Последние пару недель выдались ужасно тяжёлыми. Визит к психологу выбил всех из колеи. Артур раскапризничался, хныкал и не хотел выполнять задания, а после упал на пол и зарыдал. Успокоить его удалось с трудом.
На вопросы в основном отвечала она, а Рамси молчал, сохраняя напряжённое лицо. Крепко прижал к себе сына, будто хотел защитить его от всего мира, и лишь сумрачно кивал порой или бросал скептическую усмешку.
— А что у нас думает папа? — обратилась к нему психолог.
Рамси улыбнулся сыну и потрепал его по щеке. Артур сосредоточенно рассматривал рисунок на его футболке и ни на что другое внимания не обращал. На лице его только-только просохли слёзы.
— Я что, должен вам подыграть, чтобы вы вынесли «вердикт»? — с лёгким смешком заявил Рамси.
Аша покачала головой, но одёргивать не стала.
— То есть, вы проблему отрицаете? — постучав ручкой по столу, сделала вывод психолог.
Рамси терпеть не мог, когда кто-то обращался к нему в таком снисходительном тоне. Аша коснулась его руки, но было слишком поздно.
— Я не хочу играть в эту игру. Просто скажите свою версию, — раздражённо бросил он. Стало понятно, что он с трудом сдерживается, чтобы не уйти.
Психолог вежливо улыбнулась и отложила ручку, и дальше беседовала в основном с ней.
Аша пыталась вести конструктивный диалог. А Рамси… он хотя бы был рядом и присматривал за Артуром. Ему всегда тяжело давались социальные взаимодействия. Эта мысль засела в памяти, и по дороге домой Аша пыталась разобраться что к чему, но ответ так и не пришёл, а вскоре повседневные хлопоты вытеснили минутную тревогу.
Психолог заподозрила ровно то же, что и Теон, и посоветовала им обратиться к детскому психиатру и ряду других врачей. Для начала пришлось записаться на приём к педиатру, а после он дал направление к лору, невропатологу и логопеду, а также отправил на кучу всяких анализов и исследований. После предстояло долгое и утомительное ожидание.
Где-то там, глубоко внутри, она уже понимала, что услышит, но слабый огонёк надежды пока ещё тлел в душе. Рамси мог сказать, что она сдалась, если бы Аша в этом призналась. Но если отрицать наличие отклонения, оно не исчезнет. Если бы всё было так просто…
Визиты к врачам превратились в настоящий кошмар. Арт устраивал истерики, валялся по полу и орал, как резанный. Было его жалко и в то же время стыдно перед другими родителями.
К счастью, папа помогал: вдвоём кое-как удавалось его усмирить. А когда возвращались домой, Аша обязательно покупала сыну какую-нибудь небольшую игрушку и сладость в награду за то, что всё это вытерпел. В основном это были резиновые фигурки динозавров. У него на полках собрался уже целый палеонтологический музей — хоть экскурсии проводи.
Рамси не мог находиться рядом в это время. Он много работал, да и что уж скрывать, ненавидел больницы. Зачем заставлять страдать ещё и его? Никому от этого лучше не станет. А учитывая то, что происходило с Рамси в детстве… нет, она не стала принуждать его проходить через это снова.
Пролетел сентябрь, приближалась середина октября и её день рождения. Отмечать в этот раз не возникло никакого желания по понятным причинам. Рамси, однако, сказал: «Я хочу, чтобы у тебя был праздник, ты это заслужила». Аша не стала возражать. Они выбрались в кафе с друзьями и родственниками — небольшая передышка им всем необходима, чтобы просто переключиться и набраться сил.
В кафе, вместо того, чтобы играть с другими детьми, Арт уткнулся лицом в мягкую спинку дивана, а после и вовсе спрятался под стол. Аша пыталась уговорить его выбраться к ним, но Рамси покачал головой. Может, он и прав. «Ему просто страшно», — сказал он. — «Дай ему время».
Оша что-то шепнула на ухо Бронну, и они поднялись, начали поздравлять. Просто, будто бы ничего и не случилось, отвлекли внимание на себя. У неё замечательная подруга, понимающая и добрая.
Когда поздравления иссякли, Аша огляделась. Рамси всё-таки сумел достучаться до Арта. Теперь тот сжимал в руках своего резинового динозавра — оранжево-жёлтого птеродактиля с большими распахнутыми крыльями, забившись в угол дивана. Благодаря любимой книге Артура, она уже всех виды помнила наизусть. Рамси надел на Арта наушники, и тот понемногу оттаял. Даже накормить его удалось.
На выходные отправились в деревню к дяде Виктариону и тёте Иветт. От шумных мальчишек Марона, которые всё пытались его растормошить и втянуть в свою игры, Артур просто одурел. Он спрятался под кроватью и играл там со своими динозавриками. Кое-как удалось его выманить наружу. По телевизору показывали мультик «Ледниковый период», и Артур его очень любил. Тётя Иви дала внукам футбольный мяч и выгнала их во двор, а Арт прилип к экрану.
После они ели домашнее мороженое, и тётя всё хотела потолковать по душам, но Аша не готова была сейчас отвечать на все эти вопросы, и сказала об этом прямо.
Рамси с ними не поехал: хотел провести время с семьёй брата, и, наверное, тоже от всего этого отдохнуть, побыть в одиночестве. Ему действительно это нужно, и Аша не стала спорить и заставлять.
В целом выходные прошли хорошо и почти мирно, а после разом навалились повседневные заботы, и вся эта беготня по врачам возобновилась. Теперь предстояло дождаться результатов.
Неделя пролетела стремительно, а в следующую субботу погода выдалась тёплая и сухая. Аша решила сделать сыну небольшой подарок. Его так измотали все эти больницы, да и день рождения, вкупе с поездкой в деревню превратились в настоящее испытание.
Сыну тяжело давалось нахождение в людных местах, но животных он любил. И Аша предложила всем вместе отправиться в зоопарк. Рамси эту идею поддержал с воодушевлением. Пока он гулял с Джокером, Аша успела накормить Артура и теперь пыталась его переодеть.
То ли Артур не хотел никуда выходить, то ли ему что-то не понравилось, но он забрался под кроватку и никак не желал вылезать. Аша уговаривала ласковым тоном и так, и сяк: обещала конфеты и воздушный шарик, но Артур никак не реагировал. Уткнулся лицом в пол и левой рукой вцепился в ножку кровати. Мелькнула мысль, что карандаш и ложку он тоже держит в этой руке, наверное, левша, как и она.
Рамси заглянул в комнату, когда она совсем отчаялась и опустилась в кресло-качалку, в котором так любил сидеть Арт, раскачиваясь со своими игрушками.
— Что случилось? — спросил Рамси, потрепав по загривку пса, примчавшегося следом.
— Я не знаю. Начала его одевать, а он вырвался и убежал, и теперь не хочет вылезать из-под кровати, — растерянно развела руками Аша. Иногда помогало переждать «выходку», дать Арту время успокоиться, собраться с мыслями, может быть. В этот раз она просто устала и зашла в тупик.
Рамси задумчиво оглядел комнату, и взгляд его зацепился за брошенную на подоконник серую толстовку. Он подошёл к шкафу и вытащил с полки тёмно-синюю футболку с изображением тяжёлого и неуклюжего динозавра с длинной шеей — диплодока. Затем встал на колени перед кроваткой, и, наклонившись, заглянул в щель между дном и полом. Подтолкнул к Арту эту синюю футболку.
— Мы поедем не в больницу, а в зоопарк. Там будут разные животные, а некоторые даже похожи на динозавров. Давай-ка, вылезай, медведь, и не огорчай маму, — Рамси протянул сыну руку.
Арт тут же выкатился из-под кровати и подбежал к полке с игрушками. Он всегда выбирал, какую возьмёт с собой на улицу. В этот раз чести удостоился коричневый стегозавр с высокими костяными пластинами на спине и шипами на хвосте.
Артур безропотно позволил себя одеть, стиснув в руке игрушку, а после прижался лицом к её кофте.
Аша погладила сына по голове и поцеловала в щёку.
— Вот так, ты большой молодец.
Когда она его отпустила, Арт самостоятельно забирался на своё любимое кресло и с большим любопытством начал рассматривать фигурку в руках.
— Как тебе удалось? — обернувшись к Рамси, шепнула она.
Рамси пожал плечами и шагнул навстречу.
— Ему просто не нравится «плохая футболка», — пояснил он. — Та, в которой он в больницу ходил.
Аша покачала головой. Верно это или нет, но ведь сработало. Казалось, что Рамси и Арт на одной волне. И Рамси его понимал по-настоящему, так, как даже она не могла. Удивительно!
Рамси обнял её со спины, и она накрыла его ладони своими. Некоторое время они просто любовались своим сыном, который играл в кресле. Все они нуждались в глотке свежего воздуха — в каких-то позитивных эмоция. И этот день действительно оказался чудесным.
Рамси надел на Артура специальные детские наушники — яркие, зелёно-голубые с ограничителем громкости, и держал его на руках первое время. Музыку он выбрал вместе с сыном. Powerwolf его завораживали. Готика и симфоник-металл — как выразился Рамси. Не без гордости он сказал, что сын настоящий эстет.
Арт уткнулся лицом в его куртку и закрыл глаза, Аша тихонько гладила его по спине. Понадобилось минут пятнадцать, чтобы он решился повернуться. Животные его заинтересовали, и, похоже, он перестал замечать всё остальное. Наушники здорово помогали, скрывая все посторонние звуки и чужие, незнакомые голоса, которые его так тревожили.
Вечером они попросили присмотреть за Артом папу и Молли, и посвятили это время себе. Всё-таки то, что папа поселился буквально на соседней улице, имело огромные преимущества.
Думать о следующем шаге, который им предстоит, сегодня не хотелось. С маленьким ребёнком времени на себя остаётся немного, и уже тем более друг на друга.
Ужин был лёгким, а фильм скучным. Аша зажгла свечи, и они остались в мягком полумраке, наполненном едва уловим ароматом кофе с молоком. Сейчас думать ни о чём не хотелось. Аша прильнула к мужу и мягко коснулась его губ, очертила контур скул. Рамси улыбнулся, сжав её в объятьях. Гладил и целовал будто в последний раз или после долгой разлуки. В этой ночной тишине они помогли друг другу избавиться от одежды. Дарили друг другу нежность и ласку, а на стене гротескными силуэтами танцевали их тени.
Засыпая в объятьях любимого мужа, Аша просто хотела сохранить в памяти этот тёплый, светлый день и не менее прекрасную ночь. Завтра наступит лишь завтра.
***
Они снова очутились на развилке дорог, и требовалось совершить выбор. Теперь, когда все необходимые документы были собраны, путь оставался только один, но Рамси никак не мог решиться.
С Джоном встретились в кафе, неподалёку от полицейского участка. Рамси приехал раньше, заказал кофе и поглядывал в окно. На ступенях публичной библиотеки замерла группа школьников с пёстрыми рюкзаками, будто стая тропических птиц среди серого пасмурного дня. Начал накрапывать дождь.
Брат появился вскоре и тоже заказал себе кофе. Джон был в форме, немного уставший и хмурый — видно, тяжёлый день на службе. Может, опять какой-нибудь «похититель шуб»? Увидев его, брат улыбнулся мельком.
— Почему ты предложил встретиться здесь? — спросил он.
— Хотел поговорить наедине, — тускло оповестил Рамси и вновь перевёл взгляд в окно.
Джон печально вздохнул и тронул его за плечо, заставив обратить внимание на себя.
— Как у вас дела?
Рамси опустил голову.
— Херово. Я думал, что на этом грёбаном психологе мы остановимся, согласился, но… Сейчас не знаю, что делать.
— Что сказал психолог?
— Да много чего! Она предложила обратиться к специалисту — к психиатру. Это слишком! — Рамси ударил кулаком по столу. — Я не хотел этого. Все будут говорить, что он псих.
Джон отреагировал спокойно, положил ему ладони на плечи и заглянул в глаза.
— Послушай, Рамси, я понимаю, что тебе страшно, но ты нужен Артуру. Он должен чувствовать твою поддержку. Ты ходил к психотерапевту. Твоя жизнь от этого стала лучше или хуже?
Рамси молчал долго, собираясь с мыслями, но Джон не торопил.
— Лучше стало, — признал он с неохотой.
— Ну вот, ты ведь не хочешь оставить Арта без помощи, правда?
— Да, — со вздохом согласился Рамси. — Джон… Арт ведь такой из-за меня?
— Не думай об этом. Так случилось, и теперь остаётся только бороться и идти вперёд, а не зацикливаться на том, почему, и кто в этом виноват. Никто не виноват, — уверенно убеждал Джон.
— Тебе-то легко говорить, у тебя двое нормальных детей! — воскликнул Рамси и тут же об этом пожалел. — Я не хочу сказать, что Арт ненормальный, но он не такой, как все. А быть не как все, очень паршиво, ему и так придётся трудно. Зачем ещё его мучить?
Джон вздохнул и улыбнулся ему.
— Всё в порядке. Будет сложно, но смысл ведь в том, чтобы сделать жизнь Арта проще и легче. Мы все заодно, будем помогать Арту, хорошо?
Рамси кивнул, а после они расплатились и поехали домой — к Джону. А по пути забрали Мартина и Миру с кружка фехтования. Они болтали и толкались на заднем сидении, взахлёб рассказывали о тренировке и о школьных делах. Двойняшкам было девять с половиной, и жизнь в них била ключом.
После ужина Рамси наблюдал, как Мартин и Мира сражались в дуэли на приставке, на этот раз на световых мечах. Они смеялись, поддевали друг друга и спорили, а после немного поныли, когда Дейнерис прогнала их делать уроки. Каким будет Артур в их возрасте?
Арт сидел на коленях у Аши и некоторое время следил за игрой двойняшек, а когда она его отпустила, высыпал коробку с конструктором и увлечённо перебирал детали. Строить он пока не научился, просто сортировал по цветам. Зачем? Этого Рамси и сам понять не мог.
***
К психиатру попали лишь в середине ноября. Это решение далось непросто, да и записи на приём пришлось подождать. Но Рамси знал к кому обратиться. Доктор Селми помог ему однажды. Оставалось лишь надеяться, что он ещё работает. Всё же с тех встреч прошло пятнадцать лет, а он уже тогда был немолод. Впрочем, в шестнадцать и пятидесятилетние кажутся стариками. Доктору Селми оказалось семьдесят четыре года, и он до сих пор практиковал. Рамси посчитал это знаком судьбы.
Доктор Селми, изучив результаты тестов и заключения других врачей, отложил их в сторону. Он улыбнулся Арту, сидящему на коленях у Аши.
— Здравствуй, Артур.
Арт с любопытством разглядывал «вечный двигатель» у него на столе и, получив благосклонный кивок доктора («пусть посмотрит»), Аша дала его в руки сыну. Вроде бы, тогда, пятнадцать лет назад, «вечный двигатель» был другой. Наверное, кто-то его всё-таки сломал.
Странное ощущение — вернуться сюда снова после стольких лет. Неуютно, неловко и даже немного страшно. Но в любом случае Рамси знал, что Барристан Селми прекрасный доктор. Оставалось надеяться, что сыну он тоже сможет помочь.
— Расскажите мне немного про Артура, — попросил доктор Селми.
Аша улыбнулась.
— Он чудесный, добрый и умный и… очень одинокий, — добавила она печально.
— Вот как, — кивнул доктор.
Рамси молчал и машинально потянулся к карману, достал зажигалку и провернул в руке. Так было проще думать, спокойнее.
— Он классный, правда. Арт знает всех динозавров, как будто бы он грёбанный профессор. Если спросить, кто это — он всегда показывает верные картинки. У него есть любимая книга про динозавров. А ведь он даже ещё читать не умеет! Это наш сын, и я не хочу… Ну, — он облизнул губы и вздохнул. — Не хочу его «исправить», как будто сломанную игрушку, которую надо починить.
Доктор слушал внимательно. Аша пыталась угомонить Арта, которому надоело сидеть на коленях. Он предложил им собрать паззл, и Аша подвела Артура к низкому столику. Сначала сын лишь смотрел, что она показывает на картинке. А после повертел в руках крупные картонные детали.
— Ему просто нужно время, — тихо добавил Рамси.
Арт выбрал все детали и разложил их цвет к цвету: голубое небо, зелёная трава, красные и оранжевые фигурки зверей — всё по стопкам. А потом ему надоело, и он захныкал.
Рамси машинально коснулся наушников, болтающихся на шее, и надел их на сына, включил ему музыку. Арт сразу затих и отошёл к полкам с игрушками.
— Что ты сейчас сделал? — спросил доктор Селми, прежде не вмешивающийся и лишь внимательно наблюдающий за ними всеми.
Рамси пожал плечами.
— Музыка ему нравится. Она помогает… — он задумался и не смог подобрать слово.
Доктор подсказал, поднявшись из кресла.
— Помогает ему успокоиться, как тебе. Так?
Рамси торопливо кивнул.
— Или динозавры — что-то привычное и понятное — то, в чём он разбирается. Или деревянные фигурки, — развил мысль доктор. — Своеобразный якорь — что-то постоянное и знакомое.
— Да, — подтвердил Рамси. — Не думал, что вы помните.
— Я многое помню. «Приключения Дон Кихота» всё ещё твоя любимая книга? — с лёгкой улыбкой спросил доктор Селми, подойдя к окну.
— «Печали созданы не для животных, а для людей, но если люди чрезмерно им предаются, они превращаются в животных». «Каждый из нас — сын своих дел», — с готовностью процитировал Рамси.
— Да. Ты помнишь, как Дон Кихот сражался с ветряными мельницами, принимая их за великанов? — спросил доктор Селми, чуть погодя.
— И все считали его сумасшедшим, потому что великанов не было, — шёпотом закончил Рамси.
— Быть не таким, как все, отличаться — это тяжело, трудно найти свою роль в обществе. Артур пока маленький, но он повзрослеет, и вы не сможете оберегать его вечно. Ему придётся выйти в большой мир, на который он пока что смотрит из окна. А для этого ему нужно понять правила этого мира, научиться общаться с другими людьми, — подвёл доктор Селми. — Ты ведь не хочешь, чтобы он был тем, кто сражается с ветряными мельницами?
Рамси опустил голову.
— Конечно, нет.
Доктор Селми помолчал некоторое время, давая им осмыслить эту информацию, а после вернулся на своё место.
— Замечательно. Значит, мы все собрались здесь, чтобы помочь Артуру адаптироваться в реальном мире.
Аша кивнула, погладив сына по голове. Он нашёл на полке толстого пластмассового бегемота и с интересом его рассматривал, трогал маленькие уши и зубы, гладил по жёлтой спинке.
— Я дам направление к дефектологу, не надо боятся — это ваш помощник. Он будет работать с ребёнком, в первую очередь нужно обратить внимание на проблемы с речью.
Аша спросила:
— Он сможет пойти в обычную школу?
Доктор выдержал паузу.
— Не будем пока загадывать, посмотрим на результат. В любом случае до пяти лет диагноз «расстройство аутистического спектра» не ставится. В направлении я напишу «ЗПРР»
* — это легко снимается, и никаких проблем со школой не будет, — поспешил успокоить он. — Пока обойдёмся без таблеток, посмотрим в следующий раз.
Рамси и Аша переглянулись с облегчением. Наверное, оба испытали похожие чувства. Всё оказалось не так страшно, как представлялось, но впереди ожидало много работы.
Понадобилась не одна встреча, но в итоге доктор Селми действительно помог им научиться лучше понимать ребёнка, наладить с ним контакт. В дополнение к занятиям с логопедом и дефектологом он прописал ноотропы и песочную терапию. Артур стал как-то спокойнее, усидчивее, и возиться с песком ему понравилось. К тому же, там он мог, если уж не поиграть, то хотя бы понаблюдать за другим детьми. Он любил яркие цвета, даже начал рисовать дома, пока лишь просто закрашивая листок разноцветной палитрой. Но всё же ему стало интересно.
Листки календаря мелькали будто пёстрый хоровод осенних листьев. В январе Артуру исполнилось четыре года, но он всё ещё не разговаривал. Что ж, наверное, пока ещё не пришло время. По крайней мере, теперь они старались повлиять на ситуацию, и первые успехи уже появились.
