Только мы будем править Готэм-сити

Готэм-сити, в котором все борются за место сверху. Каждый хочет править преступным миром. Но не у всех получается дойти до своей цели. Может пролиться море крови, но по итогу, выигрывает тот, у кого есть связи. Например, как у Романа Сайониса. Всегда все говорили, мол ничего сам не добился, всё на блюдце ему подавали с детства. Вот только никто не хотел копаться в прошлом Сайониса, и делали выводы, опираясь на мнение большинства. Очень малое количество людей знали Романа таким, каким он есть без всех лицемерных масок. Один такой человек, который был наверное самым близким для Сайониса — Виктор Зсасз. На первый взгляд, обычный подчинённый Романа, коих у него сотни, который готов по первому зову прибежать к хозяину, словно верная собачонка. Но если смотреть сквозь это всё, то Виктор это тот, кто, в прямом смысле слова, держит Сайониса на ногах, не давая упасть на колени. Именно он и никто другой, вечно выслушивает его нытьё и истерики, будто маленького капризного ребёнка. Именно он всегда забирает Романа из самых засранных баров, когда тот звонил, не в состоянии и слова сказать. Именно он знает его больные места, и не позволяет о них упоминать кому-либо, потому что именно он знает, насколько Сайонису больно и сложно. Любой другой, на месте Виктора, уже тысячу раз бы пустил в него пулю, но он скорее получит эту пулю сам, нежели пустит её в Романа. Он не может даже наорать на него лишний раз, даже когда это единственный способ решения вопроса, потому что, чёрт возьми, знает, насколько Сайонис раним внутри. Роман знает и ненавидит Джокера, и его верную спутницу Харли Квинн. Они объявили себя королём и королевой Готэма, и ненависть криминального босса увеличилась в тысячу раз. Почему они, а не он?!                                         **** Всё, что оставалось им, так это пить самое дорогое вино, которое только есть у Романа и закуривать сигареты, чуть ли не каждые пятнадцать минут. Точнее, курил в основном только сам Роман, а Виктор, вздыхая, смотрел на него и мысленно пытался отговорить от этого. Зсасз не был ангелом, как и все в Готэм-сити, но за Романа у него болело сердце, когда он видел, как тот гробит себя. Хотелось вырвать эту сигарету из его рук и выкинуть в окно, чтобы хоть ненадолго сохранить его лёгкие. Хотелось вылить весь алкоголь, даже сквозь истерику Романа. Хотелось сжечь нахрен все наркотики, к которым смеет прикасаться Сайонис. Но Виктор терпит, не позволяя себе сказать что-то против того, что хочет его босс. Зсасз знает, что должен заботиться о Романе, потому что больше некому, но как же это сложно делать. Виктор ненавидел те моменты, когда у Сайониса случались приступы. Да, он был болен, но лечиться и не думал, его и никто не заставлял, собственно. Особенно с трудом ему давались те его приступы, когда Роман до истерики просил избить его. Когда Виктор говорил ему, что не стоит ехать в какой-то бар, который точно не стоит внимания Сайониса, тот просил придушить его, чтобы он остался дома. Он говорил, что заслужил получить по лицу, именно от него. Просил задушить его в ванне, чтобы снять его усталость. Виктору было противно это слышать, потому что он не мог переступить через себя, и как-то навредить Роману. И потому, он просто прижимал его к себе, сковывая его руки в своих, чтобы он мог успокоиться и прийти в себя. Хотя Виктор не отрицал того, что если бы Сайонис не был припадочным психом, то он бы точно утратил свою уникальность.                                         ***** Сайонис с наслаждением пьёт красное вино 97-ого года, держа в руках свежую газету. На главной обложке Джокер и Харли Квинн, которые опять разгромили какой-то район Готэм-сити. Фотография на главной странице такая, будто они вдвоём специально позировали прессе, чтобы хорошо получиться. И заголовок: «Король и Королева Готэма вновь устраивают анархию на улицах города». Если бы Сайонис любил устраивать шумихи, то он бы показал журналистам, что такое устраивать анархию. Он кидает газету в горящее пламя камина, откидываясь на спинку кресла. — Опять они? — аккуратно подаёт голос Виктор, как будто боясь спугнуть хозяина, но тот мягко поворачивает к нему голову. У него глаза голодного и свирепого, но в то же время, грустного и несчастного зверя. — - Догадаться несложно, — безэмоционально отвечает Роман, продолжая говорить с небольшим напором, — Эти... Джокер и Квинн... Просто... Херовы позёры! — чуть ли не рычит мужчина, до боли сжимая в руке бокал вина. Виктор быстрее подходит к боссу, чтобы ненавязчиво забрать бокал из его рук, пока тот не поранил себя, и Сайонис покорно отдаёт его, продолжая свою дискуссию, — Я жду чёртового момента, когда смогу стереть их с лица земли. Я буду пытать их долго... Настолько долго, что они будут... Молить о пощаде, будут кричать на весь Готэм-сити моё имя, чтобы я отпустил их! — Я не сомневаюсь, Босс. Когда-нибудь обязательно настанет тот момент, когда вы отомстите им, — с чересчур мягкой улыбкой говорит Зсасз, и Роман едва ли улыбается уголками губ в ответ. — Да... Да... И ты будешь рядом со мной. Мы разделим это... Это наслаждение вдвоём, — с неимоверным упоением говорил мужчина, будто Харли Квинн и Джокер уже находятся у него в подвале, и он через несколько минут начнёт сдирать с них кожу, — А знаешь что будет, когда они сдохнут? — Ты будешь править Готэмом? — Зсасз присел на подоконник, отставив в сторону тот самый бокал, что всё это время держал в руках. Он задал вполне себе очевидный вопрос, который они обсуждали ни раз. — Нет... Нет-нет-нет, — Сайонис встал из своего кресла, слегка расправив халат и кошачьей походкой подойдя к Виктору, — МЫ будем править Готэмом, Виктор, — мужчина специально сделал особый акцент на слове «мы». Он подошёл специально слишком близко, чтобы между ними оставалось от силы несколько сантиметров, и резко впился в его губы, практически сразу, также резко, отстранившись. Зсасз привык к подобным поцелуям, со стороны Романа, но каждый раз для него это было незабываемое ощущение, и жуть как хотелось, чтобы оно длилось чуть больше, чем 5 секунд. Но Виктор отчего-то думал, что его хозяин делает это лишь ради забавы, и инициативе продлить это, от своего подчинённого, он будет не очень-то рад. Но именно сейчас, Виктор подумал, что не хочет отпускать от себя Романа, и инстинктивно схватил того за предплечье, когда он собрался отойти. Он увидел слегка вопросительный взгляд босса, но в нём не было отвращения или отвержения, скорее заинтересованность и азартность. Сайонис, не дожидаясь действий от Виктора, первый вновь потянулся к его губам, только теперь уже более настойчиво. Поцелуй вызвал у Виктора лёгкий стон — то ли удивления, то ли облегчения. Машинально он притянул к себе, ещё ближе, Романа за талию, оставив на ней свои руки. Пальцы, то и дело, сжимали ткань на халате босса, в зависимости от настойчивости поцелуев. Они запутались в том, кто сейчас доминировал в поцелуе. Но Виктор смог позволить себе, достаточно сильно, укусить Романа за нижнюю губу, отчего тот немного дёрнулся, но привкус крови во рту лишь добавил возбуждённости обоим. Зсасз, после нескольких минут разгорячённых поцелуев от Романа, перехватил его и посадил на край подоконника, а сам расположился между его, слегка раздвинутых, ног. Сайонис обвил руками шею Виктора, зарывшись пальцами в его короткие светлые волосы, и ногами постарался ещё ближе притянуть мужчину к себе. Не сдерживая себя, Виктор короткими поцелуями переместился на шею хозяина, бездумно и быстро оставив укус на ней, из которого слабо начала сочиться кровь, которую Зсасз тут же принялся слизывать, вызывая томные выдохи Романа. Мужчина аккуратно начал снимать с Сайониса его халат, оголяя широкую и слегка волосатую грудь. А самому Сайонису в это время, было очень интересно, насколько далеко позволит себе зайти его друг. Но все их планы мгновенно разрушились, одним стуком в дверь. Оба сразу же отстранились друг от друга, тяжело дыша. Роман закатил глаза и цокнул языком, спрыгивая с подоконника и направляясь к ненавистной двери, параллельно запахнув халат и поправляя растрепанные волосы. Открыв дверь, он увидел перед собой Дину, которая благо не обратила внимание на его вид. Он не смог для себя решить какие конкретно чувства испытывает от прихода девушки, но предпочёл промолчать. — Мистер Сайонис, вас желает видеть Джокер, — она не зря сказала это с осторожностью, ибо знала, что реакцию у босса это вызовет не лучшую. Особенно, блять, сейчас! — Это срочно? — раздражённо уточнил Роман, надеясь на отрицательный ответ. — Насколько я поняла, то да. — Передай ему, что я сейчас спущусь, — Сайонис наигранно улыбнулся, когда Дина кивнула ему, и с хлопком закрыл дверь, направляясь в соседнюю комнату, чтобы переодеться в официальный костюм, — Чёрт бы побрал этого шута без пяти минут! — прорычал Роман. Виктор не посмел что-либо сказать, так как не знал, какую в принципе сейчас можно ожидать реакцию от хозяина. Поэтому он аккуратно сел на подлокотник его кресла, и принялся покорно ждать хоть чего-то от Романа. Тот вышел из комнаты, в красивом белом костюме и чёрных перчатках, примерно через минут 15. Он ничего не говорил, только смотрел на себя в зеркале, поправляя причёску, которая никак не хотела укладываться. И лишь на выходе из кабинета он посмотрел на Виктора. — В восемь вечера у меня. Я предпочитаю заканчивать дела, которые начал, — подмигнул он Зсасзу, поймав на его губах лукавую ухмылку, — И запомни, только Мы будем править Готэм-сити. С этими словами криминальный босс вышел из кабинета, оставляя Виктора томиться в приятном ожидании.