«Сонбэ!»

Каждый день его донимает Хван Хенджин. Стоит только появится в поле зрения первокурсников с факультета журналистики, так сразу же слышится это надоедливое "Сонбэ". И к Чанбину со всех ног несётся радостный парень. Каждый день подбегает и начинает болтать о всяких разных вещах. О банальной погоде, о каком-нибудь новом фильме,  который он вчера посмотрел, или о глупой статье какого-то там журналиста. А Чанбин внимательно слушает, надеясь на скорейшее удаление парня. Подбегает парень конечно чаще на обедах, чем ни раз заставлял Чанбина повести себя, как хороший сонбэ, и угостить того кофе. Правда, Хенджин всегда возвращал деньги, извиняясь за то, что заставил того потратиться на него. Со Чанбин – не вредный и уж тем более не злой. Ему не в тягость поговорить с первокурсниками о чем-либо. Но не каждый же день. Все мы люди, и все мы устаём от общения когда-нибудь. Особенно, если ты по своей натуре интроверт,  и привык находиться в одиночестве чаще, чем в компании. Со Чанбин, третьекурсник с факультета искусств, как раз таки обладатель такого характера. Поначалу парень не обращал внимание на частые обращения хубэ, но со временем, его стали подкалывать друзья словами "Смотри,  там твой бежит". И парень просто устал. Казалось, что нигде нет ему отдыха от гиперактивного первокурсника. – Сонбэ! – От просмотра ленты в Instagram Чанбина отвлёк уже привычный голос своего хубэ. Оторвав взгляд от экрана и посмотрев вперёд, парень наткнулся на сидящего перед ним на корточках первокурсника Хван Хенджина. Чанбин даже испугался и вздрогнул, поскольку не ожидал увидеть парня так близко. – Хаха, я вас напугал! Извините,  сонбэ! – Хенджин поднялся и вежливо поклонился сидящему перед ним парню. Чанбин встал с лавочки во дворе университета, на которой он хотел отдохнуть во время перерыва и внимательно посмотрел на хубэ, заметив, что тот мнется на месте. – Ты что-то хотел? – А, да. Давайте сходим в кино... – Хенджин опустил взгляд и положил ладонь на затылок, потирая его. Ему было явно неловко, и, увидев как Чанбин удивлено приподнял брови, он тут же начал оправдываться. – Э-это университетское задание! Нам сказали посмотреть какой-нибудь фильм и написать на него рецензию... Я выбрал фильм  который выходит ещё, а идти не с кем... Вот и решил попросить Вас сходить со мной. Чанбин видел, как Хенджин топчется на месте и ждёт его ответа. Взвесив все "за" и "против", Чанбин все же решил согласится. Слишком жалко ему стало Хенджина, который стоит перед ним и так неловко рассматривает то ладони, то асфальт.  Услышав ответ сонбэ, Хенджин весь засиял и, попрощавшись с парнем, убежал к своим друзьям, которые тут же начали подтрунивать над ним из-за его неловкости, но явно не с целью как-то оскорбить. Кое-как связавшись с хубэ и договорившись на эти выходные, Чанбину лишь оставалось дождаться этого дня и просто потерпеть поход с парнем в кино. «Надо с ним обсудить всю ситуацию и прийти к какому-то решению. Да. Именно.» *** После кино, возвращаясь домой, парни обсуждали увиденный фильм и пришли к выводу, что вывозит его только пара актеров, но сам по себе, он не представляет собой что-то необычное. Когда они проходили мимо детской площадки, на которой, как ни странно, никого не было, Чанбин решил поговорить с парнем и, указав на лавочку, явно намекая первокурснику идти за ним, направился прямиком к ней. Сам третьекурсник решил стоять, но когда Хенджин хотел поступить так же, он просто надавил тому на плечи, усаживая насильно. – Почему ты такой общительный? – Чанбин встал напротив Хенджина, который непонимающим взглядом уставился на своего сонбэ. Вечер выдался теплым, хотя на детской площадке, на которой они решили остановиться, было темно, поскольку солнце уже село, а уличные фонари не особо помогали. – Сонбэ, я не понимаю... Общение ведь неотъемлемая часть нашей жизни, что я... – Ты не понял. Почему ты такой общительный со мной? То есть, да, я твой сонбэ, но ты слишком... дружелюбно настроен, мы ведь даже не друзья. – Пока парень говорил, он активно жестикулировал, а в конце фразы сложил руки в замок и подпер ими свой подбородок, слегка нахмурив брови. Хенджин был крайне удивлён словам Чанбина, что не улизнуло от второго. «Ну да... Ни с того ни с сего спросил его.» – Я бы хотел быть... ближе... вашим другом, то есть. Извините, если я как-то Вас... простите... – Хенджин опустил голову и просто пробурчал конец фразы, не позволяя тем самым старшему разобрать хоть слова. – Извини, Хенджин, ты славный и классный, я уверен... Но вся твоя гиперактивность меня напрягает. Не думаю, что мы смогли бы поладить и стать ближе, чем просто приятели. – Чанбин замолчал внимательно рассматривая макушку сидящего напротив парня, и ждал какой-то его реакции. Минута, две, пять: все это время они не обмолвились ни словом, и третьекурсник, отправив руки в карманы ветровки, произнес. – Я пойду, окей? Ты там как доберешься до дома , ну, сообщи, в общем... Пока. Чанбин постоял около 10 секунд и развернувшись на 180 градусов, смело направился к выходу с площадки. Держа в голове мысль, что теперь его учеба станет более спокойной, он даже немного улыбнулся. Хотя, признаться честно, понимание дальнейшего отсутствия Хенджина в его буднях слегка расстраивало. Поначалу с непривычки будет странно, но потом все вернется на круги своя. За своими мыслями парень не услышал приближающий топот ног, но зато хорошо почувствовал, как кто-то ухватил его за локоть, останавливая. Резко обернувшись, парень увидел перед собой своего хубэ с опушенной головой. – Ты чего?..-парень был ошарашен, но, даже будучи в шоковом состоянии, смог заметить одну деталь. – Стой! Подожди, ты плачешь? Тебе плохо? – развернувшись к нему полностью, Чанбин вырвал руку из плена и смог обхватить плечи первокурсника. Его слова не возымели никакого положительного эффекта, лишь заставили парня спрятать лицо в ладонях и стать еще тише, однако, по подрагивающим рукам было понятно, что он нисколько не успокоился. – Мне скорую вызвать? Хенджин! – Третьекурсник был взволнован, а потому не заметил, как повысил голос, заставив плачущего парня вздрогнуть. Тот начал тереть глаза, что-то бубня себе под нос, что было похоже на «простите» или «я не хотел». – Хенджин... Пожалуйста, не плачь... – парень притянул первокурсника к себе, обнимая того и гладя по голове. Было крайне неловко, но человек нуждался в некой помощи, поэтому третьекурснику пришлось немного потерпеть. Тот же в свою очередь обнял парня в ответ, утыкаясь носом куда-то в изгиб между шеей и плечом. – Что случилось? Прежде чем дать свой ответ, они простояли так около десяти минут, благо рядом не было ни единой души, а потому можно было не опасаться реакции окружающих. Спустя какое-то время Хенджин легко оттолкнул парня, вырвавшись из объятий, все также плача, но стараясь говорить чётко и ясно. – Я.. это прозвучит очень глупо... и, возможно, вы меня возненавидите, но... – Сделав паузу и набрав побольше воздуха, парень на одном дыхании почти прокричал. – Вы мне нравитесь, сонбэ! Очень! – Хенджин низко поклонился, заставив Чанбина недоумевать и нервничать. – И я... не знаю, что делать... Простите меня, пожалуйста! – Парень весь сгорбился и сильнее заплакал, поэтому он просто закрыл лицо ладонями, будто желая спрятаться от всего мира. Вся эта ситуация просто выбила Чанбина из колеи. Не имея даже мысли в голове, что все дружелюбное поведение парня возникло из-за симпатии к третьекурснику, Чанбин жил, думая, какой же первокурсник надоедливый. Конечно, менее надоедливыми его действия не становятся, но понимание искренности его намерений в корень меняет отношение парня к этим его раздражительным поступкам. Не имея дальнейших сил много говорить, он лишь обдумал в голове свое решение и, достав из рюкзака бутылку воды и сухие салфетки, протянул вещи Хенджину, тихо говоря. – Напиши мне. – Что? – Первокурсник удивлено посмотрел на своего сонбэ, явно ожидая другой реакции, но неосознанно принимая помощь парня. – Просто напиши. Или позвони. Или это сделаю я, без разницы. Не думаю, что мы оба в состоянии обсудить все сейчас. И, не волнуйся, я не ненавижу тебя из-за этого. – Чанбин приподнял уголки губ, и, казалось, что это единственное, что нужно было его хубэ в ответ на признание. Он лишь много раз повторил «спасибо», все еще шмыгая носом, и низко поклонившись, побрел в противоположную от сонбэ сторону. Уже ближе к ночи, парни смогли обсудить всю ситуацию, и Чанбин вновь услышал слезы хубэ, когда сообщил, что, в целом, он не против общения, но в пределах нормы. А следующее утро, как обычно, началось с привычного, но уже почему-то не раздражающего «Сонбэ!».