Догони меня!

      На следующий день в школе.       Мещеряков стоял в коридоре.       — Ну когда уже Кира придёт? Она опаздывает. Я… соскучился.       — Арт, двадцать минут прошло. — Усмехнулся Сменкин его хождениям горизонтально коридору.       — Двадцать? Жесть! Долго-то как!       — Ощущение дежавю. — Произнесла Вэл, тоже не скрывая улыбки.       — Фууух. Я спокоен! СПОКОЕН. Спокоооен. — Выдохнул парень и сопроводил выдох движением ладоней вдоль живота.       На него что-то внезапно налетело.       — Арт!       — Что? — Шатен обернулся непонимающе. Он растопырил руки, широко распахнул глаза.       Невесть откуда взявшаяся Алимпова подалась вперёд, встала на носочки и поцеловала его, парень оказался вжат в дверь кабинета биологии.       — А… Ааапяяять? — Черных сдавил учебник в руках, словно собирался задушить книгу.       Вэл и Вик замерли, Илья подавился своим соком и теперь кашлял, выплюнув непроизвольно трубочку на каменный пол.       Друзья ещё не успели как следует удивиться, как услышали быстрый стук каблуков.       — Арт, я только что закон… — Сменкина еле успела затормозить, оторвавшись от бумаг в своих руках, лучше бы она этого не делала. Дыхание словно растворилось, сердце где-то больно укололо. — Ты же обещал, обещал, что скажешь мне, … — она развернулась оттуда.       Мещеряков ошарашенно держал за плечи девушку, когда сумел наконец, отлепить её от себя.       — Лили! Ты что делаешь?!       — А-Артём, я…       — Кира! — Парень уже ничего не слышал. Он увидел её, идущей к лестнице и сорвался следом. — Стой!       — Арт! — Рука Муромова мёртвой хваткой схватила её у локтя.       — Опять Двадцать пять. Лиля!!! — Выкрикнули Вик вместе с Филом и Вэл.       Она развернулась, по-детски сжав зубы, убежала.       — Кира! — Друзья выглянули через то самое окно, она вновь уехала, сделав поворот по всей площадке и выехав через главный вход на территорию школы.       — Мещеряков! Ты что здесь делаешь? Марш на урок.       — Арлен Семёнович. — как неживой сказал парень и приподнял голову.       — Ничего не знаю и слышать не хочу. — Он схватил шатена крепко под руку. — Пошли. Пошли, пошли. — И довёл до кабинета на этаже, после чего отпустил около друзей.       — Ребята… — Артём отчаянно опёрся спиной на подоконник, после чего съехал на корточки, закрыв голову руками. Он не шевелился. Прозвенело до самых мозгов, но Арт и не заметил, что сидит под звонком.       — Арт, звонок. Пошли? — Сказал Сменкин. — Кстати, ты телефон потерял.       — Неаа. — Он тихо подвигал головой, ничего не желая слышать.       — Пошли, пошли. — Илья поднял его с одной стороны, Фил подпёр с другой.       Арт встал на приветствие и плюхнулся назад, он положил подбородок на руки и так и просидел весь урок, с телефоном в опущенной руке.       Девушка стояла около школьной стены, всё было снова, как и тогда.       — Всё повторилось. — Вздохнула Кира. — А я поверила ему! Чтоб ты провалился в какой-нибудь карьер и не вернулся. Мне нельзя было позволять себе расслабляться… Всёё, это всё глупая больница. Я больше не дам себе спуска. Теперь, мне плевать, что с тобой будет и что ты подумаешь.       Была перемена. Сменкина и не заметила, что пропустила всё первое занятие и второе тоже. Она схватила затрещавший телефон и швырнула его об стену из кирпичей, тот разлетелся подетально.       Арт услышал только шипение в ухе. Он ещё раз посмотрел на улицу, провёл нежно по силуэту в окне.       — Маленькая моя девочка… — Прошептал Мещеряков тихо. Прошёл ещё один мучительный урок, на котором у парня всё время летели из рук и карандаши, и ручки, и даже тетрадь, а его глаза не сдвигались никуда, кроме часов на стене.       Кира, когда гнев более менее схлынул, пробудив давнюю обиду ещё больше, вперемешку с болью, всё же собрала свой сотовый снова, устало вздохнула и направила взгляд в пустое небо. Прошло уже три часа и оставался один урок.       — Один урок остался, — вышел с остальными Фил из кабинета, посмотрел на часы и сравнил со своими. Арт так и прошёл по коридору с телефоном, смотря в экран и в очередной раз звоня, звоня и звоня.       Когда посмотрел в окно на этаже и увидел её на улице Мещеряков чуть не сорвался прямо туда, он резко выдохнул, чем обратил внимание всех своих друзей. Но решил всё же, сначала позвонить.       Девушка стоит у стены школы, откинувшись на неё спиной и головой. На глазах слёзы, которые не текут по щекам.       — Ты что всё время делаешь? — Вэл непонимающе посмотрела на Лилю, изогнув бровь. Парни стояли неподалёку от шатена, мечущегося с сотовым по всему периметру коридора.       — А что? — Она сама в не меньшем непонимании встряхнула короткими каштановыми волосами.       — Что? — Воскликнули ребята.       — Ты… ты понимаешь вообще..? — Фил пытался подобрать слова, видя в нескольких десятках метров по коридору, уже стоящего у стены спиной друга.       — Ты разрушаешь до основания почти семью. — С ужасом произнес Вик.       — Они не семья. Я лучше её в рейсинге!       — Она — драг рейсер… Как и Арт. — Вэл с сожалением посмотрела на подругу.       — И вообще… — Ладонь Ильи прошлась по её щеке.       Они даже почти не обратили внимания.       — Посмотри. — Муромов развернул её к окну, не сказав, а рыкнув.       Кира глянула на свой телефон, на нём высветилось крупными буквами:       «МАТЧ». Она чётко нажала кнопку сбросу и кинула куда-то за спину телефон.       — Возьми немедленно! — Они только оглянулись, все, включая Лилю. Через друзей пронёсся ветер.       Парень в красной куртке, со специальными браслетами для рейсинга, чтобы защитить запястья, выронил сотовый с надписью: «Любимая… Вызов отклонён», — ударившийся в пол с долгим звоном. Окно резко открылось перед ними, и Алимпова с ужасом наблюдала, как шатен вылетел в это самое окно, резко уцепился руками за торчащий около стены флаг школы и соскочил вниз, но вдруг, оказался на земле прямо перед директором.       — Так, Мещеряков… — Директор, скрывая за своей широкоплечей «формой» её от него, поймал плечо парня. — В мой кабинет!       — Но… Арлен Семё…       — Ничего не знаю! — мужчина развернул парня в другую сторону. Арт в повороте видел только, как она поправила шлем и застегнула перчатки. Он уже не успеет. А телефон с отклонённым вызовом так и валяется на скамейке рядом. Девушка садится, не оборачиваясь и ничего не слыша, на свой мотоцикл. Кричит радио, разрывая в куски её мысли.       — Сменкина, потише. — Попросил директор. — Чтобы через полчаса была. — Кира! — Включила на всю и резко сбросила по рычагу рукой. Директор подпрыгнул от звука мотора. — Ох, Кира…       — Прости меня! — Прокричал Арт, сложив руки ко рту рупором. Мужчина удивлённо обернулся и посмотрел на парня. Арт уже шёл чуть пошатывающейся походкой в другую сторону от него.       — Мещеряков! Я сказал — в мой кабинет. Немедленно. — Директор ушёл.       Отлепившись от окна, ребята вздохнули. Начинала портиться погода и на солнечное небо медленно ложились тёмные тучи. ***       В столовой он с сожалением протянул в её сторону со спины ладонь, что-то сжимая. Сначала она сбросила его руку с плеча плечом же, ей было всё равно на удивлённых учеников, на упавший в каменный пол поднос, крики поварихи, на вскочивших друзей, даже на взгляд директора, в голове звенел лишь его голос.       Она только взяла телефон и вышла из столовой. Там тут же установилась мёртвая тишина, когда в руке парня разлетелась от хватки и взгляда в сторону, куда она ушла, в крошку кружка.       Фил отдал повернувшемуся медленно парню в руку свой прозрачный стакан персиково-апельсинового сока.       По столовой, дабы разрядить обстановку, разнеслась песня. Грустная какая-то.       — «Душа болит…»       Кира застыла вместе с Артом. Она слушала, как и он.       Парень стоял, иногда выпивая тяжкий глоток из стакана, сжимал его, смотрел в открытое настежь окно. Ветер не касался его одежды, но иногда теребил чёлку, открывая серьёзные глаза, направленные вдаль, когда снова пробила сердце строчка. Арт обернулся назад, он сел на подоконник, словно тот великий мыслитель, но сжал голову пальцами.       Кира как раз на этот момент наблюдала за парнем, она только положила часть ладони на косяк двери, чтобы войти и приблизиться к нему, подошла Лиля, которая закончила свой обед. Парень начал о чём-то с ней разговаривать. Кира развернулась к выходу из школы.       Через где-то пару секунд около Алимповой, Арт оглянулся. Его грустные глаза в миг стали отчаянно-расширенными в ужасе. Прямо перед окном стоял её мотоцикл. Она закрепила защиту на ногах и сняла с сидения свой шлем. Арт выдохнул слишком громко.       — Ааа? — Лиля удивлённо на него посмотрела. Мещеряков быстро оценивал расстояние.       — 3 этаж.       — Арт! Ты что??? — рука директора жёстко схватила, заскочившего на окно парня. Этот взгляд ему не понравился, Артём Мещеряков, секунду назад растерянный, стоял перед мужчиной и уже не помнил никого и ничего, кроме того, что ему нужно успеть, пока директор ему что-то говорил, поучая, он не слушал, отпустил руку из ладони шатенки.       — Лили… — Тихо сказал парень и развернулся. После Арт одним рывком оттолкнулся по полу, пролетел между ногами директора и всей очереди, в динамике загремела мелодия. Мещеряков вылетел с лестницы и прыгнул опасно прямо между пролётами.       — Арт! — Крикнули Вик и Вэл вместе с Филом. Илья схватил плечо Черных, чуть оттолкнув его от такого же прыжка.       Парень был у выхода из школы, когда резко его схватила сильная хватка рук.       — Арт! А ты куда это пропал? — Друзья уже быстро спустились по лестнице.       — А… я…       — Ничего не знаю. Быстро на урок. А то что это за команда без капитана!       — Но!       — На урок, Артём.       Его вздох прервал звук её двигателя. Из окна школы было видно, как мотоцикл на всей скорости пролетел по спорт площадке и Кира оказалась в воздухе, натянула на себя руль, и развернулась вокруг под крики и аплодисменты всех, включая директора:       — Кира! — Девушка перелетела через сетку школьной ограды и выехала на трассу.       — Недоступен. — Сказала Вэл, опустив сотовый от уха.       — Кира… — тихо произнёс Мещеряков сам себе.       — Арт! — парни обернулись. — Ты как? В порядке? — Лиля с плачем повисла на его плечах.       — Лили… — Мещеряков терпел обнимающую его девушку.       Напряжение разорвал звонок.       Вот уже две недели, Арт общался с друзьями нормально, без бесконечных вздохов, и казалось, что парню всё-таки удалось успокоить себя. Но однажды, когда занятие по физкультуре проходило на улице…       Их Мещеряков забил мяч в сетку ворот. Учитель был в восторге, но на той же скорости, с ещё большей силой он стал забивать мяч, до такой степени, что тот вращался, нагревая сетку и отскакивал снова, неизменно рикошетя в штангу.       Все команды разлетелись от его ударов в стороны.       Он забил 20 голов. Для друзей это говорило всё и кроме. Парень никогда и никому не показывал своего настоящего состояния.       — Мещеряков! Всё! Хватит! Ты закончил игру! Успокойся! — Учитель весь красный, выплёвывая свисток, улыбался и не замечал его взгляда. — Турник. Успокойся! Это потрясающе! Ты, Черных и Сменкина… — он не заметил его сменившихся глаз.       — Только… стой. — Остановил за плечо, напрягшегося как зверь перед прыжком Арта. Его глаза сверкнули реальным пламенем ярости за эту остановку. — Сначала пробе…       — Сколько? — Прохрипел он.       — Ааа… — тот чуть не выронил свои листочки с планом занятий и перевернул их в руках.       — Эээ… 20 кругов.       Пока он экал, Мещеряков упёр пальцы себе в переносицу, но как только тот назвал число, парень поднял голову. Класс бежал сначала нормально, но Арт бежал размеренно, в его наушниках кричала музыка. Шатен начал отделяться. От такой скорости, когда он резко подрезал всех, включая самых быстрых, глаза учителя чуть не выпали, вместе с выскочившим из губ свистком. Класс затормозил, они с ужасом и непонятными чувствами смотрели словно на инопланетянина, за невероятной его скоростью, а Арт, не уставая, бежал всё быстрее и быстрее, в земле стали оставаться дорожки его кругов.       — 20! Арт! Стоп! СТОП! Всё! Артём! Иди подтягиваться!       Парень ни на секунду не притормозил.       — Нет! На нижней! — Арт посмотрел наверх, почти в самое небо, практически у крыши школы, высотой в 10 метров.       Мещеряков перевернулся в воздухе через себя, видя две преграды в форме турников для равновесия ног, он перескочил обе и перебежал по нижним.       — Арт… — тихо сказал Илья, друзья смотрели на него особенно внимательно. Их парень сгорал сам в себе, глушил всё, что в нём только было в это время.       — Арт! Стой! Не надо это! — Учителю не надо, который чуть глаза не терял, а ему было нужно выжать себя, выбить своё тело до предела, иначе, эта боль уничтожит его.       Арт резко перехватился в воздухе руками за две железные трубы, повис между ними меньше чем на секунду, развернулся, вниз, снова вверх. Так он прокувыркался по всей длине параллельных железных брусьев, опять перебежал, но уже по одной трубе для равновесия и выпрыгнул через себя в конце. Арт вылетел высоко в воздух, уцепился за лестницу ладонями, выгнувшись из свечки вниз, проехал по трубе со скрипом руками под ненужный свист одноклассников и вылетел ногами на эту самую лестницу, по которой обычно ходят на руках. Артём без труда пробежал по ней, чётко, как она обычно, но Кира делала это мягче, он твёрже, с жёстким звуком — точно сцепление шин с полотном трассы на повороте. И на лестнице, у самого её края, где она идёт вниз, Арт оттолкнулся обратно вверх, уцепился за самый высокий турник, до которого ещё никто не добирался, он был здесь вроде украшения. До этого момента.       — На нижнем! — не мог докричаться учитель, но его перекрыл крик Арта.       Он так напряг руки, что не выдержал напряжения. Мещеряков так быстро закрутился десятками раз вокруг этого самого турника руками, стирая их в кровь, но он больше не кричал, лишь крутился всё быстрее и быстрее. Учитель уже несколько раз включал и отмечал работу секундомера.       — Арт… — прошептала Лиля, неверяще смотря на это.       Учитель выронил секундомер, когда жёсткую тишину разрезал рёв затухающего мотора. Арт тоже остановился и повис перпендикулярно земле, увидев её. Кира затормозила. Она сняла шлем, ветер мгновенно растрепал волосы, тучи сгустились в небе, пошёл тихий дождь. Все замерли от такой энергии между ними и настолько невероятной закономерности.       Взгляды на миг встретились. И тут же Артём сорвался вниз и твёрдо приземлился кулаком в землю. Он поднял голову, лишь чуть войдя своими специальными шипованными кедами в ставшую влажной землю. Она уже ушла.       Парень развернулся точно под этот длинный звонок школы. Ещё через мгновение самое густое на свете молчание расцепили его наушники, в них играла та самая песня из столовой, полностью раскрывающая всю его боль сейчас.       Одноклассники перевели глаза с упавших на землю наушников, на парня, исчезающего за стеной дождевых игл. Арт и не смотрел на стёртые руки. Илья поднял его наушники, на маленьком дисплее была надпись:        «…350 раз. 351?»       Они поняли, что он целый день слушал это.