***
Собрание прошло успешно — все удачные идеи приняты в рассмотрение, все плохие отклонены. Весь дальнейший рабочий день протек размеренно и незаметно. Сейчас Доминика подписывала последние документы перед тем, как она могла спокойно уйти с работы. Ее уже полчаса как ждал Джон в квартире на Эппин-Стрит, она не хотела заставлять его томиться в одиночестве еще больше. Где-то в три часа дня ей позвонил сантехник, сообщая, что починил душ и поломка устранена перманентно, а если неисправность возникнет вновь — это уже будет говорить о неисправности самого душа в целом, и Доминике придется потратить свое время на то, чтобы найти и купить новый. Она закончила бумажную работу примерно за пять минут, вышла из прохладного кабинета, мило попрощалась со своей молодой секретаршей Молли, спустилась в паркинг и села в машину. Она надела пальто, но оставила его расстегнутым, как любил Джон. На ней были дорогие духи, подаренные им на годовщину их знакомства, хотя она и говорила ему, что не стоит тратить половину зарплаты на подарок, самостоятельное приобретение которого не нанесло бы ее бюджету никакого ущерба. Но Джон любил делать ей подарки, а Доминика ничего не могла с этим поделать, да и получать подарки тоже было очень приятно. Она поехала домой, где ее ждал любимый мужчина, скорее всего с бутылкой красного вина и ее любимым мороженным, как он всегда делал, когда они встречались по будням. Они познакомились, когда Доминика впервые заглянула в наркоманский притон, но была кинута своим дилерам и сдана копу под прикрытием. Этим копом оказался Джон. Слово за слово и Доминика избавила себя от срока в тюрьме, обеспечила молодого офицера и нашла свою родственную душу. Она понимала, что их любовь существует только благодаря преступлению, манипуляциям и взятке, но то, что было между ними куда глубже тех банальностей, что привели к их первому сексу. Их отношения больше чем просто секс. Это была взаимная поддержка, понимание и уважение. Они жили на равных, общались на равных, потому что они считали себя равными. Этим отношениям уже два года, но страсть, согревающая своим пламенем их сердца, не угасала ни на секунду. Припарковавшись Доминика как можно быстрее дошла до своей квартиры, войдя внутрь она была встречена мраком и слабым огнем свечей из гостиной. Она зашла в гостиную и широко улыбнулась, когда ее встретила именно та картина, которую она нарисовала у себя в голове. Ее Джон - тридцатилетний мужчина с лоснящимися черными волосами, ниспадающими на загорелое лицо, ярко-серыми глазами, влюбленно изучающими лицо Доминики, бутылка красного Бордо и ванильное мороженное, то, которое Доминика так любит. — Ты была на работе двенадцать часов, а до сих пор похожа на Богиню, — мягкий голос возлюбленного заставил Доминику вздрогнуть. Она медленно подошла к нему и заключила в крепкие объятия. — Не забывай, Кэп, я и есть твоя Богиня, — Она издала тихий смешок, когда Джон оставил на ее шее влажный поцелуй. Доминика сняла пальто, положив его на спинку дивана, а сама присела на колени Джона, не прерывая зрительного контакта. Слова не могут передать, как сильна ее любовь к этому мужчине. Доминика наклонилась к губам полицейского и накрыла их своими в страстном поцелуе. Джон в свою очередь приобнял ее за плечи и раскрыл губы, приглашая Доминику внутрь. Она соприкоснулась с Джоном языками, возбужденно выдохнула в поцелуй, обвивая его шею своими изящными но сильными руками. Джон разорвал поцелуй и провел обратной стороной ладони по щеке Доминики. — Не спеши, Ника, у нас впереди вся ночь, — он улыбнулся, увидев ее реакцию на нежное «Ника», как засияли ее глаза, как рвано она вздохнула. Он знал, что только ему было позволено называть ее так. Доминика слезла с колен Джона и разлила алое вино по бокалам. Игриво подмигнув Джону она взяла один себе, а другой передала ему и села на диване рядом с ним, ощущая родное тепло. Они пили вино, ели вкуснейшее мороженное, разговаривали о том, как провели день. Доминика рассказала про собрание, на котором смогла отстоять свои позиции по скупке активов, Джон ничего не понимал в экономике, но он улыбался и кивал, видя огонь в глазах любимой, его радовали любые ее победы, как небольшие, так и масштабные. Он в свою очередь рассказал про день работы в участке, ничего необычного если бы не дело о пропавшем мужчине лет сорока, которое повесили на него. Джон поклялся Доминике, что ничего страшного не происходит и он во всем разберется, просто нужно больше улик. Они в который раз обсудили возможность их брака, оба понимали, что пока живы родители Доминики, их свадьба невозможна - они не позволят ей порочить род Блэков. Но это не мешало им мечтать об этом заветном дне по вечерам, подобным этому. Допив вином и доев мороженное, они еще долго целовались на диване, пока Доминика не сказала, что пора переместиться в более комфортное место. Они шли в спальню не отрываясь друг от друга, нежно шепча бессмысленные признания в любви, такие банальные и глупые, но таки важные.Сэра Доминика Саманта Джоанна Блэк
4 апреля 2020 г. в 23:11
20.03. 6:00a.m.
1/7 Эппин-Стрит. Эдинбург, Шотландия
На высокой кровати, застеленной белым постельным бельем с черным узором по краям, составленным из прямоугольников различных форм и размеров, лежала Доминика, рассматривая высокий гипсовый потолок у себя над головой.
Девушка провела всю ночь страдая от бессонницы, пытаясь разглядеть в потолке десятки тысяч фунтов, потраченные на его отделку.
Она ночевала в квартире, расположенной неприлично близко к работе, если бы не вынуждающие обстоятельства, она никогда не согласилась бы провести шесть часов в этом постороннем ее душе месте.
Квартиру на Эппин-Стрит Доминика любила меньше всего. Ее семье принадлежали сотни апартаментов, домов и особняков, со многими из них у Блэк ассоциировались тяжелые воспоминания несчастливого детства, но именно это место вызывало у нее отвращение.
Высокие потолки, неоправданно дорогая мебель, выполненная под заказ, лучший вид на город во всем здании, просторный, массивный балкон — казалось бы, что можно не полюбить?
Но Доминику не впечатляли дорогие интерьеры: она выросла в окружении мраморных статуй, дубового паркета и итальянской штукатурки. Квартира разочаровывала своей близостью к работе: поездка не отнимала больше двадцати минут.
Она любила работу всем сердцем, но чтобы чувствовать себя комфортно Доминике требовались четкие границы - работа никогда не покидает офис, личные дела не пересекают границы домашнего уюта и спокойствия. А находясь так близко к работе ей всегда казалось, что она туда-обратно таскает проблемы, которые не должны покидать своих обитель.
Возможно, именно поэтому, находясь в этой злосчастной квартире, Доминике особенно сильно хотелось кокаина, много, очень много качественного, чистого кокаина.
К сожалению, ответственность сожрет ее заживо, если Доминика пропустит рабочий день, поддавшись своим слабостям, предоставив семье доказательства в ее безнадежности и глубоком отчаяние, преследующим девушку с раннего детства.
Она поднялась с кровати, опускаясь босыми ногами на холодный мраморный пол, на секунду содрогнувшись от ледяной поверхности под ногами, резко возбудившей нервную систему после теплой и уютной постели.
Доминика одарила комнату изучающим взглядом, будто пытаясь освежить воспоминания о квартире.
Панорамные окна сейчас были скрыты за черными римскими шторами, чтобы ранние лучи весеннего солнца не потревожили. Большой черный шкаф пустовал, не считая одного костюма, который Доминика привезла из родительского дома после своего последнего визита. На белых прикроватных тумбочках помимо электронных часов, показывающих пять минут седьмого, не было ничего.
На полу у кровати раньше лежал махровый ковер, но он был увезен в любимую квартиру Доминики. Она посчитала, что неуместно держать такой хороший ковер в таком дрянном местечке.
Доминика подошла к шкафу, стараясь наступать только на наружную сторону ступней - ледяной мрамор доставлял дискомфорт, посылая по телу волну мурашек.
Она достала вешалку, на которой сразу уместилось кашемировое пальто с увесистыми пуговицами, возмутительно короткое кружевное платье, прикрывающиеся тело от груди до середины бедра и шелковые чулки с пояском, все элементы костюма были насыщенного смоляного цвета.
Доминика кинула вешалку на кровать, бросила на одежду оценивающий взгляд и неспешно ушла из комнаты.
За дверью Доминику встретила погруженная во мрак просторная кухня-гостиная с огромным диваном, стоящим перед плазменным телевизором и кофейным столиком из темного ореха. В кухонной зоне расположился обеденный стол, за которым легко уместилось бы семеро человек, но сейчас стояло всего два стула, рабочая поверхность позволила бы комфортно работать команде небольшого ресторана, но они бы огорчились, увидев удручающую пустоту холодильника и вместительных систем хранения. На острове из черного мрамора стоял горшок с вялыми незабудками, по его периметру возвышались два барных стула.
Она бы с радостью посидела на диване, но не сейчас, ей нужно было принять душ.
Доминика подошла к двери из матового стекла и вошла в ванную. Там стояла небольшая ванна, как и остров она была из черного мрамора. Все остальное было в разы сдержанней и проще: душ со стеклянной дверью, широкая раковина с зеркалом над ней и белый туалет.
Она разделась и вошла в душ, Доминика повернула краны, рассчитывая насладиться потоком теплой воды, но на нее не упало ни капли.
– Блять, - прошипела Доминика сквозь зубы.
Было ясно, что этот день собирался отыметь ее по полной программе.
Блэк глубоко вдохнула, окинув обреченным взглядом душ. Удивительно, как огромные суммы денег не защищали от поломки душа в шесть утра рабочего дня.
Такое уже случалось в прошлом году, когда она, после бурной ночи с кокаином и алкоголем, должна была выйти на работу, но не смогла даже принять душ.
Она вызывала сантехника, и душ даже работал исправно какое-то время, но теперь опять пал смертью храбрых.
Доминика вышла из душевой кабины, надела свое нижнее белье, включила воду в раковине и сполоснула лицо ледяной водой, пытаясь привести себя в приличное состояние.
Она облокотилась руками о края раковины, слегка согнувшись в пояснице, Доминика подняла взгляд на свое отражение в зеркале.
Под серо-голубыми глазами светили темно-фиолетовым огнем синяки от бессонных ночей, бледная кожа приняла сероватый оттенок болезни, черный волосы растрепались, напоминая собой птичье гнездо или мочалку.
Ей нужно выпить кофе. Черный, крепкий кофе такой, чтобы передергивало даже от небольшого глотка. Она выключила воду и ушла на кухню.
Встав у столешницы Доминика достала из системы хранения под раковиной кружку и чайную ложку, подхватила банку растворимого кофе и засыпала в кружку пять чайных ложек мерзкой дряни, которую кто-то посмел назвать кофе.
Поставив чайник кипятиться она взяла с острова расческу. Ей нужно привести себя в порядок, нельзя появляться перед подчиненными в таком виде.
Медленными, осторожными движениями расчесывая волосы, Доминика взглядом искала свою косметичку, она редко пользовалась косметикой, но сегодня был тот день, когда без макияжа она бы выглядела, как наркоманка очень уставшая от жизни девушка.
Косметичка пряталась на обеденном столе. Закончив с расчесыванием волос, Доминика села за обеденный стол, достала из косметички светлую тональную основу, люминесцентно-красную помаду, черную тушь, подводку для глаз и карандаш для бровей.
Доминика зашла в ванную, разложила косметику вдоль края раковины, достала из выдвижного ящика кисточку для макияжа и печально посмотрела в глаза своему уставшему отражению.
– Выглядишь ужасно, – заметила Доминика и, тяжело вздохнув, начала наносить макияж.
Доделав макияж, Доминика вернулась на кухню, где ее ожидал закипевший чайник. Она залила растворимый кофе кипятком и с кружкой пошла обратно в спальню.
На электронных часах уже было семь утра, видимо, она потратила очень много времени на макияж. Ее неопытность в его использование проявлялась в основном в количестве времени, уходившего на самый банальный образ.
Нужно одеваться и выходить, нельзя опоздать на работу.
Доминика поставила кружку на тумбочку и присела на край кровати. Она надела пояс от чулков, потом натянула оные и зацепила за резинки пояса. Затем надела кружевное платье и сделал еще несколько глотков мерзкого кофе.
На работе она должна была выглядеть роскошно и уверенно, под стать любимой дочери своих родителей, кому принадлежал Королевский Банк Шотландии, основанный ее предком еще в 1727 году.
Если бы не любовь родителей, у Доминики бы не было ничего, она младший ребенок в семье, так что наследство ей бы не досталось, а перешло бы к Софи или Мэссу - ее старшей сестре и брату, обоим уже было около сорока, когда Доминике оставалось всего два года до тридцатого дня рождения.
Но Доминика любимая маленькая девочка своих родителей, она их так очаровала своей поддельной наивностью и разыгранным добродушием, что теперь практически все наследство переписано на нее.
Отцу Доминики, Адольфу, уже шестьдесят девять лет, он на девять лет старше своей красавицы жены Джоанны. Семейный бизнес передавался старшим сыновьям семейства Блэк из поколения в поколение, и только следующим президентом-председателем правления банка будет женщина.
Доминика гордилась тем, что станет первой Мисс Блэк во главе банка, жены владельцев последние годы занимали высокие должности, но никогда не были в полной власти. Сейчас Доминика является членом совета директоров - работа тяжелая, требующая терпения и усидчивости. Доминика любила эту должность, но очень ждала, как бы прискорбно это не звучало, смерти родителей, ей было нужно стать президентом банка, ей было нужно ощутить власть и силу в своих руках.
Доминика аккуратно повесила пальто на левую руку, взяла кружку в правую, и вернулась в гостиную, допив кофе она оставила кружку на подоконнике.
Она убрала косметику, которую оставила в ванной, обратно в косметичку и взяла из прихожей телефон. Нужно позвонить сантехнику, душ должен работать всегда без исключений.
Разговор с сантехником не занял много времени, приветствие, короткое и точное описание проблемы, небрежное прощание. Доминика проведет в этой квартире еще две ночи и ей хотелось сегодня после работы оказаться под успокаивающими струями теплой воды.
Сантехник приедет сегодня днем, пока она будет на работе. Этого человека ее отец нанял заниматься подобными проблемами в квартирах Доминики, у каждого члена семьи был свой сантехник, повар, врач общего направления, электрик и команда горничных. Это было удобно, но Доминика не любила ощущать себя среди свиты, по этому отказалась от услуг горничных и личного повара. А вот врач, которому платят щедрые суммы, оказался очень кстати. Он знал о кокаине и мрачных периодах алкоголизма в жизни Доминики, но не отправлял ее в реабилитационный центр, что разрушило бы ее карьеру.
Она потянулась закрыть окно, которое открывала в гостиной на ночь, чтобы не задохнуться в душных четырех стенах, а кондиционер раздражал ее своим размеренным тихим белым шумом, и случайно задела рукой кружку, стоящую на подоконнике. Ни в чем не повинный элемент дорогого сервиза полетел на пол и с звонким шумом разбился вдребезги.
– Это была моя любимая кружка, — тяжело выдохнула Доминика.
***
Доминика выехала с паркинга на отполированном до блеска зеленом Ламборджини — подарок от отца на двадцать пятый день рождения. Она спешила успеть на работу, оставалось пятнадцать минут до собрания совета директоров.
Отец часто одаривал ее дорогими подарками на подобии этой машины, так он показывал свою любовь и уважение к дочери. Конечно, все дети Адольфа и Джоанны Блэк получали дорогие подарки от родителей на протяжении всей жизни, но Доминике доставалось куда больше знаков родительской любви чем брату и сестре.
По рассказам Софи, до появления Доминики на свет любимым ребенком был Мэсс, в детстве он купался в родительской любви, а Софи получала от родителей поучения и наказания. Некоторое время Доминика сочувствовала сестре, которую родители лишили любви и заботы, но потом стало ясно, что Софи не нуждалась в любви и сама никого толком не любила, только притворялась ради собственной выгоды. Доминика уважала старшую сестру, но никогда не любила ее, Софи исполнила свои сокровенные мечты практически без помощи родителей, она пользовалась своей харизмой, отполированной лицемерием, манипулировала людьми как хотела и выходила сухой из воды, это была грязная игра достойная уважения. Сейчас она жила в Токио, чем дальше от семьи - тем спокойней Софи Блэк себя чувствовала.
Своего брата Доминика напротив очень любила. Старший брат много времени проводил с ней в детстве, помогал с учебой, научил самообороне, а теперь поддерживал ее в отношениях с Джоном - офицером шотландской полиции.
Никому в семье об этих отношениях она рассказать не могла - у Блэков не поощрялись отношения с людьми среднего класса, а ниже среднего - было просто непозволительно. Но Доминика знала, что Мэсс поймет и поддержит, не станет осуждать, а что самое главное – не расскажет никому. Он знал, что Доминика была влюблена в Джона до потери пульса, его удивляла такая, сентиментальность — Доминика всегда была холодной и неприступной, хотя будучи наедине с братом изредка позволяла себе дурачиться. Доминика встречается с братом раз в месяц, он живет в Лондоне и работает там в филиале Королевского Банка Шотландии, продолжая развивать семейный бизнес.
Из родителей Доминика ценила свою мать, но уважала отца. Родители любили ее, уважали и верили. Но сама она не испытывала к ним теплых чувств, которые обычно дети испытывают к своим родителям. Мать была для нее примером для подражания — эта женщина ставила на место отца с его невыносимым характером и воспитала из троих детей уверенных в себе предпринимателей. Для этого нужны стальные нервы и сильный характер. Джоанна Блэк обладала этими качествами.
Отец был ужасно неприятным человеком, но посвятил свою жизнь развитию банка, а Доминика уважала тех, кто отдавал свою жизнь бизнесу мечты — этот банк заслуживал лучших людей. Отец разочаровал ее, перенеся свой офис в Лондон и уже тридцать лет живя и работая там. Доминика сама родилась в Лондоне, но при первой же возможности переехала в Эдинбург, закончила Эдинбургский Университет и теперь лишь ждет момента, когда сможет вернуть главный офис банка назад в Эдинбург где он и должен быть.
Доминика заехала на подземный паркинг здания банка как раз за три минуты до начала собрания. Она быстрым шагом направилась в большой зал совещаний, расположенный на втором этаже.