***
Приглушенный шум резко бил по больным ушам и мозгу. Он пытался застонать от досады, но не смог сделать даже этого. Сознание постепенно возвращалось, и Наруто начал различать разговор, что происходил недалеко от него. В голове появилось смутное ощущение просветления, но парень глаз не открыл, наоборот максимально усилил свою чувствительность и попытался обнаружить любое присутствие в комнате. — Итак, каково состояние пациента на сегодняшний день? — послышался слабый шелест страниц. Недалеко от него вели разговор двое мужчин. От них разило дезинфицирующими средствами, кровью и болезнями. Должно быть, медики. Наруто размышлял над тем, что под ним была кровать с твердым матрасом. По телу прошлась волна слабости. — На удивление хорошо, особенно при учёте его состояния на момент прибытия. Могу поспорить, что скоро он придет в сознание благодаря своему чрезвычайно высокому уровню регенерации. Хочешь присоединиться к пари? Я закончил свою смену, он должен быть последним. Не хочешь выпить кофе? Мы можем обсудить ставки там. — Конечно. Узумаки открыл глаза, когда услышал, как дверь за медиками закрылась, но сразу же пожалел о содеянном. Внезапный свет болезненно ударил по ним, поэтому он снова закрыл их. Вскоре попытка повторилась, но на этот раз мальчишка быстро заморгал, чтобы убрать дымку, мешающую зрению. Вокруг не было ничего, кроме белизны. Белые потолки, белые стены… белое медицинское оборудование рядом с ним. Ага. Больница. Он закрыл глаза и попытался подумать. «Я боролся с… подождите… больница?!» Узумаки вздрогнул на кровати и сразу же согнулся, схватившись за живот от резкой боли в нем. Крик эхом разнесся по комнате и, скорее всего, по всей секции. Тяжело дыша, Наруто начал наносить на внутреннюю карту окрестности и искать пути к отступлению: проверил каждый уголок в поисках выхода, но не смог найти даже окна. Затем понял, что не чувствует свою чакру, и увидел знакомый рисунок, что покрывал предплечья. Обвязка чакрой. В замешательстве он поднял брови. Буквально через секунду после того, как Узумаки закричал, в комнату ворвались люди. Двое оказались медицинскими работниками, судя по их белой одежде. Скорее всего, те, кто делали ставки на его восстановление. Бровь поднялась до линии роста волос, и глаза широко раскрылись, когда рядом с кроватью Наруто появились четыре человека в плащах и масках. Он в замешательстве взглянул на ниндзя, а затем на медиков. — Ах. Как ты себя чувствуешь? — спросил один из врачей после того, как отошел от шока. Медик не получил ответа, только подозрительный, острый взгляд голубых глаз, когда их обладатель наконец вернул себе самообладание. Седьмой мужчина вошел в комнату. Узумаки сразу же пристально посмотрел на новичка в зеленом жилете. — Кто ты и каковы твои намерения? — спросил один из людей в масках, когда парень подошел ближе к своей кровати. Однако джинчурики не услышал вопроса, застыв при виде того, что лежало перед ним. Взгляд был прикован к символу на его хитае. Вихрь с полосой и треугольником. Стилизованный лист. На лице появилось замешательство, но вскоре оно сменилось гримасой боли. Выражение лица наконец укрепилось, а глаза сузились, когда Наруто заставил свой мозг работать настолько быстро, насколько это было возможно. «Давай. Вспоминай. Вспоминай. Я сражался… Я ударил этого придурка своим расенганом, а затем… Вот дерьмо…» — Идиот, эгоистичный, красноглазый сукин сын… — прошипел Узумаки сквозь стиснутые зубы и зажмурился. Люди в комнате замерли в ожидании и обменялись недоуменными взглядами. Внезапно Наруто поднял голову. — Почему ты так со мной поступаешь?! — он посмотрел в сторону белого потолка. — Это действительно необходимо? Голос угас до тихого шепота. Парень долго смотрел на пустую поверхность, возможно, ожидая ответа. Но было неудивительно, что никто не ответил. Он свесил ноги с кровати и спрыгнул вниз, только чтобы избавиться от внезапного бремени. С удивленным взглядом джинчурики заметил, что если не считать боксеров и бинтов то он был голым. — Ух ты. Отличный план, красноглазый придурок. Смути меня до смерти, — пробормотал парень и раздраженно покачал головой. Медицинский персонал ничего не мог сделать, кроме как отступить на шаг назад, когда мальчишка медленно поднял руки на уровень груди, пытаясь выполнить знакомое дзюцу. Один из Анбу подскочил, схватил его за руку и прошипел: — Не пытайся ничего пробовать. Твоя чакра уже запечатана. Ты даже не можешь выполнить Каварими. Единственной видимой реакцией была вскинутая бровь. Узумаки смотрел на человека в маске Кошки, как на идиота. — Это самый глупое гендзюцу за всю историю… — пробормотал подросток, неодобрительно покачав головой. — Гендзюцу? — спросил растерянный Кот. Мальчишка не ответил, вместо этого закончил то, что начал: — Кай. Эффект был мгновенным, когда ударная волна чакры вылетела из него. Только четверо Анбу смогли устоять на ногах, все остальные смотрели на мальчика широко раскрытыми глазами с земли. — Что за черт?! — пробормотал он. — Что, черт возьми, здесь происходит! КАЙ! Еще одна волна чакры прошлась по кабинету, но на этот раз она была больше, чем все волны, что когда-либо чувствовали люди, находящиеся в комнате. Это заставило их всех врезаться в стены, а большинство из них отбросило без сознания.***
В этот момент, в центре деревни, старик открыл рот; извечная трубка с грохотом упала на стол, разнося пепел и угли по бумагам и свиткам, что ожидали проверки и подписания.***
В больнице парень прорвался к единственному выходу из комнаты, чтобы встретиться лицом к лицу с другой небольшой группой людей, что находилась в холле. Нарушитель спокойствия сразу же застыл с широко раскрытыми глазами, глядя на стоящего перед ним пожилого человека. Удивительно, но старик тоже остановился и недоверчиво уставился на него, несмотря на многолетний боевой опыт. Это было все равно, что смотреть в зеркало, их разница заключалась лишь в возрасте и незначительных физических характеристиках. Наруто внезапно отвел глаза, словно больше не осмеливась встречаться с мужчиной взглядом. Со стороны Узумаки напоминал маленького ребенка, который не мог смотреть в глаза родителям из-за того, что сделал что-то плохое. Посмотрев на незнакомца лишь краем глаза, парень наконец оглянулся на мужчину, его глаза были полны грусти, любви и… стыда? Он закрыл глаза и пробормотал про себя: «Тебя здесь нет. Ты ненастоящий. Все вы только часть игры его подсознания.» — Минато! Приготовься! — крикнул один из подчиненных Хокаге в попытке достучаться до своего товарища. — Я знаю, — послышалось шипение в ответ. Когда мальчишка вышел из состояния сиюминутного ступора, то резко повернул голову в сторону голоса. В то время как его внимание было обращено на кричащего человеке, что стоял позади Минато, к парню подлетел странный кунай с тремя зубцами, джинчурики даже не удосужился отбить его, просто склонил голову чуть влево, чтобы позволить пролететь мимо. В тот момент, когда оружие проходило возле уха, позади парня появилась фигура Минато с лезвием, приставленным к шее человека, которому Намикадзе хотел перерезать ему горло. Парень не успел заметить ничего, кроме жёлтого всполоха волос. — Ты знаешь, что я настолько же реальный, как и оружие, что грозит перерезать тебе глотку. — Я так не думаю, — ответил Наруто, как будто они небрежно обсуждали свой день за бутылкой саке, — Но я всегда хотел увидеть этот момент своими глазами. Или… как угодно. Отлично. Теперь я разговариваю сам с собой. — О чем ты? — выпалил Минато. — Шиноби. Второй урок битвы: гендзюцу, — он случайно произнес это с видом сэнсэя. «Курама! Пожалуйста, не будешь ли так любезен разрешить эту нелепую ситуацию?» «Наруто… я думаю, что это не гендзюцу». Глаза Узумаки расширились, и в следующее мгновение он оказался в хорошо известном месте, канализации, где Девятихвостый Лис наслаждался своим одиночеством. Однако за последние полгода оно претерпело изменения. Место все еще напоминал канализацию, но посреди воды, был большой участок зеленой травы с мягким светом и ивами, которые раскачивались несмотря на отсутствие ветра в этом месте. Ярко-рыжий Лис поднялся из-за деревьев и посмотрел на мальчишку горящими красными глазами. — Чего? — напряжённо спросил Узумаки. Кьюби показал свои острые как бритва зубы и ответил с озадаченным видом. — Я сказал, что думаю, что это не гендзюцу. — То есть ты имеешь в виду, что это не гендзюцу? Но это должно быть из-за шарингана этого ублюдка! Последнее, что я помню, это когда красноглазый… — дыхание и сердцебиение Наруто участились, в то время как что-то сдавило его грудь внутри его подсознания. Мысли пронеслись в голове с безумной скоростью, раздражение постепенно сменилось паникой и растерянностью. Лис сузил свои пылающие глаза и рявкнул, чтобы вытащить своего тюремщика из такого состояния. — Успокойся, идиот, или ты убьешь нас! Я пытаюсь понять, что происходит и придумать план дальнейших действий. И, взмахом огромного хвоста, Наруто был с силой вышвырнут из своего собственного ментального пространства. Намикадзе все еще держал кунай возле его шеи. Дыхание парня участилось, и кое-какие мысли промелькнули в его голове. Потом он вдруг закрыл глаза, глубоко нахмурился и, очевидно, задумался. — Просто успокойся! — прошипел ему в ухо Намикадзе. В коридоре раздался неприятный хруст, и у Минато скрутило живот, когда он открыл одним глазом то увидеть то, что уже знал. Узумаки сломал собственный палец на левой руке. Указательный палец теперь обвинительно указывал на Намикадзе под неловким углом. Когда ничего не изменилось, Наруто медленно повернул голову и посмотрел через плечо. Кунай прочертил тонкую красную линию на шее. Рана была не настолько глубокой, чтобы угрожать жизни, но достаточной, чтобы любой другой шиноби начал шипеть от боли. Но парень не показывал никаких признаков боли, его широкие и растерянные глаза были прикованы к Минато. Смешанные чувства проявилась на его лице. Непринятие. Путаница. Облегчение. Разрушительная радость. — Теперь ты понимаешь, что я говорю правду о том, что это реальность, а не гендзюцу? — Ещё раз пробормотал Минато мальчику, который вздрогнул, когда голос достиг ушей. Его глаза все еще смотрели на джонином немигающим взглядом. — Это невозможно, — наконец выдавил он бессильным голосом, говоря это больше для себя, нежели для окружающих людей или Минато. — Я сказал себе то же самое, когда почувствовал этот взрыв чакры в своей резиденции. Голос донесся из-за спин шиноби, что стояли перед ними. Они расступились, когда некто подошёл чуть ближе. Узумаки замер, а все его мышцы напряглись. Наруто отчаянно пытался заставить свое тело оставаться в вертикальном положении. Легкие начали гореть, вопя о необходимом воздухе, что несмотря на учащенное дыхание, просочился внутрь. Внезапно тело отказалось выдерживать вес, и парень безвольно рухнул на холодный пол. Минато в последний момент смог убрать кунай с тремя зубцами, прежде чем тот серьезно ранил дрожащего мальчишку. Наруто смутно слышал, что Лис постоянно говорил с ним, но больше не мог разобрать исчезающие слова Курамы. Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть знакомого старика, который стоял перед ним в белом халате и с трубкой в зубах, прежде, чем зрение Узумаки подвело его. Он все еще чувствовал запах знакомого курительного табака, запах которого доносился из его трубки. — Джиджи, — тихо прошептал парень в сторону размытого силуэта старого мужчины. Необузданная паника, охватившая разум и душу, начала меняться, превращаясь в видимость надежды, когда зрение начало возвращаться. Легкие отчаянно втягивали воздух, но ему все еще казалось, что он не может дышать. Больше не способный противостоять стрессовой ситуации и чрезмерно безудержным эмоциям разум отказался от борьбы в пользу того, чтобы тело осталось в сознании. В конце-концов Наруто потерял сознание с нежной улыбкой на лице, бросив последний взгляд на размытое изображение старика. Глаза были наполнены надеждой, прежде чем веки утопили радужную оболочку. Сарутоби поднял взгляд от неподвижного тела, чтобы встретить синие глаза Минато, который всего несколько секунд назад поднял взгляд с пола, с абсолютно тем же оттенком надежды, облегчения, уважения и… любви, изобилующей в нем. Сарутоби вздохнул и полностью повернулся к Намикадзе. — Я был бы очень рад, если бы ты объяснил, что, черт возьми, здесь произошло за последние пять минут. Джонин моргнул и молчал, его взгляд был все еще прикован к неподвижной фигуре у его ног. — Минато? Названный человек покачал головой со ошеломленным выражением лица. — Я не знаю, действительно не знаю.***
Намикадзе решил остаться с мальчиком, после того, как тот потерял сознание. Медленно встав со стула рядом с дверью, подошел к кровати, где подросток лежал под белыми простынями. — Ему не больше восемнадцати. Возможно, меньше. Изначально его попросили проверить мальчика, потому что среди его вещей были обнаружены свиток с печатью и множество ярлыков с нарисованными на них печатями, когда его принесли в деревню. Они не могли понять, были ли они опасны, или даже для чего были предназначены. Когда Минато впервые увидел парня, застыл. Он не реагировал так, с тех пор как его повысили до чунина. Он застыл от удивления. Если бы Намикадзе не видел, как его родители умерли во время войны, то смог бы поклясться, что они с этим парнем родственники. Волосы мальчика были немного короче, черты его лица были чуть более грубыми, на щеках были странные следы от усов, но они все ещё были слишком похожи. Глаза были того же цвета, такие же были и у отца Намикадзе. Точные копии, вплоть до маленьких белых пятен в центре. Что действительно расстроило его, так это сила Узумаки. Медик Хьюга уже проверил его систему чакры еще до того, как малец проснулся, и сказал, что у паренька чрезвычайно хорошо развиты спирали чакры: то, чего никогда не будет у кого-то в его возрасте. Только ветеран войны мог бы разработать систему чакры до такого уровня. Хьюга мог только сравнить это с системой чакры Сарутоби. Самого Хокаге! Минато вздохнул и вернулся к своему стулу. Они сильно улучшили систему безопасности из-за мальчика. Когда Наруто проснулся в первый раз, то вырубил четырех Анбу, одного джонина и двух ирьенинов своим пульсом чакры, чтобы освободиться от несуществующего гендзюцу. Теперь два целых отряда Анбу наблюдали за ним, и Намикадзе также надел на него новую связывающую печать, которая будет постоянно поглощать большую часть его чакры и оставлять мальчика на уровне обычного гражданского. В качестве дополнительной меры предосторожности также на Наруто были парализующие пломбы, поэтому, когда он проснется, единственное, что он сможет сделать — это моргнуть. Специальная обработка, чтобы сдерживать даже неистового Каге. Мысли были прервана новым звуком, что раздался со стороны кровати, когда стон вырвался изо рта мальчика. Узумаки удивленно моргнул, пытаясь поднять руки, чтобы дотянуться до пульсирующего лба. Но он не смог ими пошевелить, так как пара креплений сжала его запястья и лодыжки. Он также не мог двигать никакими другими частями своего тела, даже мизинцем. Они были тяжелыми, как свинец. Единственное, что он мог сделать, это моргнуть и застонать. — Если в этот раз ты остановишься, я сниму некоторые печати паралича, чтобы ты смог немного двигаться и говорить, — раздался строгий голос из одного из углов. Взгляд Узумаки устремились к голосу, но он все еще не мог видеть, кто говорит. — Моргни один раз, если ты понимаешь, затем дважды, если ты принимаешь сделку. Наруто поспешно моргнул три раза, и Минато появился в поле его зрения и возвысился над ним. Человек подозрительно посмотрел на него хмурым взглядом, но через короткое время он последовательно положил руки на несколько частей тела пленного и направил в них чакру. Наконец джинчурики начал что-то чувствовать. Но каждая клеточка его тела, которая была освобождена, теперь ощущала онемение, как будто по его жилам шли тысячи муравьев. Он поморщился и зашипел от неприятного чувства. Намикадзе, что находился над ним, слегка улыбнулся, но его глаза подозрительно наблюдали за каждым подергиванием мышц Узумаки. — Онемение пройдет через минуту. Парнишка только кивнул и плотно закрыл глаза, ожидая, пока оставшееся покалывание не исчезнет. — Ты можешь говорить? — Д-да, — голос вернулся к Наруто — П-почему я связан? — Я здесь задаю вопросы. Как только я закончу, ты сможешь спросить меня обо всем, что захочешь. Я понятно объясняю? — парень немедленно кивнул и закрыл приоткрытый рот. — Каковы твои намерения? — Я-я не знаю. В любом случае где я? Минато не ответил, только задал другой вопрос в том же командном тоне. — Почему ты решил, что это было гендзюцу? — Гендзюцу? — смущенно пробормотал парнишка. — Что такое гендзюцу? Минато нахмурился, когда тщательно подбирал слова. — Ты знаешь меня? — Впервые вижу. Джонин удивленно моргнул, и его брови нахмурились. — Как тебя зовут, звание и деревня? — Я…. — парень остановился и замолк на несколько секунд. Взгляд Узумаки затуманился, когда он попытался сконцентрировался в течение нескольких долгих, тихих секунд. — Ответь на вопрос! — командным голосом рявкнул Минато, тем самым заставив паренька вздрогнуть, а взгляд внезапно сфокусироваться. В нем не было доброты лишь сдержанное нетерпеливое требование. — Я… — он посмотрел влево, словно пытался что-то вспомнить или придумать. Зрачки внезапно расширились. — Я не знаю! Я ничего не помню!