Путь ледяного дракона

Месяц спустя. Дорн. Солнечное Копьё. -Я получил это письмо ещё неделю назад, если вас это так интересует. Но почему мы должны ему верить? -спросил принц Тристан холодно, опираясь руками на стол, и сверху вниз глядя на Тириона Ланнистера. Между ними на столешнице лежал небольшой свиток пергамента со сломанной королевской печатью. -Этот королевский Десница -безумец. Знаете, я много слышал о нём... -А я знал его лично. И имел шанс убедиться в том, на что способен Брандон Старк. -ответил карлик. -Это действительно феноменальные вещи. - Я не верю в то, чего не вижу собственными глазами, лорд Ланнистер! -непреклонно заявил принц Дорна. -Тем более, что за бред...если он и вправду способен видеть всё, почему он так путается в показаниях? Отравлена или зарезана, седьмое пекло? -Ваша сестра ведь не из тех, кого так просто убить. Чему вы удивляетесь? -хмыкнул Тирион, пожав плечами, и припав к бокалу с вином. -Как вы не боитесь это пить? -прищурился Тристан. -Вы даже не убедились, что... -Принц! -нахмурился в ответ Ланнистер. -Вы меня пугаете! Неужели вы перестали доверять даже собственному кастеляну, на глазах которого выросли? Это же он принёс эту бутылку, из вашего погреба. Тристан лишь выругался в ответ. -Я схожу с ума, милорд! Я не могу есть, не могу спать. А мой сын...мне кажется, он уже попросту меня боится. На днях я силой заставил его кормилицу пить молоко из под её козы, которое она принесла Ириану. Она возмущался, упрекала, смотрела испуганными глазами, но я видел в этом подвох. Думал, что она, наверняка, хочет отравить моего мальчика. -Вам следует принимать Сладкий Сон на ночь. Это должно вам помочь. -Тирион снова поднёс бокал к лицу, некоторое время, с наслаждением нюхал, а затем сделал глоток. -Сладкий Сон!? Вы что, смеётесь надо мной? -почти вскричал принц Дорна. Он наверняка выкинул бы карлика из кабинета за шиворот, если бы внезапно не вбежал темнокожий слуга, запыхавшийся и очень взволнованный. Окинув обоих присутствующих взглядом, он, слегка отдышавшись, изрёк: -Принц Тристан, скорее, вы должны это увидеть! -Увидеть? Что ещё, седьмое пекло? –пробурчал тот раздражённо, но, всё же, покорно последовал за ним. Тирион, некоторое время поразмышляв, как быть ему, засеменил следом, слегка прихрамывая на ноющую от болезни суставов ногу. Преодолев анфиладу из нескольких залов, Тирион и Тристан, за сопровождающим, пришли в небольшую гостиную, где, обычно, принцы и принцессы Дорна принимали послов. Здесь находились несколько придворных, в том числе Перрос Блэкмонт с сестрой и Уллик Ульвер. А около небольшого, деревянного столика шестиугольной формы, мялся с ноги на ногу незнакомый мужчина –судя по внешности, явно из Эссоса. Волосы экзотичного красного цвета, как и борода, странная цветастая одежда…всё это выдавало в нём тирошийца. На столике перед ним стоял грубый и невзрачный деревянный ларец, и именно на него разом упали взгляды принца и его гостя из Утёса Кастерли. -Кто ты? Откуда? –тут же спросил Тристан с подозрением глядя на незнакомца. -Прибыл я из Браавоса, а имя моё неважно. Мне хорошо заплатили, чтобы я доставил вам это, и я, как честный человек, исполнил поручение. –мужчина придвинул к принцу ларец. –На сим прошу разрешения покинуть вас. -Постой! –приказал Тристан, вскинув руку, а затем обернулся к своему слуге. –Оджин, открой это! Тот покорно кивнул, шагнул к столу, и в два щелчка открыл крышку ларца, после чего откинул её. В нос Тириону немедленно ударил настолько тошнотворный запах, что он шарахнулся назад. Кто-то надрывно закашлялся, кто-то выдал грязное ругательство. -Матерь милостивая, что за… -пробормотал Тристан, и, едва сдерживая рвотные позывы, осмелился приблизиться к столу. В ларце лежал предмет, завёрнутый в покрытый грязными бурыми пятнами платок, некогда бывший глубокого лилового цвета, с богатой золотой вышивкой по краям. Рот принца невольно приоткрылся, а глаза расширились от удивления. Он отлично знал, кому принадлежала эта деталь одежды, и уже очень ярко представлял себе, что именно он сейчас скрывает. -Проклятье, закройте это! -простонала Джинесса Блэквуд, и по её лицу было видно, что она в любой миг грохнется в обморок. -Оджин, разверни. –твёрдо приказал принц, и, на краткий миг, его темнокожий прислужник посмотрел на него почти с мольбой. Но затем всё же, с трудом скрывая омерзение, подцепил платок пальцами, отогнув один угол, потом другой… Перед Тристаном, лицо которого вдруг превратилось в безэмоциональную маску, в деревянном ларце лежала наполовину сгнившая женская голова с длинными чёрными волосами. Целый месяц пути, немалая часть которого проходила через тёплые и жаркие края, сделал её практически неузнаваемой, и всё же, принц узнал. А драгоценная заколка в волосах жертвы, и лежащее рядом рубиновое кольцо только подтвердили неоспоримый факт того, кем она ещё не так давно была. Кроме самого Тристана заглянуть в ларец решился лишь Тирион, сам не понимая, зачем. Наверное это было то самое странное мрачное любопытство, заставляющее людей иногда проявлять неприличный интерес к отвратительным вещам. -Это она. –произнёс принц глухим голосом, и сам захлопнул ларец. –Итак, свершено…моя сестра Арианна и вправду отправилась в пекло. Последние его слова заглушил Тирион, который не смог удержаться, и звучно изверг свой завтрак на дорогой, узорный дорнийский ковёр. Парой дней позже. Крохотный рыбацкий городок на Королевском Тракте, возле речного брода, примерно в двадцати лигах от Винтерфелла. -Проснись ты, кусок дерьма! –рявкнула Сипуха, плеснув в лицо Герольда уже второй стакан воды. В этот раз вышло успешнее, и он резко вскинул голову, закашлявшись. Кашель чередовался с отборной бранью. -Я тебе сказала, оживай! –безликая дважды наотмашь хлестнула его по щекам, и двое, сидевших за этим же столом, мужиков, громко присвистнули. -Не повезло с женой, да? –спросила жалостливо пышнотелая и грудастая шлюха, восседающая у одного из них на коленях, поймав мутный и полубессмысленный взгляд Дейна. -Я не жена. –прошипела Сипуха -Вот так раз! Тогда, может, моей будешь? –поинтересовался один из собутыльников Дейна, после чего все они громко заржали, а Сипуха лишь стиснула зубы и сверкнула глазами в ответ. С большим трудом женщина подняла рыцаря на ноги, и довела до расположенной на втором этаже комнатки этого злачного заведения. Это был тот самый бордель, в котором, почти четырнадцать лет назад, Герольд ночевал вместе с Даарио по пути в Винтерфелл за Сансой Старк по приказу королевы Дейнерис. Здесь многое изменилось, да и тех двух проституток, развлекавших их тогда, уже давно не было… -Ты идиот, Дейн, полнейший идиот! –заявила Сипуха, бросив мужчину на кровать. –Если ты сегодня же не прекратишь пить, как свинья, тебе недолго осталось. -Иди в пекло! –пробурчал тот, уткнувшись лицом в подушку. –Повторяю в сотый раз…просто…сгинь…и…оставь меня! -Ты же знаешь, я не уйду. –ответила женщина, сев рядом, и тряхнув его за плечо, не давая снова заснуть. –Не позволю тебе сдохнуть так бездарно. -Как ты не понимаешь, это всё, чего я жажду. Сколько можно позволять этой сучьей жизни трахать меня, мм? –взвился Герольд, и его пьяные глаза даже несколько прояснились. –У меня не осталось ничего, Шира, понимаешь!? Безликая вздрогнула. Дейн был одним из тех единиц, кому она назвала своё истинное имя. Разумеется, не раскрыв сути. Но, всё же, он обращался к ней по нему так редко, что она не успевала привыкнуть. -У меня нет семьи, нет дома, нет цели…мне даже некуда податься. –продолжил мужчина. -Я никому не нужен, меня никто не ждёт. Я убийца, преступник, изменник, изгой. Смерть –лучшее, что мне могут дать боги. Мне…слишком слабому, чтобы наложить на себя руки. -Пытался? –мрачно спросила его Сипуха. -Трижды… -бросил тот. –Ты не видела, что я совершил там, в Белой Гавани… -То, что должен был. То, к чему тебя вели нити судьбы, Герольд. -Что ты, твою мать, несёшь, ведьма? Я убил женщину, которую, когда-то, любил больше своей жизни. Убил подло, бесчестно…с помощью яда. Как там говорится…яд - оружие женщин, евнухов и трусов? И кто же из них я? –Дейн горько хохотнул. -Точно не трус. –слабо улыбнулась женщина. -Спасибо, это лучшее, что ты могла ответить! –иронично буркнул рыцарь. -Ты не хотел, чтобы она страдала. –сказала собеседница. -Сколько бы боли она тебе не принесла. -Да, я не хотел. Но это не помешало мне сделать то, что я вытворил потом! –Герольд взглянул на неё, и она, видевшая немало безумцев, убийц и сломленных людей, содрогнулась от этого взгляда. –Когда я расправился с её стражей, жестоко и кроваво, вымещая на них боль и гнев, я этим же окровавленным мечом отрезал голову Арианны, завернул в её шейный платок, затолкал в ларец, и отправил её брату с идущими в Дорн, торгующими товарами из Эссоса, торгашами. Отсыпав им золота дополнительно за то, чтобы не задавали вопросов. Он рассмеялся. Истерично и жутко, вызвав у Сипухи мурашки. -Пусть Тристан живёт, здравствует, и будет спокоен, подумал я! –заявил мужчина. –Хоть кто-то из нас. Некоторое время безликая молчала, просто глядя на него. -Среди моих братьев и сестёр по ордену это называли перерождением. –сказала она, наконец. –Когда заблудший человек, в порыве величайшего отчаяния и безысходности совершает безумие…безумие, в конечном итоге рвущее его связь с прошлым. Ты новый человек теперь, Дейн. Ты совершил перерождение. Порвал с тем, что терзало тебя и не позволяло обрести истинную свободу. -Кончай нести свою лабуду. –буркнул Герольд. –Она слишком заумна для меня. И скажи, раз уж ты так хорошо смыслишь в судьбах…что мне теперь делать? Куда пойти? Как жить? -Ты и сам отлично знаешь, что тебе нужно делать. –ответила женщина. -Знал бы –не спрашивал. -Ты просто жаждешь получить подтверждение того, что делаешь правильный выбор. Либо же того, что ты идиот. Но я не стану говорить ничего. Ты уже всё решил для себя, пусть и не признаёшься даже самому себе. Действуй, Дейн! Ибо уж лучше сделать и обжечься, и не сделать –и продолжить скатываться в дерьмо, как ты это делаешь сейчас. Санса ещё раз взглянула на свою дочь, развалившуюся на кровати, чтобы убедиться, что она уснула. Сегодня пришлось мучиться особенно долго. Эдделин никак не хотела засыпать, и требовала одну сказку за другой. Мать рассказала и о рыцарях, и о прекрасных леди, и о драконах. Сказки о последних только усугубили ситуацию, сдув с принцессы сонливость, как ветром. Почти в каждой из них драконы были чудовищами, с которыми сражаются отважные воины, защищая от них народ, что очень возмутило Эдделин. -Твои сказки придумали злые и трусливые люди, матушка!Драконы -не монстры! -твёрдо заявляла девочка. -Они нужны, чтобы защищать наш мир от тиранов! Так говорит тётя Дени. И вот сейчас, когда время уже близилось к полуночи, а за окном лил проливной летний дождь с грозой, дочь, наконец, погрузилась в такой крепкий и сладкий сон, каким боги наградили лишь детей. Королева, выдавив улыбку, поцеловала Эдделин в висок, поплотнее накрыла одеялом, и вышла из комнаты. -Ваша ванна давно готова, моя королева. -сообщила фрейлина, когда госпожа вернулась в свои покои, чтобы переодеться. -Спасибо, Пэррис. Но, боюсь, вода уже остыла. Дочь не хотела меня отпускать сегодня. -ответила Санса, вынимая из волос шпильки. Фрейлина посмотрела с пониманием. -Если желаете, я прикажу нагреть ещё. -сказала она. -Нет-нет, всё хорошо. Ступай, уже поздно. Я справлюсь сама. -ответила королева. Как только Пэррис, худенькая девчонка семнадцати лет, оставила её, Санса тяжело вздохнула, и оперлась руками на столешницу, глядя в зеркало на своё усталое лицо. Ей недавно стукнуло тридцать три, всего на год меньше, чем её матери на момент гибели. Эта мысль казалась почти безумной. Стиснув зубы, Санса скинула платье и нижнюю сорочку, накинув на себя халат. Эта вещь из синего бархата, с изящной вышивкой из серебра, была подарком от Джона, но, хотя она и была, несомненно, красивой, выглядела на Севере так же чуждо, как и все другие платья, корсеты, платки и ленты из парчи, шёлка и муслина, которые король в больших количествах привозил с юга, в надежде порадовать жену. Шерсть, кожа, лён - вот материалы, из которых веками изготавливать одежду северяне. Минимум красоты, максимум функциональности. Попробуй, походи здесь в этих кисеях и шелках когда нибудь, кроме самых тёплых летних дней, таких редких, что даже непривычных. Раскидав по плечам распущенные волосы, королева взяла подсвечник, и вышла из покоев, освещая себе путь по короткому коридору, до небольшого и тёплого помещения, служившего комнатой для омовений. Ещё при её отце в Винтерфелле не было отдельного помещения для гигиенических нужд, и слуги приносили медную ванну прямо в покои господ. Однако, вдохновившись роскошной купальней Дейнерис, Санса приняла решение создать нечто, похожее хотя бы отдалённо. Но едва королева открыла деревянную дверь, и вошла внутрь, как чуть не выронила подсвечник, и, остолбенев, приросла к месту. В её ванне кто-то сидел, спиной к ней, низко опустив голову, будто дремля. -Вы кто ещё такой? -стараясь говорить максимально твёрдо, хотя внутри поднималась волна страха, спросила Санса. -Как вы посмели находиться здесь? Я сейчас же позову стражу! -Стражу? -лениво переспросил мужчина, вскинув голову. -Я организовал этим тупоголовым тюленям срочное занятие в другом месте. В башне нет никакой охраны, кроме двух сопляков в самом низу. Вы можете, конечно, кричать, но они спят слишком крепко. Он обернулся, и Санса невольно отступила ещё на шаг назад. -Вы? Что вы здесь делаете? -уже в гневе выдохнула она. -Очевидно, принимаю ванну! -невозмутимо ответил Герольд Дейн. -За последние дни уже несколько человек настойчиво советовали мне сделать это. Седьмое пекло, я даже успел заснуть, а вода-остыть…так долго я вас ждал. -Вы пьяны, седьмое пекло! -с возмущением воскликнула женщина. -Кто пустил вас в Винтерфелл? Вам запрещено быть здесь. -Повторю ещё раз. Стража в этом замке -полное дерьмо. –Дейн вдруг нырнул под воду, и вынырнул пару секунд спустя, отчаянно потирая руками глаза. Мокрые волосы прилипли к лицу и плечам. -Им нужна сильная рука, которая способна вылепить из них что то хоть немного стоящее. Бриенна - бой баба, разумеется, и всё же, совладать с таким количеством мужчин-северян, наглых и диких, ей не по силам. -Вы просто невероятного мнения о себе, сир!-хохотнула королева. -Полагаю, вы надеетесь на помилование. Но мой муж ясно высказал своё решение насчёт вас, которое вы нагло переступили . Сейчас я предлагаю вам уйти мирно, иначе мне придётся разбудить короля, и... -Ох, не нужно считать меня таким идиотом, ваша милость. –Дейн вдруг резко встал, и Санса, просто не успевшая своевременно отвернуться, со смятением поняла, что он одет. Ручейки стекали с облепившей ладно сложенный торс льняной рубашки, замшевые штаны отяжелели от воды. –Я отлично знаю, что король, вместе с сыном, несколько дней назад отбыл в Королевскую Гавань. Мужчина выбрался из ванны, и на полу тут же образовалась лужа, поскольку он не удосужился даже отжать одежду. Королеву слегка ужаснул его внешний вид –бледный, осунувшийся, с запавшими глазами, гривой спутанных волос. Долгое время этот человек ассоциировался у Сансы с псом – высоким, поджарым гончим псом, яростным и стремительным, и вот сейчас, спустя много лет, ей вспомнилась эта ассоциация. Преданный пёс, потрёпанный и измотанный, вернулся к хозяину. Герольд сделал шаг вперёд, а женщина, в свою очередь, отступила ещё на шаг к двери. Она просто не знала, как ей быть. Из оружия у неё был только тяжёлый чугунный подсвечник в руке, и она то и дело косилась на него, прикидывая, как лучше использовать его для самообороны, если это понадобится. -Не бойтесь, моя королева. Я не собираюсь насиловать вас. –произнёс Дейн, явно заметив её взволнованное напряжение, и подняв руки в знак своего миролюбивого настроя. Санса испытала не особо приятное дежа вю. –Я, всё же, предпочитаю, чтобы женщина была согласна. Его опасно качнуло, и он схватился за стену, чтобы устоять. -С чего вы взяли, что я вас боюсь? Я Санса Старк из Винтерфелла. Это вы, изменник и убийца, приговорённый к ссылке, вломились в мой дом без приглашения, и это вам нужно бояться. –с вызовом произнесла женщина. -Здесь и мой дом. Этот замок успел стать им за тринадцать лет. Домом, каким не было никакое другое место на земле. -Он никогда не был вашим домом. Лишь прибежищем, которое я вам милостиво предоставила. –прошипела королева. -Я снова буду добра к вам, и не доложу о вашей дерзкой выходке. Но вы немедленно уйдёте прочь. Герольд хрипло рассмеялся, и откинул с лица мокрые волосы. -Но вы ведь не хотите, чтобы я ушёл. –сказал он почти издевательски. –И тогда тоже не хотели. Вы изгнали меня лишь потому, что того требовал ваш долг. -С чего вы вообще это взяли? –возмутилась Санса. -Вы всегда стараетесь быть верной долгу, моя королева. Буквально во всём. Долгу перед родиной, перед народом, перед своим мужем-королём. –спокойно, и уже почти совсем трезвым голосом произнёс мужчина. –Вы снова и снова доказываете себе, что быть верной долгу женщиной –величайшее счастье из возможных. Плачете в подушку, кусаете локти, улыбаетесь через силу, но внушаете себе –«я счастлива, потому что я исполняю свой долг!». Кейтилин Старк, что обучала вас этому, как я наслышан, была истинно честной и благородной леди…и она действительно была счастлива быть таковой. Но вы –не она. Однако, всеми силами пытаетесь строить из себя тень своей матери. -Что за бред? –пробормотала королева, максимально ошеломлённая, смущённая и разозлённая этими словами. -Бред? –переспросил Дейн. –Не думаю. Я провёл рядом с вами слишком много времени. Дольше, чем с кем бы то ни было. Я молчаливой тенью стоял за вашей спиной, когда вы принимали просителей, совещались, пировали. Я охранял ваш сон у дверей вашей спальни, сопровождал вас везде, куда бы вы ни поехали. Я был свидетелем рождения ваших детей, и полюбил их, как своих. Я не был равнодушным стражем, всего лишь выполняющим свою работу. Порой мне кажется, что я узнал вас больше, чем себя, и я отлично вижу, как внутри вас всё больше растёт разочарование. -Разочарование? – Санса даже нервно рассмеялась, прижав ладонь к губам. Вторая её рука дрожала, и подсвечник в ней ходил ходуном. Герольд осторожно отобрал его у неё, поставил на столик, и она почти не сопротивлялась. –Поясните! Я могу гордиться всем, что у меня есть. Севером, свободным и наращивающим могущество, детьми, взрослеющими и набирающимися сил, моим королём, которого я бесконечно люблю. -Я не спорю, вы любите вашего короля. –согласился Дейн. –Но что насчёт него? - Если вы говорите, что знаете нас, как свои пять пальцев, как вы можете сомневаться в любви моего мужа ко мне? – гневно выпалила женщина, сама не понимая, что заставляет её поддерживать этот безумный разговор. –Я его семья, я мать его детей! -Именно. Он всегда любил вас, любил безумно, но…лишь как свою семью. Как сестру, позднее –как мать своих детей. Но никогда –как свою женщину. –ответил ей мужчина, спокойно и невозмутимо. По спине Сансы пробежал холодок, а в горле встал комок. -Не смейте говорить так! –выдохнула она. –Вы не знаете…. -Вы вызывали у него интерес лишь вначале. Как и у любого мужчины вызвало бы интерес нечто новое, чуждое, запретное. –и не думал умолкать дорниец. –Но это прошло быстро. Да, и после супруг не единожды возвращался на ваше супружеское ложе, но вы же и сами знали, что на одну ночь с вами приходится десять с Дейнерис Таргариен. Единственной женщиной, которую король по-настоящему желал, и желает по сей день, всегда была она. Драконья королева. У Эйгона две жены –одна для любви, другая –для долга. Я думаю, вы и сами понимаете, какой из них являетесь вы. Королева отвернулась, в попытке скрыть слёзы. Слова резали большее кинжала. Слова, правдивость которых она, разумеется, понимала. -Если вы думали, что то, как вы плачете ночами, когда он снова улетает к ней, не слышно за дверью ваших покоев –вы заблуждаетесь. –Герольд покачал головой. –Множество раз, стоя там, я порывался открыть уже эту грёбаную дверь, ворваться внутрь, и показать вам, какой любви вы достойны. Но я не мог, не смел так унизить вас, моя королева… -Уходите! –дрожа от боли и бессильного гнева процедила Санса. –Сколько ещё раз я должна это повторить? Вы и сейчас унижаете меня, говоря мне всё это! Мне ничего от вас не нужно! Пойдите вон, или стража вынесет вас отсюда без головы! Дейн шагнул к ней, и взял её ладони в свои. У женщины перехватило дыхание, она вжалась спиной в стену, но он лишь поднёс её руки к своему лицу, прильнул к ним губами. И в жизни Сансы было так мало поцелуев, пусть даже самых горячих и откровенных, которые могли сравниться с тем, как он покрывал поцелуями её озябшие тонкие кисти. -Госпожа! Вы там? Одному из парней показалось, что он видел…–послышалось в коридоре, и королева, опомнившись, вырвала руки, и отпрянула. -Я не стану просить прощения, моя королева. –произнёс Герольд, заглянув ей в глаза. –И хотя я покину Винтерфелл, раз вы того желаете, я никогда не покину вас. С этими словами он смело открыл дверь, и буквально столкнулся с Бриенной Тарт. На лице женщины-рыцаря появился ужас, едва она окинула его взглядом – мокрого, тяжело дышащего, и с диким пламенем в глазах. -Седьмое пекло! –воскликнула она, хватаясь за меч. –Что ты сделал с леди Сансой? Говори, психопат! Дорниец невозмутимо отвёл лезвие клинка от своего горла голой рукой, хотя оно и рассекло его пальцы. -Бриенна, я…у меня всё хорошо! –слабым голосом дала знать о себе королева. –Пусть уходит! -Отпустить? –переспросила сир Тарт гневно. –Но король велел… -Отпусти! –повторила Санса, и когда её стражница, нехотя, опустила оружие, Дейн, наградив её насмешливой ухмылкой, сказал: -Ай-ай-ай, сир-миледи! Да мимо вас и дракон пролетит не замеченным! С этими словами он протиснулся между ней и стеной, и бросился к лестнице, а Санса, прижав ладони к лицу, бессильно сползла по стене. -Госпожа! У вас всё хорошо? – Бриенна схватила её за плечи. –Он напугал вас?! Проклятье… Как же эти идиоты упустили его?! Никто не мог точно сказать, куда отправился Герольд Дейн после этого. Но в последующие годы, по слухам, доходящим до Винтерфелла, его видели в разных районах Севера. Родившийся в жарком Дорне человек так и не покинул полюбившийся ему суровый, ветреный и холодный край. Он нанимался сопровождать обозы торговцев, развозящих свои товары из Белой Гавани по всему Северу, даже в самые дикие его районы, и, как говорили, разбойники и дикари из лесов и гор, не ограбили не единого обоза, охраняемого им. Несколько раз северные лорды, узнавая, кто он такой, пытались вынудить Дейна отправиться на Стену, где он и должен был находиться по приказу короля. Лорд Форрестер даже едва не казнил его. Годом позже Герольд влип в новую историю –когда некоторое время пожил в Златортавье –замке дома Стаутов, и глава дома попытался обвинить его в растлении своей дочки, родившей, в последствии бастарда. Но боги снова и снова проявляли к дорнийскому скитальцу невероятную милость, позволяя уходить из любых неприятностей с малыми потерями. Спустя три года года Дейн вернулся в Зимний Городок и обосновался там, арендовав второй этаж небольшого каменного дома. Здесь его помнили, как рыцаря, долгие годы поддерживавшего железную дисциплину, и врага любых преступников, поэтому особого сопротивления он не встретил. Весть об этом дошла и до короля с королевой, которые тоже предпочли закрыть на это глаза. А взрослеющий принц Эдмонд и вовсе стал временами сбегать из Винтерфелла, чтобы погостить у бывшего наставника, когда тайно, а когда и не очень. В такие дни они проводили время за тренировками, охотой, или даже посиделками в кабаке за парой кружек эля. Нередко посещала Герольда и Сипуха, которую многие считали его любовницей, и, впрочем, небезосновательно. Их отношения всегда были приятельскими, союзническими, и в них не было романтических чувств, но на протяжении всех долгих лет, которые они вместе провели на Севере, они временами находили утешение в объятиях друг друга. Триста двадцать четвёртый год от Завоевания Эйгона. Королевская гавань. -Дейрион! -воскликнула королева Дейнерис яростно, резким толчком распахнув дверь покоев, и выбежал внутрь. -Ты же знаешь, какой сегодня день, и должен был быть давно готов! Твой отец и его свита уже в паре лиг от города! Дейрион! После второго её оклика под одеялом кто-то вздрогнул, и через миг из под него резко поднялась взлохмаченная темноволосая девичья голова. Дени и девушка несколько секунд ошалело смотрели друг на друга, а потом королева, в шоке выдохнула: -Фэллон! Пятнадцатилетняя фрейлина, в ужасе, соскочила с постели, сверкая своими уже вполне оформившимися прелестями, подхватила своё брошенное на пол платье, и, едва прикрываясь им, кинулась к двери. Дейнерис грубо поймала девицу за волосы, и прошипела, глядя в её широко распахнутые тёмные глаза: -Чтобы уже к вечеру твоего духу не было в замке, маленькая дрянь. Собирай вещи, возвращайся к отцу, и расскажи ему, за что лишилась места, о котором он так просил меня! С этими словами королева швырнула фрейлину на пол, но та снова вскочила, и выскочила из покоев, бросив взгляд на стражника, который пообещал заранее предупредить в случае чего. Стражник, с ехидно ухмылкой, пожал плечами. -Ты могла бы и не так кричать, мать. -буркнул Дейрион, откинув половину одеяла, и приподнявшись на локтях. Его волосы были растрёпаны, лицо выглядело слегка помято, и, вдобавок, от юноши за несколько футов разило спиртным. Кувшин с оным Дени заметила на прикроватном столике. -И, если ты беспокоишься о том, что я обесчестил Фэллон Ройс, то не волнуйся. Это сделали ещё за пару лет до меня. Возможно, даже ещё до того, как папенька прислал её ко двору. -пробубнил принц, и снова уткнулся в подушку. -Если ты не встанешь сию минуту, паскудник, тебя будет поднимать Даарио. А ты знаешь, он не станет церемониться! Дейрион издал стон отчаяния, и, ничуть не заботясь о приличиях, вылез из под одеяла. Дени со вздохом возмущения, порывисто отвернулась. Юноша обмотал вокруг бёдер парчевое покрывало, и подошёл к ней, на ходу зачесав пятернёй назад свои серебристо-белые волосы. "Помилуй Матерь, и когда же он так вырос?" -пронёсся в голове королевы отчаянный вопрос. На целую голову выше неё! -Теперь ты довольна, мама? -спросил Дейрион. -Ничуть. Твоё поведение -полное разочарование для меня, изо дня в день. -гневно ответила Дейнерис, которой приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо. Принц улыбнулся кривоватой, нахальной улыбочкой. Но даже она в его исполнении вышла ослепительной. Дени не могла не любоваться сыном. Многие называли его возрождённым Рейгаром, и в этом была доля правды. Внешне Дейрион действительно очень походил на деда, что нередко повторял старый сир Коннингтон, но вот судить о сходстве внутренних качеств было сложно, так как юный принц очень редко раскрывался даже для матери. Он предпочитал носить маски, скрывая истинного себя, и сегодня был один из таких случаев. -Дейрион, я прошу тебя. -взмолилась Дейнерис. -Довольно заставлять меня сомневаться в тебе! Я вложила в тебя всё, что могла! Мне больно слышать, как при дворе обсуждают твоё недостойное поведение! -Я буду готов через четверть часа. Не беспокойся, королевской стае не придётся ждать у ворот. - бросил юноша, и скрылся за ширмой. Дени скрипнула зубами. И куда только исчез тот мальчик, никогда не смевший не только язвить и дерзить, но даже слова против сказать? -Если ты ещё раз посмеешь говорить так о Старках, я... -Я всё понял, матушка. -отозвался бодрый голос из-за ширмы. Мрачнее тучи, королева вошла в кухню, и направилась прямиком к старшей кухарке, служившей так же придворной повитухой. -Тётушка Зельда! -окликнула она дородную пожилую женщину, хлопочущую у очага. Та охнула, и выронила пустую чашку. -Боги милостивые! Ваше величество! Кряхтя, она наклонилась, чтобы собрать осколки. Дейнерис присела, чтобы ей помочь. -Вы что хотели то, госпожа? -спросила старуха, утирая потный от жара очага лоб. Королева многозначительно посмотрела на неё в ответ, и та изменилась в лице. -Что, опять? -спросила Зельда со смесью возмущения и удивления. -Для кого теперь? -Для Фэллон Ройс. -ответила Дейнерис мрачно. -Седьмое ж пекло! Вот ведь потаскушка! -всплеснула руками старуха. -Тссс! -тут же зашипела на неё Дени. -Не шумите. Просто сделайте этот проклятый чай, тётушка Зельда. Я сама отнесу его девчонке и заставлю выпить на моих глазах. И клянусь, если снова поймаю сына на подобном, сделаю из него евнуха и отправлю в септоны. -Полно вам, ваша милость! То горячая молодая кровь, ничего не попишешь. Сейчас, подождите, проверю, осталась ли у меня ещё пижма... -пробурчала Зельда, и вразвалочку направилась к своим полочкам и шкафчикам. -Я же не дура. Я отлично знаю, чего им всем надо, этим маленьким гадинам. -произнесла холодно Дейнерис. -Сами они это надумали, или надоумили родители, но они спят и видят, как женят Дейриона на себе. Не бывать этому! -А женить мальчишку всё же надо. Надо было сделать это ещё пару лет назад. Хорошая жена всегда сумеет сдержать скверные мужские порывы, уж я-то знаю! -А что, по-вашему, начнётся через три дня? –спросила, прищурившись, королева. –Вы должны понимать и то, зачем все эти лорды сейчас съезжаются в город. Будь я наивна, я бы подумала, что из любви ко мне, чтобы почтить меня в день двадцатилетия моего правления. Но я не наивна. Все эти лорды везут ко двору своих дочерей, и, чует моё сердце, здесь намечается настоящая ярмарка породистых кобылок. Большинство, разумеется, будет надеяться завоевать сердце Дейриона, но многие будут рады и Эдмонду. И уж поверьте, тётушка Зельда, я буду смотреть во все глаза! Солнце стояло уже высоко в небе. Довольно долгое лето подходило к концу, и с моря уже начинали дуть прохладные ветра, заставляя Дейнерис кутаться в тёплый плащ, стоя у крыльца Красного Замка в томительном ожидании. Рядом с ней стояли Дейрион, Сэмвелл, сир Эдар Раттигер и сир Бейлон Сванн, а так же Бран, чуть в стороне, восседал на высоком чёрном скакуне. - Едут! – громким шёпотом произнёс великий мейстер, заслышав стук множества копыт. Буквально через пол минуты в арку рысью въехали с дюжину всадников. Впереди на крупном гнедом скакуне скакала королева Санса, и она же первая подъехала к крыльцу. Впервые за восемнадцать лет Королева Севера окинула взглядом снизу вверх стены и шпили Красного Замка. И в душе женщины, которой оставался всего лишь два года до сорока лет, вновь проснулась двенадцатилетняя девочка, которой она ступила сюда когда-то. -Добро пожаловать в столицу, ваше величество! –Дейнерис спустилась по ступеням, чтобы подойти к ней, и расцеловать, пусть и довольно сухо, в обе щёки. –Надеюсь, ваш путь не был тяжёлым? -Всё прошло хорошо, благодарю. –ответила Санса, оглядев остальных собравшихся, склонивших головы в поклоне, и задержавшись, поражённо и трепетно, на Дейрионе. -Здравствуй, Санса! –произнёс Десница, выдавив такую редкую для себя улыбку. –Годы тебя лишь красят. Королева Севера резко обернулась на его голос, и, в свою очередь, её улыбка тут же покинула лицо. Она не видела Брана с тех пор, как покинула Королевскую Гавань молодой женой Джона, и не было не единого момента за многие годы, чтобы она заскучала по нему. По крайней мере, по тому, каким она запомнила его с их последней встречи -Здравствуй, Брандон. – прохладно сказала Санса, разглядывая его. –А я с трудом тебя узнаю. Богато одетого, широкоплечего, темноглазого, черноволосого, и с аккуратно стриженной бородкой, королевского десницу вполне можно было назвать красивым мужчиной. Красивым, и опасным. Пугающая крупная брошь с виде белого ворона с тремя красными глазами, скрепляла под горлом его тяжёлый плащ из чёрного бархата, а на поясе красовались богатые ножны его валирийского клинка. -А это, я полагаю, юная Эдделин! –восхитилась Дейнерис, когда к ней, с лёгкой улыбкой на нежном личике, приблизилась девочка лет тринадцати, одетая в синее дорожное платье, и с каштановыми волосами, заплетёнными в тугую косу. –Как ты выросла, дорогая! Я не верю глазам! Принцесса приподнялась на цыпочки, чтобы обменяться с тёткой поцелуями. А едва они закончили, как Дейрион внезапно схватил её за хрупкие плечи, притянул к себе, и поцеловал прямо в раскрасневшиеся от ветра губы. Дейнерис не успела и слова сказать, Санса обомлела, но под шокированными взглядами собравшихся, Дейрион выпустил Эдделин уже спустя пару секунд. -Ох, да помилуют меня боги! –воскликнул он притворно скорбным и виноватым голосом, отпрянув от девочки, раскрасневшейся, и прижавшей к губам ладонь. –На вкус ты и впрямь моя дорогая сестрица! Я и подумать не мог, что эта шикарная юная леди может быть моей малышкой Эддой! Санса, стиснув зубы, бросила на Дени возмущённо-вопросительный взгляд, а та смогла лишь бессильно покачать головой. -Где же король и принц? –спросила она, чтобы сгладить неловкость ситуации. -Они скоро будут. –ответила Санса. –Решили слетать наперегонки до Драконьего камня. Мальчишки… -Да они уже здесь. – многозначительно заявил Сэмвелл Тарли, ткнув пальцем в небо. Там, на фоне глубокой синевы, виднелись два дракона, парящих над замком –огромный изумрудный Рейгаль и белоснежная Наирис, меньше него впятеро. Размах её крыльев достигал не более двадцати футов, и лишь немногим меньше была длина её тела, две с половиной четверти которого приходились на хвост. -Проклятье, она так и осталась мелкой. –не сдержав ноток разочарования, сказал Дейрион. – И всё же, Север –не место для драконов. -Далеко не все драконы вырастали до размеров Балериона, Вхагар или Вермитора, сын. – ответила на его слова Дейнерис. –Но это не мешало им выигрывать войны. Когда все направились в большой двор, единственный, где могли приземлиться драконы, Бран замешкался, и окликнул Бриенну, едущую последней: -Эй, сир-миледи! -Чего-то хотели, лорд-Десница? –поинтересовалась та, остановив коня, и окинув Брандона долгим, полным подозрения, взглядом. -Где же ваша безликая подружка? Я знаю, она выезжала из Винтерфелла вместе с вами. Мне бы хотелось побеседовать с ней. -Я не нянька ей. –ответила женщина- рыцарь сухо. –Она покинула свиту ещё на подъезде к столице. Возможно, как раз пожелала избежать беседы с вами. Последние слова Бриенна сказала наугад, с лёгким желанием поддеть. И ей это, судя по всему, удалось, потому что Бран наградил её ледяным, презрительным взглядом, резко дёрнул поводья, и сорвался с места в галоп, устремившись в противоположную Западному Двору сторону. -Ну привет, щенок! –заявил Дейрион, оценивающе оглядев Эдмонда с ног до головы, едва тот отошёл от Наирис, и драконица взмыла назад в небеса, раскинув тонкие, с почти прозрачными перепонками, крылья. Принц Севера некоторое время смотрел на брата хмурым, холодным взглядом, а потом вдруг громко расхохотался, и заключил его в крепкие объятия. Джон и Дени, искосо наблюдавшие за ними, вздохнули с облегчением. -И тебе привет, змеёныш! –ответил Эдмонд, взлохматив Дейриону волосы. За три года, прошедшие с их последней встречи, юноши почти сравнялись в росте, хотя когда они только вошли в подростковый возраст, младший был ниже на целых пять дюймов. Эдмонд был довольно хрупким ребёнком, по сравнению с Дейрионом, и куда более нескладным и неказистым подростком, но теперь, на пороге превращения в мужчину, он преобразился. Он сильно походил на отца, сложением, голосом, россыпью чёрных кудряшек, формой носа и губ, оставив от матери лишь глаза. -Так странно. Раньше всё здесь выглядело гораздо больше. -заметил Эдмонд, когда братья шли по крепостной стене. -Это потому, что ты был мелким. -хохотнул Дейрион.⁹ -Мать говорила, что рост -не главное, чтобы меня успокоить. -улыбнулся принц Севера. -А потом, буквально за несколько лун я вырос так, что мейстер Уолкан лишился дара речи, когда едва смог дотянуться до моей макушки, чтобы измерить рост. -Ну, по крайней мере, тебе не придётся искать в жёны карлицу. -брат приобнял его за плечи. -Кстати, тебе уже сообщили о ярмарке невест, в которую превратится праздничный бал? -В пекло это всё! -хмыкнул Эдмонд. -Пошли скорее, я просто умираю с голоду! Ваша кухарка всё ещё печёт те обалденные булочки на топлёном молоке? -Зельда? Да, конечно. -слегка рассеянно ответил Дейрион, и тут же вернулся к волнующей его теме: -А мне интересно взглянуть, кого привезут все эти самонадеянные лорды! Зуб даю...среди их малохольных дочек не найдётся достойной. Я-то много лет думал, что женюсь, по старинному обычаю, на Эдде... -На Эдделин? -Эдмонд даже остановился. -Ты что, спятил? -А что не так? -изумился наследник Железного Трона. -Таргариены веками выдавали сестёр за братьев для сохранения чистоты крови. -Это пережитки прошлого. -буркнул Эд. -Родители никогда не пойдут на это. Эдделин уже обещана Хэлварду Аррену. -Побери Неведомый! Хэлу? Этому задохлику? Как отец вообще мог одобрить такую партию? - Много лет назад мать должна была выйти за Робина Аррена, но брак сорвался. Теперь они решили всё же соединить наши дома. Тем более, что Эдда и Хэл влюблены друг в друга с детства. Когда отец спросил сестру, пойдёт ли она за него, она тут же ответила согласием. -Вот же проклятье! Придётся вызывать воробушка на дуэль! –хохотнул Дейрион. -Ему лишь тринадцать… -нахмурив брови, посмотрел на него брат. -Боги милостивые! Чувством юмора ты явно пошёл в отца! –старший принц, продолжая смеяться, снова приобнял младшего за плечи. -Вот, взгляни на это. -сказал Дейрион бодро, когда они вошли в просторный круглый кабинет, расположенный под самой крышей высочайшее башни Красного Замка. Эдмонд тут же заметил два манекена, одетые в роскошные наряды, и выдавил: -Только не говори, что... -Это для нас, всё верно. Матушка приказала сшить их, специально к этому дню. Мастерицы работали много дней и ночей. А ткани заранее привозили со всех сторон света. -улыбнулся брат. -Ну же, чего ты засмущался? Подойди, потрогай! Принц Севера провёл рукой по сияющей серой парче котты, длиной достающей до колен, расшитой серебряными узорами, напоминающими идущий снег. На плече, переходя на правую руку, красовался белый дракон, вышитый жемчужными нитями, и украшенный россыпью мельчайших алмазов. Два крупных рубина имитировали глаза. Белый плащ из бархата и атласа скрепляли под шеей застёжки в виде двух коронованных волчьих голов. Воротник был оторочен белоснежным мехом песца, стриженным так мастерски, что издалека можно было принять его за присыпавший плечи снег. Второй наряд, предназначенный Дейриону, был выполнен в цветах дома Таргариенов. Алая парчевая котта с узором, имитирующим драконью шкуру, плащ из чёрного атласа, с наплечниками в виде двух дремлющих драконов, сплетающихся хвостами за спиной, в районе лопаток. -Вот это я называю искусством, братец. -заявил Дейрион. -Роскошно, правда? -Не то слово. -Эдмонд покачал головой. -Но очень непривычно. -Непривычно. -передразнил брат. -Привык там, у себя на Севере рубашки из болотной травы и куртки из шкуры мамонта носить! -Что? -Эд даже рассмеялся. -Не ношу я никаких шкур мамонта! Дейрион подхватил его смех, и пару минут они не могли остановиться. -Поверь, Эд. -сказал наследник Железного Трона. -На балу все взгляды будут обращены на нас. -Все эти манерные дочурки высоких лордов будут от нас без ума. А девчонки из домов поскромнее и вовсе будут валяться в обмороках. Да и плевать на них. Давай, признавайся, как зовут твою? -Мою кого? -нахмурился Эдмонд. -Кобылу сивую, кого! -фыркнул Дейрион. -Зазнобу твою. Радость холодных северных ночей. Ну... твою фаворитку! Принц Севера нахмурился ещё сильнее, став безумно похож на отца в те же годы. -Нет у меня никакой фаворитки. -сказал он. -Серьёзно? - у брата даже брови поползли вверх. -Что, во всём Винтерфелле не нашлось ни одной грудастой служанки или захудалой дочки шорника? -У меня множество других забот. -Эдмонд крякнул, откинув с глаз непослушную кудряшку. -Осень наступила, ты же знаешь. А там и зима близко. Мы занимаемся укреплением и утеплением замка, там ещё очень много работы, и... -О боги! -Дейрион закатил глаза. -Неужели у тебя всё ещё даже скучнее, чем я думал? Сегодня же вечером я отведу тебя в лучший бордель города. Тот самый, которым когда-то владел Мизинец. Твоя мать рассказывала тебе о нём? Так вот, теперь им владеет нынешний Мастер Над Монетой, и он стал ещё роскошнее, чем прежде. Девушки там такие, что, клянусь, ты лишишься дара речи! А уж какие у них таланты! -Брат, остановись! –Эдмонд выдавил улыбку. –Не стоит, я не хочу. -В смысле, ты не хочешь? Да где ты на своём Севере видел подобные заведе…о нет, Эд…неужели ты ещё девственник? –Дейрион схватился за голову, изображая максимальное изумление. Принц Севера закатил глаза. -Хорошо! Ладно! Это не беда! –старший брат пожал плечами. –Там есть парочка девок, специализирующихся на новичках! -Во имя Отца, да отстань ты уже со своими шлюхами! –Эдмонд отошёл к панорамному окну, с которого открывался вид на город. Дейрион покачал головой, и последовал за ним. -Только взгляни на это, братец. -он с гордостью и восхищением в глазах глядел на столицу Восьми Королевств, расстилающуюся под ними. -При матери этот город стал ещё более великим, чем при всех наших предках. Взгляни на новую септу! Я видел изображения септы Бейлора на картинах и страницах книг. Она и в подмётки не годится той, что возвели на её месте. Мать настояла на том, чтобы за ней сохранилось имя Бейлора Благословенного, хотя я был против. Какой-то там хилый безумный святоша недостоин давать имя этому великолепию. Эдмонд покосился на него. -Бейлор, может, и был слаб, как король, но добр и чист душой. - сказал он. -Да. Настолько, что не смог трахнуть свою жену, и родить наследника. -буркнул брат. -В пекло эту его чистоту. А Королевская Гавань, всё же, ныне прекрасна. Ты видел хоть что то более величественное, чем этот вид? -Полагаю, вид со Стены. -слегка иронично ответил Эдмонд, смотревший на столицу с равнодушием, и очень скоро отошедший от окна. Дейрион лишь насмешливо фыркнул. -То есть, какие-то там грёбанные горы, степи и леса тебе кажутся величественнее этого великого творения людских умов и рук? -Это мой дом и моё королевство. Никакой золотой Миэрин, цветущий Пентос или мрачный, загадочный Асшай для меня не сравнятся с ним. А уж эта вонючая дыра и подавно. Я даже на такой высоте чувствую эту вонь. -Для этого есть духи и благовония. Они помогают перебить... -Духи...о боги, ни за что! -Разумеется, вы, северяне, лучше будете вонять потом, дорожной грязью и лошадьми. Эдмонд снова закатил глаза. Братья вышли из кабинета, спустились вниз, перешли по навесному мосту в Твердыню Мейгора. С моста принц Севера увидел колоссальный купол обновлённого Драконьего Логова, ставшего ещё больше, чем было прежде. Он возвышался над домами, высотой в полторы сотни футов. -Отец сказал, что королева настаивает на размещении там драконов во время празднеств. –сказал Эдмонд задумчиво. -Это так. Люди стекаются в город со всех концов света, и она не хочет лишний раз пугать гостей. –ответил Дейрион, поднимаясь по лестнице впереди него. -Zaldrīzes buzdari iksos daor. –недовольно буркнул принц Севера. –Драконы-не рабы. Наирис не привыкла сидеть взаперти. Она жить не может без неба. -Думаю, насчёт неё можно не волноваться. Наирис слишком мелкая, чтобы серьёзно кого-то напугать. –хмыкнул его брат. –Больше всего мать волнуется из-за Дрогона. Он стал слишком огромным и неповоротливым, чтобы позволять ему свободно летать в городе. За последнюю пару лет он обрушил воронятню, зернохранилище и несколько городских крыш. А уж крепостные стены и вовсе устали латать после того, как он присаживается на них отдохнуть. Юноши вошли в покои Дейриона –светлые и просторные. Когда-то давно они принадлежали Джоффри Баратеону. Даже покои короля и королевы в Винтерфелле были вчетверо меньше этой комнаты, и в разы менее роскошны. Эдмонд поймал себя на мысли, что от пестроты множества красок у него зарябило в глазах. Пушистые мирийские ковры, занавески, тяжёлый балдахин над высокой кроватью из красного дерева, шёлковые подушки, цветастый диванчик из Пентоса, стеллаж с книгами, и целых два платяных шкафа… -А твоё драконье яйцо? –спросил он, оглядывая помещение. –Оно всё ещё у тебя? -Разумеется. –ответил брат, но сразу слегка изменился в лице. На протяжении всей жизни Дейриона это было одним из самых больных его мест. Красное яйцо, которое он бережно хранил в обитом золотом ларце на прикроватном столике, и не думало проклёвываться для него. –Вот оно. Эдмонд подошёл к круглому столику с ножками в виде львиных лап, и бережно поднял яйцо с бархатной подушечки. -Сейчас оно уже не кажется таким тяжёлым. –сказал он, любуясь золотистыми искорками, пробегающими по чешуйчатой поверхности яйца. –Очень красивое. Ты пытался сделать хоть что то? Мейстер Уолкан говорил, что драконы -дети пламени, и что они заставляли своё потомство проклёвываться, дыша на яйца огнём. Дети Матери Драконов тоже родились в костре. -Я клал яйцо в жаровню, швырял в камин, но...-Дейрион покачал головой. -Возможно, нужно было попробовать пробудить его пламенем Дрогона, но я побоялся это делать. Он легко плавит камень. Мать думает, что, возможно, мне уготована другая участь –стать наездником Дрогона или Рейгаля, когда их с отцом не станет. Эдмонд дёрнул уголком рта. -Всё возможно. Они оба – драконы, уже ставшие легендами. Прекрасные и могучие звери, которые помогли Таргариенам вернуть Железный трон. Оседлать их –честь. Парой часов позже, когда солнце стояло уже высоко в ясном осеннем небе, двое принцев покинули Красный Замок в сопровождении двух гвардейцев и ещё троих стражников. Дейрион болтал без умолку, рассказывая о достопримечательностях столицы, о её мастерах, торговцах, религиозных фанатиках, бродягах, шлюхах. Эдмонд же, в основном, молчал, и больше смотрел на людей, чем на строения и памятники. Ловил их взгляды, рассматривал предметы быта. -Седьмое пекло, а это что за место? -вдруг выпалил северный принц, резко остановив коня у подножия небольшого искусственного холма, на котором было возведено нечто вроде открытой каменной арены. Даже снизу было видно, что, во многих местах, красноватый камень сооружения был опалён пламенем дочерна. -В народе его зовут сковородкой. -странно улыбнулся Дейрион. -Здесь строил свой дворец Иллирио Мопатис, Мастер над Монетой, служивший матери в начале её правления, и предавший её. Дворец был почти окончен, и поражал красотой и роскошью, но мать, верхом на Дрогоне, сравняла его с землёй. Руины дымились ещё много дней, а потом их разобрали, и построили здесь это... Здесь матушка казнит самых ужасных преступников, чьи преступления слишком страшны, чтобы позволить им уйти в Ночной Дозор. Это бывает редко, за последний год случалось лишь дважды. Негодяя ставят в центр арены, Дрогон опускается с небес вон на ту платформу, и...Дракарис! Действительно, напоминает поджаривание отбивной на сковороде. Эдмонд ощутил, как по спине бегут мурашки. -Ужасная смерть. -сказал он. -Милостивая. -поправил его брат. -Быстрая и чистая. -Отец говорит, что важно видеть глаза приговорённого, слышать его дыхание. Только так ощущаешь ценность жизни и ужас смерти. -сказал Эд. -Со спины Дракона, тем более такого, как Дрогон, ничего этого не разглядеть. Папа никогда не казнит преступников и дезертиров из Дозора пламенем. Лишь мечом. На том самом месте, где это делали все короли и хранители Севера до него. Я впервые присутствовал при казни в девять, и с тех пор бывал почти на каждой. А когда мне исполнилось пятнадцать, он однажды вложил свой меч мне в руку, и приказал самому вынести приговор и осуществить его. Теперь пришла очередь Дейриона содрогнуться. -И ты это сделал? -спросил он с неверием. -Сделал. -признался брат. -На меня смотрела дюжина глаз, но взгляд отца давил сильнее всех. Я уже считался мужчиной, а не ребёнком, и показать слабость было бы позором. После этого я не мог спать несколько дней, пока мейстер Уолкан не напоил меня каким-то сильным снадобьем. А ты хоть раз убивал людей, Дейрион? -Ммм... -нервно протянул тот, и дёрнул поводья, чтобы поскорее уехать подальше от этого места. -Я несколько раз дрался на дуэлях, и даже насадил одного ублюдка на меч, но мать приказала Квиберну откачать его. Эдмонд дёрнул бровью, и не стал продолжать этот разговор. Некоторое время братья ехали в молчании, в то время, как гвардейцы Бейлон Сванн и Эдар Раттигер позади них то и дело над чем то смеялись. Несколько раз на улицах принцам встречались прибывающие гости -лорды и их свиты. Юноши старались прижаться к стенам зданий, и всеми силами не привлекать внимания. Наконец, когда по Хлебный Улице Эдмонд и Дейрион, уже на закате, возвращались в замок, им попалась процессия гораздо больше других, и в этот раз им пришлось посторониться даже против их воли. -Это ещё кто? -изумился Эд, разглядывая несколько десятков всадников, рысящих по брусчатке самой широкой из городских улиц. Впереди на высоком и могучем саврасом жеребце ехал огромный мужчина лет пятидесяти пяти, с оливковой кожей, раскосыми тёмными глазами, длинными вислыми усами, и чёрными с сединой волосами, заплетёнными в косу, такую длинную, что её конец покоился на крупе коня. В эту косу было вплетено множество колокольчиков, звенящих при езде. Одет человек был богато, но явно легко для набирающей силу осени Вестероса, а на его бёдрах гремел увешенный золотыми медальонами пояс. -Седьмое пекло, это дотракийцы? -выдохнул Дейрион. - Мать что, пригласила грёбанных дотракийцев? Чуть позже, у окна своих покоев, Дейнерис Таргариен любовалась тем, как солнце садится за край Черноводного Залива, окрашивая небеса множеством красок. Она была одета в лёгкое платье из шёлка и муслина, её волосы волнами струились по спине, и она казалась такой же юной, словно не было прошедших годов. -Двадцать лет, Джон. Ты можешь в это поверить? - спросила королева задумчиво, взглянув на мужа, лениво развалившегося на постели под тяжёлым пологом. -Без особого труда. –хмыкнул тот. –Разве ты не видишь этой седины в моей бороде, того, что я уже не так вынослив в твоих объятиях, как когда-то? Увы, Дени, это правда, прошло два десятилетия. Два десятилетия с тех пор, как мы выиграли две войны – за жизнь и за трон. Мы стареем, и недалеко время, когда нам придётся освободить места в жизненном круговороте для наших детей. -Не торопись…старик. Мы ещё поживём. –улыбнулась Дейнерис, и опустилась на ложе рядом с ним. Но едва она только успела прикоснуться губами к его губам, как в дверь громко постучали. -Седьмое пекло, всё, как всегда! – раздражённо воскликнула королева, и, вскочив, кинулась к двери. –Я же сказала, не беспокоить нас до утра! -Простите, ваше величество. –слегка сконфуженно ответил стоявший за дверью сир Гарт. –Но, боюсь, дело срочное. -Срочное? Что такого срочного может быть в такое время? –нахмурилась Дени, а потом вдруг округлила глаза. –Снова мой сын что-то натворил? -Не беспокойтесь, принц ужинает со своими братом и сестрой, и у них всё хорошо. –сказал рыцарь. –Но в малом чертоге ожидает не меньше сорока людей…они плохо говорят на общем языке, но настаивают, что они гости, и требуют, чтобы их разместили в замке. -А так же их лошадей. –добавил стоящий позади сир Раттигер. –Но, дело в том, что в списке гостей их нет. -Как и их лошадей. –не сдержался от смешка Хайтауэр. –Конюшня замка забита до отказа. Как нет и свободных комнат, в которых можно было бы разместить сорок человек дотракийцев. -Так, стоп! –Дейнерис мотнула головой, словно пытаясь таким образом прояснить ум. –Сир, вы сказали, дотракийцев? Я не ослышалась? -Именно. Сир Нахарис, едва их увидел, сразу сказал, что это именно дотракийцы, королева. Они очень шумные, воняют, и ведут себя агрессивно. Боюсь, как бы не дошло до кровопролития, если им не предоставят места для размещения, и…аудиенцию с вами и королём. Дени с долей бессилия обернулась к мужу. -Думаю, нам лучше спуститься к ним. –ответил тот, тоже с долей смятения на лице. На город уже спустились густые сумерки, когда Джон и Дейнерис вошли в тронный зал, куда гвардейцы привели неожиданных посетителей. Дени уже много лет не видела дотракийцев, и даже сейчас, будучи могущественнейшей королевой мира, почувствовала себя хрупкой маленькой девочкой под взглядами множества их глаз. -Вы стоите в присутствии Дейнерис Бурерождённой, королевы андалов, ройнаров и первых людей, защитницы Восьми Королевств, кхалиси Великого Травяного Моря, королевы Залива Драконов, императрицы двух континентов, Разрушительницы Оков и Матери Драконов. -произнёс чётко и без запинки Даарио. -А также Эйгона Таргариена, шестого этого имени, консорта Восьми Королевств, Короля Севера, хранителя Земель Вечной Зимы, спасителя Вольного Народа и Белого Волка. Дотракийцы, как по команде, опустились на колени. -Можно было обойтись и без этого. -буркнул Джон, пробиваясь вперёд, и громко сказал на дотракийском: -Встаньте, братья и сестры! И когда ближайший к нему мужчина поднялся, король изменился в лице. -Кхал Мойо? -спросил он. Тот в ответ хрипло расхохотался, и заключил Джона в такие богатырские объятия, что у того захрустели рёбра. -Сколько годов пройти, Кхал - Дракон! -воскликнул он на довольно неплохом общем языке. -И, разумеется, отрада глаз, Великая Кхалиси! Склонившись, Мойо поцеловал Дени руку, пытаясь подражать местным обычаям, но вышло довольно неуклюже. -Позвольте представить вам моих ближайших спутников! Мои кровные - Валмо, Финмо и Эрмо, и моя младшая дочь - Золла. Дейнерис подняла взгляд, и, одновременно с ней это сделала невысокая девушка, одетая совсем не на дотракийский манер - в довольно закрытое тёмно-синее платье с запахом, на подобии тех, что носили в южных Вольных Городах. Она пошла в отца, и о матери напоминали лишь оттенок глаз, тёмно-изумрудных, да волос, тёмных, но отдающих рыжиной. Довольно миловидная, гибкая и стройная. Поймав взгляд королевы, она снова потупилась и резко опустила голову. Дейнерис отдала распоряжение разместить свиту Мойо в казармах Золотых Плащей, а лошадей в солдатских конюшнях. Но для самого кхала, его дочери и кровных королева приказала убиться, но отыскать подходящие помещения в Красном Замке. Когда спутников Мойо увели Сэмвелл и гвардейцы, он сам направился в Палату Малого Совета, чтобы побеседовать там с королевской четой. -Как же ты узнал о предстоящем празднике, Мойо? -спросил Джон, с трудом вспоминая слова дотракийского языка, и, временами, нелепо мешая его с общим. -И что сподвигло тебя явиться сюда. Снова пересечь Узкое Море... Мне помнится, ты клялся больше никогда этого не делать. -Узнал я от магистра Пентоса. Знаете, уже с десяток лет я владею в этом городе домом, где время от времени живу со своей семьёй. -ответил Мойо. -Вы неплохо владеете общим языком, Кхал. -улыбнулась Дейнерис. -Это мой муж успел вас так славно обучить за полгода? -Нет, хотя он и быть хороший учитель. -кхал тут же перешёл на общий язык, польщённый комплиментом. -Я нанимать учитель в Пентосе, для моя дочь Золла, и, учиться у него тоже. -Вы обучаете дочь общему языку...довольно странно для дотракийского кхала. - вкрадчиво заметила Дейнерис. -А почему бы твоей жене, Абре, не заниматься этим? -вдруг опомнился Джон. -Насколько я помню, она владеет общим языком в совершенстве. И...почему она не приехала с вами? Я был бы рад её увидеть. -Абра ушла к предкам уже десять лет как. -ответил, помрачнев, Мойо, снова перейдя на дотракийский. -О... -король сник. -Прости меня, я сожалею. Безумно. Как это произошло? -Я убил её, король-дракон... -сухо и горестно ответил кхал, и, увидев как царственные супруги вздрогнули, пояснил: -Нет, не так, как вы, наверное, подумали. Не руками. Своей гордыней. Как ты, наверное, помнишь, Джон, во время нашей встречи у меня было две дочери от первой жены, и сын от Абры, лет двух-трёх от роду. Спустя пару лет после этого она подарила мне Золлу. Роды были тяжёлые, длились четыре дня, и когда она, всё-таки, разрешилась, повитухи сказали, что ещё одних родов Абра не перенесёт. Но...спустя два года наш сын Кохойо упал с лошади и сломал себе шею. Ему едва исполнилось семь. Он был моим единственным сыном, и я не мог смириться с тем, что у меня не будет наследника - Кхалакки. Так, как Абра стала моей женой лишь после клятвы, что я не возьму другой жены, кроме неё, и я поклялся перед Матерью Гор, я стал требовать от неё ещё сына. Мы оба знали, что ей нельзя, и всё же, зачали снова. И, в итоге, не доносив до срока, Абра дождливой ночью родила мёртвую девочку, а к утру умерла и сама. -Это ужасно. -произнесла Дени, и в её голосе слышался плохо скрываемый упрёк. -После этого я осознал свою глупость. -продолжил Мойо. -Я скорбел много лет, и так и не смог жениться вновь. Абра была единственной женщиной, которую я действительно любил. Дейнерис глядела на него с лёгкой неприязнью, Джон мрачно и печально. Некоторое время всё трое молчали. -Умирая, жена не винила меня. -продолжил, наконец, кхал. -Но она взяла с меня ещё одну клятву перед ликом Матери Гор. Клятву, что Золла, её единственная дочь, не станет бесправной женой очередного кхала. Что я обучу её читать и писать, как умные мужчины с тощими руками, и говорить на языке Закатных Королевств. А когда Золла достигнет возраста, я отвезу её за море на деревянном коне, чтобы она вышла замуж за короля. -За короля? -Дени всеми силами пыталась быть учтивой, но не сдержалась, и рассмеялась в кулак. -Неужели она должна стать третьей женой моего мужа? -Нет, кхалиси, я привёз Золлу не для Джона. Но я знаю, что у него есть два сына, примерно её возраста. Одному из них я и хочу её отдать. -Кхал...полагаю, это не то, о чём можно вот так просто с ходу приехать и заявить. -старательно подбирая дотракийские слова, сказала королева. Она с трудом скрывала возмущение самонадеянностью Мойо. -Такие вещи не решаются за час, а вы, как я вижу, решили всё и за себя, и за нас, и за наших сыновей. -Я бы не привозил дочь сюда, если бы меня не обнадёживало обещание. -прогрохотал кхал. -Обещание? -Дени покосилась на молчащего и мрачно потираюшего бородку Джона. -В дни, когда мы с Кхалом-Драконом взяли Норвос и отомстили вашим врагам, он дал мне слово, что однажды мы соединим наши семьи браком наших детей. И вот, это время настало. Хотя, я думал, что выйдет наоборот. Что его дочь войдёт в кхаласар женой моего сына. Но Кохойо мёртв, так что... Дейнерис с неверием обернулась к мужу с немым вопросом в глазах. Тому не оставалось ничего, кроме как кивнуть.