Пишу на автомате прокажённым почерком,
Хочу опять вдохнуть легкими июнь.
Все нелегко и слишком заморочено.
А ты возьми, подруга, и наплюнь.
Я просто черный дрозд, пою в глуши, Никто не слышит, как я влетаю в твою ванную. Где пероксид? Вот сломанные крылья, подлечи. Затем открой окно. Я — гость незваный.
Любишь наркотики? Я сижу на кофеине. Плохой торговец, но капучино приготовлю.
Я знаю штуку хлеще амфетамина. И эта штука называется лю…болью.
Убери палец с крючка! Ножей не надо, все давно в курсе, Если ночью небо в огоньках, Оно засветится на фото в лучшем ракурсе.
Обними меня, иль сделай вид, что слепнешь. Я люблю тебя как ветер любит степи. Как небо тусклое любит Альбион и устья, И притоки Темзы. До безумства.
Я просто натюрморт, нет ничего живого. Утешает то, что Бродский был объектофилом. Я бы хотела вдыхать запахи цветного, Но не могу дышать без капли нафтизина.
Что лучше: слов веренИца? Или молчание ягнят? От таких вопросов можно спиться. Поэтому их задавать сам себе рад.