Враг моего врага

            Перебирая фолианты с любым упоминанием крестражей, Поттер внимательно впитывал о них информацию, которая могла бы пригодиться в его дальнейших поисках, дабы облегчить его планы.       Всё, что происходило с ним за эту неделю, просто действовало парню на нервы.       Поттер срывался на Беллатрикс, а она в ответ на него же, не желая это все терпеть, даже не вникала в причину его поведения.       Гарри все больше злился на себя, что поступил так с Вальбургой. Пускай она и использовала его, но ведь тренировала, была с ним рядом, чтобы не происходило.       Женщина старалась быть для Поттера семьёй, пускай получалось весьма плохо.       Швырнув книгу в стену, парень с дуру перевернул массивный стол, следом за книгой бросил и сам стул, спинка которого отлетела в сторону.       Хотелось сравнять весь особняк с землёй, забыть все, что произошло с ним за эти годы.       Поттер сорвался с цепи, превращая библиотеку в кромешный хаос, который эльфы с трудом восстановят, если Гарри оставит, хоть что-то целым и невредимым, что было мало вероятным.       Разбивая полки, что стояли десятилетиями и накапливали на себе столько материала, который хотел бы заполучить каждый… Гарри превращал все в руины, совсем не заботясь о последствиях, не считая это нужным.       Хотелось ломать, уничтожать все, что попадалось ему на глаза.       Поттер не мог спокойно держать на себе маску человека, которого ничего не заботило.       Это утомляло, выводило из себя так сильно, что он считал, будто свихнется быстрее, нежели победит Волдеморта.       Гарри старался. Делал все, что ему велели и учили… Но его нервная система пошатнулась, когда Вальбурга ушла.       Нет. Когда Поттер её выгнал, даже не выслушав женщину, что было его роковой ошибкой.       Втянув побольше воздуха, парень молча вышел из библиотеки, так и не нашёл нужной зацепки, что могла бы помочь найти эти чёртовы крестражи, которые хотелось засунуть в глотку Реддла, дабы тот подавился ими.       Спустившись в гостиную, Поттер отвёл взгляд от кресла, что находилось возле камина… В котором так любила сидеть леди Блэк, обсуждая с Гарри прошлое всех родов, рассказывая обо всем, что он так бережно запоминал.       Но этого больше нет, Гарри сам все это уничтожил… Растоптал.       Глубоко вздохнув, Поттер подошёл к креслу, провел ладонью по его спинке, устало прикрыл глаза.       Чувство тоски, просто разрывало сердце Гарри. Но разум кричал о правильности поступка, что он сделал и не должен был жалеть.       Сев в кресло, парень сжал подлокотники, устало прикрыл свои глаза. Но, как бы он не старался взять эмоции под контроль, никакого успокоения к его сожалению не было.       Ещё эта чёртова просьба Лестрейндж, которую она напоминала Поттеру, чуть ли не каждый день, не оставляла парню и дня, чтобы просто расслабиться и не думать, что он вновь был обязан.       Хотя… Какой смысл лгать самому себе, когда он действительно выполнил бы все, о чем Беллатрикс бы только не попросила.       Поттеру было плевать на своё состояние, лишь бы утолить желания женщины, которые рано или поздно… Сведут его в могилу.       Гарри прекрасно понимал, что это ненормально. Что нельзя так просто взять и отдать всю власть женщине, которая даже ничего не даёт взамен.        Поттеру и не хотелось ничего взамен, кроме её общества и взгляда, который так дурманил его разум.       Глянув на огонь, что слабо потрескивал в камине, Поттер почувствовал ладони на своих собственных плечах, что ничуть его не напугало.       Но когда он повернулся, чтобы посмотреть на Беллатрикс, либо же Вальбургу, что решила вернуться обратно, за его спиной никого не было…       Слабо усмехнувшись, Гарри покачал головой, отгоняя мысли о шизофрении, как можно дальше, дабы не зацикливаться на этом и не отвлекаться от своих планов.       С каждым днем, Поттеру казалось, что он медленно начинает сходить с ума, отчего веселее не становилось, лишь усиливалась головная боль, которая мешала ему здраво мыслить.       Поведя плечом, что слегка затекло, Гарри откинулся на спинку кресла, прикрыл ладонями глаза, которые болезненно пульсировали, что не облегчало его состояние.       Позвав Кикимера, который появился почти сразу, дабы не заставлять Поттера ждать, эльф внимательно посмотрел на него. Поттер лишь наблюдал за старым домовиком, после чего наклонился к Кикимеру корпусом, выгнув бровь.       Наблюдая за Гарри, эльф чуть отошёл назад, не понимая, что от него хотели и зачем позвали, если парень всего лишь молча рассматривал Кикимера, словно экспонат в музее.       Гарри хотел расспросить всех эльфов о крестражах, надеясь на то, что хоть они знают правду, которая так ему была нужна.       Благодаря нужной информации, весь этот ад закончится гораздо быстрее, чего Поттер сильно хотел, уставший от всего этого дерьма. — Я хотел спросить. Кикимер… ты знаешь о крестражах, хоть что-то? — Поттер внимательно посмотрел на эльфа. — Для меня это важно, понимаешь? Я надеюсь на правду, которую я хочу от тебя услышать. — Гарри брал на слово, считая, что Кикимер признается. — Простите, но Кикимер не понимает, что вы имеете в виду. — Парень заметил нервозность эльфа, на что лишь усмехнулся, покачал головой. — Если бы Кикимер знал, он бы рассказал вам все. Кикимер не врет, никогда не стал бы. — Гарри усмехнулся. — Хочешь сказать, что ты действительно мне не врешь? Странно, твои мысли кричат о том, чтобы ты держал себя в руках и не подавал виду. Как тебе не стыдно врать, Кикимер? Я ведь прекрасно чувствую ложь, — Поттер хмыкнул.       Внимательно смотря на эльфа, Гарри крепко сжал ладони в замок, ожидая его признания… Но Кикимер продолжал молчать, словно опытный Мракоборец, что не раскроет своих тайн.       Стиснув зубы, Поттер схватил эльфа за ворот его старой накидки, притянул его к себе. Желая выбить всю правду.       Гарри был зол…       Неизвестность убивала в нем здравый смысл, что и вовсе в последнее время, отказывался проявляться.       Если Кикимер не хочет говорить, значит он пожалеет об этом, как бы Гарри потом не сожалел. Но нервы мешали ему взвесить правильное решение, которое бы могло помочь. — Кикимер не может рассказать то, что его просили не рассказывать. Кикимер не может, он клялся, что никогда не расскажет и сам все сможет уничтожить, но он не нашёл способа. Кикимер лишь хотел помочь, не более. — Эльф не сводил с Поттера взгляда. — Если Кикимер виноват, он готов понести наказание. — Гарри устало вздохнул, отпустил его. — Послушай, Кикимер. Я не стану наказывать тебя, ведь ты не виноват. Просто расскажи мне о крестражах. Всё что ты о них знаешь. И о том, что тебе велели уничтожить. Пойми ты наконец, это очень важно. Если я их не уничтожу, Волдеморт не умрёт.       Поттер стиснул зубы, понимая одно. Что лишь Кикимер мог обо всем рассказать, и это послужило бы толчком в его поисках, а после… И в скором убийстве Волдеморта.       Если дневник был одним из крестражей, который Гарри уничтожил на втором курсе. А чаша, что находится в хранилище Лестрейндж, то два крестража можно было уже не брать в расчёт, осталось понять одно… Как и чем, их можно было уничтожить.       Если Кикимер говорит, что старался его уничтожить, но так ничего и не вышло, у Поттера назревала новая головная боль.       На втором курсе, Гарри уничтожил дневник Тома, всего лишь клыком василиска, что по сути могло и не сработать.       Глубоко вздохнув, Гарри достал свою палочку, перевёл взгляд с древка на эльфа, что внимательно наблюдал за его действиями, не понимая, что и ожидать от Поттера. — Послушай, я не стану тянуть с тебя прошлое. Чтобы ты вновь это вспоминал и проживал. Я просто воспользуюсь омутом памяти. — Поттер внимательно посмотрел на Кикимера. — Дай мне воспоминания о крестражах. Всё, что о них сказано, это приказ, Кикимер.       Передав палочку Кикимеру, Поттер позвал одного из эльфов, чтобы тот принёс пустой флакон, в который он заполнит воспоминания Кикимера о крестраже, чтобы не упустить и капли.       Посмотрев на Поттера, эльф пару секунд колебался, прежде чем взять палочку. Но понимая, что Гарри сможет помочь Кикимеру с уничтожением крестража, после чего он наконец выполнит поручения Регулуса, эльф оживился.       Отправив воспоминания о том злосчастном дне, когда Кикимер оставил своего хозяина одного, чтобы Регулус сражался с инферналами… Эльф грустно опустил взгляд в пол, поджал губы. — Кикимер никогда не хотел причинить боли, но… это Кикимер убил своего хозяина, он не спас его, хотя мог. Кикимер мог спасти хозяина Регулуса. — Эльф был морально подавлен, переживая тот день опять. — Кикимер был обязан остаться, не слушать хозяина… все было бы иначе, но Кикимер слушался. Он так умолял хозяина уйти с ним, Кикимер ужасен. Глупый и старый эльф, что ничего не умеет.       Поттер внимательно смотрел на эльфа, что подавлял слезы отчаяния, которые рвались наружу. Кикимер сдерживал их, как только мог, чтобы Гарри не считал его слабым и никчемным.       Смотря на флакон в ладони, парень глубоко вздохнул, после чего поднял взгляд на эльфа, который сильно дёргал свое ухо, желая причинить себе заслуженной боли. Поттер остановил это представление, приказал отправляться на Гриммо. — Кикимер хочет помочь… вы не должны закончить так же, как закончил хозяин Регулус. Кикимер не может этого позволить. Ведь госпожа Блэк не выдержит такого… Кикимер знает, что это не его дело, но госпожа грустит и ничего не ест. Она любит вас, как любила и сыновей. Кикимер будет с вами… до самого конца.       Выгнув бровь, Гарри покачал головой, отгоняя мысли о Вальбурге, как можно дальше, чтобы это не мешало тому, что предстояло сделать парню…       Он не мог опустить руки, когда Волдеморт жив, как и Дамблдор. Поттер обязан держать ум холодным.       Забрав свою палочку, Гарри не знал, что ему следует делать с эльфом, что так отчаянно предлагает свою помощь, которая могла бы пригодиться парню. Но сомнения брали над ним вверх, что было не кстати.       Поднявшись на ноги, Гарри думал над предложением недолго, что скорее было ошибкой. Поттеру действительно нужна была помощь, в которой он нуждался, как никогда.       Наклонив голову на бок, парень лишь усмехнулся, после чего молча кивнул Кикимеру в сторону лестницы, направился прямиком к ней, когда эльф последовал за Гарри следом…       Теперь то… Пути назад не будет, Поттер наконец решил действовать, а не сидеть на одном месте.       Поднявшись на третий этаж, Гарри вошёл в одну из дальних комнат.       По центру стоял омут памяти, а все находящиеся здесь полки, были усеяны воспоминаниями его предков, которые он уже успел просмотреть. — Хочешь мне значит помочь. Запомни, Кикимер, если Вальбурга об этом догадается. Либо ты проговоришься ей, что я отправился на поиски крестражей, которые хер пойми где находятся. Я убью тебя.— Эльф лишь кивнул. — Хорошо… то, что я увижу… я должен буду через это пройти? — Нет. Хозяин Регулус позаботился обо всем. Сперва посмотрите то, что видел Кикимер, а после… — Эльф тяжело вздохнул. — Кикимер кое-что принесёт вам, но это после того, как вы закончите. — И что же ты принесёшь мне? Или это тоже один из твоих секретов? — Поттер внимательно посмотрел на Кикимера, сжимая в ладони флакон с воспоминанием. — Отныне ты не должен ничего скрывать, тебе ясно? Я должен обо всем знать, чтобы это не было, Кикимер. Я твой хозяин, впредь запомни это. — Поттер хмыкнул. — Как скажите. Кикимер будет слушать вас и выполнять все, о чем бы вы не попросили. — Эльф выглядел так подавленно, отчего Поттер отвёл взгляд, не желая наблюдать эту картину. — Правильно. Никто не должен знать, что я собираюсь делать. Об этом должны знать лишь трое. Я, ты и Беллатрикс.       Кикимер вновь кивнул, после чего отошёл немного в сторону, чтобы не мешать Поттеру, если тот случайно упадёт, либо пошатнется.       Открыв флакон, Гарри вывел содержимое в омут памяти, рассматривая, как смешивались цвета, создавая картинки, которые мелькали так быстро, что он не успевал их рассмотреть, прежде чем окунуть свою голову в ёмкость.       Крепко сжимая бортики омута, Поттер закусил внутреннюю часть щеки, слегка прищурился. Он сомневался, Гарри знал, что Регулус был старше его, всего на один год, прежде чем умер… Так ничего не успел сделать, чего желал.       Но вот Гарри… Он был другим.       Поттер никогда бы не позволил, чтобы с ним случилось то, что уничтожит годы его тренировок, грёз и будущее, которое он успел распланировать… И уж точно не для того, чтобы умереть и быть забытым.       Прикрыв глаза, Поттер глубоко вздохнул, после чего опустил голову в омут, крепко ухватившись за его бортики, чувствуя легкое головокружение, он не придал этому значения, просто отгогнав это состояние.       Ощущения были иными, совсем не такие, как на четвёртом курсе, когда Поттер без спросу окунул голову в омут, что находился в кабинете директора, либо же просматривая воспоминания его предков.       На этот раз, все было иначе… Куда тяжелее было вникнуть в происходящее. Чёртова боль в висках, просто разрывала голову парня, но он старался не акцентировать на этом внимание.       Может дело было в том, что эти воспоминания принадлежали эльфу, либо же… Поттер не мог дать нормального объяснения происходящему.       Его полностью поглотило воспоминания Кикимера, погружая в тот самый день, когда Регулуса не стало.

***

      Стоя возле кувшина, где находилось зелье, что охраняло крестраж, Регулус внимательно посмотрел на эльфа, что пытался отговорить своего хозяина от этой затеи.       Но Блэк не слушал его, считая это своим долгом и платой за ошибки, которые он совершил.       Взяв в ладонь чашу, парень действительно не хотел пить это зелья, прекрасно вспоминая, каким вернулся Кикимер, после того, как Волдеморт заставил эльфа, чтобы тот выпил эту дрянь.       Регулус не знал, как именно оно могло подействовать на человека. Не знал, какие будут после всего этого последствия… Но он был обязан это сделать, пускай и ценой собственной жизни, что и так была бессмысленной… По словам брата.       Зачерпнув первую чашу, Блэк посмотрел на своего верного эльфа, что никак не мог успокоиться, умоляя Регулуса на коленях, чтобы это сделал он, но парень понимал… Если это зелье выпьет Кикимер, они оба останутся здесь, чего он не мог допустить.       Выпив зелье, младший из братьев, чуть было не вырвал все обратно, когда жидкость прошлась по горлу.       Он старался все ещё держать себя в руках, чтобы не просить Кикимера о помощи, сразу зачерпнул вторую чашу, разом выпив её содержимое.       Регулус никогда не чувствовал себя так ужасно, как в этот самый момент. В глазах двоилось, органы начинало сворачивать, словно внутри вязали узлы, которые никто бы не распутал обратно.       Кикимер сразу подбежал к хозяину, помогая ему принять сидячие положение, пока Регулус хватался за эльфа, прося его продолжать, чтобы он закончил то, что начал Блэк. — Но… вы ведь совсем плохи. Кикимер умоляет вас, чтобы мы вернулись. Кикимер не хочет, чтобы его хозяину было плохо. Прошу вас, давайте я верну вас домой, вам нужна помощь. — Блэк стиснул зубы, серьёзно посмотрел на эльфа. — Пожалуйста… — Заткнись… я обязан. — Боль сильнее пробила тело юного Блэка. — Мерлин… убейте меня. — Сдерживая себя, как только возможно, Регулус поднял налитые кровью глаза на Кикимера. — Не смей мне перечить, Кикимер. Я твой… я твой хозяин!       Приказав эльфу, чтобы он поил парня дальше, Регулус крепко держался за Кикимера, что не отпускал его ни на секунду, боясь даже подумать, если Блэк бы умер… Этого бы Кикимер не простил себе.       Когда зелье уже почти закончилось, Регулус держался из последних сил, чтобы наконец положить конец Волдеморту, считая, что крестраж был всего лишь одни… Но к сожалению, Блэк был не прав.       Допивая последнюю чашу, парень весь трясся, словно осиновый лист на ветру, крепко прижимаясь к эльфу, заплакал, отчего Кикимер растерялся, совершенно не зная, что ему нужно было делать, чтобы парень почувствовал себя лучше.       Блэк с трудом напомнил Кикимеру о медальоне, который он должен был подменить на фальшивку, а после и уничтожить.       Регулус упал на землю, старался сфокусировать свое зрение, но все было насмарку, зелье было весьма опаснее, чем он мог подумать. — Всего минута, хозяин, и Кикимер вас перенесёт домой. Всё будет хорошо, Кикимер почти закончил. — Эльф весь дрожал, испытывая сильное переживание за Регулуса.       Зелье продолжало убивать Блэка, нанося увечья его организму. Когда его окутала сильная жажда, он медленно полз к озеру, чтобы выпить хоть немного воды, дабы прийти в себя, а после разобраться с крестражем. — Помо… — Регулус закричал, так и не успев договорить просьбу.       Кикимер ничего не успел сделать, когда костлявые руки утащили Регулуса под воду, намерено разбивая его затылок, чтобы он не решил сопротивляться, чего Блэк бы и не смог сделать. — Хозяин Регулус! — Кикимер застыл в изваяние. — Хозяин Регулус!       Страх окутал эльфа, который должен был давно уйти, но остался, все равно не в силах помочь своему хозяину, которого все глубже утаскивали хранители озера, не позволяя Регулусу всплыть вверх, чтобы спасти свою жизнь.       Сил у младшего Блэка совсем не осталось, чтобы сопротивляться инферналам, которые были безжалостно к нему.       Наблюдая за всем этим, Кикимер надел медальон на шею, сразу же нырнул вслед за Блэком, которого практически не было видно, как и ничего под водой.       Цепь на шее сильно затянулась, отчего Кикимер стал тонуть следом за Регулусом, пытаясь вырваться из этой хватки, но все было бессмысленно, чтобы эльф не делал.       Заметив Регулуса, который кричал, пока все его тело раздирали и утягивая за ноги ниже, эльф ужаснулся от увиденного.       Кикимер хотел помочь парню, пока на него также не напали инферналы, до крови раздирая ноги старого эльфа.       С трудом увидев Кикимера, среди всего мрака, Блэк из последних сил дотянулся к своей палочке, выпустил в сторону своего эльфа заклинание, что выбросило его из воды, пока парня все глубже утягивали на самое дно.       Когда Кикимер отдышался, то сразу снял медальон и ближе подошёл к озеру, на поверхность которого всплыла рубашка…       Только вот она была вся в крови, а рядом успели всплыть куски мяса, что ходячие скелеты содрали с Блэка.       Эльф никогда так громко не кричал от боли, причиняя себе непоправимые увечья, что допустил гибель Регулуса. Гибель того, кто вечно был добр к эльфу…       Все что случилось здесь, было исключительно из-за него. Кикимер хотел пойти на дно следом, но приказ Регулуса был важнее смерти, которую эльф хотел для себя.       Для Блэка… Кикимер был готов на все, чтобы тот не приказал ему сделать. Он был готов к любому делу, но эльф все же подвёл своего хозяина, который был ещё так молод, полон сил и стремлений, чтобы прославить род Блэков.       Кое как придя в себя, Кикимер забрал палочку Регулуса, которая всплыла с самого дна. Эльф хотел отдать древко Вальбурге, но младший Блэк приказал, чтобы никто не знал, куда они отправились и зачем.       Аппорировав в из пещеры, Кикимер первым делом, хотел уничтожить крестраж, который послужил гибелью его хозяина… Но, как бы он не старался, медальон было не уничтожить.       Кикимер перепробовал разные способы и заклинания, но ничего не выходило. Крестраж все ещё был цел и невредим, в отличие от Регулуса, что так и остался в той пещере, превращаясь в одного из хранителей крестража.       Злость на себя же самого, росла невероятно быстро, заставляя причинять себе боль, которая не сравнилась бы с той, что испытал Блэк, когда из последних сил спас не себя, а эльфа.       Кикимер был уверен, что Регулус сделал это не из-за крестража, которого попросту не видел на шее эльфа. Он спас Кикимера, когда сам ушёл на дно, не оставив за собой ничего.       Вновь забившись в истерике, эльф хотел вернуться, чтобы найти тело Регулуса… Дабы отдать его Вальбурге и Ориону, которые были обязаны проститься со своим сыном, но он не мог отправиться туда, пока не уничтожит крестраж.       Регулус был великим колдуном, который ещё не в полной мере раскрыл себя. Кикимер знал, что из юного Блэка, вырос бы невероятный министр магии, который бы улучшил магический мир.       Кикимер хотел рассказать все Вальбурге, чтобы женщина помогла ему с уничтожением медальона, но он не мог переступить через приказ, который ему отдал Блэк.       Кикимер никогда не нарушал обещаний и приказов…       Когда обеспокоенные Орион и Вальбурга стали искать сына, эльф испытывал дикое угрызения совести, что мешало ему спать, есть и даже выполнять поручения по дому.       Каждый день наблюдать за тем, как леди Блэк страдала и плакала, из-за потери сына, которого так и не нашли, Кикимер попросту не мог… Все происходящее, было куда хуже пытки огнём.       Орион был подавлен так же сильно, как и его жена. Мужчина любил сыновей, но когда ушёл Сириус, который полностью отказался от семьи, как и они от него, лорд Блэк старался отдавать всего себя сыну, чтобы тот вырос могущественным и сильным.       Для них это было ужасное горе, от которого никто не мог отойти, чтобы идти дальше… Они не видели в этом смысла, словно вся их жизнь закончилась, когда не стало их младшего сына.       Кикимер ненавидел себя, но сколько бы времени не прошло, эльф не упоминал о случившемся, потому что знал, что от этого, никому из них не станет легче, скорее наоборот.       Сам же Регулус, хотел обезопасить свою семью, чтобы они не навлекли на себя смерть, которую нёс за собой Волдеморт, что с большим бы удовольствием убил бы их. Младший Блэк не мог этого допустить… Никогда.       Сириус не появлялся на Гриммо, чтобы поддержать родителей, либо же разделить скорбь по брату. Он даже не отправил им письмо, словно это ничего для него не значило.       Вальбурга лишь сильнее озлобилась на старшего сына, племянниц, мужа… Она не подпускала к себе никого. Стала затворницей, чей гнев был страшен и опасен. Орион прекрасно понимал супругу, и не показывался ей на глаза.       Но, когда женщина не выдерживала этого бремени, лорд Блэк был рядом. Старался её утешить, не позволяя ей себя сгубить, чего женщина и добивалась, просто не вынося этого всего.       Наблюдая за всем, что происходило с ними, Кикимер старался не попадаться на глаза, чтобы не рассказать все, что тогда произошло. Хотя с каждым днем, эльф все больше хотел это сделать.       Проходя мимо гостиной, Кикимер услышал истерику Вальбурги, которая винила во всем Ориона, но мужчина ничего не говорил против, лишь крепко обнимал её, чтобы женщина успокоилась… Что было мало вероятным.       Леди Блэк никак не могла с этим смириться, увядая с каждой минутой сильнее, на что Орион не мог просто так смотреть. Блэк не хотел, чтобы с его супругой, что-то случилось, когда она изводила себя сутками. Мужчина старался сделать все… Но этого было мало. — Прошу тебя, ты должна взять себя в руки, Вальбурга! Мне так же тяжело, как и тебе, но ты должна поесть, пожалуйста. Ты моришь себя голодом, не нужно так поступать с собой. — Орион серьёзно посмотрел на женщину. — Тебе нужно поесть. — Повторил мужчина.       Вальбурга стиснула зубы, зло уставившись на мужчину, после чего отвесила ему пощёчину, отчего на его щеке остался след её ладони. Лорд Блэк лишь глубоко вздохнул. — Тебе так же тяжело, как и мне? — Женщина кричала на него. — Это ты растил его?! Тебя вечно дома не было, пока ты с кем-то проводил время. Он нужен был тебе, лишь в качестве наследника. Не смей мне указывать, что я должна делать. Это из-за тебя он погиб. Всё из-за тебя! Я ненавижу тебя, будь ты проклят. — Вальбурга била мужчина по груди, истерика которой не прекращалась. — Ненавижу… — Последние слова били еле слышны. — Я хочу его увидеть… я скучаю по Регулусу.       Кикимер все это время стоял за дверью, прекрасно все слыша. Его душа разрывалась на части, потому что все это, было из-за него… Всё, что случилось с Регулусом, было на его совести. — Послушай… я понимаю твоё состояние, но ты не должна убивать себя голодом и бессонницей. Пожалуйста, Вальбурга, ты должна поспать. — Орион вытер щеки женщины от слез. — Иначе я буду вынужден сделать это силой, чего я не хочу делать. На тебе лица нет, я не могу на это молча смотреть. Прошу тебя, любимая. — Мужчина внимательно смотрел на неё. — Тебе нужно. — Мне нужен мой сын! К черту сон и еду. К черту тебя и твою лживую заботу. Я хочу видеть своего сына… живым. — Женщина вновь зарыдала, силой отпихнула от себя лорда Блэка. — Уйди, убирайся, я сказала! — Громко закричав на Ориона, Вальбурга вся задрожала. — Мне нужен мой Регулус. Я хочу увидеть своего сына, мне ничего больше не нужно… я не могу без него.       Орион потёр лицо ладонью, устало опустил голову. Мужчина все никак не мог привести женщину в чувства, что просто делало его бессильным в этой ситуации. Взяв палочку, Орион крепко сжал древко. — Прости меня за то, что я собираюсь сделать. Я просто не могу уже смотреть на твои страдания. — Вальбурга непонимающе посмотрела на мужа. — Империо… — Когда заклинание слетело с его губ, Орион почувствовал себя ещё паршивее. — Кикимер! Принеси успокоительное и зелье без сновидений. — Я люблю тебя, Вальбурга. Надеюсь ты поймёшь это.       Когда эльф принёс все, что попросил Орион, Кикимер молча наблюдал за своей госпожой, стыдливо опуская голову. Он не мог чувствовать себя нормально, когда с Вальбургой происходило все это… Ведь вина была на его руках. Кикимер никогда не устанет это повторять.       Напоив женщину зельями, Орион аккуратно поднял женщину на руки, направился в их спальню, чтобы уложить Вальбургу в постель, дабы она наконец поспала, за последнюю неделю.       Когда мужчина спустился в гостиную, Кикимер все ещё стоял на том же месте, где был до того, как он отнёс жену в спальню. Выгнув бровь, Орион подошёл к эльфу, чувствуя неладное.       Подняв Кикимера за ворот одежды, мужчина серьёзно посмотрел в его глаза, слегка прищурился, прекрасно ощущая нервозность эльфа, что старался спрятать свой взгляд. — Что, черт подери, здесь происходит? Что с тобой? — Лорд Блэк стиснул зубы, после чего швырнул эльфа на пол, но Кикимер не поднимался. — Я спросил тебя, Кикимер. Что с тобой происходит? Отвечай же, ну? — Он хотел все рассказать, был полон решимости.       Поднявшись на ноги, эльф наконец собрался с духом, дабы поведать всю правду, которая рвал его сердце на части, не позволяя спокойно вздохнуть, чтобы не вспоминать тот день.       Орион не сводил с эльфа взгляда, когда в его голове собирался пазл, в который он не хотел верить. Блэк до последнего надеялся, что Регулус был жив и здоров, что все их догадки с Вальбургой чушь, которую они после забудут, когда их сын вернётся. — Так он мёртв все же?.. — Ноги мужчины подкосились, когда Кикимер кивнул. — Расскажи мне… расскажи все, немедля. Я должен знать правду. — Орион крепко сжал свои ладони.       Мужчина внимательно наблюдал за Кикимером, который рассказал обо все, что произошло в пещере. Рассказал о том, что послужило причиной, чтобы Регулус отправился туда… Кикимер рассказал все, не скрывая ни единого факта.       С каждым услышанным словом, Блэк отходил назад, пока не упал в кресло. Слова, что были сказаны эльфом, ранили мужчину в сердце, разорвав его на миллион маленьких кусочков.       Мужчина надеялся и ждал возвращение сына… Но этому не было суждено случиться. Орион находился в некой прострации, не соображая происходящего и, что говорил Кикимер.       Именно с того самого дня, когда эльф рассказал всю правду, Орион никак не мог подавить в себе желания, чтобы вернуть сына со дна озера, но Вальбургу это окончательно убило бы… А может и наоборот.       Лорд Блэк не знал, как лучше поступить, чтобы не травмировать жену ещё сильнее того, что она сейчас испытывает. Но и упускать эту затею, он никак не хотел, желая вернуть Регулуса.       Не прошло и месяца, когда Орион приказал эльфу, чтобы он отправил его в ту самую пещеру, дабы лорд Блэк достал тело сына, чего бы это не стоило ему. Мужчина был готов на все.       Кикимер не стал спорить со своим хозяином, дабы не портить его настроение, что и так было морально подавленно, как бы Орион не старался это скрыть, чтобы оставаться стойким. Эльф видел все.       Появившись вновь на озере, Кикимер сдержал себя, чтобы не забиться в истерике, которая все ближе подступала к эльфу, накрывая его с головой.       Переведя взгляд на Кикимера, лорд Блэк лишь стиснул зубы, вновь посмотрел на озеро, которое больше походило на болото, что затягивало в себя силой, заполняя лёгкие тиной. — Если я не вернусь в течение получаса, скажи Вальбурге, что я пытался вернуть нашего сына, пускай и не живым. Скажешь ей… что я любил только её. — Сняв перстень рода, Орион отдал его Кикимеру. — Передашь его ей. — Мужчина глубоко вздохнул. — Скажешь, что отныне она занимает должность лорда, пока Сириус не одумается.       Подойдя к краю озера, мужчина наколдовал вокруг своей головы кислородный шар, крепко сжал палочку, которая немного тряслась в ладони Ориона, но мужчина взял себя в руки, решительно нырнув.       Кикимер наблюдал за всем с берега, но ничего не было видно, пока яркая вспышка не привлекла внимание эльфа, показывая ему точное местонахождение лорда Блэка, что сражался с тварями, отбиваясь от них, как только мог.       Пока эльф наблюдал за всем с берега, надеясь на то, что лорд Блэк сможет выбраться, Кикимер присел на землю, сжимая перстень, что ему оставил Орион.       Сражаясь с инферналами, Орион отбивался от них, стараясь найти среди всего этого мрака Регулуса, чтобы забрать сына домой.       Пробиваясь все глубже, мужчину схватили за ногу, но Блэк отбросил от себя мертвеца заклинанием, плотно стиснул зубы.       Подсвечивая дорогу люмосом, лорд Блэк внимательно смотрел на инферналов, но так и не нашёл Регулуса. Из-за всего этого, хотелось опустить руки, но Орион решил не сдаваться.       Отбившись от нескольких тварей, Блэк резко равернулся, отчего его палочка угодила в лицо одного из мертвецов… Но, когда Орион всмотрелся в его лицо, мужчина издал истеричный стон отчаяния.       Регулус смотрел на него белесыми глазами, совсем не реагируя на лорда Блэка, как на родного человека. Парень уже давно не был живым, лишь мешком с костями, которого невозможно убить, либо причинить боль.       Только Орион хотел отплыть назад, не желая насылать на сына заклинание… Регулус пробил его грудную клетку ладонью, пальцами раздирая внутренности.       Мужчина тяжело задышал, пытался вырвать руку младшего сына, но все было бессмысленно. Хватка Регулуса была сильна, а после и вовсе фатальная, когда он вырвал у мужчины сердце и просто выбросил его.       Кикимер ждал лорда Блэка дольше получаса, но мужчины все ещё не было. Эльф скорбя всем сердцем, все же перенесся на Гриммо, направился прямиком к женщине, которая читала книгу, но её взгляд явно был не сосредоточен.       Подойдя к своей госпоже, Кикимер положил перед ней кольцо лорда Блэка, опустил свою голову. Эльф был жалок, никчемен… Он вновь потерял человека, которого должен был спасти. — Простите Кикимера… Кикимер подвёл род Блэков и вас. Он не смог уберечь хозяина Регулуса и Ориона — Женщина упустила книгу, чувствуя, как в её глазах потемнело. — Лорд Орион просил передать… что он всегда любил лишь вас. Он сказал, что если погибнет, то хотел бы, чтобы вы были лордом Блэк, пока Сириус не одумается. — Кикимер поджал свои уши, когда все вазы и зеркала в комнате разбились. — Лорд Орион хотел вернуть тело юного хозяина, но погиб…       Вальбурга лишь поднялась на ноги, но тут же упала без сознания, чуть ударившись головой о пол. Кикимер был так виноват перед ней, даже мечтал о том, чтобы леди Блэк убила его… Но, пока она этого не сделала, эльф будет с ней рядом.       Перенесся Вальбургу в её комнату, Кикимер не отходил от неё, пока женщина не очнулась, но она даже не посмотрела в сторону эльфа, мечтая о том, чтобы это все было сном. Что на самом деле, Регулус и Орион были живы, но это было бы ложью. — Госпожа?.. Вам… Кикимер может, что-то для вас сделать? — Вальбурга глубоко вздохнула, после чего прикрыла глаза. — Как вы себя чувствуете? Вы просто ударились головой… простите Кикимера… Кикимер не хотел этого всего. — Что-то для меня сделать?.. Убить моего последнего сына? — Женщина горько усмехнулась. — Мерзкий выродок… ты никчёмный ублюдок, что собственноручно убил своих хозяев. А теперь ты у меня спрашиваешь, нужно ли мне… что-то? — Женщина нервно засмеялась, после чего заплакала. — Убирайся! Я не хочу тебя видеть, вон с моих глаз!       Кикимер не стал спорить с женщиной, лишь молча вышел из спальни, где женщина плакала так громко, выпуская ту боль, что сидела в её сердце, сжимая его тисками.       Для женщины больше не было смысла жизни. Не было ничего, ради кого она могла жить. Сириус отказался от них, а она от собственного сына, который выбрал других людей, что для него были роднее семьи.       У неё никого не осталось. Не было родных внуков, больше не было детей и мужа. Вальбурга старела на глазах, превращаясь из красивой женщины, красота которой всех пленила… В одинокую старуху, что стала затворницей.       Кикимер понимал, что это была полностью его вина, которую он никогда не сможет искупить, как бы не старался это сделать. Леди Блэк потеряла всех, что были ей дороги.

***

      Вынув голову из омута памяти, Поттер попятился назад, потёр лицо ладонями, все ещё отходя от увиденного в воспоминаниях Кикимера, что на данный момент стоял в стороне.       Глубоко дыша, Гарри потерял счёт времени, даже не зная сколько провел в воспоминаниях эльфа. Отгоняя мысли о Вальбурге, вспоминая, что с ней сделала смерть её близких, Поттер прикрыл глаза.       Он не ожидал увидеть все это… В таких подробностях, касаемо Регулуса. Гарри никогда бы не подумал, что Вальбурга бы так реагировала, убиваясь этим горем.       Поттер считал её бесчувственной. Считал той, кто никогда не показывает свои чувства… Он так в ней ошибся, отчего на душе стало невыносимо больно. — Почему?.. Почему я видел такие скачки в воспоминаниях? Можно ведь одно лишь изъять. Как ты это сделал? — Гарри внимательно посмотрел на эльфа, который тяжело вздохнул. — Я тебя спрашиваю, Кикимер. — Поттер подошел к нему. — Кикимер лишь удалил свои воспоминания… чтобы они больше не были у него в голове. Кикимер показал вам все, что могло бы вам пригодиться. Крестраж все ещё у Кикимера, он принесёт его вам… Но Кикимер не знает что нужно, чтобы его уничтожить. — Эльф внимательно посмотрел на Поттера. — У меня есть догадки. Остальное не так должно тебя касаться, Кикимер. — Поттер хмыкнул. Собрав воспоминания эльфа в флакон, Гарри поставил его на отдельную полку. — Принеси мне этот медальон, сейчас же. А после… у меня будут дела в Хогвартсе. — Парень направился на выход. — И ты мне с ними поможешь, тебе ясно? — Как скажите. Кикимер на этот раз не подведёт вас, как и остальных. Он будет стараться, чтобы не потерять доверие вновь… — Гарри лишь кивнул, вышел из комнаты.       Прокручивая в голове увиденное, Поттер был малость потрясён. Он посчитал поступок Регулуса глупым, но ещё совсем недавно, Гарри бы поступил так же, как и Блэк… Но уж точно не сейчас.       Поттера поразило и то, что Сириус ничего не говорил о своём брате. Он даже не наведался на Гриммо, когда погиб его младший брат… Даже не выразил слова поддержки.       Парень действительно не понимал поведения Сириуса. Чтобы Регулус не сделал, он все ещё оставался его семьёй, родным человеком, от которого нельзя отворачиваться, чтобы он не натворил. Но Блэк так не считал.       Заметив в гостиной Беллатрикс, которая уснула в кресле, парень чуть усмехнулся, подошёл к ней. Нагнувшись к лицу женщины, Поттер внимательно смотрел на Лестрейндж, после чего приблизился к её уху. — Ну и как тебе спится в кресле? Кости ещё не заболели? — У Беллатрикс был очень чуткий сон, что выработался ещё в Азкабане. — Просыпайся, Лестрейндж, у меня кое-что появилось. Весьма интересная вещица, правда дешевая. Ты как раз разбираешься в таком. — Не твоего паршивого ума дело, Поттер, как я сплю. И что же это за вещица? — Гарри усмехнулся, поцеловал её плечо, после чего женщина ударила Поттера по щеке. — Ты вообще конченный? Или храброй воды выпил?       Он лишь усмехнулся, сев на диван. Когда Кикимер появился возле парня, сразу протянул ему медальон, который привлёк внимание Лестрейндж, что Поттер сразу заметил. — Ну как? Есть догадки, что это может быть? — Парень внимательно посмотрел на Беллатрикс. — Верно, Лестрейндж. Это крестраж твоего лорда. — После последнего слова, женщина оскалилась на Гарри, на что он лишь хмыкнул. — Теперь осталось узнать одно. Сколько их вообще у Тома. — Поттер глубоко вздохнул. — Да и как их уничтожить… не составляет труда, если я правильно все понял. — Ого… ты и понял. Это весьма удивительное сочетание, мальчишка. — Женщина забрала у Поттера крестраж, внимательно смотрела на вещицу в своей руке. — Сколько он их создал? Это ведь ненормально. Душа не может выдержать так много… — Лестрейндж фыркнула. — Похоже, для нашего дружка, это не проблема. — Поттер откинулся на спинку дивана. — Смотря на Тома, кажется, что у него и вовсе она отсутствует. — Гарри размял шею, глубоко вздохнул.       Гарри рассматривал лицо женщины, слегка наклонив голову на бок. Он мог сутками любоваться лицом Беллатрикс, его это расслабляло и успокаивало, словно она была его морфием, но женщина была в разы опасней.       Почувствовав на себе взгляд Поттера, женщина не подняла на него глаза, лишь молча рассматривала медальон, который весьма манил к себе Лестрейндж.       Молча забрав у женщины крестраж, Гарри надел его себе на шею, поднялся на ноги. Он вместе с Кикимером собрались отправиться в Хогвартс, чтобы забрать один из клыков Василиска, если змея ещё не убрали оттуда, что было бы некстати.       Поттер не собирался посвящать женщину во все это. Понимая, что она решит ему указывать, как и что лучше делать, чего бы Гарри не хотелось.       Он прекрасно знал, что Лестрейндж не упустит возможности, чтобы выбраться наружу, а может и убить кого-то.       Беллатриса даже не спросила ничего, когда Поттер направился на выход, позвав за собой эльфа. Женщине это было и не интересно, потому что она прекрасно все понимала. Не ребёнок ведь. — Я надеюсь, что ты не собрался в моё хранилище? Потому что… в ином случае, оттуда живым ты не выберешься. Или как ты собрался пробраться туда, без владелицы? — Лестрейндж усмехнулась, положила ногу на ногу, отчего её бедро чуть оголилось. — Малыш… не бери на себя то, что тебя может раздавить. Хотя… я бы на это посмотрела. — Женщина хмыкнула. — Не волнуйся, я ведь не настолько прост… в отличие от некоторых персон. — Поттер прошёлся взглядом по её ноге, усмехнувшись. — Мне просто нужно кое-куда, а ты будь здесь. Словно… — Поттер надменно посмотрел в глаза женщины. — Послушная девочка. — Кикимер вместе с парнем покинули дом. — Маленький ублюдок. — Лестрейндж стиснула зубы.       Появившись в Хогсмиде, Гарри направился в один из магазинов, в которых находился потайной ход, что вёл прямиком в Хогвартс.       Поттер был весьма признателен близнецам, что они его выручили на третьем курсе, когда Вернон отказался подписывать разрешение.       Приказав Кикимеру, чтобы он принёс его школьную мантию, парень направился дальше по туннелю, подсвечивая себе палочкой. Последний раз, когда Гарри здесь проходил, казалось, что прошли десятки лет… Но это было так недавно.       Кикимера долго ждать не пришлось, эльф появился через минуты две. Надев форму, Поттер словно вернулся на мгновенье в прошлое, что признаться… Вызвало у него отвращение.       Все же шляпа была права, когда говорила, что его место было рядом со змеями. Но наивный мальчишка, который был против всего зла на свете, выбрал факультет львят, пока не вкусил крови… Что изменила Поттера. — Жди меня здесь, я позову тебя, когда мне нужно будет выбраться. Ты понял? — Кикимер кивнул. — Хорошо. Если кого-то здесь увидишь, просто сотри им память. — Поттер надел капюшон, направился дальше по туннелю.       Стоя под лестницей, по которой спускались студенты, Поттер аккуратно влился в их компанию, пока не дошёл до следующей лестницы, что вела в женский туалет.       Быстро направляясь по коридорам, Гарри старался не встречаться ни с кем взглядами, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание.       Завернув за угол, Поттер заметил Рона, что пытался, что-то обсудить с Гермионой на довольно повышенных тонах, что не понравилось Гарри.       Понимая, что нельзя отвлекаться на Уизли, Поттер направился мимо них, надеясь, что они не обратят на него внимания. Парень соскучился по Грейнджер, но сейчас его прерогативой был клык, а не краткая беседа с подругой. — Ты, блять… только и делаешь, что шастаешь с этим ублюдком Малфоем. На меня совсем забросила. Что я тебе сделал? Я куда лучше его. Я сильнее, Гермиона! — Рон злился, но девушка не обращала на это внимания, лишь холодно смотрела на друга детства. — Он гадкий пожиратель, а ты перед ним ноги раздвигаешь. Или тебе нравится, когда тебе вставляет чистокровный? — Уизли был зол, что она выбрала Драко, когда Рон был готов для неё на все. — Так я тоже чистокровный, в чем твоя проблема?       Гарри прекрасно все это слышал, но бездействовать не мог. Желание проучить «друга», раздирало Поттера изнутри. Сжав палочку, Гарри невербально выпустил в Уизли заклинание, которое отбросило рыжего в стену.       Пока Гермиона не понимала, что только что произошло, Гарри уже успел скрыться за поворотом, идя прямиком в туалет.       Закрыв двери заклинанием, чтобы никто не мог войти, парень не обращал на Миртл внимание. Открыв тайную комнату, как и на втором курсе, у Поттера не было времени, чтобы ждать того, пока она полностью откроется.       Быстро прыгнув в туннель сквозь щель, Гарри приземлился весьма неудачно, упав прямиком на камни. Стиснув зубы, Поттер направился к трупу василиска, минуя все преграды, которые остались после второго курса.       Когда он вошёл в комнату, его чуть не вырвало от запаха гнили, что исходил от тела змея. — Вот же смрад… если это того не стоило, я этот крестраж в твою, сука, глотку запихну, Том.       Вырвав клык, Поттер снял с себя медальон, бросил его на пол. Проговорив, что-то на парселтанге, крестраж раскрылся, выпуская черную магию наружу, которая заполнила все помещение.       Но парень лишь усмехнулся, когда вся магия, что вышла наружу, стала впитываться в Поттера, становясь с ним одним целым. — Ну… здравствуй, Том… — Поттер усмехнулся. — Повторим прошлые мои шалости? — Крепко держа клык, Гарри абсолютно не обращал внимания на видения, что насылал на него медальон. — Закрой наконец свою пасть.       Подойдя к крестражу, он со всей силы ударил по самому центру медальона, тут же почувствовал слабость… Словно внутри него, что-то взбунтовалось, желая спрятаться. — Черт… Повезло же с жизнью. — Парень глубоко вздохнул, потёр переносицу.       Подняв медальон, что был отныне мусором, Поттер хмыкнул. Из-за этой дряни, Регулус пожертвовал собой… Он сделал куда больше, чем кто-то ещё. — Спасибо тебе, Регулус. — Гарри опустил голову. — Я позабочусь о Вальубрге. Я сделаю так, чтобы все помнили тебя годами. Я клянусь тебе.