Ты этого заслуживаешь

«Ты столько раз трахалась с другими мужчинами, почему именно на этом твоя психика дала сбой?». — Тихо, — недовольно прошептала Гамора. «Хочешь знать почему? Наверное, ты и сама понимаешь, что он незначителен в твоей жизни. Жалкий воришка с захолустной планеты. Да, было приятно, но твой истинный путь не связан с его протоптанной дорожкой в мелкие наёмники, которые продадут хоть свою мать за несколько сотен тысяч юнитов. Звёздный Лорд, Стражи галактики… Похоже, его тянет на пустые громкие имена, да? Ему повезёт, если его убьют в бою. Стражам всё равно не жить долго без него. Кучка отбросов, пытающихся усыпить свою совесть и загладить вину за многочисленные преступления и убийства. То ли дело ты». — Заткнись. «Твоя дорога была пряма, а смысл высок. Даже самая отвратительная миссия приносила благо самоотверженной идее о равном распределении ресурсов во всей галактике». — Замолчи! «Замолкнуть голосу разума в твоей голове? Опомнись! Тот терранец использует тебя, как делал раньше с другими, а затем ты останешься опустошённой, ты останешься одна. Стражи отвернутся от тебя, поверь. Квилл их капитан, а тебе они и так не слишком доверяют, они боятся дочери Таноса. И ты им не доверяешь. Правильно. Помнишь, что случилось в последний раз, когда ты кому-то доверилась?». — Хватит!!! Скрип двери заставил глаза Гаморы резко распахнуться. Узкая полоска света чуть ослепила её. Тело сработало рефлективно: рука привычным движением выхватила клинок из чехла и наставила на источник шума. — Воу. Ты спишь с ножом. Очень мило, конечно, но, может быть, ты уберёшь его обратно? Поколебавшись несколько секунд, женщина убрала оружие. — Знаешь, девчонки обычно любят мягкие игрушки. Но я не против искренней любви к холодному оружию, даже поощряю. Это по-своему оригинально. Можно прикупить мягкий чехол к твоей побрякушке для сна. Он всегда становился болтливым, когда волновался. — Что тебе нужно, Квилл? — Ты опять кричала на весь «Милано». Наврали нам про звукоизоляцию. Я не могу это спокойно слушать, знаешь ли, — он запнулся. — Сначала я узнал, что во сне ты очень больно царапаешься, а теперь оказывается, что у тебя всегда ножик к ноге пристёгнут. — Полезная привычка. Разве у тебя бластер не лежит рядом? — с подозрением спросила Гамора. Ее всё ещё трясло после сна — то ли от гнева, то ли от страха. — Да, но… Я не сплю с ним, обнимая его как игрушку. Он просто безобидно лежит на столе. — Значит, тебя могут убить во сне, — коротко заключила зеноберийка. — Как Небула? — Да, как Небула, — она поморщилась, вспомнив, как сводная сестра попыталась подкрасться к спящей Гаморе с ножом после удачной для неё миссии. — Неужели все твои бывшие подружки и… друзья, — тут она дразня ухмыльнулась, вспомнив очередную байку Квилла, — не пытались тебя убить? — Ну, были исключения, но обычно я уходил от них до того, как они узнавали, что они бывшие. Здорово. Может быть, он уйдёт от Стражей ещё до того, как они узнают, что они Бывшие Стражи. Шикарное название. Гамора со страхом вспомнила скрипучий голосок в своей голове, предвещающий распад команды без Квилла. Почему-то теперь это не казалось ошибочным. Нужно было признать, что неизвестно как, но именно он склеивал все кусочки их разномастной компашки. Если он уйдёт, кто встанет на его место? Ракета часто претендовал на статус лидера, но скорее потому, что просто любил командовать. Его привлекали механизмы и машины, в которых он понимал гораздо больше, чем в «проблемах людишек». Дракс? Молчаливый добряк, сам себе на уме, который, если что, может необдуманно сорваться на врага в приступе гнева. Она? Ну уж нет. Она одиночка, которая лишь несколько месяцев назад узнала, что значит командная работа на равных. Они все были одиночками, если быть честными. Даже Квилл. Перехватило сердце от того, насколько хрупкой была их команда. — Очень похоже на тебя, — нахмурилась она и стыдливо отвернулась от мужчины. — Теперь я угомонилась. Можешь идти спать, кажется, у тебя осталось чуть больше часа до смены. — Ты ведь знаешь, что люди меняются? — тихо спросил Питер. — Люди не меняются. — А как же ты? Гамора обернулась. Она с болью заметила, что у Квилла разбита скула. Разбита ею же. — Ты же не осталась злобной дочерью Таноса. — Нет, дочерью Таноса не осталась, — с неожиданной робостью ответила зеноберийка. — Но, кажется, злобной всё-таки осталась. — Нет, это не так. Он её простил?.. — Квилл, извини, я… — Нет, это… Гамора присела на кровати и положила руку терранцу на плечо. Он протянул ей мизинец. — Так на Земле мирятся, — пояснил он. Женщина протянула ему свой мизинец, и они пожали друг другу пальцы. — А знаешь, как мирятся на Зен-Хаберии? — Квилл помотал головой. — Присядь. Когда их головы оказались на одном уровне, зеноберийка с волнением притянула лицо Питера к своему лицу. Они соприкоснулись лбами и носами. Пальцы Гаморы дотронулись до припухшей скулы мужчины. Его дыхание щекотало ей губы и подбородок. — Да, на вашей планете примирение круче, — признал Квилл, когда они оторвались друг от друга. Гамора мягко улыбнулась. Её ладонь снова легла на его щёку, с сожалением касаясь недавно оставленного синяка. — Я совсем не хотела. Просто всё вышло из-под контроля. Меня будто постоянно побеждает… прошлое. Женщина напряжённо смотрела в голубые глаза терранца, надеясь хоть что-то уловить в них. — Что было в твоём прошлом, что ты настолько сильно боишься? — Помимо вправления мозгов, превращения в киборга и подготовки к роли убийцы? — Она криво усмехнулась. — Есть что-то ещё, — он проницательно смотрел на неё. Зеноберийка поджала губы, чтобы Питер не видел, что они задрожали как у ребёнка. Он смутился и опустил взгляд. — Прости, если не хочешь, то тебе не обязательно… — Нет. Я расскажу, — твёрдо произнесла Гамора. Ещё никогда она не была так уверена. — Я тогда была подростком, но я уже справлялась неплохо, выполняя задания от Таноса. В основном, я занималась тем, что подслушивала, втиралась в доверие, шпионила. Ты ведь знаешь, детей редко могут заподозрить в чём-то, — Квилл кивнул. Чем-то подобным его заставлял заниматься Йонду. — И всё же я никогда не забывала о том, как я попала к Ронану. Я хотела сбежать, но случая никогда не представлялось, я теряла надежду. И вот, как-то мы попали на одну планету, где занимались работорговлей. Женщина нервно облизала сухие губы. — Я должна была убить женщину, занимающуюся торговлей девушек. Эта женщина имела очень большое влияние на некоторых планетах, в особенности она была против политики Халы, родной планеты Ронана, за то, что там карали за продажу в бордели гуманоидов. Но до неё никак нельзя было добраться, у неё была куча богатых клиентов, в том числе общество Коллекционеров. — И решили послать тебя? — Нет. Решили послать Небулу. Тогда она была прелестным ребёнком, поверь мне. Но я решила, что это мой шанс сбежать, и вызвалась сама. Решили сыграть на том, что та женщина была, так сказать, рада разнообразить расовый ассортимент своего борделя. За девушек редкой расы могли больше заплатить. А мой немногочисленный народ тогда очень основательно проредил Танос. Моя цена сразу же возросла в несколько раз, — Гамора истерически рассмеялась, и на её глаза навернулись слёзы. Она запрокинула голову. Горячая ладонь Питера легла ей на руку. Зеноберийка схватилась за неё, как за спасательный круг. — Меня выставили на продажу. Корат сказал, что оставит мне корабль в условленном месте, чтобы я могла сбежать после выполнения заказа. Та женщина… она действительно быстро заметила меня. Ей долго пришлось бороться с каким-то аскаварьянином, но тот сдулся. И она…была такой ласковой! Я сначала даже испугалась, я ведь привыкла к приказам, к страху. А она вела меня без наручников, и почему-то я добровольно шла за ней. В её доме всё было без принуждения, рабыни слушались её просто так. Следующие десять дней, когда она подзывала меня, чтобы поговорить, я даже не думала её убивать, даже вредить ей. А потом она спросила меня о родителях, и я разрыдалась, будто… маленькая девчонка, и почти всё ей выложила о том, что Танос зачистил мою планету, убил родителей. К счастью, у меня хватило ума промолчать о своей миссии. Её пальцы стиснули руку мужчины. — Она обещала меня уберечь. Помочь сбежать на другую планету. Говорила, что привязана ко мне. Она и те рабыни, они иногда играли мной, — Гамора стыдливо опустила глаза. — Оказалось, что та женщина была гипнотизёром, или что-то в этом духе. Касаясь кого-то, она могла заставить чувствовать к себе привязанность, любовь. Этим даром она лишала рабов сопротивления. На меня её уловки действовали с переменным успехом, это её ужасно злило, но я всё ещё была податливой. Когда за меня предложили хорошую цену, то… Она меня продала каким-то уродцам… Они пытались… издеваться надо мной. Женщина с содроганием вспомнила их конечности, которые словно забирали частицу её с каждым касанием. Гамора почувствовала, как все мышцы в теле терранца напряглись. Он тяжело задышал. — Я их убила. А ей я отрубила руки перед смертью, чтобы она не смогла меня коснуться. — Она вспомнила странный свист, который издала женщина, когда Гамора перерезала ей горло. — После этого я вернулась к Ронану, а стоило бы вообще бежать прочь из этой проклятой галактики. Зеноберийка решилась посмотреть на Квилла. Окаменевший подбородок, потемневшие голубые глаза и раздувающиеся ноздри. Трудноописуемая смесь сочувствия и гнева. Да, гнев точно превалировал. Она почувствовала тревогу и вину за то, что вывалила на него один из самых тяжёлых мешков камней своего прошлого. Что Питер теперь будет к ней чувствовать? Отвращение? Страх? — Квилл, — тихо позвала Гамора. — Я… Он нерешительно привлёк её к себе, будто боялся поранить. Женщина ощутила невероятную лёгкость и как можно крепче прижала к себе терранца. Рука запуталась в мягких светлых волосах Питера. Его дыхание приятно обожгло кожу. Теперь близость чужого тела больше не казалась зеноберийке странной и неловкой. По крайней мере, его тела. Неуклюже, словно подростки, чуть не столкнувшись носами, они сблизили свои лица. Еле соприкоснувшиеся розовые и зелёные губы. Это был странный короткий поцелуй, заставивший её впервые в жизни затрепетать. — Похож на первый поцелуй, да? — пробормотал мужчина, нежно убрав с её лица красные пряди. — Какой был твой? — Лиза Флауэрс, параллельный класс, — усмехнулся он. — Уже ревнуешь? Гамора не выдержала и рассмеялась. Даже здесь он нашёл время… — Более чем. — А твой? — Не помню. Это было так давно. — Серьёзно? Она кивнула. Те поцелуи не были поцелуями. Просто соприкосновение губ, языков, не больше. Зачем их было запоминать? А вот этот момент она постарается задержать в памяти. На всякий случай.