***
В трясущихся руках, пропотевшими толстыми пальцами он сжимает давно измятые фотографии, чувствуя как сердце с бешенной скоростью набирает темп. Содрогаясь всем телом, Грег хватается за грудь, пытаясь унять боль, и хрипло выдыхает, грузно опуская грудную клетку. Замирая, его голова валится на бок а ни на что не годные пальцы разжимаются, роняя на пол фотографии, где ему последний раз улыбается Стивен. А где-то там, среди тысячи далеких звезд промеж которых растворился Стивен, невидимым пламенем загорается новая звезда, подмигивая кучерявому мальчонке глядевшему сквозь иллюминатор потрепанного корабля. В этот момент Стивен ощутил в себе необъяснимую пустоту, но изо всех сил решил не поддаваться этому чувству. Откидывая спинку кресла, он всем телом с силой вжимается в него, стараясь не думать о пляжном городке, пончиковой, обрезках из закусочной и самое главное, об отце. Стивен отдал всего себя потоку несшего его в родной неизвестный мир. Туда, где нет его дома и семьи. Сердце Грега остановилось на шестьдесят пятом году его жизни.***
Больше ему не хотелось ни спать, ни есть, ни жить. За одно мгновение, как только ракета прорвалась сквозь розовые облака, а корабль опустился на твердую поверхность, вся его жизнь рухнула, и он понял, что не сможет так жить. Понял, что не сможет злится на Жемчуг, простит ее и простит отца за то, что жизнь не вместила в него пару лишних десятилетий. Простит всех на свете когда дверца космического корабля со скрипом отворится, и спуская свои короткие ноги с его порога, впервые за долгие пятьдесят лет делая свои первые шаги, он почувствует под ногами твердую землю, вдохнет солоноватый воздух Прибрежья, и не узнает собственных ощущений. Зато он ощутит, как все что когда-то жило им и напоминало самого себя, внезапно стало чужим. Он почувствует это и простит. Не будет обижаться когда встретит постаревшую Конни с внуками на руках. Не обозлится, когда узнает что она ждала его двадцать с лишним лет, простит, когда она скажет как сильно любила его. Город с новыми декорациями и актерами, город умывшийся временем, смывший с себя всего Стивена, теперь носил новое лицо. Он еще долго бродил по неизведанным тропинкам притоптавшимися чужими местами, пока не вышел к дому, где все было по старому. Аметист и Гранат с порога бросились обнимать его. В объятьях Гранат он чувствовал робость, должно быть она знала, и переживала это еще множество раз прежде чем это вообще произойдет. Даже за ее толстыми стеклами очков он угадывал напряжение во взгляде, и ему как никогда хотелось чтобы все было по другому. Они сидели в старой гостинной, как когда-то давно, и все казалось слишком не реальным. Забавные истории от Аметист, хлопочущая Жемчуг и привычно серьезная Гранат. Если завесить окна шторами и не включать телевизор с новыми телепрограммами, вполне можно жить. Но Стивен заметил, что время побывало и здесь, оно унесло вместе с собой привычные запахи а старым вещам прибавило ветхости и блеклости. На языке он ощущал новые вкусы, и все это его отталкивало. После ужина Стивен прошел в свою комнату и окунулся в былую мягкость кровати. Тело поддавшись воспоминаниям расслаблялось. Над его головой нависало деверо полок расположившие на себе фоторамки и фигурки из его любимых игр и мультфильмов. Но даже там все было по-другому, не на своих местах и теперь таким выцвевшим. Стивен прикрыл глаза. Он устал и был дезориентирован. Его жизнь уже не принадлежала ему. Он хотел заснуть, а проснувшись отправится в пончиковую, купить эти дурацкие львиные язычки и поболтать с Сейди и Ларсом, но пончиковой больше не было. А Сейди и Ларс и вовсе больше не жили в Прибрежье. Все чужое, цвета сменились, и не было смысла держатся за хлам. Стивен осознал, что ему не чем жить, сон не придет к нему, а значит он и не проснется ни в этот, ни в любой другой из рассветов. Стивен открыл глаза когда услышал скрип ступенек, это была Гранат. Сквозь сумерки он увидел как она вошла в комнату и села на край кровати. Матрас под ее весом тут же прогнулся с не характерным когда-то для него скрипом. Гранат долго сидела рядом с ним пока он разглядывал потолок, но так и не решалась ничего сказать. Ее пугала серьезность полосовавшая морщинами детское лицо, пугал угасший взгляд с потухшими звездочка. Она провожала его молчанием сидя на краешке кровати в полутьме. Судьба всегда была изворотливой, но каждый сделанный ею шаг выводил ее к одной и той же развязке. Она поцеловала его в лоб, и он умер тысячу раз прежде чем наступило утро.***
- Неужели ничего нельзя было сделать? - Гранат, почему ты нас не предупредила, мы бы заставили его не делать этого, мы бы придумали что нибудь! Гранат поддела пальцем очки удобнее посадив их на нос. - Это судьба. Аметист и Жемчуг хотели возразить, но увидев как из-за толстых стекол скатываются слезинки, остановились - Я была рядом с ним, в будущем мы перепробовала все чтобы изменить это, но ничего не получилось, - она помедлила, - я показала ему.. Но он все равно.. Жемчуг издала пугающий вопль и опустилось на пол срываясь на крик: "Я убила ее.. Убила его!" рядом с ней опустилась Аметист а за ней и Гранат. У обоих в глазах застыли слезы. А на верху, в комнате Стивена, было лишь тело усыпанное окровавленными осколками самоцвета.