Trio

Семь лет спустя.

Хорошо было вернуться обратно через некоторое время и найти Намимори практически в том же состоянии, что и пять лет назад. Тсуне было почти восемнадцать, когда она покинула свой родной город и переехала в Токио. Казалось, что расстояние между двумя городами преодолимо, но учёба в университете и нелёгкая доля наследницы поста босса Вонголы отнимали столько времени, что девушка просто не могла позволить себе выбраться даже на несколько дней и навестить семью. Шагая по знакомым ещё с детства дорожкам Намимори, Тсуна внимательно всматривалась в каждую частичку города, старалась рассмотреть каждое здание и запомнить их именно такими, какими они были в прекрасном цветении раннего лета. Она жадно глотала воздух, стараясь надышаться им, надышаться родным городом, родиной. Она смотрела на людей и улыбалась, пытаясь запечатлеть их в памяти, хотя прекрасно знала, что никогда не запомнит их. Через два дня девушка уезжала в Италию на полгода. Это был приказ Девятого — познакомиться, наконец, с устройством семьи, принять у него некоторые дела, встретиться с ключевыми партнёрами. Босс назвал это «отдыхом», но для Тсуны это был кошмар. Она привыкла к большому количеству новых знакомств, она научилась отдавать приказы и даже требовать чего-то от подчинённых. Но переезд в другую страну был намного большим стрессом для Тсуны. Она не хотела оставлять маму одну, хотя Емитцу стал приезжать к ней чаще — старался раз в месяц выбираться к жене, отношения с которой наладились в один миг и стали более тёплыми. И все школьные друзья Тсуны были в Японии, все лучшие воспоминания были связаны именно с этой страной, а вот Италия… В мыслях Савады Италия была страшным местом, в котором жили только мафиози. В Италии, считала Тсуна, каждый день раздавались выстрелы, шли бои, а обстановка была напряжённой, и расслабиться нельзя было ни на минуту. Поэтому Савада не хотела никуда ехать, но дела семьи действительно требовали её присутствия в поместье Вонголы, так что особого выбора у девушки не было. Девятый был уже далеко не молод, хотя и сохранял трезвость ума. У него практически пропало пламя, и союзные семьи, претендовавшие и раньше на главенство в сложившемся Альянсе, знали об ослабленной верхушке Вонголы, поэтому обстановка в мафии была нестабильной. Тсуна вернулась домой, когда уже почти стемнело. На кухне горел свет, по всему дому пахло вкусным ужином, и девушка поняла, что проголодалась. Поднявшись в свою старую комнату, Тсуна быстро переоделась, потому что не хотела ужинать в строгом костюме, который она обычно надевала на работу. Она задержалась в комнате, хотя обещала себе не предаваться воспоминаниям и не замирать на каждом шагу. Не удавалось. Эта кровать, стены, стол, вид из окна — всё напоминало о прошедших временах. У Тсуны теперь была совсем другая жизнь, полная приключений, опасностей и ответственности. Последний пункт был самым тяжёлым для Савады: она впадала иногда в панику, когда думала, сколько всего упало на её плечи. Вздохнув, девушка улыбнулась. У неё была другая жизнь, но не менее интересная. И многих людей из старой жизни она забрала с собой в Токио, ровно как собиралась забрать их в Италию. Спустившись обратно на кухню, девушка нашла там отца, сидевшего за столом с ноутбуком. — О, Тсуна, — сказал Емитсу, увидев дочь и улыбнувшись ей. — Как твоя прогулка? — Хорошо, — отозвалась Тсуна, включая плиту. — Ты… Работаешь? Общение с отцом давалось Тсунаёши непросто: Емитсу при всём своём желании вернуться в семью и стать её полноценным членом, продолжал держать большую часть своей жизни в секрете от Тсуны и Наны. Десятая никогда не настаивала на разговорах по душам с отцом, но втайне всегда ждала, когда же он наконец признает, что она уже достаточно взрослая, чтобы знать все подробности его жизни. Ей было уже двадцать два, скоро — двадцать три, она была без-пяти-минут боссом Вонголы — прятки казались ей глупостью. — Честно? Нет, — хмыкнул мужчина. — Я отправил Базиля устранять последствия конфликта, а сам взял небольшой отпуск. — Свою часть я уже выполнила, — сказала Тсуна, поставив на плиту сковородку с недавно приготовленным мамой ужином. Решив сделать первый шаг к налаживанию отношений, Савада продолжила. — Больше всего пострадал особняк Варии, представляешь? — Бои были в Японии, — Емитсу внимательно посмотрел на дочь. — Ты ведь не будешь чинить особняк Занзаса за деньги, которые выделяет Вонгола тебе на отстройку нового штаба? — Занзас делает так всегда, — сказала Тсуна, дотягиваясь до деревянной лопатки, чтобы помешать еду. Она надеялась, что отец посмеётся, а не воспримет жест босса Варии так резко. — Он проводит свои нужды через мои отчёты. — Тсуна… — Отец, — прервала Емитсу девушка, пожалевшая, что рассказала об этом. — Это моя плата за его повиновение. Точнее… За то, что он делает всё, что я приказываю… Прошу. В рамках… Ты понял. — Интересный договор, — сказал Савада-старший, закрывая ноутбук. — У вас с ним что-то… — Ничего нет. Мы практически не видимся с ним, — отозвалась Тсуна, нахмурившись. — И я надеюсь, что мне не придётся часто встречаться с ним в Италии. Но его отряд — сильнейший. Я не могу отрицать этого. Поэтому мне всё равно, на что он действительно тратит эти деньги — на виски или на перья для Луссурии. — Да, этому парню нужно много денег, — хмыкнул Емитсу. Тсуна улыбнулась, покачав головой. — Будешь скучать по Японии? — спросил мужчина после долгого неловкого молчания, во время которого Тсуна съела половину своей порции. — Конечно, — Тсуна задумчиво посмотрела на отца, пытаясь понять, зачем он спрашивает очевидные вещи. — Но все мои друзья будут там со мной. Даже Киоко обещала приезжать изредка. — Мы с мамой не дадим тебе скучать, — сказал Емитсу, и Савада непонимающе взглянула на отца. Тот повёл плечом, после чего опустил взгляд. — Я беру её с собой в Италию. — Ты с ума сошёл? — прошептала Тсуна, оглядываясь, как бы проверяя, не подслушивает ли Нана. — Там она может подвергнуться опасности! Там ведь… — Не крокодилы же там по улицам ходят, — хмыкнул Емитсу, отметив про себя, что девочка его всё равно ещё ребёнок, как бы она ни храбрилась и не старалась строить из себя босса. — Здесь ей оставаться опаснее, особенно теперь, когда ты уезжаешь. Я всё решил. — Да, я забыла, что ты сам всё решаешь, мистер внешний советник Вонголы, — фыркнула Тсуна. Емитсу покачал головой — как он мог объяснить девушке, что не мог возлагать на неё столько надежд с самого раннего детства? — Брось, Тсу, — сказал мужчина. — Ладно, извини, — выдохнула девушка. — Мне будет приятно, если вы с мамой будете в Италии. После ужина Тсуна пожелала спокойной ночи родителям и снова поднялась в свою комнату. Её вещи были давно собраны, поэтому ближайшие два дня девушка планировала провести за просмотром оставшихся документов о недавно произошедшем конфликте с одной из местных крупных мафиозных семей, после чего Савада хотела дойти до школы и, возможно, поговорить с Хибари, который совсем недавно начал путешествовать так много, что застать его в Японии было практически невозможно. Поговаривали, что на базе старого и изрядно отставшего центра разработок Вонголы Хибари собирался открыть инновационный исследовательский центр, и именно для этого он стал часто посещать Италию. Тсуна легла на кровать и вздохнула. В Италию вместе с ней уезжали Гокудера, Хром и Ламбо. Рёхей обещал приехать в ближайшее время, так как у него оставались дела в Японии, которые касались урегулирования конфликта и подписания мирного договора — по крайней мере, его окончательной версии. Хибари точно не собирался присоединяться к семье в Италии — он всегда делал только то, что хотелось ему, и Тсуну это устраивало, да и за несколько лет она сумела наладить общение со своим Хранителем в рамках требуемых от него действий. О Ямамото Тсуна думать не хотела, но не получалось, не выходило выкинуть его из головы. Девушка не знала, что происходило с Такеши, но он изменился. Всё началось сразу после возвращения из будущего — тогда Ямамото стал более замкнутым, но Тсуна подумала, что это из-за того, что он наконец понял, что мафия — это не ролевая игра и не притворство, а настоящая жизнь. Сразу после окончания школы Такеши переехал в Италию, объяснив это тем, что Тсуне наверняка понадобится свой агент в Вонголе. Мечник поначалу жил в поместье Девятого, но позже переехал в Варию, так как ему нужно было тренироваться со Скуало. После этого переезда Такеши стал вести себя ещё более странно: он появлялся редко, звонил Тсуне только по очень важным делам и избегал любой встречи с ней. Это выводило Саваду из себя, и она пообещала себе, что сразу после приезда в Италию она навестит Такеши и узнает, что произошло с ним за эти пять лет. Следующим утром Тсуна проснулась поздно, не сразу поняв, где она находится. На первом этаже раздавались громкие разговоры — кажется, смеялся Лабмо, разговаривая с И-Пин. Емитсу, кажется, был во дворе и разговаривал по телефону — из открытого окна доносилась итальянская речь. Тсуна со вздохом села на кровати, потягиваясь. Старая пижама была ей мала, но девушка всё равно с радостью надела её прошлой ночью, потому что даже такая мелочь мысленно возвращала её в то беззаботное время, когда она, просыпаясь вот так в кровати, получала тумаки от Реборна за долгие сборы и слышала добрый голос мамы, которая звала её на завтрак. Теперь освобождённый Аркобалено был скорее другом, чем наставником, хотя их нечастые встречи с Тсуной всё равно проходили в каком-то повелительно-менторском тоне, от которого Саваду пробирала дрожь. — Тсуна, милая, если ты проснулась, спускайся к нам! Твои друзья уже пришли, — прокричала Нана, и Савада, радостно улыбнувшись своим воспоминаниям, встала с кровати, быстро сходила в ванную и, переодевшись в более приличную одежду, спустилась на первый этаж, ни разу не споткнувшись о ступеньки — а ведь раньше она была никчёмным подростком, который спотыкался о собственную тень. — Всем доброе утро, — сказала Тсуна, заходя на кухню. Гокудера тут же встал со своего места и поприветствовал девушку, а Ламбо и И-Пин почти не обратили на неё внимания: они были увлечены каким-то разговором, больше похожим на спор. — Всё в порядке, Гокудера-кун? — Да, Десятая, все документы в порядке. Базиль прислал ночью последние сводки. И я уладил вопрос с реконструкцией торгового центра, всё пройдёт без единой заминки, — улыбнулся Хаято. — Вы можете положиться на меня. — Спасибо, Гокудера-кун. А билеты? — Девятый пришлёт личный самолёт. — Ох, понятно, — девушка чуть улыбнулась. — Что на завтрак? День пролетел так быстро, что Тсуна, оказавшаяся вечером в своей комнате и оторвавшая голову от документов только в полночь, почти расплакалась — приближался последний день в Японии. Конечно, она собиралась вернуться. Она собиралась провести в Италии от силы полгода, а потом вернуться в Японию и продолжить работать оттуда, но что-то подсказывало девушке, что её план не сработает. Интуиция шептала, что это путешествие превратится во что-то особенное, но что — девушка не знала. Следующий день, последний перед отъездом, начался с того, что Ламбо забежал в комнату девушки и спрятался в ней. Они с И-Пин играли в прятки, хотя, по мнению Савады, были уже достаточно взрослыми, чтобы бросить эти глупые игры — так она думала, конечно, только из-за раннего пробуждения. Было только восемь утра. Тсуна встала, постаравшись привести себя в порядок. Волосы после сна торчали во все стороны, и девушке пришлось потратить около пятнадцати минут, чтобы уложить их. На последний день Десятая не запланировала ничего. Поход в школу был отменён, так как оказалось, что Хибари был в Америке и не собирался возвращаться в Намимори в ближайшее время. Тсуна ещё вечером связалась с ним и выяснила, что у него есть некоторые намерения остаться в стране подольше: причиной тому были какие-то уникальные материалы, которые нашёл Кёя. Тсуна вышла на прогулку и, не задумываясь, дошла до ресторана Ямамото, с удивлением отметив, что вывеска сменилась — название было другим, да и внешний вид заведения изменился. Тсуна с грустью подумала, что ей хотелось бы сейчас встретиться с отцом Такеши, всё выяснить наконец и улететь в Италию без лишних переживаний. Не задумываясь, Савада зашла внутрь, вздрогнув от внезапного звона колокольчиков на входной двери. Было ещё слишком рано для посетителей, но ресторан был уже открыт, так что Тсуна прошла к стойке с различными десертами, где находился и бар. Официантов не было, и Тсуна села на стул, чуть покрутившись на нём. — Доброе утро, — позади девушки оказался незнакомый ей мужчина — не отец Такеши. Тсуна улыбнулась. — Доброе утро. Раньше здесь был другой ресторан, верно? — спросила она прямо. У неё не было времени на долгие разговоры, да и общаться с незнакомцем не очень хотелось. Мужчина воспринял её слова спокойно. — Да, Ямамото-сан переехал года три назад. Вы ищете его? У меня, боюсь, остался лишь телефон, так как я снимаю это здание… — Нет, просто мы были знакомы, а я улетаю завтра… Надолго. Хотела попрощаться, — чуть грустно сказала девушка. — Спасибо вам. — Подождите, — мужчина остановил девушку, когда та уже почти подошла к двери. — Вот, — сказал он, подойдя к ней и протянув небольшой свёрток. — Это за счёт заведения. Не люблю оставлять своих посетительниц такими грустными. — Спасибо, — улыбнулась Тсуна. — Всё же мне неудобно. Возьмите, — она протянула купюру, которая была в её куртке. — Это больше, чем… — Это с чаевыми, — сказала девушка, выходя из ресторана. На улице редко встречались прохожие, но летнее настроение чувствовалось и без них: повсюду слышались радостные голоса детей, гулявших во дворах своих домов, было так тепло, что Тсуна пожалела, что надела куртку. Девушка вдруг захотела, чтобы Такеши был рядом — он был одним из её лучших друзей, и последние года стали настоящим адом для девушки. Даже на недавнем конфликте им не удалось нормально пообщаться — Ямамото появился вовремя и помог семье одержать победу, но исчез уже через несколько часов после того, как преимущество стало очевидным. Тсуна не могла понять, что происходит, но Такеши оставался собой, когда оказывался рядом с ней: он смеялся, он рассказывал забавные истории, был душой компании. — Просто перестань прятаться, Такеши, — со вздохом сказала девушка сама себе. Она была боссом, но не могла манипулировать друзьями. Не могла заставлять их быть рядом с ней. В рамках своих обязанностей Хранителя Ямамото делал всё и даже немного больше: всегда готов был исполнять приказы Савады, оставался на связи при необходимости, но у Тсуны были вопросы к другому Такеши. Не к мечнику, не к Дождю Вонголы, не к киллеру, как его называл Реборн, а к другу. Её Такеши избегал общения, скрывался, врал — Тсуна не могла понять, что произошло и, что самое главное, в какой момент это что-то произошло. Решив позавтракать подаренным ей круассаном, девушка прогуляла практически до самого обеда. Она дошла до центра города, наткнувшись на огромную толпу школьников, которые шли в торговый центр или парк — и Тсуна с умилением вспомнила, как они с Такеши и Гокудерой гуляли в этих же местах и как весело было им проводить время вместе. Савада знала — Хаято тоже скучает по их дружбе с Такеши, просто он никогда не смог бы признаться в этом. Тсуна задумалась и вспомнила, что странности с Такеши начались с тех пор, как он начал ездить в Италию к Скуало. Именно с того момента мечник стал часто пропадать на несколько дней, возвращался хмурым и задумчивым. Тсуна решила вернуться домой, пообедать и зайти к Киоко, чтобы попрощаться с ней. Они с Сасагавой были лучшими подругами, обсуждали всё на свете, проводили вечера с вином и долгими разговорами. Киоко знала всё про мафию, принимая это, но не вникая. Она гордилась Тсуной, потому что у неё получалось управлять такой большой организацией — насколько Сасагава могла судить. Девушки учились в разных университетах, Киоко практически всё время жила в Осаке, поэтому им удавалось общаться только по телефону и интернету. Планы Тсуны поменялись, когда девушка зашла домой и наткнулась на небольшую толпу её друзей, державших в руках шарики и плакаты. На одном из них было написано «Хорошей дороги», на другом — «Покажи этой Вонголе, кто настоящий босс». Последний плакат держал Реборн, и Тсуна не смогла сдержать улыбку. — Ребята! Вы собрались, чтобы проводить нас? — спросила она с умилением. — Ки-тян, и ты тут! — воскликнула она, заметив подругу. — Я думала, ты приедешь только вечером! — Я не могла пропустить вечеринку, которую устроил Реборн-сан, — радостно произнесла Киоко. До самого позднего вечера друзья общались тесной компанией, пока не пришла пора всем расходиться. Последней ушла Хару, оставив Тсуну с Киоко. Сасагава решила переночевать у Савады, потому что Рёхей был в другом городе, и девушка не хотела оставаться одна в доме. Да и нужно было помочь Нане вымыть всю посуду и собрать последние вещи в коробки. — Я буду приезжать к тебе время от времени, Тсуна, — сказала Киоко, помогая Саваде убирать посуду со стола. — И у нас останется традиция субботних скайп-посиделок, верно? — Конечно, — сказала Тсуна, бодро улыбнувшись. — Я постараюсь освобождать каждую субботу для тебя и бокала хорошего вина. В конце концов, даже босс должен развлекаться. — У меня хорошее предчувствие по поводу этой поездки, — сказала Киоко. — Всё будет хорошо. Тсунаёши считала иначе, но поделать ничего не могла, поэтому уже следующим утром улетела в Италию. В самолёте было на удивление свежо. Тсуна попросила дополнительный плед, и ей принесли целый ворох разнообразных курток и ещё чего-то — девушка выбрала самое безобидное одеяло и укрылась им, поёжившись от холода. Частный самолёт Вонголы был небольшим джетом с красивыми кожаными светлыми креслами, небольшим мини-баром и тремя стюардессами, которые крутились вокруг Тсуны и Гокудеры, стараясь заигрывать с Хранителем. Савада смотрела на этот умелый флирт с интересом: у Хаято не было девушки, насколько было известно Саваде, и едва ли ему было неприятно внимание со стороны красивых стюардесс. — Гокудера-кун, ты получил ответ от Девятого? — спросила Тсуна, когда одна из них наконец отошла от парня. Хаято чуть покраснел, так как заметил, что Десятая видела, как неумело он отвечал на флирт. — Да. Ещё он отправил нам пригласительные, — сказал подрывник. — Всем Хранителям и вам, Джудайме. — Пригласительные? — удивлённо спросила Тсуна. Стюардесса принесла ей бокал шампанского, но девушка отмахнулась. — Что за мероприятие? — День рождения Девятого, — сказал Хаято. — Ох, я не знала. Хорошо. Это неожиданно, — сказала Тсуна, укутавшись в плед сильнее. — Я буду скучать по Японии, — сказала она через пару секунд. — Не хочу ехать туда. Почему наша резиденция не может быть в Японии? — Как только вы станете полноценным боссом, Десятая, мы непременно перенесём базу в Японию, — сказал Хаято. — Но пока нам придётся играть по правилам Девятого. — Знаю, знаю, — пробормотала Тсуна, прикрывая глаза. На время полёта у Савады было запланировано множество дел, но она отложила их, потому что хотела обдумать предстоящее путешествие по Италии. Среди указанных Девятым обязательных мероприятий всего лишь два были в поместье Вонголы, а все остальные — в варийском обиталище. Тсуна не могла понять, чего именно хочет Девятый от них, но возражать не могла. Ей, конечно, хотелось бы получше узнать работу независимого отряда убийц, потому что у неё было много вопросов к ним. Например, среди всех офицеров примерно одного ранга — то есть среди Хранителей Девятого, Тсуны и Занзаса, — самые высокие зарплаты были именно в Варии. Однако финансирование со стороны Вонголы было несоизмеримо маленьким для таких запросов. Таким образом, за два года пристального наблюдения, Тсуна насчитала, что Занзас тратит за год в четыре, а то и в пять раз больше, чем получает Вария. Откуда он берёт деньги? Теоретически, его офицеры могут принимать частные заказы, но тогда почему они отдают гонорары боссу, а не забирают себе? И каким образом он умудряется проворачивать все эти финансовые махинации под носом у Девятого? Или же вся верхушка Варии занимается каким-то делом, которое не касается Вонголы. В таком случае, что это может быть? Наркотики или оружие — что же, Тсуна считала это самыми очевидными ответами. Торговля органами, что тоже могло входить в занятия Варии. Савада должна была разобраться в этом, иначе рано или поздно ей придётся справляться с этим в качестве босса. А уж она не собиралась просто так прощать Занзасу любой незаконный бизнес. Проблема с Такеши и неизвестность с финансированием Варии были двумя проблемами, которые Тсуна планировала решить в Италии за полгода и вернуться в Японию, чтобы продолжить работу оттуда. Девушка вытащила из своей сумки план, который предоставил ей Хаято, и открыла первую страницу. В день прилёта она должна была встретиться с Девятым, затем пару дней потратить на осмотр особняка и знакомство с ключевыми офицерами разнообразных отрядов, подконтрольных непосредственно Вонголе. А уже с третьего дня путешествия начинались разъезды в резиденции Вонголы, знакомство с партнёрами и другие мероприятия. — Гокудера-кун, когда мы должны первый раз быть в Варии? — спросила Савада. — Через неделю, — сразу же отозвался Хаято, взглянув на девушку. Та кивнула и чуть нервно улыбнулась, и Гокудера, осмотревшись, подошёл к Тсуне и сел на кресло рядом с ней. — Волнуешься? Что было между Хаято и Тсуной — это была загадка даже для них самих. Савада не могла объяснить, что именно она чувствовала к своему подчинённому, но старалась обходить эту тему. Гокудера давно для себя решил, что он любит своего босса, но он понимал, что Тсуна никогда не будет с ним. Да и кому нужна была вся эта романтика, если в любви существовало столько оттенков и столько полутонов? Хаято видел и чувствовал, что Тсуна относится к нему с исключительным вниманием, а большего ему и не нужно было. Любовь к Тсуне, при этом, не мешала ему заводить отношения с девушками — краткосрочные или долгосрочные. — Да, встреча с Занзасом — это большой стресс, — сказала Тсуна, взглянув на подрывника. — Я защищу тебя, — улыбнулся Хаято. — Он даже пальцем тебя не тронет. — Конечно, — хмуро произнесла Савада. — Спасибо, Хаято, — добавила она, улыбнувшись Хранителю. Она коснулась ладони парня и несильно сжала её, сразу же убрав руку. — Надеюсь, обратно мы полетим втроём — с Такеши, — проговорила она, отчего-то покраснев после невинного прикосновения. Оставшееся время Тсуна провела за размышлениями, но по большей части они были связаны не с работой, а с её личной жизнью. Она почему-то, посмотрев на Гокудеру, вспомнила своего первого молодого человека, который появился у неё ещё в школе. Это был обычный японский школьник, который краснел при каждом неловком прикосновении. После расставания с ним Тсуна несколько дней не могла нормально есть и пить — Хаято тогда кругами ходил вокруг неё, постоянно поддерживал и помогал справиться с этим состоянием. Гокудера был настоящим другом, но было всегда в его взглядах на Тсуну что-то большее, какое-то желание сказать что-то, признаться. Савада чувствовала, что он питает к ней романтические чувства, но молчала, ведь едва ли её знание что-то изменило бы: она была не готова сказать, что чувствует что-то в ответ. Самолёт приземлился вечером, было около семи, солнце уже село, и жара уже отступила, и Тсуна, надевшая в туалете самолёта летнее платье, чуть поёжилась от прохлады. Хаято заметил это и накинул на плечи девушки свой пиджак — он не менял костюм, потому что должен был оставаться в форме. Среди встречавших их офицеров Тсуна сразу увидела Ямамото. Он стоял чуть поодаль от всех и говорил по телефону, не сразу заметив подошедшую к нему девушку. Говорил он, как ни странно, по-итальянски, но Тсуна всё равно поняла, о чём он разговаривал, так как учила язык уже лет пять. — Понял, понял, — сказал Такеши. Из его телефона послышался достаточно громкий крик, в котором трудно было не угадать голос Скуало. — Ну да, именно так. Маттео с порядке, он больше орёт... Как ты, хах. Я понял. Вышли мне все документы, я завтра посмотрю. Да занят я сегодня. Всё, до связи. Тсуна! — воскликнул мечник, заметив девушку. — Привет! Как долетели? Хаято, — Ямамото протянул Урагану руку, и тот с некоторым нежеланием пожал её. — Я так рада видеть тебя, Такеши, — улыбнулась Савада. — Ты нас отвезёшь? — Да, — кивнул парень. Он отвёл Тсуну и Хаято к машине, на которой не было никакой символики мафии — ни эмблемы Вонголы, ни других отличительных знаков. На вопросительный взгляд Гокудеры Такеши только улыбнулся и сказал: — Это моя личная. Хаято промолчал, но подумал, что Такеши, видимо, что-то недоговаривает, потому что их зарплат явно не хватало на покупку таких автомобилей. Сев в машину, Тсуна тут же растянулась на заднем сидении, с удовольствием давая уставшей за время полёта спине отдохнуть. Гокудера сел на переднее сидение. — Ну, рассказывайте, как дела в Японии? — спросил Такеши, заводя машину и выезжая с территории аэропорта. — Я не успел в этот раз с вами толком пообщаться, извините. Были дела здесь. — Чем ты тут занимаешься? — спросила Тсуна, устало зевнув. — Ну, разными делами, — туманно отозвался Такеши. Гокудера закатил глаза и подумал, что, если бы только Тсуна разрешила ему поискать информацию о деятельности Ямамото в Италии, он уже давно что-нибудь нарыл. Но Савада была принципиальна в этом вопросе: никаких поисков информации за спиной её друзей. Поэтому приходилось ждать, пока Такеши сам не расскажет правду. — Я в основном живу в Варии, — сказал между тем Ямамото. — В поместье Вонголы делать нечего, сейчас центр управления именно через Варию проходит. Девятый уже слишком стар, чтобы что-то решать. — Поэтому делами семьи занимается Занзас? — спросила Тсуна. — Ну, не он один. Втроём, — сказал Такеши. — Он, Скуало и Агата. — Они до сих пор в таком составе, — задумчиво протянула Савада. — Не думала, что девушка так надолго задержится в Варии. Что ещё нового? — Много чего, — сказал Ямамото. — При случае обязательно расскажу. Гокудера не стал говорить, что четырёхчасовая поездка до поместья — самый лучший случай, чтобы рассказать всё, что происходило за пять лет странного поведения Такеши. — Я была в ресторане твоего отца, Такеши, — сказала Десятая. — Он переехал, говорят. — Ага, уехал сюда, когда понял, что я не вернусь в Японию, — сказал Ямамото. — Но ему тут нравится. Он открыл новый ресторан и пользуется даже большей популярностью, чем у нас. — Агате, наверно, нравится, она так хвалила еду твоего отца, — хмыкнул Гокудера, вспоминая, что Робертс, когда жила в Японии два месяца, постоянно приходила за едой в ресторан Тсуёши. — Да, она рада, — кивнул Такеши, сохраняя совершенно безразличное лицо. — А ты в Японию не вернёшься? — осторожно спросила Савада. — Нет, — покачал головой Такеши. — Тут семья… Вонгола, — уточнил он. — Да и с Варией у меня сложились тесные отношения.