Нет цели, только путь

— То есть, как ты назначил Тсуне наказание? За что?! — Я упёрлась обеими руками в стол, за которым восседал недовольный Хибари, облокотившись на спинку кресла и демонстративно прикрыв глаза. Если честно, то было больше похоже, что он прямо сейчас спит. Но меня не проведёшь! Я вижу, как сжимаются его губы и как нервно дёргается щека. Хибари и рад был бы выставить меня из своего кабинета или же кинуть в меня, привычным жестом, тонфа, только именно он и назначил эту встречу, чтобы мы смогли завершить вчерашний разговор, который был прерван появлением Тсунаёши в одном нижнем белье. То, что разговор сразу же пойдёт не в ту степь, ГДК никак не мог спрогнозировать. Точнее, он смог понять, что я буду не в духе, когда я была ещё за пределами его кабинета. Именно поэтому встретил меня «спящий» Кёя, а не хмурый и собранный Демон, готовый «выбивать» из меня информацию. Забавно, наверное, только я действительно была в гневе и его притворство лишь сильнее выводило меня из себя. — Кёя! — Я опасно наклоняюсь над разделяющей нас столешницей, но мой друг даже бровью не повёл, не смотря на мои рокочущие интонации. И так, прошли всего сутки с появления Реборна в наших, относительно мирных, жизнях. Но даже за столь короткий срок, события полились как из рога изобилия. Тсуна выиграл поединок с Мочидой-сэмпаем, как и было по канонам аниме после того, как схлопотал очередную пулю в лоб. Я, не смотря на своё состояние и некоторое разочарование в парнях, всё же сдержала своё слово и пришла в спортзал в назначенное время. Найдя, фактически уснувшего у стенки Кёю, я пристроилась неподалёку от парня, и начала с обречением ожидать шоу, спонсором которого являлся один киллер в теле ребёнка, которому явно было весело. И когда в спортзале появился Тсунаёши, моё сердце с болью сжалось. Выступление моего друга, который в очередной раз остался без одежды, я старательно проморгала, пытаясь найти, где именно скрывался мелкий киллер со своим оружием всё это время. Увы, мне так это и не удалось сделать до самого конца странного поединка. Кенске лишился волос и гордости, Тсунаёши подбрасывают к потолку пара десятков рук. Сасагава сама подходит к смущённому Тсуне и говорит с ним почти две минуты, прежде чем покинуть покрасневшего парня, который до сих пор стоял в спортивном зале лишь в одних трусах. Я не стала дожидаться, когда он или Такеши заметят меня, поэтому одна из первых покинула место своеобразной «дуэли», под хмурый взгляд, которым меня провожал ГДК. Я была эмоционально подавлена до такой степени, что меня потряхивало и, если честно, я не особо смотрела по сторонам, когда выходила из зала под общий шумок. А стоило бы. — Эй! Смотри, куда идёшь! — От резкого толчка в плечо и громкого голоса, который раздался у меня над ухом, я впадаю в ступор и непонимающе моргаю, поднимая голову, чтобы рассмотреть того, с кем случайно сталкиваюсь. Увидев того, кого случайно протаранила плечом, я приглушённо ойкаю и застываю на месте, как вкопанная. Конечно, я знала, что увижу этого персонажа вживую, почти сразу же, как появится Реборн, но никогда бы не подумала, что наша встреча будет настолько клишированной! Словно бы в аниме попала, ха-ха! Да, не смешно уже… Передо мной стоял Гокудера Хаято, собственной персоной, злобно сжимая между зубов тлеющую сигарету и прожигая меня недовольным взглядом. Ох, божечки, как с экрана сошел! Платиновые, слегка торчащие волосы, весь обвешан кольцами и напульсниками, довольно высокий (особенно, если учесть мой нынешний рост), и при этом парень обладал тонкими, аристократичными чертами лица и молочной кожей, которая, видимо, никогда не знала, что такое загар. Мне не верилось, что передо мной стоит сам, не какой-то потрясающий косплеер, а настоящий Гокудера Хаято. Во плоти. Моё сердце затрепетало, как умалишённое, потому что я, прямо сейчас, исполнила свою подростковую мечту. Передо мной стоял не просто «персонаж» из полюбившегося аниме, а мой кумир. Мой «духовный брат», как я называла Хаято, когда ещё была знатным отаку, да и после, тоже. Поэтому, признаю, я непроизвольно залипла, заставляя парня, стоявшего напротив меня, напрячься. — Чего пялишься, дура? — Хаято грозно сводит тонкие, светлые брови к переносице и неприязненно щурится, вызывая у меня неестественный смешок. Ах, да, не стоит забывать о его «тяжелом» характере. Он тоже, видимо, здесь присутствует. — Чего ржешь?! — Да так, ничего, — примирительно выдавливаю из себя короткую фразу, а после подхожу к дымящему подростку чуть ближе и заговорчески шепчу, прикрыв рот ладонью. — Просто не стоит здесь курить, в спортивном зале сейчас находится Глава Дисциплинарного Комитета, а он очень жёстко относится к тем, кто нарушает школьные правила. Ты же новенький, да? Я тебя раньше не видела. Просто, прими мой дружеский совет, я прекрасно знаю Хибари и на что он способен. Он не посмотрит на то, что ты только пришёл к нам в школу. Может назначить взыскание. А может, и того хуже… — Плевать мне на взыскание! — Тут же ощетинился парень, слегка смущённый тем, что я нарушила границы его личного пространства. Но сигаретку, всё же, вытащил изо рта и кинул на асфальтную дорожку. Ой, а вот это не стоило делать, это ты зря. Если Кёя узнает, то жизнь ураганного мальчика будет наполнена яркими незабываемыми впечатлениями, но, к сожалению, не долгой. — И на всякие дурацкие советы от глупых девчонок мне тоже плевать! Я обиженно поджимаю губы, пытаясь сдержаться от ответной шпильки, смотря в разъярённые, зелёные глаза. Спокойно, Джур, спокойно. Разве парень виноват в том, что у него жизнь была непростая, поэтому и вырос он таким букой? Правильно, не виноват. Ничего! Мы и не таких укрощали. Вон, посмотри на Хибари! Ходит теперь как шелковый, правда, порой тумаков развешивает за всё хорошее, но это отдельная история… Я улыбаюсь и собираюсь сказать какую-то милую чушь, чтобы не портить ещё сильнее первое впечатление, как вдруг позади нас с взрывным блондином раздаются знакомые голоса. — О, это же Джури! — Джури-чан! Я немного морщусь, оборачиваясь на голоса. При любом другом раскладе, я была бы только рада компании Тсуны и Такеши, но не сегодня. Я, вообще-то, обижена на них! Ямамото и Тсунаёши, одетый уже в спортивную форму, спешили ко мне и Гокудере. А на плече Савады восседал довольный до нельзя Реборн. Вот кого, кого, а аркобалено я сейчас совершенно не желала видеть. Эх, придётся терпеть его компанию, и, увы, не только сегодня. Хотя, может быть, мы ещё поладим? — О, а кто это был? — Спрашивает слегка запыхавшийся Тсуна, тормозя передо мной в паре шагов и смотря удивлённым взглядом за мою спину. Я озадаченно приподнимаю брови и оборачиваюсь туда, где минутой ранее стоял взрывной итальянец. Эх, ушёл. И даже не попрощался! — Да так, новый ученик, как я поняла, — слегка дёргаю плечом, а затем наклоняюсь, подцепляя чужой, затоптанный окурок пальцами. Нечего тут мусорить! Даже если ребята из комитета, как и дворник школы, и убирают территорию по несколько раз на дню, чтобы и лишней пылинки не осталось, это не означает что нужно создавать им ещё больше работы. Еле заметно морщусь, потому что на пальцах тут же остаётся след от пепла и грязи с чужой подошвы, и иду к ближайшей урне. Слава яйцам Ктулху, здесь они были почти на каждом углу! Со стороны Реборна слышится странный хмык, который я не стремлюсь расшифровать, а также я слышу поспешные шаги позади себя. — Ты всё же пришла! Ты видела, как прошел наш поединок? — Радостно начинает Савада, отставая от меня на несколько шагов и явно не торопясь подходить поближе. Знает ведь, что я была не в восторге от идеи его участия в драке, даже если это и своеобразное «соревнование» по кендо. Ведь, задумка этого сражения была нечестной с самого начала и, если бы не пуля от Реборна, то Кенске размазал бы Тсуну по полу спортзала одной левой. Смешно, что в итоге всё так переигралось и я, на самом деле, не особо горела желанием обвинять друга в том, что он выиграл «дуэль» нечестным путем. Нет, напротив, я была рада за друга, что он в кои-то веке произвёл впечатление не только на нерадивых одноклассников, но и на девушку, которая ему нравится, пускай и столь неординарным способом. Рада, что Мочида не раскатал моего товарища, как блинчик. Но, мне совершенно точно не нравились методы Реборна. Он действовал напролом, нахрапом, совершенно забив на то, что и без того шаткая репутация его ученика пострадает, и не один раз, если тот постоянно будет разгуливать лишь в нижнем белье, сражаясь с многочисленными и разношёрстными врагами. Ведь, мы же не в мире аниме! Мы в реальном мире, где странные преображения Тсуны будут помниться, даже если тот спасёт сотню людей от огнедышащего дракона, который внезапно появится в Намимори. И, совсем не гордое звание «извращенца» может закрепиться за юным боссом мафиозной семьи ещё на очень долгое время. А это не самая лучшая рекомендация, когда тебе нужно управлять огромным кланом и держать в страхе своих недругов. Я видела, как морщится Кёя во время поединка своего Неба с Мочидой-сэмпаем. Я буквально слышала, как он протяжно вздыхает и мысленно задаётся вопросом, зачем он во всё это ввязался. Думаю, когда мы продолжим нашу беседу, он ещё выскажет своё недовольство, всячески обзывая несчастного Саваду. Но, ладно, Кёя. Он перфекционист, жаждущий наладить порядок во всём, что его окружает. Будь это школа или будущая семья, членом которой он уже, по сути, и является — не важно. Но Кёя, всё же, как не крути, свой человек. А что о подобных представлениях скажут другие мафиозные семьи? Тсуна, который даже по возрасту еле-еле тянул в кандидаты на место десятого босса Вонголы, просто напросто опозорится при первой же, деловой встрече. Потому что слухи, даже в стенах средней школы — это вам не шутки. Любой, кто захочет узнать о будущем боссе самой влиятельной, в теневом мире, семьи, с лёгкостью сможет узнать всё, что интересует, лишь поспрашивав одноклассников или учителей. И картина, скажу я вам, вырисовывалась такой себе. А увидев методы работы Реборна в деле, я теперь очень сомневаюсь, что нынешняя подготовка к месту босса, будет хоть как-то отличаться от того, что я видела в аниме. Значит, если я хочу для Савады иной судьбы, мне придётся вмешиваться. Даже если я и не смогу рассказать ему о том, что мне известно, я хочу попытаться помочь ему несмотря на то, что сегодня он проигнорировал мой совет. Видимо, по большому счёту, сейчас ни Реборн, ни сам Тсунаёши не задумывались о его будущей репутации. — Да, пришла. Да, видела. И как тебе? — Сухо спрашиваю, выкидывая чужой окурок в мусорное ведро и отряхивая пальцы о складки юбки. — Это было… Потрясающе! Никогда бы не подумал, что способен на что-то такое! А ещё Киоко-чан подошла ко мне после поединка и… Посмотрев на Тсуну, который продолжал сверкать восторженным взглядом, я тяжело выдыхаю. — Потрясающе, — словно бы повторяя за парнем, прерываю его на половине фразы. — Только ты снова оказался лишь в одном нижнем белье. Многие, не смотря на твою победу, считают это странным. Да и тот огонь, горящий у тебя изо лба, что это вообще такое? Тсуна неловко замолчал и уставился на меня широко раскрытыми глазами, часто моргая. В его взгляде явственно читалась обида, а уголки губ, которые до этого были приподняты в приятной улыбке, тут же опустились. В наш разговор вмешался, молчавший до этого момента, Такеши. — Будет тебе, Джури! Неужели ты совсем не рада за Тсуну? Ха-ха! Он всем показал на что он способен! — Рука бейсболиста накрывает мои плечи, и я вновь ощущаю привычное тепло и лёгкость от его успокаивающей ауры. Но лишь хмурюсь, смотря на Таке, который тут же теряет свою улыбку от моего напряжённого взгляда. Да, не привык он, наверное, что люди ещё в состоянии высказывать своё недовольство после того, как он воздействует на них пламенем дождя. Хотя, парень ещё даже и не в курсе о собственных силах, так-то. — Действительно, — от звука язвительного голоса аркобалено я дёргаюсь, словно бы от пощёчины. — Ты же подруга моего глупого ученика. Разве, ты не должна радоваться его победе? — О! — Прищурившись, ядовито тяну, упираясь взглядом в фигуру Реборна, который продолжал сидеть на плече Тсунаёши. — Я рада, я действительно рада, что Тсуна смог победить. Но, уж не знаю, чему Вы решили учить моего друга, только это как-то странно, что его подстрекает на драки собственный репетитор. Такеши легонько приподнимает брови, явно не понимая, почему я внезапно обращаюсь к Реборну на «Вы», как и то, что я внезапно поверила в слова какого-то ребёнка о репетиторстве. Тсуна понуро опускает голову, а Реборн, словно бы и не заметивший изменения в моём обращение к нему, опасно щурится. Но я не даю никому из них и слова вставить, продолжая говорить: — Если Вы, Реборн, действительно репетитор моего товарища, то я хочу попросить Вас об одной услуги. Мелочь, по большому счёту. Не ставьте своего ученика в ещё более неловкое положение, очень вас прошу. — Ты…– Реборн осекается на мгновение, смотря на меня пронизывающим взглядом, а затем надвигает на глаза поля собственной шляпы, отчего Леон, спокойно дремавший на головном уборе своего хозяина, резко просыпается и цепляется за края федоры лапками, чтобы не свалиться.– Это мои методы работы с проблемными детьми. И, вряд ли ты, девочка, хоть что-то понимаешь в том, как обучать подобных обалдуев. О, это он зря. Очень и очень зря. Я слегка щурюсь, смотря на киллера и растягиваю на губах неприязненную улыбочку. — Вообще-то, я занимаюсь с Тсуной и Такеши математикой, по наставлению учителя. И прекрасно знаю, какой подход использовать и как преподнести материал, чтобы парням было интересно. Уровень Такеши вырос, как и у Тсунаёши. Хотя занимаемся мы, не то, чтобы давно. Так что, что-то я всё же понимаю… А вот, зачем нужно было заставлять Тсуну драться — не понимаю. 1:1. Нет, я не любила хвастаться, но поймите меня правильно. Реборн только-только появился, но уже решил подстроить Тсуну, как и всё его окружение, под себя. Начинал, вовсе не тонко, манипулировать. Мне это не нравилось. Мне вообще не нравилось, когда кто-то мной манипулировал и пытался изменить, ради собственных интересов. И, повторюсь, мне совсем не хотелось, чтобы Тсунаёши постоянно влипал в передряги и страдал от того, что его репутация в классе, подобно американским горкам, постоянно будет скакать то вверх, то вниз. У него и так проблемы с самооценкой, от которых он только начал избавляться, как нет — на тебе! Очередная головная боль в лице маленького киллера, благодаря которому у Тсуны, наверняка, разовьётся не один комплекс. — Хорошо. — Чеканит мафиози, резко вскидывая голову и сверля во мне дырку тёмным взглядом. — Я, наверное, должен поблагодарить тебя за то, что ты занималась с моим учеником? Только, видно, что у тебя нет никакого таланта учителя. Потому что его оценки не особо изменились, не смотря на ваши с ним занятия. 1:2. Я с силой сжимаю челюсть и стараюсь сдержаться от колких, обвинительных слов, потому что совершенно точно не выиграю этот словесный поединок. Реборн знал, на что давить. Проверочных тестов, увы, пока что не было с того момента, как я взялась за подготовку Савады, а на уроках его, пока что, не вызывали к доске. Поэтому, никак нельзя было проверить результат нашей работы. Наверняка, Реборн знал об этом, но он не привык уступать. Что ж, я тоже. — Джури-чан… Реборн…– Внезапно выдыхает Тсуна из-за которого, собственно, мы и сцепились языками. Я тут же отвожу взгляд от его репетитора и смотрю на парня, собираясь пройтись теперь и по нему. Но вовремя себя одергиваю, встречаясь с грустным взглядом своего друга. Что ж, хватит, я не какой-то тиран, которому необходимо самоутвердиться за чужой счёт. Поэтому я ласково улыбаюсь парню и, подойдя чуть ближе, неловко глажу его по растрёпанным, каштановым волосам. — Ты хорошо справился, Тсуна, — с мягкой улыбкой говорю ему, слегка прикрывая глаза. — Просто я беспокоюсь за тебя. — Джури-чан…– на щеках парня появляется лёгкий румянец, и он смущённо трясёт головой. — Поверь, всё будет хорошо, потому что… — Савада! — Почему именно, я так и не узнаю, так как в нашу сторону несётся скоростной поезд имени Сасагавы Рёхея, энергично размахивая руками. — Савада, я ещё с лета знал, что ты парень не промах! Но этот бой был действительно ЭКСТРИМальным! Вступай в клуб бокса, Савада! — Хиии! — Отчаянно тянет Тсунаёши, когда его плечи оказываются в тисках чужих рук и его разворачивают на сто восемьдесят градусов. Реборн поспешно спрыгивает с плеча своего ученика, ретируясь, что, собственно, и спасает аркобалено от встречи с перебинтованной ладонью. А я отступаю, понимая, что начинаю раздражаться. Слишком шумно, слишком много народу. И, пускай, в другой день я была бы рада тому, что Рёхей вновь решил заговорить с Тсунаёши, и принимала бы активное участие в их общение, но не сегодня. Сегодня я безумно устала, перенервничала и просто нуждалась в отдыхе от той нервотрёпки, которая свалилась мне на голову. Поэтому я тихо прощаюсь, что, кажется, не замечают и, покрепче подхватив собственную сумку, удаляюсь в сторону школьных ворот. Я не заметила, что меня провожало сразу два взгляда — слишком задумчивого Ямамото и несколько раздражённого Реборна. Тсуну же во всю атаковал Рёхей, агитируя на вступление в его клуб, не давая даже возможности тому заметить моё исчезновение. Когда я покинула территорию школы и прошла довольно значительный отрезок дороги до дому, я внезапно ощущаю присутствие чужой силы. Чистой, яркой, сносящей с ног силы. Едва заметно передёргиваю плечами, понимая, кто именно идёт за мной следом. Однако, как оказалось, Реборн даже и не стремился особо скрываться, посчитав, что его появление и так станет для меня шоком. Пламени же моего он не ощущал, что вполне логично. — Ты что-то знаешь, — сверху, от чужого забора раздается тоненький голос мини-киллера, а я неохотно торможу, задирая голову вверх. Он тоже останавливается и смотрит на меня сверху вниз. Неприятно смотрит, изучающе, словно бы я была диковинным насекомым, которое тот проткнул булавкой и теперь наблюдал, как оно пытается вырваться из смертельного захвата. Ощущение такие себе, сразу скажу. — О чём Вы? — Всё же спрашиваю я у мафиози, слегка приподнимая брови, понимая, что тот не собирается продолжать. Реборн тихо фыркает и слегка наклоняет голову набок. — О моём ученике. Ты что-то знаешь. Я приподнимаю брови в недоумении, слегка приоткрыв рот. Он что, намекает на то, что я знаю о том, что Тсуна теперь кандидат на место босса семьи Вонгола? Или то, что я, как же смешно, шпионю за его учеником? Мамочки… Какой же абсурд. — Да, знаю, — слегка морщусь, словно от зубной боли и отвожу собственный взгляд в сторону. — Знаю, что Тсуна — очень добрый и отзывчивый парень. Знаю, что за друзей он готов стоять до последнего, хотя и не любит драки. Ещё он немного стеснительный и крайне миролюбивый. И, чтобы Вы там не думали, он совершенно точно не никчемный. Он способен на многое, ему просто нужно поверить в себя. И ещё люди, которые будут мотивировать и подбадривать его. А не нагло манипулировать, когда он даже не может отказать. Я замолкаю, переводя дыхание, после своей пламенной речи и вновь смотрю в сторону аркобалено. Реборн молчит, продолжая сверлить нечитаемым взглядом мою фигуру. Даже застыл в одной позе, всё также склонив голову на бок. А вот Леон, который всё также находился на федоре своего хозяина, внезапно повертел зелёной головой и побежал вперёд, в мою сторону. Я ойкнула, поднимая раскрытые ладони, потому что хамелеон спрыгнул со шляпы Реборна и, если бы не я, точно свалился бы вниз, прямиком на асфальт. Зелёный, необычный ящер тут же высунул изо рта кончик своего языка, касаясь им кожи на моей ладони, смотря на меня, не мигая. Словно бы изучал, как и его хозяин, только несколько иначе. В огромных оранжево-желтых глазах я видела искреннее любопытство и невольно улыбнулась, смотря на хамелеона в ответ. Очаровательный. Не то, что его хозяин. Когда Леон потёрся о мой большой палец своей небольшой головкой, я еле сдержала писк умиления, начав осторожно поглаживать указательным пальцем этого товарища. Кожица у хамелеона была мягкая, непривычная по ощущением, но довольно нежная. Реборну, который наблюдал за тем, как какая-то наглая девчонка ласкает его питомца, вскоре надоело наше «общение» с хамелеоном, и он недовольно выдал: — Леон, неужели решил променять своего напарника на какую-то глупую, влюблённую дурочку? Хамелеон, услышавший своё имя, тут же обернулся в сторону киллера и вновь показал язык. Но, как мне показалось не для того, чтобы проявить интерес или симпатию. Напротив, я разглядела в этом жесте столько иронии, что невольно рассмеялась. Стоп. Что? «Влюблённую»? Даже то, что Реборн назвал меня «дурочкой», не так напрягло, чем конкретна эта характеристика. — В смысле? «Влюблённая»? — Я широко распахиваю глаза, смотря на мафиози, который недовольно скривился, переглядываясь с собственным любимцем. — И в кого же я, позвольте поинтересоваться, влюблена? Киллер не спешил с ответом, ещё немного посмотрев на хамелеона гипнотическим взглядом, он соскакивает с забора и приземляется ко мне на плечо. Я, не готовая к подобному повороту событий, невольно вздрагиваю и судорожно втягиваю воздух через нос. Но, на удивление, я даже не пошатнулась от чужого веса. Реборн словно бы и не весил ничего, так как я совсем не ощущала тяжести на своём правом плече, где сейчас находился мини-киллер. — В Тсуну, само собой. — Просто ответил Реборн, подзывая жестами свою зверюшку, а моя челюсть натуральнейшим образом отвисла. Что, простите? — Ты так вдохновлённо говоришь о моём ученике, что мне сразу же становится всё ясно. Да и к тому же, это объясняет твоё раздражение, после победы моего глупого ученика. Вы ведь «друзья», и ты действительно была бы рада его невероятной победе, если бы не одно «Но»! Ты приревновала Тсуну к Сасагаве Киоко. — Он не глупый! — Чисто на рефлексах говорю, часто моргая. Леон, которому надоело то, что я теперь не обращаю на него внимание и не глажу, тут же побежал по моей руке к хозяину, который довольно усмехнулся. — И ничего я не ревную! — Чего и требовалось доказать — ты влюблена в Саваду Тсунаёши и всячески пытаешься отстоять его честь. Хотя, подобным должен заниматься сам парень, а не влюблённая в него девушка. Я побледнела до корней волос, а моя правая бровь начала нервно дёргаться. Я смотрела на довольного, непонятно чему, Реборна и пыталась понять — это он так шутит или же вполне серьёзно говорит о подобном? Сначала Кёя, которого мне записали чуть ли не в парни. Ах, нет, записали! И не один раз! Теперь Тсуна, в которого, по мнению одного конкретного аркобалено, я «влюблена». Что происходит? В Намимори какое-то запоздалое, весеннее обострение? — И ничего я не влюблена! — Тут же ерепенюсь, вскидывая голову и складываю руки на груди, в защитном жесте. — Мы друзья! Просто друзья! Вы что, не верите в то, что между парнем и девушкой бывает дружба? — Отчего же? — Ехидно отзывается этот дьявол во плоти, сверкая своими чёрными глазами-бусинами, поглаживая вернувшегося к нему хамелеона по голове. — Те, кто считает, что между парнем и девушкой не может быть дружеских отношений — глупцы. Но, если бы ты не отреагировала так эмоционально на мои слова, я бы ещё и поверил в то, что на самом деле у тебя нет никаких романтических чувств к моему глупому ученику и я ошибся. Но, мой тебе совет, девочка, лучше даже не надейся на то, что никчемный Тсуна хоть когда-нибудь ответит на твои чувства. Да, даже если и ответит, у вас нет будущего. — Да я!.. — Тут же с запалом начинаю, но осекаюсь, часто моргая и смотря на аркобалено, сидящего на моём плече. — Почему же? Не поймите меня неправильно. Я не была заинтересована в том, чтобы закольцевать своего доброго друга Тсуну, но слова этого мини-демона звучали как-то неправильно. Настораживающе. Так, словно бы всю жизнь Тсунаёши уже расписали до самой смерти. А что, если учесть, что Хранителей ему выбирали без его ведома, за спиной, подобный вариант имел место быть. В голове судорожно заметались мысли, перескакивая с одного места на другое, и я ошарашенно приоткрыла глаза. Неужели, Тсуне не дадут даже возможности выбрать того, с кем связать свою судьбу? А как же его чувства к Сасагаве? Как же любовь? — Хм, — киллер, сидящий у меня на плече, задумчиво тянет и прячет собственное лицо за полями шляпы, продолжая наглаживать балдеющего хамелеона. — Ты ему не пара, Кацуки Джури. — Потому что Вам не нравлюсь? — колко спрашиваю, борясь с желанием спихнуть этого наглеца с собственного плеча. Меня раздражало, когда в разговоре было больше полунамёков и ничего не значащих фраз. Мне нужна была конкретика. Да, я не испытывала романтических чувств к Тсуне. Начнём с того, что он не был в моём вкусе и, не смотря на всю свою замечательность, меня совершенно к нему не тянуло, в подобном плане. И, очень вряд ли, что со временем что-то изменится. Но он был моим другом. Моим первым, настоящим, дорогим другом, который появился у меня в этом мире совершенно натурально, без «пинков» со стороны моих волшебных часов или какого-то божественного создания. Тут же, как я вспомнила о своём божественном аксессуаре, мою руку поразила лёгкая вибрация, которая говорила о том, что я, скорее всего, получила очередное задания. Вспомнишь… лучик — вот и солнце. Сдерживая собственное недовольство, я лёгким жестом перекрываю запястье с часами другой рукой. Да, я настроила коммуникатор так, чтобы задания не всплывали на циферблате, демонстрируя всем и каждому своё содержимое, только всё равно опасалась того, что что-то может пойти не так, пока я находилась в компании Реборна. Аркобалено пожимает плечами и вновь смотрит на меня, а я никак не могу прочитать его эмоции. — Не только поэтому, — всё же решает ответить мне киллер, поднимая руку с Леоном и садя своего питомца назад, на поля шляпы. — У него большое будущее, а ты — лишь будешь мешать моему ученику, если вы станете парой. Этого я никак не могу позволить, как его наставник. Я досадливо прикусываю нижнюю губу. Реборн так и не сказал ничего конкретного, лишь обтекаемо отвечал на мои прямые вопросы, кидая странные намёки. Только мой жест лучший-убийца-девятого-поколения воспринимает по-своему и тянет какую-то понимающую улыбочку. — Что, даже дружить нам запретите? — Не иронично усмехнувшись, спрашиваю и поднимаю голову так, чтобы смотреть киллеру прямо в глаза. — Нет. — Помолчав некоторое время и поразмыслив над моим вопросом, всё же отвечает репетитор-киллер, коротко пожимая своими маленькими плечиками. — Ты правильно сказала, Кацуки Джури. Кто-то должен верить в моего никчемного ученика. И ты можешь стать этим кем-то, если твои собственные чувства не помешают вашей «дружбе». От того, как было сказано последнее слово, у меня всё леденеет внутри. Неужели, Реборн действительно думает, что я общаюсь с Тсунаёши лишь потому, что испытываю к нему «романтические чувства»? Это было глупо. Однако, несмотря на то что я фактически ничего не добилась своим разговором с мини-киллером, а ещё, к тому же, начала подозревать в том, что моему другу расписали всю жизнь наперёд, я получила «разрешение на дружбу» от самого Реборна. А это, так, между прочим, что-то да значило. — Хорошо. Спасибо. — Неловко проговариваю я, переступая с ноги на ногу, а киллер, решивший что разговоров на сегодня достаточно, спрыгивает с моего плеча и поправляет свою шляпу. — Ты странная девушка, Кацуки Джури. Любая бы, на твоём месте, закатила бы истерику, но не ты. Возможно, я ошибся на твой счёт. — Реборн ещё раз окидывает меня странным, заинтересованным взглядом и отворачивается. — Ладно, мне пора к моему глупому ученику. Чао-чао.~ И спустя какой-то незначительный миг, он вновь вскакивает на чужой забор, поспешно уходя назад, в сторону школы. Я тяжело выдыхаю, прикрыв уставшие глаза. На меня накатила непонятная волна спокойствия и я чуть было не села прямо на дороге, потеряв стойкость в ногах. Это… Это было слишком. Просто слишком. Интересно, это всего лишь начало приключений вонголят, а я уже, фактически, обзавелась нервным срывом. Что-то мне страшно даже представить, что будет дальше.

***

> Произвести хорошее впечатление на Реборна.

***

Ночь темна и полна ужасов. Ужасов моих, красных от недосыпа, глаз. Ужасов повторяющихся слов и моих тщетных попыток составить художественный перевод сразу нескольких статей, которые я всё же выпросила у своего «работодателя», с которым не связывалась с лета. Две статьи на английском и одна на немецком, которому я была безумно рада, так как английский, не смотря на навыки бывшей владелицы, и мои собственные, всегда оставался для меня ещё той «тёмной лошадкой». Я и в прошлой жизни неплохо знала этот язык, можно даже сказать, что на уровне. Спокойно могла читать книги в оригинале и переписываться с носителями этого чудного языка, однако на этом всё. Я терпеть не могла английское произношение. Язык ломался в трёх местах, когда я, будучи уже студенткой, наняла репетитора по английскому, чтобы тот подтянул мою речь. В итоге, разочаровавшись в языке британцев, я прекратила занятия и послала университет, вместе с преподавателем иностранного языка далеко и надолго. Ну, а что? Где это видано, что в подобном заведение был лишь один иностранный язык? Я бы, если бы у меня была хоть какая-то альтернатива, наверняка бы не стала брать английский, как обязательный факультатив. Я бы даже на французский согласилась! Хотя, насколько мне известно, то французский был намного сложнее английского. И не только по произношению… А вот с немецким языком — дела обстояли совершенно иначе. Я любила этот язык, всеми фибрами своей жалкой душонки. Этот язык изучался в моей семье, по материнской линии, поколениями. У нас даже семейная, красивая легенда была о том, как мой пра-пра-прадед, будучи чистокровным немцем, повстречал мою пра-пра-прабабушку и влюбился. К слову, по легенде, прабабка моя была не просто русской красавицей, а самой настоящей цыганкой, хоть и с русскими корнями. Ну, да ладно, что-то я отошла от темы. Не суть. Так вот, немецкий язык для меня всегда был, словно бы самая прекрасная музыка. Многие мои товарищи с прошлой жизни лишь крутили пальцем у виска, называя мой любимый немецкий «каркающей-рычащей» белибердой. Но я на них не обижалась, ведь, как говорится: на вкус и цвет — фломастеры разные. Поэтому, пускай, мне и не приходилось зачитывать вслух присланный текст на английском языке, но получив статью на немецком, я чуть было не расплакалась от счастья. Но на этом положительное закончилось. Как оказалось, я начала забывать многие нюансы, так как уже давненько не занималась практикой. И, по этой причине, я потратила на перевод довольно много времени, прежде чем отправила конечный результат заказчику и улеглась спать. Проспала я недолго. Уже через сорок минут прозвенел будильник и я, впервые в этом мире, жалобно протянула, обращаясь к безжалостной технике: — Ещё пять минуточек, пожалуйста. Но будильник был неумолим, поэтому мне всё же пришлось поднимать свою бренную тушку и тащиться в ванную комнату. Очнулась я, стоя под ледяной водой, облокотившейся о стенку. Видимо, я решила доспать свои «пять минут» прямо во время утренних процедур. Тихо ругаясь и чихая, я начала сушить волосы феном, когда посмотрела на циферблат своих чудо-часов и застыла в ужасе. Я. Вашу ж Машу. Проспала!!! Да, стоя прямо в душе. Проспала! Натягивая на себя школьную форму и спотыкаясь почти на каждой ступени, я неловко спустилась на первый этаж и тут же ринулась к двери. — Ой, Джу-чан! Ты сегодня как-то припозднилась, — почти тут же из кухни выглянула Йори, смотря на меня странным, взволнованным взглядом и держа в руках приготовленный бенто. Мой желудок сжался в болезненном спазме и тихо заурчал, когда мне на глаза попалась коробочка с обедом. — Не сегодня, ка-сан! Я опаздываю! — На одном дыхание отрапортовала я, распахивая входную дверь нараспашку и выбегая на улицу. — Я пошла! Слова Йори я не расслышала, потому что как только я выскочила на крыльцо и прикрыла дверь, то тут же помчалась в сторону школы. До занятий осталось, ни больше, ни меньше, пятнадцать минут. И, пускай, у нас Демоном Намимори сложились вполне товарищеские отношения, но я прекрасно знала, как относился Кёя к тем, кто опаздывал на уроки. И он не посмотрит на то, что мы общаемся уже несколько месяцев, как пить дать — назначит наказание и отработку. От данной перспективы мне поплохело, и я сильнее прибавила ходу. Почему, спрашивается, я решила завершить перевод за один вечер, как только получила тексты? Всё просто, я прекрасно понимала, что у меня осталось не так много времени. Реборн уже появился. Вчера, ещё, я узнала о том, что мой «папочка» может нагрянуть в октябре, как внезапный снежок в начале лета. А значит, нужно срочно исправлять собственное положение. Поэтому, взяв себя в руки и мысленно отвесив себе увесистых пинков, я взялась за дело. К тому же, к слову, я написала в небесную канцелярию, так как мне нужно было понимать положение собственных дел. Я всё ещё верила в существование счёта девочки, которая и до моего попадания занималась переводами. И, если я смогу узнать о его наличие, как и о том, как добраться до лежащих на нём средств — это будет отличной финансовой подушкой, в случае чего. Даже если сумма будет небольшой. Но на моё короткое сообщение: «Пожалуйста, подскажите, был ли личный счёт у Кацуки Джури, никак не связанный с её родителями?», — до сих пор не было ответа. Что странно, обычно канцелярия отвечала мне молниеносно, словно бы даже не вчитываясь в мои сообщения. А тут до сих пор тишина. Это несколько напрягало, но я надеялась на лучший исход. Именно поэтому, ещё перед сном, засунула телефон, по которому общалась с заказчиком переводов и божественными помощниками, в школьную сумку. — Джури-чан! — Слышу позади себя запыхавшийся голос, и не останавливаясь, оборачиваюсь назад. Тсуна, прихватив свою сумку обеими руками, бежал следом за мной. Красный галстук залетел за плечо моего товарища, а торчащие волосы забавно развивались на ветру. Я немного сбавила скорость, но так и не остановилась. — Привет! — Хрипло воскликнула я, приподнимая руку в приветственном жесте и даже не пытаясь улыбнуться. — Тоже… Тоже проспал? Тсунаёши тут же закивал, тяжело дыша, нагоняя меня. Позади моего товарища я сразу же увидела, как за нами семенил Реборн, который сегодня решил проследить за Тсуной в школе. Во мне, ни к селу ни к городу, проснулось лёгкое злорадство. Пускай, Реборн и был лучшим киллером, но из-за его маленьких, коротеньких ножек, он совсем за нами не поспевал. А Тсуна бегал, совершенно точно, намного быстрее чем в аниме. На повороте, я всё же была вынуждена притормозить, так как мою правую ступню свело лёгкой судорогой и пальцы слегка вывернуло. Да, я занималась танцами и гимнастикой, плюс и тренировки с Хибари… Только моё тело всё ещё было недостаточно натренированным, чтобы я с лёгкостью могла пробежать большую дистанцию. К тому же, моя вредная привычка давала о себе знать. Лёгкие горели адским пламенем, пока я пыталась отдышаться и одновременно откашляться. — Джури-чан, ты в порядке? — Раздался надо мной взволнованный голос Савады, пока я сложилась по полам и пыталась привести дыхание в норму. Когда я поднимаю голову, чтобы сделать отмашку, я натыкаюсь взглядом на Реборна, который теперь восседал на плече Тсуны и злорадно скалился. Ну и ладно, пускай радуется. — Оставь меня, Джонни… — Прохрипела я, судорожно прижимая раскрытую ладонь к солнечному сплетению. — Беги сам, ты ещё сможешь успеть до начала занятий… — Я тебя не оставлю! — Тут же дёрнулся в мою сторону Савада, опуская собственные ладони на мои плечи. А Леон, словно бы в подтверждение слов парня, тут же соскакивает с федоры мини-мафиози и приземляется мне на макушку, смотря на своего хозяина с неким осуждением. Реборн же отреагировал на поведение своего питомца крайне недовольно. Поджал губы и опасно прищурился, начав переглядываться с Леоном, который решил зарыться у меня в волосах, которые только-только обсохли после долгого бега. Вот так-так! Не ожидала, что произведу на этого земноводного столь положительное впечатление! — К тому же, если мы сейчас пойдём, а не побежим, то и так успеем. Осталось совсем немного! Я неверующе посмотрела по сторонам и растерянно вскинула брови. А, ведь действительно, до школьных ворот оставалось совсем немного — всего пятьсот метров, не больше. Нужно будет Хибари подарить новую мисочку для зелёного чая, так как его уроки, по всей видимости, не прошли даром. — О, и правда… — выдавила я из себя, окончательно выпрямляясь и неспешно двигаясь в сторону школы. Нога почти отошла, но на неё всё равно было неприятно наступать. Тсуна тут же пошёл вслед за мной, быстро поравнявшись. Почему-то мне в голову пришла странная ассоциация. Вспомнилось, как мы, поступающие в Среднюю Намимори, устроили с моим другом своеобразный поединок. Переглянувшись с Тсуной, мы почти одновременно прыснули от смеха, потому что на лице Савады читалось понимание. Ему тоже, наверняка, пришёл в голову тот момент. — Глупый ученик, — недовольно проворчал Реборн, прерывая наше веселье и с силой пихая Тсуну, отчего тот сильно пошатнулся на месте и чуть было не упал лицом на пыльный асфальт. Я недовольно покосилась на аркобалено. Вот, что странно — по ощущениям Реборн был фактически невесомым. Безумно лёгким, словно бы действительно ничего не весил. Однако, удары у него были намного сильнее, чем у простых людей. Даже его «лёгкий» тычок, по сути, мог стать ударом, от которого любой мог бы получить травму. — Если ты не поторопишься, то пробежка будет бесполезной, и ты всё равно опоздаешь! Тсуна тут же виновато отводит взгляд и неряшливо трёт свой затылок, ещё сильнее растрёпывая волосы. Зайдя на территорию школы и переобувшись, мы разминаемся. Леон почти с минуту упирался и не желал расставаться с моей шевелюрой, но под грозным взглядом Реборна, всё же сдался. Пожелав друг другу хорошего дня, мы расходимся, каждый по своим классам. Повезло, успели. Потому что, как только я занимаю своё место, раздаётся звонок и, спустя пару мгновений, в класс заходит учитель. Так, кажется, у нас сейчас будет английский? Может, если я поставлю учебник в вертикальное положение, учитель не заметит, как я тихонечко посплю? В итоге, мой день до обеденного перерыва проходит размеренно. Я постоянно пыталась незаметно поспать, за что отхватывала от учителей и пыталась отшутиться. К обеду моё амёбное состояние достигло своей апогеи и меня просто напросто вырубило во время урока математики. Лишь чудом я отбрехалась от того, чтобы пойти в медицинский кабинет. Ответив на вопросы учителя, который явно был недоволен моим сонным состоянием, я с радостью выдохнула, когда прозвенел звонок, обозначающий то, что начинается большая перемена. Я тут же вскочила на ноги, виновато улыбнувшись одноклассникам, которые уже нетерпеливо поглядывали в мою сторону и сказала, что забыла с утра бенто. Фактически, так и было. Я просто «не успела» его выхватить из рук подошедшей меня проводить Йори. На крыше меня уже ожидали ребята и Реборна рядом с ними не наблюдалось, что несказанно меня радовало. — Фух, ну и денёк! — Тяжело протянув, я тут же плюхаюсь на пятую точку, между Тсуной и Таке. Ямамото тут же рассмеялся, подсовывая мне своё бенто и складную вилочку, явно делясь своей трапезой. Я благодарно посмотрела на парня, а мой желудок уже был готов петь ему серенады. Тсуна, сидевший от меня по правую руку, неуклюже подвинул свою коробочку с обедом, даже не начав, уже привычно, отчитывать меня за мою забывчивость. Я удивлённо приподняла брови, следя за скованными движениями друга, а после вновь обернулась к Такеши. — Чего это он? — Тихо интересуюсь, посчитав, что сам Тсунаёши вряд ли сразу же мне всё расскажет. — О! Ты ведь не знаешь! — Тут же протянул бейсболист и искорки улыбки мгновенно пропадают в его взгляде. — К нам в класс пришёл новый ученик. Не знаю, может быть даже тот самый, с которым ты вчера говорила. Так вот, он с какого-то перепугу постоянно цеплялся к Тсуне во время занятий. — Серьёзно? — Я постаралась изобразить подлинное удивление, переводя взор снова на Саваду, который понуро ковырялся палочками в рисе. Услышав мой вопрос, парень лишь передёрнул плечами и тоскливо вздохнул. — А то! — Вместо него ответил Такеши, ловко орудуя собственными столовыми приборами и закидывая очередное суши к себе в рот. — Все занятия сидел с таким видом, будто бы готов Тсуну живьём сожрать. Причем, как говорит сам Тсуна, он этого новенького видит в первые в жизни! Представляешь? — Да уж, — неуверенно протягиваю я, потерев указательным пальцем свой подбородок. Присмотревшись к Тсуне, я невольно расстраиваюсь. Неужели его настолько огорчило поведение Хаято? Чёрт, как жаль, что тут я ничем не могу помочь. У меня не было возможности познакомить парней и «свести» их до момента прибытия Реборна. Гокудера, скорее всего, на тот момент находился в Италии, а у меня ещё не было карманного телепорта, который бы позволил быстро и беспрепятственно перемещаться между странами. Аккуратно коснувшись кончиками пальцев плеча друга, я чувствую, как тот вздрагивает, а после нерешительно приподнимает на меня свой растерянный взгляд. — Тсуна, неужели тебя так задело поведение этого странного новенького? Парень отрицательно качает головой и тяжело выдыхает, вновь опуская голову. — Нет, это не важно, — замогильным голосом, начинает он. — Я уже привык, что ко мне многие относятся несколько…предвзято. Я расстроен по иной причине. — Тогда, почему? — Я еле-еле давлю улыбку и чуть тормошу парня за плечо. Тот молчит, продолжая гипнотизировать взглядом собственный обед, а после выпускает палочки из руки и горестно закрывает руками лицо, вцепляясь пальцами в кончики собственных волос. — Я пропал! Я пропал, Джури-чан! — Горячо и потрясённо шепчет на грани слышимости Савада, раскачиваясь из стороны в сторону. — Сегодня матч по волейболу между классами и мне придётся выступать от нашего! Я же совершенно не умею играть в волейбол! — О… — несколько обескураженно протягиваю, невольно опуская руку с плеча друга. А про матч-то я и забыла. Зараза, кажется, это сказывается мой сегодняшний недосып. — О! — Почти одновременно со мной, тянет Таке, растерявшись и тут же неловко улыбаясь. — Я ведь совершенно забыл о сегодняшнем матче! Ведь я тоже буду участвовать, от нашего класса. — Правда? — Тсуна отрывает свои ладони от лица и смотрит на будущего мечника с какой-то неясной надеждой. — Это же здорово, Ямамото-кун! Ты же настоящий ас в спорте! Тогда ничего страшного, что и мне придётся играть, даже несмотря на то, что я ничего не умею… Такеши неловко посмеивается и отмахивается от слов Савады, а после начинает тормошить волосы на своём затылке. — Ну, не скажи. Я неплохо играю в бейсбол, но в волейболе я совсем новичок! — А после взгляд Такеши становится немного более серьёзным несмотря на то, что он всё ещё растягивал улыбку. — Да и ты, не говори так. Я уверен, если ты постараешься, то у тебя всё получится! Вон, как круто ты разобрался с Мочидой-сэмпаем вчера! Я лишь закатываю глаза, старательно сдерживая громкий стон. Ну, не нравится мне вспоминать о том «поединке», что я могу с собой поделать? Это было словно избиение котят. Нет, Мочида Кенске сам виноват в том, что лишился собственной шевелюры — самоутверждаться за чужой счёт некрасиво ни разу. Да и к тому же, «призом» данной потасовки являлась девушка. Серьёзно? С каких пор Япония вновь вернулась на несколько веков назад? Поэтому, да, я ничуть не жалела зарвавшегося парня, но ощущала некоторое раздражение, когда вспоминала о прошедшем. Но, всё же, не поддержать товарища я не могла. Поэтому я растягиваю милую улыбку и говорю, обращаясь к Тсуне, прикрывая глаза: — Ты справишься! Верь в себя, ведь мы с Таке верим в твою победу! Напряжение, царившее до этого на крыше, спадает и мы задорно смеёмся. Даже не знаю, почему именно, но смеёмся. Видимо, это было необходимо всем нам. Так легко. Так спокойно. За последние дни, не только мне пришлось понервничать, но и моим друзьям. Поэтому, подобные моменты для нас были на вес золота. Приоткрыв глаза и смеясь от души, я смотрела на своих самых близких, в этом мире, людей, если не считать Кёю. Смотрела и мечтала о том, чтобы этот миг продлился как можно дольше… Только, как говорится, если тебе прямо сейчас, в эту секунду хорошо — готовься. В следующую, наверняка, ты споткнёшься об кирпич. Со стороны входа на крышу слышится шуршание и скрип, а после дверь распахивается, демонстрируя нас троих, веселящихся не пойми над чем, тому, кто решил подняться на крышу школы. — Merda!– со вкусом выплёвывает парень, сжимающий между тонких губ уже подожжённую сигарету. — Non riesco nemmeno a fumare tranquillamente da solo! Первым перестаёт смеяться Тсунаёши, смотря на появившегося оленьими глазами и громко сглатывая накопившуюся слюну. Такеши и я замолкаем уже после, лишь озадаченно переглядываясь между собой. — П-привет, Г-Гокудера-кун, — ягнёнком проблеял наш дружище, нерешительно подтягивая ноги поближе к груди. Даже специалистом по расшифровки движений не нужно быть, чтобы понять эту позу. Тсуна боялся взрывного итальянца, о котором мы говорили несколькими минутами ранее. Хаято не спешит здороваться, хмуро оглядывая нашу компанию и на секунду задерживая на мне свой тяжёлый взгляд. Я ощущаю неясную панику и подавляю в себе желание закрыться, точно также как и Тсунаёши, спрятаться от этого злобного взгляда. Больно кусаю свою щеку изнутри и демонстративно улыбаюсь взрывному парню, помахивая рукой. — О! А мы с тобой вчера виделись, прямо возле спортивного зала. — Словно бы только вспомнив, громко говорю, чтобы у Гокудеры больше не было желания поворачиваться в сторону Тсуны. Нечего мне тут будущего биг-босса пугать! Ему и Реборна по горло хватает. — Ты ещё так внезапно исчез, а я хотела познакомить тебя с друзьями. — Не помню такого, — грубо отзывается итальянец, морща нос и, наконец, проходя на крышу и закрывая за собой дверь. — С чего это мне общаться с какой-то идиоткой и её друзьями? Viso tondo! — Эй! — Обиженно восклицаю, поднимаясь с насиженного места, проворно одёрнув привычным жестом юбку. Спасибо бывшей Джури, благодаря её познаниям я отлично поняла, что именно сказал этот вспыльчивый парень. — Сам ты круглолицый! У меня лицо, вообще-то, по типу больше похоже на «сердце», болван! Максимум «овал»! И вообще, ты вчера выбросил свой окурок прямо на землю. А на территории школы нельзя мусорить, свинья. Кажется, первое впечатление было окончательно испорчено. И не только у Гокудеры, не только. И как ему только в голову пришло назвать меня «круглолицей»?! Нет, я всё понимаю, но, если вспомнить о том, в каком я сейчас состояние — это звучит словно бы издёвка. У меня скоро кости на лице торчать будут! Именно поэтому я вспылила, показав новому знакомому, которым восхищалась почти половину прошлой жизни, клыки. Приятно познакомиться, Кацуки Джури, умеет найти общий язык с любым, с первого разговора. Поправка. Со сто первого. Лицо итальянца тут же покрывают красные пятна и на скулах заиграли желваки. Хаято это вам не Кёя, ни разу, он быстро «зажигался». Хотя в гневе Хибари даст юному мафиози сто очков вперёд. Кёю вообще, желательно, лишний раз не трогать. А то трогалку отгрызёт, обглодает и в тебя же кость твою выплюнет. Однако, несмотря на то что я имела опыт общения с более «тяжёлым» Кёей, его сейчас не было поблизости. А вот злой Хаято был. — Да ты… Да как ты смеешь, круглолицая идиотка?! — Взрывается на половине фразы пепельноволосый, опасно щурясь и размахивая руками. — Ты что о себе возомнила? — Ой, — удивлённо выдаю я, часто моргая и даже не отводя своего взгляда в сторону. Не могу я просто так оставить эту ситуацию и заткнуться. Один раз живём! Хотя, в моём случае это не считается. — А братик Хаято не любит, когда с ним спорят? Не любит признавать свою неправоту, а? Братик Хаято? Немая сцена. Я слышу, как по поверхности крыши гуляет лёгкий ветерок. Гокудера часто то открывает, то закрывает рот, вылупившись на меня как на пришельца. Хотя, нет. Он же любит подобное, поэтому, если бы я была пришельцем, он бы уже вокруг меня хороводы плясал. Так что, он просто не мог прийти в себя после того, как я невзначай назвала его «братиком». Дважды. Совершенно случайно, ага. Тсуна, сидевший чуть позади меня, начал явственно подвывать. Бросив беглый взгляд в сторону парня, я с удивлением обнаружила то, что тот раскачивался из стороны в сторону, смотря то на меня, то на Гокудеру. Видимо, пытался понять, действительно ли мы связаны кровными узами. Первым пришёл в себя Ямамото, который тоже сидел с диким изумлением на лице почти что с минуту и смотрел в одну точку. Стоило нашим взглядам пересечься, как будущий мечник отмирает и часто моргает, словно бы выходя из глубокой прострации. Отмирает, смотрит на меня, оглядывая с головы до ног, а после заливисто смеётся. — А я-то всё думал, кого мне напоминает этот новенький! — Сквозь смех простонал Таке, сгибаясь пополам и стуча кулаком по собственной коленке. — Глаза зелёные и злобные, прям как у тебя, Джури, когда ты не выспишься! — Эй! — Обиженно вскидываюсь и надуваю губы. Что это значит, «злобные»? Я ведь сегодня как раз не особо выспалась! Но, ведь, не кидалась на людей, как тот, кого я назвала «братом». Но Такеши и не думал прекращать ржать. Думается мне, он понял, что с Хаято мы никакие не родственники. Но, зачем-то, решил подхватить и поддержать мою шутку. — Ты мне не сестра! — Яростно вскрикнул взрывной мальчик, о котором мы все благополучно позабыли. — Ты вообще никто! Ясно тебе?! Круглолицая идиотка! Ууу, ясно-понятно, по всей видимости, «круглолицая идиотка» — это теперь моё милое прозвище, как и те, которыми Гокудера наградит фактически всех, кто окружал Тсуну в будущем. Замечательно. Просто потрясающе. Что ж, тогда, я его обрадую… — Братик, но как так?! — Всплеснув руками, я делаю робкий шажок в сторону трясущегося от гнева парня, напялив на себя выражение обиды. Вон, даже на глазах крупные слезинки навернулись — от горя! Не от еле сдерживаемого смеха, нет, от горя! — Неужели ты совсем меня не помнишь? Это же я, твоя младшая сестрёнка… — Замолкни, женщина! — Переходя на ультразвук, требует итальянец, начав размахивать руками. — Ты что, головой тронулась? Какая ещё сестра?! У меня только одна сестра есть, и она старшая! — Ох? — Я выдавливаю из себя удивление, очаровательно куксясь и смотря широко раскрытыми глазищами прямо в душу бушующего парня. — Старшая? Значит, обозналась. Но теперь я тебя буду называть «братиком»! Ты так на него похож, хоть у меня никогда и не было старшего брата. Но я всегда мечтала о нём! А ты — действительно похож на того, кого я себе представляла, братик Хаято! Кажется, у парня взорвался мозг, потому что он застыл в одном положение, а пепел с его сигареты уже во всю запачкал ему расстегнутую, белую рубашку. Такеши давился от смеха. Тсуна, который перестал раскачиваться, тоже начал подхихикивать. Миссия выполнена! Теперь у Гокудеры, а точнее «братика Хаято», не останется запала на то, чтобы снова начать задирать Саваду. Ему бы мозги свои собрать после того, как я проехалась по ним на бронированном танке, а не разборки устраивать. Только, видимо, я себе слегка польстила, потому что пепельноволосый парень приходит в себя спустя всего пару минут. Его бледное лицо покрывается ярким румянцем, становясь почти пунцовым и будущая правая рука Тсунаёши вновь ревёт раненным зверем. — Ты! Ты! Да я тебя по стенке размажу! Подорву нафиг! — Ой-ёй, а руки-то уже трясутся. Парень выкидывает недокуренную сигарету себе под ноги и тут же затаптывает тяжёлым гриндерсом. Ай-яй! Он даже не переобулся в увабаки. Кёя увидит — точно живым его не оставит. — Прямо сейчас и взорву, слышишь?! Я поднимаю взгляд от тёмной обуви на широкой подошве, всматриваясь в его разгневанное лицо и понимаю, что тот не шутит. Парень, всё ещё дрожа от злости и раздражения, тянется к своей расстегнутой рубашке и до меня начинает доходить понимание того, что я натворила. Да-уж, что теперь делать-то?! За пазухой у него, наверняка, была пара десятков динамитных шашек, к которым он, собственно, сейчас и тянулся. Боже! Если он начнёт ими швыряться прямо здесь, то разрушит половину школы! Кёя меня голыми руками убьёт ведь, если от меня хоть что-то останется на момент нашей встречи! — Эй… Ты чего? — Мой голос звучит глухо, пока парень матерился на итальянском и пытался достать свою «пиротехническую» заначку. Меня начинает явственно потряхивать, но я, сама не зная почему, делаю в его сторону несколько робких шагов. — Ты что, шуток не понимаешь? Хаято впивается в меня взглядом и утробно рычит, уже вытаскивая из-под рубашки парочку динамитов и пачку сигарет, с зажигалкой. Мои глаза в ужасе округляются, пока я слежу за действиями парня. Боже, боже, боже! Бригитт, услышь мой зов! Этот ненормальный сейчас нас всех укокошит! — Стой! — Вскрикиваю и дёргаюсь вперёд, забыв окончательно о том, что такое инстинкт самосохранения, как и конспирация. Парни, которые только-только прекратили смеяться над моей «остроумной» шуткой, вмиг притихли и непонимающе уставились в нашу с Хаято сторону. Ах, да, им же даже не видно, что тот достал из своих закромов! Гокудера замечает движение со стороны и старается увернуться, но я слишком близко находилась, а с другой стороны оставался лишь хлипкая перекладина с натянутой сеткой, которая отделяла нас от края крыши. — Уйди, круглолицая! Сгинь! — Давится Хаято, когда я резко впечатываюсь в его фигуру, обхватив обеими руками парня поперёк туловища. — Да как ты смеешь ко мне прикасаться?! Пока парень продолжал тихо плеваться ядом и старался оттолкнуть меня в сторону, я старалась придумать план. Сердце колотилось как обезумевшее, во рту пересохло, а глаза, как назло, начали слипаться. Невовремя меня в сон начало клонить! Так, Джур, думай! Думай, что ты можешь сделать? Из-за моего длинного языка мы все находились в смертельной опасности. Кто ж знал, что Гокудера ТАК отреагирует на мои подколы, которые лично я даже таковыми и не считала. Всего лишь попытка отвлечь итальянца от Тсуны, ни больше, ни меньше. Всего лишь назвала этого буйного «братиком». Обычно парни умилялись этому, если невинная школьница, внезапно, называла их «братом», хотя кровного родства между ними не было. — Успокойся, успокойся, прошу тебя… — На грани слышимости тараторила я, с силой жмурясь и сжимая собственные руки плотнее, лишь бы парень не смог вырваться из моего захвата. Это было сродни самоубийству. Что могу я, мелкая и лёгкая школьница, против парня, который с детства в мафии? То, что он ещё не оттолкнул меня и не начал поджигать шашки от сигареты — было чудом. Наверное, в нём внезапно проснулся «джентльмен» и он попросту не применял ко мне всю свою силу. Ха! А говорил, что подорвёт! — Да отцепись ты… — как-то уже совсем жалобно, словно бы он действительно не мог нанести мне урона, шепчет парень и пихает меня коленом по ногам отчего я тихо вою. — Ха-ха, Джури, мы уже поняли, что этот нерадивый парень твой «брат», но зачем же устраивать столь пылкие объятия? — Раздаётся со стороны голос Ямамото, а Гокудера, которому напомнили причину его бешенства, с новой силой начинает меня отпихивать. Я, сильнее жмурясь, прокусывая собственную губу до крови и цепляюсь руками за спину парня из последних сил. Во рту появляется неприятный, железный привкус, а я упираюсь ступнями в бетонный пол, которым была покрыта вся крыша. Со стороны парней, который сидели всего в пяти-шести метрах от нас, слышатся шорохи и тихие переговоры. Кажется, я слышу звук их приближающихся шагов. Паника сжимает мне невидимой рукой гортань, и я тихо хриплю, пытаясь устоять на месте. — Не ожидал тебя увидеть так скоро, — Внезапно, как гром среди ясного неба, раздаётся голос того, кого я совершенно не ожидала повстречать во время обеденного перерыва. — Гокудера Хаято. Рад нашей встрече, Дымовая Бомба. Пепельноволосый вздрагивает всем телом и резко выпрямляется, словно бы по стойке «Смирно!», смотря куда-то поверх моей головы. — Реборн! — Вдохновлённо произносит парень, а мои руки, сами собой, расслабляются и выпускают от своеобразных «обнимашек» своего заложника. Спасены… — Лучший киллер девятого поколения! Это же Вы! Я опускаюсь на твёрдое покрытие крыши и медленно поворачиваю голову назад. Реборн, сидящий на небольшой постройке, позади Тсуны и Ямамото, сейчас приветливо улыбался восторженному итальянцу, излучая уверенность и силу. Вот же ж, местная звезда на выезде! Всего вторые сутки в Японии, но уже заметно изголодался по вниманию к собственной персоне. Опустив взгляд с постройки, я натыкаюсь на взволнованных и непонимающих парней. Тсуна и Таке уже не сидели, а стояли. И довольно близко к нам с динамитным парнем. Тсуна не знал, куда смотреть, вертя головой то в сторону Реборна, то в сторону меня и Хаято, явно порываясь подбежать и помочь мне подняться. Но, слишком явно он опасался, что взрывного итальянца, что своего репетитора, от которого можно было ожидать чего угодно. Такеши же пристально всматривался в фигуру моего «старшего братика», словно бы пытаясь что-то для себя понять. Я заметила краем глаза, что будущий мечник во всю сжимал собственные кулаки, так что костяшки даже побелели. Ох… Всё же у бейсболиста отлично работали инстинкты, несмотря на то что он не до конца понимает, что сейчас происходит. А ещё, я заметила кое-что другое, что на какую-то долю секунды действительно меня порадовало. Таке стоял ближе к нам с Хаято, словно бы перекрывая собственным телом замершего Тсуну. Да, парень ещё не был в курсе всех дел. Не стал официальным Хранителем моего непутёвого и замечательного друга. Но он уже был готов его защищать. Это воодушевляло… — Да, это я, — прозвучал несколько самодовольный голос аркобалено, заставляя меня вновь поднять взгляд в его сторону. — И я рад, что ты уже прибыл. — Вы знакомы? Так, значит, это всё — твоих рук дело, Реборн?! — Оторопело воскликнул Тсуна, смотря во все глаза на своего наставника, который лишь хитро усмехнулся. А после аркобалено соскакивает с крыши постройки и плавно опускается на плечо своего ученика. — Зачем? — Так нужно, глупый Тсуна! — Фыркнув, отзывается мини-киллер, поглядывая на Саваду каким-то нечитаемым взглядом. — Это Гокудера Хаято, известный в мафиозном мире как Дымовая Бомба Хаято. Он прибыл в Японию, из Семьи, по моему приказу. — Зачем?! — Непонимающе повторяет свой вопрос Тсунаёши, хватаясь руками за свои торчащие волосы. Но этот вопрос вновь остаётся без ответа. — Ха-ха! — Внезапно я слышу смех Такеши совсем близко и от неожиданности ойкаю, когда меня, словно бы какого-то котёнка, поднимают на ноги, подцепив под подмышки. Ямамото солнечно улыбается и не спешит убирать свои широкие ладони с моей талии, хитро подмигивая, когда я осторожно его благодарю. — Звучит увлекательно! Это игра? Игра в мафию? Здорово! Возьмите меня к себе. И Джури, ты ведь тоже хочешь развлечься? От такой доброй, искренней улыбки Такеши, мне самой хочется улыбнуться и утвердительно закачать головой. Только, Боги Асгарда, Пандемония и всех неизвестных миров! Такеши, ты даже не представляешь, о чём говоришь! Хотелось завопить мне, тряся бейсболиста за плечи. Но не стала. Во-первых — не дотянулась бы. Во-вторых — я уже давно всё решила. Куда Тсуна и мои остальные друзья, туда и я. Даже если мне придётся их покинуть из-за моей Божественной Миссии, я ни за что не оставлю их на совсем. Я найду богиню и вернусь. Я буду рядом. По возможности, всегда. Да, я странный и, по большей части, бесполезный зверь. Но верный и преданный. Своих не бросаю. Никогда не бросала… — Вот, да! — Прочистив горло и набравшись смелости, озорно скалюсь и смотрю на Реборна, сидящего на плече Тсунаёши, который жестами старался показать нам с Ямамото, что «эта игра не стоит нашего внимания». — Раз уж Такеши и Тсуна в «игре», то я тоже хочу стать частью Семьи. Можно, Реборн-сан? Такеши поддерживает меня смехом, не давая впасть в серьёзность, а Тсуна беспорядочно моргает, смотря то на нас с бейсболистом, то на затихшего Реборна, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Проходит минута, которая кажется целой вечностью, после чего аркобалено надвигает собственную шляпу на глаза и отвечает. — Посмотрим. На моих губах непроизвольно растягивается довольная улыбка, почти счастливая. Да, я прекрасно знала, во что ввязываюсь, в отличие от того же Ямамото. Я знала, на какие риски шла и чем могла обернуться эта «игра» в мафию. Но, чёрт возьми! Реборн несмотря на то, что наше знакомство началось не очень уж и гладко, не отверг меня сразу же! И, ладно-ладно, Такеши так или иначе уже «числится» в рядах Хранителей Савады — аркобалено совершенно точно принял бы его, если бы тот попросил только за себя. С распростёртыми объятиями, как говорится. Может быть, его короткий ответ был скорее для того, чтобы не оттолкнуть Таке? А! Не важно. Реборн, насколько мне известно, слов на ветер не бросает. Поэтому, когда придёт время, я непременно ему об этом напомню. Зубами вгрызусь, но не покину своих товарищей. — Реборн-сан, — помявшись, внезапно заговорил тот, о ком мы благополучно позабыли на время переговоров с мини-киллером. Руки бейсболиста соскальзывают с моей талии, и он тут же оборачивается на голос новичка, окидывая его внимательным взглядом. Я следую примеру Таке и тоже внимательно поглядываю на Гокудеру, который сейчас чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Но, заметив наши взгляды, словно бы набрался уверенности и продолжил. — А это правда, что если я пришью этого слабака, то место десятого босса будет моим? Тсуна тут же ошалело завопил, вылупившись на, сохранявшего спокойную мину, Реборна. Лицо Такеши тут же вытянулось, и парень неприязненно прищурился, впиваясь взглядом в пепельноволосого итальянца. Ой, а он точно не в курсе происходящего? Вон, снова кулаки сжимает и смотрит так, что я бы ни за что не пожелала оказаться на месте Гокудеры. Но итальянец словно бы не замечает пристального взгляда нашего дождя, смотря, не отрываясь, на тянувшего драматическую паузу Реборна. — Да, это правда, — спустя какое-то время, не обращая внимание на мельтешение со стороны своего ученика, наконец отзывается лучший-в-мире-киллер. Гокудера тут же вновь поднимает руки с пачкой сигарет и динамитами, вставая в стойку и поблескивая заинтересованным взглядом. — Ты что?! — Тут же охает Тсунаёши, пристально вглядываясь в непроницаемое лицо своего репетитора, сжав ладони в кулаки и слегка приподняв их. — И так будет с любым? Значит всё то, что ты говорил про судьбу, было враньём?! Реборн глухо хмыкает, слегка отворачиваясь в сторону от Тсуны, и усмехается в пустоту. — Не хочешь проиграть — борись! Меня тут же начало трясти несмотря на то, что рядом со мной находился Ямамото, который и не «вырубал» свою умиротворяющую ауру, ни на секунду, не смотря на собственное состояние. — Бороться?.. — опешивши выдыхает Тсуна, переводя свой взволнованный взгляд в сторону Хаято, который во всю поигрывал динамитными шашками между пальцев. — Я не могу бороться с парнем из мафии! Я вся напрягаюсь и неосознанно встаю в стойку, которую в меня, буквально, вбивал Хибари на каждой тренировки. Руки непроизвольно сжимаются, и я встаю в пол-оборота, так чтобы видеть каждое движение со стороны. Это происходит непроизвольно, чисто на инстинктах, потому что, как только я увидела этот безумный страх в янтарных глазах друга, я поняла. Я готова сражаться за него. Даже если я не до конца уверена в собственных силах. Даже если у меня при себе из доступного оружия лишь складная вилка и палочки для еды, которые лежали в паре метрах от меня. Даже если моё пламя не до конца «пробудилось». Я готова. Даже если моим противником будет тот, кого я сама себе возвела в кумиры. Со стороны Таке тоже происходят подобные метаморфозы — он делает упор на правую ногу, полностью перенося весь вес на неё и тоже встаёт в пол-оборота. Мы стоим друг напротив друга, но каждый из нас смотрит в разные стороны. Я — в сторону Реборна и Тсуны, ожидая очередной подставы от проклятого младенца. Такеши — в сторону Гокудеры. Уже нет шуток про «игры» и «братьев», мы с будущим мечником — как две натянутые тетивы, готовые к атаке, готовые обрушиться градом «стрел», стоит Тсунаёши хоть слово сказать. Слегка покосившись в сторону бейсболиста, я замечаю его взгляд и понимаю. Понимаю всё, без слов. Он знает. Он определённо в курсе происходящего. А в следующую секунду меня словно бы молнией прошибает и я в упор смотрю на Реборна, продолжающего сидеть на плече у Тсунаёши. Он смотрит на нас с Таке. Смотрит, изучает. Анализирует. Мои руки предательски дрожат, и я невольно принимаю привычное положение, чувствуя вопросительный взгляд со стороны Ямамото, который продолжал стоять в напряжение. Чёрт. Чёрт… Что это было? — Ха-ха! Если уж у вас такие игры, то почему бы не перенести их? — Мои губы растягиваются сами собой, и я выдыхаю, не думая, что говорю. Тсуна вопросительно смотрит в мою сторону, не до конца понимая — серьёзно я или шучу. — У ребят после уроков ещё матч по волейболу, будет нехорошо если кто-то из них не придёт из-за дел «мафии». Таке тут же принимает расслабленное положение и заливисто смеётся, начав всклочивать пальцами волосы на собственном затылке. — А ведь точно! Ты ведь, Гокудера, тоже должен принять участие в матче, от лица нашего класса, забыл? Хаято смотрит на нас с бейсболистом так, словно бы на двух клоунов, сбежавших из цирка. На его лице буквально можно прочесть — «Долбанутые идиоты», — но мне и Ямамото от этого ни холодно, ни жарко. Да, мы сейчас оба расслаблены и привычные, какими нас знает Тсунаёши. Собака-улыбака и двинутый (подкидыш богов) мотиватор. Но я до сих пор ощущаю, как все мои мышцы напряжены. Я готова к броску, в любой миг. И, почему-то, я совершенно была уверена в том, что Такеши сейчас находился в точно таком же состояние. — Да и, если мы теперь часть Семьи Тсуны, — внезапно, вновь заговариваю, смотря пристально на аркобалено солнца, будто бы бросая тому вызов. — То, мы должны защищать нашего босса. Что скажешь, Таке? Ямамото слегка сдвигает брови и хитро посматривает на меня, словно бы размышляя над моими словами. Хотя я чувствую, что он их полностью одобряет. На лице Реборна проскальзывает какое-то странное удивление, а потом, я впервые вижу, как во взгляде темных бусин появляется неприкрытый интерес. — Что ж, это будет любопытно. Только не сегодня, мой глупый ученик сам должен справиться с этой задачей. Я кривлю нос, потому что аркобалено всё также продолжает называть Саваду «никчемным» и «глупым». Чтоб ему пусто было! И кофе не продавали! Но тут же справляюсь с эмоцией и, улыбнувшись, киваю на его слова. По-хорошему, Тсуна вообще ничего и никому не должен. Он должен поверить в себя. Должен перестать бояться неудач и испытывать страх перед любой трудностью. Должен найти то, что будет приносить ему радость в жизни — вот что Савада Тсунаёши «Должен». И Должен он это лишь только для себя. Но, раз уж от судьбы не убежать… Я буду рядом. Я помогу. Нет, не так. Мы будем рядом. Я, Такеши и хмурая туча в лице Кёи, который, пускай, и не в восторге, но уже есть. Есть и будет у Савады. А я уж постараюсь, чтобы они наконец поладили. И сейчас, я и Такеши несмотря на то, что всё ещё держимся за собственные маски и продолжаем повторять, что всё происходящее «игра», мы доказали пришедшему на нашу территорию аркобалено серьёзность своих намерений. И, кажется, наше поведение только что одобрили. — А, вообще… Они дело говорят, — пожевав собственные губы, говорит киллер, смотря теперь в упор на застывшего за нашими спинами Хаято. — Думаю, вам стоит перенести данный разговор и продолжить уже после окончания матча. Ты не против, Тсуна? На Тсунаёши было страшно смотреть. Он бледнел, зеленел, краснел. В общем, демонстрировал нам всем неправильный светофор. В его взгляде так и читалось, что будь его воля, то он бы ни за что не продолжил данный «разговор», ни после матча, ни до. Как и сам матч, он бы с удовольствием пропустил. Только, жалобно посмотрев на нас с Такеши, он натыкается лишь на подбадривающие улыбки и взгляды, полные веры в его успех. Сглатывает, с силой жмурится и, пересилив самого себя, открыто улыбается. — Да, Реборн. Я только за. Не стоит подводить команду. Гокудера-кун, ты не против? Хаято демонстративно хмурится, неприязненно поджимая губы и сплевывает себе под ноги, от чего мне тут же захотелось ударить саму себя по лбу. А ещё более ребяческого поступка нельзя было подвезти? К примеру, взмахнуть волосами и укатить в закат? Нет? А жаль. — Мне пофигу, — громко фыркая, чеканит итальянец и, наконец спрятав свою «пиротехнику» обратно, громко шаркает ногой. — Только, не вздумай сбежать! И, обойдя нашу с Такеши компанию, покидает крышу. Громко хлопнув дверью. Гокудера Хаято. 8/10 за драматическое отступление. Как только новенький покидает место нашего внепланового собрания, Тсуну словно бы отпускает и он, словно бы не замечая нашего с Такеши присутствия, тут же накидывается на Реборна с расспросами. Киллер, само собой, молчит по большей степени и давит лыбу, поблескивая чёрными глазами. Я переглядываюсь с Ямамото и понимаю, что в ближайшее время нам стоит с ним поговорить. Обязательно стоит.

***

— То есть, как ты назначил Тсуне наказание? За что?! Да, мы возвращаемся к тому, с чего начали. Всё тот же Хибари, всё в том же кабинете. Всё также продолжает изображать сон, пока я едва ли не плююсь кислотой от недовольства. Матч прошёл, ребята выиграли. Было всё, как и в каноне — Реборн выстрелил Тсуне по ногам, после чего мой несчастный товарищ начал залихватски прыгать и отбивать мячи причинным местом. Я в очередной раз пристроилась рядом с Кёей, откровенно позёвывая и стараясь не уснуть во время игры. Но это было, фактически, невозможно. Всё же, отсутствие нормального сна подкосило меня и я, приютившись у стеночки, задремала, сразу же после того, как Реборн пальнул в Саваду из своей материализовавшейся винтовки. Да, в этот раз я без особых проблем нашла местоположение киллера, чему даже умудрилась порадоваться. Но недолго, потому что в итоге, меня всё же вырубило. Очнулась я лишь после того, как некто начал меня настойчиво трясти за плечо. — Зверёк. Не время пускать слюни. — Вкрадчиво, но крайне нетерпеливо прозвучал голос Кёи у меня над ухом. Ну, не-ет! Ещё пять минуточек! Я, ведь, совсем не выспалась! — Зверёк. Стоп. А чего это его голос так близко? И, вообще, Кёя? С чего это ему будить меня? Словно бы я, словно бы… Я резко распахиваю глаза и неяркий свет от подвесных ламп с потолка тут же обжигает мои глаза. Несмотря на то, что Кёя слегка склонился надо мной, он ни капли не перекрывал этот адский свет своей макушкой. Мне захотелось тут же протереть собственные глаза и вновь улечься спать, перевернувшись на другой бок. Но я, вместо этого, медлю, осторожно оглядываюсь и пытаюсь осознать, где нахожусь. В следующую секунду, как только я понимаю, в каком положение нахожусь, мне снова хочется протереть глаза. Но теперь от осознания, что прямо сейчас я, как самое наглое травоядное, разлёживаюсь на коленях у ГДК, который, почему-то, позволил мне это! Судорожно выдыхаю и принимаю положение сидя, вертя головой и озираясь по сторонам, старательно избегая смотреть в сторону спокойного Хибари, который сложил собственные руки на груди и смотрел в мою сторону нечитаемым взглядом. Матерь Божья, да если нас кто-то видел в таком положение, то про нас в очередной раз поползут слухи! И, вообще, какого чёрта я лежала на коленях парня?! Я что, пока задремала, случился апокалипсис и по всей Намимори разлились тонны клея, а мою макушку намертво приклеило к ногам друга?! Проморгавшись и осмотревшись, я понимаю, что мы находимся в подсобке, которую занимал обычно учитель физкультуры, чтобы заполнить классный журнал или попросту отдохнуть от надоевших учеников. Лежала, а точнее уже сидела, я на узкой скамье, на краю которой восседал Хибари. Ничего себе, я даже не почувствовала, как меня сюда перенесли… Всё же, не в состояние справиться с любопытством, кидаю в сторону молчавшего друга беглый взгляд. Лицо Кёи, как обычно, ничего не выражало. Он безразлично пялился в стену напротив, даже не изменив своего положения, в котором сидел. Вот только я хочу завопить — «ООС меня раздери!», — как тут же всё приходит в относительную норму. Хотя, разве можно назвать это нормой? Ха-ха-ха! Упс, кажется, у меня, не ровен час, как начнётся истерика. — Запасной вход тоже закрыт! — Внезапно, со стороны двери в подсобку, я слышу знакомый голос и покрываюсь пунцовой краской до корней волос. Такеши. Прямо сейчас из дверного проёма на нас с ГДК смотрел слегка растерявшийся бейсболист. — О, ты уже проснулась, Джури? Чёрт, чёрт, чёрт! А вот и тот, кто может вновь меня подкалывать, причем за дело, на тему наших отношений с Демоном Дисциплины и Порядка! Главный, Вашу Машу, шиппер! Я страдальчески смотрю в хитрые глаза друга и понимаю, что да. Он точно вновь начнёт меня троллить. Бригитт, за что мне всё это?! Так. Не время драматично заламывать руки и пускаться в глупое самобичевание. Что, собственно, происходит? — Ага, — несколько растерянно протягиваю в ответ на риторический вопрос Таке и, не удержавшись, потягиваюсь. — Что вообще произошло? Парни молча переглядываются и тут до меня доходит, что что-то явно не так. Мы втроём, по всей видимости, находимся в закрытом спортзале. Мы. Втроём. Это же, получается, первая, официальная встреча Такеши и Кёи? Почему-то мой рот растягивается в глупой, слегка нервозной улыбке. Я что, проспала всё на свете? Мы уже попали в будущее, а Мильфиоре начали уничтожать мир? — Ты уснула. — Коротко, без подробностей, отвечает Хибари, слегка сводя брови к переносице. Спасибо, блин, Капитан Очевидность. Я, как бы, совершенно не заметила. Думала, что веду машину, пьяная вдрызг, и врезалась в столб! Так, спокойно, Джур. Спокойно. — Да, — словно бы улавливая моё настроение, тут же вступает в разговор Такеши. — Мы победили! Так вот… Игра закончилась, а меня попросил задержаться учитель. Попросил помочь ему убрать оборудование. А когда я отнёс всё в кладовую, смотрю, а в зале никого. И двери закрыты. Хибари морщится, кидая нечитаемый взгляд в сторону Ямамото. — А ты уснула посреди игры. — Вновь этот невозмутимый голос. Смотрю на Кёю и диву даюсь. Может, у него в роду были роботы? Или он сам, вовсе не человек, а какой-то андроид? Как, ну как он может оставаться таким невозмутимым? — Так как ты ученица Средней Намимори, мне не хотелось, чтобы ты упала и нанесла себе ущерб, поэтому я попросил ключи у учителя от подсобки. Так как медицинский кабинет уже был закрыт на момент начала игры и нельзя было перенаправить тебя туда. Давлю в себе желание нервно рассмеяться и уточнить у парня, всех ли он «учениц Средней Намимори», которые не выспались, таскает на хребте в подсобки учителей? А, заодно, уточнить — он что, с самой игры баюкает меня у себя на коленях? Но, естественно, я не задаю подобные вопросы. Просто смотрю в эти серые, быстро становящиеся более темными, глаза и понимаю — не хочу это знать. Ни за что и никогда. Не хочу и всё тут. Пускай, это останется между нами. Между спящей мной и коленками Хибари. Только вот Ямамото, совершенно точно, упомянет об этом небольшом инциденте, в ближайшем нашем разговоре. И ни раз. — То есть, нас заперли? Парни тут же синхронно кивают, давая положительный ответ на мой вопрос. Я тихо выдыхаю, прикрыв уставшие глаза и нервно мотаю головой. Так, это точно никакое не совпадение. Только, кому на милость, могла прийти в голову такая потрясающая идея? Запереть именно нас, троих, в спортивном зале? И тут в моей голове что-то громко щелкает. Я широко открываю заспанные глаза и пялюсь на своих друзей, нервно сглатывая. Боже… Реборн. Точно, это точно его происки! — Тсуна… — Тихо выдавливаю из себя, не моргая, и оба мои товарища тут же напрягаются. — Тот взрывной итальяшка, — как-то неуверенно тянет Таке, с силой хмурясь и сжимая кулаки. Кёя тоже не выражает довольство, сильнее поджимая собственные губы, явно обдумывая что-то. — Бейсбольное травоядное, — серьёзно выдаёт Хибари, бросая в сторону хмурого Такеши короткий взгляд. А я, услышав то, как именно Кёя решил назвать Таке, едва ли не задыхаюсь от внезапного приступа смеха, который пришлось замаскировать под кашель. Я уже говорила, что Хибари Кёя бесподобен? Нет? Так вот, теперь говорю. С его любовью называть всех и каждого «травоядным», делая небольшие уточнения, он даже Гокудеру переплюнет с его привычкой давать другим глупые прозвища. Но мне приходится резко заткнуться под тяжелым взглядом моего друга, который обещал мне самые ужасные муки ада, если я не прекращу «валять дурака». Да, одним взглядом. А вы как думали? За несколько месяцев нашего плотного общения, я и не такие его взгляды научилась расшифровывать. Такеши же, который даже бровью не повёл на своё «милое прозвище» от ГДК, наблюдал за этой пантомимой с какой-то непроницаемой улыбкой. У меня даже сложилось впечатление, что он и вовсе забыл на время о том, что где-то там, на территории школы, бьют наших. — Травоядное, — Вновь начал Кёя, кинув в мою сторону предостерегающий взгляд. — Придётся выламывать дверь. Пойдём, лучше это сделать с запасным выходом. Всю ответственность я беру на себя. Когда Хибари поднимается со скамьи, я не выдерживаю и хватаюсь за сердце. Знаете, есть огромный соблазн завопить — «Кто ты и куда дел Хибари Кёю?!», но, естественно, я этого не делаю. Я ещё не законченная самоубийца, которая решила оригинально покинуть этот бренный мир. Да, соблазн был — я всё ещё не выспалась и меня тянуло на приключения. Но моя пятая точка, как и внезапно очнувшийся инстинкт самосохранения, который вернулся после долгого отпуска, были категорически против ТАКИХ приключений. Нам же с Кёей ещё жить и жить, тренироваться и тренироваться. В конце концов, нам ещё предстоит столько интересных планов придумать и осуществить… Поэтому, я всего лишь схватилась за сердце, смотря в спину Кёи широко раскрытыми глазами. Хотя и этого, на самом деле, хватило. Такеши, который тоже был несколько обескуражен предложением ГДК, заметил мои кривляния краем глаза и едва удержался от того, чтобы прыснуть от смеха. Правильно, что удержался. Кёя бы не оценил. Дважды не оценил бы — один раз мне по голове не оценил, второй бы Такеши. Я уверена, пусть сейчас Кёя был и без гакурана, но он точно скрывает под одеждой свои любимые тонфа. А я так вам скажу — получить по голове этими стальными палками ещё то удовольствие. Знаем, плавали. Когда парни вышли из подсобки, я тоже встаю со скамейки и спешу вслед за ними, в сторону запасного выхода, не смотря на чёткое желание завалиться назад на скамеечку и доспать. Дома отосплюсь, если не придут правки на мои переводы. И если Йори не решит меня задержать. Забью на домашнее задание и сразу же, как только доползу до дома, пойду спать. Стоп, а сколько сейчас вообще времени? Я воровато смотрю на циферблат своих чудо-часов, тайком побаиваясь насчёт того, что пока я спала, могло появиться очередное задание. Но, слава всем богам и богиням — пронесло. Заданий, вроде как, новых не было. Зато стрелки часов безжалостно показывали уже половину пятого вечера. Я страдальчески постанываю, понимая, что как только я вернусь домой, меня ждёт разговор на тему «разбора полётов». Я уже опаздывала, и довольно сильно, так как занятия закончились где-то в четыре. Игра, насколько я помню, началась в половине четвёртого и вряд ли она продлилась больше часа. То есть… Мы уже, как минимум, полчаса находимся с ребятами в закрытом помещении? Весело. Очень весело. Почему Кёя сразу не разбудил меня, как только закончилась игра? Почему-то в голову, совершенно внезапно, пришло то, что спать на коленях у ГДК было весьма и весьма комфортно. Мои щеки покрылись густым румянцем, и я ощутила странное тепло в районе груди, отчего неосознанно прижала собственные ладони к диафрагме, опуская растерянный взгляд в пол. Вот уж, дурацкие подростковые гормоны! А ещё дурацкий Такеши, который первым заговорил о том, что между мной и Хибари могут быть какие-то иные отношение, отличимые от дружеских. Какие глупости! Только, почему слова бейсболиста, как и шепотки комитетчиков, никак не уходят у меня из головы? Это всё из-за нервов, точно! А ещё, потому что я не выспалась. Однозначно. Выхожу я из странного транса, когда совсем рядом со мной раздаётся оглушительный удар, а затем громкий треск. Я вздрагиваю всем телом, проворно поднимая взгляд и вижу, как парни синхронно пинают дверь, делая, перед каждым ударом ноги в древесную гладь, небольшой разбег. Я устало опираюсь плечом о стену и подавляю вырывающийся зевок. — Кёя, лучше ударь пару раз тонфа по ручке. А потом пинайте эту несчастную дверь. — Флегматично советую, неторопливо потерев сжатым кулаком слипающиеся глаза. ГДК бросает в мою сторону нечитаемый взгляд, явно безмолвно называя меня нехорошими словами. Ничего-ничего, у меня на это уже иммунитет выработался. Таке, который впервые услышал то, как я называю Демона Дисциплины и Порядка по имени, удивленно округлил глаза, смотря то на меня, то на Хибари. А потом я разглядываю в его глазах лёгкие искринки сарказма и с чувством прикусываю собственный язык. Ой, кажется, я прямо сейчас нарвалась на новую порцию подколов со стороны бейсболиста. Но, в итоге, моему совету следуют. Тонфы, которые материализуются не пойми откуда в руках Хибари, тут же с гулом встречаются с железной ручкой, которую ГДК ловко выбивает с одного удара. После этой манипуляции дела у парней идут в разы лучше и, после нескольких ударов ногами, им удаётся выбить дверь. «К — Командная работа». Прям чувствую гордость за то, что смогла поучаствовать! И снова зеваю. Такеши тут же выходит наружу, а Кёя замирает на пару секунд перед дверным проёмом, оглядывая выбитую дверь оценивающим взглядом. Видно, пытается прикинуть, можно ли будет починить замок, или же придётся ставить новую дверь, вместе с дверной рамой. Хмурится и тихо цыкает, а у меня от его цыканья волосы на затылке шевелятся. Ух, чувствую своим мягким местом, что он сейчас крайне недоволен. — Туда! — Громко говорит Таке, когда мы с ГДК тоже выходим наружу, и тыкает куда-то в сторону пальцем. Я, не выдержав, вновь зеваю и чуть ли не прикусываю собственный язык, только теперь ненамеренно. Потому что, стоило нам развернуться в сторону, куда указывал бейсболист, как раздаётся оглушительный взрыв. Удивительно, что только сейчас и мы с ребятами раньше не слышали взрывов, когда находились в спортзале. Странно, непонятно, но ладно. Может быть, стены спортзала специально уплотнены, чтобы ученики не мешали никому, во время уроков физкультуры. А может, Тсуна и Хаято только начали свой «бой». Главное, чтобы с Тсуной всё было в порядке. «Да всё с ним будет хорошо! С ним же Реборн!» — Попыталась я успокоить саму себя. Только эта мысль ничуть меня не успокаивала. Правильно, Реборн рядом и, вообще, данный бой — одна большая постановка. Очередная постановка, если быть точнее. Но, всё равно… Всё равно. По канону, насколько я помню, Реборн решил выстрелить в Тсуну пулей посмертной воли только тогда, когда появился Ямамото. А сейчас всё было иначе. Такеши был заперт вместе со мной и Хибари, потому что, как я предполагаю, мы с будущим мечником высказали своё желание участвовать в сражение, во время обеденного разговора. Неужели, Реборн решил, что мы помешаем его планам? Тогда, почему не запер только нас двоих, а ещё и Кёю, в придачу? Неужели, успел пронюхать про то, что мы общаемся с ГДК? Я слегка морщу кончик носа и качаю головой, уверенно следуя за Такеши, отставая всего на несколько шагов. Вряд ли, очень вряд ли. Да, Реборн — лучший в своём деле. Но и мы с Кёей не пальцем деланные. Такеши, хоть и не является на данный момент мафиози, смог заметить то, что мы частенько проводим время вместе, лишь после нескольких недель наблюдения. А Реборн, пусть весь из себя и супер-пупер, но прибыл в Намимори лишь сутками ранее. Вряд ли он успел накопать достаточно информации, чтобы узнать всё об окружение Тсуны. Иначе бы, зуб готова отдать, меня бы уже здесь не было. От этой мысли на моём лице вырисовывается нервная усмешка. Вот уж… Попала так попала. Нужно придумать, что можно предпринять, когда Реборн наконец узнает об экспериментах моих «родителей». Вдруг в голову приходит каверзная мысль и я торможу, неприятно проехавшись носками обуви по земле, сильнее отставая от Такеши. Может, ну его, шифрование это? Может стоит просто подойти к Реборну и рассказать всё, как есть? Нет, это я не про попадание и не про мою осведомлённость. А про то, чем занимаются Йори и Сатоши. Ведь, чёрт подери! Это бы, возможно, решило бы все мои проблемы! Но я тут же себя одёргиваю и прикусываю правую щеку изнутри, жалко морщась. Нет, не решит. Если я подойду к аркобалено солнца прямо сейчас, открывая душу и прося о помощи, то он, скорее всего, меня пошлёт далеко и надолго. А ещё, как вариант, постарается свести наше общение с Тсунаёши к минимуму. А также, скорее всего, будет и с хранителями Савады. В глазах защипало. Мне совершенно не хотелось оставаться одной-одинёшенькой в этом большом и пугающем мире. Ладно, Кёя, ему никто не указ — не захочет выполнять желание аркобалено, всем назло продолжит со мной общаться. Хотя и в случае с Хибари — всё весьма неоднозначно. Да, Кёя уже как бы и не был причастен к своему прежнему клану, который отдал его на откуп Вонголе, но факт остаётся фактом. Если с Кёей свяжется глава его бывшего клана и отдаст прямой приказ, то тот, скорее всего, разорвёт со мной все связи. Или, возможно, он действительно послушается Реборна… Хотя, крупица надежды, которая горела у меня в сердце, беззвучно шептала мне, что — нет. Кёя не откажется от нашей странной «дружбы» так просто. Но… Но как же Тсуна? Как же Такеши? Я полюбила этих парней всем сердцем, они стали для меня почти что братьями за это время. Как же я без них? Да, даже Хаято. Пусть у нас и не заладились отношения, но я не хотела бросать этого ураганного парня одного, на амбразуру самокопания. Хотелось помочь ему, поддержать, стать ему другом. И Рёхей. Да, мы не особо общались с солнечным боксёром, но я уверена, что смогла бы стать и ему хорошим товарищем. Вот такая вот я странная «Мать Тереза», которая цепляется за людей, стоит тем стать хоть сколько-то ценными для её персоны. Да даже, просто увидев и поняв, что тем живётся не просто — цепляюсь, не хуже крапивы к шерстяной ткани. Поэтому, да, не стоит сейчас «радовать» Реборна моими проблемами. Может быть, когда-нибудь потом. Может быть… Или, возможно, я смогу решить всё сама и мне не придётся раскрываться перед мини-киллером? Пока я размышляла, мы дошли до источника звука взрывов. Задний двор, со стороны оранжереи клуба садоводов. Отличное место для очередного «испытания», право слово. — Тсуна! — Тут же выкрикивает Такеши, прибавляя скорости, но почти тут же тушуется, вновь натягивая на себя непонимающе-удивлённое выражение, решив поддерживать образ того, что он до сих пор считает всё происходящее игрой. Проходит чуть ближе к Саваде, который пытался, пока ещё в своей обычной форме, потушить динамитные шашки. — Это что, фейерверк? Спросив это, Ямамото наклоняется и подбирает ближайшую шашку, а у меня сердце в пятки уходит. Тсуна тут же вопит, как раненый, размахивая руками и прося Такеши выбросить динамит, вон, даже Гокудера, который стоял в некотором отдаление, роняет изо рта очередную сигарету, наблюдая за действиями бейсболиста. — Камикадзе, — слышится позади меня тихий и угрюмый голос ГДК. Я оборачиваюсь, с силой заставив себя оторваться от того, как Такеши вертит опасную «игрушку» прямо перед лицом, а Тсуна выхватывает шажку у него из рук. Хибари стоит, прислонившись к ближайшему, довольно широкому дереву и недовольно взирает на происходящее. Только, прямо сейчас, он выглядит несколько растерянно, а не грозно, как обычно. Словно бы законченного интроверта вытащили в толпу экстравертов — вот, как-то так. Поэтому, я не выдерживаю и, заведомо зная о том, что всё будет в порядке, подхожу поближе к Демону и пристраиваюсь рядом, упираясь спиной о ствол того же деревца. — Спасибо, — тихо выдыхаю, смотря вперёд. Мини-киллер всё же стреляет Тсуне между глаз и тот, с диким воплем «РЕБОРН!», начинает тушить динамит, скача вокруг замершего Хаято словно реактивная белка. Кёя, наблюдавший ту же картину, недовольно морщится и переводит на меня свой взгляд. Насколько я могу судить, видя парня лишь боковым зрением, радужка его глаз стала фактически чёрной. — Спасибо, что не дал свалиться во время игры. Думаю, парни бы переволновались бы, если бы случилось такое, и не смогли бы выиграть. Кёя молчит, не говоря ни слова в ответ. Только я ощущаю, как его медленно начинает отпускать, и он уже не находится в состоянии лютой ненависти ко всему и вся. Тсуна умудряется потушить не-пойми-уже-какую порцию динамита, спасая тем самым самого подрывника и тот жалобно падает на колени, признавая своё поражение. Такеши, который до последнего изображал добродушного дурачка, тут же подходит к Саваде чуть ближе, вставая позади него и тоже слушая то, что сейчас говорил взрывной итальянец. Реборн, как обычно, магически материализуется на плече у пришедшего в норму Тсуны. Всё, как всегда, прекрасная маркиза. Всё хорошо, всё хорошо. Я же совсем не спешу присоединиться к этому затихшему балагану. Мне вполне комфортно и тут, завалившись спиной о ствол дерева. Правда, глаза снова начинают кошмарно слипаться. Когда моего плеча что-то касается, я резко моргаю и кружу головой из стороны в сторону. Вот чёрт, опять засыпаю стоя. Ха-ха, ещё пара бессонных ночей и буду засыпать на ходу. А ещё неделька, то вообще — стану похожа на зомби. Да уж, и нужна ли я тогда буду, такая прекрасная, одной маленькой богине? Или героям положен отпуск? А что, я бы не отказалась… Ладонь Кёи на моём плече меня застаёт врасплох и мне хочется с силой протереть собственные глаза. «ООС меня раздери!» — Кричит мой внутренний голос, пока я неотрывно смотрю на пальцы парня, которые сжимают ткань моей форменной блузки. Когда я осторожно приподнимаю взгляд, то вижу, что Хибари смотрит на меня несколько иронично. Зато цвет глаз снова привычного, стального оттенка! Эээ, зачем это он наклоняется? — Не за что. — Тихо говорит ГДК, склонившись над моим лицом, так что я прекрасно могу разглядеть каждую чёрточку его строгого, бледного лица. Нежная, словно бархатная кожа, тонкие губы и аккуратный нос. Матерь Божья, я, при желании, могу разглядеть каждую, тёмную ресничку! — Только сейчас не засни, иначе травоядные вряд ли будут радоваться «победе», увидев то, как ты свалилась без чувств. Хотя, у них и так сейчас поводов для радости поубавится. Зайди после ко мне в кабинет. Я судорожно выдыхаю, когда рука Демона исчезает с моего плеча, а сам Кёя отстраняется. Чувствую, как всё моё лицо пылает, но на данный момент — это совершенно не важно. До меня не сразу доходит смысл слов Хибари, поэтому я чисто на автомате киваю, завороженно смотря вслед своего товарища, который двинулся в сторону собравшейся компании. Моргнув ещё пару раз, я расширяю глаза и немое восклицание застревает у меня в горле, когда я вижу, как Хибари приближается к Тсуне и Такеши. Что это было?.. И, где Хаято с Реборном? А, вон, вижу — Гокудера отошёл от Тсуны, перестав биться лбом о землю и вновь достал свою взрывчатку, начав припираться со второгодниками, которые посмели оскорбить «Джудайме!». А Реборн… — Вижу, ты развлекаешься. — Раздался ехидный голосок, чуть позади меня и словно бы выше. Я резко поднимаю голову и вижу кривоватую усмешку аркобалено, который, не известно сколько уже времени торчал на самой низкой ветке, на дереве. — Кажется, я немного ошибся в своих суждениях. Невольно прикладываю собственные ладони к горящим щекам и с наслаждением ощущаю, что руки у меня холодные. Это немного приводит меня в форму и поэтому я хмурюсь, осознав, что именно подразумевает мини-киллер. — Я говорила Вам об этом с самого начала! Киллер усмехается, слегка склонив голову и пристально смотрит мне в глаза. — Ты что-то знаешь. — Совершенно внезапно говорит аркобалено и моё сердце сбивается с привычного ритма. — Про моего ученика. И про то, почему я появился в вашем городе. Определённо знаешь. Я не знаю, как сделать вдох. Сердце колотится как безумное, а на глазах вновь начали наворачиваться слёзы. Почему-то мне кажется, что всё — это конец. Реборн не требует никакого ответа, но у меня, по сути, его и нет! Язык просто приклеился к нёбу. Губы пересохли. Я всё ещё не могу вспомнить как дышать. В руках мини-киллера появляется Леон, которого тут же начинают поглаживать маленькие пальчики проклятого младенца с соской солнца. При одном, мимолётном взгляде на добродушного хамелеона, мне кажется, что моё сердце остановилось. — Но, знаешь, я не чувствую от тебя опасности. — Вновь заговаривает Реборн, вдоволь насладившись моей реакцией, продолжая поглаживать своего любимца. — Ты странная, много знаешь, а ещё находишься в странных взаимоотношениях с теми, кто мне интересен, как репетитору бездарного Тсуны. Но, не смотря на всё вышесказанное, я не чувствую от тебя угрозы для своего глупого ученика. Хочешь стать членом Семьи Тсунаёши? Несмотря на то, что это может быть опасно? Меня потряхивает, мне совершенно не верится то, что я слышу. Меня… готовы принять? Мне… дают шанс? Услышав вопросы аркобалено, я тут же киваю, делая одновременно глубокий вдох и чуть ли не закашливаюсь. Реборн смотрит внимательно, размышляет. Вот, он прекращает поглаживать кайфующего Леона и протягивает руку вперед. Маленькая ладошка касается моего затылка, и я испытываю смешенные чувства — что-то между страхом и восторгом. Та бурлящая аура, исходящая от Реборна, которая раньше ощущалась как нечто негативное, внезапно сменила свою полярность. Как только маленькие пальчики коснулись моего лба, я внезапно ощутила небывалый прилив бодрости, а остатки сонливости — как рукой сняло! — Посмотрим. — На выдохе говорит аркобалено, убирая ладонь с моего лба. — Ты интересная и совершенно точно не настроена против Тсуны. Только помни, я не смогу принять тебя, пока ты не расскажешь мне всё. Я не тороплю — расскажешь тогда, когда будешь готова. Когда мини-киллер спрыгивает с ветки и неспешно движется в сторону говорящих Тсуны, Такеши и Хибари, меня полностью отпускает паника. Мне действительно становится…спокойно. Словно бы прямо сейчас большинство моих проблем решились. — Спасибо, Реборн-сан…– глупо улыбаясь, шепчу себе под нос, даже не надеясь на то, что аркобалено меня услышит. Однако, он слышит. Остановившись, он оборачивается ко мне и смотрит несколько проказливо. — К тому же, по большой степени, выбираю не я, а сам мой никчемный ученик. А Тсунаёши Савада уже давно тебя выбрал. — Слова киллера приятно отзываются внутри, заставляя меня счастливо улыбнуться. А его последние слова заставляют меня вновь покраснеть до кончиков ушей. — Хранитель Облака? Неплохой выбор. Только, помни, что Облако всегда останется крайне нелюдимым и своевольным. Почему-то мой крик: — «Вы снова всё неправильно поняли!», — застревает в глотке, и я покрываюсь красными пятнами, смотря вслед веселящегося аркобалено. Поздравьте меня, что ли. Я сама создала впечатление, что между нами с Кёей «что-то» есть. Сама, никто в этом не виноват. А Реборн, как всем известно — тролль со стажем и уровнем повыше того же Ямамото. Просто, поздравьте. Кажется, ещё немного, и я в глаза Кёе смотреть спокойно не смогу! — Хии! Наказание?! — От моих невесёлых мыслей меня отрывает приглушенный вскрик Тсуны, который чувствовал себя крайне неловко, говоря дольше минуты с его высочеством ГДК. — Н-но… Хибари-сан! Но я!.. — Джудайме! Этот тип что-то хочет от Вас?! — На вопли Савады тут же реагирует Гокудера, который уже успел разогнать тех, кто насмехался над Тсуной. Ой-ёй, а он ведь с сигаретой… При Кёе. В школе. Прощай, братик Хаято, я буду приносить тебе цветочки на могилку. Пускай, мы были знакомы не то, чтобы много, но я тебя никогда не забуду! Кёя же смотрит в упор на подошедшего итальянца и, тут уж он меня не разочаровывает, выбивает раскрытой ладонью сигарету прямо изо рта блондина. — Курение на территории Средней Намимори — строго запрещено. Гокудера Хаято? Вас тоже будет ожидать наказание, как и Вашего товарища Саваду. — «Товарищ», это что, я так на него дурно влияю? Ещё немного и отрастит себе усы, наденет мундир и будет обращаться ко мне, как «Товарищ Штирлиц»? Стоп-стоп-стоп. Какое ещё наказание?! Тсуну за что?! — Ты, ублюдок!.. — Тут же взвивается итальянец, пытаясь наехать на ГДК с кулаками, только не успевает, так как к нему, со спины, подходит Такеши и ловко подхватывает разъярённого парня под подмышки. — Ха-ха! Гокудера, тише! Это Хибари — он глава дисциплинарного комитета. То есть, он — закон и порядок в нашей школе. И с ним шутки плохи. Правда, Тсуна? Тсунаёши жалобно смотрит на смеющегося Ямамото и совсем печально кивает, кидая жалостливые взгляды в сторону Демона. Кажется, дождь собирается. Вон, тучки какие на небе! Прям грозовые! Ну, Тсуна, ну не смотри ты так на него! Укусит же! Фух, не кусает!.. Кёя, «налюбовавшись» на итальянца, который пытался вырваться из дружеского захвата нашего добродушного дождика, а также перебросившись неясными взглядами с Реборном, развернулся и пулей последовал в сторону школы. Кажется, воздействие ауры Реборна стало проходить, и я снова начала засыпать. — Хибари, подожди! — Приглушенно кричу вслед удаляющегося парня, памятуя о том, что уже раз прокололась и назвала при посторонних его по имени. Но тот, совершенно точно назло, даже не подумал притормозить, вызывая у уставшей меня недовольное ворчание. — Вот же чёрт окаянный, ну смотри у меня…

***

— Кёя, ну будь ты уже человеком! Тсуна не виноват в том, что устроил Реборн! И хватит изображать спящего. Вот и закончим тем, с чего начали. Я устало сажусь на край стола ГДК и недовольно прожигаю свирепым взглядом его закрытые веки. Даже не поморщился! Тяжело выдыхаю и прикрываю глаза. Да уж, с ним это не сработает. Я наблюдаю определенную тенденцию в поведение своего дражайшего друга — каждый раз, когда я начинаю разговор, который тому не по духу, он притворяется спящим. Это начинает злить. — Я не стану снимать наказания. — Спустя несколько минут, всё же отзывается этот профессиональный игнорщик, однако, так и не открыв своих глаз. — Эти травоядные заслужили. К тому же, я не могу назначить наказание репетитору Савады — он не учащийся школы. А выдворить его, к моему величайшему сожалению, я не могу. От слов Хибари, а точнее от того, как они были сказаны, мне становится совсем чуточку грустно. Но Кёю не разжалобить моими потухшими очами, а уж тем более обличающими речами. У него на меня тоже иммунитет выработался. А жаль. — Ну, хотя бы, назначь взыскание, зачем же сразу наказание? — Тихо и жалобно спрашиваю, смотря на Хибари самым слезливым взглядом. Попытка не пытка — может быть хоть уменьшу наказание своего друга. — И я только за Тсуну прошу. Братику Хаято вполне на пользу пойдет одно, небольшое наказание. Кёя всё же приоткрывает глаза и смотрит на меня с нечитаемым выражением на лице. — «Братик»? Вы что, родственники? Я невольно закатываю глаза и стукаю раскрытой ладонью по собственному лбу. Совсем забылась и заговорилась. А ведь Кёя даже не поймет всей соли! А значит, объяснять бессмысленно. У него чувство юмора ещё более специфичное, чем у того же Гокудеры. — Нет, забудь. Просто забудь. Что насчёт Тсуны? Хибари звучно фыркает и обещает мне одним взглядом, что мы потом ещё вернёмся к данной теме. Мне точно нужно укоротить язык. А, желательно, в двое. — Моё мнение неизменно. Я не стану упрощать степень наказания, даже если этот является моим Небом. — Кёя поморщился, как от зубной боли и вновь прикрыл свои очи, откидывая голову на спинку кресла. — Зверёк. Мы вчера не договорили. Ты обещала рассказать о том, кто такие «аркобалено». А ещё, вроде бы, у тебя были новости. Я слегка хмурюсь, прикусывая нижнюю губу и жалобно смотрю на вновь «спящего» Демона. Простите, Бригитт ради, за тавтологию. Но какой же он всё же… Демон! Кинув быстрый взгляд на часы, понимаю, что просто кошмар-как-опоздала. Но, Кёя прав. Нам действительно стоит закончить разговор. Может… Он сможет подсказать мне, что же мне делать в сложившейся ситуации? Понуро садясь на краюшек стула, я тихо и печально выдыхаю, решив, что раз уж умирать, то с музыкой: — Вот бы сейчас кружечку кофе…