Инкубаториум Киборгвилля

      — И что же это за мысли? — спросил главный из инвесторов. — Мне было бы крайне любопытно узнать об этом. Возможно выяснится, что в этот раз просто нет смысла встречаться с вашим мастером дела света… — он посмотрел на Олденвуда Грея таким взглядом, в котором буквально читалось: «Будьте добры, немедленно расскажите мне обо всем», в котором чувствовалось пассивное требование и некоторая опасность в случае невыполнения ультимативно поставленного условия. Экспериментатор не знал в чем заключался смысл подобного поведения… точнее, Олденвуд Грей понимал причину, и заключалась она в технологии создания неба, но он не видел того целевого применения, ради которого богатейший и, как следствие, влиятельнейший из людей, мог бы проявлять столь живой интерес к данной технологии, и почему-то экспериментатор думал о том, что все это не завязано на коммерции. Во всяком случае, если я завязано, то не в полном объеме.       Доктор Бей посмотрел на своего протеже. Он взглянул на него украдкой. Можно сказать, просто скользнул по лицу Уилла и увидел вопрос отпечатавшийся в глазах. Парень думал примерно так же и о том же, о чем размышлял экспериментатор, а его озадаченное лицо рассказывало чуть больше, чем тот того хотел бы. Доктор Б.О.Г. прекрасно понимал это, но не мог выполнить этой просьбы, что вместе с вопросами отзеркаливала мысли и отражала их в глазах Уилла. Парень говорил: «Эй, док! Может не надо рассказывать обо всем? Пусть лучше это сделает Майк… Думаю, ему сподручнее обсуждать то, что он действительно сможет реализовать, а не то, что бы он хотел реализовать» и доктор Бей понимал, что Уилл прав!.., но сложность заключалась в том, что он не мог ничего не ответить.       — Знаете, я могу вам рассказать общую идею, не более того, — сказал доктор Бей, — … потому что, эм… короче, я не знаю реализуемость этого проекта. Думаю, наш сотрудник сам не знает об этом. Просто, есть мысль и есть примерное, крайне смутное, практически недостижимое с точки зрения мышления, представление о реализации. — Олденвуд Грей юлил, чтобы дать хоть какой-нибудь ответ, но при этом не касаться сути. Конечно, он уже обсуждал данный вопрос с Майком. Именно по этой причине упомянул о своих помыслах. Единственное, чего экспериментаторе не ожидал — столь горячего интереса к своим словам. И этот самый интерес ставил экспериментатора в крайне неловкое положение.       — Ладно… хорошо… я вас понял, — главный из инвесторов напрягся. Доктор Бей даже подумал о том, что впервые видит этого мужчину в подобном расположении духа, и это его несколько озадачило. Экспериментатор, как бы не пытался просчитать поведение или душевное состояние, каждый раз терпел совершенный крах! Как и сейчас, причем уже два раза подряд.       К этому моменту доктор Бей вел гостей на следующую встречу, которая не подразумевала общения с осветителем. Уилл остался на площадке со своими коллегами, пожелав своему наставнику удачи. Сам же Олденвуд Грей сказал о том, что сначала они зайдут в отдел вентиляции и микроклимата. В связи с этим он чувствовал повисшую в воздухе нервозность и хотел было вписаться со своими пятью копейками объяснений, но потом его что-то остановило. Причем чувство, которое старик при этом испытал, напоминало такое, будто бы кто-то положил ему на плечо тяжелую холодную ладонь и ему даже показалось, что он слышит шепот: «Молчи».       — В любом случае, когда мы придем на место, в общих тезисах обсудим данный вопрос, но не более того, потому что идея в зачаточном состоянии и так появилась относительно недавно, — сказал доктор Бей, когда они подходили к центру управления кислородом и погодными условиями, — … она появилась и мы принялись обсуждать возможность реализации чего-то подобного, — старик улыбнулся тому мужчине, который заслуженно являлся самым опасным из всех вкладчиков, — … так что, если у вас есть какие-то планы на данные наработки, будет очень не плохо, если вы заранее составите для нас несколько вопросов, чтобы мы смогли дать вам максимально развернутые и корректные ответы, — экспериментатор добродушно улыбнулся, почувствовав то, как данные слова сбавили напряжение, а главный из инвесторов вернулся в свое обычное состояние абсолютной непроницаемости и спокойствия.