Всё дело в мгновении. Оно определяет жизнь
— Джек, Джек! — маленькая девочка тянула брата за рукав синей толстовки, пытаясь привлечь внимание. — Давай быстрее! — Потерпи, Молли, — парень подхватил свои и сестринские коньки, натягивая куртку, и отворил большую дверь. Яркий свет зимнего солнца ударил в глаза, заставляя шатена зажмуриться. — Мам, мы скоро вернёмся. Маленькая женская копия Джексона побежала по свежим сугробам, прислушиваясь к скрипам недавно выпавшего снега. Каждые зимние каникулы чета Фростов покидала пыльный Техас, перебираясь в небольшой пригородный домик в Канаде, доставшийся в наследство от покойных бабушки и дедушки. Здесь было очень приятно проводить время, гуляя по бесконечным лесам, играя в снежки, катаясь на коньках… Обычно, для сего развлечения брат и сестра отправлялись на небольшое озеро, замерзавшее ближе к середине зимы. Вокруг нескольких сотен квадратных метров идеально ровного льда возвышались могучие секвойи, закрывая собой безжалостно палящее солнце. В этом году, Джек и Молли пошли на любимый каток, как только приехали в домик, а потому не знали, замёрз ли лёд полностью. Быстро переобувшись, маленькая шатенка вскочила на ноги и покатилась ближе к центру водоёма. Выделывая сложные пируэты, она и не заметила небольшие трещинки, продолжая прыгать. — Эй, Молли… — парень встал, как вкопанный, увидев еле заметную паутинку под ногами сестры. Сердце сделало кульбит в груди, пытаясь вырваться наружу. — … быстро, замри на месте! Резко обернувшись, девочка посмотрела в напуганные глаза брата с непониманием, а потом опустила взор карих глаз вниз. Ей ещё никогда не было так страшно. Острые коленки непроизвольно начали трястись, а пульсация сердца тут же переместилась в пятки. Хрупкое тело вздрагивало от каждого услышанного хруста льда, который как будто отсчитывал секунды до её смерти. Раз. Тонкие детские ручки потянулись к старшему брату, прося помощи. Не долго думая, Джек оглянулся по сторонам в поисках какой-нибудь палки. Таковая, к его огромному счастью, лежала всего в нескольких метрах от парня. Кусок дерева тут же оказался в сильных ладонях, пока мозг, относительно трезво оценивающий ситуацию, судорожно придумывал план действий. — Джек, — прохныкала она. — Мне очень страшно. Два. Неведомое существо плело замысловатые узоры сетей смерти под ногами маленькой шатенки, стараясь закончить свою работу как можно быстрее. — Молли, не бойся, — юноша успокаивающе улыбнулся. — Слушай, всё будет хорошо… я обещаю. Толстая палка своим крючкообразным концом потянулась к ребёнку, хватая её за талию. Дрожащие ручки тут же покрепче схватились за деревяшку, а ноги с большим трудом начали двигаться. Три. Особенно толстая трещина проползла по незамёрзшему льду, отчего сердце шатена сделало кульбит. Пока сознание билось в панике, рефлексы сработали гораздо быстрее, выдёргивая девочку на брата. Когда младшая сестрёнка оказалась в его крепких объятиях, парень облегчённо вздохнул, прижимая трясущееся тельце ближе к себе. Молли подняла зарёванные глаза на своего спасителя, удивлённо уставившись куда-то поверх его лица. — Джек… — она удивлённо открыла рот. — Твои волосы… они белые. Самый страшный случай в жизни Фроста оставил неизгладимый шрам — седину.***
— Хэй, белобрысый! — издевательские насмешки всегда преследовали спину Джека бесконечным шлейфом оскорблений и унизительных слов. В школе его ненавидели Ужасно вредные одноклассники начали подшучивать над ним ещё в младшей школе, а после изменения цвета волос, так вообще чуть до драк не доходило. — Отражение в зеркале увидел, что поседел? Примерно такими словами начинался каждый учебный день, с его четырнадцатилетия, после возвращения из того злополучного отпуска. Устало вздохнув, юноша прошёл к своему месту за последней партой и принялся раскладывать учебники. Но он не успел завершить дело, так как услышал подозрительный шорох за своей спиной. Немедленно обернувшись, он увидел приближающегося к нему брюнета с зажигалкой в руке. — Интересно, что будет, если подпалить твою шевелюру, пепельноволосый? — противно протянул главный задира класса, делая выпад в сторону парня. Тот не успел предпринять никаких действий, как послышался жалобный вскрик со стороны обидчика. Медленно открыв глаза, он увидел, что самая хрупкая по телосложению девочка в классе, Эльза Разенграффе, заломила Максу руки за спину, заставляя выгнуться в спине дугой. Повисла гробовая тишина. — Шутки шутками, но огонь — детям не игрушка, — тихо сказала она, разрезая словами воздух, словно масло ножом. Отпустив кисти пленника, она пинком откинула его на метр, а потом наклонилась, чтобы поднять выроненную зажигалку. Взяв опасный предмет, девушка засунула его в задний карман джинс и, повернувшись к замершим в страхе детям, громко произнесла: — Если я услышу хотя бы одно обидное слово в его сторону, — она кивнула в сторону Джека, — то перебью всех и каждого. Вы знаете, духу мне хватит. Нет, информация о принадлежности Эльзы к Снежным Барсам оглашена не была, но зная характер одноклассницы, подросткам хватило ума прикинуть, что вставать на её пути опасно для жизни. Когда блондинка обернулась к замершему от шока юноше, всех невольно передёрнуло, заставляя ещё сильнее напрячься и прислушаться. Она медленно подошла к спасённому парню и потрепала его по голове. — Мне нравится цвет твоих волос, — Разенграффе обворожительно улыбнулась, заставляя Джека залиться краской. Хоть они тогда и не стали лучшими друзьями, девушка навсегда врезалась в память Фроста.***
На следующий год, Эльза так и не появилась в их школе, но шлейф унижений перестал тянуться за его спиной, позволяя вздохнуть спокойно. Теперь юноша мог гордо выпрямить плечи, не боясь получить удар под дых. Теперь он не боялся задержаться в школе слишком надолго, а потом идти, оглядываясь, нет ли где злобных одноклассников, желающих ввязаться в драку. Теперь он не сидел на уроке сгорбившись, притаившись, словно тень, лишь бы его не заметили. Заступившись за Джека, Разенграффе очень сильно изменила его характер. Из бесхребетного существа, неспособного постоять за себя, следую примеру блондинки, он превратился в уверенного в себе человека. Видя несправедливость, Фрост всегда бросался на выручку слабому. Так, когда Флинн Райдер, только перевёлся в их школу, хулиганы накинулись на него из-за отличных оценок паренька. Не долго думая, юноша бросился защищать новенького, в лице которого, позже, обрёл друга. Однажды, на Тоуф накинулись злобные девочки, сильно завидовавшие её необычному цвету волос. Одна из таких бестий уже занесла ножницы над прекрасными бирюзовыми прядями, как Джек перехватил руку и, подобно Эльзе, заломил её за спину. Благодарная Тиз стала часто общаться со спасителем, а потом они начали встречаться. Сама того не подозревая, Разенграффе кардинально изменила множество судеб, в том числе, и свою.***
Тот вечер был совершенно обычным вечером, не предвещавшим беды. Выйдя на позднюю прогулку, Фрост позволил своим мыслям успокоиться, а телу расслабиться. За шесть лет он очень изменился: вытянулся, и теперь был на две головы выше всех бывших одноклассников, а так же подкачался. Седые волосы стали отдавать металлическим оттенком, а его глаза стали ещё более светлыми и теперь напоминали чистейший лёд, что лежит где-то очень высоко в горах. Последние годы обучения в школе многие девочки, раньше считавшие его гадким утёнком, вешались ему на шею. Но, увы, их пошлым мечтам не суждено было сбыться, ведь Джек всю жизнь будет любить только одну девушку. Эльза Разенграффе. Именно та, хрупкая и одновременно невероятно сильная девушка навсегда засела в его памяти. Нет, не подумайте, что парень встречался с Тоуф только из-за секса. Определённо, Тиз тоже вызывала в нем определённую симпатию, но куда ей до путеводной звёзды. От размышлений о прошлом Фроста отвлёк хрупкий девичий силуэт, видневшийся на краю глубокого каньона. Тонкие руки странной незнакомки сжимали револьвер, приставленный к виску. Даже с очень далёкого расстояния, юноша смог различить негромкие всхлипы. Старая привычка помогать людям в беде сработала моментально, и уже через секунду огнестрельное оружие валялось в нескольких метрах, а руки девушки были крепко сжаты в больших мужских ладонях. — Эй, что ты делаешь? Взглянув в красные, от долгих рыданий, глаза, Джек удивился. Это просто не может быть она… Эта девушка только отголосок Эльзы… … но взгляд... его Фрост отличит от сотен других. Суицидница покосилась на незнакомца. В голубых озёрах юноша увидел столько отчаяния и боли, что невольно вздрогнул, от потока нахлынувших эмоций. Нахмурив густые брови он с укоризной взглянул на давнюю знакомую, а затем произнёс: — Почему ты решила покончить с жизнью? Опустив лицо, Разенграффе принялась о чём-то сосредоточенно размышлять. Острые плечи слегка подрагивали, видимо, от нового прилива отчаяния, а руки безудержно тряслись. Когда блондинка вновь подняла голову, Джек прочитал в её глазах все испытанные боли, страхи, страдания… нет, даже такая сильная девушка, как Эльза не выдержала столь тяжёлого груза. Когда она начала свой рассказ, некогда мелодичный и уверенный голос дрожал, словно натянутая скрипичная струна от прикосновения смычка: — М-мои родители, они… умерли, — в её бездонных глазах снова начали появляться слёзы, а бледно-розовые искусанные губы поджались с такой силой, что снова начали кровоточить. Казалось, Фрост мог слышать, как её израненное горем сердце застучало быстрее, от воспоминаний о пережитом. — И, они оставили после себя кое-что, и теперь мне придётся продолжать их дело, но я не уверенна, что справлюсь. Прохладный ветерок вечернего Техаса неприятно овеял мокрые глаза, заставляя девушку поёжиться от холода. Заметив это, Джек осторожно стёр большим пальцем дорожки слёз с бледных щёк, и прижал девушку к себе. — Слушай, всё будет хорошо, ты справишься, я в тебя верю. Ответственность — не повод кончать с собой, — юноша почувствовал странную теплоту на футболке. Видимо, Эльза снова начала плакать. Он принялся медленно поглаживать белые волосы бывшей одноклассницы, успокаивая её. — У тебя же, наверное, остались близкие. Представляешь, как бы они расстроились, узнав о твоей смерти. Поплачь, станет легче. Вспомнила ли тогда она его? Того нерешительного мальчика, которого спасла в средней школе? Нет. Узнала ли его имя спустя пять лет на собрании клана? Всколыхнулись ли воспоминания десятилетней давности? Нет. А когда пришла устраиваться на «работу»? Нет. А узнали Фрост Эльзу? Своего кумира - нового подчинённого? Нет. Почему? Глаза — зеркало души. Много лет назад Джек влюбился в добрую душу своей спасительницы, но сейчас эмоций не осталось. Два голубых озера потемнели, оставляя после себя лиши жалкие серые лужицы. Нет, они несомненно оставались невероятно красивыми, но уже не такими. Девушка разучилась чувствовать, потеряла себя в безграничном океане страданий, оставляя от себя прошлой лишь оболочку, да и то, изменённую до неузнаваемости. Возможно, если бы блондин узнал её, то операция мигом накрылась медным тазом, а весь Техас бы уже горел чёрным пламенем войны, утопая в крови своих жителей. Это даже хорошо, что они не признали друг друга.***
Крупные капли вечернего дождя громко стучали по черепичной крыше домов. Улица была абсолютно пустой, не считая несущегося по мокрому асфальту мотоциклу. Своим оглушительным рычанием он оповестил рыжеволосую девушку о прибытии сестры, так что она пошла открывать дверь. Спустя пару минут, рёв мотора стих, а на пороге показалась уставшая Эльза. Зайдя в прихожую, она стянула чёрную косуху, оставаясь в одной майке, и, сняв обувь, направилась на кухню, где уже вовсю хлопотала младшая сестра. За последние пять лет, Анна научилась достаточно хорошо готовить, ведь делать это было больше некому: блондинка постоянно пропадала на работе, по её словам, из-за ужасно вредного начальника. Показавшись в дверном проёме, старшая Разенграффе облокотилась плечом на косяк и скрестила руки на груди, всем своим видом давая понять, что их ждёт серьёзный разговор. Только получив задание, глава клана Ирбисов начала размышлять, что сказать сестре? Как объяснить своё отсутствие дома столько времени? Тяжело вздохнув, Эльза перевела взгляд на застывшую у плиты сестру, а затем присела за небольшой стол. — Анна, нам нужно серьёзно поговорить, — плечи рыжеволосой девушки еле заметно дрогнули, показывая напряжение хозяйки. — Ты в последнее время очень грустная. Скучаешь? — Разумеется, — немного поразмыслив, она ответила. — Но ты больше, ведь правда? Чайник закипел, известив об этом громким щелчком, заставившим младшую дрогнуть. Достав две чашки, она залила заварку кипятком и поставила готовый напиток перед задумавшейся сестрой. Та, нервно вздохнув, взяла предложенный чай и отхлебнула небольшой глоток, собираясь с мыслями. — Да, — блондинка кивнула. — Тебе не мешало бы съездить, отдохнуть. Например, Вашингтон? Всего на пару неделек. — Не знаю, — Анна поставила кружку на стол, размышляя над предложением. — Я не хочу тебя тут бросать одну, тем более, деньги экономить надо. — Об этом не волнуйся, родители оставили достаточно большое наследство, да и ты одна много не потратишь, — старшая Разенграффе встала из-за стола, забрав у сестры кружку, и подошла к раковине, открывая кран. Тонкие пальцы приятно окутала ледяная вода, заставляя их хозяйку улыбнуться. Холод всегда ей был по душе. — Езжай, развейся, а то на тень похожа. — Кто бы говорил, — рыжеволосая принялась сминать пальцы, выдавая себя и свою напряжённость «с потрохами». — Я понимаю… ты всегда была серьёзной, но… сейчас ты слишком сильно изменилась. Ты пустая. — Я не могу взять отпуск, — она сильно сжала бортик чашки, рискуя сломать бедную посуду. — Мой начальник без меня не сможет. — Ну не может в столь крупной фирме быть только одна секретарша, — девушка набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила. — За пять лет ты не разу не взяла отпуск! Я уверена, что мистер Мэйт управится без тебя хотя бы пару неделек. — Анна, — раздался угрожающий голос старшей из сестёр. Хрупкая керамика, не выдержав напора, покрылась мелкими трещинками и разбилась на множество мелких кусочков. Алая жидкость тут же брызнула из свежих ран, мешаясь с потоком воды, но блондинка на это даже бровью не повела. — Я должна продолжать дело отца, даже если на такой должности. Не то, чтобы Эльза была вруньей, приукрашивающей каждое своё слово, но и сказать рыжеволосой правду она тоже не могла. Слишком тяжёлая ноша. Тяжёлое бремя пало именно на её плечи по праву наследства, а потому и нести она будет его одна. Поджав пухлые губы, девушка повернулась к собеседнице: — Твой самолет завтра вечером, так что советую пойти собирать вещи, — она сгребла остатки кружки здоровой рукой, чтобы не пугать сестру, и незаметно выбросила их, попутно отмывая раковину. — Такси приедет в шесть. Спокойной ночи. Развернувшись на каблуках, блондинка отправилась к себе в комнату, оставляя растерянную сестру в одиночестве. Анна медленно поднялась и уже хотела последовать её примеру, как взгляд её нежно-зелёных глаз упал на несколько капель крови, оставшихся на полу.***
— Под каре? — невысокая пухлая женщина с ножницами в руках расстроенно смотрела на белоснежные кудри, красиво ниспадавшие на острые плечи. — Вы уверенны? — Более чем, — ответила Эльза неотрывно смотря на своё отражение в висящем напротив кресла зеркале. — А ещё, выбрейте виски и покрасьте их в чёрный, пожалуйста. Тяжело вздохнув, парикмахер принялась за свою работу, изредка поглядывая на странную клиентку с пустыми глазами. Любая девушка отдала бы всё, что угодно, лишь бы иметь столь восхитительные волосы. В ярком свете они отливали свеже выплавленной сталью, притягивая любопытные взгляды остальных посетителей и мастеров. Ничего не поделаешь, желание клиента-закон. Женщина взяла расчёску и ножницы, принимаясь за работу. Хоть Разенграффе очень любила платиновые пряди, но задание требовало полного изменения, как внутреннего, так и внешнего вида. Блондинка еле сдержалась, чтобы не взвыть, видя как падают пучки горячо-любимых волос. Всё происходящее невольно напомнило Эльзе, как мать расчёсывала, нахваливая, замечательные кудри, как удивлялась их шелковистости, восхищалась их виду. Послышалось немного раздражающее жужжание, заставляя девушку вырваться из ужасных объятий пережитого горя. Она выдохнула, когда почувствовала холодный раствор на выбритых висках, а потом судорожно вдохнула, увидев конечный результат. Не поверив увиденному, она удивлённо похлопала глазами, но странная незнакомка продолжала таращиться на Разенграффе с той стороны зеркала. Девушка подняла дрожащую руку к серебристым прядям и провела по ним рукой. «Такие жёсткие… наверное, из-за краски» Все действия и эмоции блондинки заняли буквально пару секунд, уступая своё место бесчувственности. Расплатившись и поблагодарив парикмахера, Эльза вышла из салона к своему мотоциклу. Ну что же, миссия началась.