***
— Где этот шпион? — с очевидным недовольным тоном обратилась Арси к своему собеседнику. Она стояла, оперевшись спинными пластинами о стену, манипуляторы скрещивались на груди. Достаточно закрытая поза, кричащая окружающим о не плохом расположении духа данной фемм. Бамблби прогал воздух по вентсистемам и подпер подбородок ладонью, выводя и без того очевидный ответ — связист как обычно расположился за главной консолью базы, которую не так давно «отнял» от Ретчета и позволял ее использовать в экстренных случаях или же при лечении. Хотя даже в такие моменты Саундвейв отдавал только один из двух экранов, не желая прекращать свою работу ни на клик. Что уж говорить о подобных вещах, если сикер спокойно мог стоять за консолью до глубокой ночи и уходить на подзарядку на какие-то жалкие пару-тройку джооров, чтобы с самого утра, когда солнце только вставало из-за горизонта, привычно вернуться за рабочую поверхность. Подобное трудолюбие первые солциклы пугало и напрягало, хотя второе чувство со временем так и не ушло. Автоботы, пусть и были достаточно дисциплинированы, не могли понять такого рвения к своей работе. И из-за этого непонимания рождались смутные, но такие навязчивые сомнения, что что-то здесь точно не так. -Тц, пытается принести пользу? Больше всего пользы от десептикона только тогда, когда он мертв. А этот… не известно, сколько информации на нас достал. — «Я первое время считал, что ты просто удивлена таким изменениям… Но я рад, что хоть кто-то считает его предателем помимо меня», — отозвался желто-черный мех. — Нет, мне изначально не понравилась идея Оптимуса оставить его на базе с остальными, и тем более предоставить доступ к нашей базе данных. — «И в довершение ко всему он умудрился втереться в доверие к нашим белковым друзьям». — Вообще не понимаю, как Ретчет смог допустить их знакомство. Зато теперь дети большую часть времени проводят с ним. Конечно, благодаря этому у нас появилось больше возможностей… Но лучше бы я продолжала опекать Джека, нежели ежекликово беспокоилась о его состоянии. — «Аналогичная ситуация с Рафом». — Ты видел, как он пользуется своими протезами? Одно неосторожное движение, которых у него куча — и дети превратились в лепешку! — «Если бы можно было проследить за ним и вычислить его истинные цели… Меня не покидает смутное предположение, что Оптимусу просто промыли процессор, и это все — задумка Мегатрона, которую им удается проворачивать у нас перед носовыми анализаторами. Я слышал, что даже Ретчету не по душе его прибывание на базе». — Ты прав, Ретчет скрипя дентами, поставил ему протезы. Но я думаю, что знаю меха, который смог бы нам помочь в небольшой «слежке», — линзы Арси ярко блеснули, выдавая их обладательницу с процессором — у нее появился отличный план, который Би удалось интуитивно понять. — «Смоукскрин?» — Он самый. Ему удалось притереться с Саундвейвом, и он достаточно осторожен, чтоб не спалиться. Я поговорю с ним. — «Хорошо, удачи тебе в этом деле. Надеюсь, это принесет свои результаты, и мы успеем решить проблему до того, как все перейдет в стадию необратимого…» — Бамблби шумно провентилировал, поднимаясь с платформы, на которой до этого сидел, и направился в сторону выхода. Арси лишь кивнула, заканчивая на этом их диалог, и первая покинула кварту своего сокомандника, желая сразу же, не теряя времени, поговорить со Смоукскрином. Только вот, поспешив выскользнуть в коридор, она столкнулась с темно-синим механоидом. Стоявшую до этого тишину нарушил грохот упавших датападов — очевидно, десептикон вышел из отсека лидера автоботов, где излагал отчет за отработанную неделю. Только вот настоящая правда отличалась от «истины» самой Арси. — Чтоб тебя… У тебя не только манипуляторы кривые, но ты еще и не видишь ничего дальше своего носового анализатора! — взъелась алозначная, с ярко выраженным презрением осмотрев сикера, что остался холоден к выпаду фемки, сосредоточив все свое внимание на разлетевшихся датападах. Летун присел, с некоторым усилием собирая датапады протезированным манипулятором, пока сверху доносились недовольные фырки и гудение вентиляции — все также умело игнорируемые. — Вместо того, чтобы быстрее все поднять нормальным манипулятором, ты возишься с каждым 'падом, пытаясь его поднять шлаковым протезом. В чем смысл от этой штуки, если даже с ней ничего не можешь? Дрон без обоих манов и то полезнее будет, — плескалась ядом автоботка, очевидно, желая задеть своими словами стоявшего на коленных шарнирах связиста. — В том, что мне был поставлен «шлаковый» протез, очевидно виноват не я, а тот, из-за кого на базе автоботов настолько скудные запасы. Большую часть техники можно было собрать более экономно в плане ресурсов. У вас также была возможность использовать материал этой планеты, которым ваша фракция пренебрегла в отличие от нашей, — осадил фемм связист, наконец поднимаясь и позволяя своей холодной лиловой оптике встретиться с пылающей небесно-голубой. — А причина, по которой я использую свой протез вместо здорового манипулятора, достаточно очевидна. Если я не буду его использовать, то не смогу добиться идеально возможного с этой конечностью функционала. Более того, системы могут попросту отвергнуть протез как «ненужный», и в таком случае затраченные на него материалы и сама работа вашего медика пойдет насмарку. Сомневаюсь, что создатель этого механизма и ваш лидер обрадуются такой новости. Или же тебе важнее собственное… Эго? — телепат наградил колесную выразительным взглядом, тихо хрипнув. После нескольких разговоров с Праймом, связист согласился использовать собственный вокодер, а также принял факт отсутствия маски на своей лицевой, которую лидер алозначных категорически отказался восстанавливать. Причины на то было сразу три: отсутствие лишних ресурсов на базе; нежелание самого Оптимуса вновь лицезреть пустую пластину; а также предположение, что автоботам будет спокойнее видеть истинные эмоции десептикона, нежели сокрытую за маской лицевую. Правда, последнее не играло почти никакой роли — алозначные продолжали сомневаться в искренности поступков своего врага несмотря на возможность его лицезреть. К тому же, эмоции меха просачивались настолько редко, что особого отличия внешности «в маске» и «без нее» не было. — Я спокойно могу использовать все свои первичные и вторичные манипуляторы, но от меня будет проку гораздо больше, если я научусь столь же хорошо использовать протез в работе. — Саунд выпустил из своего корпуса два щупа, поднимая ими оставшиеся датапады и устраивая их к остальным. — Чтоб тебя… Можешь быть уверен, мы найдем на тебя управу, и тогда ты в тот же клик вылетишь с базы — в лучшем случае. В худшем — отправишься в пыточную, — рыкнула Арси, недовольная своим проигрышем в словесной баталии, и двинулась в сторону отсека, где сейчас должен был предположительно находиться Смоукскрин. Телепат едва слышно хмыкнул, пряча обратно ставшие ненужными дополнительные манипуляторы, и, когда фемка оказалась за его спиной, произнес достаточно громко короткую фразу, разозлившую автоботку сильнее: «Не обещай того, что не сможешь воплотить в реальность»…***
Вечер телепата проходил в привычном для него режиме — у консоли, за которой он продолжал усердно работать. Механоиду удалось сосредоточиться на свое работе только джоор назад, когда алозначные развезли детей по домам. Кто бы что не говорил, но эти белковые последнее время постоянно ошивались неподалеку от телепата, задавали кучу вопросов или просто лезли под манипуляторы с наивной надеждой понять, что именно связист делает за консолью. Точнее, наивными попытки были как раз у двух старших ребят. А вот Рафаэль… Вейв хоть и не акцентировал внимание на этом мальчишке, но прекрасно понимал, что этот ребенок внимательно следит за каждым действием механоида, запоминая, анализируя и учась у десептикона. Будь у меха свободное время и желание, он научил бы тому, что знает, чему обучился сам. Дети не напрягали, но рассеивали чуткое внимание телепата, которому тяжело удавалось сконцентрироваться на работе при посторонних. В этом плане на десептиконской базе работа давалась легче, поскольку к летуну никто не лез, а присутствующие на капитанском мостике оставались незаметны, а потому не раздражали, не отвлекали. Это являлось весомой причиной для работы ночью помимо собственного желания. Привыкнув к круглосуточному графику работы у Мегатрона, у сикера не возникало трудностей с переработкой, которая уже давно стала нормой. Вместе с этим связисту удалось понять, почему в рядах автоботов такой рассинхрон — белковые играли в их жизни большую роль, что сказывалось на производительности. Но высказываться против белковых Вейв не собирался, достаточно спокойно приняв некоторые изменения в своем графике и акцентируя все свои силы на ночном времени суток. Совсем скоро алозначные вернулись на базу, доставив своих напарников до домов, и, смерив телепата недовольным взглядом, поспешили разойтись по своим отсекам. Саунд не удостоил их своим вниманием, пусть и ощутил тяжелые ЭМ-поля, выдающие прозрачные как чистый лист мысли автоботов. Они еще какое-то время несколько отвлекали связиста от работы, но уже не казались столь настырными, как излишнее внимание подростков к его персоне или же… внимательный взгляд о стороны двери. — Что-то нужно? — уточнил телепат, отвлекаясь от консоли и чуть оборачиваясь в сторону тихого наблюдателя. — А, нет, мне просто было интересно понаблюдать за твоей работой. Если это тебя раздражает, я уйду, — отозвался Смоукскрин, желая было скрыться с оптики рассекретившего его меха, но его вовремя остановил вопрос десептикона. — Следил за тем, какие файлы я расшифровывал. Идея Арси, верно? — мех повернулся обратно к консоли, и в следующий наноклик по отсек разнеслись шаги колесника по направлению к десептикону. — Можно и так сказать. Не то, чтобы я тебе не доверял, но Арси и Би думают несколько иначе. Я не вижу другого разрешения спора, кроме как понять, чем именно ты занимаешься, — ответил бот, устроившись по правую сторону от сикера. — И потому ты решил рассказать весь план шпиону, а до этого не стал маскировать свою метку? — Я доверяю Оптимусу. Он бы не стал приводить на базу потенциально опасного врага, чтобы впоследствии держать его в свободном доступе сети и тем более восстанавливать… — Смоукскрин немного замялся, сосредоточив свой взгляд на замененном манипуляторе, что бросался в оптику, — а ты неплохо им справляешься. Если не обращать внимание не внешний вид, то и не скажешь, что он неродной. — Это иллюзия. Протез не столь подвижен, как оригинальная конструкция моего корпуса. Хотя… Она близка к довоенной форме, поэтому контакты достаточно быстро прижились. Но даже так протез остается слабой версией манипулятора. Даже удержание предмета остается почти что непосильной задачей. Сомневаюсь, что смогу им когда-нибудь поднять вещь тяжелее датапада. В целом, программисту это и не нужно, верно? — Ну, — кажется, разведчика застали врасплох подобным рассуждением, а вопрос в конце и вовсе поставил в тупик. — А как же… будущее? Имею ввиду послевоенное время. Останешься программистом? Не хочешь вернуть свой настоящий корпус? — Я не увижу мир после войны, — смягчил свой тон телепат, едва заметно улыбнувшись, позволяя увидеть свою улыбку автоботу. — Почему ты так говоришь? Ты не Праймус, чтобы знать, сколько тебе ещё осталось. — Возможно. Зато я знаю свой диагноз и здраво оцениваю свои возможности. — Я бы не загадывал на твоем месте, сколько ещё проживу, — попытался настоять на своем Смоукскрин, повысив при этом вокодер. — Что же, посмотрим… А сейчас тебе стоило бы отправиться на перезарядку, уже поздно. — А ты? — Еще поработаю немного, — честно ответил Саундвейв. — Тогда… Приятного оффлайна? — пожелал автобот, направившись к выходу. — И тебе…