крепкое соседство

Вечер был прекрасен. По крайней мере, так казалось. Луна, цветы, прогулка по Шизскому парку. Чего боле можно желать? Разве что горячего чая, ванны и мягкой перины, о которой сейчас Апланд мечтала, ощущая, как гудели от усталости ноги, а глаза наливались свинцом. Впрочем, она ощутила неладное еще только войдя в женское общежитие. Удушливый запах ударил в нос, но казалось бы быстро растворился, приелся, и задуматься о нём надолго Глинда не планировала. До тех самых пор, пока не поднялась на свой этаж. Там запах стал по настоящему сильным и концентрированным. Глинда ощутила неприятный вкус досады. Ещё одна счастливица омега. Хотя их в общежитии становится всё меньше и меньше. Тут ведь никто не следит за тем, кто и кого посещает, а добрая половина девочек-альф и понятия не имеет о том, насколько концентрирована их смазка и к чему это может привести по итогу. Глинда же знала. Родители, поняв, что судьба жестоко подшутила над ними и их любимым чадом, быстро подсунули девушке всю нужную литературу и пару женщин альф из штата прислуги, дабы род Апланд не обзавёлся десятком бастардов. Это было ни к чему. Сожаление Глинды, впрочем, рассеялось в тот же миг, когда она распахнула дверь в свою комнату. Судьба подшутила над ней ещё раз, и теперь с ещё большей жестокостью. Её озлобленная, зелёная соседка была источником того удушающего запаха мускатного ореха, сандалового дерева с нотками цитруса. И ведь Глинда чувствовала этот запах раньше, не такой концентрированный и едва заметный, и была уверена, что живёт рядом с альфой, потому как Тропп была довольно грубой, и женственности в ней не было ни грамма. Да и замах был тяжёлым для омеги. Тем не менее, Эльфаба Тропп являлась самой настоящей омегой, и сейчас практически пожирала глазами пришедшую соседку. Крайне вовремя, как подумалось самой Тропп, потому что её состояние было на грани фола и она абсолютно серьёзно намеревалась, накинув пальто, отправиться в мужское общежитие, где ей бы вряд ли отказал кто-нибудь из знакомых. Но идти далеко было не нужно. От соседки приятно разило хвоей, яблоком и чем-то приторно сладким, но таким соблазнительным, что рот Эльфабы невольно наполнился слюной, а тело среагировало куда активнее, чем мозг. Глинда, чуя, что вечер явно не собирается закончиться простым выяснением пола друг друга, дальновидно защёлкивает щеколду на двери, делая ещё один шаг в глубь помещения. Ей и самой не становилось лучше. Запах был терпкий, дурманящий, и голова уже была если не в облаках, так в тумане точно. И в этом тумане она развязывала завязки своего платья, окидывая в очередной раз соседку взглядом. Худощавая, настолько, что даже ночная рубашка на ней висит как на вешалке. Хотя, забавно, грудь у неё всё-таки имелась, пусть и маленькая, а о её наличии говорили довольно заметно выступавшие сквозь ткань соски. «Наверное такие же зелёные…» — промелькнуло в светлой головке Апланд прежде, чем её собственное платье было скинуто куда-то на пол. Эльфаба оказалась неожиданно прыткой, и ей хватило каких-то пары шагов, чтобы пересечь их довольно просторную комнату и оказаться нос к носу с Глиндой. Хотя назвать это нос к носу сама Глинда не могла. Всё-таки, будучи на полголовы ниже Тропп, она ощущала лёгкий комплекс как альфа. До тех самых пор, пока Эльфаба вероломно не схватила её руку в свою и не положила на полушарие груди. В этот момент сердце Глинды прыгнуло куда-то в глотку, желудок сжался, а вторая рука автоматически, без чужой помощи, легла на вторую окружность. Ещё никогда предложение секса не было настолько понятным, открытым и не с её подачи. И Глинда, считавшая себя довольно опытной в подобного рода делах (папины служанки порой бывали слишком соблазнительны и развязны), ощутила себя в миг маленьким, заплутавшим утёнком. Пока жар чужого тела наконец не добрался раздражителем до аксонов её мозга, а те в свою очередь не дали вполне ясную команду остальному телу, что пора действовать. Приподнимаясь на носках и нехотя отрывая одну из рук от чужой груди, Глинда хватает загривок соседки и тянет к себе, жадно впиваясь в обкусанные, влажные губы. Ответ она получает мгновенно, и худощавые руки Тропп ложатся на её плечи, сжимая довольно болезненно. Глинде оставалось лишь догадываться, насколько ей «зудело». Когда Эльфаба намеревается укусить Глинду, та разрывает поцелуй и, резко опускаясь, подхватывает полы чужой сорочки, тут же потянув вверх. Сейчас эта вещь совершенно не нужна и бесполезна, а Глинде просто необходим был доступ ко всему телу. Как она и догадывалась, Эльфаба была зелёной вся. От макушки до пяток. И плечи, и живот, и налитая из-за течки грудь. Глинда уверена — в обычное время Тропп доска с нулевым размером. Но сейчас её вполне устраивало то, что умещалось в ладошки блондинки. Ночная рубашка полетела туда же, куда полетело платье Глинды, и теперь, когда Апланд ничего не мешало, руки снова начали касаться чужого, обнажённого и горячего тела. Тело же предательски отзывалось на эти прикосновения, и это выглядело забавно. Долговязая, угрюмая Тропп льнёт к своей невыносимой соседке, которую на дух не переносила. Наверное, когда спадёт течка, будет и дальше не переносить, но сейчас она была во власти Глинды, и её это более чем устраивало. Попытавшись поцеловать Эльфабу в шею, Глинда быстро поняла, что разница в росте сейчас жутко мешается, и если они хотя бы сядут, для начала будет каплю проще. У Эльфабы на это было совершенно другое видение ситуации, и поэтому, толкнув блондинку на кровать, опустилась на неё следом, нависая над ошарашенной Глиндой. Ещё никогда она не оказывалась в ситуации, где изнасиловать могли её, а не она. И это по своему заводило, потому как руки тут же легли на то, что должно было быть по идее талией. Мозг же печально подметил, что пока возможности поменяться местами с Тропп не было. Но так ли оно было нужно? Фактически Эльфаба была готова сделать всё сама, оставалось лишь наслаждаться. Но Глинда Глиндой не была бы, оставь всё на поруки зелёной заучки. Поэтому её губы жадно в очередной раз впились в чужие, но вновь ненадолго. Рваными, смазанными поцелуями она начинала спускаться ниже, касаться шеи, где можно было ощутить шкалящий пульс омеги, ключиц, слишком выпирающих, но Глинде показалось, что именно там её дурманящий запах и концентрировался. В это время Эльфаба путала свои пальцы в чужих волосах, пытаясь потереться о бедро Глинды промежностью. Глинда же, быстро поняв к чему Эльфаба совершала свои нехитрые телодвижения, оторвала одну из своих рук от спины Тропп и шустро опустила её ниже, касаясь пальцами припухших половых губ, пачкаясь в смазке, которая уже умудрилась накапать на подол нижнего платья Апланд. Придётся застирывать. Реакция Эльфабы себя ждать не заставила, и, выгнувшись, она попыталась двинуться в сторону чужих пальцев. Глинда же услужливо предоставила ей их, не чураясь ни капли сложившейся ситуации. Она могла бы подразнить её, могла бы даже спросить, уверена ли Эльфаба, но, к сожалению, Глинда так же знала печальный факт: мозг у её соседки сейчас абсолютно выключен и ничего, кроме чужих пальцев и прикосновений её не интересовало. К тому же, физически это приносило свою толику боли, и не всегда приятной. Неожиданно для самой Глинды оба пальца проникли в лоно Тропп совершенно легко и без препятствий. Может, из-за обилия смазки, может, из-за разгорячённого тела. А может, заучка из пустошей была той ещё развратницей. Глинду это сейчас не интересовало. Зато стон, бесстыдный, но полный удовольствия, из глотки Эльфабы вырвался не так легко, но от того не был он менее соблазнительным. Эльфаба прекрасно чувствовала чужие пальцы в себе, которые двигались непростительно медленно, из-за чего приходилось задавать темп самой. Чувствовала она и чужие зубы на своей коже, но на периферии сознания понимала — её не метят. Покусывают, но не метят. Ещё бы, слишком много чести для такой как Тропп. Но и это значения не имело. Всё, что волновало их обеих сейчас — это темп, который Эльфаба наращивала с каждой минутой всё больше и больше. И Глинда была уверена — будь сверху сейчас она, спина бы её была немилостиво расцарапана, но весь удар приняли несколько прядей её волос и её же подушка, в которую Тропп вцепилась мёртвой хваткой и в которую по итогу и начала стонать. Вся эта головокружительная гонка оказалась не такой и долгой, хотя в голове Глинды эти несколько бешеных минут растянулись в целую вечность. Неожиданно приятную, где горячее, как печка, тело соседки прижимается к ней, насаживаясь на её собственные пальцы с неистовой скоростью, о существовании которой Апланд могла лишь догадываться. Но было вполне логично, что надолго Эльфабы не хватило, и оргазм накрыл её с головой и такой силой, что содрогнувшись, она рухнула на тело Глинды, зажав её руку между их тел. Апланд же лишь оставалось переводить дыхание и, смотря на огонь в газовой лампе, думать о том, случиться ли в её жизни ещё нечто подобное, и будет ли это так же странно и необычно, как сегодня.