Sing me again

Что у меня точно выходило лучше всего, так это выглядеть на все сто, когда в жизни творилось полное дерьмо. Человек со стороны ни за что бы не догадался, какие тяжёлые времена я переживаю сейчас. Но мои подруги, к сожалению или к счастью, это не люди со стороны. Я долго бродила вокруг кампуса, пока не стемнело, потому что не знала, как же мне туда зайти с моим заплаканным лицом и избежать вопросов. Позже я им несомненно все расскажу, но сейчас хотелось засунуть голову под подушку и включить Даррена Хейза, чтобы по старой и доброй традиции выплакать весь мусор из души. Под фонарем я привела себя в мало-мальский порядок, стараясь как можно меньше думать о произошедшем. Ещё чего! Но мысли, как ядовитые змеи, были гораздо изворотливее и крутились, крутились… Что сильнее было обидно? Что я действительно влюбилась, а меня просто предали, или что Ури даже не смог сам честно признаться и мне пришлось слушать всю эту грязь от его бывшей идиотки и чувствовать себя настолько ничтожно? Черт его знает! И то, и другое больно кусали самые твердые глубины души. Я ведь ни капли не сомневалась в нем, он действительно выглядел таким же влюбленным, какой я и сама была. Если руки соврут, если соврут губы, то глаза нет, а я видела. Его взгляд всегда был теплым и нежным, он всегда пытался поймать и мой тоже, будто хотел обозначить эту связь и ее важность для него. Неужели он так мастерски научился лгать? Элисон сказала, что да, что он отличный игрок. И раз уж я повелась, то да, он действительно очень способный. Грудь будто сдавило в тиски, но я выдержала этот удар и смогла не расплакаться в очередной раз. Я уже устала от слез за эти пару часов, глаза и губы опухли, дыхание сбилось. Эй, Мия, успокойся! Это тоже рост! Я медленно брела по коридору кампуса, стараясь напоследок привести дыхание в порядок, но стоило мне только открыть дверь в нашу комнату, как слёзы словно прорвали эту нехитрую слабую дамбу и я разрыдалась с удвоенной силой. Две пары глаз тут же уставились на меня. — Мия, эй, что с тобой такое? — Оливия вспорхнула со своего места и тут же направилась ко мне. Я неловко сползла по двери и села на пол, прижав к себе колени. — Тут что-то серьезное, — Меган взяла меня за руку, — Говори. Я пыталась набрать в грудь воздуха, но у меня совсем не получалось. Но сейчас было самое лучшее время, чтобы опустошить саму себя, ведь со мной рядом были мои близкие люди. Мне ведь станет легче, я проходила это столько раз… Я смогла взять себя в руки и рассказать все до мельчайших подробностей, насколько это запомнилось мне, а картинка и все сказанное Элисон были до сих пор такими яркими, я словно ковыряла только едва зажившую ранку. Когда я закончила, я вдруг осознала, что слез больше нет, только мокрые ресницы от них, но это уже сущая ерунда по сравнению с истерикой до этого. Обе подруги обеспокоенно смотрели на меня, но будто боялись что-то произнести. — Я убью этого гребаного ублюдка! — с чувством произнесла Оливия. — Не надо. Мы ничего не будем делать. И вы, девочки, в принципе можете продолжать общаться с ним. — Ты в своем уме? Что значит «продолжать общаться»? — Меган возмущённо уставилась на меня. — Я правда не хочу никакой мести, не хочу никакой реакции. Я просто хочу покончить с этим. Мне не нужна холодная война, не нужны разборки. И, как это ни больно, мои чувства к нему ещё не остыли. Я не хочу подпитывать эти сломанные отношения, поймите. — Мия, но как же так? Это даже подлостью не назовешь. Это предательство, скотство… — Все так. Но я не могу. И не хочу. У меня нет сил на все это, — вяло произнесла я. — Зато у нас есть! Мы ему такое устроим! И этой идиотке Элисон тоже, — Оливия была в легком бешенстве. — Пожалуйста, я прошу вас, давайте ничего не будем делать. Будто ничего не произошло. Не переживайте за меня, вы же знаете, что я сильнее своих слабостей, — я шмыгнула носом и слабо улыбнулась. — Мия, но… А как же конкурс? Впереди ещё один завершающий этап. Это уже не Уфици, вам нужно много и усердно готовиться. — Я не отказываюсь от конкурса. Осталось всего каких-то пару недель. Будем репетировать и дальше. — Ты там точно ничего не принимала? — Оливия посмотрела на меня с недоверием. — Мия, ты правда словно не в себе, — вторила ей Меган. — Ничего я не принимала, хотя мысль напиться у меня появилась практически сразу. Но я смогла как-то взять себя в руки. Сейчас не время для этого, мне нужно быть максимально сконцентрированной на конкурсе, а не бухать и размазывать сопли. — Ты же помнишь, что репетируете вы вдвоем, алё?! — Оливия пощелкала пальцами перед моим лицом. — Помню, а как же. Ему ведь это тоже настолько важно, — с издёвкой произнесла я, с горечью вспоминая, до чего можно дойти ради желаемого, — Но, повторюсь, сейчас не время плакать. Вот после победы позволю себе напиться как последний сантехник и даже залезу на барную стойку, но пока нет. — Ценю твою уверенность в победе, — Меган взяла меня за руку и улыбнулась, — Ты сильная и мы будем рядом как сейчас на полу, так и потом на барной стойке в костюмах самых умопомрачительных сантехников. — Я люблю вас, — я взяла за руку Оливию, а она обрушилась на нас обеих и крепко обняла. — С вами вся жизнь как в мелодраме. То спят не с теми, то с теми, но все через жопу. Да и я сама такая же, что говорить. — Нашим обидчикам все вернётся бумерангом, — прошептала Меган. — Аминь! Мы громко рассмеялись не расцепляя крепких объятий. * * * Все выходные я максимально забила учебой, засунув телефон под подушку и выключив на нем звук. С концентрацией, конечно, были проблемы. Всего каких-то пару дней до понедельника, когда нам с Брендоном снова предстояло увидеть друг друга после той нелепой ситуации в актовом зале. И, признаюсь честно, как бы я не напускала на себя непринуждённый и равнодушный вид, меня натурально потряхивало. Как вести себя с ним? И как поведет себя он? Что если он вообще не страдает? Может, наконец-то расслабился, ведь ситуация разрешилась и больше не надо ничего скрывать. Но телефон показывал совершенно другое, что он всё-таки переживает. Уже несколько десятков пропущенных, смски и сообщения, которые я не читаю и просто смахиваю. Я просто его игнорирую и нам действительно не о чем говорить больше. Но скоро придется, потому что репетиции и конкурс ни я, ни он отменять не будем. И нам снова придется остаться наедине. Боже, вот и что тут остаётся делать? Только выкрутить ситуацию максимально до равнодушия и оставить непосредственно репетицию. Я делала конспекты, но то и дело прокручивала в голове пятничный инцидент и настроение мое все больше падало и страх окутывал легкой паутинкой. Утром понедельника я долго собиралась перед зеркалом. Я была уверена, что уже весь университет в курсе того, что произошло между нами, и они, конечно, ликуют. Но я не дам им ещё одного повода думать, что я страдаю, поэтому сегодня буду выглядеть как королева. Я надела чёрное платье с глубоким декольте, сверху белую рубашку и завязала ее на поясе, на ноги новенькие красивые босоножки: когда я на каблуках, никто не может отвести глаз от моих стройных и длинных ног. — Вау, после расставания с Брендоном тебе сразу предложил встречаться Райан Гослинг? — с улыбкой спросила Меган. — Или Рейнолдс. Или сразу оба. Господи, ну ты и куколка, Мия, — Оливия смотрела на меня с восхищением. — Если бы ты танцевала в нашей группе, у нас в зале были бы одни мужики. — Там итак одни мужики, потому что красоток с такими задницами днём с огнём не сыщешь. Пойдёмте. Меня ждёт непростой денёк, — со вздохом сказала я. О да, этого следовало ожидать! Стоило мне только появиться на территории Уфици, как все взгляды были обращены на меня. Одни возмущенные, одни заинтересованные, но равнодушных не было. Все шептались вслед, но мне не было никакого дела до них, я переживала о встрече с Брендоном, так как тут той же самоуверенности мне не хватало. — Сейчас лекция, хочешь я сяду с тобой, чтобы тебе не пришлось садиться с ним как раньше? — спросила Оливия. — Ну вот ещё, я не собираюсь от него бегать и делать вид, что меня волнует это больше положенного. — Ох, Мия, театральный по тебе плачет, — рассмеялась Меган. Мы вошли в аудиторию. Как обычно стоял шум, но я смотрела сквозь лица в поисках его, сама того не замечая. Он сидел на своем месте и что-то задумчиво писал в тетради, не обращая внимания на все вокруг. Что-то внутри меня неприятно сжалось и весь спектр чувств закрутился с удвоенной силой. И боль, и ненависть, и негодование, он словно стал мне чужим… Я плюхнулась рядом на свое место и стала доставать необходимые принадлежности. Брендон тут же вздрогнул, будто увидел не меня, а самого черта. — Мия… — Доброе утро, — небрежно кинула я, даже не посмотрев в его сторону. Но всё-таки я успела заметить, что он выглядел уставшим, не выспавшимся и каким-то поникшим. — Я писал тебе и звонил, но ты не отвечаешь… Я промолчала. Неужели он думает, что мы буднично поболтаем после выходных? Ох, Брендон, где твоя былая самоуверенность? Почему ты выглядишь так, будто всю эту авантюру провела я, а не ты? Началась лекция. Я упорно записывала все, подчеркивала нужное и выделяла текстовыделителем длинные строчки. Сейчас подобные действия невероятно отвлекали и успокаивали. Боковым зрением я всё-таки видела, что он часто смотрит на меня, но будто боится лишний раз что-то сделать. Было ощущение, слово я забрала у него всю уверенность, потому что сейчас я ощущала себя как минимум спокойно. Я оторвала маленький кусочек от листка с задней части тетради и написала: «После пар как обычно.» И резким движением подоткнула ему. Брендон тут же прочитал и посмотрел на меня в упор. — Конечно, — ответил он шепотом. Возможно, он на что-то надеется, но я же думаю только о репетициях и последнем этапе. Нам будет нужно к чему-то прийти как тогда в самом начале, и я надеюсь на голос разума с обеих сторон. Брендон больше не пытался со мной заговорить и вел себя очень тихо, не привлекая внимания к себе. Это было так на него не похоже. Но, кажется, ему было достаточно знать, что после учебы мы останемся наедине, что я не переворачиваю все с ног на голову, отказываясь от конкурса. Если все действительно скатывается только до конкурса, то после наши пути просто разойдутся и все. Хотя, наверное, они итак разойдутся, я не смогу ни простить, ни оправдать его поступок. — Ты идёшь? — осторожно спросил он после пар, заглядывая мне в глаза, он словно искал какие-то ответы для себя, но я уверена: мои зрачки источали пустоту. — Иду. Обе мои подруги обернулись на меня и посмотрели в замешательстве, я лишь вскинула брови как бы говоря, что все в порядке. Мы шли рядом молча, но как же это было напряжённо. Мне так хотелось посмотреть на него или что-то сказать, наговорить каких-то оскорблений, но я держалась изо всех сил. Каблуки громко стучали и немного отвлекали меня. Брендон открыл дверь в актовый зал и пропустил меня вперёд, я присела на край сцены отложив сумку. — Поговорим? — невозмутимо предложила я. — Я с пятницы хочу поговорить с тобой, но ты справедливо меня игноришь. Мия, я хочу все объяснить… — он выглядел ужасно растерянным и подавленным. — Стоп, Брендон, не надо ничего объяснять. Мы будем говорить не об этом, не о наших попытках в отношения. — А о чем? — О конкурсе, о репетициях, ты же в курсе, что осталось совсем чуть-чуть? — мой голос звучал холодно. — А, то есть остальное тебя не интересует? — усмехнувшись спросил он. — Это не имеет значения. Во всяком случае уже. — То есть я тебе нужен только для конкурса? — Примерно как и я тебе недавно, верно? Давай без эмоций, прошу тебя. Я правда достаточно услышала тогда и у меня нет сил слушать все вновь, — я почувствовала, как мелкая дрожь начала пробивать мое тело. — То есть да? А так, по большому счету, я тебе нахрен не нужен больше, да? — Брендон сидел рядом со мной, но не сводил с меня возмущенных глаз. — Брен, я пришла поговорить не о наших отношениях, я ещё раз говорю тебе. Мы уже так далеко зашли, что сейчас правда не до обсуждений произошедшего, я не собираюсь тебя винить или гнобить, я могу отодвинуть это на задний план, я уже большая девочка, — спокойно произнесла я, хотя внутри меня все переворачивалось. — А я?! — кажется, он был готов выйти из себя. — Что ты? — Ты подумала о моих чувствах, Мия? — А ты о моих думал? — боже, нет, нет! Глаза предательски разъедало слезами, но я нашла в себе силы и с силой зажмурилась, слезы отступили. — Может, если бы ты дала мне возможность все объяснить, если бы ты меня выслушала! — Мне достаточно того, что ты не отрицаешь. Я не игрушка, Брендон, но раз уж нам обоим так важен конкурс, то я закрою глаза на это все, — сказала я с надрывом. — А я нет! Если ты не готова поговорить со мной о наших отношениях и тебя волнует только конкурс, то я откажусь выступать, — Брендон тяжело дышал, но его глаза тоже блестели… — Это манипуляции, Брен… — Называй как хочешь, Мия, только это не отменяет важности того, что я хочу тебе сказать. — Так, стоп, давай выдохнем, — обстановка в актовом зале действительно накалилась. Кажется, на такой исход я даже не рассчитывала. Мы молчали где-то пару минут, я была в полной растерянности, но одно понимала точно, что я не хочу повторять тот разговор с Элисон и не готова ничего слушать сейчас. — Брендон, послушай, мне пока тяжело говорить об этом, давай будем думать о конкурсе. Я обещаю тебе, что мы обязательно поговорим после всего и я тебя выслушаю. — Будет слишком поздно… — Никогда не поздно, пойми. — Я понимаю, — он тяжело вздохнул. — Пожалуйста, дай мне время. Брендон промолчал. Он сидел, опустив голову и в какой-то момент мне захотелось обнять его как можно крепче… Я встряхнула головой. — Мы обязательно поговорим, но сейчас нам важнее всего довести начатое до конца. — Для меня это уже не так важно, — тихо ответил он. — Ты заставляешь меня чувствовать себя виноватой, но моей вины здесь нет. — Когда мы сможем поговорить? — неожиданно спросил он. — Сразу после объявления результатов, — усмехнувшись ответила я. Снова несколько минут неловкой паузы между нами. — Я хочу, чтобы ты знала, Мия, ты нужна мне.