Чистота души твоей

      Утро следующего дня. Новый день и новый путь, новые свершения, эмоции и встречи с разговорами. А хочется ли мне этого? С каждым днём различное будущее все ближе и ближе. Да, ближе ко дню, когда Добро победит, но стоит только представить, сколько придется всем пережить…       Сегодня на рассвете Гэндальф и Пиппин уже отправились в Гондор. Я не смела выходить и даже в окно выглядывать, запрет не был отменен. Да и сама я решила пока прикрыть окна одеялами на всякий случай, а то вдруг мимо кто пройдет и заметит. Все ради безопасности.       Леголас ещё спал, когда я встала, даже не шелохнулся. Он спит, как младенец, хотя я думала, что он будет очень чутким и просыпаться от любого скрипа или лишнего шума. Конечно, с его-то слухом он маленький шорох за километр услышит. Сверхчеловек какой-то. Хотя, если подумать логически, он тогда бы вообще засыпать бы не смог, поскольку всегда и везде все равно что-то слышно, разные звуки, скрежет, скрип и вздох. Похоже, все же эльфы спят довольно крепко.       Но даже если и так, я все равно старалась особо не шуметь и дать ему поспать. Он важнее в предстоящей битве, важнее, чем я.       Знаете, а при свете солнечных лучей он кажется ещё более привлекательным, чем был вечером… Так! Что-то я слишком засмотрелась на него! Нет, нет и нет! Нельзя смотреть на спящих! И вообще, смотреть на него нельзя. Кто я такая вообще, чтобы на него смотреть? Да, называет другом, только вот я сейчас совсем не в дружеском ключе о нем думаю. Об этом вообще лучше забыть. Отец его точно уж союз не одобрит, я уверена на все девяносто девять процентов, остальной процент это просто моя безнадёжная надежда. О, заговорили как. Обожаю тавтологию.       Эльф и орк. Принц и простушка. Красавец и чудовище. Мда уж. Такое только в сказках, а здесь суровая реальность, пусть и с уклоном в фэнтезийный жанр.       Уж лучше займу себя чем-нибудь. И я даже знаю, чем! Порисую. А что можно нарисовать? Извечный вопрос всех, кто хоть на каплю художник. Не знаю, как фантазия покажет. А вообще, всегда обожала рисовать. Художницей никогда не была, конечно, талантом на этом поприще не блистала, но мне это нравилось, нравилось создавать что-то и видеть, как из-под простого карандаша на бумаге получается что-то, не бессвязные и неразборчивые каракули, а определенные образы. Особенно рисовать нравилось на скучном уроке, только тогда я в основном рисовала на ладони, но лучше, естественно, выходит на бумаге.       Пока я рисовала, было так тихо и спокойно, иногда за окном слышалось щебетание птичек или ржание лошадей, что паслись по ту сторону реки. В доме, если хорошо прислушаться, можно было отметить лишь шебуршание насекомого или мышки, а также еле слышное сопение одного златовласого эльфа.       — Лилии?       Который в какой-то момент вдруг крайне неожиданно оказался позади меня. Даже кресла-качалки не было слышно, когда он встал, это как? Он меня испугал, и я даже вздрогнула. Почему он так тихо двигается? Нельзя быть хоть чуточку совсем погромче?       — Боже… — я вздохнула, — Извини. Доброе утро.       Тут я почувствовала, что коснулась его, и сразу же решила отстраниться, но боли не последовало. В смысле? Леголас же, видимо, касания даже и не ощутил. Он спокойно и тепло улыбнулся мне. И черт. Снова взгляд только в глаза. И чего его именно к глазам так тянет? Хотя, только на глаза и можно без отвращения взглянуть…       — Да, доброе утро, Лара, — послышался его ответ.       — Выспался хоть?       — Кажется, мое сознание неожиданно угасло… — он запустил руку в слегка лохматые волосы и неловко усмехнулся, — Но можно сказать, что да, я выспался.       — Так себя изматывать нельзя, — пожурила его, как мама маленького ребенка, — Чтобы такого больше не было, договорились?       Блин. Я вроде бы серьёзно, но почему так хочется засмеяться? Вам смешно? Мне да. Девчонка, которой и двадцати нет, сейчас отчитывает, словно маленького, юношу, которому уже сотни и сотни лет. Но эльф совсем не обращает внимания на это и только улыбается, кивая.       — Хорошо, договорились, — и он кивком головы указал на рисунок на столе, — Ты мне не ответила…       — А, да, — я перевела взгляд на свое творение, — Да, это лилия, — неудивительно, почему я решила нарисовала именно это. Это мой любимый цветок, в то время как, к примеру, розы я не люблю, — Мой любимый цветок, который я довольно часто рисовала.       — Любимый? Ясно… — ещё раз взглянув на пергамент, он выпрямился, — Красивый рисунок, — и отошёл, беря в руки гребень. Естественно, чтобы расчесать взъерошенные после сна волосы. Впервые его лохматым вижу, пусть и совсем немного. Вот так и хочется эти волосы ещё больше взлохматить и поумиляться, а нельзя.       — Спасибо, — вот и повисло молчание. Неловкое такое. О чем спросить? О, знаю! — Сегодня Гэндальф и Пиппин отправились в путь. Кажется, дня через четыре они будут на месте, — это на память, я уже и не помню такую деталь.       — Возможно. Три-четыре дня от силы, Серогриф очень быстрый скакун, — наскоро расчесавшись, Леголас стал заплетаться. Пальцы за секунды собирали прическу, просто уследить было невозможно.       Я же мельком следила за его действиями. Кстати, к слову, так сказать. Я и в фильме заметила, что у него всегда были косички. Интересно, как часто он их заплетает?..       Эльф на секунду отвлекается, смотря на меня. На губах играет лёгкая улыбка, которая становится шире время от времени. Как же мне нравится эта улыбка, вот бы он вечно так улыбался, не переставая.       — Один или два раза в день в походах, — Стоп. Я не поняла! — Только действительно ли это интересная тема для тебя? — он чуть выгибает бровь, а я смущаюсь. Кажется, вопрос, сколько раз заплетает косички, я задала вслух и не заметила!       — Нет, но спасибо за ответ.       В ответ отвожу взгляд. Я же случайно спросила! Ну, хотя… Эрин. Уж ей было бы точно интересно. Она, между прочим спрашивала тебя об этом, Леголас, через экран, пока фильм смотрела. Ох, Эрин… Так, возьми себя в руки и не раскисай опять! С Эрин все хорошо! Ты должна верить в это, Лара.       — Леголас, король Теоден больше ничего не говорил обо мне? — потому что я хочу обсудить с ним дальнейшей исход. Только вот перед этим стоит убедиться, верит он мне или нет, хоть немного?       — Я точно не знаю, я был во дворце лишь пару раз, — светловолосый принц только покачал головой, — Но, кажется, у него просто нет оснований не доверять тебе. За тебя заступается само Братство Кольца и сам Гэндальф Белый.       — Но это не мешает сомневаться, — сорвался вздох, — Ты же знаешь, что мне запрещено выходить, но нужно увидеться с ним и обсудить дальнейшие ходы и действия, — ведь пора снова взять себя в руки и напрячь память, чтобы помочь.       — Ты хочешь аудиенции?       — Да, — конечно же, понимаю, что мой вид совсем не соответствует норме, но на это всё равно. Орку не нужно заботиться о том, как он выглядит.       — Нам попадет обоим, если я оставлю тебя одну, так что придется ждать, пока не придут Арагорн или Гимли, — проговорил Леголас после минуты раздумий.       — Хорошо, — я кивнула и провела здоровой рукой по запутанным и грязным волосам. Никогда бы не подумала, что однажды буду до такого ужаса себя доводить.       Да, я вот только что же говорила, что орку не важно, зато важно для меня. Никому же не бывает приятно от такого запустения. Но ладно, ничего не поделаешь. Лучше подумаю, что вообще можно сделать со всей историей…       И каждый стал коротать время по-своему. Я продолжила рисовать, а эльф сидел и читал, будто забыв про меня, чтобы я могла спокойно заниматься своими делами и не нервничать из-за него. И уже через какое-то время послышался стук в дверь, а после она отворилась, и внутрь прошел рыжий гномик, который явно был в прекрасном настроении, ибо с порога бодро прокричал:       — Доброе утро!       — Здравствуй, Гимли, — поздоровалась я, обращая на него взгляд.       — Доброе утро, — кивнул ему Леголас, закрывая книгу.       — А что такие серьёзные? — видно сразу, что и ему хочется поделиться с нами хорошим настроением. Но сейчас у нас на уме только одно.       — Гимли, ты можешь мне помочь? — спросила я, полностью уже поворачиваясь к нему.       — С чем же? — в ответ Гимли выгнул брови, переводя взгляд с меня на эльфа и обратно. Второй ответил вместо меня.       — Лара хочет поговорить с королем Теоденом, — тяжкий вздох, — Он занят? И сможет ли прийти сюда, можешь узнать?       — Это касается будущего, так? — поначалу он был в некотором замешательстве, но потом догадался.       Я лишь молча кивнула на его слова. Он уже прекрасно знает о моих знаниях о «будущем». Нет, скорее, я знаю конец истории, который был показан в фильме. Да, фильм все же ненадёжный источник, ведь это не канон, не книга, но всё-таки. Мне же ещё и Эрин рассказала, где что различается, я, конечно, полностью и точно все не помню, но примерно! я знаю.       — Вы уверены, может, позвать Арагорна? — а зачем его звать?       — Гимли, у нас очень мало времени, — произношу я, — Чем раньше король поймёт все, тем быстрее, возможно, закончится битва, — я вот очень надеюсь на это.       — Да и с Арагорном можно поговорить в любой момент, как я понимаю, он смягчился по отношению к нашей wen… — Лесной принц был серьезен.       Но что-то мне кажется, будто фраза не закончена, он что-то недоговаривает… Наверное, хотел сказать «которая так и тянет к себе неприятности». А я виновата, что ли?       И да. Я не придала этому значение внешне, но на самом деле это обращение мне уже начинает надоедать. Что оно значит? Явно, что это эльфийское слово, но по моим знаниям эльфийского я знаю только слово «Меллон». Друг, значит. Гендальф, спасибо, благодаря тебе выучила, когда ты в фильме пароль подбирал. Ой, он же меня слышит, мои мысли, да? Ну, и ладно.       — Хорошо, тогда ждите, — Гимли, пригладив бороду, вышел из домика.       — Будешь чай? — Леголас не стал снова браться за книгу и встал, отходя к печи и ставя на нее чайник, чтобы вскипятить воду.       — Чай? — я посмотрела на него, и мне не удалось скрыть своего удивления, — Эм… да. Спасибо.       — Что не так, wen? — в ответ с недоумением глядит на меня. Ой, эти голубые глазки! Все, меня нет, я растаяла. Все же какие красивые у него глаза! Цвет-то вроде обычный, не фиолетовый и не какой-нибудь серобуромалиновый, такой цвет есть, но… что-то не так. Что-то такое необычное и притягательное в его взгляде.       — Эээ… Я просто удивлена, — пора вернуться в реальность. Эти глаза смотрят на меня с ожиданием ответа. И вообще-то сейчас я не вру, — Оказывается, ты умеешь чай заваривать, — я не говорила это, чтобы как-то обидеть, просто действительно не ожидала. И постаралась пошутить. Самоирония наше все! — А ещё предлагаешь это орку.       — Ты же не орк по сущности, — юноша улыбнулся, начиная выбирать и чуть разминать какие-то листья, — Да и если бы я не умел делать элементарные вещи, я бы не смог странствовать. Или ты считала, что принцам все готовое на блюдечке приносят?       — Ну… например, да, — снова шутливо ответила и стала вспоминать сказки, где присутствуют принцы, — Я-то уж думала, что принцы только умело дерутся и сражаются, а ещё принцесс спасают.       — Какие глупые обобщения… — с улыбкой покачал он головой, а я только что осознала, насколько свободно говорю с ним. Я над ним подтруниваю! — Не только то, что ты перечислила, — тут он почему-то слегка нахмурился, но заметил, что я наблюдаю за ним, и лицо разгладилось. Чего он? Как будто что-то вспомнил, — Хотя, спасать принцесс, должно быть, приятно.       — Не знаю. Я же не принц, — я же заметила его смену настроения, так что решила не задевать её и молчать на эту тему дальше. Это его «тараканы», а тараканов я не очень люблю. В любых смыслах.       Чай был готов через некоторое количество времени, и Леголас осторожно подал мне кружку с напитком, при этом не касаясь меня. Я взяла его здоровой рукой и попыталась улыбнуться. А с моим видом это сложно, эх… Но в ответ я получила искреннюю улыбку. Его взгляд извечно направлен будто прямо в душу, и это заставляет меня каждый раз сильно смущаться. Ох, ладно, не отвлекаемся от чая. Без сахара. Конечно, а на что ещё я рассчитывала? Мне не очень нравится пить чай без сахара или хотя бы без сладкого, но не буду придавать этому значение. Можно и потерпеть, здесь не мой родной мир, где живёшь на всем готовом, а если чего-то нет, это можно найти.       — А что ты ещё умеешь? — пока мы дожидаемся возвращения Гимли, можно и узнать друг о друге побольше. Почему бы и нет? Мне вот точно это будет интересно.       — Я бы сказал, что все умею, но это неправда, да и слишком уж высокомерно прозвучит, — златовласый эльфийский принц невинно улыбается мне. Я умерла, — Ведь чему только можно не научиться за тысячи лет. Может, тебе мёда добавить, wen?       — Эээ… Нет, спасибо, — похоже, всё-таки заметил, как я морщусь, внимательный какой. Но не надо, вот только не мед, пожалуйста, я его терпеть не могу, — Ну… будь у меня столько лет, я бы попробовала всё.       — У тебя будет эта возможность. Не забывай, кто ты есть на самом деле.       А, ну да, точно. Я же по сути должна была быть эльфом, эльфийкой, эльфийской девой. Как там ещё прозвать? Но… всё же все эти мысли и надежда сразу улетучивается, если вспомнить что говорил Гэндальф. Я же могу умереть. Что уж греха таить, это жестоко, но правдиво, и я должна это принять. А вот насколько будет правдиво, уже зависит от меня и моих сил.       — Такой риск есть, но не думаешь же, что Гэндальф не постарается не допустить ничего такого? — слегка хмурится эльф. Ой, я опять вслух сказала!       — Думаю, что это зависит не от него, а от меня…       — Тогда ты справишься, — он прикрыл глаза, а я в ответ молчу. А что мне на это ответить? Согласиться? Я не могу быть точно уверена в своих силах. Отказаться? Тогда это прозвучит так, что я сдаюсь. А такое не входит в мои планы, я сдаваться не хочу. Но обдумать это мне не удаётся, поскольку снова слышу его голос, — Я знал одного эльфа, который пережил это.       — Знал? — почему в прошедшем времени?       — Да. Он уплыл в Благословенный Край, чтобы найти душевный покой, — взгляд юноши направился на меня, когда он продолжил, — Его душа была слабее твоей, но тем не менее, он смог восстановиться после пережитого. Он завел семью, у него появились дети, которые и до сих пор живут здесь, в Средиземье, — он говорит искренне, но я замечаю в его взгляде, что ему немного сложно говорить о таком. Занозы из прошлого. Зачем тогда затрагивать эту тему?       — Спасибо, — но я ему благодарна. Вижу его изумление и продолжаю с уже нескрываемой улыбкой на губах, — Спасибо, что веришь в меня.       Он тоже улыбнулся. Снова и в который раз. Он всегда, постоянно улыбается мне. Маленькое улыбающееся солнышко. Иногда мне кажется, словно через улыбку он желает поделиться хорошим настроем и верой, что все будет чудесно. И знаете, я очень хочу и начинаю ему верить.       Леголас говорит сейчас, что всегда будет верить такой светлой душе, как у меня, и вот я снова смущаюсь. Буду иметь в виду, но… опять повисло молчание, которое просто невыносимо… Кстати!       — Что такое, wen? — он замечает перемену в моем настроении и решает сразу поинтересоваться. Блин, как будто мои мысли сейчас прочёл!       — Что значит это «вен»? Сколько ты со мной не разговариваешь, постоянно используешь это обращение. Хотя меня не так зовут, — о да, очень сильно хочу узнать страшную правду этого слова!       — Конечно, знаю, что тебя так не зовут, — на его губах заиграла широкая улыбка, — Так зовут всех юных девушек, но учитывая, что все эльфийки всегда молоды и прекрасны, обращение относится к несовершеннолетним и незамужним. Wen ничто иное как дева, — ах, так вот что это значит!..       — Ура, я узнала новое эльфийское слово! — всем видом показываю, как рада, но тут же строю серьезную мину, — И вообще по человеческим меркам мне почти восемнадцать, — это я так намекаю ему, что он скоро перестанет употреблять это слово-паразит.       — Какая же ты, оказывается, малышка, — стоп, что? — Восемнадцать лет для тебя совершеннолетие? Но, возможно, мне пока стоит называть тебя titta wen? — а это ещё что тогда означает? Он продолжает до сих пор улыбаться, — В любом случае, к тебе так будут обращаться все, и не только я один, пока не выйдешь замуж.       — Эй! Ты опять за своё?! — да он просто смеётся надо мной! И последнее его предложение я лучше пропущу мимо ушей.       — Тебе придется смириться с таким обращением, Лара, — смех принца лёгкий и изящный, — Эльфам трудно избавляться от въевшихся за столькие годы привычек.       — Тогда обращайся теми словами, которые я знаю! — я бросила в него первую пропавшую под руку вещь. Подушка.       — Но теперь ты знаешь, что значит wen, а значит, я могу спокойно называть тебя так, — он поймал подушку и кинул обратно, просто так, без намека на то, что он хочет это продолжать это действие, а я поймала и, обняв её, прижала к себе.       Дева? Дева… Скажу честно, меня ещё так никто не называл. В основном по имени, а если хотят подкатить, то «красотка» или «милашка», что чаще всего мне не нравилось. Звучало слишком развязно, если не развратно. Да, для меня такой тон с незнакомой девушкой, это разврат! Это плохо или странно разве? Я что, должна прогибаться под общество с его заскоками? Сами подумайте, приятно ли девушке, когда к ней пристают. Нормальный и хороший человек не станет так вести себя с незнакомцами, особенно если хочет познакомиться и понравиться.       А вот сейчас такое обращение даже… Приятно, что ли, что он так ко мне обращается? Звучит вежливо и мило, хоть частое повторение и начинает раздражать. Но чего я жалуюсь? Это же говорит сам Леголас! Даже слова-паразиты звучат мило и красиво, если их произносит он.       — А как мне к тебе обращаться? — решаю спросить после недолгого молчания. Не думаю, что ему понравится, если я буду называть его Леги или ещё как-нибудь. Ага, Леголасик, Леголашка, Легичка, Легопусечка. Коверкаем как можем.       — Как тебе будет угодно, — «Легопусечка» слегка поморщился, — Только никаких официальностей, пожалуйста.       — Хорошо, как скажешь, — о, даже так, — как скажете, Ваше Высочество, — сказала это нарочно с акцентом на этой фразе, сделав самое невинное лицо, хлопая ресницами. Месть моя страшна!       — И не скажешь, что тебе восемнадцать лет… Хотя, именно так в этом возрасте эльфийские дети себя и ведут, — парень лукаво улыбнулся, — Делают все наоборот и спорят со старшими, чтобы доказать, что они большие, хотя на вид им не больше пяти.       — Раскрою тебе секрет, все мы в душе дети.       — Не спорю. Я это вижу почти в каждом.       И он снова отошел к печи, чтобы подтопить ее немного и добавить ещё дров. Я следила за его действиями, но потом посмотрела в окно. На улице было прохладно, это сразу чувствовалось. Интересно, а какое сейчас время года? Но по ощущениям дала бы осень.       Осень. Это моё самое любимое время года. Не только потому, что в этот день у меня день рождения, но и потому, что это начало нового учебного года. Встреча с друзьями, этот запах новых вещей и чистых, свежих, неисписанных листов, новых книг. Знакомства, получение знаний, общение… Я это обожаю. Вот только, правда, теперь это останется у меня только в воспоминаниях.       Эх, что-то Гимли долго нет. И что-то мне подсказывает, что его задержка вряд ли сулит нам что-то хорошее. Ой, стойте, в дверь стучат. Легок на помине.       Гном заходит, и мы видим, что он один. Все ясно уже… Даже уточнять, в принципе, не нужно. Все было достаточно очевидно, но ведь попытка не пытка же, испытали удачи, не получилось. Жалко, конечно, немного, но предсказуемо.       — Он не согласен, — вздыхает Гимли.       — Что именно он сказал? — интересуется Леголас.       — Что ему нет надобности спрашивать советы у орка, — бородач поворачивает голову ко мне, — И что ты должна его благодарить за то, что не убил тебя на месте.       — А также за то, что позволил вообще быть здесь, — эльф сначала усмехнулся, но как-то невесело, а затем вздохнул, — Да, увы, люди всегда были такими, слепыми и гордыми, чересчур самостоятельными, что не желают принимать помощь от других.       — Ты на что намекаешь, остроухий? Он просто ещё не видел нашу драгоценную в действии, — он говорит о людях, я тут вообще каким боком?       — Ребят… — само его обращение ко мне и последние слова заставили меня залиться краской. Я пытаюсь что-то сказать, вставить хоть слово, но не успеваю, а они меня не слушают.       — Он признавал, что информация была полезна, но больше он ничего и слушать не желает, — Леголас сложил руки на груди и посмотрел в окно, — Я говорю так о людях, потому что знаю их и вижу их души. Они презирают эльфов и не желают внимать их советам, упрямо полагая, что справятся сами, не замечая, что Перворожденные просто хотят помочь младшим детям Эру Илуватара.       — Знаешь, то же самое я могу сказать и о гномах, — отвечает Рыжик. На меня опять ноль внимания. Я пытаюсь до них докричаться, но они как бараны о новые ворота. Окей, тогда сделаем так…       — Успокойтесь, — встав, я подошла к ним, — Вы оба! Чего Вы хотите добиться этой перепалкой? — орк командует гному и эльфийскому принцу. Свет такого ещё не видывал. А я почему-то чувствую себя так, будто мне сейчас попадет за это.       — Это не перепалка, а высказывание собственных мнений, — они только взглянули на меня, но замолчали. Вау, — Или считаешь, что гном и эльф способны лишь на ссоры?       — Вы просто со стороны себя не видели, — черт, а он прав. Они просто обсуждали людей так-то. Но все равно со стороны выглядит как-то довольно агрессивно.       — Ты так спокойно говоришь, — замечает вдруг Рыжик с лёгким изумлением, — Не злишься после заявления и отказа короля?       — А что, я должна рвать и метать?       — Ну, необязательно все же злиться на него, — проговаривает Перворожденный, — Гимли, мы ведь с тобой тоже не очень-то и довольны решением короля Теодена, но не собираемся же настолько злиться на него. Он имеет право отказаться, а если ошибётся, ответственность будет на нем. Каждый когда-то совершал ошибки.       — Его в этом не стоит винить, — киваю, соглашаясь со словами, а после добавляю, — И потом, а как бы ты отреагировал на месте Короля? Вспомни, как сам впервые увидел меня.       О да, использовать их прошлые мнения обо мне — просто маленький, но удобной козырь, и все это играет мне на руку в некоторых ситуациях. Хотя, это не очень-то и приятно, если учесть как мы сблизились. Но сейчас в голову пришла только мысль об этом, простите меня. Зато срабатывает хотя бы… Гимли уже хотел ответить, но потом замялся. Он вспомнил.       — В любом случае, мы уже ничего не можем сделать, все наши надежды на то, что митрандиру удастся зажечь огни, а Теоден образумится.       — Ты уже собрался сдаться? — я выгнула бровь, глядя на Леголаса. Как-то странно у него мысль сейчас прозвучала.       — Я признаю, что пока не вижу, что в моих силах, поэтому терпеливо буду ждать. Пара дней словно секунды для меня.       Но каждая секунда на счёту. Особенно в нашем случае. Но тут я с ним согласна. В любом случае, я предупредила Гэндальфа об отказе наместника, так что думаю, это сыграет хоть какую-то роль.       — Тогда будем ждать.