Sing me again

Пальцы сомкнулись на бархатной коже девичьей шеи. Такая нежная, трепетная и сейчас полностью в его власти. Ее ресницы задрожали и зрачки на миг пропали из вида. Дыхание прерывисто сбилось, но претворившиеся безупречные губы выдали стон полного наслаждения. Он любуется ей именно в этот момент, когда они все больше напоминают ему двух обезумевших от страсти животных. Другой рукой он давит на внутреннюю часть ее бедра, чтобы она раздвинула ноги ещё сильнее и он смог войти в нее ещё глубже. Она поддается, выгнувшись ему навстречу. — Нравится? — шепотом спрашивает он в попытках поймать ее рассеянный, но притом полный похоти взгляд. — Ещё… — слабым голосом отвечает она. Снова сдавливает ее шею, входя в нее грубо и уже гораздо быстрее. Пульсирующая венка на тонкой коже сводит его с ума. Она извивается под ним, хватает губами воздух, но вскоре выгибается и с громким стоном сжимает его ногтями за предплечья. Вероятно, останутся следы. Но сейчас абсолютно все равно. Но ему мало. Он ещё не успел кончить. Резким движением он перевернул ее на живот, слегка раздвинул ноги и снова грубо вошёл в нее. Она застонала он новой волны вновь нахлынувшего удовольствия, слегка прогнувшись в пояснице, чтобы ему было удобнее. Но для него этот жест был как вызов. Сильной рукой за долю секунды, намотав ее красивые и длинные волосы на кулак, он потянул ее голову к себе за смазанным поцелуем, полным грязной страсти. Она же уже обезумела от происходящего и была готова к очередному оргазму. Как только ее тело содрогнулось в естественном для девушки экстазе, он тоже не выдержал и за несколько глубоких толчков со стоном кончил сам. Одна его рука по-прежнему покоилась на ее бедре и все ещё крепко сжимала, другой же он гладил красивый изгиб ее спины, отпустив волосы. По телам обоих все ещё била мелкая дрожь, но оба не могли вымолвить ни слова. Комната уже вовсю озарилась светом раннего утра, электронные часы у кровати показывали 07:04. — Идём в душ? — Брендон едва слез с кровати, ноги были абсолютно ватные. — Ты иди, потом я. Я без сил, — со смешком проговорила Мия, уткнувшись лицом в подушку. Брендон ещё раз полюбовался на прекрасное женское тело в свете утра. Упругие ягодицы, нежная кожа, длинные ноги, которые сегодня всю ночь крепко обвивали его. Сколько же в ней той неожиданной похотливой дерзости. Она принимает любые позы, берет его член в рот и смотрит ему прямо в глаза не стесняясь, просит слегка придушить ее, ведь ей так нравится, громко стонет на всю квартиру и не может насытиться, как и он, требуя ещё и ещё. Давно у него не было такой ночи. Брендон стоял под душем в полном блаженстве и не шевелясь добрых минут пятнадцать, но он был в таком расслабленном состоянии, что ему почти не хотелось нарушать это послевкусие каким-то скучным бытовым делом вроде намыливания тела. Хотелось оставаться в этом состоянии как можно дольше, ощущая последние мелкие искорки тока в своем теле. Нужно будет лишь немного поспать и разбудить ее, лаская пальцами, а потом снова продолжить, ведь у них впереди ещё целые выходные. Все эти мысли здорово подогревали все его сознание и он с уставшей улыбкой стоял под струйками горячего душа. * * * Я проснулась от прикосновений к моей шее. Это было ненавязчиво и очень нежно. Интересно, как давно он не спит? Я повернулась к нему. — Выспался? — Я уже час не сплю, наверное. Черт, Мия, на твоей шее остались синяки. Я не хотел, извини, — он растерянно посмотрел на меня, что вызвало у меня улыбку. — Забей. Не они, так засосы, которые ты тоже вчера оставил. И не только на шее, хочу заметить, — я довольно потянулась. — Ты вся как поле боя. Но ты сама просила, — Брендон рассмеялся. — Я помню. Не переживай, тебе ведь тоже досталось. Как минимум царапины на руках. — Ну и ночка. Это все ты виновата. — Я? С какого это перепугу? — со смешком спросила я. — С такого, что сколько можно было тянуть? А если бы я умер от недотраха? — Что? — я закатилась в истерическом смехе, — Прости меня, бедный мальчик. — Ты такая красивая с утра, — он смотрит на меня с улыбкой. — Какого ещё утра, Ури? Утро мы уже проспали. — Какая разница? Когда проснулись, тогда и утро. — Ладно-ладно. Но мне кажется, я ужасно выгляжу сейчас. Столько шампанского вчера выпили, плюс всю ночь не спали. — Мы занимались спортом, если так можно сказать, и этот спорт очень полезен, поэтому ты просто прекрасно выглядишь, — он провел большим пальцем по моему подбородку, а потом по губам. Я тут же перехватила инициативу и провела по нему языком, посмотрев ему при этом прямо в глаза, — Боже, что ты творишь… Короче говоря, так скоро подняться с постели нам было не суждено. Этот гормональный всплеск просто не давал нам покоя, лишая чувств в других потребностях. То, что нам не мешало бы поесть, мы сообразили только к тому моменту, когда за окном уже начало темнеть. И откуда берется столько энергии у молодых пар? Я сбилась с счета, сколько раз за день мы предавались плотским утехам. В какой-то момент казалось, что уже нет никаких сил и мы очень устали, однако проходило полчаса, и нас снова накрывало друг от друга. Мы не могли даже перестать целоваться. Эта свобода, которая стала доступна, наконец, кружила нам головы, и мы использовали ее по полной. Разве есть что-то круче реального, не выдуманного человека, которого ты можешь коснуться прямо сейчас? Поцеловать его, почувствовать как он хочет тебя в этот самый момент, когда и ты сама покрываешься мурашками. И нет конца и края удовольствию. Нет ощущения, что «Эй, малышка, ты уже вволю натрахалась. Успокойся. Отдохни». Что-то переключалось в голове. Я смотрела в его карие глаза и просто падала на самое дно, когда он смотрел на меня ТАК. Всё-таки люди мне все больше напоминают животных, но на эту примитивную философию сейчас было абсолютно плевать. Я буду делать только то, что хочу. А хотела я в очередной раз умереть от экстаза сидя на нем, например, когда его крепкие руки сжимают все мое тело, а губы оставляют поцелуи на груди и шее. Мне кажется, такое безумие я действительно ощущаю впервые, что куча шаблонов разрывается в голове на мелкие кусочки и я почти не узнаю себя. Что-то действительно изменилось. Мы сидели на балконе вечером просто на полу и смотрели на звёзды, которые начали одна за одной появляться на чернильном небе. Оба были абсолютно уставшие, но однозначно больше, чем просто счастливы. Боковым зрением я чувствовала, что он не сводит с меня глаз, и это и смущало, и радовало меня одновременно. Совсем недавно мы готовы были поубивать друг друга, а сейчас обоих разрывает от чувств внутри. Знать, что этот дерзкий хам теперь без ума от меня, было как минимум очень лестно. Но я и сама была такой же. Кто бы мог подумать тогда, что через пару месяцев мы займёмся сексом прямо в том самом актовом зале, в котором и ругались, и долго репетировали. Какое же судьбоносное местечко! Ох, я уже и забыла, что вчера мы так бурно начали ночь и это была далеко не постель. — Как тебе это вообще в голову пришло? — спросила я с улыбкой. — Ты вообще видела свою задницу в этом платье? Скажи спасибо, что я не в толпе это устроил, — Брендон рассмеялся. — Ты был близок. — Ты сама мне всякие намеки кидала, так что не строй из себя ангелочка. Просто признайся, что тоже хотела меня. — По-моему, это было очевидно, но не могла же я так сразу. — Ох, верхушка целомудрия, — Брендон поцеловал меня, но едва углубившийся поцелуй прервал телефонный звонок. Оливия. — Не буду спрашивать, где ты и чем занимаешься, не самая сложная загадка, — со смешком сказала она на том проводе. — Отста-а-ань, — протянула я. — Только одна проблема. — Какая ещё? — Тебя тут Артур искал. — Что?! — Ничего. Он приехал. И сегодня приходил в кампус, чтобы найти тебя. — Какого хера? Вы же его послали, я надеюсь? — Да, только он все равно намерен увидеться с тобой. — Но что ему нужно? Он сказал? — Нет. Не парься ты так. У тебя есть Брендон и все будет в порядке. — Ладно, — я тяжело вздохнула, — Спасибо, что предупредила. Привет Меган. До связи. Я сбросила. — Что случилось? — тут же спросил Брендон. — Бывший зачем-то приехал в Майами и хочет увидеться со мной. — Он начинает раздражать меня все больше. Сначала он поговорит со мной. На этом все и закончится. — Брен… — Вопрос закрыт, — он поцеловал меня в висок и прижал к себе.