Лепестки моего сердца

Сначала подумала, что мне послышалось или я просто спросонья перепутала реальность со сном, поэтому, успокоившись, положила голову на подушку. Но шум снова повторился. Меня это не на шутку напугало и повергло в ужас, ведь раньше я не слышала никаких посторонних звуков по ночам, и ничто не нарушало мой сон. А может, это просто сквозняк или какой-то предмет, к примеру книга или маленькая шкатулка, потерял равновесие и упал на пол? Но разве это могло повториться дважды? Я отчетливо слышала этот шум два раза. И что же делать? Если мягко выразиться, то меня трусит так, словно перед прыжком с парашюта. Хотя я думаю, что даже высота не настолько страшна, как эти зловещие звуки в пустом, огромном, мрачном, загородном особняке. Еще и вся эта ситуация с Брамсом наводила тройное беспокойство. Он ведь сейчас там, на первом этаже, накрытый пледом. И если я спущусь туда, кто знает, что меня ждет. Покинуть комнату я так и не осмелилась и до самого рассвета не смогла сомкнуть глаз. С синяками под глазами я выползла из-под покрывала, которое служило мне неким укрытием. До появления первых лучей солнца в комнате моя голова отказывалась трезво думать. Мысли хаотично бегали в сознании, словно смерч. Я множество раз намеревалась дотянуться до телефона и позвонить тетушке, но тут же отбрасывала эту абсурдную идею, потому что Эмма, как и все нормальные люди, сейчас спала, и мне все равно никто бы не ответил. Разве что психушка, которая доступна в любое время суток. Иначе как можно объяснить произошедшее? Уж не сошла ли я с ума? Все-таки голод вынудил меня покинуть свое логово и дойти до кухни. Самым медленным шагом я спускалась по ступенькам, вслушиваясь в каждый шорох. На одном дыхании обошла все помещения, но ничего подозрительного не заметила. Только когда я обратила внимание на стульчик, где сидел Брамс, то увидела, что плед лежит на полу. Для меня это показалось как минимум странным, ведь я довольно-таки хорошо накрыла куклу. Заглянув Брамсу в глаза, я будто почувствовала, как все его нутро просверливает мою душу. Я тряхнула головой и подняла плед с пола, снова накрыв псевдо-брата. После завтрака я засела в гостевой, где находился инструмент. На нем лежало несколько альбомов. К счастью, меня научили читать по нотам, и за пару часов получилось даже выучить маленькое произведение. Челеста входила в группу клавишно-ударных. Внешне она сильно напоминала пианино и звучала наподобие колокольчиков. Я слышала об этом инструменте ранее, но никогда не видела его вживую. От распевки меня отвлек внезапный звонок в дверь. Я резко соскочила с места. Поскольку глазка здесь не было,рассмотреть, кто пришел, не представлялось возможным. На свой страх и риск я открыла дверь вслепую. — Добрый день, — оживленно поздоровался парень. — Вы мисс Манобан? — Здравствуйте, — я удивленно глянула на него. — Да, это я. Чем могу помочь? — Меня зовут Альберт. Я принес вам продукты, — объяснил брюнет, поднимая рядом стоящую коробку. — Можно войти? — Конечно. Тетя предупреждала меня по поводу курьера, который раз в три дня привозит еду, поэтому, не колеблясь, я пропустила его на кухню. Не тащить же мне всю эту тяжесть самой. Поставив коробку с содержимым на столешницу, он принялся ее распаковывать. Но мне не хотелось стоять и наблюдать, как курьер медленно справляется со своей работой, поэтому я собралась его тут же выпроводить. Разложить продукты я и сама смогу. — Как скажете, мисс, — отрезал парень. — В следующий раз привезу свежие продукты к концу недели. Хорошего Вам дня! Мне недолго пришлось возиться с едой. Я оперативно разложила все на свои места. Молочку и овощи —в холодильник, фрукты— в специальную вазу на ножке, а сладости— по баночкам. Остаток вечера я репетировала танцы и пыталась подпевать, тренируя легкие на выносливость. Хотелось добиться идеального результата, чтоб не глотать воздух во время выступления. В противном же случае голос выходил такой, что было неприятно не только слушателям, но и мне самой. Петь под фонограмму совесть не позволяла, иначе за что платят люди? За живую картинку? Будь я зрителем, ни за что не посетила бы концерт, если бы на нем использовали готовую звукозапись. С таким успехом можно бесплатно смотреть видео в интернете, а их там полно. Перед сном я снова позвонила Джису, но ничего не рассказала ей о ночном происшествии, только о дневных репетициях и курьере. В свою очередь подруга поведала мне, что искупалась в озере, и под вечер у нее поднялась температура. — Главное, не глотай тоннами таблетки, — пошутила я. — Иначе придется справляться еще и с побочными эффектами. — Спасибо за поддержку, Лиса, — с сарказмом ответила та. — Только я могу подхватить заразу во время отпуска. Другого времени у болезни не нашлось. — Если бы ты заболела во время тура, то нам бы пришлось отменять выступления, — начала объяснять я. — А так у тебя есть время полежать, отдохнуть. — Не отдохнуть, а в соплях утонуть, — высморкавшись, жалобно пробормотала подруга. — Я с трудом передвигаюсь по квартире. Родители каждые полчаса приносят новый эвкалиптовый чай с лимоном. Мне кажется, еще пару чашек и меня вырвет. Я даже не ем ничего. Так что тебе, Лиса, можно позавидовать. Пусть ты там сидишь без интернета, зато не выглядишь, как раздавленная крыса. Эх, знала бы ты, кому завидуешь, подавилась бы своими словами. Лучше уж выглядеть, как стадо раздавленных грызунов, только не подпрыгивать до потолка при каждом подозрительном звуке. А ведь так оно и есть. После последней ночи я с трудом сдерживаюсь, чтоб не сбежать из дома. Иначе куда я пойду? На местности плохо ориентируюсь, из вчерашней разведки мало что полезного узнала. Следовательно, никуда пойти не могу. Конечно, я себя загоняю, ведь у меня есть связь. Что мне стоит прямо сейчас набрать маму и попросить забрать отсюда? Но опять же: что я ей скажу? Все слишком сложно и запутанно. Выключив лампу, я укуталась в теплое одеяло и закрыла глаза, мигом погрузившись в сон. — Тебе не сбежать, Пранприя, — по всему дому раздался зловещий голос. — Ты заложница, и отсюда нет выхода. Я в панике бежала по бесконечному коридору, закрыв уши руками. Оборачивалась и спотыкалась, кричала о помощи, но никто не отзывался. Только грубый мужской голос проникал в мое сознание. Прямо перед собой я видела белую дверь, но как быстро бы мои ноги не несли меня, она все отдалялась и отдалялась. Резко подо мной развалился паркет— я стала падать в пропасть. Тьма затягивала к себе, окутывая своим черным, дьявольским пространством. Было настолько темно, что я не видела собственных рук. Я просто ощущала, как мое тело летит вниз и резко сталкивается с землей. Когда мои конечности дали о себе знать, я с трудом встала. Глаза все еще окутывал мрак. Неуверенными шагами я двинулась в неизвестность и, скитаясь по тьме, стукнулась лбом о стену. Зашипев от боли, я стала шарить по сторонам, пытаясь найти опору. Мои дрожащие руки все же нащупали твердую поверхность. Не отрывая ладоней от стены, я пошла вдоль, но через какое-то время уперлась в тупик. Дальше пути нет. Я подняла голову и увидела свое отражение. Оно выглядело…устрашающе. Неужели это я? Растрепанные волосы, испачканная и местами порванная одежда, размазанная по всему лицу тушь, а руки и ноги — в многочисленных ссадинах и синяках. Дыхание участилось, из глаз полилась река слез. Мои колени содрогнулись, и мне пришлось упереться руками об пол. — Посмотри на себя, — повторял голос. — Ты жалкая. Ты и твоя душа. То же самое чувствую и я. Мне темно и холодно. Моя душа изранена. А ты так бессовестно пренебрегаешь мной. — Что тебе нужно от меня? — сквозь всхлипы прошипела я. — Ты еще смеешь спрашивать? — рявкнул голос. — На вид вроде смышленая девочка. Или это твоя маска, которую ты никогда не снимаешь? Посмотри в зеркало. Это твоя сущность. Ты беспомощная и убогая. — Это ложь, — промямлила я, вытирая слезы. — Готова ли ты меняться? — не унимался голос. — Да к чему это все?! — сорвалась на крик. — Покажись! Сам ведь никчемный трус! Дрожа каждой клеточкой своего тела, я встала на ноги. В трюмо уже ничего не отражалось, и я снова смотрела в пустоту. Проснувшись в холодном поту, я вскочила и бросилась в душ. Это же надо было такому присниться! Первым делом я посмотрела в зеркало. Все было в норме, за исключением волос. На голове действительно образовалось гнездо. И немудрено после такого кошмара, но я то еще легко отделалась. Люди, бывает, с кровати падают и потом ходят пару недель с синяками, если не переломами. Смотря как еще свалиться. Аппетита у меня не было, поэтому я просто перекусила яблоком и вышла на улицу. Влажный утренний воздух проник в легкие. Мне почему-то очень хотелось закурить. Знаю, что это плохо,но все же… Какое-то время я курила, правда не так часто. В пятнадцать лет никотин был для меня неким успокоительным. Благо, не дошло до алкоголя и наркотиков. Может, позвонить курьеру и попросить привезти одну пачку вместе с продуктами? Почему бы и нет? Разве кто-то сможет отказать такой очаровательной леди? Номер паренька я нашла в записной книжке и тут же набрала его, чтоб потом не забыть это сделать: обычно так и происходит с отложенными мною делами. Ну или мне становиться просто лень к ним возвращаться. Чаще всего второе. Альберт без лишних вопросов согласился выполнить мою просьбу, уточнив, какие сигареты я предпочитаю. На самом деле мне все равно, главное, чтоб были с мятной или арбузной капсулой. Иначе вкус у сигарет отвратительный. Я совсем забыла о Брамсе, который так и оставался укутанным в плед. Погрузившись в свои мысли, перестала замечать все вокруг. Но, когда я подошла к креслу и убрала плед, куклы не оказалось… — Опа, — опешила я. — А где братец? У меня слабо получалось сохранять спокойствие, когда в душу врывалась паника. Куда подевалась кукла? Я точно помню, что вчера утром оставила ее тут. Поднявшись на третий этаж, я направилась в комнату Брамса. Паниковать еще не стоило: вдруг просто забыла, что перенесла его в детскую, чтоб не мозолил глаза лишний раз? Хотя я отчетливо помню, как… На первом этаже снова зашумело. Входная дверь была закрыта, это сто процентов. Я заперла ее за собой. Замерев на месте, принялась ждать. А чего, собственно, ждать? Лалиса, тебе до сих пор не кажется происходящее подозрительным? Неизвестные звуки во всем доме, странное исчезновение куклы. До сих пор твоя головушка не додумалась? До моего слуха донеслись шаги. Кто-то поднимался на последний этаж. Пульс участился, а сердце скользнуло в пятки. Черт. — Отвали от меня, кто бы ты ни был! — во все горло крикнула я и залетела в ближайшую комнату, которая оказалась спальней Эммы и ее супруга. Я бросилась к телефону, стоящему на столе, и попыталась дозвониться до мамы, нервно набирая ее номер, но связь не доходила. Я стала лихорадочно расхаживать по комнате, до боли сжимая волосы. Неожиданно зазвонил телефон. Я взяла трубку. — Алло? — дрожащим шепотом заговорила я. — Алло?! — Пранприя… — послышался детский голос. Я бросила трубку и медленно попятилась назад. На глаза навернулись слезы. Всхлипывая, я приложила руки к лицу. Телефон снова зазвонил. Рефлекторно я схватила трубку и приложила к уху. — Алло? Кто это? — бегая глазами по помещению, спросила я. — Пожалуйста, выходи, — снова детский голос. — Поиграем, прекрасная Пранприя. Пранприя? — Кто это? — пискнула я. — Почему ты не следуешь правилам? — злобно произнес мальчик. — О господи! — вырвалось у меня. — Оставь меня в покое! Я схватила телефон и швырнула его на пол. Забившись в самый дальний угол помещения, я подумывала о том, чтоб спрыгнуть с окна. Здесь происходило нечто ужасное. То, чего никто не сможет объяснить. За дверью снова послышались шаги. Возможно, они и не прекращались, просто я находилась в обморочном состоянии, совсем позабыв о незваном госте. В дверь постучали. — Что тебе нужно? — спросила я. Ответа не последовало. Шаги отдалились. Зазвучала детская колыбельная. Шаги снова вернулись, и я услышала, как кто-то положил металлический поднос под дверь. — Я обещаю быть хорошим, — сказал мальчик. — Это твой любимый сэндвич. Я осторожно подошла к двери и приоткрыла ее. Мое дыхание было настолько громким, что, кажется, его могли слышать все, кто находился бы поблизости. Детская Брамса была открыта, и я увидела куклу, сидящую на кровати. У моих ног был поднос, на котором действительно стояла тарелка с двумя бутербродами. Внутри сэндвичей лежали помидоры и листья салата. И правда, как я люблю. Я медленно наклонилась, подняла поднос и еще раз огляделась. Мной овладел истерический смех. Я оставила бутерброды на кровати, телефон вернула на прежнее место и вышла из комнаты, направляясь к кукле. Брамс продолжал неподвижно сидеть, не подавая признаков жизни. Опустившись возле кровати на колени, я заглянула в стеклянные глаза куклы и помахала перед лицом рукой. Около псевдо-брата лежал блокнот. Тот самый, где были написаны десять правил. А ведь я его оставляла в гостиной… А может, все это правда и кукла жива? Как по-другому объяснить эти паранормальные явления, которые происходили в доме после отъезда тетушки и Джорджа? — Ты действительно этого хочешь? — обратилась я к Брамсу. — Хорошо. Будь по твоему.