него? Делать ему больше нечего! Если фюрер сказал, документ, значит так и есть! Никаких тут чувств нет и быть не может! Так почему же сердце волнительно бьется при одном только представлении образа девушки в голове? Синих васильковых глаз, которые не забыть тем, кто увидел их, рыжей длинной косы до талии, румяных щек и слегка пухлых губ. Разве Рейх мог подумать, что когда-нибудь подобного ему будет не хватать? Третий усмехнулся над самим собой и в тот же момент на него накатила злость. Мужчина сжал до боли кулаки, глядя на карту, где была изображена территория СССР. Чем славился фюрер, так это своей алочьностью на чужие земли, будь они даже лежат за горизонтом, а целей нацист привык добиваться и сейчас какие-то "чувства" ему не преграда. Глаза предвкушающие заблестели. - Ну, дорогуша, станцуем кровавый вальс? - положил он руку на карту.                                      1943 год Небо рвалось на части от гремевших взрывов. Сыпались дождем снаряды, земля в момент покрывалась тысячными пуль не долетевших до врага. Гарь и копоть тлела в воздухе из-за чего дышать приходилось через мокрые тряпки. Слышались отчаянные крики, сливались с жесткой бранью. Грязь, кровь мешались под ногами солдат, спешивших принять на себя следующий удар противника. На глазах все тех же бойцов погибали друзья, приятели, родные люди. Мужчины испытывали голод, холод, но нетленной верой в скорую победу шли на жертвы ради мира, ради правды, не жалея себя и скорбя по умершим. Даже ночью не уходило напряжение. Каждый знал, завтрешний день может стать для него последним. Вот снова бой до конца, страшные неразборчивые моменты, мелькающая эпизодами жизнь и мрак. И такие круги не кончавшегося ада, переносила Союз каждый раз, когда видела это мертвое, выгоревшее поле, пропитанное болью. Девушка полностью ощущала ее, никуда не уходя. Она мучилась тут, раскаиваясь на коленях за совершенную ей ранее ошибку. Как она могла поверить этому самолюбивому, своенравному наглецу, что так подло предал коммунистку, растоптал под сапогами доверие, даже сволочь не подавился. Горячие слезы покапали на чернозем. Мокрые дорожки обдувал холодный ветер. Пробегались мурашки, но Совет не волновала погода. Озябшее тельцо тряслось, склоняясь ближе к земле. Пальцы постепенно коченели, теряли осязание. "Неужели настолько сильная страна дала слабину!" - слышался надменный голос в голове. Слова Рейха врезались крепко в душу Советской, от чего та еще больше ревела. Ему не понять, ему плевать. Если у нациста одно, получить власть, то у СССР совсем другое...

***

                  "В тоже время в рейхстаге"       Мужчина в немецкой форме мрачно осматривал собравшихся офицеров.       - И как вы считаете провернуть такое? - спросил сухо Рейх. Третий мечтал побыстрее закончить собрание и перейти к основной части.       - Сер, не сомневайтесь, у нас все по последним технологиям! Эти глупые русские несут большие потери и скоро сдадутся! - усмехнулся один из поставленных лиц. Фюрер недобро оскалился, зная с какими обалдуями разговаривает. Они одну битву выиграли и уже расслабиться вздумали, когда война еще не законченна!       - Глупцы! - гаркнул ариец. - Вы плохо знаете этот народ, в отличии от вас, мне приходилось иметь с ними дело лицом к лицу! И будьте уверенны стоит только на миг потерять сноровку и собранность, они войдут в Берлин! - рычал Третий, словно дикий волк, вырвавшийся из заросли кустов. - Эти люди не так просты, как кажутся! Направьте все силы, но не смейте спускать глаз с обороны! - поставил точку в разговоре ариец и покинул ошарашенных гостей. Он направлялся куда угодно, лишь бы не видеть омерзевшие до тошноты лица. Рейх бродил по коридорам пока до его плеча легонько не до коснулась чужая рука. Мужчина резко обернулся, норовясь испепелить наглеца за этакую дерзость, но увидев, кто перед ним стоит, усмирил пыл.       - Рейхи-сан, - прошептала ЯИ, обеспокоенно глядя на возлюбленного. Рейх кисло улыбнулся и провел по волосам азиатки.       - Вот увидишь, я одержу победу, - постарался развеять переживания империи ариец. Омега раскрыла на мгновение рот, решаясь что-то сказать, но слова застряли на языке и она ни произнесла не звука. Нацист еще раз ухмыльнулся. Фриц знал, как она переживала за него.       - Не волнуйся, кис, - Неко отвернула голову. Послышался натужный вздох.       - Не называй меня больше кисой, - неожиданно для немца, грубо произнесла ЯИ, отпрянув от мужчины. Второй раскрыл широко глаза, не понимая чем он вызвал такую реакцию.       - Но, тебе всегда нравилось, - как бы оправдываясь, ответил диктатор. Девушка пренебрежительно фыркнула.       - Раньше, - сменился грубый тон на более мягкий. Наследница самураев с серьезностью и неким испугом подняла глаза на Рейха. - Я должна тебе сообщить, - девушка по-воровски огляделась. - Я... беременна от тебя... - Германия застыл в неимоверном шоке. Ноги сей момент превратились в вату, мир на мгновение исчез для фрица. Нацист не мог поверить ушам, ЯИ беременна! Он скоро станет отцом ребенка его любимой женщины! Хотелось радоваться, плакать от счастья, но Рейх ощутил нечто другое, что-то скверное и совсем отторгающие его самого от себя. Вторая личность завелась внутри немца, она тянула мужчину к брошенной половинке сердца, не подпуская героя обнять самурайку. Изводила, как могла, больно жгло, душило, окатывала холодом. Рейх рывком отпрянул от ушастой.       - Знаешь, я рад, - кивнул кратко он. Империя с изумлением и злостью сверкнула глазами.       - И это все, то что ты мне скажешь? - спросила отчаянно девушка, чуть вскрикнув в конце реплики. Оратор молча вздохнул. - ЯИ, я не знаю... - неуверенно проговорил ариец, вздрогнув. - Не смею описать это, - он повернулся к ней спиной. - Прости, милая, но нам пока не нужно видеться, - послышался сзади придавленный писк.       - Рейх, что за бред ты несешь? - подбежала к нему союзница и дотронулась до его руки. Место окатило острой болью.       - Ай! - оскалился до мурашек нацист. Держава испуганно вскрикнула, закрыв рот пальцами.       - Рейх, тебе больно!? Что случилось? Почему ты так странно себя ведешь? - взволнованно затараторила прелестница цветка сакуры. Мужчина сдержал рычание.       - Япи, пожалуйста отойди, - хрипнул он, устало прикрыв веки. Девушка исполнила повеление. Чем дальше она от него находилась, тем быстрее Рейх приходил в норму и ему становилось легче дышать. Температура тела спадала. В чем была причина подобного нападка, Третий частично догадывался, но точно определить не мог.       - Тебе лучше? - произнесла вздрогнув империя.       - Да, только... не подходи близко, мне нездоровиться, - откашлявшись, отозвался нацист и поспешил скрыться с поле зрения азиатки. Ариец примчался в кабинет. Он метался из стороны в сторону, перебегал от шкафа к шкафу, дрожащими руками, перебирая старые книги. Обложки у некоторых потерлись, а страницы слиплись. Наконец фюрер остановился на одной ярко красной с помятым корешком. Фриц перелистал книжку вдоль и поперек, наконец найдя нужную главу. Там рассказывалось скорее невозможное, чем реальное. Рейх скрипнул злостно зубами и швырнул со всей силой в гневе предмет о стену так, что листья оторвались от крепления и разлетелись в разные стороны. - Черт! - гавкнул мужчина, - Черт бы тебя побрал!!! - ударил он кулаками по столу, аж предметы на нем подскочили к верху. Прядь черных волос упала ему на лицо. - Что же делать теперь? Что нас связывает, Союз? - прошептал, давясь слезами Рейх. ***       Чудная музыка наполняла зал. Молодые девушки в пышных красивых платьях кружили в танце со своими кавалерами. Казалось, еще секунда и они воспарят ввысь и продолжат веселиться в объятиях праздника. Мраморный пол отражал яркий свет, падающий с стеклянных люстр, создавая впечатление, что он покрыт тоненьким слоем льда. Радость и веселье руководили баллом. Атмосфера не давала никому заскучать.       Одна девушка стояла у колонны и наблюдала за пышным торжеством, которое устроил ее отец, Российская империя. Она понурив голову, размышляла о своем. Союз было не интересно в кругу гостей и даже немного не по себе. Хоть ее не раз приглашали потанцевать статные юноши, дочь империи наотрез отказывала им. Она знала, родитель давно радел выдать ее замуж за богатого и обеспеченного человека. СССР же совсем не мечтала о супружеской жизни. Она стремилась быть независимой от чьей-то прихоти, создать свою великую, непреклонную страну, поменять порядок правления, свергнуть монархию. Отец не разделял мнения наследницы, говорил, что мечты комсомолки это бредни. Стоит только подумать по-взрослому, как они испаряться. Союз так не считала и боролась за свободу слова. Порой неосторожные выпады реплик приводили к скандалам. Стоило открыть рот про изменения в политике или равные права между людьми, так высшее общество воспринимало предложения девушки за шутку, раздавался смех. Коммунистке не доставало уважения, не находилось того, кто бы разделил ее точку зрения и интересы. Царевна уже поникла надеждой встретить единомышленника, но судьба решила дать героине шанс. Парень с черными волосами в военной форме, облокотившись на стену, мрачновато и в тоже время немного устало сверлил в паркете дырку. К нему толпой пытались подлезть под ручку дамы, а брюнет отворачивался от томных взглядов и не поддавался чарам. Загадочный гость заинтересовал Союз. Она осторожно подошла к нему. Тот не обратил на нее никакого внимания.       - Если потанцевать, то нет. Поищите другого партнера, - грубо отрезал юноша. Возмущению коммунистки не было предела. Наглый... первое, что пронеслось в голове. Но юная леди переборола наплыв злости. Наследница императоров внимательно вгляделась в его черты лица. Тот почувствовал неладное и сам взглянул сверху в низ на незнакомку. Совет пронзили выразительные янтарные глаза. Она на мгновение перестала дышать, любуясь зарницами. Парень довольно ухмыльнулся, скаля белые клыки. Нечеловеческие зубы вернули девушку в сознание.       - А с чего ты взял, что я хочу с тобою танцевать? - фыркнула Союз, не теряя самообладание. Юноша не ожидал услышать подобное и он приподнял бровь.       - Все вы женщины одинаковые тут, пафосные девицы, ведущиеся на красивую мордочку, готовые переубивать друг друга за состоятельного мужчину, - насмешливо улыбнулся красавец, - а что у него внутри, вам абсолютно плевать, - СССР поразилась услышанным. С одной стороны она согласилась с ним, а с другой находилась в не себя от таких наглых заявлений.       - Попрошу вас, не делать поспешных выводом обо мне. Ибо вы далеко противоречите своим словам! - произнесла комсомолка, давая понять, что и у нее язык хорошо наточен.       - Это с чего бы? - вызывающе промолвил парень.       - У вас мужчин тоже на уме только одно, будто у всех девушек на уме только одно! - победно улыбнулась Союз, понимая что поставила в тупик мышлением соперника. Представитель сильного пола неоднозначно ухмыльнулся, расклад речей для высокой дамы не был чем-то обычным и перед ним стоит не какая нибудь очередная фифа. - Но вы ведь сейчас не танцуете и явно выделяетесь на фоне остальных офицеров, крутящихся возле толпы, как вы выразились девиц, - добила его СССР. - Я же другая и мне так же важно, что у человека лежит за душой, - надменность немца сменилось на... уважение? Кажется наследнице трона все же удалось получить расположение гостя.       - Третий Рейх, - подал он руку. - Для друзей просто Рейх, - Девушка не помедлила и с улыбкой ответила взаимностью.       - Союз Советских Социалистических Республик или проще СССР, для друзей Союз, - представилась она. Фриц раздосадованно моргнул и протер глаза.       - Погоди, ты дочь Российской Империи!? - воскликнул он. Комсомолка испугалась, что ее заметят и урезонивающие шикнула ему.       - Тихо! - рыкнула со страхом она. - Зачем так кричать?       - Прости, - пожал фюрер плечами. - Я понимаю каково быть отпрыском страны, - горько усмехнулся нацист. Союз с недоумением уставилась на немца, а тот спокойно ответил. - мой отец Германская империя, что может быть хуже... - СССР поразилась, значит она не одна такая белая ворона.       - Ну например, когда тебя хотят выдать насильно замуж, - буркнула девушка и закусила нижнюю губу. Повисла неловкая тишина. До нее дошел смысл,того что она не подумав ляпнула, щеки невольно покраснели. Рейх не стремился ее осудить. Он машинально определил, ей необходимо выговариваться. Неожиданно заиграла отвлекающая громкая музыка.       - Давай продолжим в саду? - предложил немец, на это Союз охотно согласилась.       Смеркалось. Небо окрашивали темные краски, дул приятный теплый ветерок. Воздух пропитался влагой. Светлячки парили над кромкой воды, неподалеку располагавшегося от беседки озера. Пара гуляла по тропинке из белого камня.       - Так тебя скоро обвенчают? - с сочувствием спросил Рейх.       - Надеюсь нет, - выдала четко Союз, сопротивляясь даже в разговоре нежеланной темы. - Я не хочу всю жизнь пробыть украшением в руках мужчины, - Третий не отступал от девушки узнать ее лучше и продолжал беседу. СССР вовремя образумилась с недоверчевостью поглядев на парня. Все же не так близко знакомы, что бы переходить на личности. Но Фюрер всем своим видом внушал, что с ним можно поделиться секретом. - Папа навязывает свою устанновленную идеологию, а мое мнение не ставит ни во что. Я стремлюсь создать общество без вельмож, слуг, да и вообще свергнуть монархию, и считаю ее несправедливой к обычным людям! - вспылила девушка, стараясь непренебречь правилам этикета.       - Знаешь, в этом мы похожи, - внезапно произнес тоскливо Рейх. Союз застыла, перемалывая услышанное.       - В чем похожи? - медленно подняла она на него зарницы. Во взгляде парня появилось нечто иное, что умело скрывалось под тактичной маской, совсем не подобающиая черта такому мужчине, как ему.       - Мой отец тоже не позволяет мне решать какой воздовать строй государства, - произнес иронично Третий. - Смешно сказать, он учит меня к чему стремиться, - на мгновение СССР показалось, что она давно знает немца, как старого друга, словно прожила с ним одну и ту же жизнь бок о бок. Такой близкий и одновременно далекий, загадочный. Дежавю или родственная душа, скитающаяся от человека к человеку и нашедшая свою вторую половинку? Неизвестно, но ниточка близости, тоненькая, проктически невидемая присутствовала между ними.        - Рейх, нет это вовсе не смешно! - запротистовала царевна на серьозе. - Ты волен сам выбирать! - она сжала кулачки и положила их на сердце. Ариец долго не подавал ни звука, чем очень настороживал.       - Знаешь, ты сильная, Союз и многово добьешься, - невзначай бросил парень и обернулся к ней лицом. Советская отступила на шаг от такого напора расхваленности в ее сторону. Щеки покрылись легким румянцем. - Не отрицай, я говорю то что вижу, - настоял Третий. - И поверь, я еще ни разу не ошибался, - на лице появилась теплая улыбка, говорящая сама за себя, ему понравилась девушка. Для него она за короткое время стала значимой, не только, как хорошая собеседница, но и интересная личность. СССР до сих пор вглядывалась в черты кавалера, наслаждаясь его присутствием.       Куранты пробили полночь. Смащный звук разлетелся по округе. Праздник близился к концу и гости собирались расходиться. Вот только ребятам была в муку разлука.       - Пора, - прошептала ровно коммунистка, вздохнув.       - Нет, не нам, - томно произнес Рейх и одарил Совет ласковым взором. Та оторопела, внутри пробежался приятный холодок. - Позволь мне проявить дерзоть и поцеловать тебя, - попросил фриц. Русская кротко кивнула, завороженная предложением юноши. Еще никому она не позволяла подобных к себе выходок, а он без приглашения проник в ее сердце, так ненавящего, приоткрыл заветную для всех мужчин дверцу. Может и она сама захотела этого. Рейх осторожно взял ее руку, наклонился и нежно прикоснулся губами к мягкой белой коже. Советская затаила дыхание. Даже через слой перчатки девушка ощущала горячее дехание нациста.       Дальше началась страда новых незабываемых встречь, печалий и разлук. Они просисходили всегда, как в первые. Смертельное однако было то влечение. Однажды теплым вечером РИ пришел к дочери и обьявил, что посватал ее. Союз обомлела. Произошел жуткий скандал, после чего она убежала к возлюбленному. Рейх тоже не обрадывался. Оказываеться его родитель тоже сложа руки не сидел и назначил день, когда судьбы молодых на век разлучат. Тогда Рейх подарил девушке на память серебряный перстень, а СССР ничего у себя кроме шелково платка не нашла. Но правители не успели исполнить замысел, так не объявили своим детям о главном... Совет устроила революцию и свергла императора, а Рейх отравил ненавистново отца, заняв престол. Пути их разошлись, каждый погрузился в свои планы, чувства утихли, а потом и вовсе перестали тревожить хозяев... ***       Мужчина нервно вздохнул, припоминая шелковый платок и перстень, врученные ими друг другу. Подарок хранился в нижнем ящичке стола. Рейх намеривался от него еще давно избавиться после встречи с ЯИ, но не представлял, что эта вищица может стать для него последней надеждой на спасение. Как удачно посчастливилось ему забыть о злополучной тряпице. Вот только одно не укладывалось в голове. Неужели ошибка прошлого повлияла на их будущее, а точнее на нациста?! Обсурд! Должно быть более реальная отговорка. Почему фриц почувствовал боль от прикосновения ЯИ? Может ему просто показалось и фюрер преувеличил? Тоже нет. От куда взялся тогда жар? Вопросов становилось все больше, а ответы труднее найти. Навождение какое-то... или колдоство? Почему его начало вдруг ломать при азиатке? Неожиданно Третий вспомнил еще один важный момент. ГИ же хотел его женить... Возможно они с РИ заключили свадебный договор по ним. Догадка наводила ужас. Но это единственное на данный момент логичное обьяснение. Возможно документ сохранился и являеться тем объектом, что держит их супружескую связь? Тоесть они с Союз фактически муж и жена!?! Но почему он мог до этого держать близость с Японией, а когда она объявила о беременности, сила подействовала? Странность пугала Рейха.       - Нет, - прошипел Фюрер. - Отец! Все же сумел паршивец даже после смерти меня достать!!! - взревел в бешенстве ариец. - И ты Союз! Да как ты смела! - обвинял всех подрят Раин, упуская из под носа одного дерзкого паренька. Ох, нервы кипели. Неужели придеться писать СССР, прося на время устроить перемирие и рассказать, что почем. - Ну уж нетушки, перебьетесь, - рыкнул смачно немец, не представляя, что своими гордостью и завешенными омбициями делает только хуже себе и...       Уже прошла неделя после той ситуации. Рейх держал дистанцию между самурайкой. Упорно избегал встречи и проктически не общался с ней, когда та хотела побыть с фрицом рядом, получить долгожданную ласку, обнять парня. Рейх надеялся, что "порча" скоро пройдет сама и он сможет вновь полноценно жить, как раньше, не боясь быть рядом с возлюбленной, а потом стать папой. Но не через день, не через два, оковы брака не снимались. При одном улавливании духов азиатки его скручивало, аж кости трещали. Он безцеремонно покидал те места, куда заявлялась Неко в надежде увидеть там Рейха. Только пустота встречала девушку. Глаза блестели от нарастающих слез. ЯИ падала на колени и заливалась тихими, придавленными всхлипами. Неужели Третий избегает ее из-за беременности, презирает и больше не любит? Появлялась воющая боль, она била посильнее кнута, заставляла накручивать ужасные мысли на счет Рейха. "Нашел другую? Играл? Забавлялся?" - капали каждый раз догадки все хуже и хуже. А однажды вечером она упала в обморок. Когда врач вышел из ее комнаты, то поставил диагноз "Белая горячка". Рейх раскрыл от ужаса глаза, хоть девушке прописали лекарства, он знал, просто таблетки тут не помогут. Каждый час становился ему не выносим. ЯИ умирала практически на его глазах, но подойти и утешить фюрер ее не мог. Когда она в судорогах звала его, стонала, мужчина лез от горя на стенку. Слух не вытерпливал сей истязаний, сердце выло. Райн запирался на долго в кабинете, крушил, что попадалось под руку.       - Ну жизнь, наказала ты меня с полна! - рыкнул, остыв фриц и присел на кресло, с презрением сжал платок СССР в кулаке. - Неужели кара в прямь существует? - раздался возглас, наполненый отчаянием и слегка истерическим смехом. - Нет, эти две вещи должны быть соженны до пепла! Я ненавижу тебя, Союз! Довольно мне с тебя! - пылала речь отвращением. Рука невольно коснулась листка бумаги, он стал ручкой отскрябывать текст. "Вдруг откажет?" - думал фюрер, а слезы сами наворачивались, текли по щекам, падали на стол. Он, великий из великих среди других держав показывал слабость, просто сдавался той которой обьявил войну. Дописав послание, мужчина позвал одного из солдат. - Передайте Гансу, пусть доставит на территорию СССР, - боец быстренько выхватил конверт и скрылся из виду. Вскоре пришол ответ. "Рейх, я прекрасно помню тот вечер, ты был мне всем, жаль, что нельзя вернуть те времена, тогда бы я не совершила глупой ошибки и не обратила на тебя внимание! Ты предал меня!!! Как ты мог!? Мы же подписали пакт! Я с радостью избавлюсь от кольца и приму перемирие, надеюсь, то что говоришь это не шутка и не очередной план! Договор на свадьбу подписанный нашими родителями я нашла у себя дома, без понятия, как он залетел на мою полку. Жду тебя на пепелище нашего тайного места к завтрашней заре. Надеюсь ты помнишь о нем. Союз." Прочитал Рейх дрожащими губами послание. Сердце бешено заколотилось. Вскоре все закончиться, он сможет вновь спокойно наслаждаться присутствием дорогой ему азиатки, а она им. У них появиться ребенок, что может быть прекраснее? Но одно смутило Фюрера. Союз ему помогает, вместо того что бы отомстить за те злодеяния, которые он ей сделал? Странною... очень странно... знакомое и до того противное чувство угрызения совести застало его врасплох. Мужчине стало намного хуже. Он знал, если Совет дала слово, то его обязательно выполнит, чего нельзя было сказать о немце. Не это ли проявление стойкости и характера? Да, нацист видел в СССР потенциал, достойный враг, не то что эти страны Европы, трусливые продажные шавки, дай им голос заскулят от злобы. Третий частенько задумывался почему он решил бросить коммунистку. Хорошая девушка, но им ничего теперь вместе не светит. Фрицу и не нужно было.       Солнце медленно выползало на багряное от зарева небо. Лучи коснулись маковки заброшенного дворца. Союз стояла около входа, любуясь оставшейся красотой родного дома. Он наводил на девушку приятные воспоминания. Ведь тут происходили и счастливые моменты из ее жизни. Когда она играла вместе с Аляской и Российской Республикой летом в саду, зимой лепила снеговиков, строила снежные крепости, осенью устраивала войнушки, а вечером они всей семьей пили чай около камина, отец рассказывал им сказки. Сестры быстро засыпали у него в объятиях. Губы расплылись в легкой улыбке.       - Ну, привет Союз, - вывел ее из эйфории стальной голос. Перед Совет предстали те янтарные глаза, которые ее еще недавно пленяли.       - Привет Рейх, надеюсь ты принес платок? - спросила солдатка скорее для осведомленности, чем от желания завести разговор.       - Думаешь я забыл? - усмехнулся пренебрежительно ариец.       - Кто тебя уже знает! - рыкнула грозно коммунистка. - Может там за кустами твои люди прячутся, ждут приказа схватить меня! - девушка сложила руки на груди и опасливо переглянулась. Рейх усмехнулся ее предприимчивости.       - Не бойся, не схватят, - как бы подыграл он на словах. - Не понимаю, как ты вообще согласилась на встречу. Я считал ты посчитаешь меня сумасшедшим, прочитав мое письмо, или вообще не придешь после... ну... понятно... - СССР нахмурила брови.       - Ты способен на все, но та строчка про ЯИ... - девушка напряглась. - Знаешь, я заметила, как меня начинает воротить от мужчин. На той неделе мою руку офицер поцеловал... бросило в холод. Да и с остальными так же, парни заигрывают, и колошматит меня целый день, - поежилась комсомолка.       - У меня похлеще, - чуть не выругался Рейх. - Идем, -кивнул он в сторону двери. - Согласно правилам мы должны уничтожить вещи на листке, в том месте где заключался договор, - Третий переметнул взгляд на Социалистическую. Та гордо выпрямилась, показывая видом, что в случаи чего, сможет дать отпор. Она без капли сомнения, статной осанкой прошла вглубь коридора. Фюрер не спеша двинулся за ней вслед. Героев встретили палаты заросшее паутинной, шпаклевка ссыпалась при каждом новом шаге, стены покрылись глубокими трещинами, казалось сейчас рухнут колонны, держащие потолок и все завалит под руины. Мрачно, сыро и пусто. Союз поежилась. Сзади раздавался стук каблуков вражеских сапог, не дающий желания развернуться и убежать прочь. На каждом повороте, в каждом уголке веяло прошлым, оно приведением летало из зала в зал, испепеляло холодным взглядом, проникало в сознание и воздавало ложные миражи из осколков памяти. Вот Совет узнала окошко, у него в первые Рейх пытался ее поцеловать в губы, а она отвесила ему пощечину, парень долго дулся. Здесь же, под окном фриц тайком поджидал славянку. Союз прокрадывалась ночью к подоконнику и они, как влюбленные дурочки посылали друг другу воздушные поцелуи. А после утомительных баллов гуляли по саду, кормили лебедей на озере... Солдатку передернуло. Рейх совершил непоправимое, убивал тысячами ее народ, мучал, изгалялся над пленными, сколько пролил крови! А для чего она пришла собственно? Каждый сейчас преследовал только свою выгоду, во всяком случае Совет так хотелось считать. Главное избавиться самой от документа, а на фрица ей плевать, так же как ему на нее. Рейх с сомнением сверлил девичью спину. "Только сжечь договор о свадьбе, только сжечь..." - твердил он, как мантру. Эти стены, этот запах, веял ото всюду, баламутил Третьего. Союз... была его... его и ничья больше. А между прочем на ее руку целились кавалеры намного привлекательнее чем он, но Совет выбрала нациста. "Рейх, ты чего?" - промелькнул вспышка в нем. "А как же ЯИ? Или ты забыл о ней?" - Райн встрепенулся. "Нет, моя киска, она... ох уж эти дедовские премудрости! Я не хочу потерять Японию!" - митинговал Рейх, начиная закипать.       Кабинет. Пара оглянулась. Потертые старые вещи были разбросаны по всюду. Союз поежилась. Она вспомнила об отце. РИ смиренно ждал ее тут, не пытался скрыться. Он достойно и глаз не прикрыв, принял пулю в лоб. Империя показал ей какой должен быть настоящий правитель, стоя на грани смерти дал дочери ценный урок. А она стояла над телом родителя, чуть улыбаясь. Видно пришел момент раскаяться. Девушка достала из-за пазухи листок и положила на него кольцо.       - Давай, - выдохнула устало солдатка. Рейх демонстрационно с пренебрежением швырнул платок на стол. Вещи соприкоснулись. По телу героев пробежали мурашки. От испуга фриц достал огниво и подпалил край бумаги. Огонь сразу обволок "топливо". Язычки забушевали, сверкая бликами в глазах Рейха и Союз. Потянуло гарью. Ткань съежилась, затрещала, бумага сразу обратилась в прах. Долго держался перстень. Он потемнел, запачкался в копоти. Союз сомневалась, что украшение вообще возможно уничтожить огнем, но случилось чудо. Оно рассыпалось. У нациста затмило дух.       - Чертовщина, - выплюнул надтреснуто мужчина. Руки свободно затряслись, словно сняли цепи. К Советской больше не тянуло силком. Он постепенно узнавал в себе старые замашки, ту твердость, строгость и безудержную страсть к ЯИ.       - Теперь все кончено, - отрезала Союз, сохраняя спокойный голос. Девушка обернулась, робко пожимая плечами. Нацистская Германия кратко кивнул. Отвращения он к ней не испытывал, но и любовью это было трудно назвать. Скорее где-то между двух огней. Солдатка тоже заметно померкла. Они проходят те же коридоры плечо к плечу. Каждый молчит, не роняя ни звука. Тишина не напрягает уши, она нежным бальзамом лечит подорванные нервы. Каждый что-то понял для себя, осознал, но не озвучил, затаил. Уже поздно, особо для Рейха. Немец прекрасно осознавал на что идет, хоть раньше ни кто из них не смел помыслить о исходе игр в любовь, чем все обернется. Не только телесными страданиями. Бродя по лабиринту мыслей, фриц не заметил, как они дошли до выхода. Приятный ветерок забил в лицо.       - До встречи, Рейх, - процедила Союз и быстрыми шажками, без промедлений направилась в другую сторону.       - До встречи царевна, - тепло усмехнулся мужчина, применив сладкий термин. Если бы его услышала СССР, она бы разорвала фрица на части. - Ты победишь Совет... - добавил с сожалением Третий, признавая, что по части она намного сильнее его. И он имел в виду совсем не вооружение. ***       Рейх с забвением спешил к ЯИ. Мужчина распахнул дверь и увидел дремлющую азиатку. Глаза наполнились слезами радости. Фриц осторожно прокрался к ней, проведя пальцами по животу. Лицо Неко дрогнуло, она ослаблено посмотрела на суженного, не веря в происходящие. Третий не решался приобнять ее, сердце в трепетании билось, он присел на краешек кровати. Мгновение и губы касаются друг друга. Кошечка робко прижимается к мускулистому телу, руки обвивают крепкую шею. Райн подается, обхватывая женскую талию, делает поцелуй требовательным. Они по животному наслаждаются им за долго-ужасное время разлуки.       - Зайчонок ты мой маленький, - отстранился от уст любимой фриц, набирая воздуха в грудь. Заплаканная империя трется о его щеку.       - Рейхи-сан, я... я... - всхлипнула самурайка.       - Тшш, - бархатистым тоном успокаивал ее Третий.       - Обещай, что ты меня никогда не оставишь, - через боль выдавила ЯИ. - Я думала у тебя другая, - Рейх в шоке уставился на омегу, а потом уткнулся ей носом в волосы.       - Ты у меня одна, и я обещаю, что буду с тобой на веки. Выходи за меня, - сделал фриц ей предложение.       - Да, я согласна, согласна, согласна... - хрипела Япония, повторяя заветную фразу. Рейх вновь поцеловал девушку.       - Скоро ты поправишься, даю слово, - Рейх поглаживал ЯИ по спине, пока та не уснула у него на руках.