Do you want your life back, Billie?

- Вы что-то сказали? - растерянно переспросил Билл, поднимая взгляд. Из отражения большого зеркала на него смотрели он и милая хрупкая девушка гример. Пожалуй, ее можно было даже назвать хорошенькой. Мягкие черты лица, в целом довольно симпатичная по современным стандартам красоты девушка, высоко собранные в хвост русые волосы (очевидно, чтобы не мешались), обнажающие совсем хрупкую тонкую шейку. Черт, и с какой стати он вообще думает о ее шее? Не вампир же он, блять. Роль вампира больше подходила его старшему брату. Билл посмотрел в ее глаза, светло-серые, широко распахнутые и вопросительно смотрящие на него. И это вернуло его к мыслям о том, что это создание что-то ему сказало. А он, похоже, все прослушал во второй раз. - Простите. Я немного растерян сегодня, - он несколько нервно усмехнулся и постарался сосредоточиться. Не то чтобы он уже не выставил себя полным идиотом, но усугублять ситуацию ему не слишком хотелось. - Ничего страшного, - бойко откликнулась девушка, и Билл едва сдержал тяжелый вздох. Интересно, она сидит на чем-то, чтобы быть такой бодрой и жизнерадостной, или и в самом деле на этом свете есть люди, которые способны сами по себе находиться в приподнятом расположении духа? Сам Скарсгард уже не мог вспомнить, когда вообще в последний раз у него было хорошее настроение. Когда он искренне улыбался хоть кому-то, кроме брата. Когда не чувствовал себя подавленным, разбитым, вечно уставшим. Бывали дни, когда все его силы уходили исключительно на то, чтобы справиться с бешеной тревогой и сосредоточиться хоть на какой-то мысли, кроме той, как ему плохо. А тут такое веселое создание. И, кажется, Билл вполне вовремя напомнил себе, что она с ним разговаривает. Черт, таблетки что ли какие-нибудь попить для хорошей памяти и концентрации внимания? Наверное, только боги знали, как же его достало то, что из-за недосыпа у него то и дело уже спустя секунду из головы вылетала любая мысль, он не помнил, что должен был сделать или что у него спросили. - Сделать что-то с Вашими волосами? Или оставить так? - услышав это, Скарсгард посмотрел в зеркало. И невольно подумал о том, что девчонка неплохо постаралась, чтобы сделать его хоть сколько-нибудь похожим на человека. С утра, из последних сил буквально по частям собирая себя для того, чтобы приехать на запись вечернего шоу, он обнаружил у себя под глазами такие ужасающие синяки, что почти не верил в успех. А уж с его бледностью эти синяки контрастировали так, что наверняка притягивали бы все внимание к себе. Но все же его отражение теперь выглядело не так плохо. Он был слишком сосредоточен на своих мыслях, пока девушка буквально рисовала ему лицо актера Билла Скарсгарда, так что теперь он даже боялся представить, сколько грима было израсходовано на то, чтобы мертвенно-белый оттенок его кожи превратился во вполне себе по-человечески светлый, его глаза стали немного похожи на глаза человека, который хоть сколько-нибудь спит, а щеки чуть подрумянены, что окончательно убирало его болезненный вид. Черт, жаль, что гримерам не принято оставлять чаевые. Она явно потрудилась куда больше, чем бариста, который с утра делал ему чашку кофе. Волосы. Она спрашивала про волосы. Билл осмотрел свою довольно аккуратную прическу и пожал плечами. - Нет, спасибо, - он замялся. - Простите, я, кажется, забыл как Вас зовут. - О, я не представлялась! - девушка махнула рукой. Актриса из нее так себе. Но хотя бы, похоже, не обижается на то, что у него из головы вылетело ее имя. Должно быть, по нему было видно, что он это не со зла. Что ему, очевидно, пришлось не сладко, а его растерянность имеет под собой основания, в которые лучше не лезть. Во всяком случае, он на это надеялся. Меньше всего Биллу хотелось из-за своих проблем задеть человека, который не сделал ему ничего плохого. - Аня. Меня зовут Аня. - Аня - красивое имя, - Билл слегка улыбнулся. - Вы отлично потрудились надо мной. Чувствую себя человеком, - с усмешкой, ничуть не покривив душой, сказал Билл. - О, бросьте, - Аня смущенно улыбнулась, смотря на Билла, впрочем, заинтересованно. Глупышка. Кажется, работает не так давно и все еще воспринимает обычную вежливость за флирт. - Я пойду передам, что все готово. Принести Вам еще кофе, мистер Скарсгард? - Да, пожалуйста, Аня. А хотя, - он тут же спохватился и помотал головой. Кажется, где-то он читал, что кофе повышает уровень тревоги. А он и так глотал кофеин в таких количествах, что страшно было подумать. К чему было вредить себе еще больше, если ему и так сейчас было не по себе? - Нет, не нужно. Если не трудно, принесите мне, пожалуйста, просто стакан воды. Девушка кивнула и спешно вышла из гримерки, оставляя Билла одного. Он тихо выдохнул, прикрывая глаза и откидываясь на спинку кресла. Черт. Надо было отменять это интервью. На него и так давило слишком много всего. Но еще сильнее на него давила боязнь всех подвести. Его менеджер, ассистент ведущего столько времени старались согласовать запись из-за чертовски напряженных графиков, что Биллу просто не хотелось выбросить все их усилия в мусорный бак. Кем бы он был после этого? Неблагодарной зажравшейся знаменитостью, которая плевала на все, что для него делают? Должно быть, он излишне накрутил себя. Ведь сам он не уставал делать скидку на то, что все мы люди и случается всякое, но почему-то в его голове это действовало на кого угодно, кроме него. Только усаживаясь на диване перед ведущим, Билл мельком подумал, что так и не притронулся к стакану воды, который принесли для него. Нет, он точно выставил себя полным идиотом. И это только самое начало дня, что же будет дальше? К счастью, его хоть немного успокаивали мысли о том, что они не выходят в прямой эфир. Если он вновь начнет творить какую-то ерунду, путаться в словах и прослушивать все вопросы подряд, можно будет переснимать до тех пор, пока он, блять, не возьмет себя в руки. Если он вообще был способен на это. - Итак, Билл... или мне лучше называть Вас мистер Скарсгард? - веселый голос ведущего напомнил Биллу о том, что ему самому теперь нужно делать вид, что он полон сил, бодр и готов радостно отвечать на вопросы. - Билл вполне подойдет, - он улыбнулся, откидываясь на спинку дивана и стараясь хотя бы внешне казаться расслабленным. Быть может, если принять расслабленную позу и сосредоточиться на том, что все хорошо и ему ничего не угрожает, он и в самом деле сможет успокоиться? Быть может, самоубеждение и правда могло бы помочь ему? Убедил же он себя в том, что он везде видит ебучего клоуна. Так, может, если он как следует попытается, ему удастся поверить, что он в безопасности? - Отлично, Билл. Тогда зови меня просто Джимми. Иначе мое шоу будет выглядеть странно, - из вежливости Скарсгард улыбнулся, нисколько не сомневаясь, что после на этот момент наложат звонкий смех. - Думаю, ты не удивишься, что больше всего меня интересует "Оно", - должно быть, он считал себя очень остроумным. Блять, Билл. Перестань. Ты и сам частенько сидел по ночам перед телевизором и радостно смеялся над шуточками и игрой слов Джимми. То, что у тебя херовое настроение, херовый день, херовая жизнь последние пару недель, не значит, что нужно быть угрюмым ублюдком и срывать съемки развлекательного шоу своим кислым лицом. Над которым, к слову, неплохо так потрудилась милая девица, чтобы это лицо можно было показывать не только в фильмах ужасов и документалках про наркоманов, но и в нормальных программах. - Расскажешь о том, как ты работал над ролью? Это было проще, чем после первого фильма? - Нет, нисколько, - Билл усмехнулся, покачав головой. - Как я уже говорил, на съемках первого фильма, я понял, что мне надо делать и как, только в последний съемочный день. Так что передо мной была еще куча работы. Надо было как следует подумать, переосмыслить все, что я делал на съемках первого фильма, посмотреть, как получилось, извлечь все косяки, ну и исправить их. Энди, наш режиссер, иногда говорил, что я слишком строг к себе, но очень уж мне хотелось всех напугать, - Билл хмыкнул, подумав, что если кого и напугал, то разве что себя. - Черт, тебе это удалось. Ты читал отзывы о фильме? Почти все пишут, что толком не спали неделями. Я сам оставил парочку таких отзывов, чтобы люди знали, что они такие не одни. Но это секрет, - ведущий заговорщически подмигнул, и Билл усмехнулся. Да что вы знаете о плохом сне. - Так что, какую бы работу ты ни проделал, тебе явно удалось. - Спасибо, - невольно Билл все же улыбнулся. Что бы этот фильм ни сотворил с ним и его покалеченным подсознанием, слышать, что у него неплохо так получилось сыграть клоуна-убийцу, было приятно. Наверное, все его нынешние страдания стоили того. - Я много работал над голосом, движениями. Пытался не только понять, как играть Пеннивайза, но и о чем он мог думать, почему так вел себя, чего хотел, познать его логику что ли. Приятно, что ты оценил мои старания, Джимми. - Это правда, что всю эту стремную хрень, которую творил Пеннивайз, ты делал сам? Ну, я имею в виду та жуткая улыбочка, глаза, смотрящие в разные стороны, пластика клоуна. В этом правда не было никаких спецэффектов? - Скарсгард с усмешкой посмотрел на мужчину. Черт, неужели у людей нет никакой фантазии? Если считать, сколько раз он уже слышал этот вопрос еще после первой части, и сколько раз и он, и Энди рассказывали об этом, им с Александром вместе не хватило бы пальцев. И все же людям почему-то очень хотелось услышать подтверждение этому именно от него. - Да, правда. Энди был в полном восторге. Он думал, что придется много работать с графикой, но, когда увидел, что я все это могу сам, - Билл усмехнулся, пожимая плечами. Он редко мог похвастаться этим, но с Энди они стали настоящими друзьями, что нисколько не мешало им работать вместе. Все же съемки этого фильма подарили ему и что-то положительное. - Можешь показать это? Черт, я просто мечтаю увидеть эту жуткую улыбочку вживую! - Билл на пару секунд нахмурился, но тут же взял себя в руки. Они, конечно, примерно обговаривали список вопросов, которые ему зададут, но такого он никак не ожидал. Обычному человеку эта просьба бы явно не показалась странным - простое любопытство, попытка сделать шоу как можно интереснее для зрителя. Но, черт, как же сложно это было для Билла. Избавившись дома от всего, что связывало его с этим клоуном, он надеялся, что жизнь перестанет расставлять ему такие ловушки. Но изображать того, кто так плотно засел в его голове? Билл даже представить себе не мог, чем ему могли грозить такие эксперименты. И все же, он же сам подписался на это. Отказ выглядел бы по меньшей мере странно. - Почему бы и нет? Но потом не звони мне среди ночи и не обвиняй меня в том, что ты не можешь спокойно спать, - Билл усмехнулся. - В какую камеру показывать? - Туда, - Джимми кивнул на нужную камеру и с неподдельным интересом уставился на Скарсгарда, словно тот собирался не просто показать дьявольскую ухмылочку, так полюбившуюся всем фанатам фильма, а превратиться в крайне странное существо с, например, восемью ушами и собачьим хвостом. Билл сел с ровной спиной и постарался сосредоточиться. У него получится. Он делал это сотни раз на съемках, это должно было получаться у него на автомате, ничего сложного. Скарсгард посмотрел в нужную камеру и улыбнулся, опуская нижнюю губу так, как явно не мог рядовой человек. Отдавая себе отчет в том, что он уже наверняка представляет из себя весьма жутковатое зрелище, он скосил правый глаз, левым смотря все так же прямо перед собой. Просидев так несколько секунд, Билл вернул себе нормальное выражение лица и с трудом сдержался, чтобы не потереть лицо вспотевшими от нервов ладонями. Он не сомневался в том, что грим, слоями нанесенный на его кожу, достаточно стойкий, а поправят его в любой момент, и все же стереть его хоть немного не слишком хотелось. Как же мерзко ему было. Мерзко и страшно. Ненадолго Билл сжал руки в кулаки, стараясь сосредоточиться на той силе, которую вкладывает в стискивание пальцев, глубоко вдохнул, на пару секунд затаил дыхание и выдохнул. Не отпустило. Интересно, его и впрямь не так уж и заметно трясло, или Джимми просто тактично делал вид, что не обращает внимание на то, как Билла потряхивает будто бы в лихорадке? Скарсгарду ужасно хотелось вскочить на ноги, закричать, как же он ненавидит этого ебучего клоуна, схватить ноутбук со стола ведущего, разбить его и надеяться, что хоть после этого ему немножко полегчает. Но он не мог себе этого позволить. Он должен был вести себя как цивилизованный человек. Как нормальный. Даже если у него в мозгах была такая чертова каша, что разгрести ее было уже практически невозможно. - Возьмем перерыв? - кажется, до этого вопроса он пропустил парочку других, что повлекло предложение хоть ненадолго прерваться. И Билл, которому сейчас было совершенно не до дальнейших вопросов, счел эту возможность рациональной. Сейчас ему хотелось только на десять минут выйти из студии, покурить, привести себя в относительный порядок, прежде чем продолжить съемки. Ведь начало было не таким уж и плохим. Он даже пытался шутить и вроде весьма неплохо. Надо только успокоиться. И все будет хорошо. Во время перерыва Билл сумел хоть немного взять себя в руки. Конечно, ему нисколько не удалось унять то волнение, что пробудило в нем это небольшое представление, но хотя бы он был готов продолжить интервью. И прерывались они с Биллом в основном лишь для того, чтобы немного поправить грим или просто перевести дыхание. Едва только у него появилась возможность уйти со съемочной площадки, Билл торопливым шагом ушел в уборную. На счастье, внутри кроме него никого не оказалось, а дверь была такой, которую можно запереть изнутри на щеколду. Интересно только, на какой же случай? А к черту. Главное, что он мог хоть немного побыть один в пространстве, куда никто бы не смог ворваться и помешать ему. Билл включил холодную воду, набрав ее в ладони и плеснул себе в лицо, совершенно не беспокоясь о том, что заливает свою одежду. Он повторил это еще несколько раз, от такого количества ледяной воды у него начали неметь пальцы, и все же это нисколько не отрезвило его. Билл оперся руками о раковину, сжимая ее пальцами, и посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел до чертиков перепуганный человек с потемневшей от воды тканью рубашки на плечах и груди, мокрыми прядями волос, с которых по лицу стекала вода. Наполовину смылся его грим, от того как яростно он тер лицо, вновь обнажая ужасающие синяки под глазами и белую, словно только что выстиранная простынь в дорогущей гостинице, кожу. Видел бы его только кто-нибудь в таком состоянии. После такого зрелища люди обычно не спят ночами, а не после каких-то дурацких кривляний в развлекательном телешоу. Билл шумно выдохнул, махнув головой, из-за чего капли воды попали на зеркало, сбежав вниз и оставляя после себя разводы. Неужели без грима, без костюма он и в самом деле похож на этого клоуна? Сам толком не веря в то, что и в самом деле собирается повторить свой трюк прямо сейчас, уставившись в зеркало, словно он хотел себя загипнотизировать, Скарсгард продемонстрировал себе ту жуткую ухмылку. Несколько мгновений он пристально вглядывался в свое лицо. Ну не похож же. Он же совершенно не похож на этого гребаного клоуна! Так почему каждый так и норовит рассказать ему об их сходстве? Он это он. Он Билл Скарсгард. А не блядский клоун-убийца. Билл слегка стукнул ладонями по раковине, после поднял руки и пальцами растянул уголки своих губ, приподнимая их вверх. Он слегка покачал головой, словно и в самом деле был клоуном, который стоял на арене цирка и пытался развеселить детишек совершенно нелепыми кривляниями. - Билли, у тебя не было бы никакого будущего в цирке. Ты никудышный клоун, - услышав это, Скарсгард резко одернул руки и отскочил от зеркала. Он даже не стал осматриваться, проверяя, не запер ли он кого-то случайно с собой. Он уже успел выучить этот голос. И знал, кто с ним сейчас разговаривает. Билл посмотрел в зеркало и увидел, что тот он, который был в отражении, все еще стоял с той мерзкой ухмылочкой и дерзко взирал на него. - Блять! - зарычал Скарсгард, резко крутанувшись и отворачиваясь назад. Но сопротивляться и убеждать себя в том, что это все лишь нелепое видение, было бесполезно. Пока клоун не получит от него то, что хочет, он не оставит Билла в покое. Поэтому он вновь повернулся, и отражение буквально расплылось в еще более отвратительной улыбочке, довольное тем, что ему даже не приходится требовать внимания к себе. - Но мне нравится, как ты изображаешь меня. То, что ты говорил сегодня, это правда? Ты пытался понять, что я думаю, почему? Хотя, зачем я спрашиваю? - Билл поморщился, услышав глупое хихиканье Пеннивайза. - Конечно, я знаю, что это правда. И что ты понял, Билли? Ты понял мою логику? Понял, почему я так хотел убивать этих мерзких детишек? - сильнее всего Скарсгарду хотелось отвернуться, заткнуть уши, но он точно знал, что это не поможет. Потому что этот голос был исключительно в его голове. И спрятаться от него, пытаться его заглушить было так же бессмысленно, как отрицать то, что он с огромной скоростью теряет свой рассудок. - Может, ты даже сам думал об этом, Билли? Скажи мне, может, тебе хотелось ударить кого-то? Причинить настоящую боль. Оторвать кому-нибудь, скажем, руку? Ты бы только знал, какое это удовольствие, когда лопается кожа, разрываются мышцы и, наконец, ручка становится твоей игрушкой. - Заткнись! - взревел Билл, не желая больше слушать это. Его мутило, он был ужасно зол и если он и хотел кого разорвать на части, так это то мерзкое создание, что общалось с ним из отражения. - Закрой свой гребаный рот! Отъебись от меня! Что тебе, блять, надо?! - он уставился в зеркало так, словно действительно рассчитывал получить ответ. - Мистер Скарсгард? - взволнованный оклик вкупе с настойчивым стуком в дверь заставил его вновь выругаться. Он был совершенно не готов выйти. Не в этом состоянии. Но если бы так пошло дальше, он бы собрал под дверями этого несчастного туалета всю съемочную группу и зрителей, которым посчастливилось участвовать в сегодняшних съемках. - Позвоните Александру! - воскликнул он, пока ситуация полностью не вышла из-под его контроля. Билл приглушенно зарычал и со всех сил ударил кулаком по зеркалу, из которого на него, по-прежнему ухмыляясь, смотрела какая-то омерзительная версия его самого, вылезшая из преисподней. Стекло с оглушительным дрязгом, смешавшимся со смехом клоуна, разлетелось на части, и Скарсгард зашипел от боли. Руку буквально обожгло, и он с искренним изумлением посмотрел на свою ладонь, по которой бежали ручейки крови, словно даже не мог предположить, что разбивание стекол может привести к таким последствиям. Он сделал несколько шагов, пытаясь хоть немного успокоиться. Еле преодолел нелепое желание зарядить и без того израненной рукой по стене, как будто это могло бы хоть немного отрезвить его. Господи. Господи, если ты хоть где-то там есть, пожалуйста, прекрати весь этот кошмар. Он же не заслужил такого. Такое наказание не могло свалиться просто так, но он не сделал совершенно ничего настолько ужасного, чтобы его разум решил оставить его и с огромной скоростью пустить с горы все его достижения. - Никакого бога нет, Билли. Есть только я, - он отчаянно застонал, словно израненное животное, когда вновь услышал этот голос. Голос казался ему приглушенным, словно шел откуда-то... из глубины. Билл вновь подошел к раковине и склонился к трубе, вглядываясь в черноту. Интересно, ему это просто казалось, его больное воображение в очередной раз играло с ним злые шутки, или откуда-то из этой тьмы на него смотрел желтый глаз? - Что тебе от меня нужно? Что?! - прокричал Билл, уже и думать забыв о том, что под дверями стоит целая толпа, что слушает его. - Чтобы ты понял меня, Билли. Разве ты не говорил, что хотел этого? Ты же так старался. Хотел стать мной, - клоун захихикал, а его глаз окрасился в бордовый цвет. Отчего-то Скарсгард почувствовал угрозу. Как будто он никогда не чувствовал ее до этого. Но сейчас то чувство, что непременно должно произойти что-то по-настоящему жуткое, нежно прильнуло к его спине, пуская по коже холодок. Кажется, его рубашка уже прилипла к его спине, пропитавшись ледяным потом. - Хочу, чтобы ты понял, как это весело, когда ты разрываешь кого-то на маленькие кусочки. Билл нахмурился, пытаясь понять, что именно мог подразумевать клоун за этими словами, но не успел он понять хоть что-то, как прямо ему в лицо из раковины хлынуло что-то липкое, теплое. Это нечто заливало ему глаза, проникало ему в уши, затекало ему в рот. Он почувствовал на языке медный противный привкус и отшатнулся от раковины. Скарсгард схватил с пола осколок зеркала, еще сильнее порезав свою ладонь, и тут же с криком отбросил его. Он был весь в крови. Весь, блять, в гребаной крови. Сдавленно застонав, Билл забился в угол, как завороженный смотря на то, как из раковины фонтаном выплескивались реки крови, окрашивая плитку, которая еще минуты назад была темно-зеленой, во все оттенки алого. - Господи, Билл, - этот голос вывел его из транса, и он повернул голову, совершенно тупым бессмысленным взглядом посмотрев на Александра. Он перевел мутноватый взгляд на дверь и увидел, что на полу лежит выдранная из стены щеколда. Интересно, его пытались дозваться, или Александр сразу выбил дверь, опасаясь, что он тут вскрыл себе вены? Наверняка тут было столько крови, что она вылилась из-под двери в коридор. И как только его старшему брату удалось наступать в нее безо всякой брезгливости? - Ты же весь испачкаешься в крови, - слабо произнес Билл, смотря на брата. - Не драматизируй, не так уж много крови. Ты и хуже царапался. Поднимайся, - Александр помог Биллу встать и подвел его к раковине, включив прохладную воду. Он заставил Билла сунуть руку под струю воды, чтобы смыть хоть часть крови. Не так уж много крови? Да тут же все было в крови! Что значит, не так уж и много? А с его рукой и в самом деле все было не настолько печально, как он уже себе представил. Даже не потребуется зашивать, заживет само. - Давай, прижми как следует и пойдем, - Александр выдернул несколько бумажных полотенец и обмотал ими руку Билла. Он был ужасно взволнован таким срывом младшего брата, но подключал все ресурсы своего самообладания, лишь бы оставаться спокойным. Хватало с них и одного Скарсгарда, готового забиться в истерике, он должен был быть сильным и сдержанным. Ради Билла. Стараясь не думать о том, что эти полотенца насквозь пропитаны кровью, что это, кажется, видел только он, Билл сжал их в ладони и покорно поплелся за Александром к выходу, низко опустив голову и уставившись в пол. Ему не слишком хотелось видеть, как все смотрят на него, словно на сумасшедшего. Хотя почему словно. Он и был сумасшедшим. Пора уже признаться в этом хотя бы самому себе. - Я сказал им, что ты очень нервничал в последнее время, семейные проблемы и все такое. И еще, что тебе звонил надоедливый агент. Вот ты сегодня и сорвался. Со всеми бывает, - негромко произнес Александр, усаживая Билла на переднее сидение своей машины, а после садясь рядом с ним. Интересно, сколько еще раз сработает оправдание о надоедливых звонках? Билл лишь хмуро кивнул, позволяя себя пристегнуть, словно маленького ребенка, и уставился в окно, когда они отъехали. Руку чертовски щипало, он чувствовал, как мокрая от крови одежда липнет к его телу, и ему было так мерзко, что он искренне поражался, как его еще не стошнило от этого отвратительного чувства. - Снова куришь? - негромко спросил Александр. Ну разумеется. Он успел уже совершенно позабыть, что от него за версту несло его любимыми крепкими сигаретами, сейчас его занимал лишь душащий запах крови. И Александр не мог не почувствовать и не отметить, что его младший брат вновь вернулся к привычке, которую неоднократно бросал навсегда. Хваленая сила воли Билла Скарсгарда, чтоб ее. - Угу, - только и выдавил из себя Билл, прижавшись виском к прохладному стеклу. - Билл, - Александр тихо вздохнул, взглянув на младшего брата. И как он только упустил то, что происходило с Биллом? Такие нервные срывы ведь не случаются на ровном месте, люди идут к этому какое-то время. Да, он обращал внимание на странности в поведении брата, замечал, что Билл сам не свой, растерянный, постоянно грустный. А чего стоила та его истерика в тот вечер, когда они говорили по скайпу. Похоже, зря они так и не обсудили то, что произошло тогда. Наверное, ему просто хотелось верить, что все будет хорошо, вот он и наивно списывал все это на недосыпы и общую усталость младшего брата, предпочитая считать, что стоит только немного подождать, и все непременно наладится. Его Билли станет прежним. - Билл, расскажи мне все, что с тобой происходит. Пожалуйста, расскажи мне правду. Ты ведь знаешь, что я могу понять тебя, - попросил он. Александр ласково коснулся пальцами руки брата, после вновь сосредоточившись на дороге. - Черт, я не могу. Правда не могу, не знаю, как сказать, - Билл покачал головой. Действительно, кому еще он мог рассказать об этом? Если он и мог целиком и полностью довериться хоть кому-то, то этим человеком был только Александр, но как рассказать о том, что происходило в его голове, если он сам не мог до конца этого понять? - Ладно. Я попытаюсь объяснить тебе. Все началось с тех херовых снов, о которых я говорил тебе. Они так и не прекратились, но со временем все стало еще хуже, - Билл прикусил губу, стараясь хоть сколько-нибудь логично сформулировать то, что собирался сказать, и не показаться при этом совершенно ненормальным. - Сначала я начал слышать всякие шорохи, голоса. Мне начали казаться какие-то тени, блики. Не знаю, как точно объяснить это, но я и не парился особо. Просто думал, что все это от недосыпа. Черт, у некоторых от недосыпа начинаются неплохие такие галлюцинации, а я всего-то словил всякие шорохи и прочую ерунду. Но затем стало еще хуже, - он тяжело вздохнул, испытывая практически непреодолимое желание достать из пачки еще одну сигарету и закурить прямо здесь. - Я стал видеть его. Пеннивайза то есть. Он стал появляться то тут, то там, разговаривать со мной. Я видел его и сегодня. Он говорил со мной из чертова зеркала, из раковины, а потом залил кровью все вокруг меня. Неужели ты этого не видел? - Нет, Билл, я ничего не видел. Я видел только твою окровавленную руку, - тихо произнес Александр и надолго замолчал. Как ему реагировать на это? Если бы кто угодно, кроме его обожаемого младшего брата, рассказал ему такие вещи, Александр бы, не раздумывая и секунды, назвал бы этого человека чокнутым. Не могли же с нормальным человеком происходить такие вещи. Но и не мог же он сказать такое в лицо младшему брату. Ему не хотелось верить в то, что у Билла настолько повредился рассудок, что он говорил все эти вещи абсолютно серьезно. Но выдумывать такое? С какой целью? Что такого кошмарного можно было скрывать, чтобы прикрывать это таким сумасшествием? - Билл, слушай, это звучит ужасно, правда. Я даже понятия не имел, что ты проходишь через такой кошмар. Но ты не думал, что тебе нужна помощь? Я имею в виду, настоящая квалифицированная помощь, - наконец, осторожно сказал он. - Иди нахуй. Я не псих, - буркнул Билл, окончательно замыкаясь в себе. Чтоб он еще хоть кому-то рассказал о своих проблемах.