Путь ледяного дракона

Принц Дейрион Таргариен выжил, и никто, кроме самого Квиберна, не смог объяснить секрета чудодейственной мази, изготовленной им. Но и Дейнерис, и мейстеры своими глазами видели, как бурая смесь, которой старик покрыл тело ребёнка, за несколько часов стала тёмно-бордовой, словно в неё подмешали крови. Сам Квиберн утверждал, что так выглядит зараза, которую его снадобье вытянуло из принца. Но, как бы то ни было в действительности, с помощью своего средства Квиберн, в последующие пару недель, спас ещё не одну жизнь. Старые мейстеры и септон, не признающие нетрадиционных методов лечения, и считающие его безумцем и колдуном, зубоскалили каждый раз, когда вытянуть человека с того света не удавалось, и лишь хмыкали при каждой удаче. Сэмвелл же был более лоялен, и вскоре даже стал помогать Квиберну, не без оснований полагая, что четыре руки вылечат больше больных, чем две. Хотя, благодаря Квиберну, удалось спасти сотни жизней, траурный звон колоколов звучал целыми днями. Трупов было столько, что было принято непростое решение сжигать их в поле за городом. Лихорадка унесла более пятнадцати тысяч жителей Королевской гавани всего за полторы луны, и, собрав кровавую жатву, схлынула, оставив множество вдов, сирот, разбитых и потерянных людей. Понёс немалые потери и королевский двор, доказав, что богатые дворцы и обилие золота неспособны уберечь от воли богов. Когда тёмные дни остались позади, Квиберн получил помилование, но отказался от золота и земель, попросив королеву лишь вернуть его цепь мейстера, и позволить остаться при дворе. Хор голосов придворных кричал Дени о том, что хватит с чародея того, что ему сохранили жизнь и даровали волю. Мол, пусть просто уходит, куда пожелает, ибо сегодня он сотворил чудо, чтобы заслужить милость, а завтра пойдёт творить чёрные дела направо и налево, глумясь над трупами, и используя внутренности детей для своих зелий. Но Дени была непреклонна. В благодарность за спасение своего наследника она исполнила все просьбы Квиберна, и оставила его при себе. Он заменил скончавшегося от лихорадки мейстера Калеотта, и, в свою очередь, дал слово служить во благо страны. К слову, при дворе его почти никто не видел, поскольку почти всё время он проводил в своей лаборатории. Что до Севера, то он, обретя свободу, первое время всё ещё испытывал трудности, но спустя пару-тройку лет дела пошли в гору. Джон и Санса поспособствовали образованию нескольких новых домов взамен исчезнувших, в том числе, и с помощью свадеб. Так замуж вышли Алис Карстарк и Мира Рид. Первая за младшего из сыновей лорда Кроула со Скагоса, а вторая за некого Харклея из горного клана. А Тормунд, прибывший-таки в Винтерфелл, свататься к Бриенне, и получивший бескомпромиссный от ворот поворот от связанной клятвами рыцарши, плюнул, взяв в жёны одну из девиц Боулов из Волчьего Леса -рослую, пышнотелую и пышногрудую блондинку, по имени Вилма. Белый ворон из Цитадели прилетел в столицу в конце триста одиннадцатого года, дав понять, что зима, длившаяся почти восемь лет, наконец, подходит к концу. А в середине триста двенадцатого королева Дейнерис Таргариен приняла решение повторить то, что сделали Джейхейрис и Алисанна –отправиться в путешествие по всему Вестеросу. И не на драконе, а верхом на коне, и в карете, вместе с придворными, и даже принцем Дейрионом. Королева намеревалась с самого детства привить наследнику уважение к народу, наглядно показав, чем живут люди в разных концах Восьми Королевств, от крестьян до великих лордов. Впрочем, приготовления затянулись, и план Дейнерис удалось осуществить лишь спустя год, в триста тринадцатом, когда весна уже вовсю начала входить во власть. Сначала королева, и её свита в полторы сотни человек, посетили Штормовой Предел, где, после исчезновения Джендри, правил лорд Стедмон, а затем Западные Земли, однако, принципиально обойдя за много миль Утёс Кастерли, где заправлял Тирион Ланнистер. Оттуда они неспешно направились в Речные Земли. Восьмой месяц триста тринадцатого года. Недалеко от города Добрая Ярмарка у реки Синий Зубец. Это было то самое место, где королева Дейнерис Таргариен встретилась с тремя прибывшими с разных сторон семействами –Талли, Арренами и Старками, чтобы разбить лагерь на речном берегу, и задержаться в нём на недельку. Затем Королева Восьми Королевств, вместе с Джоном, Сансой и детьми собиралась посетить поочерёдно и Орлиное Гнездо, и Риверран, а затем продолжить путь на Север, в Винтерфелл, и, возможно, дальше, до самой Стены. -Наирис! -кричали наперебой дети. -Наирис! Наирис! Белая драконица, размером с пони, и размахом крыльев в семь футов, скакала по поляне, раскрылившись, как большая курица, дразня назойливую малышню, но никому не причиняя вреда. Иногда она раскрывала пасть, полную острых зубов, и издавала пронзительный визг в качестве предупреждения, прежде чем оттолкнуться лапами от земли, и перелететь на другую часть поляны, вынуждая всех пятерых детей с криками бежать за ней. -А ведь Санса была против. -с грустной улыбкой сказал Джон, вместе с Дени наблюдающий за играми. -Она говорила, что Эдмонд -Старк, и лучше уж мне привезти ему из-за стены лютоволчонка. -Наирис выбрала его. -ответила королева. -Разлучить их было бы преступлением. Она прекрасна...я не помню ни одного дракона-альбиноса в истории династии Таргариенов. По крайней мере, за пять сотен лет. -Да, она красива...но, и очень своенравна. Она может дразнить этих детей, но никому, кроме Эдмонда, не позволит коснуться её. -сказал король. -Она не даётся и мне, а Санса вовсе боится к ней приближаться. -Но она ведь не укусит ребят? -с нервным сомнением спросила Дейнерис. -И не превратит никого в кучку пепла? -Нет. -уверенно ответил мужчина, а потом улыбнулся. -Если, конечно, они будут относиться к ней с уважением. -Сколько ей? -королева склонила голову набок, разглядывая драконицу. -Три, или около того? Дрогон был крупнее в этом возрасте...хотя Рейгаль и Визерион как раз примерно такими. -Ваши милости! -окликнул, выйдя из-за цветущих деревьев, сир Коннингтон. -Все ждут только вас! Дени и Джон с улыбками переглянулись, и направились назад, где, под сенью деревьев, расположились на привал три семейства. Эдмар и Рослин Талли улыбнулись, заметив, как из-за яблонь выходят под руку король и королева. Младший из трёх их сыновей - годовалый Альрик восседал на коленях у матери. Мать пышила здоровьем и счастьем. Она слегка располнела после трёх родов, но не утратила красоты и очарования, столь необычных для дочери Уолдера Фрея. Белория Аррен же, сидящая рядом с ней, была тиха и печальна. Она подарила Робину двоих детей –дочь Айслин, и, через три с половиной года, сына Хэлварда. Но между ними были мертворожденная дочь и два выкидыша, и ещё один выкидыш после рождения сына, который едва не убил и её саму. После этого здоровье девушки оказалось сильно подорвано, и мейстеры настрого запретили ей рожать снова. Робин едва уговорил Белорию, впавшую в уныние и неспособную подолгу передвигаться самостоятельно, поехать с ним навстречу королеве. - Эдделин так же спокойна, как и Дейрион в её возрасте. –мягко заметила Дейнерис, глядя на полуторагодовалую девчушку с каштановыми кудрями и румяными щёчками, крепко спящую на одной из больших мягких подушек, на которых расположились дамы. –Как жаль, что после четырёх мальчишку словно подменили…настоящий демонёнок, да помилует Матерь! Санса выдавила улыбку, с нежностью поглядев на своё третье дитя. Она вовсе не собиралась рожать снова, после появления двойняшек, считая свой долг исполненным сполна, но страсть взыгравшая в ней после возвращения Джона из Эссоса после долгой разлуки принесла свои, слегка досадные, хотя и вполне предсказуемые плоды. Впрочем, разрешившись от бремени здоровой и крепкой девочкой, Королева Севера ни разу не пожалела о том, что произошло именно так. Эдделин, названная в честь своих деда и бабки, путём незамысловатого соединения их имён, очень походила на неё саму, в то время, как оба сына не взяли от Талли ровным счётом ничего. Эдмонд был настоящим Старком – темноволосым, со слегка вытянутым скорбным лицом, и тёмными серыми глазами, тихим, задумчивым, но совершенно бесстрашным. Дейрион же окончательно доказал всем сомневавшимся происхождение своего отца от крови Драконов –он уродился истинным Таргариеном –сребровласым и с глазами тёмно-лилового цвета. И даже в детских голосе и взгляде этого шестилетки читался взрывной, пламенный характер. Эдделин же принадлежала Сансе без остатка, настоящая мамина дочка, ласковое беззаботное, весеннее дитя, не отягощённое бременем власти, которое должны будут взвалить на себя её братья, возмужав. И мать обожала её, едва ли не возведя в ранг божества, не отказывая ей ни в чём. Джон и Дени опустились на подушки между Сансой и Эдмаром, после чего слуги тут же засуетились, поднося королю, королевам, лордам и леди многочисленные угощения и напитки. -А как ты узнал, что это самка, кузен? –спросил у Эдмонда девятилетний Элстон Талли –старший сын Эдмара и Рослин, с любопытством разглядывая Наирис с безопасного расстояния. –Мой наставник говорил мне, что драконы не имеют пола. Что они переменчивы, как пламя, и меняют свой пол, когда захотят. -Это ерунда, Эл! – фыркнула Айслин Аррен, которой было семь. Её младший брат был болезненным мальчиком, и родители решили оставить его в Орлином Гнезде. –Так не бывает! -Я просто понял, что знаю это, вот и всё. –пожал плечами Эдмонд. – Она словно сама сказала это мне. -Драконы не умеют говорить. – с сомнением изрёк семилетний Риваль Талли. -Может, и не умеют. –всё так же неопределённо ответил принц Севера. –Я никогда не слышал, чтобы они говорили вслух. Но порой мне кажется, что я понимаю их. -А её имя? –спросила Айслин. –Ты нашёл его в одной из своих книг? -Так звали богиню Древней Валирии. –сказал Эдмонд. –Не самую известную из них, ведь в Валирии всегда было тепло. А Наирис повелевала всем, что связано с зимой, снегом и льдом. Я подумал, что моя драконица родилась на Севере, и по этому… -Может, хватит болтать? –подал голос Дейрион, всё это время старательно строгавший заготовки для стрел. Его наставник, Даарио Нахарис, как раз накануне научил его это делать. –Вы обещали, что мы постреляем до заката. Помнится, Эл клялся Воином, что может попасть белке прямо в глаз! Пойдём же, отыщем для него белку, и пусть докажет, что не балабол! -Мы стреляли вчера. –со скукой протянул Риваль. –И позавчера тоже. -Да. И четыре дня назад. –поддержала Айслин. – А ещё катались верхом и играли в салки. Зато Наирис редко чтит нас своим присутствием. Пока она не улетела, я хочу поиграть с ней. Дейрион поднял голову, и окинул белую драконицу, охотящуюся в высокой траве на мелких зверьков, долгим взглядом. -Драконы –не котята, и не щенки, чтобы играть с ними. –сказал он почти сердито. –Драконы – существа, способные завоевать мир. Если на них сидит верхом человек от крови древней Валирии. Ты хоть раз летал на ней, Эд? -Нет! –признался, слегка сконфуженно, Эдмонд. –Матушка не позволяет мне этого делать. -Мафуська фе пофьволяеть мфе ефого дефать! –издевательски передразнил его брат. –Седьмое пекло! Моя мать впервые посадила меня на Дрогона рядом с собой в день моих третьих именин! Эд поджал губы и сверкнул на него своими тёмно-серыми старковскими глазами. Сам он никогда не поднимался в небо, даже с отцом. -Ты просто завидуешь, что у тебя самого нет дракона. –бросил он. -У меня есть дракон, и однажды он вылупится! Ему просто нужно время! -Дейрион грубо отшвырнул недоделанную стрелу. – Готов поспорить, ты сам боишься летать, маменькин сынок! Это всё потому, что ты всего лишь волчонок. Спорим, я оседлаю Наирис прямо сейчас? -Дейрион, не глупи. Это опасный зверь, и ты не её хозяин! –попытался утихомирить серебряного принца Элстон –старший из ребят. Но тот и не подумал. Смело и решительно принц приблизился к возящейся в траве драконице. -Наирис! –позвал он максимально твёрдым и командным голосом для шестилетки. Та тут же вскинула свою остроносую голову с треугольной мордой, и уставилась на него своими красными, словно кровь, глазами. -Я Дейрион из дома Таргариенов, сын Эйгона и Дейнерис. –изрёк мальчик, хотя сам не до конца понимал, зачем делает это. Наирис ещё несколько секунд глядела на него, потом, словно потеряв всякий интерес, вновь опустила голову в траву, к мышиной норе. Айслин начала хихикать первой. Глубоко задетый этой насмешкой Дейрион сжал кулачки, и повторил, всеми силами изображая взрослого и отважного человека: -Наирис! Драконица не проявила ни малейшего интереса к его второму оклику, игнорируя его, как пустое место. Она ворчала, недовольно помахивая хвостом, и роясь в земле, в попытках изловить юрких зверьков. Бросив ругательство, куда более грязное, чем положено знать в его возрасте, принц подошёл к Наирис со стороны её левого крыла. Остальные дети затаили дыхание, потому что прежде никто из них, кроме Эдмонда, не осмеливался подходить к ней так близко. Руки мальчика сначала несмело коснулись белой чешуи, потом потянулись к выступам хребта, и, в итоге, крепко схватились за них. -Не надо, не делай этого! –пропищал Риваль. –Ты не умеешь управлять драконом! -Драконы понимают мысли. Мать сказала мне. –упрямо ответил Дейрион, подтянувшись, и, с третьей попытки, вскарабкавшись на спину Наирис. Та встряхнулась, словно собака, которой досаждают оводы, но не оторвалась от своего увлекательного занятия. -Эд, скажи ему! –подхватила взволнованная Айслин, сделав несколько опасливых шагов вперёд, и глядя на принца Винтерфелла. Эдмонд лишь дёрнул бровью, и буркнул: -Вот ещё! -Дейрион! –крикнул Элстон. –Слезай, или я сейчас же пойду, и расскажу всё сиру Нахарису! Нет…сразу её величеству! Дейрион, как можно удобнее, устроился на спине маленькой драконицы, и с силой, грубо, дёрнул за выступы её шейного гребня, чтобы заставить поднять голову, и обратить на него внимание. Та издала протестующий вскрик, и так резко вскинула шею, что едва не ударила его прямо парой острых рогов на затылке. Оба крыла взметнулись вверх, расправившись во всю длину, хвост хлестнул по боку, задев ногу юного наездника. -Дейрион! –завопил напуганный Риваль. -Вперёд! –в свою очередь крикнул принц, толкнув драконицу пятками, будто коня. Наирис, издав протяжный визгливый крик, оттолкнулась от земли, и, довольно тяжело, поднялась в небо. Вес мальчишки не дал ей взмыть ввысь вмиг, как она делала налегке, и некоторое время она, натужно маша крыльями, висела примерно в двадцати футах над поляной, прежде, чем начать набирать высоту, и подниматься к верхушкам деревьев. На лице Дейриона были написаны неверие, смешанное с восторгом, в то время, как его кузены в страхе кричали внизу, а Эдмонд лишь мрачно смотрел, как его белый дракон уносит брата навстречу кронам самых высоких деревьев. -Так значит, ты ни разу не пожалел, что сбежал из столицы? -иронично поинтересовался Даарио, наблюдая, как Герольд чинит крепления конской узды. -Сбежал? Я обрёл свободу. -ответил Дейн. -Ты даже не представляешь, насколько другим человеком я стал на Севере. Здесь у меня есть выбор, я сам себе командир, и, хвала Воину, ни одна мартышка не смеет назвать меня королевским псом. Даарио хмыкнул. -Ты всегда был слишком романтичным идиотом. Да, талантливым воином, но идиотом. С твоими данными ты мог достичь величия, но ты променял всё это на промёрзлую клоаку Вестероса. -Эта промёрзлая клоака нравится мне куда больше лицемерного, вонючего юга. Разве что Дорн я люблю больше Севера…но туда мне дорога закрыта. –пробурчал Герольд. –Да и, если честно, рядом с северной королевой я чувствую себя спокойнее, чем с южной. Да, и говоря начистоту…Дейнерис не та женщина, которую можно назвать хрупкой и беззащитной. Санса, в этом плане, та, кого мне, как рыцарю, действительно хочется защищать. Она более мягкая, женственная, уютная, что ли… -Ты что, мать твою, запал на неё? –вскинул брови Нахарис. –Боги…ты ещё больший идиот, чем я думал! -Не больший, чем ты, уже десятилетие вьющийся у ног Бурерождённой, как собачка, в надежде хоть на один благосклонный взгляд. –парировал Дейн, не став опровергать мыслей бывшего товарища. Но прежде, чем Даарио снова успел открыть рот, из-за деревьев к ним выбежали трое до полусмерти перепуганный детишек. -Сиры! Сиры! –завопил, задыхаясь, Риваль. –Там…это…мы… -Дейрион! Мы ему говорили…а он не слушал нас! –наперебой с ним затараторила Айслин. -Он хотел оседлать Наирис, и, в общем…мы не знаем, куда…и… -средний сын Талли выпучил свои серые глаза, и ткнул пальцем куда-то в небо. -Так, во имя Неведомого, спокойно! –рявкнул Герольд, взмахнув руками. –Лорд Талли, давайте вы, медленно и разборчиво. –обратился он к Элстону, старшему из троицы. –А вы двое просто помолчите. Старший Талли набрал в лёгкие воздуха, и выпалил: -Дейрион не послушал нас, и оседлал Наирис, дракона Эдмонда! Одним словом…сир Дейн, он куда-то улетел. И мы не знаем куда. По спинам обоих рыцарей пробежал леденящий холод. –Седьмое пекло! –выдохнул Даарио. -Вам двоим было велено следить за ними! –взревела, красная от гнева, Дейнерис. Прошло не более десяти минут после того, как Нахарис и Дейн сообщили о произошедшем Королю Севера и обеим королевам. -Мы следили, ваша милость. –пробормотал Даарио. –Дети мирно играли, и мы отвлеклись, буквально на пару минут… В следующий миг он получил звонкую пощёчину, и пошатнулся. Герольд заблаговременно отступил на пару шагов назад. - Если с моим сыном что-то случится, вы, идиоты, клянусь, ваша смерть не будет лёгкой и быстрой. Вы сгниёте заживо в темницах под Красным Замком, на хлебе и воде! –прошипела королева. -Дени, прошу! –попытался остановить жену Джон, но та отпихнула его руку. –Робин и Эдмар уже готовы, их коней седлают. Мы отправимся на поиски, и обещаю, мы найдём Дейриона. -На лошадях? –женщина нервно хохотнула. По её лицу катились слёзы.–Только боги знают, как далеко дракон мог унести мальчишку! А если, упаси Матерь, случилось что-то ужасное? И он, и Наирис ещё очень юны, неопытны, и… Джон обернулся, и взглянул на бледную Сансу, к которой прильнул, обнимая её за пояс, Эдмонд. -Я же говорила, что от этой твари не будет добра! – процедила она убитым голосом. –Я сердцем чувствовала это, Джон, но ты не поверил мне! Клянусь, когда Дейрион найдётся, тебе придётся отослать её! Пусть Дейнерис запрёт её в Драконьем Логове, или где-то ещё…мне всё равно! Но в Винтерфелле, с моим сыном, этот дракон не останется! Король стиснул зубы и выругался про себя. Этот разговор его жена начинала уже столько раз, что он сбился со счёта, но впервые у него не было возможности и особого желания возразить. -Дени, отправляйся на Дрогоне. Осмотри округу с воздуха.–сказал он. –Дейн, Нахарис, возьмите по дюжине солдат, и сир Хайтауэр пусть тоже возьмёт своих. Отправляйтесь в разные стороны. Мы с лордами Арреном и Талли поедем на Восток, к реке. Сир Коннингтон! -Да, ваше величество! –тут же отозвался стоящий чуть в стороне немолодой рыцарь. -У вас пять минут, чтобы подготовить для нас людей. Десятерых будет достаточно. И распорядитесь о лошадях! Свежих и крепких. -С вашего позволения, я присоединюсь к вам, король. –слегка склонил голову сир Джон. Король Севера кивнул. Поймав гневно-горестный взгляд Сансы, которой было крайне сложно сейчас притворяться всего лишь мачехой Дейриона, он направился было в сторону уже подготовленного коня, но, внезапно, Эдмонд окликнул его: -Отец! Джон остановился, обернулся, и увидел, что его сын стоит бледный, и нервно кусает губу. Санса попыталась что-то спросить у него, взяв его за руку, но юный принц вырвался. -Отец, это я сделал! –сказал он. Взяв Эдмонда за плечо, король отвёл его в сторону от матери и остальных. Опустившись перед мальчиком на одно колено, мужчина, держа его за плечи, и глядя ему в глаза, твёрдо спросил: -Почему ты так говоришь, сын? -Потому что это я велел Наирис проучить Дейриона! –ответил Эдмонд, и по его бледной щеке скатилась одинокая слеза. Джон обомлел. Он далеко не сразу снова обрёл дар речи, лишь беспомощно глядя на мальчика. -Но… -выдавил он. -Дейрион сказал, что может оседлать Наирис, потому что он от крови дракона! А меня называл маменькиным сынком, и трусом! –выпалил сын, нахмурив брови, и яростно сжав губы. Слёзы покатились по его лицу одна за другой. Слёзы не только понимания вины, но и гнева. Отец зажмурился. Картина в голове вмиг сложилась воедино, и хотя надежды стало больше, осознание того, что сделал Эдмонд, заставило сердце пропустить удар. -Эд…как ты мог поступить так? –прошептал он с неверием. –Он ведь твой брат! -Скажи это ему, когда он снова назовёт меня всего лишь волчонком! –ответил сын с болью. -Ты должен быть сильнее своей обиды! Разве я не учил тебя? –Джон не удержался, и встряхнул его. –Ты понимаешь, что Дейрион может…погибнуть? -Я просил Наирис не сбрасывать его! –сказал мальчик. –Лишь покружить над лесом, до реки и назад, чтобы напугать его, и чтобы он понял, что вовсе не может приказывать ей, как ему кажется! А потом она вернёт его назад! -Ваши милости! –услышал король громкий и грубоватый голос Бриенны Тарт, выехавшей к ним из зарослей кустарника. На её лице читался настоящий ужас. –Дракон с минуту назад приземлился на поляне. Принца на нём нет… Дейнерис пошатнулась, но сир Коннингтон подхватил её, а Санса зарыдала в голос, опустившись на колени рядом с обомлевшими Белорией и Рослин. В этот миг Джон так посмотрел на Эдмонда, как не смотрел ещё никогда, и по этому взгляду принц понял, что сегодня он совершил самый ужасный из своих проступков. Холод, сильнее которого он не ощущал даже в самые студёные ночи, сковал его. Джон скакал впереди отряда, нервно озираясь по сторонам, стараясь на скаку обозреть и землю, и ветви деревьев вокруг. -Дейрион! –то и дело выкрикивал то один, то другой человек. Зов доносился буквально со всех сторон, и эхом разносился по лесу. Временами король замечал Дрогона, пролетающего низко над древесными кронами. Хотя он и гнал их изо всех сил, перед мысленным взором снова и снова вставали ужасные картины того, что могло случиться с его сыном, если он не удержался, и упал на лету, или, не допусти того боги, Наирис скинула его. -Дейрион! –закричал лорд Талли в полусотне футов позади. -Чисто! –отчитался, появившись из просвета между растущими близко друг к другу ясенями, сир Нахарис, прочесавший со своими людьми берег реки до её поворота. -Ну же, мальчик… -прошептал Джон почти с отчаянием. -Ваше величество! –закричали с северной стороны, и король, обернувшись, увидел сира Гарта. –Ваша милость, мы нашли его! Джон несколько секунд молчал, всеми силами пытаясь прочесть по лицу рыцаря то, чего ему стоит ожидать. -Где мой сын? Что с ним? Он жив? -Судя по всему, мальчик упал, и приземлился на дерево. Ветви задержали падение. Принц жив. –с облегчением в голосе ответил сир Гарт. – Дейн вызвался снять его. -Ведите. –приказал король, с плеч которого разом словно свалилась целая гора. Несколько минут стремительной скачки, и они оказались на просеке, на краю которой рос высокий, раскидистый дуб. Ещё до того, как остановить коня, Джон увидел, что к нему бежит Робин Аррен, неся на руках плачущего Дейриона. -Что с ним? Он ранен? -воскликнул отец, соскочив с седла, и бросился к нему. -Я не увидел ран. –ответил лорд Аррен. –Да и кости, по ощущениям, целы. -Дейрион, сынок, скажи, у тебя что-то болит? –спросил Джон, внимательно глядя на мальчика. Тот отрицательно замотал головой, взирая на него в ответ, заплаканными глазами. Опустив взгляд, мужчина заметил, что ребёнок обмочился со страха, но это была явно не та ситуация, чтобы упрекать его за это. Робин аккуратно поставил принца на траву, на всякий случай придерживая, в опасении, что тот может упасть из-за травмы ноги. Но этого не произошло. Дейрион крепко стоял, и, судя по тому, как поднял обе руки, чтобы утереть ладонями слёзы, они так же были в порядке. -Дейрион, что произошло? –спросил Эдмар. –Этот дракон скинул тебя? -Нет. -Ты не удержался, и соскользнул? –спросила Бриенна. -Я сам спрыгнул. –ответил принц, и всхлипнул. –Наирис совсем не слушалась меня! Я понял это, и испугался. Она летела и летела…и мне стало страшно, что она унесёт меня…куда-нибудь в Валирию, или Асшай. Когда мы пролетали…низко над деревьями, я прыгнул. -У тебя ведь могло не получиться удержаться за ветви, сын! –покачал головой Джон, обняв его, и прижав к себе. –Наирис вернулась к лагерю. Тебе не нужно было прыгать. -Откуда же ребёнок это знал, Джон? –буркнул Эдмар, нервно проведя ладонью по вспотевшему лбу. –Он летел верхом на твари, которой не мог управлять! -Да…он не знал. –ответил король, а в голове пронеслось «но знал Эдмонд», и сердце снова сдавило от боли. В этот момент земля содрогнулась, и все поняли, что неподалёку приземлился Дрогон. А уже через четверть минуты из леса выбежала Дейнерис, растрёпанная и с лицом, белым, как мел. -О, Матерь, хвала тебе! –воскликнула она, увидев Дейриона целым и невредимым. А мальчик, завидев мать, в свою очередь, зарыдал пуще прежнего. -Как это случилось? –твёрдо и требовательно спросила королева. –Как, седьмое пекло, ты оказался на спине дракона, Дейрион? -Дени, не надо. –произнёс Джон, отлично видя, как страх и боль жены превращаются в негодование и злость. –Он и так напуган. -Да, я вижу. –ответила та резко. –Но это не отменяет того факта, что… Резко взяв её за руку, король отвёл её чуть в сторону, позволив другим заниматься Дейрионом, не причиняя ему лишнего стресса. Там, под сенью дуба, он рассказал ей всё, что ему сказал Эдмонд, и чем больше он говорил, тем более нервным становился взгляд Дени. -Да, Эдмонд поступил необдуманно, на эмоциях, но и вины Дейриона это не умаляет. Чего он хотел добиться, оскорбляя брата, и взбираясь на спину его дракона? -звенящим шёпотом спросила она. –Ему уже шесть, он должен был понимать! Я сотню раз говорила ему о том, что драконы подчиняются лишь одному… -Ему всего лишь шесть. –поправил Джон. –Ты слишком требовательна к нему. Дейнерис зажмурилась и бессильно прислонилась боком к могучему стволу дерева. -Я требовательна к нему настолько, насколько следует быть требовательной к наследнику Железного Трона, в чьих руках окажутся Восемь Королевств. –сказала она. Джон покачал головой. -Я обязательно поговорю с Эдмондом. Сегодня же. –сказал он. –О…седьмое пекло, как ему вообще пришло в голову проучить брата подобным способом? -Думаю, он доверяет Наирис. –прошептала женщина. –Он был уверен, что она не скинет Дейриона. -Наирис… -мужчина выругался. –Драконица не виновата, но что мне теперь делать с ней? Санса и прежде воспринимала её в штыки, а теперь и вовсе не позволит ей оставаться рядом с сыном. Тебе лучше забрать её в Королевскую Гавань. -И как ты себе это представляешь? – иронично взглянула на него Дени. –Ты же сам сказал, что Эдмонд имеет с ней связь. Это значит, что он – избранный ею наездник. Разве Рейгаль остался в столице, как желала Санса? Джон выругался снова. -Если даже наши люди сумеют заковать Наирис в цепи и увезти, её в любом случае придётся держать в цепях и впредь, ведь иначе она вернётся к Эдмонду. –добавила королева. -Да и мальчик привязан к ней. Он не простит мне, если мы разлучим их. –сказал король. Дейнерис передёрнула плечами, как бы говоря «Ну и чего ты тогда хочешь от меня?». -Хорошо, Сансу я беру на себя. –сказал Джон. –Но что нам делать с мальчишками? Нужно поговорить с ними о том, что произошло. -Ты их общий отец. –ответила королева. – Лишь к тебе по-настоящему прислушаются они оба. Ночью, когда все в лагере, кроме караульных, уже видела третий сон, Джон тихонько разбудил Эдмонда и Дейриона, спящих в разных палатках, и пригласил пойти с ним. Ночь была ясной, но холодной, северный принц вышел в одной лишь лёгкой рубашонке, в то время как его, росший в более «тепличных» условиях брат, укутался в меховую накидку. Под небом, усыпанным миллионами ярких звёзд, король, в свете луны, отвёл детей на берег реки. Уже в этот момент он ясно увидел различие в темпераментах мальчишек – Дейрион брёл сонно и вяло, ворча под нос, что можно было подождать и до утра, а Эдмонд, заинтригованный, почти бежал вперёд с горящими глазами. У воды Джон сел на траву, и похлопал по земле, прося сыновей разместиться по обе стороны от него. Эдмонд плюхнулся, не раздумывая, а Дейрион некоторое время неуверенно мялся, и, в итоге, подстелил накидку. -Вы наверняка догадались, что я позвал вас не на звёзды любоваться, верно? –поинтересовался Джон, окинув обоих сыновей взглядом. –Мальчики, после того, что произошло, я просто не мог не поговорить с вами. Вы оба разочаровали меня сегодня. Вы просто не имеете права вести себя столь опрометчиво! Вы ведь знаете, что вас ждёт в будущем? -Возможно, я стану королём Севера. –ответил вяло Эдмонд. -Я стану королём Восьми Королевств! –буркнул Дейрион. Король нахмурился. И снова такой контраст… Не слишком ли многое обещает Дейриону Дейнерис, взращивая из него подобие себя, свято верящее в свои права и предназначение? Джон же никогда не обещал Эдмонду славы и власти лишь потому, что он родился сыном короля. Разве их собственные истории не доказали, что всё бывает лишь так, как рассудит судьба? Разве она, Дени, не была лишь девчонкой и третьим ребёнком? Разве сам Джон не был лишь младенцем, рождённым в тайне, и воспитанным, как бастард? И вот они здесь, на вершине мира…там, где, если бы так не распорядилась судьба, им не положено было быть. -Дейрион, ещё раз, когда ты поддашься гордыне и желанию доказать своё превосходство, может стать последним для тебя. Ты понимаешь это? –спросил мужчина, наклонившись к белокурому принцу, и внимательно глядя на его маленькую, съёжившуюся фигурку. Мальчик коротко кивнул. -Никогда больше не смей думать, что ты чем-то превосходишь своего брата! Там, где есть чувство превосходства, никогда не будет дружбы и мира. –продолжил отец. – Вы равны перед богами и людьми, вы оба - кровь Дракона, и вы должны быть союзниками. Всегда. Враги только и ждут раскола. Разобщённый противник –лёгкая добыча. Дейрион, обещай, что никогда не станешь больше считать себя лучше Эдмонда. -Обещаю. –ответил тот, глядя на собственные колени, которые обнимал руками. –Я просто…позавидовал ему, пап. Стоило прилететь Наирис, как все ребята забыли о том, что есть я. Они все смотрели с восторгом на Эдмонда, ведь он –хозяин дракона! Джон грустно кивнул, и хлопнул его по плечу. -А ты, Эдмонд, помни, что дракон – твоя защита и оружие против врагов твоего государства, а не инструмент для того, чтобы наказать брата за насмешки. Пообещай, что больше никогда не станешь использовать Наирис против Дейриона. -Но если он снова…-начал с возмущением Эд, однако, Джон ещё твёрже потребовал, сжав его маленькую ладонь: -Обещай мне! -Хорошо. Я обещаю, отец. –пробубнил принц. –Если что, я отлуплю его палкой. Дейрион не выдержал, и зафыркал. -Разве я не учил тебя, что ты должен искать решений конфликтов мирным путём, сын? –спросил король укоризненно. –С помощью слов. Тем мы и отличаемся от зверей, что умеем говорить? -Но ведь если противник не хочет меня слушать, я могу его отлупить? –спросил Эдмонд, улыбаясь. Джон лишь покачал головой, сохраняя максимально серьёзное лицо в противовес принцам. -Я хочу, чтобы вы извинились друг перед другом, мальчики. –твёрдо сказал он. –Прямо сейчас. Дейрион за свои несправедливые высказывания и зависть, а Эдмонд –за выходку с Наирис. Вы виновны в равной степени, и я не желаю, чтобы подобное повторялось. Принцы медленно встали, косясь на отца, и, стоя перед ним, обменялись извинениями и рукопожатием. -Братья навсегда. –слегка несмело произнёс Эдмонд, сжимая ладонь Дейриона. -Братья навсегда. –ответил тот неожиданно быстро и уверенно. Разумеется, как бы Санса ни была против, Наирис осталась в Винтерфелле. Эдмонд заявил, что если её отошлют, его тоже никто не удержит. Очень скоро стало понятно, что она, очевидно, не будет отличаться внушительный размерами, потому что в возрасте пяти лет драконица доросла лишь до размеров средней лошади, в то время как Дрогон, будучи её ровесником, был крупнее вдвое, если не втрое. Но характер Наирис с лихвой компенсировал её размер. Она была своенравна, хитра и настойчива. Юная драконица легко могла согнать Рейгаля с уютного лежбища одной только своей назойливостью, хотя он превосходил её вшестеро. Взрослый и крупный дракон предпочитал, ворча, ретироваться, вместо того, чтобы постоянно ощущать на самых чувствительных местах её острые зубы. Воспитательные оплеухи не возымели действия, а по настоящему причинить детенышу вред Рейгаль никогда не пытался. А уж в скорости среди живущих ныне драконов Наирис и вовсе не было равных. Она взмывала до облаков в пару мгновений, а потом падала вниз, в отвесном падении, прижав крылья к телу, и останавливалась в какой-то дюжине футов от земли, чтобы потом резко расправить их, и вновь устремиться ввысь. Она обожала на полной скорости влететь прямо в стаю птиц, и изловить парочку на завтрак. Стада в окрестностях Винтерфелла впадали в истерику, когда белая фурия проносилась над ними, словно дразня, но ни одна коза или овца не пострадала от её когтей, клыков или пламени. Наирис предпочитала охотиться одна, и улетела для этого довольно далеко. Санса настаивала, чтобы Эдмонд не объезжал драконицу хотя бы до тех пор, пока ему не исполнится двенадцать лет. Но, вопреки её мольбам, мальчик оседлал Наирис в девять, и трижды облетел вокруг Винтерфелла, доказав всем, что может управлять ею. Джон позже говорил, что своей отчаянный смелостью Эд походит на Брана в его возрасте, а Санса ворчала "вот именно!". Когда же принцу исполнилось одиннадцать, отец позволил ему не только нарезать круги над замком, но и улетать на более далёкие расстояния. Но только, если он сам сопровождал его на Рейгале. Вместе Джон и Эдмонд облетели почти весь Север, побывав и в Белой Гавани, и на Медвежьем Острове, и на Каменном Берегу, и у Серых Скал, и на Скагосе, на Стене, и даже за ней, в Суровом Доме и на Кулаке Первых Людей. Они посещали и замки лордов - вассалов, как из уцелевших старых родов, так и из новообразованных, и рыбацкие деревни, и фермеров, и даже Чёрный Замок, в котором к триста восемнадцатому году уже насчитывалось больше пяти сотен дозорных. Дейнерис решила отказаться от использования темниц, и минимизировала казни, как и Джон, так что подавляющее большинство осуждённых, и из Восьми Королевств, и с Севера, направлялись именно на Стену. Восстановление бреши в Стене медленно, но продвигалось. С приходом весны льды студийного моря начали таять, и процесс ещё более замедлился. Однако, Джон считал, что причин для беспокойства нет, и это скорее реставрация древнего исторического памятника, чем возвращение в " боевую готовность" величайшего защитного сооружения в мире. Да и нужно же занять чем-то сосланных на Стену преступников. В триста семнадцатом из Чёрного замка вышел первый отряд разведчиков, который должен был отправиться далеко на Север, чтобы изучать края, которых нет на картах. Но через восемь месяцев, когда они, предположительно, уже вступили в Земли Вечной Зимы, связь с ними была утеряна. Лорд Командующий, взволнованный этим, не торопился повторять операцию без особого приказа. Земли за Стеной довольно активно осваивались. Теперь, когда проход в Застенье был свободным, туда перебралось немало северных рыбаков и охотников, поскольку дикие леса и прибрежные зоны прежде запретных земель были полны дичи и рыбы. Они основали несколько поселений на Стылом Берегу, в Клыках Мороза, и даже Зачарованном Лесу. А некоторые присоединились к племени Тормунда, чья деревушка с каждым годом всё больше напоминала небольшой город. Джон посещал старого друга по крайней мере раз в год, в последние пару раз прихватив с собой Эдмонда, чтобы познакомить его с вольным народом поближе. Брак Тормунда, к слову, сложился удачно. Его жена, девица здоровая и крепкая, принялась рожать буквально из года в год, детей крупных и сильных. К триста девятнадцатому году их уже было пятеро -три сына и две дочери. Лишь один из сыновей уродился в мать, златовласым, остальные все, как один обладали огненно-рыжими шевелюрами отца. Старшего из мальчишек звали Торбрандт, и он обещал вырасти таким же здоровяком, как папочка. Джон пообещал взять его в Винтерфелл на обучение, когда ему стукнет девять, чтобы сделать из него великого рыцаря. Прошло уже более десяти лет с тех пор, как Арья Старк, Джендри Баратеон и Сандор Клиган отправились на корабле на запад, в поисках краёв, что лежат там, где кончаются карты. И за все эти годы от них не было получено ни единой весточки. Сгинули ли они, продолжают странствия, или осели где-то, было известно лишь им самим и богам. Если даже они и знали о событиях, произошедших в Вестеросе за время их отсутствия, то не подавали вида. Джон ни за что не желал верить в то, что его любимая сестрица погибла где-то в чужих морях или землях. Даже Санса уже смирилась с этой мыслью, а он не мог. Но, в конце концов, даже без его одобрения, мейстеры вписали и Арью, и Джендри в книгу истории, как очередных авантюристов, отправившихся за Закатное море, и пропавших без вести. Путешествие Дени же затянулось на целых шесть лет, но она не спешила с ним. Покидая столицу на несколько месяцев, и посетив одно из своих королевств, она возвращалась назад, и ещё несколько месяцев передохнув дома, снова отправлялась в путь. И, в конечном итоге, королева побывала почти везде, кроме самых диких и необжитых районов подвластных ей земель. Она подолгу, порой по нескольку недель, гостила у лордов, ночевала на постоялых дворах, прогуливалась по рынкам, и очень много общалась с людьми. В том числе королева посетила и Железные Острова, где навестила их правительницу Яру Грейджой, и откуда привезла с собой нового мастера Над Кораблями –лорда Манфрида Мерлина. Дейнерис Таргариен была известна, как Строгая Матерь, любящая своих детей, и старающихся сделать их жизнь лучше, но сурово карающая за проступки, и не чурающаяся жестоких методов воспитания. Народ боялся её, но был твёрдо уверен в том, что она будет стоять скалой за всех и каждого. И особенно –за простонародье. Как и в Эссосе, в Вестеросе немало лордов скрипели зубами при упоминании имени королевы. Её политика была такова: брать излишки у богатых и отдавать бедным. Так простые крестяне и фермеры платили налог лишь раз в пять лет, причём могли отдать его продовольствием и скотом, в то время, как господа платили ежегодно, золотом и серебром, и чем они были богаче, тем больше. Во всеуслышание возразить после издания этого закона решился лишь один лорд Эстрен из Западных Земель, и его даже поддержали несколько более мелких землевладельцев. Однако, все до единого, эти поддержавшие разбежались по норам, поджав хвосты, как только Эстрен был сожжён вместе с частью своего замка, а три четверти его богатств были розданы крестьянам, трудящимся на его земле. Особо покровительственно Дейнерис, подобно своей далёкой предшественнице Алисанне, относилась к женщинам своих королевств. Если Добрая Королева отменила Право первой ночи, то Матерь Драконов настрого запретила детские браки. Если в Вестеросе эта проблема и не была особо распространена, то Эссос грешил этим часто. Выдать замуж одиннадцатилетнюю, и даже девятилетнюю девочку, причём за мужа старше втрое и вчетверо, не считалось чем то из ряда вон выходящим в Заливе Драконов, Вольных Городах и городах –колониях. Причём, чем южнее, тем острее стояла эта проблема. Дени назвала начальным брачным возрастом четырнадцать лет, и все отступления от этого отныне поклялась строго карать. Как в Эссосе, так и в Вестеросе. К тому же королева обязалась материально помогать сироткам, вдовам и бесприданницам. Некоторым она даже подбирала мужей, самолично, или с помощью совета. Практически везде королеву ждали с нетерпением и встречали радушно, а если и находились открытые противники её власти и политики, все возникающие проблемы легко решал дракон. Дрогон неизменно сопровождал Дени во всех её путешествиях, хотя она почти всегда передвигалась по земле со свитой. С каждым годом Зверь Неведомого становился всё больше и свирепее, мало кто продолжал сомневаться в том, что он однажды сравнится с самим Белерионом. К три тысячи девятнадцатому году, когда дракону исполнилось двадцать лет, размах его крыльев достиг шестидесяти пяти футов, и он легко мог проглотить за раз целого коня. Иногда одной лишь демонстрации этого чудовища хватало, чтобы подавить любое восстание, любой бунт, и чтобы переубедить любого врага его Матери. А те единицы, кто оказывался достаточно смел, чтобы устоять, и не отречься от своих взглядов встречали единый конец –в пламени Дрогона, ставшем жарким настолько, что ему хватало пары секунд, чтобы обратить человека в горстку пепла. Пока Дени была в разъездах, от её лица страной неизменно правил Десница. Брандона, превратившегося из худого молчаливого юноши в сурового мужчину с ледяным взглядом, боялись как при дворе, так и во всех Восьми Королевствах. Помимо роли Десницы он выполнял и роль Мастера Над Шептунами вместо добровольно отрекшейся от должности Сипухи, и у него были сотни шпионов. Народ шептался, что он никогда не спит, и его тысяча глаз направлена во все концы света. Вдобавок Бран отказался от стражи, приставленной к нему Дейнерис, и набрал свою, из тринадцати бойцов, каждый из которых был великолепным лучником. Некий купец, присутствовавший на одном из замковых пиров, захмелев, сравнил их с Вороновыми Зубами, и после той ночи его никто не видел. При немощных ногах Бран отлично развил силу рук, и порой ему ничего не стоило, сидя на коне, поднять дерзящего ему человека с земли за грудки. Он виртуозно владел и луком и мечом, и к двадцать пятым его именинам получил в дар от королевы пару слитков валирийской стали из Квохора, из которых Тобхо Мотт, назначенный королевским кузнецом, выковал Деснице клинок с рукоятью из Чардрева, названный Ночной Песнью. Кроме Дрогона королеву всегда и везде сопровождал её растущий сын. Дени была уверена, что сидение в четырёх стенах Красного Замка, и одна лишь столица не дадут Дейриону должных знаний о землях, которыми ему предстоит управлять, и о многообразии народов живущих на них. Она желала, чтобы мальчик видел всё сам, и учился на практике, не только разъезжая в паланкине и на коне в богатой сбруе, но и ходя пешком по грязи и бездорожью отдалённых районов королевства. Он посещал с матерью трущобы и фермы, общался с людьми, и наказывался за малейшее проявление пренебрежения. К слову, характер юного принца был взрывным, и чем старше он становился, тем труднее наставникам было с ним справляться. Лишь Дейнерис имела над Дейрионом власть, и лишь её слово было для него законом. Он любил её щенячьей любовью, так же сильно, как и боялся малейшего гнева в её глазах. Красное драконье яйцо, положенное ему ещё в колыбель, принц продолжал брать с собой, куда бы он не поехал, не теряя отчаянной надежды. Нередко он клал его с собой в постель, и в такие моменты ему казалось, что он чувствует исходящее от яйца тепло. Однако, спящий внутри дракон не спешил… Девятый месяц триста девятнадцатого года. Дорн. Замок Айронвуд. Весной этого года из Дорна пришли тревожные вести. Принцесса Арианна Мартелл, почти пятнадцать лет просидевшая взаперти в своих покоях в башне Солнечного Копья, за двойное покушение на своего брата Квентина и поддержку Песчаных змеек, пропала. Сама организовать побег она не могла, но тот, кто помог ей, оставалось тайной. Как бы то ни было, уже спустя пару недель принц Квентин был жестоко убит на рынке Тенистого Города, а его убийца, хоть и был пойман, даже под пытками не выдал того, кто его нанял. Хотя Квентин и был восемь лет женат на своей возлюбленной Гвинет Айронвуд, но у супругов не родилось никого кроме двух мертворожденных девочек. Потому главой дома Мартеллов стал теперь младший из детей Дорана –Тристан. Ему на тот момент уже перевалило за тридцать, и он был счастливым мужем леди из дома Хайтауэр, а так же отцом двоих сыновей. Основной же причиной для волнений нового принца Дорна была его вероломная сестра, которая так и не была обнаружена. Именно её и её поиски прибыла обсудить с ним, вдовой Квентина и ещё несколькими лордами королева Дейнерис, в то время как раз путешествующая по Дорну с сыном и свитой. Переговоры затянулись на несколько дней, и юный Дейрион, первое время старательно делавший вид, что ему очень интересно, тихонько покинул палату, где взрослые вели ожесточённые дебаты. Спустившись по лестнице, мимо пальм и лимонных деревьев, в красивый просторный сад, двенадцатилетний принц принялся бесцельно бродить среди фонтанов, мраморных статуй и диковинных птиц. Здесь стоял опьяняющий запах цветов и спелых плодов, соблазнивший мальчика съесть пару сочных персиков, и запить прохладной водой, текущей из кувшина тоненькой, полунагой мраморной девы. Но бледную кожу Дейриона нещадно жгло жаркое дорнийское солнце, очень скоро вынудив его спрятаться в тени уютной террасы, расположившись на мягком диване среди шёлковых подушек. -Вы, наверное, и есть драконий принц? –вырвал мальчика из полудрёмы звонкий девичий голосок. Вздрогнув, он распахнул глаза. Невысокая и стройная девочка, даже уже юная девушка, стояла перед ним, рядом с цветущим розовым кустом, в лучах солнца, свежая, румяная, и улыбающаяся. Дейрион готов был поклясться, что никогда не видел девочки краше неё. Она была одета в лёгкое нежно-розовое платье из шёлка и шифона, на дорнийский манер, под которым чётко вырисовывалась наливающаяся грудь, длинные золотистые волосы струились по спине и плечам до самой талии, едва заколотые за ушами заколками, украшенными сияющими каменьями. -Вы не дорнийка. –зачем-то заявил принц, моргая, и не отрывая взгляда от её милого белого личика. Местные девушки были куда смуглее. -Я не помешаю вам, ваше высочество? Надеюсь, здесь кормилица не найдёт меня. –спросила незнакомка, и, не дожидаясь ответа, изящно приземлилась на диван напротив. Она пожирала Дейриона взглядом точно так же, как и он её. Но если он быстро понял, что ведёт себя неприлично, и потупился, то девочка и не подумала. -А меня мой наставник…ммм…-пробормотал мальчик. –Конечно, вы не помешаете…миледи… -Хилл, мой принц. Ланна Хилл. -Хилл? –слегка нахмурился Дейрион. –Бас…то есть, я хотел сказать… -Бастардка, да, правда не может меня обидеть. –девочка улыбнулась. –Но мой дядюшка –великий лорд, и он собирается в скорости узаконить меня. Но не потому, что заботится о моём положении, и моих чувствах! Разговор изначально был довольно странным для первого знакомства, но принц, как завороженный, с неподдельным интересом спросил: -А почему? -Он говорит, что привёз меня в Дорн, чтобы поправить мой лёгочный недуг, но я знаю, что это не так. Он пытается договориться о моём браке с принцем Ксиларом. –ответила Ланна. –Вы видели его, мой принц? Долговязый, прыщавый и с кривыми зубами… -она поморщилась с отчаянием на лице, и даже несуразная гримаса в её исполнении выглядела очаровательно. -Да, я видел! –Дейрион даже заулыбался, живо вспомнив старшего из сыновей принца Тристана. -Так у него ещё и воняет луком изо рта! Я сидел с ним рядом за ужином, и, клянусь, чуть Неведомому душу не отдал! -Ох, помилуй Матерь, вы правы! – девушка прикрыла рот ладошкой, хихикая. –Целоваться с ним…что может быть ужаснее? -Надеюсь, вам не пришлось этого делать? –принц тоже прикрыл рот, чтобы его смех был не таким громким. -Увы. –Ланна снова поморщилась. –Этот олух решил, что раз я могу стать его невестой, он смеет просить меня о подобном. А я не могла ему отказать. -Но это наглость, миледи! Если хотите, я вызову этого пса на поединок! –мальчик продолжал смеяться, но в его голосе зазвучало возмущение. -Это того не стоит! – девушка прищурилась. –Ведь я не оказала сопротивления. Это воистину занятно –узнать, как целуется принц дорнийский. Если бы только это не было таким разочарованием… Дейрион ощутил смущение, заливающее краской его лицо, но всеми силами старался не подать вида. Тем не менее, Ланна, похоже, всё заметила, судя по тому, как она покусывала губу, чтобы не рассмеяться. Взгляд её изумрудных глаз не отрывался от лица принца, белых прядей, волнами падающих на лоб, вырисовывающихся скул, приходящих на смену пухлым детским щёчкам, губ. -Дейрион! –раздалось вдали, и оба вздрогнули. -Седьмое пекло! Это сир Нахарис, мой наставник! –прошипел принц, проворно сползая с дивана, и прячась между ним и розовым кустом. Ланна, вопреки его ожиданиям, сделала то же самое. -Ваше высочество! –голос рыцаря зазвучал уже ближе, и в нём слышалось сильнейшее раздражение. –Попадитесь мне, негодный мальчишка! Я не собираюсь снова получать из-за вас нагоняй от вашей королевы-матери! Она уже заметила, что вы сбежали! -Тссс! Миледи, не надо, вы нас выдадите! –зашипел мальчик, и бездумно прикрыл рукой рот Ланны, довольно громко хрюкающей в попытках сдержать хохот. Они сидели, прижавшись друг к другу вплотную, в малюсеньком пространстве, которого едва хватило бы и на одного. Девушка тут же отстранила ладонь принца, с игривой улыбкой заглянула в его лиловые глаза, и прежде, чем Дейрион успел растеряться, легонько коснулась губами его розовеющей щеки. -Дейрион! –снова заорал Даарио, уже почти рядом. Принца бросило в дрожь. Ланна, слегка улыбнувшись одними уголками губ, взяла лицо принца в ладони, и поцеловала его, моментально заставив отвлечься от силуэта наставника, виднеющегося из-за кустов. Прежде незнакомый трепет охватил мальчика, разлившись по всему телу, с головы до пят. Руки сами собой поднялись, коснувшись нагих девичьих плеч, а сердце забилось где-то в горле. На миг отстранившись, чтобы перевести сбившееся дыхание, златовласая красавица снова подалась вперёд, напористо сминая его губы своими, и зарываясь пальцами в серебро его волос. -Твои губы куда слаще чем у лукового принца Ксилара…-прошептала Ланна, когда Нахарис исчез из поля зрения, и его голос стих вдали. –Но ты никогда не целовался раньше, правда? -Ммм…-неопределённо промычал Дейрион, опьянённый этим поцелуем куда сильнее, чем кубком эля, который стащил у сира Сванна и выпил до дна, на праздновании именин матери. -Сколько тебе исполнилось в день твоих последних именин? Четырнадцать? Пятнадцать? –поинтересовалась девушка, так и не убирая ладоней с его пунцовых щёк. -Двенадцать. –признался мальчик. -О…ты выглядишь старше. –подняла брови Ланна. –Тогда я не удивлена. Боги, это честь…стать первой, кого поцеловал принц Восьми Королевств. Дейрион, задыхаясь, снова попытался припасть губами к её губам, но она, хихикая, увернулась. -Я не хочу Ксилара! –девушка капризно поджала губы. – И пусть дядя хоть разорвётся от злости, но я не выйду за него! Принц отчаянно закивал, чувствуя жар её тела под тонким платьем, и её дыхание на своём лице. -Мы поженимся с тобой, когда ты станешь мужчиной. –твёрдо и уверенно заявила Ланна. -Я уже мужчина! –с пылом запротестовал Дейрион, вызвав у девушки лёгкий смех. -Мне четырнадцать стукнуло две луны назад. –сказала она. –Я женщина уже, перед богами и законом. А ты пока ещё дитя. Принц отпрянул от неё, возмущённый её заявлением. Он не дитя! Он выше многих своих сверстников, и сильно раздался в плечах за последние полгода. А его голос начал меняться ещё в одиннадцать. -Всего лишь несколько лет, и я стану твоей. –Ланна игриво прикусила пухлую розовую губу. –И тогда, клянусь, ты не переживёшь нашу брачную ночь. Положив руки принцу на плечи, и теребя пальцами роскошную алую парчу его кафтана, она вновь поцеловала его, окончательно размыв в его глазах границы реальности и вымысла. -Ланна! –крикнул кто-то у фонтана, и девушка, надавив на макушку Дейриона, вынуждая его оставаться на месте, резко выпрямилась, показавшись из-за куста. -Няня! –откликнулась она. -Боги милостивые, дитя, что ты там делаешь? –воскликнула пожилая сухощавая женщина в белом чепце и тёмном синем платье, почти испуганно обернувшись на оклик. -Я…я потеряла серёжку, няня. –поспешно ответила Ланна, спускаясь с террасы, и поправляя слегка растрепавшиеся волосы. –Но, к счастью, я её, всё же, нашла. Кормилица слегка подозрительно осмотрела диваны и розовый куст, но пышная листва и цветы отлично скрывали притаившегося за ними мальчишку. Как только Ланна, обернувшись, с улыбкой, на прощание, и её кормилица скрылись из виду, Дейрион медленно поднялся на ноги. Он никогда не чувствовал себя настолько оглушённым, как в этот момент. Ноги были ватными, сердце колотилось, как бешенное, губы всё ещё горели от поцелуев. Сейчас ему было плевать буквально на всё вокруг. Он знал лишь, что кем бы ни была эта девушка, он выяснит о ней всё, и попросит её руки. И именно с выяснения того, кем является дядюшка Ланны, Дейрион и собирался начать. Когда принц вернулся во дворец, скучный совет уже был окончен, и Дейнерис, вместе с принцем Тристаном и всеми приближёнными мальчик обнаружил на просторной террасе, с которой открывался вид на небольшое искусственное озерцо. Вокруг суетились слуги, накрывая большой овальный стол к ужину. -Ох, а вот и он! –воскликнула Дени, приподняв брови, и окинув сына недовольным взглядом. -Я же говорил, ваша милость, принц никак не смог бы покинуть территории дворца. –улыбнулся в ответ на это лорд Айронвуд –хозяин этих земель. -Сир Нахарис обыскал буквально всё. Почему ты не ответил на его зов, Дейрион? –строго спросила королева. –Сколько раз я просила тебя не бродить одному! -Я был в саду, и не слышал сира Нахариса! Там куча фонтанов и птиц, а от них шум… –солгал принц, с трудом подавляя нетерпение и раздражение. –Я могу сесть, матушка? -Да уж изволь. –ответила та, убрав лежащие рядом с собой подушки, чтобы освободить для него место. Дейрион сел, продолжая нервно и напряжённо вглядываться в лица всех присутствующих, в том числе и мельтешащих перед глазами слуг. -Какого вина изволит молодой принц? –спросил темнокожий прислужник из Эссоса, улыбнувшись мальчику белоснежной улыбкой. -Никакого, спасибо! –буркнул тот, в то время, как его мать попросила налить ей дорнийского красного. -Королева…-произнёс принц Тристан. –Мне кажется, я знаю имя человека, который сможет помочь нам отыскать мою сестру. -И кто же это? –с любопытством спросила Дейнерис, изящным жестом поднеся ко рту стеклянный бокал. Жемчуга сверкали на её запястье. -Ещё в дни, когда Арианна сидела, запертая в своих покоях, она не единожды говорила, что отдала бы многие за то, чтобы перекинуться парой слов с Герольдом Дейном. -Дейном? –Дени дёрнула уголком рта. –Вот как? -Как я знаю, этот человек служит в Королевской Гвардии. Вам, королева? –спросил Тристан. -Он действительно значится в числе гвардейцев, Принц, но служит он не мне. Уже многие годы Герольд Дейн несёт свою службу в Винтерфелле, при дворе моего мужа, Короля Севера. -Я был бы несказанно благодарен вам, Матерь Драконов, если бы вы написали сиру Дейну письмо, и пригласили его сюда, в Дорн. -Боюсь, по этому вопросу вам придётся обращаться к королеве Сансе. Но сомневаюсь, что она решится на такое. Если станет общеизвестной давняя связь её рыцаря с вероломной преступницей, это может подорвать его честь. -Честь? –принц Тристан даже рассмеялся. –Помилуйте боги! Моя королева, прошло уже немало лет, но по сей день мало кто может назвать дорнийца более бесчестного, чем Герольд Дейн! Дейнерис нахмурилась. -Лично мне он показал себя исключительно как отважный и исполнительный солдат. Верный как мне прежде, так и правителям Севера ныне. За пятнадцать лет, что я знаю его, он не совершил ничего настолько ужасного, чтобы я могла назвать его бесчестным. Тристан передёрнул плечами, и приступил к поеданию фаршированного персиками фазана. Дейрион, которого уже просто разрывало от нетерпения, посмотрел прямо на него, и выпалил: -Принц, скажите мне, гостит ли у вас в данный момент некий лорд, с племянницей по имени Ланна? Лицо Дорнийского принца слегка вытянулось от изумления. -Ланна? Прошу прощения? Я впервые слышу это имя. Дейнерис, нахмурившись ещё сильнее, обернулась к сыну. -О ком ты говоришь? –почти потребовала ответа она. -В саду я встретил девушку! –неожиданно для себя смутившись, и начав краснеть, признался мальчик. –Она представилась Ланной, племянницей великого лорда, с которым она гостит здесь. И, якобы, он хочет выдать её за вашего сына, Принц, Ксилара… После нескольких секунд молчания принц Тристан расхохотался. А его сын Ксилар выдавил странную, удивлённо-насмешливую улыбочку. -Простите, мой принц, но если бы я знал о таких гостях, они наверняка сидели бы с нами за этим столом! –сказал он, быстро взяв себя в руки. - Юноша, боюсь, над вами могла пошутить одна из служанок или фрейлин моей дражайшей супруги -Нет же! –даже возмутился Дейрион. –У неё есть кормилица! И она была одета, как настоящая леди! -Сын, прекрати нести этот вздор! –прошипела Дени, дёрнув его за рукав. –И что это за тон, во имя богов? Разве я не… -вдруг она осеклась, поморщилась, и потёрла горло рукой. -Уверен, мы быстро раскусим эту лгунишку. –добавил Тристан. –Ну-ка, опишите, как… Жена, принцесса Арлин, урождённая Хайтауэр, так крепко сжала запястье принца, что он умолк. Её лицо было бледным. С другой стороны стола донёсся надрывный кашель одного из сыновей хозяина поместья, лорда Айронвуда. Все взгляды за столом устремились на одного из слуг, обязанного проверять каждое блюдо и напиток за столом на наличие яда. Эта мера безопасности стала обязательной при дворе Тристана после смерти его брата и побега сестры. Никто не вкушал и не пил ничего до тех пор, пока не пройдёт несколько минут после того, как слуга докажет, что это не несёт угрозы. Сейчас же этот высокий и тщедушный смуглый парень вдруг затрясся всем телом, издавая странные, хрипящие и булькающие звуки. -Халон? –испуганно окликнула его леди Ирен Айронвуд. Дейрион, сидевший достаточно близко, отчётливо видел, что глазные яблоки слуги налиты кровью. Алая струйка стекала и из его ноздри, пересекая плотно сжатые пухлые губы. По спине пробежали мурашки. Одна из гостей, почтенная леди Нимелла Толанд, с визгом вскочила на ноги, когда изо рта слуги вдруг хлынула кровь, забрызгав её нежно-персиковое платье. Она же потекла струйками из его глаз, а затем он, в агонии, рухнул на пол между двух плетёных диванов. -Яд! –завопил кто-то. –О боги, это яд! Началась паника. Принц Тристан отчаянно тряс за плечи свою жену, обмякшую, и упавшую ему на колени. На губах его сына Ксилара пузырилась кровь, но он всё ещё был в сознании, судорожно хватающий губами воздух, и пытающийся встать, хватаясь за всех и вся. Морион Айронвуд, наследник дома, зашёлся в очередном приступе кашля, который, в итоге, довёл его до рвоты. Его рвало прямо на собственную одежду, а всё его тело при этом содрогалось в судорогах. Леди Валена Толланд цеплялась за колонну, чтобы устоять, и захлёбывалась кровью, а её мать, Нимелла, истерично вопила, глядя на неё, и сжимая её руку. -Мама! –выдохнул Дейрион, видя, как Дейнерис пошатнулась, и начала заваливаться на него. Он подхватил её. –Мама, что с тобой? Скажи хоть что-то! Лицо королевы было белее мела, хотя его и покрывал пот, а губы начали синеть. Она силилась что-то сказать, но не могла, лишь натужно втягивая в себя воздух. Когда она распахнула прежде плотно сомкнутые веки, принц вскрикнул, увидев совершенно алые белки её глаз. Капля крови, подобно слезе, покатилась по её щеке к волосам. -Мама! –закричал мальчик, охваченный ужасом, какого никогда прежде не испытывал в своей жизни.