***
— А говорил, что мужчины не интересуют, — по-доброму ворчит Артур, наблюдая за спящим парнем.Часть 1
1 апреля 2020 г. в 13:54
— Почему ты ушёл? — Артур появляется как всегда не вовремя.
— Я не могу так с ней поступить, — Павел поворачивает голову в сторону нового «друга».
— Она заслуживает большего, чем я смогу ей дать.
Артур передразнивает его, коверкая слова. Корчит недовольные рожицы, роняет обидные слова, а затем внезапно успокаивается.
— Ты прав, — он догоняет Павла, — Ольга не в нашем вкусе.
— Нашем? — переспрашивает темноволосый, придерживая дверь, чтобы тот успел проскользнуть в проём.
— Я часть тебя, не забыл? — Артур останавливается возле Паши. Лицом к лицу.
— Ты мой бредовый бред, — отзывается Алпатов и продолжает путь.
— И зачем же ты меня придумал?
— Я тебя не придумывал, — в голосе появляется раздражение. Так всегда бывает, когда тот слишком надоедает. — Ты сам явился.
Артур, шедший немного позади, внезапно возникает впереди, делает нелепое движение руками, шутливо кланяется, произносит прозаичное «ухожу» и исчезает. Павел вздыхает с облегчением. Дорогу до дома он проведёт в спокойном молчании, а если повезёт, то его «бред» не появится до завтрашнего дня.
Паша не торопится, идёт медленно, размеренным шагом. Разглядывает опустевшие улицы, вглядывается в ночную темноту. Ходил ли он здесь раньше? Может, заезжал по делам, а возможно даже и жил неподалёку.
Вспомнить хоть что-нибудь.
Домой возвращается далеко за полночь. Закрывает дверь и прислоняется к ней спиной.
— А всё-таки надо было остаться у докторши, — доносится из соседней комнаты. Паша мысленно вздыхает.
— Она же не в твоём вкусе, — напоминает Алпатов.
— Нашем, — поправляет Артур и включает светильник. Павел следует к источнику света.
— Но отсутствие секса плохо сказывается на твоём здоровье.
— Что ты несёшь?
Риторический вопрос, и Павлу совершенно не хочется, чтобы на него давали ответ.
— Вот ответь, когда последний раз ты занимался сексом? А я тебе скажу, — Павел успевает перебить его до того, как он успевает напомнить о его лже-жене Насте. — Ты же здоровый мужик. Ну, почти здоровый, — Артур продолжает развивать свои мысли.
— Заткнись, — он падает на кровать, застывая в одном положении. — Сейчас ночь. Ты должен появляться только, когда я расследую дело.
Артур отмахивается и выдаёт новую мысль.
— Может тебя нас вообще не девушки привлекают.
— Что? — он приподнимает голову. Временами Павел поражается его своей больной фантазии.
— Скажи, — вкрадчивый голос становится на тон ниже, — как тебе, например, Стас?
— У тебя сегодня что-то воображение разыгралось, — утвердительно произносит хозяин квартиры и опускается назад на мягкую кровать. В следующую секунду на него буквально падает тяжёлое тело. Придавливает, вминает в матрас. — Что ты делаешь?
— Мы должны проверить, — Артур хватает упирающие руки, отводит в сторону. Брыкающие ноги перехватывает своими, крепко сжимает. Наваливается всем телом.
— Я не гей, — Павел ёрзает, пытается скинуть с себя массивное тело. Попадающие на глаза тёмные волосы закрывают обзор.
— Откуда знаешь, ты же не помнишь, — он исхитряется и поднимает толстовку с одного края, ловко проскальзывая рукой. Скользит по выпирающим рёбрам.
Потому что Павел Иван ну очень худой.
— Знаю, — отчаянно кричит Алпатов, — у меня была невеста, и мужчины меня не интересуют.
— Поэтому ты так возбудился? — Артур делает движение бёдрами и красноречиво смотрит на замершего парня. Паша чувствует, как его уже набухший член сладко отзывается на манипуляции.
Хочется почувствовать это ещё раз.
Артур резко наклоняется и проводит языком по чувствительной шее. В квартире разносится судорожный вздох. Не медля, мужчина оттягивает резинку штанов, а за ними и новых боксёров и прикасается к разгоряченной плоти.
У Паши заканчивается воздух. Вдох получается сделать не сразу. Он не замечает, как его ноги начинают неметь от сильного захвата, как взмокшие волосы прилипают к его лбу, как спина покрывается испариной. Все его ощущения сосредоточены внизу. Артур наклоняется ближе, утыкаясь носом в его шею. Павлу сносит крышу. Его выгибает под навалившимся телом. Он вскрикивает и, наконец, расслабляется.