Чем Люцифер не шутит

And I can't help myself, all I Wanna hear her say is "Are you mine?"

Девочки пьют уже третий коктейль, а я так и смотрю на них, сидя на диване, словно маньяк-педофил из-за кустов. И надо бы подойти, заговорить, уболтать – Боже, да существует миллион способов забрать у человека телефон. Особенно у такого пьяного. Особенно когда ты – существо с Небес. Но все эти демоны, что окружают их, что держат их за руки и шепчут что-то на ухо, создают почти непреодолимую преграду. Почти… — Вики, блин! – Мими водит ладонью перед моим лицом. Я заторможено и неохотно перевожу на неё взгляд. — М-м? — Я спрашиваю: что у вас с ним происходит? – И мне хочется состроить дурочку и спросить «с кем?», но, черт возьми, как же я от этого устала. Поэтому просто молчу. – Я думала, ты с Дино. — Мы расстались. Мими выглядит так, будто я сообщила ей о чей-то смерти. Она прокашливается и нервным движением перебрасывает прядь волос с плеча за спину. — Ясно. Между нами повисает напряжение, которое буквально можно пощупать руками. И если бы не алкоголь, если бы не телефон, если бы не этот я-всегда-такой-сексуальный-отдайся-мне-за-барной-стойкой Люцифер, я бы, несомненно, начала переживать. Мими как будто что-то взвешивает. — Он так много сегодня пьет. Я снова ничего не отвечаю, и, если честно, мне уже хочется зажать уши ладонями. Её одержимость Люцифером с недавнего – о, я точно знаю, какого – времени приводит меня в ужасное бешенство. А её обаяние и красота вызывают теперь не восхищение, а черную, глухую зависть. И я просто не могу не обращать внимание на все эти мелочи: как она его касается, как смотрит, как смеется. Ведь её он тоже целовал. Задолго до меня. А может, и не раз, черт возьми, может, и не только целовал. И вот теперь Мими, в миллионный раз поправив свою идеальную укладку, уверенно идет прямо к так и сидящему на месте Люциферу, предварительно выпив несколько глотков виски. От неё за несколько метров веет алкоголем вкупе с отчаянием, а это, как известно, самое опасное и взрывное сочетание в мире. Но мне плевать. Да, мне будет плевать. Пусть хоть прямо здесь и сейчас к нему в штаны полезет, я здесь не за этим. Но не полезет же? Телефон! Черт возьми, думай об этом дурацком телефоне. Возможно, Ади, как демон, смог бы мне помочь. Но хватает только одного взгляда вправо, чтобы понять, что в ближайшее время друг будет недоступен ни для разговоров, ни для просьб. Его рука уверенно скользит под рубашку Сэми, отчего ангел стонет, пытаясь отпихнуть парня. Всё еще обижен. Но Ади напирает сильнее, вжимается в него, пересаживается на колени. Я вижу, как сплетаются их языки, как тянутся их тела друг к другу, и моё лицо мгновенно вспыхивает. Здесь невыносимо жарко. Тогда я поднимаюсь и, наконец, иду к столу, за которым собрались подростки и демоны. Думай о своём убийце, Вики, только не о разговаривающих Люцифере и Мими, только не о них. Плевать, плевать, плевать. Я подхожу к демонам, ловя их недоуменные и недовольные взгляды. Плана нет, но я держусь. Алкоголь и импровизация – мои друзья на сегодня. — Привет, - я развязано улыбаюсь одновременно и демонам, и девочкам. Вот только мне явно никто не рад. Та блондиночка сидит зареванная. Я это замечаю только сейчас, когда вижу покрасневшее опухшее лицо. Взгляд у неё – пустой, руки дрожат. Она без конца что-то шепчет себе под нос, но я не могу разобрать ни слова. Её подружка сидит смирно и не перестает улыбаться, как будто насильно, как будто её губы нарисованные. — Тебе чего? – Я с трудом сглатываю и перевожу взгляд на незнакомого демона. Улыбайся и ври. — Люцифер попросил меня остаться с ними. – Демон поднимает брови и, кажется, мне ни капли не верит. – Он сказал, что мне нужно тренироваться. Я же будущий демон. В компании мелькает чуть больше понимания, но я вижу, что этого недостаточно. Отступать нельзя. — Это, вообще-то, его прямая просьба. — А Люцифер не охренел? – шепчет один из них, отчего тут же получает толчок от приятеля. – Эй! С каких пор он раздает нам приказы? Непризнанную не трогать, смертных оставить… — Если он так сказал, то ты, блять, будешь делать. И следи за тем, что и при ком говоришь. Все уставляются на меня, а я чувствую себя в старшей школе на уроке математики. Ничего не понятно, но очень интересно. И все эти намеки за сегодня, все эти взгляды, реакции, недомолвки никак не складываются в моей голове во что-то вменяемое, а я ловлю мысль за мыслью и решительно ничего не понимаю. Я под защитой? У Люцифера? Каков херов бред. — Может, мне его позвать? – Говорю, улыбаясь мило, так, что, кажется, скулы сейчас сведет. — Не надо, - выплевывает тот, кто возмущался. Они синхронно встают. – Только отдай нам их потом обратно, если всё не испортишь. Мы не закончили. Когда демоны уходят, я остаюсь с ними втроем за столом. Первый этап пройден – осталось всего ничего. Попросить на минутку телефон. Вот только их почти бессознательное состояние меня крайней пугает, и сердце сжимается от жалости. Никогда не смогу стать демоном. Неуверенно касаюсь плеча блондинки, отчего она резко вздрагивает, будто приходя в себя, и в ужасе на меня смотрит. — Они правы, - шепчет она, глядя на меня огромными пустыми глазами. Её голос совсем не похож на голос шестнадцатилетней девочки – скорее, это семидесятилетняя старуха. – Я не достойна жить. Я – ничтожество, и у меня никогда ничего не получится. Её подруга вдруг заходится жутким хохотом, а я начинаю чувствовать себя в долбаном фильме ужасов. Что с ними сделали? — Вся моя семья – ничтожество, да. Родителей тоже не должно быть. Мама породит такого же бесполезного ребенка. На большее мы не способны, нет, не способны… Я трачу последние силы на то, чтобы не закричать – сначала на неё, чтобы пришла в себя, а потом на тех проклятых демонов. Очень осторожно, медленно, я кладу свою руку на ладонь блондинки и пытаюсь послать в прикосновение максимум своей силы. Действует слабо, но взгляд начинает слегка проясняться. — Вам нужно уходить отсюда, - шепчу, как можно тише. Но она меня не слышит – только вцепляется в ладонь, больно, впиваясь ногтями почти до крови, и очень тяжело дышит. Кажется, медленно приходит в себя. И, пока идет процесс восстановления, я словно невзначай оборачиваюсь, чтобы убедиться, что нас (а в особенности того, чем я тут занимаюсь) никто не увидит. Ищу глазами тех демонов и облегченно выдыхаю, когда понимаю, что они уже полностью заняты своими подружками. Это хорошо. Это замечательно. Всё идет просто прекрасно. Это что, блять, Люцифер и Мими танцуют?! Пара – нет, какая, нахрен, пара?! – действительно стоит посередине бара, однако танцем их движения назвать сложно. У Мими в руках уже не стакан – целая бутылка. Она двигает бедрами в такт чарующей музыке, а Люцифер просто стоит рядом и хмуро на неё смотрит. Кажется, что-то говорит. Но моя соседка будто бы потеряла связь с реальностью – она упорно пытается положить ладонь ему на грудь, а он упорно уворачивается. Пока, наконец, ему это не надоедает окончательно, и он не отпихивает от себя грубо чужую руку. Демон вырывает бутылку из её рук, бросает на пол, отчего та разбивается – но никто этого не слышит, слишком громко играет музыка, слишком сильно всем друг на друга наплевать. Мими, видимо, что-то говорит, она очень яро жестикулирует. И вдруг он поднимет глаза – обводит всё помещение взглядом, словно ищет кого-то. Хотя почему словно? Точно ищет. И, кажется, находит. Наши взгляды встречаются, и я впервые в полной мере осознаю значение выражения «тебе пиздец». Демон смотрит прямо на нас, медленно переводя взгляд со смертных на меня. Даже отсюда, могу поклясться, я вижу, как сильно он сжимает челюсти. Неотступающая Мими, кажется, единственная преграда тому, что он сейчас окажется возле нас и просто всех поубивает. Конец истории, все счастливы – он особенно. — Я хочу уйти! – вдруг истерично кричит блондинка, вырывая свою руку. Её взгляд – испуганный, но она совсем не понимает, какие проблемы нас ещё ждут. – Я хочу уйти! Я хочу, чтобы мама меня забрала! Она ревет навзрыд, её подруга удивленно моргает, как будто тоже начиная приходить в себя. Я снова перехватываю её руки, но она вырывается, продолжает кричать. Им надо уходить отсюда – чем быстрее, тем лучше. И мы можем помочь друг другу. — Тс-с, - успокаивающе шепчу я, стараясь не смотреть на приближающегося Люцифера. – Конечно, ты уйдешь. Мы позвоним твоей маме, хорошо? Она заберет тебя, хорошо? Девочка кивает сквозь слезы. Она вся дрожит, пытается достать телефон, но он выпадает из её рук прямо на стол, она захлебывается в рыданиях. — Я позвоню ей, да? Слышишь, Сара, я позвоню ей. Я не понимаю, откуда вдруг знаю её имя, но слова вылетают сами собой. Она продолжает ошалело мотать головой, и я хватаю телефон. Как раз в тот момент, когда к нам подходит Люцифер. Он хватает моё плечо и резко тянет меня наверх, отчего я охаю, но продолжаю сжимать сотовый, как последнюю спасительную нить. — Уокер, - рычит он не своим голосом – совсем каким-то нечеловеческим. Во мне всё сжимается, и, кажется, сейчас стошнит – то ли от виски, то ли от волнения. Демон встряхивает меня, девочки замолкают и испуганно смотрят на нас. – Что ты творишь? — Ты прекрасно знаешь, что я творю! – у меня у самой истерика, и я понимаю это только сейчас. Он тащит меня за собой – грубо, совершенно не обращая внимания на мои жалкие скуления сзади. Мы движемся в сторону туалетов, и я понимаю, что в этот раз он решил разбираться без свидетелей. Я даже не упираюсь больше – какой в этом смысл? Он с ноги открывает одну из кабинок и заталкивает меня внутрь, закрывая за собой шаткую дверь. Люцифер прижимает меня к себе, впиваясь пальцами в плечи. — Их надо вернуть домой, - лепечу, не поднимая на него глаз. Он тяжело дышит, воздух вокруг нас сгущается и электризуется. — Уокер, тебя на пять минут можно оставить одну?! — Предпочла бы, чтобы навсегда! — Врешь. — Вру. Он пораженно замирает, заставляя меня поднять глаза и посмотреть ему в лицо. Такой удивленный – да, оно того стоило, лишь бы видеть, как у него почву из-под ног выбивает. Я пользуюсь его замешательством и вырываюсь из хватки. — Я верну их домой, хорошо? – Я прячу телефон за спиной, молясь, чтобы он ничего не предпринял. Но с ним мои внутренние мольбы никогда не срабатывают – демон приходит в себя и, резко схватив мою руку, вырывает телефон. — Дура. Что непонятно из слов: ты не будешь никому звонить? — Да почему?! – Я чувствую себя обиженным ребенком. – Ты помогал мне! Так почему теперь мешаешь? Он смотрит на меня как-то странно, поджимает губы. — Поговорим, когда придешь в себя. — Хера с два мы поговорим! Верни телефон! Я пытаюсь выхватить его из рук Люцифера, но он заводит руку за спину, не позволяя мне даже коснуться сотового. Но во мне алкоголь, во мне боль и разочарование, во мне шок, во мне усталость, во мне возбуждение, ревность, черт его подери, поэтому я обнимаю его, обхватывая всё тело демона руками, пытаясь дотянуться до заветного предмета. Демон стряхивает мои объятия, но я повторяю их вновь и вновь, от нашей маленькой борьбы, наверное, вся кабинка трясется и вот-вот развалится. Я действую всё грубее, царапая белую кожу, заставляя его трястись от бешенства. — Ты вообще по-другому не успокаиваешься! Он перестает сопротивляться моим атакам и целует. Я не даюсь, мычу ему в губы, пытаюсь вырваться, но он только сильнее наваливается на меня, заставляя прижаться к стенке. Мне не хватает физических сил, чтобы оттолкнуть его от себя, но хватает безрассудности, чтобы крикнуть, как только он отрывается от моих до сих пор плотно сжатых губ: — Отвали! – Его глаза темнеют. — Отвалить, Уокер? Ты, блять, серьезно? И только теперь я понимаю, что он пьян. Я понимаю это, потому что вижу то самое выражение лица, которое открылось мне однажды. Потому что я вижу эту уязвимость. Черт, меня сейчас действительно стошнит, потому что я больше не могу выносить этого, да я умру сейчас, прямо в этой гребаной кабинке, прямо в его руках. Мы выдыхаем одновременно – и, кажется, дышим друг другом. Здесь совсем нет места, но нам оно и не нужно – мы так и стоим, прижавшись друг к другу, не оставляя ни одного свободного миллиметра между телами. Мы оба – больные. И определенно друг друга в этой болезни стоим. Но злость и обида всё еще отравляют мой разум. — Мими целовать будешь! – Он выдыхает со свистом сквозь сжатые зубы, но меня безбожно несет. - Как же меня достали твои перепады! Просто верни телефон, и я свалю из твоей жизни, живи себе счастливо и трахай мозги кому-нибудь другому. — Ах, мои перепады? Давай посмотрим, что было в последнее время? – Он ещё сильнее наваливается на меня, перекрывая возможность дышать. – Ты носишься со своим глупым расследованием на Земле, ищешь помощи. Потом следишь за мной целую неделю, прячась по кустам. Достаешь меня, черт, каждый день достаешь этой своей приветливостью и отравляющей улыбкой. Вынюхиваешь что-то, пытаешься подобраться, сунуть свой нос в мои дела, а потом просто начинаешь встречаться с ангелком. — Причем здесь Дино?! – Он накрывает мой рот ладонью, отчего я недовольно мычу. — Молчи. Ты носишься, обжимаешься с ним по всем углам школы, после чего просто идешь ко мне и просишь – нет, блять, ты вообще никогда не просишь – ты требуешь, чтобы я помог вернуть твои крылья, чтобы я занимался с тобой. И лезешь, постоянно, каждую сраную секунду ко мне своими руками, своими разговорами, своими переживаниями. Да у тебя слюни текут, когда ты на меня смотришь, а на следующий же день мчишь на всех парах к Фенцио защищать своего дружка, чтобы тебя окончательно и бесповоротно исключили нахрен. Я пораженно смотрю на него. Не так, всё было совсем не так! Я уверена… уверена, что всё было совсем не так. — Так что, Уокер? Мои перепады? Я, наконец, нахожу в себе силы отпихнуть его окончательно, так, чтобы он ударился спиной о противоположную стенку. И как это у него так прекрасно получается, что я, оказывается, только и делаю, что домогаюсь до его самодовольной жопы? И не было никаких унижений, издевательств, никакой заботы, никаких вечерних разговоров, никакого напряжения, никаких взглядов, никакого жара. Так получается, Люцифер?! Демон внимательно смотрит на меня, злости в его глазах нет – только мутная пелена, заботливо созданная алкоголем. И, кажется, какая-то усталость. — Знаешь что? Плевать я хотел. Разбирайся, уже, наконец, сама со своим дерьмом. – И с этими словами он протягивает мне телефон, который я тут же вырываю из его рук. – Звони. Глядя ему прямо в глаза, я дрожащими руками набираю номер, который, видимо, буду помнить еще вечность – хоть пьяная, хоть сонная, хоть полумертвая – цифры настолько четко отпечатались в моей голове. Моя цель. Моя нить с той прошлой, земной жизнью (может, и она мне просто приснилась?). Где я была настоящая. Где нет ни демонов, ни ангелов и, самое главное, нет Люцифера. Где есть друзья, мороженое, институт и вечный уют дома. Идут гудки. — Алло? – Я пораженно застываю. Нет, нет, нет, я просто очень пьяна, померещилось, бред. – Алло, я слушаю… Вы здесь? Алло? И мой мир рушится. Потому что голос на том конце определенно, без сомнений, неизбежно точно принадлежит моему отцу.