Sing me again

Я считала себя уже достаточно взрослой, чтобы контролировать свои чувства и эмоции, чтобы не поддаваться первым поверхностным ощущениям и не утопать с головой в них, даже если кажется, что я уже в глубокой яме от этого. Но я так ошибалась, как не ошибалась ещё, наверное, никогда. Всякий раз, когда ОН оказывался рядом, я натурально не находила ни одной точки опоры внутри и расплывалась в восхищении от НЕГО. От каждой улыбки или лёгкого, но такого нежного прикосновения. Всем телом я вздрагивала, как при пробуждении от будильника ранним утром. И каждое подобное действо было настолько крепким, что дарило мне чувство эйфории до самого конца дня, а утром мне требовалось ещё больше, иначе я умирала от «жажды». Я теряла голову от того что понимала, насколько это взаимно. Минус на минус дало плюс, и этот плюс был просто мощнейшей силы. Я не понимала, как мне удалось так скоро влюбиться, совершенно забыв Артура, но то, что происходило со мной сейчас, немало кружило мне голову, особенно от осознания, что его чувства были идентичны и он нисколько их не скрывал. По мере сил мы старались уделять время репетициям и обсуждению номера и костюмов, но было чертовски сложно сдерживаться и не превращать очередное занятие в порнографию. Да, иначе это и не назовешь, но до вполне логичной близости у нас не доходили руки. Точнее, руки Брендона и доходили до оголенной кожи моих бедер, когда я была в юбке, но дальше я не позволяла и он не настаивал, уважая моё право. Но мысленно я так сильно ругала себя, я сгорала от нетерпения и ужасно хотела перейти к чему-то большему, так как каждый поцелуй воспламенял во мне настолько низменные и полные разврата чувства. Фантазия не дремала. Она сжигала меня дотла перед сном и успокоить себя я могла лишь в душе или в нашей одинокой комнате, когда подруги где-то гуляли. Казалось бы, все гораздо проще: со мной рядом парень, которого я безумно хочу, это уже не секрет для меня, и я могу убрать эти барьеры, однажды не запретив его рукам перейти к чему-то большему, но какой-то внутренний ступор не давал мне это сделать. Возможно, ещё просто слишком рано… И скорее всего, я отношусь ко всему, что происходит между нами, слишком серьезно и не хочу торопить события, чтобы чуть позже насладиться этим сполна, пока доводя себя до предела. Но терпеть становилось все сложнее. Я больно кусала его губы, едва лишь почувствовав, что все может свернуть не туда, впивалась ногтями в его ладони и с силой сжимала пальцы, но он лишь улыбался и сдерживал свои порывы. Я понимала его, мне и самой было тяжело. Зачем все так усложнять, когда мы уже взрослые люди? Я и правда не знала, но пока не время… Время близилось к Рождеству и зимним каникулам, уже завтра у меня самолёт, и я впервые думала о праздниках с грустью, ведь мне предстояло расстаться с Брендоном. Пусть не надолго, но все же. За этот короткий промежуток я так привыкла к нему, что ни дня не представляла без него. Плюс выступление на очередном этапе конкурса ожидалось в первую пятницу после каникул. Подготовка была на завершающем моменте, мое красивое платье должно было прилететь из Нью-Йорка сразу после праздников, но я уже знала, как идеально оно будет сидеть на мне, примерив такое же, но в другом цвете в Майами. Я буду четовски привлекательной! Брендон постоянно говорил мне об этом и моя самоуверенность только крепла. Я ловила каждый его взгляд на себе и нисколько не сомневалась в искренности этих слов. Он влюблён, как и я теперь, и нет ничего красноречивее этих темных глаз, и лишь им я могла верить. — Что планируешь делать на каникулах? — спросил он меня. Я сижу на высоком подоконнике в конце главного коридора, Брендон стоит у меня между ног и разговоры ни о чем мы разбавляем короткими поцелуями, если ни одного преподавателя нет в поле зрения. Подруги на обеде, Райан ждёт Брендона в аудитории, не желая нам мешать. Порой мне кажется, что его другу я не очень-то нравлюсь, потому что Брендон теперь все время со мной и группе все меньше внимания, а ведь у нас ещё свои репетиции. — Не знаю, Брен. Все по классике: отдыхать, много спать, общаться с семьёй, я ведь их с лета не видела. — И все? Надеюсь, никто из бывших тебя там не ждёт? — со смешком спрашивает он. — А что? Типа ревнуешь? — я еле сдержала улыбку, чтобы не сиять как пятьдесят центов на солнце. — А ты сама как думаешь? — Брендон смотрит на меня, приподняв одну бровь. — Понятия не имею. — Все ты знаешь. Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой? — он провел пальцами по моей щеке, я снова улыбнулась. — А ты будешь хорошим мальчиком? — Что значит «буду»? Я уже такой, — он рассмеялся. — Так и я тоже, что за вопросы? — И я могу быть спокоен? — Я тебе сейчас что-нибудь откушу, — я сжала его ладонь что есть силы. — Ай! Ты слишком сильная, Мия, — он встряхнул рукой. — К тебе у меня не меньше вопросов, Ури, могу ли я быть уверена в тебе? — Ты во мне сомневаешься? Ты охренела, Робертс, — его пальцы касаются моего подбородка и несколько секунд он сверлит меня своим взглядом, который способен сжечь все на своем пути, а я вновь замираю как кролик в клетке, теряясь под этим натиском. Брендон проводит большим пальцем по моим губам, заставляя их распахнуться, — Я тут весь в тебе, Мия, а ты мне не доверяешь. — Я же не всерьез… — растерянно произношу я, не зная, чего от него ожидать. Но все намного прозаичнее, когда его губы касаются моих, как волна, сносящая берег в шторм. Очередной порыв неожиданной страсти отключает меня от реальности, когда его горячие губы отдают всю свою чувственность, словно язычки пламени, едва касающиеся кожи. Я лишь сдаюсь, забывая, где мы находимся прямо сейчас, зарываясь руками в его волосы, тем самым прижимая к себе ещё крепче, обхватывая ногами его тело, что делает из нас нечто единое целое. Всякий раз я словно лечу вниз с огромной высоты, абсолютно не владея своим телом. Я реагирую каждой клеткой и это играет против меня, возбуждая даже в том месте, где, казалось бы, это просто невозможно. Я ощущаю какую-то неловкость и прерываю этот восхитительный поцелуй, сама того не желая. Всем своим телом я ощущаю, будто кто-то не сводит с меня глаз и это вызвало весьма неприятное ощущение. Стоило мне только оглянуться, как я встретилась глазами с Элисон… Я давно ее не видела, а может, просто не обращала внимания… Она выглядела подавленной и растерянной, но в то же время в ее взгляде читалась неприкрытая ненависть. Очевидно, ко мне. Брендон перевел взгляд на объект моей заинтересованности, но никак не отреагировал. Элисон зашла в аудиторию, где у Брендона сейчас должна была начаться пара. — Она вообще в курсе, что вы расстались? — спросила я, чувствуя гнетущее напряжение. — Естественно, блин, — равнодушно кинул он. — Что-то выглядела она, будто нет. — Тебе не похрен, как она выглядела? — Вы как-то нехорошо расстались? — ответила я вопросом на вопрос. — Ну, не совсем так, как ей хотелось бы. Она вообще не хотела расставаться. — Надеюсь, она не будет мне мстить. — Боже, Мия, успокойся, — Брендон улыбнулся, выглядя абсолютно расслабленным, будто произошедшее его совсем не парило, — Все, мне пора. Встретимся через час на репетиции, — короткий поцелуй и мы разошлись по разным аудиториям. Мои подруги рядом. Мы, как и обычно, переписываемся на листке бумаги, пока преподаватель объясняет новую тему. Я описала им всю произошедшую ситуацию, так как она не выходила у меня из головы. — Вы вообще обсуждали эту тему до этого? — шепотом спросила Меган, прекрасно осознавая, что листка здесь не хватит. — Я не помню, — с трудом проговорила я. — Да какая разница? Если он не стесняется целовать тебя посреди университета, то явно он ей все рассказал. Зачем ему проблемы? — сказала Оливия. — Не знаю. Но что-то я как-то напряглась. А что если он ее просто бросил или они как-то нехорошо расстались? — Почему тебе не все равно? Брендон выбрал тебя и хочет быть с тобой, о чем не медлит заявлять. Это все, что тебе нужно знать, — ответила Оливия. — А вдруг у этой дуры что-то на уме? — спросила Меган. — Хватит вам, панику подняли, как две курицы. Если что, мы тоже ей устроить можем. Я выдохнула. Бесстрашие Оливии всегда действовало на меня успокаивающе, иначе мое волнение могло довести меня до невроза. Я ждала окончания пары, потому что уже успела соскучиться по Брендону и в этот раз гораздо сильнее, зная, что скоро нам придется расстаться и общаться только через телефон, он тоже улетает к родителям. Последняя репетиция в этом году… — Как-то грустно, — сказала я ему, — Обычно я ужасно жду рождественских каникул сразу после дня всех святых, а сейчас совсем не хочу домой. — Полетели ко мне? — неожиданно говорит он. — С ума сошел?! — я нервно рассмеялась, представляя встречу с его родителями. — Что такого? Зато нам не придется расставаться на праздники. Мы отдыхали после очередей репетиции максимально уставшие, но довольные, хотя и приправлено все было лёгкой грустью о предстоящем расставании. Мистер Крюгер уже ушел, обсудив с нами выступление и наряды и пожелав нам хорошенько отдохнуть в праздники. Брендон, расслабившись, сидел на стуле и что-то наигрывал на гитаре, я же сидела на ступеньках к сцене и устало держала микрофон. — Нет, Брен, Рождество — семейный праздник, всё-таки. Нас обоих ждут дома. — Так и скажи, что боишься знакомиться с моими родителями, — с улыбкой произнес он. — И это тоже. Ещё слишком рано, — я старалась придать себе максимально спокойный вид, однако ужасно нервничала от одной лишь мысли о знакомстве с его родителями. Конечно, мне это льстило, ведь с кем попало обычно не знакомят. И хотя у меня и не было причин сомневаться в нем, все же его предложение вызвало у меня просто бурю эмоций в душе. — Мы могли бы остаться здесь. Ты бы пожила у меня и мы бы просто кайфовали все праздники, я уже предлагал тебе такой вариант. — Звучит очень заманчиво, но наши семьи ждут нас, — смущённо произнесла я. — Я сдохну от скуки без тебя, — непринужденно произносит Брендон, не отрываясь от гитары, тем временем я ловлю порцию диких мурашек от такого честного признания. До сих пор у меня нет никакого рода привычки к подобным вещам, которые он произносит с такой лёгкостью, отчего я ни капли не сомневаюсь в их искренности. — Время быстро пролетит, — только и придумала я, что ответить. За окном вовсю сгущались сумерки, но даже это не заставило поторопиться в кампус, мне так не хотелось, чтобы этот день заканчивался. — Иди ко мне, — Брендон положил гитару на пол и протянул мне руку и я нетерпеливо повиновалась ему, чувствуя необходимость в этом. Мне не оставалось ничего иного, как просто… оседлать его сверху и это было несколько интимной близостью наших тел. Я нервно закусила губу и посмотрела на него, хорошо осознавая, что внутри начинается самый настоящий ураган и противостоять ему у меня не хватит никаких сил. И я уже не чувствую ту привычную мне неловкость от его взгляда, я тоже смотрю прямо в эти черные глаза и сокращаю это расстояние между нашими губами. Я ужасно хочу его целовать и ощущать, как его руки сжимают мое тело все крепче. Я топлю эту жажду в огненном поцелуе, разряжая напряжённую связь между нами и с удовольствием для себя отмечая, как он реагирует на всякий мой жест. Из невинных наши поцелуи постоянно перестают в страстные, сжигающие нас обоих дотла. Дыхание сбивается, но пальцы, где нужно, то крепче, то нежнее. Я не хочу себя сдерживать, спускаясь от губ к нежной коже шеи и его парфюм снова кружит мне голову, вынося наружу самые низменные желания, за которые сейчас мне совсем не стыдно. — Ты меня с ума сводишь… — слабо шепчет он. И это именно то, чего я добиваюсь — я хочу вскружить ему голову, чтобы он думал только обо мне сейчас и потом. Я слегка кусаю его за мочку уха прекрасно зная, как может обжигать одно лишь дыхание, как тысячи мурашек заставят биться сердце в самом бешеном ритме. Его глаза закрыты и я прекрасно знаю, что он просто получает удовольствие, но мне мало и этого, сейчас для меня все как вызов. Возвращаюсь к шее и оставляю на ней несколько темных засосов, словно помечая его. Но Брендон даже не в силах мне противостоять, он расслаблен и напряжён одновременно, руки сжимают мои бедра, но он позволяет мне делать все, что я хочу. В моей голове, помимо топящей меня страсти, крутится один вопрос: может уже пора? Одних поцелуев мне уже недостаточно, у всех этих ощущений потолок случается слишком скоро, однако, возбуждение они не гасят и сильнейшее чувство незавершенности остаётся на поверхности. Но я не тороплюсь, — Посмотри, до чего ты меня доводишь, — Брендон улыбнулся и сдвинул мои бедра руками, я заёрзала на нем и почувствовала стояк, он возбуждён не меньше меня, в то время как мои кружевные стринги насквозь мокрые. Все наше напряжение скопилось где-то внизу и меня словно снесло очередной взрывной волной. Я не в силах справиться с собой, кажется, сегодня мы слишком далеко зашли, но этот обволкаивающий сумрак актового зала с закрытой дверью просто дико кружил нам голову, стирая все границы и рамки. Последующий поцелуй уже какой-то многозначительный, как ураган сносящий все на своем пути. Думаю, он все понял, ведь я не ограничиваю ни одно движение его рук, и когда они касаются моей груди под тонкой тканью рубашки, я натурально готова застонать от удовольствия, будто даже эта впервые разрешённая слабость между нами в состоянии довести меня до горячки. Поцелуи срываются с губ, но тяжёлое дыхание не может их продлить, мне сносит крышу. Его пальцы скользят по нежной коже, сжимают грудь, сменяются губами и я едва выношу это сладострастное чувство, я вся покрыта мурашками от каждого движения языка по возбуждённым соскам, от лёгких укусов и засосов, мне уже столько времени этого не хватало, все накопившееся напряжение готово вырваться наружу. — Мне так хорошо, — слабым голосом говорю я, дыхание сбито и сердце словно торопится вырваться из груди. — Будет ещё лучше, — Брендон облизнул губы и этот жест вызвал у меня новый прилив возбуждения. Мне кажется, сейчас я реагирую буквально на все. Я была готова перейти к близости без всякого петтинга, я уже на пределе и возбуждена по самое не хочу, но Брендон так не считал. Его руки доводят меня до безумия одним лишь касанием кожи бедер. Юбка остаётся маленькой и легко преодолимой преградой, я вздрагиваю, когда ощущаю его пальцы, так близко к самому главному источнику возбуждения. Я закрываю глаза в предвкушении чего-то сладкого, а сознание готово поиграть со мной, рисуя мне откровенную порнуху. — Воу, да ты огненная девочка, — в его глазах самый настоящий пожар, от которого я в миг становлюсь растерянной. Брендон не сводит с меня глаз, наблюдая за моей реакцией, когда он проводит пальцем по кружевной ткани едва касаясь клитора, но даже этот крошечный жест словно пробил мое тело разрядом тока, будто подобное я испытываю впервые. — О боже… — сорвалось с моих губ. Я нетерпеливо ожидала продолжения, но он сместил свою руку на мою внутреннюю часть бедра. — Прибереги свой внутренний огонь для следующего раза, — разгоряченно шепчет он мне на ухо. — Эй, я не этого хотела, Брен! — я, отпрянув, возмущённо уставилась на него. — Так я тоже, — он довольно улыбается, крепко сжимая мои бедра. — Тогда зачем ты так делаешь? — я ещё покрыта мурашками и про себя отмечаю, что не так просто укротить своего внутреннего похотливого демона. — Я хочу, чтобы все каникулы ты думала только обо мне и о возможности завершить начатое. Я знаю, это тебе не даст покоя, да и мне тоже, но тогда время в ожидании точно пролетит быстро. Это будет наваждением для нас обоих, — когда он говорит мне все это на ухо, я просто сгораю дотла. Накатывающие волны уже успокоились, но я по-прежнему пылаю изнутри. — Ну ты и гад, Брендон! — сил возмущаться у меня нет, всю себя я растратила на возбуждение, которое ничем не завершилось. Окей, вернусь в кампус и буду спасать бедственное положение в душе, как и все время до этого. Но от недовольства я все же от души приложилась зубами к его шее, оставив мощный след. — Ай!!! — Заслуженно, я считаю, — я самодовольно улыбнулась и поднялась, поправляя лифчик и рубашку. — Представляю взгляд моей маман на это безобразие, — он коснулся рукой шеи. — Ты меня наказал, я тебя тоже, каждому из нас придется что-то перенести, — философским голосом ответила я. — А мне ещё и дважды! Мои джинсы еле выдержали такой удар. Я рассмеялась. — Сам виноват, сегодня могла бы быть охренительная ночь, котик. — Я ещё не решил до конца. Давай ко мне? — Ага, ещё чего! Ты меня продинамил, теперь моя очередь. Идём! — я убедилась, что внешний вид в порядке, и протянула ему руку. — Мия, блин! Мы теперь увидимся только в следующем году! — он крепко сжал мою руку. — Ну, зато соскучишься как следует, и точно мне не изменишь с какой-нибудь бывшей, — я подмигнула ему и потянула к двери. Нажав на ручку я с ужасом для себя обнаружила, что все это время дверь была не запрета, — Ты с ума сошел, Брен?! — Я думал, я закрыл. Успокойся, нас же все равно никто не видел. — Не могу быть уверена, в какой-то момент нам обоим отключило головы, как мне кажется, — напряжённо проговорила я. — Да не парься ты так, никому мы не нужны в это время суток и в этом актовом зале. — Ладно, идём уже. Убить тебя хочу. — Что? Я не расслышал. Выебать меня хочешь, говоришь? — Брендону было весело. — Иди нахрен! — Мия, ну давай ко мне? — жалобно простонал он. — Исключено и это из принципа. А ещё мне вещи собирать нужно. — Ты изверг похуже меня. Самый жестокий человек на земле. Бог тебя накажет! — Тогда уж нас обоих, — мы вышли на улицу, парк перед университетом абсолютно пустой. Брендон притянул меня к себе и разгоряченный поцелуй исключил последние недовольства. — Знала бы ты, как я хочу тебя, — говорит он между делом, когда мы уже недалеко от кампуса. — Проверим после праздников, если моя обида не задержится, — тысячи мурашек накрывают мою кожу, слишком приятное признание, хотя и очевидное. — Два пальца, язык — и ты в моей власти, — лёгкое прикосновение губ к моей шее и мое состояние снова как подкошенное. — Это мы ещё посмотрим, Брендон, — слабо говорю я, пытаясь не представлять это все в голове, но как эти сцены были навязчивы. — Счастливого Рождества, крошка! — Счастливого Рождества, Брен! Несколько долгих поцелуев с нежеланием расставаться и наши объятия, наконец, расцепились до следующего года.