⠀⠀⠀— Бойся!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Дальше еще хуже!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Не возражаешь?!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ — Ты вкусный!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Я всех убил.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Маленький Диппер.⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Радуйся боли!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Плачь больше! — Слабый.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Месть.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Давай поиграем!⠀⠀
— Их больше нет.
— Ты умрешь самой мучительной смертью. Все становится красным. Все в крови. Кровь течет по стенам, по клетке, капает сверху. Глаза улыбаются, голоса смеются! Ты вертишься вокруг, плача и дрожа, боишься, что тебя коснутся, боишься, что ЕГО рука схватит тебя. Перед тобой внезапно появляются образы твоей смерти. Твоей мучительной смерти. Но ты не можешь умереть. Ты видишь себя, свое тело. Только тело. Только кожу, только кости, только… раны, кровь, гематомы… кажется, у тебя неестественно вывихнуты руки, а пальцы жутко дергаются; из ног торчат кости. Ты пытаешься закрыть глаза, но веки прозрачны. Или же это в твоей голове. Ты видишь свое выпотрошенное тело. Так четко, так отчетливо, будто это так и есть на самом деле. Ты видишь… как ОН съедает твое тело. Медленно, смакуя каждую частичку. ТЕБЯ! Ты кричишь и резко вскакиваешь. Ты начинаешь глубоко дышать. Все расплывается, раздваивается. Голова гудит и кружится. Ты хватаешься за прутья клетки, она шатается, а тебя мутит. В горле стоит призрачный ком. Появляются спазмы и позывы. Ты пытаешься сдержаться. Ты падаешь на локти, открываешь рот и глубоко дышишь. Скопившаяся слюна начинает капать на пол клетки. Ты сильно дрожишь. У тебя расширены зрачки. «Стой… Не надо… Не надо…» Ты собираешься с силами, закрываешь рот, сцепляя жестко зубы, и глотаешь вязкую слюну. Но это не поможет. Тебе все равно плохо. У тебя все равно позывы. Ты не удерживаешься и раскрываешь рот в рвотном рефлексе. Но… ничего нет. Только слюна. Только горечь во рту. Тебе плохо. Тебе очень-очень плохо. «Когда это все закончится?!» Что тебе теперь будет? Что тебе теперь будет… Живот еще несколько раз рефлекторно сжимается, и вскоре, спустя пару мучительных минут, ты можешь наконец отдохнуть. Ты лежишь на боку. Подальше от своих слюней. Ты весь мокрый. Тебе одновременно холодно и одновременно жарко. Голова под давлением прижимается к полу клетки, что немного очищает мысли. Заставляет забыться. Но во рту противный привкус. Он мешает. Твой взгляд замирает на поилке. Твои мысли заполняются «правильным» выбором. Ты не хочешь использовать что-то от Него. Но тебе так горько… Так хочется пить. Ты сглатываешь противную слюну, продолжая смотреть на воду. Решаешься. Решайся! Ты тянешься рукой до трубки. Тебе трудно встать. Голова слишком тяжелая. Ты подтягиваешься рукой к поилке, стараясь не задеть «лужу». Ты видишь шарик внутри трубки. Ты знаешь, что животные крутят его языком, надавливая. Но… это значит, что ты сдаешься? Что ты подтверждаешь свой статус домашнего питомца? Но какая разница? Все равно тебе будет плохо. Все равно ты будешь мучиться. Так почему бы хоть иногда не чувствовать себя хорошо? Если не хорошо, то хотя бы нормально… Ты надавливаешь пальцем на шарик и слегка крутишь, а сам наклоняешься. Так, чтобы вода капала прямо в рот. Но твое головокружение еще не прошло, поэтому ты не сможешь находится в таком положении долго. Вода капает мимо. Тебе придется. Соберись. «Хуже все равно не будет… Да и нет Его здесь. Меня никто не видит…» — успокаиваешь сам себя. Ты касаешься шарика языком. Губами приходится обхватить трубку. Тебе непривычно и отвратительно. Но ты все же пьешь. Неудобно. «А вдруг Он сейчас появится?!» Во рту все еще противно, но все же лучше. «Как унизительно…» Ты лакаешь воду, одной рукой держать за трубку, другой опираясь о пол. Вода течет по подбородку, по шее, тебе неприятно, но ты не можешь сейчас ее вытереть. Не сейчас. Ты устал. Твои руки дрожат. Ты отрываешься от поилки и заваливаешься на место, убирая с кожи жидкость. Притягиваешь руки к животу. «Как непривычно, когда в желудке что-то есть…» Ты тяжело вздыхаешь. Тебе хочется просто отдохнуть от всего этого. … — Ёлка, живо вставай! — кричит сверху Его злой голос. Ты тут же просыпаешься. Твое сердце бешено колотится. Ты видишь Его. — Это что? — укоризненно спрашивает Он. Ты трясешься, бегая взглядом. Твои слюни еще там. Тебе хочется плакать. И ты плачешь. Потому что тебе страшно. Потому что ты не знаешь. — Ты… т… Это все ты! Это все ты виноват! — смотришь на Него глазами, полными слез. — Так, я еще ничего не делал, а ты уже ревешь. Кажется, ты подпортил Ему настроение. Или Он таким и был? Ты появляешься на полу. Пятишься, ползешь, но тебе некуда деться. Тебя останавливает кресло. Он приближается, рассматривает тебя. Хватает твою ногу, притягивая к Себе. — А вот теперь можешь. Ты не успеваешь и осмыслить все, как в твоем колене появляется адская боль. Ты кричишь, запрокидывая голову. Твоя нога неестественно вывернута. Он выкрутил ее! Ты приподнимаешься головой о кресло, крик застревает в горле и душит, заставляет тебя издавать жалкие хрипящие и скулящие звуки. Ты опираешься руками. Ты пытаешься вдавиться в кресло. Ты дрожишь. Нога пульсирует от боли. Сухожилия порваны, а коленная чашечка выкрутилась в другую сторону. Ты не хочешь опускать голову, ты не хочешь смотреть на свою ногу. Слезы текут по лицу, обжигают кожу, попадают в уши, забивая их. Ты дышишь с трудом. Сердце бьется быстро. Он резко отпускает твою ногу и так же резко, под твой крик, выламывает и другую. Твои шорты стремительно намокают, а твое тело содрогается крупной дрожью. Тебе стыдно. Ты, пересиливая себя, сдвигаешь выкрученные ноги, крича и корчась от боли, зажмуриваешься до красных пятен и ревешь в голос. Твое лицо покраснело. Ты хочешь сдохнуть. Тебе стыдно. Ты не хочешь, чтобы ОН видел тебя таким. Только не таким… Ты знаешь, что он смотрит, ты знаешь, что Ему нравится видеть тебя слабым. Но… как он реагирует на тебя ТАКОГО? Тебе страшно смотреть на Него, ты можешь только кричать, срывая голос, и не поднимать взгляд на Демона. Тебе очень стыдно, хотя вся вина лежит на Нем. Ты хочешь, чтобы все это поскорее закончилось. Ты не можешь ждать, ты не можешь больше мучиться от незнания и догадок. Он ведь явно отвращен. Он молчит, только ты кричишь, хотя ноги уже онемели и опухли. Ты хрипишь, но ты заставляешь себя, лишь бы не слышать эту давящую тишину. Ты не собираешься открывать глаза, поэтому ты можешь сконцентрироваться только на звуках. «Сделай уже что-нибудь! Скажи что-нибудь! Убей меня! Но только не смотри на меня так!» Так ты хочешь сказать, но не можешь. Тебя угнетает Его бездействие. Сил хватает только плакать. Ты хнычешь. Это слишком долго. Секунды превратились в часы. Тебя сейчас меньше всего волнуют выкрученные ноги. Сейчас ты их не чувствуешь. Тебе страшно от Его взгляда, который ты не понимаешь. Ты не смотришь на Него. Ты не видишь Его. Ты не знаешь… — Уб… уб… лю… ок, — через силу, все тише к концу, произносишь. Ты решил Его разозлить сильнее, ведь ты знаешь, что Он на это ведется. Но ты забыл, что Он так просто тебя не оставит. Он тянет тебя за руку, а ты падаешь вперед, подминая вывернутые ноги, раскрываешь от боли глаза и впечатываешься носом в пол. Он выкручивает твой локоть несколько раз, пока ты орешь сорванным голосом и пытаешься за что-нибудь зацепиться целой рукой. Мокрые трусы противно прилипают к коже. Ты глотаешь воздух, во рту все высыхает, все тело ломит. Он дергает тебя за челку и подносит твое лицо к Своему глазу. — Какой-то ты сегодня слишком дерзкий, Пайнс. Разве ты еще не понял, что за каждое подобное словечко тебя ждет еще большее наказание? М-м? Дьявольский взгляд. Ни по голосу, ни по взгляду совершенно не понятно, что у Него за эмоции. Но он точно наслаждается этим зрелищем. Он грубо впечатывает тебя в пол, ломая тебе нос. Кровь льется, растекается. Ты чувствуешь ее губами. Тебе нечем дышать, ты открываешь рот, с трудом вдыхаешь, но при этом твоя кровь попадает тебе на язык. Он все еще держит твою голову. Но все же Он перестает это делать и принимается за твою целую конечность. Он держит запястье, другой рукой проводит по коже от лопатки и вверх. А потом резко впивается пальцами в плечо и предплечье и крутит их в противоположные стороны. Сухожилия рвутся, кости выкручиваются, тянут мышцы. Ты не кричишь, ты кряхтишь. Ты готов упасть в обморок, но это еще не все. Ты стараешься не двигаться, но тебе не хочется быть в таком положении. Ты дрожишь как осиновый лист, твои конечности травмированы, а сам ты валяешься в не самой удачной позе. Ты через силу убираешь ноги под собой, но не выходит. Твой зад все так же оттопырен, хотя ты выгибаешь спину дугой вверх. Ты весь бледный как мел, но смерть придет нескоро. Демон проводит рукой по твоему позвоночнику, ты дергаешься, скулишь. Он опускает руку вниз, касается копчика. Тебя это пугает, и ты пытаешься запротестовать. Но издаешь какие-то непонятные звуки. Он ведет пальцы вверх, задирает влажную от пота футболку, оголяет твою спину. Тебе холодно. Тебе страшно. Но он медлит. Наслаждается твоей беспомощностью, твоим жалким видом. Он прощупывает каждый позвонок, а ты дрожишь от каждого прикосновения. Тебе трудно дышать. Когда, когда все это закончится?! Он бьет тебя по спине чем-то тяжелым. Ты чувствуешь как позвоночник трескается, все внимание вмиг сужается до него, а потом ты возвращаешься в реальность и кричишь, едва держа на весу голову. С лица капает размазанная кровь, кровь с носа мгновенно скатывается по верхней губе, стекает по зубам и попадает в рот. Ты дергаешься, а это приносит тебе еще больше боли. Ты отводишь плечи назад, а ноги еще сильнее разводишь. Ты не знаешь, что тебе делать. Ты мучаешься от боли, тебя всего ломает. Боль пронзает каждую мышцу, кость, кожу. Ты не выдерживаешь и причиняешь себе еще больше боли. Если Он не позволяет тебе умереть, то ты сам будешь подталкивать свое тело отключиться. Ты с трудом двигаешь вывернутыми и опухшими конечностями, хрипишь и плачешь, чувствуешь свою кровь на языке и в глотке, выкручиваешь ноги так, что сухожилия растягиваются до предела, а потом ноги ускользают назад, благодаря приподнятой пояснице, от чего ты кричишь уже разодранным горлом, что вызывает кашель. Но ты все еще жив. Ты только доставил Ему еще больше удовольствия. Он наслаждался этой картиной. Ты сделал себе только хуже. Он не будет тебя жалеть. Ты лежишь неподвижно, больше не принимаешь попытки себе навредить. Тебе остается только плакать и глотать опаляющий глотку воздух вместе с кровью и слезами. Но скоро настанет время смерти. Это не может длиться вечно. Сейчас. Этот момент. Всегда должен быть конец всему. И ты ждешь. Мучимый болью, смиренно ждешь снисхождения от Монстра. Каждый твой вдох, каждый выдох сопровождается жалким хрипом. Он касается твоего позвоночника Своими руками. Он давит на посиневший участок. «Спаси…» Ты хрипишь, дергаясь, дрожа. Он давит, постукивает по позвонку и щипает кожу. Он опять играется. «Дядя…» Он хватает тебя за футболку, приподнимает и переворачивает, бросая обратно на пол. Удар распространяется по всем нервам колкой болью. Ты сдвигаешь ноги. Ты закрываешь глаза, не желая смотреть на него. «Мэйбл?..» Он хватает тебя за лицо, давит на щеки и вертит, осматривая. Задранная футболка оголяет спину и грудь, холодный пол морозит место удара, слегка утихомиривая боль. «Папа?..» Он опускает Руку на твою шею и сдавливает слегка. Ты открываешь рот, сипишь. Твои ребра с трудом поднимаются. «Кто-нибудь…» Он не собирается тебя душить, он просто тебя испытывает. Он давит гланды под челюстью, ощупывает еще не выделяющийся кадык, надавливает на ложбинку между ключиц. «Даже если вас нет…» Слезы вновь скатываются в уши. Ты хочешь дотянуться до Его ладони и заставить Его надавить сильнее, чтобы Он наконец задушил тебя. Но ты не сможешь поднять ни одну руку. «Хватит!» — жалобно кричишь у себя в голове. Он все еще касается тебя Своими мерзкими руками, дразнит тебя. Издевается. — Это последний раз. Чтобы я больше такого не видел. Понял? Его голос спокоен, хотя немного раздраженный. Как будто дело в том, что ты запачкал пол клетки слюной, как будто это просто не Его страсть к насилию. Как будто для этого поступка должна быть причина. Ты не смотришь на Него, но ты чувствуешь, насколько Он близко к тебе. — Поверь, пацан, я могу и не остановиться. Тебе просто-напросто не надо меня бесить. Всего лишь. Хм… Или тебе это нравится? Ха-ха! Он шутит, и только Ему это смешно. Ты хочешь плюнуть Ему прямо в глаз, но сдерживаешься. Ты хочешь сделать с Ним все то, что Он делал с тобой, но не можешь. — Дитя, ну не хмурься. Это так уморительно: эти твои дерганья выкрученными конечностями и обиженная мина! Ха-ха-ха! Он оттягивает верхнее веко твоего левого глаза, и ты видишь Его снова. Монстра, скрывающегося под безобидным образом треугольника с галстуком-бабочкой и цилиндром. — Скажешь что-нибудь или так и будешь лежать? Он смотрит в твой глаз. Твой глаз полон ненависти и страха. Его зрачок расширен. Ему забавно смотреть на твои действия. Ты не хочешь что-то делать, ты хочешь чтобы все закончилось быстрее, но злость заставляет тебя. Ты с силой сцепляешь зубы и сквозь них произносишь, пересиливая боль: — Я. Тебя. Ненавижу. Твой голос жалок. Чего ты этим добивался? Он смеется. — Мразь. Он не смеется. Зачем ты это сказал? Лучше бы Он смеялся… Диппер, зачем?! Тебе же придется… Оу… Эм… Кхм… Это больно… Он с хрустом выкрутил тебе ногу. Оторвал… Бедро… Ты теперь не можешь ею двигать. Кажется, ты подавился криком. Жаль, ты все еще мучаешься, хотя должен был давно умереть. Твои глаза безумно бегают повсюду. Ты еле ворочаешь языком. — Пайнс, я не слышу тебя! Кричи громче! Может, еще хочешь? Ты только скажи! Он заливается коротким смехом, смахивает воображаемую слезинку и смотрит на тебя. Ему нравится то, как ты выглядишь. У тебя закатываются глаза. Ты закрываешь их. Но они продолжают дергаться. Когда Когда Когда Когда… Сейчас. Он отпустил тебя. Он позволил умереть твоему телу. Он создает новое. Ты можешь отдохнуть. Но тебя никто не спасет…