Академия вампиров. Ледяной укус (книга 2)

На следующее утро я красила ногти – нелегкая задача с таким чертовским похмельем, – когда в дверь постучали. Лисса ушла раньше, едва я проснулась, поэтому я, пошатываясь, пошла к двери, стараясь не испортить лак на ногтях. В коридоре стоял служащий отеля, в руках его была большая коробка. Слегка сдвинув ее, чтобы иметь возможность меня видеть, он сказал: – Я ищу Розу Хэзевей. – Это я. Я взяла у него коробку, большую, но не тяжелую. Торопливо поблагодарила и закрыла дверь. Может, нужно было дать ему на чай? Ох, ладно! Я села на пол и поставила коробку рядом. Маркировка отсутствовала, коробка оклеена обычной упаковочной лентой. Я нашла ручку и начала протыкать ленту. Преуспев в этом, открыла коробку и заглянула внутрь. В ней были духи. По крайней мере, тридцать маленьких флаконов с духами. О некоторых я слышала, о других нет. Диапазон от безумно дорогих, из тех, что предпочитают кинозвезды, до дешевых, которые мне приходилось видеть в аптеках. «Вечность». «Ангел». «Ванильные поля». «Нефритовый цветок». «Майкл Коре». «Яд». «Гипнотический яд». «Яд целомудрия». «Светло-голубой». «Мускус Юпитера». «Розовый сахар». «Вера Ваш». Один за другим я вытаскивала флаконы из коробки, читала названия и нюхала содержимое. Я проверила таким образом почти половину флаконов, когда до меня дошло: это от Адриана. Уж не знаю, как он сумел организовать их доставку в отель в столь короткое время, но, как известно, деньги могут все. Тем не менее подобного рода знаки внимания от богатого, испорченного мороя по-прежнему меня не интересовали; по-видимому, он не улавливает посылаемых мной сигналов. С сожалением я начала убирать духи в коробку… но потом остановилась. Конечно, я верну их… но ведь не будет вреда, если я просто понюхаю остальные? И снова я стала вытаскивать флакон за флаконом. Некоторые просто нюхала, сняв крышку, другими прыскала в воздух. «Интуиция». «Дольче и Габбана». «Шалимар». «Маргаритка». Один за другим ароматы обрушивались на меня: роза, фиалка, сандаловое дерево, апельсин, ваниль, орхидея… К тому времени, когда я закончила, нос практически вышел из строя. Все духи предназначались для людей, у которых обоняние слабее, чем у мороев и даже дампиров, так что для меня они оказались очень сильны. Адриан, видимо, понимал, что с меня хватит просто чуть-чуть разбрызгать духи. От всех этих флаконов голова закружилась, а что на моем месте испытал бы морой… это не поддается воображению. Сенсорная перегрузка отнюдь не уменьшила головную боль, с которой я проснулась. На этот раз я отправила в коробку все флаконы, задержавшись лишь на том аромате, который мне действительно очень понравился. Я заколебалась, сжимая красный флакон в ладони. Открыла его и снова понюхала. Свежий, нежный аромат. В нем ощущался какой-то фрукт или ягода – но не засахаренный и не сладкий. Я уже когда-то нюхала его… похожие духи были у одной девушки в моем общежитии. Она говорила мне название… подобие вишни, но острее… А-а, смородина! Флакон источал тот же аромат, смешиваясь с каким-то цветочным. То ли ландыш, то ли еще что-то – я не могла определить. Как бы то ни было, эта смесь заворожила меня. Нежный аромат… но не слишком. Я прочла название. «Любовь. Любовь». – Подходяще, – пробормотала я, думая о том, как много любовных проблем одолевали меня в последнее время. Как бы то ни было, я оставила себе этот флакон и упаковала остальные. С коробкой в руках я спустилась вниз к портье и взяла у него упаковочную ленту, чтобы снова заклеить коробку, и выяснила, где находится комната Адриана. По-видимому, Ивашковы занимали практически целое крыло. Оно находилось недалеко от комнаты Таши. Ощущая себя курьером, я пошла по коридору и остановилась перед дверью Адриана. Не успела я постучать, как она открылась. На пороге стоял Адриан. Он выглядел удивленным, как, впрочем, и я. – Маленькая дампирка, – сказал он радушно. – Вот уж кого не ожидал увидеть здесь. – Я возвращаю вот это. Не успел он возразить, как я сунула ему коробку. Он неуклюже, слегка пошатнувшись от неожиданности, подхватил ее, отступил на несколько шагов и поставил ее на пол. – Не понравились? – спросил он. – Хочешь, достану еще? – Не присылай мне больше подарков. – Это не подарок. Просто услуга. Что за женщина без собственных духов? – Больше так не поступай, – твёрдо повторила я. Внезапно голос позади него произнес. – Роза? Это ты? Я заглянула ему за спину. Лисса. – Что ты здесь делаешь? Из-за головной боли этим утром я заблокировала себя от нее насколько смогла. В нормальных обстоятельствах я мгновенно поняла бы, что она здесь, едва приблизившись к комнате. Сейчас я снова открыла себя Лиссе и почувствовала ее шок. Она не ожидала увидеть меня здесь. – Что ты делаешь здесь? – спросила она. – Девушки, девушки! – поддразнил Адриан. – Не стоит сражаться из-за меня. Я сердито посмотрела на него. – Никто и не сражается. Я просто хочу знать, что тут происходит. Запах лосьона для бритья обрушился на меня, и голос за спиной произнес: – И я тоже. Я подскочила, обернулась и увидела Дмитрия. Интересно, он-то что делает в крыле Ивашковых? «Наверное, идет в комнату Таши», – предположил голос у меня в голове. То, что я запросто могу впутаться в любые неприятности, для Дмитрия не являлось неожиданностью, но присутствие Лиссы явно застало его врасплох. Он прошел мимо меня в комнату, переводя взгляд с одного лица на другое. – Предполагается, что девочки не должны находиться в комнатах мальчиков. Я могла бы заметить, что технически Адриан не учащийся Академии, но понимала, этим от неприятностей не избавиться. Мы не должны находиться в комнате парней. – И как только это тебе удается? – огорченно спросила я Адриана. – Что именно? – Ставить нас в неловкое положение! Он засмеялся. – Вы же сами пришли сюда. – Тебе не следовало впускать их, – проворчал Дмитрий. – Уверен, тебе известны правила Академии Святого Владимира. Адриан пожал плечами. – Да, но я-то не обязан следовать школьным правилам. – Может, и нет, – холодно сказал Дмитрий. – Но мне казалось, ты все еще уважаешь эти правила. Адриан закатил глаза. – Вот уж сюрприз – услышать от тебя лекцию относительно несовершеннолетних девушек. Гнев вспыхнул в глазах Дмитрия, и на мгновение мне показалось, он потеряет власть над собой. Но нет, он сдержался, и лишь стиснутые кулаки показывали, как он зол. – Кроме того, – продолжал Адриан, – ничего низменного тут не происходит. Мы просто общаемся. – Если хочешь «общаться» с юными девушками, делай это в любом публичном месте. Мне, по правде говоря, не понравилось, что Дмитрий назвал нас юными девушками. Возникло ощущение, что он реагирует слишком остро – отчасти из-за меня, наверное. Адриан снова рассмеялся, странным таким смехом, от которого по коже побежали мурашки. – Юные девушки? Юные девушки? Конечно. Юные и одновременно старые. Они мало что видели в жизни и тем не менее видели слишком много. Одна помечена жизнью, другая – смертью… и это о них ты беспокоишься? Беспокойся о себе, дампир. Беспокойся о себе, беспокойся обо мне. Мы – те, кто действительно молод. Все мы оторопело уставились на него. Думаю, никто не ожидал, что Адриан внезапно разразится такой безумной речью. Но он снова выглядел спокойно. Отвернулся, отошел к окну и вытащил сигареты, бросив на нас взгляд. – Вам, леди, наверное, и впрямь лучше уйти. Он прав. Я оказываю плохое влияние. Мы с Лиссой обменялись взглядами, торопливо покинули комнату и вслед за Дмитрием пошли по коридору в вестибюль. – Это было… странно, – сказала я спустя пару минут. Очевидное утверждение, но… кто-то же должен был его озвучить. – Очень, – откликнулся Дмитрий. В его голосе не было злости, скорее недоумение. Когда мы оказались в вестибюле, я вслед за Лиссой направилась в нашу комнату, но Дмитрий окликнул меня: – Роза, можем мы поговорить? Я почувствовала волну сочувствия со стороны Лиссы, повернулась к Дмитрию и отошла к стене, чтобы не стоять на пути у других. Мимо нас пронеслась группа мороев в бриллиантах и мехах, с выражением тревоги на лицах. За ними коридорные несли багаж. Люди уезжали в поисках более безопасного места. Порожденная стригоями паранойя еще не схлынула. Голос Дмитрия вернул ему мое внимание. – Этот Адриан Ивашков… Он произнес его имя тем же тоном, как и все остальные. – Да, знаю. – Я уже второй раз вижу тебя с ним. – Да, – с вызовом ответила я. – Мы иногда болтаем. Дмитрий выгнул бровь и кивнул в ту сторону, откуда мы пришли. – И часто вы болтаете в его комнате? В сознании моментально всплыли несколько резких ответов, но первенство захватил один, самый, на мой взгляд, удачный. – То, что происходит между ним и мной, – не твое дело. Мне удалось почти в точности повторить тон, к которому он прибег, когда схожим образом отбрил меня насчет себя и Таши. – Пока ты в Академии, все, что касается тебя, – мое дело. – Но не моя личная жизнь. – Ты еще несовершеннолетняя. – Ну, уже почти. Как-то не верится, что в восемнадцатый день рождения я волшебным образом мгновенно стану взрослой. – Это точно. Я покраснела. – Ты меня неправильно понял. Я имела в виду… – Я знаю, что ты имела в виду. И в данный момент эти технические детали не имеют значения. Ты – студентка Академии. Я – твой инструктор. Моя работа – помогать тебе и обеспечивать твою безопасность. Находиться в спальне с кем-то вроде него… ну небезопасно. – Я в состоянии справиться с Адрианом Ивашковым, – пробормотала я. – Он странный – правда странный, – но безвредный. Втайне я задавалась вопросом – может, проблема Дмитрия в том, что он ревнует? Он не отозвал Лиссу в сторону, чтобы прочесть ей нотацию. Эта мысль доставила мне маленькое удовольствие, но потом я вспомнила, чему удивилась при появлении Дмитрия. – Кстати, о личной жизни… Ты, надо полагать, шел от Таши? Я понимала, это мелочно, и ожидала услышать ответ вроде «не твое дело». Вместо этого он сказал: – Нет, я был у твоей матери. – Хочешь и с ней завести роман? Я понимала глупость этого высказывания, но колкость была слишком хороша, чтобы упустить ее. Он, казалось, тоже понял это и просто одарил меня как бы слегка утомленным взглядом. – Нет, мы просматривали новые данные о стригоях, участвовавших в нападении на Дроздовых. Мой гнев и желание уколоть растаяли. Дроздовы. Бадика. Внезапно все происшедшее сегодня утром показалось невероятно тривиальным. Как могу я стоять здесь и спорить с Дмитрием о романах, реальных или надуманных, когда он и остальные стражи делают все, чтобы защитить нас? – И что вы выяснили? – спросила я. – Нам удалось проследить некоторых стригоев или, по крайней мере, их людей. Есть свидетели, заметившие автомобили, на которых подъехали нападающие. Все с номерами разных штатов – группа, по-видимому, сборная. Однако один из свидетелей запомнил номер, зарегистрированный по некоему адресу в Спокане. – В Спокане? – недоверчиво переспросила я. – Кто станет укрываться в Спокане? Я была там однажды. Такой же скучный, как любой другой захолустный северо-западный город. – Стригои, надо полагать. – Лицо Дмитрия ничего не выражало. – Адрес оказался фальшивкой, но существуют другие доказательства их присутствия там. В городе есть большой торговый центр, а под ним подземные туннели. Стригои были замечены неподалеку. – Тогда… – Я нахмурилась. – Вы собираетесь выследить их? И кто пойдет? В смысле, Таша ведь об этом все время и говорит… Если бы мы знали, где они… Он покачал головой. – Стражи не могут предпринимать ничего без высшего позволения, а оно вряд ли поступит скоро. Я вздохнула. – Потому что у мороев все уходит в разговоры. – Они проявляют осторожность. Меня снова охватило волнение. – Брось! Даже ты не сторонник осторожности в нашей ситуации. Ты реально знаешь, где прячутся стригои. Стригои, убившие детей. Разве ты не хотел бы напасть на них, когда они этого не ожидают? Я рассуждала прямо как Мейсон. – Все не так просто, – ответил он. – Мы подотчетны Совету стражей и моройскому правительству. Мы не имеем права ринуться в бой, повинуясь импульсу. И кстати, мы многого еще не знаем. Никогда не следует вмешиваться в ситуацию, не выяснив всех деталей. – Снова уроки дзен-буддизма. – Я вздохнула и провела рукой по волосам, заправляя их за уши. – Интересно, почему ты меня вводишь в курс дела? Это ведь информация для стражей, ее новичкам знать не положено. Дмитрий задумался, выражение его лица смягчилось. Он всегда выглядел потрясающе, но больше всего нравился мне таким. – Я и раньше говорил кое-какие вещи… которые не должен был говорить. Вещи, не соответствующие твоему возрасту. Тебе всего семнадцать… но ты в состоянии понять и справиться с тем, что не под силу людям и постарше тебя. Я ощутила легкость и трепетание в груди. – Правда? Он кивнул. – Ты все еще очень юная во многих отношениях – и поступках, – однако единственный способ изменить это состоит в том, чтобы обращаться с тобой как со взрослой. Я так и делаю. И это правильно, потому что я знаю – ты воспримешь информацию, поймешь, как она важна, и не станешь ее разглашать. Мне не понравилось определение «очень юная», но необыкновенно впечатлила идея, что он собирается обращаться со мной как с равной. – Димка! – произнес женский голос. К нам подходила Таша Озера. При виде меня она улыбнулась. – Привет, Роза. Мое настроение сразу пошло вниз. – Привет, – вяло ответила я. Она положила руку на плечо Дмитрию, проведя пальцами по его кожаному пальто. Я злобно уставилась на эти пальцы. Как смеет она прикасаться к нему? – У тебя опять странный вид, – сказала она ему. – Какой? Суровое выражение лица, с которым он разговаривал со мной, теперь исчезло. На губах возникла понимающая, почти игривая улыбка. – Свидетельство, что ты весь день собираешься быть при исполнении своих обязанностей. – Правда? В его голосе прозвучали дразнящие, насмешливые нотки. Она кивнула. – Когда технически твоя смена заканчивается? Клянусь – Дмитрий как бы даже слегка оробел. – Закончилась час назад. – Нельзя же и дальше вкалывать! – простонала она. – Тебе требуется передышка. – Ну… если учесть, что я страж Лиссы на постоянной основе… – Пока, – многозначительно сказала она. Меня затошнило сильнее, чем прошлым вечером. – Тут наверху большой турнир по бильярду. – Не могу, – ответил он, все еще улыбаясь. – Да я вообще сто лет не играл… Что? Дмитрий играет в бильярд? Внезапно наш недавний разговор об обращении со мной как со взрослой утратил всякий смысл. Отчасти я понимала, это комплимент – но в глубине души мне хотелось совсем другого. Мне хотелось, чтобы он вел себя со мной как с Ташей. Игриво. Поддразнивающе. Отчасти легкомысленно. Они так хорошо знали друг друга, так легко и непринужденно общались. – Ну пошли! – умоляюще сказала она. – Всего одну партию! Мы их всех сделаем. – Не могу, – повторил он с явным сожалением. – Учитывая, что происходит. Она посерьезнела. – Наверное, ты прав. – Она повернулась ко мне и добавила поддразнивающим тоном: – Надеюсь, ты понимаешь, какую модель стойкости имеешь в его лице. Он всегда на посту. – Ну, – ответила я, копируя ее легкомысленный тон, – пока, по крайней мере. Таша недоуменно посмотрела на меня. Вряд ли она подумала, что я насмехаюсь над ней. А вот судя по мрачному виду Дмитрия, он точно понял, что я делаю. Мне тут же стало ясно – в его глазах я свела на нет прогресс в области взросления. – Мы уже все обсудили, Роза. Помни, что я сказал. – Да. – Внезапно мне захотелось уйти к себе в комнату и просто поваляться в постели. Я чувствовала себя ужасно уставшей. – Конечно. Однако, отойдя совсем недалеко, я наткнулась на Мейсона. Великий боже! Мужчины повсюду. – Ты злишься, – сказал он, едва взглянув на мое лицо; он всегда чутко ощущал мое настроение. – Что случилось? – Так… административные проблемы. Это было странное утро. Я вздохнула, не в состоянии выбросить из головы Дмитрия. Глядя на Мейсона, я вспомнила, как вчера вечером искренне верила, будто хочу быть с ним. Что с моей головой в самом деле? Не могу сделать выбор. Пожалуй, лучший способ избавиться от мыслей об одном парне – уделить внимание другому. Я взяла Мейсона за руку и потащила его за собой. – Пошли. По-моему, мы договорились вчера… ммм… уединиться? – Надо полагать, теперь ты не пьяна, – шутливо сказал он, но глаза смотрели очень, очень серьезно и заинтересованно. – Я считал, у тебя все уже выветрилось. – Эй, я не отказываюсь от своих слов. – Я поискала Лиссу внутренним зрением. Сейчас она ушла по каким-то королевским делам, наверняка все еще готовится к званому обеду Присциллы Вода. – Пошли. Ко мне. Если не считать Дмитрия, якобы случайно проходящего мимо чьей-то комнаты, никто реально не настаивал на соблюдении правила, запрещающего девушкам с парнями находиться в одном помещении. Практически так же обстояло дело в общежитии в Академии. Пока мы с Мейсоном поднимались по лестнице, я сообщила ему о стригоях в Спокане. Дмитрий, правда, велел помалкивать, но я снова ужасно злилась на него и не видела особого вреда, если расскажу Мейсону. Я знала, ему будет интересно. И оказалась права. Мейсон по-настоящему разволновался. – Что?! – воскликнул он, когда мы вошли ко мне в комнату. – И они не предпринимают ничего? Я пожала плечами и села на постель. – Дмитрий сказал… – Знаю, знаю, ты уже говорила. Об осторожности и все такое. – Мейсон принялся сердито расхаживать по комнате. – А если эти стригои доберутся до других мороев… до другой семьи? Проклятье! Тогда стражи пожалеют об осторожности. – Хватит. – Я почувствовала себя задетой, так как, даже лежа на постели, не в состоянии отвлечь его от безумных планов сражений. – Мы все равно ничего не можем поделать. Он остановился. – Можем. Можем поехать. – Куда? – тупо спросила я. – В Спокан. В городе можно сесть на автобус. – Я… постой. Ты хочешь, чтобы мы поехали в Спокан и напали на стригоев? – Именно. Эдди с нами. Мы можем поехать в тот торговый центр. Сейчас стригои неорганизованны, легко дождаться подходящего момента и убрать их одного за другим… Я уставилась на него. – Ты совсем тупица? – Спасибо за вотум доверия. – Дело не в доверии. – Я встала и подошла к нему. – Я знаю, ты кому хочешь сумеешь надрать задницу. Видела своими глазами. Но… Мы не можем просто прихватить Эдди и напасть на стригоев. Для такой операции потребуется гораздо больше людей. Нужно все как следует спланировать. Нужна дополнительная информация. Я положила руки ему на грудь, он накрыл их своими и улыбнулся. Боевой огонь все еще полыхал в его глазах, но, несомненно, мысли начали смещаться в другом направлении. Ко мне. – Я не хотела обзывать тебя тупым. Прости. – Ты говоришь так потому, что хочешь повернуть все по-своему. – Конечно, хочу. Я засмеялась, с удовольствием заметив, что он расслабился. Характер нашего разговора напомнил мне другой, происходивший некогда между Кристианом и Лиссой в церкви. – Ладно, – сказал он. – Не стану слишком сильно противиться, если ты используешь меня и своих интересах. – Вот и хорошо. Мои интересы очень разнообразны. Я обхватила его руками за шею. Припомнилось, какое удовольствие доставил мне вчера его поцелуй. Внезапно откуда-то издалека голос Мейсона произнес: – Ты и впрямь его ученица. – Чья? – Беликова. Эта мысль мелькнула у меня, когда ты заявила о сборе дополнительной информации и все такое. Ты рассуждаешь в точности как он. Ты стала гораздо серьезнее. – Ничего подобного. Мейсон притянул меня к себе, но внезапно романтическое настроение стало таять прямо на глазах. Я хотела заняться с ним сексом, чтобы на время забыть Дмитрия, а вовсе не беседовать о нем. С чего он вспомнил о наставнике? Предназначение Мейсона – отвлечь меня. Он, однако, ничего не заметил. – Ты изменилась, вот и все. Это не плохо… просто ты стала другой. Что-то в его словах заставило меня разозлиться, но не успела я открыть рот, как он впился в мои губы своими. Естественным образом дискуссия закончилась. Во мне опять проснулась мрачная сила, но я просто перенаправила ее в другую, физическую сторону, дернув Мейсона на себя, в результате чего мы рухнули на постель, ухитрившись не прервать поцелуя. Я впилась ногтями ему в шею, его руки скользнули мне на затылок и развязали «конский хвост», который я соорудила всего несколько минут назад. Перебирая пальцами рассыпавшиеся волосы, он поцеловал меня в шею. – Ты… изумительная, – пробормотал он. И я чувствовала, он именно так меня воспринимает. Его лицо светилось любовью ко мне. Я выгнулась дугой, и его губы плотнее прижались к моей шее, а руки проскользнули под рубашку, начали продвигаться вверх по животу и быстро добрались до края лифчика. Учитывая, что всего минуту назад мы спорили, я слегка удивилась такому стремительному развитию событий. Хотя, если честно… ничего не имела против. Такова вообще моя жизненная установка. Со мной все всегда происходит быстро и интенсивно. В ту ночь, когда мы с Дмитрием пали жертвами заклинания вожделения, нами тоже владела неистовая страсть. Правда, Дмитрий отчасти контролировал ее, и временами мы продвигались вперед медленно… у него это получалось замечательно. Но в основном нам не удавалось сдерживать себя. Сейчас я как будто снова переживала те мгновения. Его руки, ласкающие мое тело. Глубокие, страстные поцелуи. И тут до меня кое-что дошло. Целовала я Мейсона, но мысленно представляла на его месте Дмитрия. И не просто вспоминала. Я действительно воображала, будто прямо сейчас была с Дмитрием, снова и снова переживала ту необыкновенную ночь. Это было легко – с закрытыми глазами. Но когда я открыла их, то увидела Мейсона. Он так долго обожал меня, так страстно хотел. Я же… я с ним, а представляю на его месте другого… В этом что-то неправильное. Я вывернулась из его объятий. – Нет… Не надо. Мейсон мгновенно остановился – такой уж он был парень. – Слишком далеко заходить? – спросил он. – Хорошо. Не будем. Он снова потянулся ко мне, но я отодвинулась. – Нет, я просто… не знаю. Давай закончим, ладно? – Я… – На мгновение он утратил дар речи. – Куда подевались те «множество вещей», которые тебя совсем недавно интересовали? Да… Ситуация выглядела скверно, но что я ему скажу? «Я не могу быть с тобой, потому что, делая это, думаю о другом парне, которого по-настоящему хочу. Ты для меня – дублер». Идиотизм. Я сглотнула, чувствуя себя ужасно глупо. – Прости, Мейс. Я не могу. Он сел и провел рукой по волосам. – Ладно. Все в порядке. – Ты сердишься. Это я поняла по тому, как звучал его голос. Он смотрел на меня взволнованно. – Я просто сбит с толку. Не понимаю твоих сигналов. То ты пылаешь, то холодна как лед. То говоришь, что хочешь меня, то, оказывается, нет. Если бы ты остановилась на чем-то одном, это было бы прекрасно, но ты сначала внушаешь одну мысль, а потом уходишь в противоположном направлении. И не только сейчас – все время. Он говорил правду. Я вела себя с ним крайне непоследовательно – иногда заигрывала, иногда полностью игнорировала. – Может, ты хочешь что-нибудь особенное? – спросил он, когда я не ответила. – Что-нибудь такое… ну не знаю. Чтобы ты испытывала ко мне более сильное чувство? – Не знаю, – еле слышно сказала я. Он вздохнул. – Тогда чего вообще ты хочешь? «Дмитрия», – подумала я, но вслух повторила: – Не знаю. Он застонал, поднялся и зашагал к двери. – Роза, для человека, настаивающего на важности информации, ты поразительно мало знаешь о себе самой. Он вышел, хлопнув дверью. Этот звук заставил меня вздрогнуть. Глядя на то место, где только что стоял Мейсон, я осознала – он прав. Мне предстояло еще очень многое узнать о себе.