- Алло? - Здравствуйте, это ФСБ.

      В тот день, когда Найтмер с Киллером совершили вынужденную прогулку по крышам, Хоррор домой не попал вовсе.       Как помните, дождь лил, как из ведра. Раскрыв зонт, биолог бежал домой. Добежав до подъезда, он встал под козырёк, сложил зонт… и понял, что прибежал не к тому дому. Устало вздохнув, Хоррор снова открыл зонт — и с открытым ртом увидел, как «удачный» порыв ветра сломал его пополам. — Да ёбаный в рот, — выругался мужчина. — Прополощи рот с мылом, — ехидно сказал ему знакомый голос сбоку.       Повернув голову, биолог увидел Даста. Учитель русского и литературы, приподняв бровь, смотрел на Хоррора, мол: «Вот так вот» и «Хули ты тут забыл?» — Что ты тут забыл? — а мысли наши материальны.       Хоррор объяснил. Даст смерил его взглядом, открыл дверь и что-то пробормотал. Хантер, не слушая, прикидывал, с какими минимальными потерями он сможет добежать до дома. — Эй! — повысил голос Грей. — Ты заходишь или нет? — А? — биолог удивлённо повернулся к нему. — Я говорю, ты заходишь? Мне долго ждать? — Захожу… — Хоррор так удивился, что даже не возразил. Придержав за Дастом дверь, он зашёл в тёплый подъезд. — Что встал? Пошли, — учитель русского и литературы крепко взял его за рукав и повёл за собой. — Куда? — ещё больше растерялся биолог. Такое поведение Даста для него было в новинку. — Собираешься ещё больше вымокнуть? Да на тебе сухого места нет! А если простудишься?       Только сейчас Хоррор заметил, что с него ручьями течёт вода. Признав правоту Даста, он замолчал и позволил вести себя куда угодно. — Заходи и стой на месте. Сейчас принесу тебе сухую одежду, переоденешься.       Скинув обувь, Даст ушёл. Через пару минут вернулся и, вручив биологу пакет с одеждой, указал на ванную. Спустя немного времени Хантер присоединился к Дасту на кухне, одетый в футболку и спортивные штаны. — Чай, кофе? — спросил его парень, не поворачиваясь. — Потанцуем, — отозвался Хоррор. — Что? — удивился Грей, обернувшись. Мужчина махнул рукой. — Да так… Кофе, пожалуйста. Тебе помочь? — Сядь и не вертись под ногами, — в своей грубоватой и прямой манере ответил Даст. — Прошло столько лет, а ты не изменился. — Ты помнишь?.. — А то как же. Я же выпускал тебя из школы. — Ты был моим классным руководителем. — Ага. И биологию вёл тоже я. И разъяснял домашнее задание. И тянул двоечников. И на твои ехидные вопросы отвечал. — Ладно, убедил.       Парни замолчали. В окно бил дождь, по телу разливалось умиротворяющее тепло от горячего напитка в кружке и этой тишины. Даст путешествовал по давним школьным воспоминаниям. Он, семиклассник-одиночка, проходящий курс лечения от шизофрении, и Хоррор, молодой учитель биологии, недавно вернувшийся из горячей точки и лишившийся там одного глаза. Когда он уходил на фронт, Даст был в четвёртом классе. С тех пор, с седьмого класса, он слышал много забавных и поучительных историй с фронта. Правда одну-единственную, про то, как Хантер лишился глаза, он слышал единожды. Тишина в классе тогда стояла гробовая.       Хоррор же вспоминал вкус губ Даста. Нежные, горячие, всегда искусанные в кровь, они манили его ещё с того дня, когда он впервые Даста увидел: бледный, худой мальчик, задающий ехидные вопросы учителям и жалобные — в никуда. Хантер не зря отслужил три года в армии. Там он научился понимать с полуслова. С полувзгляда. Там, где по мнению других была грубость, у Даста скрывалось нечто большее, чем просто невоспитанность. Нечто более ранимое и личное… В таких случаях обычно говорят — проницательность. Но Хоррор назвал это иначе — любовь с первого взгляда. — Переночуешь у меня, ладно? — голос Даста вырвал Хоррора из полных нежности воспоминаний. Перед ним сидел стройный юноша, совсем не изменившийся со школы. — Дождь сильный, вряд ли дойдёшь до дома. — Только если я тебя не потесню, — учитель русского на это лишь закатил глаза и ушёл в комнату.       Как хороший военный, настоящий солдат, биолог давно научился чувствовать ситуацию. И сейчас его внутреннее «я» твёрдо знало, что нужно делать.       Даст успел лишь закрыть шкаф и повернуться, когда его к этому самому шкафу прижали. В больших ало-синих глазах вспыхнул страх. — Да брось, — улыбнулся Хантер. — Я же не убивать тебя собираюсь, — он положил ладонь на лицо Грея и слегка наклонил голову. — Можно?       Даст промолчал, хотя страха в его глазах поубавилось заметно. Он едва заметно подался вперёд и тут же отпрянул назад, но Хоррору хватило и этого. В этот раз губы Даста имели конкретный вкус крови, даже без еле заметного привкуса клубники, как обычно. Видимо, он кусал их, когда ушёл с кухни. — !!!       Все вещи, которые молодой учитель держал в руках, мягко упали на пол. Хоррор, приподнявшись, смотрел на лежащего под ним Даста. — Как думаешь, почему я всегда был не слишком навязчив? — Ты ждёшь ответа? — по-одесситски, вопросом на вопрос, ответил Даст. Биолог лишь прикрыл глаз.       Повисло молчание. Даст обвил руками шею Хоррора, нашёл своими губами его прохладные, неподвижные губы. — Да… — прошептал он, чувствуя, как Хантер улыбнулся.       Последнее, что парень запомнил, был качнувшийся и опрокинувшийся мир, наполненный приятной болью.

***

      Резко открыв глаза, Даст сел на постели. В окно вовсю светило солнце. Чирикали птицы, вокруг — ни единого признака того, что в квартире находится ещё один человек. Вздохнув, парень рухнул обратно. — Приснилось…       В следующую секунду его нос уловил тонкий слабый запах знакомого одеколона. Приподняв голову, учитель внимательно посмотрел на подушку, будто надеялся увидеть там надпись: «Здесь спал Хоррор Хантер», а потом робко улыбнулся. — Ан, нет… Не приснилось… Вот жук, даже мою одежду сложил аккуратно.       В своей недолгой студенческой жизни Даст успел узнать, что такое секс, однако ни одна ночь, активная или пассивная, не была столь волшебной. Это было… ожидаемо… обыденно… И так необычно. Хоррор, неизвестно откуда знавший все чувствительные точки Даста, сумел за короткое время довести парня до того состояния, когда понимаешь, что ты на грани, тело сотрясает сладкая истома, а кончить не можешь. А потом так нежно, так плавно взял… Грей вспыхнул и натянул одеяло до подбородка. После этой ночи он не сможет относиться к Хоррору как раньше. Будто между ними сломался один из тех многочисленных барьеров, которые ученики возводят между собой и учителями. Один из основных барьеров.       Учитель встал и невольно отметил, что саднит не только ниже спины (это было нормой), но и плечи, и шея. В голове мелькнула забавная догадка. Подойдя к зеркалу, Даст, разинув рот, увидел покусанную грудь и чёткий красный засос на ключице. Тронув один укус пальцами — он располагался довольно высоко, прямо под ухом, — Даст смотрел в зеркало. Ему уже казалось, что эта ночь действительно ему приснилась, привиделась… Но боль от этих «знаков внимания» была более чем реальной.       На кухне стоял ещё не остывший завтрак, что подкинуло Дасту загадку — а как давно Хоррор ушёл? Рядом лежала аккуратно свёрнутая цветком записка — Хантер любил оригами. Его стол в кабинете биологии был буквально завален напоминалочками, записками, заметками, свёрнутыми в виде птиц, цветов, зверей…       Осторожно развернув записку — не хотелось портить столь тонкую работу, — Даст прочитал:       «Доброе утро, Даст. А может и день. Фиг знает, сколько ты проспишь. Завтрак я оставил у тебя на столе, надеюсь, что он не остыл. Прости, что готовил без твоего ведома, и приятного аппетита. Твою одежду я, извини, забрал с собой, мои вещи не успели просохнуть до конца, и я ушёл в твоих.»       Улыбнувшись, учитель посмотрел на обратную сторону, где увидел постскриптум:       «P.S. Не думай, что после этой ночи я стану относиться к тебе хуже. Но поменяется что-то между нами или нет — решать тебе.       P.P.S. Я спёр у тебя второй комплект ключей)» — Точно жук, — улыбался уже во весь рот Даст. В голове билась одна маленькая тёплая мысль, из-за чего он прикрыл рот ладонью и тихо рассмеялся.       Всё-таки, Хоррор — уникум. Уникальный человек. Один на миллион. На миллиард. На всю Вселенную.