***
Лань Дэшэн проснулся от того, что Лань Чжимин завозился рядом, выбираясь из постели. — Куда ты? — Пить хочу. — Я принесу. Полежи? — Я могу сам, — решительно заявил Лань Чжимин. — Ладно, — уступил Лань Дэшэн, слегка поддерживая и помогая ему. — Не суетись. Я справлюсь, — заверил его Лань Чжимин. — Ханьгуан-цзюнь сказал мне хорошо смотреть за тобой и обрабатывать раны почаще, — напомнил Лань Дэшэн. — Какие раны? Просто содрана кожа местами — и всё, — отмахнулся Лань Чжимин. — Если отнестись серьезно и ухаживать тщательно, заживет быстрее, — привел довод Лань Дэшэн. — Угу, — промычал Лань Чжимин, поднимаясь и понимая, что компании не избежать. Он встал, зажег фонарик, налил пиалу теплой воды и не спеша выпил ее. Обратно в кровать мучительно не хотелось. — А-Шэн, ложись отдохни еще? Я посижу у огня. — Я с тобой посижу, — ответил Лань Дэшэн. Лань Чжимин вздохнул и отнес ближе к очагу две подушечки для сидения. Лань Дэшэн вскоре подошел к нему. Он принес мазь обработать порезы и ссадины и палочки для ее нанесения, отставил все это в сторонку, присел подле Лань Чжимина и приобнял его. Тот позволил привлечь себя ближе. На самом деле ему хотелось еще отдохнуть и подремать, просто лежать на кровати ужасно надоело. Близкое тепло разморило его, и он прикрыл глаза. Лань Дэшэн потянул его за плечи вниз, устраивая у себя на коленях. Он развел шире нательные одежды Лань Чжимина, чтобы обработать следы от лисьих когтей на его шее. — Что ты делаешь? —поинтересовался тот. — Нужно нанести мазь, я же говорил, — напомнил Лань Дэшэн. — Напрасно ты не стал целителем, — заметил ему Лань Чжимин. — Может, успею еще наверстать. Я уже понял, что эти знания полезны и могут пригодиться в любой момент. Пусть, это и не мой Путь, но знать азы в любом случае стоит, — проговорил Лань Дэшэн. — Основы ты знаешь, как и все в нашем ордене. — Я не был достаточно усердным. Не хватает навыков и опыта, — признался Лань Дэшэн. — Я бы хотел уметь лучше заботиться… — А-Шэн, — позвал Лань Чжимин и выпалил следом на одном дыхании. — Я изменил тебе. С кюби. Рука Лань Дэшэна чуть дрогнула, но он не прекратил наносить мазь. — А-Мин, это не лучшая тема для шуток, честно говоря. — Если бы я шутил, — вздохнул Лань Чжимин и заставил себя посмотреть в лицо любимого человека. — Это правда. Вернувшись накануне, ты снова стал внимательным и заботливым ко мне. Как я могу скрыть от тебя? Мне ужасно плохо от того, что я сделал. Прямо в ту ночь, в первую же после твоего ухода. Я думал, мне снится. У нее такие же темные глаза, как твои. Только после я стал догадываться, уж слишком все явно происходило и ощущалось. Лисьи духи имеют и человеческий облик тоже, это ведь известно. Лань Дэшэн молча замер. — Пожалуйста, не ругай ее, даже в мыслях? — попросил Лань Чжимин. — Она хотела только помочь, поддержать меня. Ты знаешь, она такая маленькая, гибкая. Очень милая и очень открытая. У нее пушистые рыжие волосы. И движения лисички даже, когда она выглядит человеком. И голос урчащий. Мы объяснились с ней. Я рассказал ей, что у людей традиционно только один близкий в таком смысле спутник в жизни. Я думаю, что это огорчило ее. Конечно, это обидно, когда отказывают. Только… Куда хуже другое. Она ведь на самом деле нравится мне. — Если ты попросишь меня уйти, я уйду, — тихо проговорил Лань Дэшэн. — Нет! — воскликнул Лань Чжимин, схватив его руку и прижимая к своей груди. — Я не хочу, чтобы ты уходил! Я люблю тебя, слышишь? Как раньше! — Чего же ты хочешь? — осторожно спросил Лань Дэшэн. — Не знаю, — честно признался Лань Чжимин. — Я хочу… Я хочу сохранить вас обоих. Только не знаю, как… Он приподнялся и крепко обнял Лань Дэшэна. Тот чувствовал его прерывистое, взволнованное дыхание и дрожь. — Тише-тише, — Лань Дэшэн похлопал его по спине. — Я не оставлю тебя, если ты не хочешь. Я… сам во всем виноват. Тогда… я не знаю, что на меня нашло. Я подумал, ты ушел из Облачных Глубин специально, потому что хочешь отделаться от меня, и что тебе лучше с сяньшэном… Не спрашивай, я не думал о вас в таком смысле, просто видел, что вам хорошо рядом друг с другом, и это от чего-то сердило и задевало меня за живое… — Это все потому, что в Не Путь Совершенствования опасно близок к Темному. Это смущает умы и сердца всех, кто здесь находится, — объяснил ему Лань Чжимин. — Но ты к тому же не очень привычен надолго покидать дом, жить вдали от родного ордена. Думаю, это сделало тебя более уязвимым. — Не знаю… — усомнился Лань Дэшэн. — Скорее всего это значит лишь то, что я действительно сомневался. В себе и в тебе. В нас. И вот — пора расплатиться. — Не говори так, — попросил Лань Чжимин. — Пожалуйста, скажи, что тебе не очень больно? Я правда не мог бы скрывать от тебя,. махнуть на все рукой и забыть. — Спасибо за искренность, А-Мин, — поблагодарил его Лань Дэшэн. — Конечно, мне больно. Я действительно потрясен. И не понимаю. Все слишком внезапно. Странно. И страшно. Я не осознаю своего места. Куда мне деваться теперь и как? Но, раз ты так держишь меня и просишь остаться, значит, я и впрямь все еще в твоем сердце. Я не хочу лишать себя и нас обоих этого. Мне хочется кричать, что проклятый демон так ловко подкрался к тебе… Но лис был с тобой давно и помог там, где никто больше помочь был не в состоянии. Может быть, в этом и правда есть некая связь, и требовать оборвать ее — несправедливо, жестоко. Я понимаю, что должен проявить понимание. Но я не знаю, как принять… Мне нужно время. Хотя бы немного. — Прости, пожалуйста, — прошептал Лань Чжимин. Никакие другие слова просто не шли в голову. — Прости, я подвел тебя… — Что ты, милый… Это ведь я оставил тебя одного… — вздохнул Лань Дэшэн. — К тому же еще и не вполне оправившегося. Это был очень недостойный шаг с моей стороны.Что ты? Почему ты плачешь теперь? Эй… Но Лань Чжимин просто не мог больше сдерживаться. Он заранее понимал, что причинит своим признанием боль. И реакция Лань Дэшэна была очень хорошей на самом деле. По крайней мере первая. Но лучше бы он кричал, злился, негодовал. Нет, он всегда куда лучше владел своими чувствами. И теперь заметно больше прислушивался к тому, что говорил ему Лань Чжимин, к его настроению. Может быть, стоило выждать еще? Стерпеть? И сердце бы немного остыло, смирилось? Он ведь видел ее всего дважды в жизни. Почему все так перепуталось и перезавязалось? А-Шэн может быть прав, и какая-то связь между ним и кюби существовала и до всего этого? Первое, что сделала лиса, едва увидев Лань Чжимина — приняла на себя его боль и мучительное страдание. Унять их и принести такое заметное облегчение никому другому не удавалось. «Необходимо разузнать о ней больше,» — решил Лань Чжимин, смиряя текущие из глаз слезы. — А-Шэн, я постараюсь поскорее разобраться с собой и со всем этим, — пообещал он. — Не спеши, пожалуйста. И лучше постарайся сейчас успокоиться, иначе навредишь себе, — ответил ему Лань Дэшэн. — Приляг. У тебя много ссадин. Еще не все обработаны. — Хорошо, — тихо согласился Лань Чжимин. Он не хотел идти ложиться в постель, но сейчас не мог отказать Лань Дэшэну. — Куда ты? — тот перехватил его руку. — Ты же хотел побыть здесь. Ложись, как было, мне на колени. Я понимаю, ты устал лежать в кровати, пока был ранен и восстанавливался длительное время. Все в порядке, если полежишь тут. Все хорошо. — Все хорошо? — переспросил Лань Чжимин. — Правда? — Я люблю тебя, — признался ему Лань Дэшэн. — Я ни в коем случае не хочу разлучаться с тобой. Лань Чжимин закопался лицом у него на груди и снова порывисто обнял. Лань Дэшэн опять погладил его по спине, не торопя, давая ему время справиться с собой. Наконец, Лань Чжимин лег, и Лань Дэшэн продолжил наносить мазь. Он прикасался так аккуратно, что Лань Чжимин не испытывал неприятных ощущений и даже задремал. \ Закончив смазывать его раны, Лань Дэшэн продолжил сидеть с ним, охраняя его сон и глядя на горячие уголья очага.***
Увидеться с Хуатоу Лань Чжимин решился только через пару дней. В это время он оставался дома, нередко один, потому что остальные продолжали тщательно изучать место казни, а заодно уже начали играть там мелодии Очищения. Легкое ранение позволяло Лань Чжимину пока что не принимать участия в этом. Он использовал свободное время для размышлений. По вечерам их с А-Шэном навещали Лань Ванцзи и Лань Вэньян. Шифу не приходил. Скорее всего оставался с Хуатоу. Лань Чжимин надеялся, что ей не приходилось особенно плохо. На третий день он отправился проведать ее в домике Вэй Усяня и Лань Ванцзи, пока те были заняты работой. Лисица лежала у очага на подушечке. Лань Чжимин в очередной раз поймал себя на том, что видит в ней черты человека. — Хуатоу, прости, пожалуйста. Мы можем немного поговорить? — обратился он к кюби. Лисица посмотрела на него и поднялась на лапы. К его удивлению, она прошлась по комнате, нашла красную рубашку и вернулась на прежнее место. Лань Чжимин полностью позабыл о вежливости, и лисице пришлось кивком поторопить его, чтобы он отвернулся и не подглядывал за ней, ведь превратившись в человека кюби останется обнаженной. — Прости, — еще раз сказал юноша, отворачиваясь, и испытывая при этом совсем не легкое нетерпение. — Ты хочешь выпить со мной чая? — спросил переливчато урчащий голос за его спиной. — Можешь теперь смотреть, куда хочешь. Все в порядке. Лань Чжимин обернулся и не знал, что сказать. — Я разолью для нас чай, — решила Хуатоу. — Сними свою верхнюю одежду, положи правильно меч и садись там на подушечке ближе к теплу. Юноша понял, что опять оказался настолько взволнован, что, войдя в дом, даже позабыл снять теплую одежду. Он сделал, как она велела. Хуатоу вскоре присоединилась к нему, протянула небольшую пиалу, подвинула свою подушечку ближе и присела рядом с ним. Аккуратно поправила края рубашки, а потом слегка коснулась руки Лань Чжимина спросив: — Прости пожалуйста, как ты себя чувствуешь? — Почему ты извиняешься? — спросил ее Лань Чжимин. — Я поранила тебя. Это очень грустно, — призналась кюби. — Со мной все хорошо. Ничего страшного. Я ведь сразу сказал тебе, волноваться не стоит, — напомнил ей юноша. — Ты утешаешь меня, — усомнилась кюби. — Вовсе нет, — заверил ее юноша. — Посмотри сама. Он повернулся к ней и отвел ворот ханьфу так, чтобы она могла видеть шею и часть ключицы: там, где раньше были глубокие следы от когтей, сейчас снова вернулась гладкая кожа. Хуатоу кивнула, прикоснулась к месту бывшего пореза рукой. — И правда зажило. Чудесно. Но мне все равно очень жаль. Я совсем не хотела навредить тебе. — Конечно, — подхватил Лань Чжимин. — Я понимаю. Это я огорчил тебя. Потому все так и случилось. — Ты вовсе не огорчил меня, — возразила кюби. — Я просто растерялась. Никогда прежде мне не приходилось ощущать ничего подобного. Ты правда нравишься мне. Лань Чжимин чуть вздрогнул, тема была очень щекотливой, он все еще не знал, как быть, но все же не стал скрывать чувств. — Ты тоже нравишься мне, — повторил он свое признание. — Не волнуйся, лисенок, — Хуатоу погладила его по руке. — Я невольно поставила тебя в непростую ситуацию. Но мы не станем продолжать в таком духе. Вэй Ин сказал мне хорошенько подумать… — Шифу сказал тебе? — до Лань Чжимина наконец дошло, что манеры лисички за пару дней заметно изменилась. — Он… Он знает? — Да, — подтвердила кюби. — Я очень переживала в тот день и сказала хозяину правду. Это было действительно ужасно — поранить тебя. Ни в коем случае больше нельзя допустить ничего подобного. Ты нравишься мне. Кажется, с первого взгляда. Ты еще совсем юный, очень добрый и смелый. Мне было очень жаль, что тебе пришлось пострадать и пережить столько боли. Так несправедливо. — Все уже прошло, — тихо проговорил Лань Чжимин. Кюби уловила легкое напряжение в его голосе: — Прости, что напомнила. Я просто хотела сказать, что все началось не здесь. И. хозяин сказал мне, что вовсе не близость сближает людей. Человек может нравиться по-другому. Мне бы хотелось быть рядом и заботиться о тебе. — Мне тоже, — согласился с ней и подхватил Лань Чжимин. Неожиданным образом прозвучавшие слова сняли чувство неловкости, и он обнял ее за плечо. — Ты — очень хорошая. — Ты — тоже, лисенок, — кюби чуть-чуть улыбнулась. — Я могу быть твоей старшей? — Старшей сестрицей? Шицзе? — переспросил Лань Чжимин. — Конечно. Я буду очень рад. — Ай, — тихо пискнула кюби. — Кто-то идет. Надо спрятаться. Она юркнула Лань Чжимину за спину. Хотя укрытие это надо сказать было не из лучших. Девушка все-таки была не такой маленькой и не могла оставаться за спиной юноши полностью незаметной. Тем временем в двери домика вошел Лань Дэшэн. Посмотрев в сторону очага, он замер. — Что-нибудь случилось? — поспешил спросить его Лань Чжимин. — Сяньшэн попросил проверить, все ли в порядке здесь, — в ошеломлении ответил, как есть, Лань Дэшэн. — В порядке. Прикрой за собой двери и проходи. Хорошо, что ты пришел, — сказал ему Лань Чжимин. — Хуатоу, тебе не нужно прятаться. Давай, я переберусь на твое место, а ты садись, где я, тогда от дверей тебя будет почти не видно, даже если вдруг зайдет кто-то еще. — В доме хозяина редко бывают чужие, — негромко заметила кюби. — Верно. Почему ты тогда решила спрятаться? — спросил ее Лань Чжимин. — На всякий случай, — тихо ответила Хуатоу. — Ханьгуан-цзюнь сказал… Ах, сейчас ведь важно не это, — она заторопилась, говоря немного запинаясь. — А-Шэн, п-пожалуйста,. я не хотела… то есть… хотела, но не так… мне стоило разобраться лучше… но я… — Н-ничего… — Лань Дэшэн махнул рукой. — Неважно. Тебе не нужно извиняться. Если А-Мин считает, что мои глаза такие же большие и прекрасные, я уже готов все простить, забыть и сотворить для вас обоих, что потребуете. — Что?! — брови Лань Чжимина поползли вверх. — А-Шэн, ты сейчас что сказал? — Что готов на всё, — не очень уверенно повторил Лань Дэшэн. — Кажется. — Что на тебя нашло? — продолжал недоумевать Лань Чжимин. — А, как ты думаешь? — немного обижено бросил в ответ Лань Дэшэн. Лань Чжимин посмотрел на кюби. Она сидела, потупившись и нервно теребила в руках ткань рубашки. — Я знаю, что выгляжу не совсем хорошо и прилично, — осторожно проговорила она. — Вэй Ин сказал, что все же не стоит покупать здесь женскую одежду, чтобы не привлекать лишнее внимание. Мне вообще лучше оставаться зверем пока что… Лань Чжимин коснулся ее руки, будто опасаясь, что она превратится обратно в лиса прямо сейчас: — Шицзе. — Шицзе? — переспросил Лань Дэшэн. — Может быть в качестве старшей сестрицы ты сможешь принять ее? — с надеждой проговорил Лань Чжимин. — Я… Я, да… Как угодно, — сбивчиво произнес Лань Дэшэн. — Хуатоу правда очень красивая. — Простите, — извинилась кюби. — Даже Ханьгуан-цзюнь сказал мне то же. Может быть, все-таки можно привыкнуть? Я… — Тебе стало нравиться быть так? Человеком? — догадался Лань Чжимин. — Да, — подтвердила Хуатоу. — Хозяин любит поговорить. Вечерами, когда мы оставались вдвоем, несмотря на замечание Ханьгуан-цзюня, Вэй Ин просил меня посидеть с ним у очага и поболтать. Он многое успел пояснить и рассказать мне. — Для тебя есть разница между формами, которые ты принимаешь? — решился поинтересоваться Лань Дэшэн. — Лис — это изначальная и более привычная форма, — ответила кюби. — Но если живешь вместе с людьми, удобнее быть человеком. Я не трачу на это лишние силы и все способности сохраняются. Удобно, что можно поговорить. И быть ближе. В том смысле что… Люди по-разному воспринимают лиса и человека рядом с собой. — Конечно, — кивнул Лань Дэшэн. — Это понятно. — Ты не могла бы немного рассказать о себе? — спросил Лань Чжимин. — Что рассказать? — простодушно уточнила кюби. — Как появляются лисьи духи? — задал первый простой и прямой вопрос Лань Дэшэн. — Всякий лис может стать лисьим духом, если проживет достаточно долго, — ответила Хуатоу. — Для нас соблазнительна добыча, опасны люди-охотники и собаки. Но мы любопытны и немного беспечны. Нередко бываем у людского жилья. Домашняя птица — славная пища, откормленная, сытная, и поймать не так трудно. И все же при такой жизни не редкость попасть впросак. А если лиса живет долго, значит, смышленая и дух у нее чуткий. — Ммм… — протянул Лань Дэшэн, думая, что спросить дальше. Но Хуатоу продолжила сама: — Еще мы любим веселиться, играть, когда сытые. Тут несложно заметить, когда внутри немного меняешься, как раз достаточно, чтобы превратиться… — В человека? — почти без вопроса уточнил Лань Чжимин. — Угу, — кивнула Хуатоу и заявила. — Совсем неудобно ходить на двух ногах. В первый раз. Зато со второго — уже терпимо, — она улыбнулась. — Однако, это все просто забавы. Куда интереснее, когда появляется смысл. — Смысл? — повторил Лань Дэшэн. — Конечно, — кивнула кюби, чуть удивленно. — Смысл очень важен, чтобы жить и чтобы быть хорошим духом. Он появляется, если Инари однажды найдет лисьего духа и заберет к себе. По счастью хозяин умеет хорошо искать. Лань Дэшэн, конечно, тоже слышал то, что рассказывала о своем сне Маленькая Орхидея, младшая из детей Главы ордена Лань, и что позже поведал Вэй Усянь о своем появлении в Дун Ине. Оба они упоминали Инари, но все же образ его оставался довольно расплывчатым. — Для чего же вашему Инари столько лисьих духов? — поинтересовался Лань Дэшэн. — Он — тоже лис? — Нет, — кюби отрицательно покачала головой. — Инари — ками. Мы нужны ему, чтобы наблюдать. Людей ведь много, а он — один. Всего остального тоже немало. — На что же вы больше всего обращаете внимание? — продолжил спрашивать Лань Дэшэн. — На рис. Он важен для людей. И на порядок. Иногда люди обижают друг друга, берут чужое, портят, ругаются, унижают, используют — это нехорошо, — как могла пояснила кюби. — Если честный человек нуждается в защите и просит Инари услышать его, ками должен узнать о происшествии в подробных деталях. Для этого нужны лисы. — М, — кивнул Лань Дэшэн. — Значит, вы живете среди людей, чтобы докладывать вашему ками, что у них происходит? — Мы живем поблизости, но не вместе с людьми, — поправила его Хуатоу. — Хозяин просит, чтобы мы смотрели, находили интересное и важное, но ни в коем случае не вмешивались, пока не сообщим ему, и он не примет решение. — То есть… — задумался Лань Дэшэн. — Мы смотрим снаружи, — пояснила Хуатоу. — Чаще оставаясь в привычной лисьей форме. Близ рисовых полей так удобнее. В крупные поселения мы заходим нечасто. Но даже и там именно зверю бывает проще узнать, как живет человек, в чем нуждается, насколько добросердечен. К тому же я странствую свободно, поэтому редко заживаюсь на одном месте. — В смысле? — не вполне понял ее последнюю фразу Лань Чжимин. — Я могу переместиться из одного места в другое одним махом. Кюби. Довольно редкая лисица, умеющая управлять пространством, — объяснила Хуатоу с невольными нотками гордости в голосе. — Ты сказала, что редко остаешься надолго, — уточнил юноша интересующий его момент. — Да… — немного растерялась кюби. — Лисы редко возвращаются дважды. Разве что им очень понравится где-то. Или… Словом, после встречи с Вэй Ином мне захотелось возвращаться к нему. Точнее — просто остаться с ним. Он дал мне имя. И… Теперь я, кажется, понимаю, что значит, быть среди, находиться рядом, а не снаружи. — Твоя внешность довольно необычная и вместе с тем притягательная с первого взгляда… — начал Лань Дэшэн. — Это от того, что… я не представляла, как будет лучше. Получилось нечто странное,.. — протянула кюби. — Шицзе — очень симпатичная и привлекательная, — сказал ей Лань Чжимин, чем на самом деле очень смутил. — И действительно необычная, — добавил Лань Дэшэн. — Зато сестрицу наверняка ни с кем не спутаем, — подметил Лань Чжимин. — В толпе заметить все равно будет непросто, — окинул ее взглядом Лань Дэшэн. Девушка действительно была миниатюрной. — Станем носить ее на руках и купим самые яркие одежды, — улыбнулся Лань Чжимин. Кюби начала немного краснеть и поднесла руку к щеке: — А-Мин, пожалуйста, прекрати, моим щекам жарко от твоих слов. Лань Дэшэн рассмеялся: — Сестрице к лицу красный. Поскольку она кюби сяньшэна, никто не удивится, если она станет носить этот цвет. — Что это значит? — наивно спросила Хуатоу. — Алый цвет праздничный, — объяснил ей Лань Чжимин. — И свадебный, — дополнил Лань Дэшэн. Девушка опустила свои большие темные глаза и вдруг всхлипнула. Она склонилась, свернулась в клубок на подушечке и горько заплакала. — Хуатоу, что ты? — прошептал изумленный Лань Чжимин. — Мы чем-то обидели тебя? Что случилось7 Он протянул руку погладить ее по спине и утешить, но кюби опрометью метнулась к дверям. Ее движения выдавали иную природу: человек не мог бы быть столь гибок и быстр. Лань Дэшэн и Лань Чжимин оба двинулись встать и последовать за ней, ведь нельзя же было, чтобы она выскочила на улицу. Там холодно. К тому же она могла столкнуться с местными, чего по возможности стоило избежать. Однако, лисичка вовсе не собиралась убегать. Она просто услышала хозяина. Ее слух также был гораздо более чутким, чем у заклинателей. Вэй Усянь стоял на пороге, Хуатоу жалась к его ногам, обнимая за колено. — Что?.. — было спросил Вэй Усянь в секундном замешательстве. —Что ж, ясно теперь, от чего ты не торопишься назад. Развлекаетесь? Серые глаза сощурились и наполнились гневным блеском. — Шифу, — попытался объясниться Лань Чжимин, видя, что Вэй Усянь мгновенно рассердился, причем весьма серьезно. — Вы вроде бы оба из именитого благочестивого клана, два хорошо воспитанных юноши и заклинатели не из последних! С какой стати вы взялись издеваться над ней?! — рявкнул Вэй Усянь. Поскольку оба младших заклинателя из ордена Лань вовсе не имели в мыслях ничего подобного, столь несправедливое обвинение застало их врасплох, и они не нашлись, что сказать в ответ. — Кто это по-вашему? — спросил Вэй Усянь. — Кого вы видите перед собой? М? А-Шэн! — Девушку. Хуатоу, — кратко ответил ему Лань Дэшэн, все еще смущенный внезапной словесной атакой. — Вот именно, что нет! — рыкнул на него Вэй Усянь. — Это — лисий дух, черт возьми! — Вэй Ин, пожалуйста, не ругай их так сильно. Я сама виновата, — прошептала кюби. — Чушь! — прошипел Вэй Усянь и снова обвел взглядом обоих юношей, обращаясь к ним. — Она — не человек и близко с людьми не жила. Ей сложно разобраться. Вы же своими разговорами довели ее до слез. Чем?! Вэй Усянь по-прежнему не выносил вида слез. Кюби по меркам человека была еще сущим наивным несмышленышем. Как хозяин, он особенно переживал за нее. — Хозяин, пожалуйста? Я просто запуталась. И поняла наверно не так… — кюби поднялась и обняла Вэй Усяня теперь уже за руку. — Вышли отсюда оба. Привыкли заходить, как к себе! — огрызнулся на младших Вэй Усянь. — Шифу, — снова попытался сказать ему хоть что-то Лань Чжимин. — Вон отсюда, я сказал! — прорычал Вэй Усянь, жестом указывая обоим на двери. — А-Мин, пойдем, — Лань Дэшэн чуть подтолкнул Лань Чжимина, который упрямо вглядывался в лицо своего учителя, уже почти подозревая неладное. Он было отмахнулся от Лань Дэшэна, но тот похлопал его по плечу: — Пойдем же. Не стоит спорить сейчас. Оставим их. Лань Чжимин поджал губы, но все же шагнул к дверям. Лань Дэшэн прихватил их верхнюю одежду, коротко поклонился, и они вышли наружу. — Нехорошо вышло, — коротко резюмировал Лань Дэшэн, набрасывая на плечи Лань Чжимина его накидку. Тот сделал пару шагов, после чего решительно развернулся и собрался назад. Лань Дэшэн поймал его руку: — Не нужно сейчас, ладно? — Я хочу разобраться! — воскликнул Лань Чжимин. — Дай им поговорить? — попросил его Лань Дэшэн. — Вернемся немного позже. — Зачем ты прогнал их, Вэй Ин? — жалобно шепнула кюби. — И обидел… — Я никого не обижал, — возразил Вэй Усянь. — Идем, присядем. Что тебя расстроило? Они устроились на подушечках, оставшихся у очага. Хуатоу забралась Вэй Усяню на колени, закопалась лицом ему в грудь и только вздыхала. — Давай-давай, — чуть похлопал ее по спине Вэй Усянь. — Рассказывай, что случилось? — Я не знаю, — вздохнула Хуатоу. — Я совсем запуталась. Я… не хочу больше быть человеком. Это слишком трудно. — Ничего-ничего, разберешься постепенно. Чем эти два дурака довели тебя до слез? — продолжал допытываться Вэй Усянь. — Они совсем не глупые. Они добрые и милые. А-Мин назвал меня старшей… сестрицей. Я сама предложила ему. Он стал говорить мне «шицзе» и А-Шэн тоже. Потом они спрашивали меня о лисах. А потом… я запуталась, — сбивчиво проговорила кюби. — Ты очень стараешься не рассказать мне, — заметил Вэй Усянь. — Но от этого я лишь больше уверен, что они допустили серьезный промах. — Нет, — возразила кюби и помотала головой. — Это я совсем глупая. Они ничего такого… Просто… Я наверно и правда слишком симпатичная… — Ты выглядишь необычно и привлекательно, — согласился Вэй Усянь. — Соблазнительно? — почему-то серьезно спросила Хуатоу. — Конечно, — подтвердил Вэй Усянь. — Тогда мне нельзя быть человеком, — выпалила кюби и чуть не зарыдала опять. — Разумеется тебе можно быть тем, кем тебе нравится и сколько ты хочешь, — принялся объяснять Вэй Усянь. — Девушки для мужчин выглядят соблазнительно. Это нормально. — Но я не хочу соблазнять! — возмутилась лисичка. — На здоровье, — согласился Вэй Усянь. — Никто ведь не заставляет тебя делать это. — Но, я не понимаю, почему же тогда… если иметь близость можно только с одним…то почему соблазнять и говорить в таком смысле можно с кем угодно? — наконец выразила свое негодование лисичка. — Что они тебе говорили? — предпринял Вэй Усянь очередную попытку разузнать подробности. — Что я симпатичная и привлекательная, — припомнила кюби, — Но это ничего. К такому я уже почти привыкла. Только потом А-Мин сказал, что будет носить на руках и купит самые яркие одежды, и мне вдруг стало жарко от этих слов. Они заговорили про алый цвет, праздник, свадьбу… А я все думала, как же так, это ведь они любят друг друга, при чем тут я? И свадьба? Должна ли я выйти за А-Мина после всего… Едва придя и увидев меня, А-Шэн сегодня сказал, что готов на всё. Но он точно такого не вынесет. Разве что тоже будет там. На свадьбе могут быть сразу трое? Только. он не нравится мне так. И я подумала про А-Мина, как ты просил меня. Я люблю лисенка и хочу заботиться о нем, как раньше. Мы говорили с ним, и быть старшей, быть шицзе — это то, чего мы оба хотели бы, как мне показалось. Поэтому я совсем запуталась, ведь говоря позже, что я привлекательная, они оба имели ввиду именно… близость. Лисий дух отличался и тем, что мог буквально учуять даже легкий оттенок вожделения и влечения в свой адрес или между двумя людьми, когда те еще и сами ничего не подозревают. — О… — выдохнул Вэй Усянь и погладил лисичку по волосам. — Ты и правда совсем запуталась. Но те двое тоже хороши. Это им еще мало досталось. — Пожалуйста, хозяин, не ругай больше их, — взмолилась Хуатоу. — Они совсем не поняли, почему я плачу. А-Мин пытался спросить. Но я очень волновалась и к тому же услышала, как пришел ты. Мне было не по себе и хотелось укрыться. Но они не виноваты. — Еще как виноваты! — отрезал Вэй Усянь. — Они обязаны осознавать, с чем имеют дело и как вести себя правильно. Со временем ты поймешь, что и как следует воспринимать. Но нельзя обрушивать на тебя слишком много. Особенно в начале. — Хозяин… — Хуатоу посмотрела ему в лицо. — Что они имели в виду? — Что ты приятно выглядишь, — пояснил Вэй Усянь. — Что они ценят тебя, поэтому хотят носить на руках и видеть в красивых ярких одеждах. Ты нравишься им. Люди устроены так, в частности мужчины, что капля вожделения всегда присутствует в таком признании. Ты просто тонко чувствуешь это. Но я ведь уже говорил тебе раньше, не близость сближает людей. — Значит, ничего такого. Я просто не справилась и не поняла, — заключила кюби. — А им досталось за это… — Им досталось за безответственность по отношению к тебе, — уточнил Вэй Усянь. — Но, если я старше, разве не я должна нести больше ответственности? — усомнилась Хуатоу. — Ответственность несет каждый. А ты только-только начинаешь жить с людьми человеком. Это как первые шаги, которые очень важны. Мы должны быть бережны к тебе, чтобы ты могла постепенно во всем разобраться. А не огорчалась до слез, — проговорил Вэй Усянь. — Хозяин окружает меня заботой и защитой, — с удовольствием оценила кюби. — Но перед лисятами я должна буду извиниться. — Это уж, как ты захочешь, — не стал переубеждать ее Вэй Усянь.