Мечи и Опалы(Swords and Opals)

Этари проснулся глубокой ночью от уже знакомого потряхивания за плечо. Тиадрин, видя, что ее действия возымели эффект, без лишних слов повалилась на спальный мешок и с видимым удовольствием растянулась на нем. Эльф, слегка ежась от лесной прохлады, уселся на выступ хребта и свесил ноги, глядя в ночное небо и вновь предаваясь своим размышлениям, но все же твердо решив хотя бы сегодня следить за временем. Он разглядывал долину, раскинувшуюся прямо под его ногами, гору, возвышавшуюся вдалеке, и даже сумел различить тихий плеск волн и приятный бриз со стороны моря, расположившегося неподалеку. Все шло хорошо, можно сказать, даже великолепно. Они, скорее всего, успеют в срок и уже завтра ближе к вечеру будут на месте. Он заботливо оглядел своих спящих товарищей, наблюдая за мирными и все еще немного детскими выражениями на их лицах, освещенных нежными бликами Луны. Внезапно боковым зрением он уловил мерцающий свет. Этари еще раз внимательно пригляделся к долине внизу и только теперь заметил яркую точку, то скрывавшуюся в лесной чаще, то снова появлявшуюся на открытом пространстве. Должно быть, переносной фонарь. Лейн был прав, эти чужаки не представляют из себя ничего интересного, обычные слабаки. Юноша обернулся и вновь бросил взгляд на товарищей. Должен ли он разбудить их? Свет был далековато, и люди вряд ли подошли бы близко, но хотел ли он испытывать судьбу сейчас? Неожиданная мысль посетила его, и Этари беззвучно подошел к своей сумке, роясь в ней в поисках своей записной книжки. Достав ее, он отошел к краю горного хребта, чтобы иметь возможность следить за миганием фонаря, и закопался в записи о рунических письменах для зачарования. А, вот она где! Этари сделал глубокий вдох и поглядел на Луну. Та зависла высоко в небе — удачное время для магии эльфов лунной тени. На секунду закрывая глаза, он нарисовал в пространстве найденную руну и стал завороженно наблюдать, как появлялись спектральные лозы и окутывали собой проход туда, где с удобством расположилась группа путешественников, давая путникам надежное укрытие. Действительно, даже самые пытливые умы не додумались бы искать здесь кого-то. Удовлетворенно улыбнувшись, юноша снова удобно устроился на земле, следя за огоньком в лесу. Как и ожидалось, тот не приближался к их убежищу, но неуклонно следовал в направлении, огибающем лагерь. Этари в сотый раз за дежурство посмотрел на небо, ставшее ему за это время практически другом, и решил, что пора будить Рунаана. Взбодрив себя глубоким вдохом, он тихо приблизился к спящему эльфу и аккуратно потряс того за плечо. Рунаан не шевелился. Этари потряс его сильнее, на что парень лишь пробормотал что-то невнятное и отвернулся, продолжая спать. Юноша издал удивленный хмык, обдумывая, что он может сделать. Он не мог оставить Рунаана спать и дальше: вчера ему это доходчиво объяснили. Хлопать его по щекам было бы жестоко и грубо, как и поливать его ледяной водой из ведра, которую, к тому же, нигде сейчас не достать. Он раздраженно огляделся, пытаясь найти что-то, то дало бы ему хотя бы подсказку, и наткнулся взглядом на ветку папоротника. Просветлев, юноша сорвал ее и опасливо подошел к нижней части спальника. Осторожно, пытаясь унять дрожь в руке, он медленно провел мягкими листьями папоротника по всей длине стопы Рунаана. Парень вскочил, бешено озираясь по сторонам, но, увидев Этари, громко заявил: — Я не боюсь щекотки! — юноша изумленно отбросил в сторону ветку папоротника, удивленный такой бурной реакцией. — Королева драмы, — в полудреме прокомментировал Лейн, переворачиваясь с боку на бок и продолжая храпеть. Тиадрин даже не пошевелилась. Рунаан несколько раз моргнул, приходя в себя и сонно оглядываясь по сторонам, пока его взгляд не упал на Этари, который, слабо улыбаясь в стороне, разглядывал небо, следуя своей новой привычке. — Ну, сейчас твоя очередь дежурить. — Спасибо, что разбудил, — кивнул Рунаан, натягивая ботинки. Этари кивнул в ответ и пошел к своему спальному мешку. — Подожди, что это? — парень только теперь заметил спектральные лозы, оплетающие проход в их убежище. — Я увидел кого-то, разгуливающего по долине, и подумал, что это спасет нас от вторжения и нежеланных гостей, — просто ответил Этари, непринуждённо пожимая плечами. Рунаан недоверчиво протянул руку, чтобы коснуться их, но его пальцы лишь прошли сквозь лозы. — О, это не настоящие растения, и они, скорее всего, исчезнут, когда я засну. — Это ты их наколдовал? — обернулся парень в изумлении. — Ну, да, вообще-то, — нервно усмехнулся юноша и потер шею, явно испытывая неловкость из-за этого разговора. — Спасибо тебе, Этари, — расплылся Рунаан в улыбке. Она была намного теплее той, полученной раннее. Та ему напоминала вымученную награду за выполненную просьбу. Юноша пытался успокоить оглушительное биение своего сердца, но это мало помогало. Он никогда не думал, что Рунаан когда-нибудь назовет его по имени. Что когда-нибудь улыбнется ему так. Этари нравилось то, как легко и непринужденно его имя слетало с уст эльфа. Это звучало правильно, будто оно и должно было быть там. — Всегда пожалуйста, — просто ответил юноша, чувствуя, что мучительно краснеет и ничего не может с этим поделать. Рунаан посмотрел на него, открывая рот, словно собираясь что-то сказать, но затем снова закрыл его, отворачиваясь. Не пытаясь снова завести диалог, парень расслабленно опустился на спальник в полной уверенности, что тут же уснет. Однако он продолжал ворочаться, а сон все не шел. Он пытался считать всхрапывания, равномерно раздающиеся со стороны Лейна, но и это тоже не работало. Он вглядывался в ночное небо, пока не смог держать глаза раскрытыми и дальше. Нет, он не уснул, просто глаза заболели. Он придумывал все новые и новые способы, но, что бы он ни делал, его глаза вновь открывались, а блаженная дрема никак не желала приходить. В очередной раз переворачиваясь в попытке уснуть, он услышал голос Рунаана, мягко звавший его по имени: — Этари? — Что? — Извини, я подумал, что ты все еще не спишь, потому что лозы не исчезли. «Ох уж эти его постоянные скачки настроения и тяжелые вздохи», — усмехнулся про себя юноша, но ничего не ответил, дожидаясь, пока товарищ наберется смелости сказать то, зачем позвал его. — Я хотел спросить тебя о том случае в библиотеке… Юноша, внимательно прислушиваясь к словам эльфа, сел, но парень не смотрел на него. Он рассеяно оглядывал долину у подножья хребта, не задерживая взгляда ни на чем, словно избегая зрительного контакта. — Что ты хотел узнать? Рунаан повернулся лицом к собеседнику и заглянул ему в глаза, будто собираясь с мыслями перед прыжком в ледяную воду. — Многие из тех, кого я знаю, использовали бы эту информацию против меня. Ради услуги или просто чтобы выставить меня дураком, буквально из-за чего угодно. Но ты этого не сделал, — Этари удивленно и даже сконфуженно посмотрел на него. — Информацию? Рунаан тяжело выдохнул и снова отвернулся, но его слегка покрасневшие щеки все еще были видны. — О том, что я сидел в библиотеке и рыдал, как маленький ребенок. Это явно не лучшая характеристика для ассасина, не правда ли? — Я… — Ты мог бы сохранить это в секрете, чтобы потом заставить меня сделать что-то, и мне бы просто пришлось, но этого не произошло. Почему? — смущенно хмурясь, проговорил Рунаан, перебарывая внутренние запреты. Этари не мог подобрать слов для ответа: он был слишком удивлен, чтобы составлять внятные предложения. — Почему я вообще должен был делать что-то подобное? Твои горе и печаль — это твое личное дело, и ты заслуживаешь возможность выразить их, не боясь, что это может быть использовано против тебя, — сказал он с пылкой уверенностью в голосе, и только потом понял, что люди из окружения парня слишком сильно отличаются от его собственных знакомых. Рунаан недоуменно воззрился на него, словно не веря до конца, но вдруг лицо его разгладилось, а на губах непроизвольно заиграла мягкая улыбка. Этари показалось, что в уголках его глаз будто бы заблестели слезы, готовые пролиться по щекам в любой момент. Юноша осторожно переместился и сел рядом, окидывая взором всю долину, освещенную таким искренним светом Луны. — Чувствовать печаль и иногда даже поддаваться ей — нормально и совершенно естественно. Это важная часть принятия. Рунаан неуверенно посмотрел на него, но Этари знал, что это была лишь секунда, краткий миг нерешительности. Парень никогда и ни с кем в деревне не говорил об этом. — Я знаю, о чем говорю. Я бывал в такой ситуации, — слова слетели с языка прежде, чем Этари успел их обдумать. Наступила долгая пауза, и оба, устремив взоры в непроглядную темноту ночи, нашли в ней для себя успокоение, но для каждого из них оно было своим, не похожим на якорь другого. — Это сработало? Стало лучше? — на грани слышимости прошептал Рунаан, но юноша все же его услышал. — Иногда становится. Парень тяжело уронил голову себе на руки и издал тихий, но от того не менее душераздирающий всхлип. Юноша нежно положил свою руку ему на плечи, и Рунаан осторожно прислонился к нему. Этари не сказал ни слова, прекрасно понимая, что для подобных ситуаций не существует правильных слов, кроме картонных фраз, выражающих притворное сочувствие, которое бы окончательно разрушило только-только установившуюся доверительную атмосферу. Он лишь надеялся, что его присутствия и поддержки хватит.

***

Этари не запомнил, как уснул, но проснулся он, укрытый одеялом, рядом с выходом из их импровизированного убежища. Трое его товарищей были уже на ногах, а маленький лагерь по большей части собран. Юноша быстро поднялся и уже упаковывал свои пожитки, когда Рунаан бросил ему кусок хлеба, который тот с трудом поймал. — Держи, сегодня будет долгий день, тебе нужно подкрепиться, — улыбнулся парень осторожно и немного неуверенно, словно пробуя, и Этари от всей души просиял в ответ. — Тиадрин, как насчет возглавить отряд сегодня? — спросил Рунаан, оборачиваясь к эльфийке. Она бросила на Этари недоуменный взгляд, но потом, будто прочитав что-то на лице эльфа и сделав свои выводы, хитро ухмыльнулась и ответила: — Конечно, какой разговор?