Дела семейные

«Что же я творю, что же МЫ творим?» — жадно целуя собственного кузена, думала девушка. «Мы же родственники, пусть и не кровные, но…» — она громко выдохнула, почувствовав мужскую руку, скользящую по бедру от наружной к внутренней стороне. Удивительно, как же легко и быстро были забыты годы чисто семейных отношений, впрочем, Агата и Данте никогда не были особенно близки как кузены. Второй так вообще не упускал ни малейшей возможности напомнить девушке об отсутствии кровного родства. Что уж говорить о дне прошедшем, когда он увидел в ней не девочку с косичками и веснушками, а женщину. Молодую, красивую женщину с манящими изгибами тела. Быть может, он бы и сдержал свои порывы, но она сама, сама его поцеловала, сама всё это начала, он всего-навсего не сумел устоять перед её чарами. Но разве можно его в этом винить? Ни ангел, ни демон, ни Люцифер, ни даже сам Господь Бог бы не устояли перед ней в ту секунду. «А Александр? Он же всё ещё прямо за стеной!» — голова и руки её жили словно двумя разными, параллельными жизнями. Пока мозг лихорадочно пытался сохранить сознание и сподвигнуть Агату на хоть что-то адекватное, пальцы уже сжимали концы рубашки. Одно резко движение, несколько звонких щелчков кнопок, и её ладони уже исследуют широкую мужскую грудь. «Даже лучше, чем в кино…» Он разорвал их поцелуй первым. Харрис смотрел в зелёные глаза и видел туманную поволоку страсти и возбуждения. В его же серых глазах Агата видела желание. Желание, которое он и сам не в силах объяснить и понять. Слишком быстро. Слишком неожиданно. Слишком противоречиво. Дыхание замедлилось, сердце будто и вовсе замерло. Они смотрели друг на друга и не смели отвести взгляда. Тонкие женские пальчики продолжили скользить по коже. Нежно, медленно, с долей осторожности они очертили мышцы пресса, груди, шеи. Плавно прошлись по ключицам и, ухватившись за ворот, стянули рубашку с мужчины. Данте не стал долго ждать, скинув рубашку на пол, он потянул за серый свитер, вытаскивая его из-за пояса юбки. Лишь показался край, как руки актёра оказались под одеждой. От его прикосновений к коже, девушка вздрогнула, и он остановился, будто спрашивая, а можно ли ему вообще продолжать, или она хочет остановиться. Ответом послужили стройные ножки, коленями стиснувшие бёдра кузена. Агата чуть приподнялась над постелью и сама сняла мешающий им обоим свитер. Взгляд Данте скользнул по тёмно-синему кружеву бюстгальтера. И в момент искра обернулась пожаром. Тем самым пожаром, что уничтожает леса, что не может укротить ни один человек. Девушка только успела громко вздохнуть, как её губы вновь вовлекли в поцелуй. На этот раз он был более страстным, более ненасытным. Данте по-прежнему не кусал губ, как того от него ожидалось, вместо этого он быстро снимал с любовницы одежду, борясь с диким желанием просто разорвать ненужную ткань. Лишь что-то на задворках сознания уберегло его от порчи чужого имущества, ведь девушке ещё нужно будет как-то выбираться из комнаты и, с большой долей вероятности, где-то рядом «случайно» окажется эта вездесущая рыжая. Агата послушно подавалась навстречу каждому касанию, каждому движению мужчины. Единственное, что её не устраивало — он-то был всё ещё полуодет, в отличие от неё в одних трусиках. Поцелуи с губ перешли на щёки, шею и, очертив языком ареолу затвердевшего соска, спустились по животу вниз, остановившись лишь у края тёмно-синей ткани. Харрис посмотрел на раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы, полураскрытые губы и глаза застывшие в предвкушении. Довольно улыбнувшись, мужчина подцепил тонкую резинку и медленно стянул бельё вниз. Инстинктивно Агата свела ноги вместе, сжав колени, но ласковые чужие руки аккуратно развели их в стороны. Встав перед кроватью на колени, мужчина обхватил бёдра девушки и прильнул губами к внутренней стороне правого. Девушка была готова отдаться чувствам и наслаждению, когда заметила, что стена начала тихонько отъезжать. Страх и паника сковали всё тело. Лишь горячий язык Данте заставил её выйти из оцепенения. Сама от себя не ожидая, она громко простонала. Именно в этот момент их взгляды с Александром пересеклись. Эмоции на его лице по градиенту перешли от удивления к отвращению. «Они же кузены» — парень чуть не явил миру свой завтрак, настолько мерзкой показалась ему картина. Даже обнажённое тело стонущей красотки не сумело перебить этот позыв. И Агата это заметила. «Ну и пошёл к чёрту…» — одну руку она запустила в волосы мужчины, направляя его к нужной точке, а вторую приподняла и показала средний палец Александру, следом положив её к первой. Последнее, что увидел парень перед тем, как стена вновь заточила его — запрокидывающую назад голову Агату, стонущую так громко и томно, что он даже не сумел вспомнить случая, чтобы хоть кто-то стонал так в его объятиях. — Н-н-н-ха-а-а-а — протянула девушка, выгнув спину в пояснице. — Это такому учат в актёрских школах? — тяжело дыша, спросила девушка, на что Данте лишь провёл кончиком языка по клитору. — Надо было тоже в актрисы идти. Эти чувства были безумны, неправильны, они возводили столько препятствий, сколько не встречает ни одна лошадь в конкуре. Смятение — они ведь семья. Страх — вдруг кто-нибудь узнает или Александр расскажет. Блаженство — безумной волной захлестнувшее всё на своём пути. — Хм, — довольно усмехнулся мужчина, пока девушка водила руками по своему телу, стараясь прийти в себя, он не мешкал, а уже расстёгивал ширинку на своих джинсах. Так же быстро Данте избавился вообще ото всей одежды вместе с обувью. Агата закусила губу, не останавливая блуждания собственных рук, она скинула туфли в кучу одежды и поставила ногу на грудь кузена. Тот ловко перехватил её, нежно сжав щиколотку, поцеловал лодыжку, взглянул на часто вздымающуюся грудь, горящие милые щёки, вновь улыбнулся и лёг на девушку сверху, придавив своим немалым весом ту к кровати. Её пальцы прошлись вниз по животу Данте, погладив лобок, они обхватили его член, как оказалось огромным и толстым в его штанах был совсем не ключ. Раздался приглушённый стон, и он вошёл. Ощущения были всё ещё довольно противоречивыми, но с каждым движением, с каждым её вздохом, думать о правилах и морали ему хотелось меньше всего. Вдруг в дверь постучали, и ручка задёргалась, но незваный гость войти не сумел, ещё до того, как мужчина заметил кузину в своей комнате, он успел вставит ключ в замочную скважину и запереть дверь. — Мистер Харрис, приехал мистер Харрисон, — они оба вздрогнули и подскочили на месте. — Он хочет огласить завещание вашей тёти и просит спуститься вниз, — в панике Агата вжалась спиной в грудь брата. — Я спущусь через несколько минут, Марта, — процедил сквозь зубы мужчина, крепко обхватывая талию девушки. — Приготовь ему пока чай и позови остальных. — Как скажете, — послышался недовольный фырк по ту сторону двери. — Чёртова Марта, она будто чувствует… — сжав кулаки, буркнула Агата. Правда гневу существовать долго не пришлось, распалённый чувством опасности, Данте вошёл в неё снова. Харрис удивлённо обернулась назад и увидела дьявольскую улыбку. «Ему это понравилось, » — осознала она, невольно поворачивая голову в сторону стены, за которой всё это время продолжал томиться Александр. «А ведь и мне тоже…» — она улыбнулась, ей нравилось думать, что стоя там, он слышит её стоны. «Надеюсь, ты хотя бы подрочишь и успокоишься, мудак сраный». — Агата, — послышалось у женского уха, — ты настоящая фея, — поцеловав девушку в шею, мужчина продолжил наращивать темп. Боюсь, Данте, в Алфее такому не учат… Несколько минут и мужчина напрягся, как струна, быстро вышел из Агаты. «Точно нужно было идти в актёрскую школу, » — она бросила взгляд на тяжело дышавшего кузена, рухнувшего на спину. «Или чаще бывать дома». — Погоди, у меня есть салфетки, — рассматривая спину девушки, вдруг опомнился Данте. Вытащив из тумбочки пачку влажных салфеток, их наличию именно в прикроватной тумбочке, Харрис совсем не удивилась, лишь усмехнулась про себя. — Спасибо, — улыбнулась она, когда мужчина бережно стал уничтожать «следы преступления». — Я знаю, мы должны идти, но… — опустив взгляд куда-то в сторону, Агата поджала губы. — Но может полежим немного? Вдвоём? — Как пожелаешь, моя фея, — ласково улыбнувшись, Данте повалил её к себе на грудь и рассмеялся. — Кто бы мог подумать сегодня утром, что мы окажемся в одной постели? «Уж точно не я…» — девушка лишь улыбнулась и поцеловала широкую мужскую ладонь, устроившись поудобнее, она поняла — что-то твёрдое ей очень мешает и это не Данте. Пошарив рукой под покрывалом, она нашла странную книгу. — «Пикап для чайников»? Серьёзно? — она не удержалась и прыснула от смеха. — Неужели тебе это необходимо? А как же слава главного сердцееда Британии? — Мне это нужно для роли, — покраснел он. — Ох, Данте, ты должен лгать гораздо убедительнее, ты же актё-ё-ё-р, — не останавливая свой смех, протянула Агата. Она смеялась так заливисто искренне, что мужчина и сам не сдержался и расхохотался. — Ладно, нам действительно теперь пора. Только иди первым, я не хочу, чтобы Марта или кто-то из полиции нас увидел вместе. Сейчас это совсем не к месту. «Не могу же я тебе сказать, что за стеной стоит один любитель бобров с пресной физиономией». — Я всё понимаю, не переживай, — он поцеловал её в последний раз, и вместе они начали одеваться. Увы, тётушку никто не воскрешал, а её гибель всё ещё покрыта плотной завесой тайны, которую кому-то придётся сорвать. А до тех пор стоит наслаждаться и беречь такие неожиданные и краткие моменты счастья. — Но мы ведь ещё вернёмся к этому? — Обязательно, — и создавать новые при каждой возможности.