– Никто не смеет доминировать над тобой Трэвис, только я. Я единственный твой авторитет, ты меня понял?? Не смей прогибаться под кем-то кроме отца! Если я узнаю..
– Я.. хочу быть снизу, Ларри. Давай.. давай, просто сделай это.. – Фелпс дрожащими руками дёрнул края своего худи наверх, оставаясь в одной только чёрной, практически ничего не скрывающей майке. Внутри у него кипела целая буря эмоций. Что будет, когда Ларри увидит его шрамы? Никто и никогда не видел их. Но всё равно, не смотря ни на что, в глубине души блондин знал, чего именно он хочет. – Покажи мне, кто здесь главный, Джонсон.~ Ну же.~ Ларри застыл на месте, чуть приоткрыв рот от удивления и явно не знал что делать, его брови то сходились на переносице, то синхронно взлетали вверх, то дергались в разнобой, будто бы он был роботом, у которого перегрузился процессор. – Ларри? – Трэвис неуютно поерзал на диване и зябко обхватил плечи руками, пытаясь на автомате прикрыть изуродованное шрамами тело. – Почему ты не говорил мне? – голос Джонсона присел так резко, что блондин даже не сразу его понял, поэтому первый повторил – Почему не рассказывал? – Я.. никому не рассказывал.. – Боже.. – Шатен обхватил голову руками, на глазах от перенапряжерия выступили слезы. Он взял со стола бутылку и, поморщившись, сделал крупный глоток. – Это.. это твой отец..? Это он сделал с тобой..? – Ларри, все в порядке.. Не говори, что тебе противно.. – Да! Да, мне противно! Мне ужасно противно, что твой чёртов отец так над тобой измывается, а ты всё никак не обратишься за помощью! Так же нельзя! Посмотри на себя! Что это? – Ларри мягко коснулся небольшого округлого шрама на тыльной стороне плеча Трэвиса. – Это.. отец не оценил моё "заднеприводное" чувство стиля, раскалённая каминная кочерга. – А это? – тут уже виднелся достаточно большой неаккуратный шов. – Нашёл у меня в комнате журналы с гей порно, открывашка для консервных банок. – Твою мать.. – Джонсон задышал чаще и нетерпеливо сглотнул набежавшую слюну. – Майку снимешь? – О.. д-да, конечно. – Фелпс, немного помедлив, выполнил просьбу и тут же повернулся к шатену немного боком, последнего это мгновенно насторожило. – Хватит.. Трэвис, дай взглянуть.. – Ларри аккуратно развернул блондина назад к себе и коснулся взглядом того самого бока, что тот так старался от него скрыть. "НЕ СМЕЙ" – надпись крупными буквами покрывала как минимум половину бока. Не татуировка, нет. Шрамы. Отец вырезал на нём эти буквы одну за другой, в отместку за очередной, невыгодный ему поступок. – Жестоко.. – у Джонсона даже не нашлось иных слов, – За что?? Трэвис, поджав губы, отвёл взгляд. – Наркотики. Я слишком увяз во всей этой теме и не заметил, как отец узнал об этом.. Первые три дня не помню, а все последующие эта надпись уже была.. Это из-за моей невнимательности. – Почему ты не написал на него заявление? – недоумевал Джонсона, обводя пальцами неровные буквы, Фелпс же сгорбился и помрачнел. – Заявление? За что? За то, что он меня любит? – Если бы любил, тогда не бил бы! "Если бы любил.." Трэвису стало чрезвычайно обидно. Отец любит его, просто.. делает это своеобразно, как умеет. Ларри не имеет право делать такие громкие заявления. Блондин вскинул голову наверх и прямо в лицо Джонсону ядовито протянул – Ну значит Фишера ты не от большой любви в больничку отправил, Ла-арри.~ – Что?? – шатен почувствовал, что начинает закипать, словно чайник на плите, и будь он чайником, он бы уже во всю приствистнул. – Тогда с Салом это была случайность!! – Хочешь сказать, это был единственный раз, когда он получил от тебя? Пф, да следуя твоей логике, Джонсон, ты вообще на любовь не способен! – Зн.. знаешь что..? – Ларри запинался, дыхание стало прерывистым, а взгляд стеклянным, кулаки так и чесались пройтись по надменному лицу Фелпса в этот момент. Профессианальный задира, покрывает знатно. – Знаешь.. – Ударишь меня? – нарывался Трэвис, буквально подставляясь поближе к шатену и пронизывая его своим насмешливым взглядом. – Давай, давай, Джонсон, ударь. Последняя капля, Джонсон поднялся с дивана, выплеснул блондину в лицо содержимое отставленного в сторону бокала и с яростью отправился к двери, – Остальное оставлю твоему папочке. Скоро он тебя ещё и насиловать начнёт. – Не начнёт!! Фелпс крикнул из-за всех сил, бросив Ларри в догонку тот самый опустошённый на него самого бокал, но, увы, попал в уже закрытую деревянную дверь. – Ну и катись!! Мх.. Б-блять! – Трэвис стукнул кулаком по спинке дивана и вздогнул. Уже через минуту он согнулся по пополам и разревелся, как ребёнок, уткнувшись в свою скомканную одежду. – А-а.. у т-те-ебя.. вообще-е отца-а н-не-ет.. п-приду-уро-о-ок.. Ла-арри-и.. мх.. ид-дио-от.. мм..***
– Просыпайся! Быстрее, ты проспишь работу! – строгий голос отца со всей силы ударил по красным ушам Трэвиса, вгрызся в них, словно голодный волк и буквально выдернул парня из кровати. Он поднялся и попытался разлепить опухшие веки, это давалось ему с трудом, но блондин всё равно попытался не засиживаться. Не стоит заставлять отца повторять дважды. – Что.. это за вид?? – старик сделал строгую паузу, видимо на то, чтобы хорошенько рассмотреть сына, тот только обреченно вздохнул. Скрывать нет смысла. – Я ревел всю ночь. – Ревел..? – Да, пап, так бывает, когда тебе очень херово. Плачешь всю ночь, пока голос не пропадёт, а глаза не высохнут. – Трэвис грустно пожал плечами. Он такой слабый, сейчас отец покажет ему.. – Я знаю. – мужчина присел рядом на кровать и легонько приобнял сына, – Ты у меня сильный, Трэвис. Очень сильный. Но даже сильным иногда нужно проявлять слабость. – Н-но ты обычно говорил.. – Я ошибался. "Что..?" – одними губами прошептал младший, в неверии глядя на отца. Тот же улыбнулся, как мог. – Сделать тебе какао? "Я всё слышал ночью.. Всё до единого всхлипа.. Я не хочу потерять тебя, Трэвис."