Не влюбляйся в меня!

— Он в порядке. Он в порядке. Эта фраза повторилась ещё несколько раз в моей голове, прежде чем я действительно поняла её смысл. Я с благоговейным трепетом уставилась на отца Бекхёна. Я не знала, что сказать. Я даже не думала, что смогу что-то сказать, если даже буду знать, что сказать. Я определённо готовилась к худшему, но теперь, когда меня оповестили такими хорошими новостями, я даже не могу никак отреагировать. Медсестра, подбежавшая к его отцу, вывела меня из транса. — Он кодирует. — сказала она. Я уставилась на неё в замешательстве, желая понять, что это могло означать, наверное, это что-то плохое. Медсестра не побежала бы к нему по другим обстоятельствам, она явно принесла плохие новости. — Чёрт. — пробормотал он себе под нос, направляясь в комнату, которая, как я предположила, была палатой Бекхёна. Вся тяжесть, которая упала с моих плеч, вернулась обратно в течение миллисекунды. Врачи должны были хорошо совладать с собой и не паниковать, но взгляд отца Бекхёна говорил об обратном. Я последовала за медсестрой, отчаянно пытаясь сбежать из комнаты ожидания, в которой находилась последние 9 часов. Мне нужно было увидеть его. Возможно, это его последние секунды на этой земле. И с этой мыслью, мой шаг ускорился. Я могла только надеяться, что с Бекхёном будет всё хорошо. Отец Бекхёна с грохотом распахнул дверь, и всё, что я могла слышать, это гудящие машины и отчаянная возня, пытающаяся понять, что случилось. Всё остальное безумие, казалось, исчезло, когда Бекхён появился в моём поле зрения. Его лицо было распухшим, и на нём были швы по всему лицу. Судя по всему, у него были спазмы, и он просто не мог оставаться неподвижным. У меня защемило сердце. Должно быть, ему было очень больно. — Мы дали ему обезболивающее, но этого недостаточно. — сказал один из врачей. Отец Бекхёна подошёл к нему и схватил за плечи, пытаясь удержать на месте. — Бекхён, я знаю, что тебе больно. Очень больно. Но сынок, ты сделал это. Ты живой. Ты выиграл эту битву. Тяжело дыша, Бекхён посмотрел отцу в глаза и, казалось, успокоился, откинувшись на спинку кровати. Писк машин стал постепенно стихать, и все в комнате вздохнули с облегчением. — Он в сознании? — спросила я, и все в комнате внезапно повернулись ко мне. Отец Бекхёна кивнул, и все в комнате начали расходиться как Красное море, когда я подошла к своему хрупкому на вид парню Я острожно присела на его кровать, отчаянно желая погладить его лицо, но я также понимала, что ему будет очень больно, поэтому я сдерживала себя. Он попытался сесть, но я покачала головой. — Лежи на месте. Тебе нужен отдых. — наверное, Бекхён не может сейчас говорить. Я представляю сколько боли ему пришлось пережить, чтобы просто пошевелить губами. Он фыркнул, когда не смог найти на мою руку своей. Я издала тихий смешок, схватив его руку и прижав её к своему лицу. — Оставлю вас наедине. — сказал отец Бекхёна. Я прошептала ему «Спасибо», и всё, что он сделал, это кивнул в ответ и ушёл. Никогда в жизни я не была настолько благодарна человеку, как сейчас. Последнее, о чём я сейчас заботилась, было живым, и всё благодаря нему. Я положила руку Бекхёна себе на колени и переплела со своей. — Тебе очень больно? — спросила я его. Он мягко кивнул, и я не могла не нахмуриться. Он ободряюще сжал мою руку. Всё могло быть намного хуже. Его организм мог не так отреагировать на операцию или, что ещё хуже, он мог умереть. Я глубоко вздохнула, когда поняла, что он жив и что со временем с ним всё будет в порядке. Стук в дверь прервал мои размышления. Я посмотрела на дверь и увидела там очень знакомого, хорошо одетого мужчину. Я тяжело вздохнула. Совсем забыла об этом. Бекхён закончил свой бой, а мне всё ещё предстоит сражаться. — Давно не виделись, Онью. — сказала я, сразу узнав адвоката. Он сверкнул закрытой улыбкой. — Простите, что прерываю вас, но мне нужно поговорить с тобой о твоей бабушке. — мою руку крепко сжали. — Я так и думала… как ты вообще нашёл меня здесь? — спросила я, вставая с постели Бекхёна. — У адвокатов свои методы. — я прищурилась, глядя на него, и закатила глаза. — Я скоро вернусь, Бэк. Закрыв за собой дверь, я услышала довольно жалобный голос, доносившийся из приёмной. Когда мы подошли ближе, я увидела как Джиён пристаёт к секретарше за столом, спрашивая, может ли она навестить Бекхёна. Как она вообще узнала, что он здесь? Мои глаза расширились, и я вцепилась в стену, стараясь не попадаться ей на глаза. — Какого чёрта ты делаешь? — спросил Онью, и его брови поползли наверх. — Эта девушка не должна видеть меня здесь. — сказала я, кивнув головн в сторону Джиён. Он покачал головой и закатил глаза. — Ты уже взрослая и не должна беспокоиться о всяких пустяковых подростковых проблемах. Я усмехнулась на его слова. — Я думаю, что 18 лет — это всё ещё подростковое время, Онью. А теперь пошли, в другой стороне здания есть ещё одна комната ожидания. — сказала я, поспешно удаляясь от взгляда Джиён. Онью покачал головой, следуя за мной по коридору. — А кто она вообще такая? Я видел её сегодня утром в осовей школе. Я резко остановилась и повернулась к нему лицом. — Так это ты виноват в том, что она здесь. — А почему сразу я? — Потому что ты пошёл в мою школу, думая, что я буду там, но меня там не было, и ты направился сюда… — я немного подумала и продолжила. — Абсолютно никто не знал об операции, кроме мисс Ким, которой я позвонила ещё утром. Я так понимаю, что ты вытряхнул из неё информацию о моём местонахождении? А Джиён, очевидно, подслушала ваш разговор… — я вздохнула. — Зная о том, какая она болтливая, думаю, что вся школа будет знать обо всём к концу дня. — я замолчала. — С такой интуицией ты должна быть следователем или даже, осмелюсь сказать, адвокатом? — предложил он, продолжая идти по коридору. — Я не хочу использовать свою интуицию в карьере. Это кажется несправедливым по отношению к тем, кто так усердно учится, в то время как для меня это просто обыденно. — В жизни много несправедливых вещей. — Я, как никто другой, понимаю всю несправедливость жизни. А ещё мне хотелось бы избежать этой несправедливости любой ценой. Онью замолчал, и я поняла, что он знает, о чём шла речь. — Знаешь, я думал, что больше никогда не понадоблюсь тебе после всех этих мучений с твоими родителями… — Я тоже… — вздохнула я. Онью доучился на юрфаке, когда моя семья впервые встретила его. Моему отцу незаконно выписали штраф за неправильную парковку, и он нанял Оньюна, чтобы ему помогли решить эту проблему. Также, отец думал, что человек, который ещё учится, будет более дешевым адвокатом. Мне было всего 12 лет, когда я познакомилась с ним. На самом деле его зовут Джинки, но по какой-то причине он представился мне Оньюном. Я всегда думала, что это просто способ поладить с застенчивым ребёнком, который не так легко знакомится с новыми людьми. После того, как проблема с парковкой была решена, мы больше не нуждались в его услугах. Офис, в котором он работал, располагался в центре нашего города, так что мы довольно часто его видели. Четыре года спустя нам снова нужна была его помощь. К тому времени он был уже вполне состоявшимся адвокатом и довольно легко смог передать нам с бабушкой вещи родителей. Теперь, когда дело касается этой темы, я вспоминаю, что довольно большое количество обвинений было на второй стороне, которая врезалась в моих родителей… — О, привет Джинки, что привело тебя сюда? — спросил отец Бекхёна, когда мы встретились с ним в коридоре. Мои глаза расширились от осознания всего. Именно этот адвокат помог нам подать в суд на семью Бён. — Мне просто нужно кое о чём поговорить с девушкой вашего сына. — коротко ответил Онью. Я внутренне завизжала, услышав мой новый статус. Даже если он и не был официальным, я всё равно чувствовала покалывание внутри. — Ну что ж, продолжайте… — сказал отец Бекхёна, входя в палату другого пациента. — Как мал наш мир… — пробормотал Онью себе под нос. После недолгих блужданий по коридорам больницы, мы, наконец, нашли ещё одну комнату ожидания, и заняли там места. — Откуда ты знаешь, что отец моего парня, тот самый парень? — спросила я, спотыкаясь о слово на букву «П». — Мне уже приходилось иметь с ним дело. Гм, у меня было тогда одно дело, связанное с ним. — я знала, о чём он говорит. Очевидно, он не имел законного права поднимать этот вопрос, но теперь, когда я уже всё знала, скрывать что-то не было смысла. — Значит, это правда? — спросила я, резко откинувшись на спинку стула. — Что правда? — Сестра Бекхёна убила моих родителей. — Онью был удивлён и провёл рукой по волосам. Наверное, мне не следовало так прямо говорить ему об этом, но мне нужно было скинуть этот груз. Тяжело вздохнув, он неохотно ответил: — Да, она действительно убила твоих родителей.