Влажный сборник по КР: Я охочусь на тебя.

— Мисс Харрис, после завтрака можно Вас на минуту? — помощник детектива был очень напряжен: хмурая морщинка пролегла на его лбу, руки сложены на груди, а взгляд метал искры. Агата в легком замешательстве огляделась по сторонам. Данте по привычке хотел уже возмутиться насчет слишком частых допросов кузины, но мягкая белоснежная ручка Элизы легла на его предплечье в успокаивающем жесте. Он нервно закусил губу и вернул свое внимание к завтраку, который больше не приносил удовольствие. Александр ловил с довольной ухмылкой все злые взгляды, посылаемые Сэмюэлем. Подмигнув Агате, он сладко зевнул и отпил из чашки терпкий напиток. — Хорошо, я все равно уже закончила, — сунув часы обратно в карман, девушка встала из-за стола и направилась за Макото в сторону кабинета. Дверь за ней закрылась с громким треском, раздражение полицейского чувствовалось на расстоянии. Неудивительно: эта девчонка вскружила ему голову, а потом ночью кувыркалась в постели с другим. Хотя она-то, как раз, не двигалась, а вот на ней точно выполняли акробатические движения. Мужчину резко передернуло от ревности и отвращения. — Сэм, — начала Харрис, заправляя прядь непослушных рыжих кудряшек, — это правда было не то, о чем ты подумал, он просто меня осматривал. — Сядьте, мисс Харрис, — вежливо попросил полицейский, но в этой просьбе слышалась твердость. Ноги Агаты подкосило, и она не посмела ослушаться. Девушка осторожно села в кожаное кресло у окна, сложила руки на коленях и потупила взгляд. «Как можно быть с ней строгим? Она же такая безобидная. Рыжий ангел, которого хочется оберегать. Хотя эти игры с Нильсеном…» — ревность с новой силой забурлила где-то в животе. — «Может, и не такой уж и ангел…» — Ты нашла часы, — начал Макото, присаживаясь за стол. — Угу. — Покорно ответила девушка, перебирая кромку свитера. Она облегченно выдохнула, услышав, что помощник детектива снова перешел на «ты». «Какая она податливая, такая нежная, прикажешь ей что-то, и она все выполнит. Сэм! Перестань!» — ревность снова стала утихать, на замену ей стало подходить какое-то новое чувство, принесшее за собой неприятное воспоминание о стройных бледных ножках, между которых пристроился Александр, и безвольных тонких запястьях в плену жестких ремней. — Они у тебя с собой? — мягко спросил Сэмюэль, проглотив слюну, стараясь выкинуть из головы будоражащие мысли. — Да, — радостно кивнула наследница и полезла в карман. Она подошла к столу, села на противоположный от Макото стул и протянула раскрытую ладонь, в которых блеснули серебряные часы. — Только… Я показала родным, но они не узнали их. — Что? — не сдержавшись, резко спросил помощник. Девушка испуганно на него уставилась, будто заранее извинялась и говорила: «Я поступила неправильно, да?» «Да, Агата, ты поступила не просто неправильно, ты еще и помешала следствию. Такое должно быть наказано». В голове снова всплыл образ, уже навеянный пошлым воображением, где наручники играли далеко не последнюю роль в наказании, а ремнями не связывали, а пороли. — Агата, — выдохнул Сэм и потер переносицу. Услышав свое имя так мягко, девушка не сдержала томный вздох и прикусила губу. Мужчина поднял на нее взгляд и остановился, снова пропадая в воспоминаниях вкуса этих милых розовых губ. — Я помешала расследованию, да? — пролепетала она. — Да, ты все больше окутываешь себя подозрениями. Господин Гудман может просто заковать в наручники и посадить в тюрьму, потому что больше подозреваемых нет, а ты уничтожаешь улики, — объяснил Макото. «Такую как она надо защищать, а не упекать за решетку». Агата с виноватым видом оставила на столе часы и снова принялась перебирать крупные петли на сером свитере. Напряжение пульсировало вокруг этих двоих, они многое хотели сказать, но не решались: столько событий произошло и знакомство при таких обстоятельствах оказалось не самым приятным. Но эта химия… От осознания, что старый упырь в своей дурацкой шляпе и с жутким акцентом хоть попробует к ней прикоснуться, девушку передернуло. Она была бы готова получить такое наказание от молодого помощника, но ни в коем случае не от самого детектива. «Что происходит в этой маленькой кудрявой голове?» — мужчина неосознанно залюбовался медными бликами, играющими в рыжих волосах девушки. Как вдруг она с легкой улыбкой и блеском в глазах протянула две тонкие ручки в его сторону и мягко прошептала: — Тогда, лучше сделай это ты, — она вытянулась по столу, показывая готовность надеть наручники. «Что?» — миндалевидные глаза от неожиданности расширились. — У тебя, наверное, тоже есть наручники. Лучше накажи меня ты… Ой… — она запнулась и, прикрыв рукой рот, хихикнула от осознания сказанного. В глазах забегали маленькие чертики. «Это какая-то игра? Ты сама-то готова в ней принять участие, чертовка?» — Сэмюэль откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на девушку. — Ты так просто сдашься? — мужские губы стали расползаться в улыбке то ли от того, что девушка выглядела сейчас забавно, то ли от того, что она выглядит сейчас невероятно сексуально с этим жестом покорности. Он поставил локти на стол и сцепил пальцы в замок, положив на них подбородок. Пушистые ресницы нервно затрепетали, выдавая неуверенность хозяйки. Агата сглотнула слюну и облизнула губы; проведя какой-то быстрый расчет, девушка с довольной кошачьей ухмылкой снова протянула руки к нему и томно повторила: — Арестуйте меня, господин полицейский, — кажется, что время резко остановилось, его сердце сильно стукнуло о грудину, а потом пропустило несколько ударов. Макото уже плохо осознавал, что происходило дальше. Металлические серебряные кольца неожиданно оказались на изящных ручках, цепь звонко ударилась о лакированный стол. Взгляд девушки резко преобразился, чертики куда-то разбежались, оставляя после себя только удивление. Рот слегка приоткрылся, на лице проявился какой-то немой вопрос. «Ты хотела сыграть. Не я», — ухмыльнулся своей мысли Сэм и, распутывая галстук, пошел закрывать дверь, чтобы в ближайшие пятнадцать минут их никто не побеспокоил. Никто, а именно вездесущая Марта или, еще хуже, этот озабоченный Александр. — Мисс Харрис, Вы арестованы, — начал рычать помощник, приближаясь ко все еще опешившей девушке. Он вытащил низ рубашки из брюк, расстегнул манжеты и верхнюю пуговицу. — Сэм… — начала девушка, но Макото рывком за наручники ее поднял и притянул к себе, властно обнимая за талию. — У Вас есть право хранить молчание. Каждый Ваш стон будет расцениваться как желание продолжить. — Он проговорил это прямо в губы девушке и страстно впился в них. Несколько мгновений Агата стояла в ступоре, не оставляя попытки понять, что это сейчас происходит, но потом руки сами легли на вздымающуюся крепкую грудь мужчины, глаза закрылись, а рот приоткрылся, чтобы позволить Сэму углубить поцелуй. Горячий язык прошелся по острым краешкам зубов, впадинкам неба, вызывая приятно растекающуюся негу по всему телу и легкий румянец на веснушчатых щеках. Не сдержавшись, она сладко простонала и прижалась к нему еще сильнее. Макото отстранился от девушки и так же за наручники, как собачку, повел ее к окну. Развернув к себе спиной, он прижал ее к подоконнику, заставив опереться руками о прохладное стекло. Снаружи их прикрывали густые ветви ивы, но если бы кто-то проходил по мелкой песчаной дорожке у дома, то вполне могли бы заметить эту горячую сцену. Сэм откинул медные локоны на одну сторону, губами приник к выпирающей в вырезе свитера ключице. Агата глубоко задышала и положила голову ему на плечо, открывая всю шею и таинственную ложбинку меж грудей поцелуям. Наручники неудобно соскользнули выше по руке, края стали врезаться в кожу, но редкое звяканье цепочки так возбуждающе ласкало слух, что девушка перестала замечать свою скованность. Полицейский рывком стянул к коленям ее черные кожаные легинсы и, не отрываясь от тонкой шеи, звонко шлепнул ладонью по обнаженной ягодице. От неожиданности Харрис выгнула спинку, упершись «ужаленной» попкой в пах Сэма. Строгая ткань брюк давно уже натянулась на возбужденной плоти, лишнее прикосновение вызвало у мужчины легкую дрожь. Чтобы сдержать собственный стон, Макото прикусил нежную кожу плеча и оставил засос. «Выкуси, Нильсен! Она моя!» — хмыкнул он, наслаждаясь расцветающей россыпью маленьких багровых кровоизлияний. — Сэмми, — прошептала девушка, но прервалась на тихий стон и снова потерлась бедрами о пах мужчины. Как приятно это ласкало слух, когда она так произносила его имя, но сейчас Макото непросто влюбленный мальчишка, он играет роль плохого полицейского. Очередной звонкий шлепок — уже по второй ягодице. — Мф-хах! — Агата прикусила губу и еще сильнее выгнулась. — Чего Вы хотите, мисс Харрис? Я не понял. — Рыкнул в ушко помощник детектива и прикусил мочку. — Теб… Ах-хах! — хотела сказать она, но получила шлепок. Молочного цвета кожа уже стала краснеть. — Не. Понял. — отчеканил он и, пощадив рыжую красотку, погладил по только что ударенному бедру. — Вас, господин полицейский. Ах! — она глубоко вздохнула и уткнулась лбом в стекло. Каменный подоконник нежно холодил оголенную кожу на ноге. Ей ужасно хотелось раздвинуть ножки, чтобы встать в устойчивую позу, но стянутые к коленям штаны будто сковали ее ноги. Сэм довольно улыбнулся, и его рука скользнула к паху девушки, который был прикрыт тонким черным кружевом. Девушка сладко промурлыкала и как пойманный кролик замерла, ожидая заветную ласку. Длинные пальцы медленно надавили на увлажнившуюся ткань, вызвав тихий всхлип хозяйки трусиков. Дразнить ее и сдерживаться самому казалось пыткой для обоих. Макото второй рукой стал быстро расстегивать ремень и брюки, стараясь не выдать свою легкую нервозность. Когда тяжелая пряжка ударилась о паркет с металлическим лязгом, ножки Харрис подкосились, возбуждение стянулось к низу, а дыхание перехватило. Полицейский убрал руку, которой только что ласкал девушку, и приспустил белые боксеры. Сдвинув тонкую ткань в сторону, он приставил член к ней, чуть остановившись, чтобы привыкнуть к влажному жару, исходящему от девушки, и не кончить слишком быстро. Затем резкое движение — и он уже полностью в ней. — Р-хах! — прорычала наследница, наслаждаясь легкой болью и чувством переполненности. Сэм резко выдохнул. Дав перевести дух партнерше, он собрал в одну руку ее огненные кудряшки, сделал осторожный оборот, намотав волосы на ладонь, и притянул ее голову к себе, чтобы с яростью поцеловать пухлые губы, о которых мечтал с их первого свидания. Неожиданный резкий толчок — и она сквозь поцелуй сладко простонала. Еще один — по ногам побежали мурашки, будто специально скапливаясь в эпицентре их жаркого слияния. Каждое новое движение становилось жестче и быстрее, заставляя раскрепощенные стоны слетать с губ Харрис все чаще, а Макото хрипло рычать ей на ухо. Отпустив волосы, мужчина надавил рукой ей на поясницу, вынуждая облокотиться на стекло. Агата осторожно положила ладони на прохладную гладь. Не успела она на пальцы пристроить свой лоб, как последовал резкий толчок и пошлый удар плоти о плоть. Цепь от наручников звонко ударилась о стекло, возможно оставив небольшую царапину, но никто не обратил на это внимание. Бешеный ритм, сладкие стоны, тяжелое дыхание оставляло запотевшие облачка на окне; из-за мелких капель конденсата, пальцы готовы вот-вот соскользнуть. Макото уже почти не сдерживал себя и вбивался в хрупкую девушку со всей силы, наслаждаясь выгнутой спинкой и слетавшими с ее губ словами: — Еще, господин полицейский! Пара резких толчков — и он почувствовал, как Агата внутри сжимается, а ее тело вздрагивает и замирает. Прикусив указательный палец, она что-то промычала и глубоко засопела. Следом кончил Сэм, успев вытащить член и финишировать ей на поясницу. — Блять, — сквозь зубы процедил он, чуть откинувшись и садясь на подоконник. Харрис скосила на него взгляд и улыбнулась взлохмаченной голове вечно собранного и уложенного Сэмюэля, а также спущенным брюкам с трусами и мятой рубашке. Теплая густая жидкость стала медленно стекать по бедру. Хихикнув своим мыслям, наследница томно вздохнула и, стараясь не делать резких движений, промурлыкала: — Господин полицейский, Вы не могли бы помочь мне привести себя в порядок?..