Kill Them All

Взгляды всех присутствующих были прикованы к небу. Зрелище вверху было похоже на самый огромный фейерверк, который все когда-либо видели. Я проскользнула в двери за спиной Президента, затем промерцала вниз, чтобы встретиться с доктором Окуном. Моё ограничение по времени быстро подходило к концу. Я использовала на королеве Сад костей, но она выжила, скорее всего, потому, что была крупнее и крепче остальных особей своего вида. Однако она всё равно была тяжело ранена. — У меня здесь Королева Роя с сотрясением мозга, — сказала я доктору. Я вытащила её из инвентаря и начала с силой трясти, пока её мозг не начал свободно болтаться в голове. Я слышала о синдроме тряски младенца, и если предположить, что физиологией она мало чем отличалась от обычных Жнецов… Её силовое поле пропало, и тело начало заваливаться вперёд. Навык телепатии повышен на 3 уровня! Теперь у вас есть 50% шанс подавить разумы существ, находящихся от вас в радиусе 160 футов, за вычетом любого сопротивления, которое может оказаться у чужого разума. Уровень 5 — Осторожнее с ней, — сказала я. — Она может подчинять разумы прикосновением, и у неё есть дополнительные щупальца на спине, которых нет у обычных Жнецов. И она сильнее их. Я намеренно сломала ей обе ноги, следя за изменениями в количестве её здоровья. Затем, промерцав обратно, я вернулась к выходу из здания, незаметно прокравшись на небольшой пятачок земли позади президента. Президент терпеливо ждал, когда на него обратят внимание, хотя прошло уже почти три минуты с тех пор, как взорвался материнский корабль. Люди вокруг были очарованы получившимся от взрыва фейерверком. А ещё я поняла, что немного ошиблась насчёт собравшейся толпы. Теперь я могла прочитать всех этих людей. Все они были членами семей, близкими людьми тех военных, что сражались в Лос-Анджелесе в наземной войне против инопланетных захватчиков. Все волновались, но также гордились своими родными. Их сыны и дочери, отцы и матери, все были сейчас там, на первой линии обороны в войне на уничтожение. Прошло ещё несколько минут, прежде чем все снова обернулись к Президенту, готовые выслушать его речи. — Меньше десяти минут назад был уничтожен самый большой из кораблей пришельцев. Мы повредили или уничтожили другие корабли, но цена за это была высока. Возможно, мы никогда не сможем подсчитать количество погибших, и там всё ещё остаются люди, которые сражаются против захватчиков, чтобы защитить своих друзей, своих соседей, и всё наше человечество. Он взял небольшую паузу. — У нас есть доказательства того, что всё это было лишь первой волной. Мы ожидаем, что они вернутся снова через двадцать лет, с более хорошим вооружением, и в куда большем количестве. И мы должны быть к этому готовы! Он окинул взглядом людей в толпе, камеры, меня. Выглядело это так, будто он обращается к каждому из нас лично. — Мы больше не можем позволить себе тратить время на мелочные разногласия. Враг приближается. Мы должны объединиться и сплотиться вокруг одного дела. Было что-то завораживающее в его речи. Мои знания в искусстве политических речей от ораторского навыка говорили, что дело было в нескольких уловках искусства произношения речей, но по большей части в этом была заслуга чистой харизмы. — Возможно, это знак, что именно сегодня, четвёртого июля, мы боремся за нашу свободу… не с тиранией, угнетением или гонениями, а с уничтожением. И мы будем бороться за право жить и выживать. Было так тихо, что можно было бы услышать падение иголки. — Сегодня мы уничтожили самую большую угрозу человечеству, которая когда-либо существовала. Четвёртое июля больше не будет только американским праздником. Оно будет известно как день, когда этот мир доказал… что мы не будем трусливо прятаться. Мы не покинем поле боя. Мы собираемся жить и дальше… мы собираемся выжить в этой борьбе! Сегодняшний день станет общим Днём Независимости! Толпа восторженно взревела, и я ощутила охватившее всех радостное возбуждение. Все знали, что сражения всё ещё шли, но всё равно чувствовали ликование. Этот мир был способен защитить сам себя, по крайней мере, все так думали, и я собиралась приложить все усилия, чтобы превратить это утверждение в правду. Я не была уверена, что всё ещё буду здесь находиться спустя двадцать лет, но я могла дать людям базу для создания лучшего вооружения. Я могла помочь им запустить объекты на орбиту, пусть у меня и было ограничение на вес в 4 тонны, и я могла помочь им отремонтировать истребители, используя для ремонта запчасти от совсем разбитых моделей, чтобы они могли выходить в космос самостоятельно. Президент жестом попросил меня следовать за ним. — Полагаю, что световое шоу это твоя заслуга? — спросил он. Я согласно кивнула. — Через три дня, скорее всего, начнутся проблемы с падением осколков на Землю. Я проверю, не будет ли среди них слишком больших, и постараюсь уничтожить те, что представляют угрозу до того, как они достигнут атмосферы. Но я всё-таки одна, поэтому могу что-то упустить. — Мы задействуем наши обсерватории, чтобы отслеживать падающие объекты, особенно крупные. — Если они будут размерами меньше автомобиля, то, вероятней всего, сгорят в атмосфере, не долетев до земли. Если, конечно, не будут состоять из какого-нибудь супер-космического металла, — добавила я. — Осколок размером с дом ударит с силой бомбы, сброшенной на Хиросиму. Он побледнел как раз в тот момент, когда мы прошли за двери, ведущие на базу вниз. — Кусок размером с двадцатиэтажное здание сможет разрушить город размером с Париж. Куску в полмили шириной под силу стереть с лица земли штат Вирджиния и привести к недолгой ядерной зиме из-за поднявшегося в атмосферу пепла. Кусок размером с Эверест оставит кратер с сотню миль шириной и, по сути, станет концом человечества. — Это возможно? — поинтересовался он. — Корабль уже улетал от Земли, — начала отвечать я. — Но взорвался по дороге, и из-за этого могут возникнуть некоторые проблемы. Самая большая скорее всего будет заключаться в том, что осколков будет много, и мне трудно будет обнаружить их все. — А у тебя нет для этого подходящей способности? — спросил он. Я отрицательно помотала головой, и он нахмурился. — Ширина этого корабля была в районе трёхсот миль, а если говорить об общей площади, то выйдет около тысячи миль. У меня просто не настолько острое зрение, чтобы осмотреть столько пространства, и нет такой способности, которая могла бы массово уничтожать всё вокруг. Плюс эти кусочки будут сливаться с темнотой космоса и будут практически невидимыми. Так что мне нужна будет помощь всех людей с телескопами, чтобы они могли говорить мне, где находятся самые большие осколки. Я, на самом деле, сомневалась в том, что Дальнего пореза будет достаточно против кусков металла в полумилю длиной, даже с возможностью комбинировать его с навыком Фантомного Оружия. Даже хуже — если бы в сторону Земли летел кусок корабля длиной в семь миль, для его уничтожения потребовалась бы сила десяти миллионов бомб, которыми уничтожили Хиросиму. Я сомневалась, что смогу настолько поднять уровень своего Пореза за три дня. Если бы корабль разорвало в районе Плутона, я бы могла попробовать толкать его, насколько позволяла моя жалкая, ограниченная весом в четыре тонны сила, и так до тех пор, пока все эти крохотные импульсы-удары со временем накопятся и помогут сменить траекторию полёта осколков. Если же я обнаружу слишком большие части корпуса, чтобы их можно было уничтожить сразу, то придётся потратить время на создание технарских бомб, которым будет это под силу. Следующие три дня мне придётся провести без сна, что было необычно даже для меня. — Чем больше у меня будет времени на решение этой проблемы, тем лучше, — сказала я. Ширина корабля была больше трёхсот миль, обломки должны будут расползаться от взрыва конусом. К тому времени, как они достигнут Земли, зоной поражения будет вся планета. Он кивнул мне, и я начала мерцать. Первым делом мне нужно было поднять уровень сопротивления вакууму. Мерцая, я вернулась к месту, где произошёл взрыв и просто позволила телу плавать в пространстве. Сопротивление вакууму повышено до 4 уровня. Сопротивление холоду повышено на 1%! Получен новый статус: Удушье. Я была на месте взрыва, но осколки уже успели разлететься во все стороны. Быстрый расчёт, в котором я учла мощность взрыва и время моего отсутствия, показал, что за десять минут обломки разлетелись на расстояние в пятьсот миль. Я скакнула вперёд на, как мне показалось, эти самые пять сотен миль — в открытом космическом пространстве было трудно оценивать расстояние. Тусклого металла корпуса всё ещё не было видно. Только когда я заметила, что звёзды вокруг перемигиваются, то поняла, что обломки всё же находились здесь, впереди от меня. Промерцав вперёд, я поняла, что скорость обломков составляла ровные 3 000 миль в час. Стоило учитывать, что под воздействием гравитационного поля Земли эта скорость увеличится, перед тем как осколки превратятся в огненные шары, замедленные вхождением в атмосферу. Сопротивление вакууму достигло 5 уровня! Сопротивление холоду повышено на 1%. Телепортировавшись вперёд, я поняла, что мне за ними не поспеть, учитывая мои ограничения на максимальную скорость. Они летели в три раза быстрее, чем могла я. Но я могла бы попробовать изменить свою точку начала движения. Я телепортировалась вперёд и подождала, пока кусок размером с небольшое здание приблизится ко мне. Промерцав поближе, я использовала Паучью Ловкость, чтобы приклеиться к куску металла. Я почувствовала, как меня дёрнуло в сторону, когда моя скорость резко стартанула от нуля до трёх тысяч миль в час в течение миллисекунды. -15 хп! +1% к сопротивлению физическому урону. Такой резкий рывок убил бы любого нормального человека. Или скорее оторвал бы ему руку, с учётом того, что именно рукой я прилепилась к обломку корабельного корпуса. Но я всего лишь встала на ноги и попыталась оценить другие обломки корабля, которые видела вокруг себя. Их разделяло расстояние минимум с десять миль, и было трудно что-то разглядеть. И чем ближе мы были к Земле, тем хуже становилась ситуация. Я вытащила из инвентаря сотовый телефон и сделала быстрый снимок. Я отправила его обратно в инвентарь так быстро, как только могла, надеясь, что радиация и экстремальные температуры не успели его безвозвратно повредить. Ну, это в любом случае был один из нацистских телефонов. Судя по тому, что я наблюдала, металлический кусок передо мной имел 36 тысяч очков прочности, плюс какой-то процент защиты, снижающей урон. Сопротивление вакууму повышено до 6 уровня! Сопротивление холоду повышено на 1% Внимание! Статус «Удушье» развился до второго уровня! Теперь я могла ощутить изменения, у меня появилась как будто лёгкая потребность в воздухе. Я её проигнорировала. Мне придётся нанести сотню Дальних порезов, если предположить, что осколок всё-таки не будет суперпрочным и совмещение с Фантомным оружием снизит уровень его сопротивления повреждениям. Если мне придётся так долго разбираться с каждым большим обломком, стоит ли это делать, с учётом того, что придётся потратить на каждый время, или лучше первым делом идентифицировать все куски, которые тут были? Мне, правда, нужно было понять, сколько их здесь вообще было, а я никогда не смогу разглядеть всего, пока вокруг будет стоять такая темень. Мне нужно было запустить настолько яркую сигнальную ракету, чтобы осветило всё на сотни миль вокруг, а для этого потребовалась бы вспышка такой мощности, какую этот мир ещё никогда не видел. И при этом, пока вспышка будет освещать всё, мне нужно будет установить несколько своих устройств на наиболее опасных фрагментах. Будет лучше установить освещение на самих осколках, но во время полёта они вращались, а я не хотела пропустить хоть один из них. Сопротивление вакууму повышено до 7 уровня! +1% к сопротивлению холоду. Внимание! Статус «Удушье» развился до третьего уровня! Вот теперь мне очень хотелось дышать, поэтому я промерцала обратно на Зону 51. Я сделала глубокий вдох, а доктор, рядом с которым я оказалась, протянул ко мне руку, коснувшись плеча. Он зашипел, получив урон от холода, и отдёрнул руку. Я рассеянно исцелила его и обратилась к нему. — Мне нужны две сотни телевизоров, сделанных до 1983 года, семнадцать блендеров, тринадцать микроволновок, шестьсот компьютеров, сделанных до 1990 года… и две тонны фосфора. С учётом того, что всё это успели собрать для меня в течение часа, правительственные склады, видимо, были полностью забиты такими вещами. Мне потребовалось почти два часа, чтобы собрать осветительные ракеты с механизмами для крепления, и пришлось использовать почти всё стекло, которое хранилось у меня в инвентаре. Как только я доделала последнюю, я снова переместилась в космос. За то время, пока меня не было, фрагменты корабля успели переместиться ещё на 6 тысяч миль вперёд. Мне удалось отыскать тот же самый осколок, за который я зацепилась в прошлый раз, и именно на нём я установила своё первое осветительное устройство. Оно вспыхнуло белым светом почти что ядерной мощности, хотя в отличие от короткой вспышки, должно было продолжать непрерывно гореть в течение нескольких следующих часов. Люди могли разглядеть их в небе без риска ослепнуть из-за разделявшего их расстояния. Сопротивление вакууму повышено до 8 уровня. Новый навык создан! Сопротивление слепоте. Вы получаете 10% ослабления против эффектов, вызывающих слепоту, за каждый новый уровень. На секунду я ослепла, поскольку свет был слишком ярким для меня. Только мой уровень регенерации помог мне так скоро оправиться от урона из-за вспышки. Когда зрение восстановилось, я начала осматривать всё вокруг. Здесь были тысячи фрагментов. Большинство из них было размерами меньше автомобиля и скорее всего сгорят в атмосфере. Однако также было несколько дюжин больших осколков. Один из которых был милю в поперечнике. Блять. Сейчас, когда я двигалась на той же скорости, что и другие осколки, было легко установить сигнальные установки на других больших фрагментах. Всего их здесь было семьдесят два, некоторые больше других. Кусок в милю шириной беспокоил меня больше всего. Даже если у меня получится расколоть его на две части, они всё равно, скорее всего, смогут всех убить. Бомба на 20 мегатонн не сработает. Может, у меня получится использовать Дальний Порез, чтобы проделать в нём достаточно большую дыру для размещения заряда, но взрыв просто направится наружу в свободный коридор, а не будет разрушать окружающее пространство. Толщина фрагмента была поменьше, около двухсот футов, значит, его масса была около двух миллиардов тонн, если предположить, что плотность металла была равна плотности железа. На секунду мне в голову пришла идея использовать одну из ядерных боеголовок для того, чтобы сместить траекторию полёта этого куска корабля. Делать такие вычисления мысленно было трудно, даже с учётом моих технарских навыков. Просто моей головы было для этого недостаточно. Однако, я могла хотя бы попытаться. Я промерцала к тому самому огромному куску и попыталась вычислить тот угол, на который следовало сместить его полёт так, чтобы он пролетел мимо Земли, не касаясь её атмосферы. Место, подобранное мной для размещения заряда, не было идеальным — это сложно было устроить без тонких инструментов или хотя бы подходящей силы. Призвав Мистические глаза, я совместила их с навыком Фантомного оружия, чтобы превратить их в массивные ракетные установки. Размеры пушек на мощность ударов не влияли, но они выглядели круто, да и размер не повредил бы удару. Восемь Мистических глаз выстрелили Дальними Порезами, улучшенными с помощью фантомного навыка до лазерных ударов. Они должны были наносить 2 400 единиц урона в секунду, без учёта сопротивления. Но даже при совмещении навыков, удар наносил только 240 единиц урона в секунду. Каждую секунду я прожигала около фута металла. Спустя минуту я прожгла шестьдесят. Уровень Дальнего Пореза повышен! Теперь вы наносите 340 очков урона за удар. Уровень 17. В течение следующей минуты я прожгла 64 фута в металлической поверхности фрагмента, и 124 фута за две минуты. Я чувствовала, как горела грудь от нехватки воздуха, даже когда уровень Сопротивления вакууму повысился. Но в конце концов он достиг отметки стопроцентного сопротивления, и вдруг я поняла, что мне не нужно дышать. С нынешней скоростью, если уровень урона останется тем же, я могла бы перерезать всю конструкцию пополам за пару часов. Затем я могла бы разрезать получившиеся куски напополам и ещё раз напополам, но это заняло бы слишком много времени, в то время как вокруг оставалось ещё семьдесят две потенциальные бомбы. Тридцать минут спустя Дальний Порез достиг 20 уровня, а я дорезала обломок до середины. Я потратила ещё немного времени на то, чтобы выплавить внутри достаточно большую камеру, чтобы там можно было разместить ядерный заряд. Таймер на ней уже отсчитывал последние секунды, и… …и взрыв выглядел не очень-то и впечатляюще. Без атмосферы, по которой он мог бы распространяться, и скрытый полумилей металлической породы. С моего угла обзора выглядело это так, что обломок всего лишь немного потрясло и сместило угол его полёта. Этого было недостаточно, но у меня уже появились новые идеи. Я не могла добавить импульса к обороту, но я могла их загасить. Я промерцала вперёд на десять миль, а после, охватив взглядом всю мелочь, начала мерцать от одного небольшого кусочка к другому. Из-за своего ограничения по весу я не могла использовать куски размерами больше, чем автомобиль, но постаралась взять столько, сколько могла. Мы всё ещё были достаточно близко к эпицентру взрыва, чтобы некоторые из огромных осколков летели рядом с беспокоящим меня огромным фрагментом. Как только я насобирала шестьдесят осколков, в основном в три фута длиной по одной из сторон, убирая их в инвентарь в движении, а затем схватилась за угол одного из больших кусков и начала толкать его в рассчитанном направлении. Я помогала себе тем, что выпускала из инвентаря мелкие осколки, придававшие мне импульс, и постепенно мои усилия окупились — осколок начал двигаться в сторону большого фрагмента. Небольшой фрагмент должен будет разбиться вдребезги при столкновении со своим более большим собратом, и сдвинет его траекторию на долю дюйма. Но к этой доле дюйма будут прибавляться всё новые и новые отклонения, пока они наконец не превратятся в новый угол и смогут сместить его в сторону на более, чем двести пятьдесят тысяч миль. Когда произошло столкновение, я переместилась к новому осколку и повторила процесс. Два часа спустя я потратила две дюжины осколков. Некоторые из них развалились настолько, что я могла спокойно убирать получившиеся фрагменты в инвентарь, чтобы использовать их для своего дела и подталкивать новые куски в нужном мне направлении. Я должна была проверить свои расчёты вместе с земными учёными и убедиться, что проделанной работы было достаточно. Если я ошиблась, то мне нужно было подумать над созданием особо мощной бомбы. Я всё ещё не могла сделать дезинтегрирующую бомбу, как Бакуда, но я знала несколько проектов, создание которых было мне по силам, и которые смогли бы отклонить полёт огромного фрагмента достаточно, чтобы тот не задел Землю, или даже которые могли бы его уничтожить. Однако я точно знала, сколько времени займёт сборка таких зарядов. Если я потрачу время на создание бомбы, у меня не останется времени на то, чтобы разобраться с остальными четырьмя десятками крупных обломков. Они были расположены слишком далеко от огромного фрагмента, чтобы использовать их для столкновения, и были слишком крупными для того, чтобы я могла убрать их в инвентарь, так что мне ничего не оставалось, кроме как уничтожить их всех.