Глава восьмая. Так вот каково это — отправить ребенка в школу.
— Учитель, Вэй Ин никуда не поедет! — А почему нет, Бинхэ? Такая хорошая возможность познать мир совершенствующихся и чему-то научиться у них дважды не выпадает! — Но он уходит на целый год! ГОД! Не-ет, я не отпущу наше маленькое солнышко! — воскликнул демон, заключая Шэнь Цинцю в медвежьи объятия. Бессмертный вздохнул и погладил плачущего мужа по голове. — Он уходит от нас на целый год! — повторил его муж, уткнувшись в колени Шэнь Цинцю. — А что если он влюбится в кого-нибудь и сбежит? Если его избранник не сможет победить меня в бою, он не посмеет взять в жены нашего Вэй Ина! — А ты сразу решил, что наш сын будет невестой? — подумал Бессмертный, рисуя круги на спине Бинхэ. — Меня тошнит от привязанности Вашего мужа, — пристально глядя на парочку, прокомментировала Юй Цзыюань — взрослый мужчина, стоит на коленях, прижавшись к животу своего мужа. В довершение всего, Ло Бинхэ со слезами на глазах говорит о том, что его сын найдет себе супруга. — Он всегда такой, — рассмеялся Шэнь Цинцю, не переставая успокаивающе поглаживать демона. — Мадам Юй, как Вы думаете — хорошая ли идея отправить Вэй Ина в Облачные Глубины вместе с Вашим сыном? — Если он сможет укротить свой нрав, я думаю, что из него выйдет неплохой заклинатель. А Гусу ему в этом поможет, — ответила она, делая глоток ароматного чая. — Ему следует измениться. — Нет! Вэй Ин должен оставаться самим собой! — пуще прежнего разрыдался Бинхэ, уткнувшись лицом в колени мужа. — Если честно, я думаю, что это невозможно, — пробормотал Шэнь Цинцю. Вэй Ин рос удивительно быстро. Конечно, не так впечатляюще, как Ло Бинхэ, но все равно удивительно. Чтение, математика, навыки владения мечом, рукопашный бой, стратегии и многое другое. Он доказал, что является мастером во всем, за что брался. Вот только его поведение… Шэнь Цинцю на девяносто процентов уверен, что сын втайне от них стал злым гением — все шалости над людьми Вэй Ин продумывал вплоть до мелочей, обманывая других своим красноречием. Вот только Бессмертный так и не понял, когда его сын стал таким хитрым, словно плут, и где он такому понабрался, ведь Шэнь Цинцю никогда не учил его этому. Он почти уверен, что во всем виноваты Ша Хуалин, Лю Минъянь и, конечно же, его братец-самолет. Однажды он поймал его на том, что тот пытался помочь Вэй Ину обойти его наказание. Вэй Ин унаследовал не только хитрость своих дядь и теть, но и изящество Шэнь Цинцю на пару с бесстыдством Ло Бинхэ. Во время их посещений Пристани Лотоса, мадам Юй даже парочку раз жаловалась на то, что Вэй Ин флиртует с молодыми заклинателями. Причем как с девушками, так и с парнями. И когда ему рассказали об этом, Бессмертный чуть не выплюнул чай. Шэнь Цинцю был уверен, что именно они с Бинхэ непреднамеренно превратили их сына в бисексуала. Или же в оригинальном романе он уже был таковым, но редко где можно увидеть романы с главным героем-геем. Но кто он такой, чтобы судить, ведь сам в той же лодке. — Учитель, я не хочу, чтобы он уходил! — снова заскулил демон. Юй Цзыюань лишь насмешливо улыбнулась от упрямства Бинхэ. — Он уже сказал, что хочет поехать, и, кроме того, было бы стыдно отклонить приглашение Лань Вона присоединиться к нему в начале нового семестра. Это всего лишь год, мы справимся. А все началось со слов Вэй Ина о том, что Цзян Чэн уезжает учиться на целый год в орден Гусу Лань, чтобы стать там лучшим заклинателем. И Вэй Ин был так расстроен, что его лучший друг уезжает на целый год. Да, мальчик все равно бы навещал Цзян Яньли, которую он нежно называл «шицзе», в Пристани Лотоса, но это было бы уже не так весело! А две недели спустя на гору прибежал, облаченный в белое, нервный гонец, вручая Бессмертному письмо с подписью Лань Вона, в котором подробно описывалось о том, что Гусу Лань принимает в свои «объятия» учеников других орденов на учебу в Облачные Глубины. Старейшина Лань объяснил, что обычно они не принимают бродячих заклинателей, но поскольку Шэнь Цинцю — старый друг и учитель, Лань Вон сказал, что может подергать за нужные ниточки, чтобы Вэй Ин смог присоединиться к новому классу весной. Также пообещал, что не раскроет ордену Лань правду о том, что Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ — Бессмертные. Лань Вон считал, что муж Шэнь Цинцю — Бессмертный, и бывший пиковый лорд должен скрыть тот факт, что Бинхэ — демон. Зачем сеять панику в человеческом мире из-за демона? Хаос бы разросся в сердцах людей, а узнай об этом Лань Вон — о хорошем отношении к Вэй Ину можно было бы забыть. Ведь считается, что человек, воспитанный демоном — опасный. — Отец, папа все еще плачет? Помяни дьявола… Громко стуча ногами по дереву при каждом шаге, с бежавшим за ним Цзян Чэном, Вэй Ин направлялся к ним по деревянному мостику через воды, усыпанные лотосами, с лежащим в руках веером и смоляными одеяниями, развевающимися на ветру. После стольких лет, он бережно хранил свой первый веер, подаренный ему отцом в детстве. Его черная мантия была такой же, как у его папы, только подкладка пылала светло-зеленым, как у Шэнь Цинцю, совмещая в себе гамму своих родителей. До нелепости длинная алая нить вервия бессмертных поддерживала его аккуратно заплетенные волосы. Он так и не понял, почему Ша Хуалин подарила ему это. Он понимал ее опасения, но считал, что их сыну это не нужно. — Он согласен, — улыбнулся Бессмертный. — Нет! Я не соглашался, Учитель! Вэй Ин, останься с родителями! — Ло Бинхэ отпустил своего мужа и подбежал к Вэй Ину, заключая того в свои крепкие объятия. На что тот на пару с Цзян Чэном устало закатили глаза. — Серьезно, пап? — устало сказал Вэй Ин. Шэнь Цинцю только усмехнулся на эту открытую демонстрацию любви и выражение лица Вэй Ина «с меня хватит». Теперь-то он знает, как со стороны смотрится льнувший к нему Ло Бинхэ. Когда Бинхэ крепко обнял Вэй Ина, Шэнь Цинцю увидел, как тот вырос по сравнению с полудемоном. Возможно, через парочку лет Вэй Ин перерастет и Бессмертного. Бинхэ-то он может и не перерастет — полудемон выше многих людей. — Папа, пожалуйста, отпусти меня! — Нет, ты никуда не поедешь! — Я про объятия. Бинхэ заскулил, словно маленький щеночек, отчего все присутствующие только вздохнули. Цзян Чэн открыл рот, изображая рвотный позыв, а его мать спрятала ухмылку за рукавом. — Если бы отец был таким, я не думаю, что смог бы выжить, — прокомментировал наследник ордена. — Если бы твой отец был таким хоть на четверть, я бы выбила из него это, — вмешалась мадам Юй. — Как Вы вообще терпите подобное? — Вы привыкнете, — вздохнул Шэнь Цинцю, вставая, чтобы оттащить Бинхэ от Вэй Ина, прежде чем тот задушит их сына. — В моем распоряжении были целые столетия, чтобы привыкнуть к этому… — Мне все еще слабо верится, что вы Бессмертные, — усмехнулась она. — Все Бессмертные возносятся на Небеса, отбрасывая свою человечность. Вы сказали, что живете не один век. Для Бессмертных не вознестись — это нечто невероятное. Если вы Бессмертные, почему вы все еще здесь? Он затаил дыхание. — Ну… наши причины носят личный характер, — ответил он, не собираясь раскрывать ей правду. Демоны не могут вознестись… — Ваш ответ заставляет меня думать, что Вы лжёте. — Но Вы не можете доказать обратного, — сказал он с самодовольной ухмылкой. Мадам Юй нахмурилась, сделав глоток чая, чтобы избежать ответа. — В любом случае! — прервал их Вэй Ин, с серьезным видом скрестив руки на груди. — Папа! Пожалуйста, отпусти меня! Я правда хочу поехать в Облачные Глубины вместе с Цзян Чэном! Пожалуйста! С несчастным видом Ло Бинхэ скрестил руки на груди. Шэнь Цинцю ясно, как день, видел его внутреннюю борьбу. Ему хотелось рассмеяться, но серьезный вопрос об отправлении Вэй Ина в Облачные Глубины прирезал это желание на корню. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем демон, наконец, заговорил: — Только пообещай мне не влюбляться в своего учителя! — Бинхэ! Юй Цзыюань подавилась чаем, стараясь одновременно не выплюнуть его и проглотить. Оба мальчика шокировано отшатнулись с дичайшим отвращением на лицах. — Да я бы никогда! Боже мой, фу-фу-фу! — Я сделаю вид, что ничего не слышал, — тихо сказал Цзян Чэн, закрыв глаза обеими руками. — Но теперь мысли о том, как ты влюбляешься в Лань Цижэня, будут преследовать меня. — Так не думай об этом! — Откуда такие мысли?! — крикнула мадам Юй, вставая и вытирая пролившийся ей на подбородок чай. — Что за неуважение к ордену Лань, а ведь вы еще даже не встречались с ними! Вон отсюда! И не смейте возвращаться сюда до отправления Цзян Чэна и Вэй Ина в Облачные Глубины! — Прошу прощения, — вздохнул Шэнь Цинцю, за воротники мантий таща мужа и сына. Бесстыдство Бинхэ — одна из причин, по которой он не горел желанием часто покидать хребет Цанцюн. Он не желает, чтобы такие вот казусы повторялись! — Учитель, но что я такого сказал? — спросил демон. — Зачем ты вообще это сказал? — сказал Вэй Ин, нахмурившись с грустью и разочарованием. — Потому что такое уже случалось! — Пожалуйста, не впутывай меня в это, — взмолился их сын. — Я понимаю, что вы прошли через это, но мне не нужно напоминать, как вы влюбились друг в друга! — По крайне мере, он никогда не читал фанфики! — с благодарностью подумал Шэнь Цинцю, что напомнило ему о том, что он должен найти остальные проклятые книги и сжечь их в гигантской яме, где их пепел развеется по ветру и никто не найдет его! — А, отец! В ближайшее время мы должны отправить письмо с ответом, учитывая, что мы уезжаем где-то через две недели. — Не беспокойся, Вэй Ин, я уже отправил.ХХХ
С приближением отъезда Вэй Ина в Облачные Глубины, у Шэнь Цинцю легко покалывало в груди. Всякий раз, когда он думал, что их маленький сынишка отправится в свободное плавание, гнетущее чувство щекотало живот. Чувство, похожее на те три года, когда Бинхэ исчез. Так вот что чувствуют родители, когда отправляют своих детей в школу? Ему грустно, что его сын уезжает, но это всего лишь год. Год — это не так уж и много по сравнению с прожитыми веками. Время пролетит незаметно, говорил он себе. Через год он вновь увидит Вэй Ина, да и письмами они будут обмениваться. Но ему все равно было грустно. Ведь он растил этого мальчика с семи лет. Восемь лет он любил его, лелеял, учил, смотрел, как тот растет. А теперь он выходит в мир совсем один. По крайней мере, Цзян Чэн с ним. Если бы Вэй Ин пошел один, за его озорство того бы точно выгнали. Говоря о Цзян Чэне, Шэнь Цинцю счастлив, что познакомился с этим мальчиком и что он неплохо ладит с Вэй Ином. Да, они постоянно ссорятся из-за всякой ерунды, но, эй, какие друзья так не делают? Они тренируются, проводят много времени вместе, и он очень рад, что их отношения сложились именно так. Иногда он задается вопросом: а в оригинальной истории у них были такие же отношения? С полученной от Системы информацией, он подозревал, что их отношения пошли под откос, когда при загадочных обстоятельствах сгорела Пристань Лотоса. Из воспоминаний он ясно видел, что Вэй Ин был причиной поджога Пристани Лотоса, но вот он сильно сомневался, что это была только его вина. С помощью баллов Шэнь Цинцю попытался выяснить чуть больше об этом, но, похоже, Система показывала ему случайные события будущего. Однажды он увидел сцену, где Вэй Ин пытался поймать двух кроликов. В другой раз Система показала подросшего Вэй Ина, закапывающего маленького ребенка в земле. Единственное, что торчало из земли — голова бедного малыша, а Вэй Ин заливался смехом, пока дитя истошно плакало. Зная своего сына, он, наверное, обманом закопал малыша. Его разочаровывало, что из того, что ему показала Система, не было ничего сверхважного. Он хотел узнать, кто сжег Пристань Лотоса, чтобы предотвратить трагедию. Однако в его видениях Вэй Ин выглядел старше, и Шэнь Цинцю предполагал, что поджег случился примерно через год или два его пребывания в Облачных Глубинах. Он надеялся, что Система не помешает ему сделать шаг. — Отец, я готов! — крикнул его сын, врываясь в двери бамбуковой хижины. Пока он размышлял, Бинхэ ждал снаружи, а Вэй Ин собирал вещи. Пришло время отправиться с ребенком на Пристань Лотоса, провожая его в Облачные Глубины. Их пятнадцатилетний сын смирно стоял, перекинув через спину небольшой мешок с пожитками. Нахальная улыбка застыла на устах подростка, а его меч, Суй Бянь, висел на его бедре, с блестящей на солнце черной рукояткой. Он вырос. Куда же ушло детство? До чертиков привязанный к сыну, Ло Бинхэ подбежал к Вэй Ину, крепко обняв его, в шестой раз за день. Их сын охнул, когда папа обнял его, и только вздохнул, похлопывая полудемона по спине. — Это всего лишь год. И я буду писать вам при любой возможности! — Я знаю, — заскулил Бинхэ. — Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Вэй Ин вздохнул, его плечи немного расслабились, когда он улыбнулся. — Я знаю. Шэнь Цинцю улыбнулся, приятное тепло разлилось в его груди. Сын посмотрел на него, и его улыбка расцвела пуще прежнего. С некоторым усилием Вэй Ин освободил из лап полудемона руку, протягивая её Бессмертному, предлагая присоединиться. Бывший Пиковый Лорд спрятал лицо за веером, и его сын состроил притворно-грустную моську. Если он чему-то и научился у папы, так это его щенячьим глазкам! Мужчина вздохнул, поддавшись грустным глазкам своего сына. Он подошел, задыхаясь от удивления, когда муж и сын заключили его в стальные объятия. Ему казалось, что его раздавят, но он не возражал, наслаждаясь домашним уютом. Они долго обнимались, прервавшись только потому, что могли опоздать. Шэнь Цинцю не хотел, чтобы все заканчивалось на печальной ноте, но чувства захлестывали его с головой. Всего лишь год, но ему так больно. Бинхэ, наверное, мысленно заливался слезами. Все трое вскинули мечи и полетели к Пристани Лотоса. Больше не нуждающийся в помощи родителей, Вэй Ин смело летел на Суй Бяне. Ло Бинхэ заливался горючими слезами, когда Вэй Ин научился летать самостоятельно. Гордый, как родитель, когда его ребенок делает первые шаги. Грустный, потому что Вэй Ин больше не нуждался в их помощи. Шэнь Цинцю не хотел признаваться, но ему тоже было немного грустно. Он никогда бы не подумал, что будет скучать по вертлявому ребенку, отказывающемуся сидеть смирно. Когда Вэй Ин был уже слишком взрослым для того, чтобы его носили на руках, Шан Цинхуа затроллил их, сказав: «Наступает время, когда родители больше не могут поднять своего ребенка». Бинхэ продолжал носить Вэй Ина, не обращая внимания на его вес. Бессмертный все глубже погружался в воспоминания, пока они не добрались до Пристани Лотоса, где их уже ждала семья Цзян, вместе с плавающей в воде лодкой. Милая девушка — Цзян Яньли — счастливо улыбнулась, когда они сошли с мечей, приветственно помахав их семье. — Хорошо долетели? — спросила она, когда они подошли ближе. — Да, шицзе! — Быстрее, Вэй Усянь! Нам до Облачных Глубин плыть ещё целый день, поторапливайся, или мы опоздаем! — сказал Цзян Чэн, укладывая свои вещи в лодку. — Иду! — взволнованно крикнул Вэй Ин, подбежав к лодке и помахав своим родителям на прощание. — Пока, папа! Пока, отец! Я обещаю писать в свободное время! — он запрыгнул в лодку, положив свои вещи рядом с вещами Цзян Чэна. — А-Чэн, обещай, что тоже будешь писать, — ласково позвала его Цзян Яньли, отчего ее маленький брат покраснел и, в попытке скрыть румянец, отвернулся. — Я… я напишу. — Не заикайся, — пригрозила ему мама. Вэй Ин рассмеялся над своим другом, махая на прощание даже тогда, когда лодка отчаливала от пирса. Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ грустно помахали ему в ответ. Они знали, что он вернётся через год, но слишком привыкли к его буйству. Когда они вернутся в спокойную бамбуковую хижину, им будет очень не хватать этого. Вэй Ин подошел ближе к краю лодки, радостно улыбаясь родителям. К несчастью, он подошел слишком близко к краю и упал в воду. Цзян Яньли и Цзян Фэнмянь тихо засмеялись, а мадам Юй вздохнула. Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ улыбнулись.ХХХ
Как и ожидал Вэй Ин, путешествие в Облачные Глубины оказалось скучным до жути. Конечно, по пути он поддразнивал Цзян Чэна, но даже это вскоре ему надоело. Слишком много поддразниваний, и Цзян Чэн абстрагируется, словно черепаха, прячущаяся в свой панцирь. Всю дорогу они играли в игры, Цзян Чэн рассказывал ему о гуляющих сплетнях в Пристани Лотоса после того, как их семейку выгнали две недели назад. Вэй Ин говорил ему о девушках Гусу, представляя, какими они будут. Когда он заговорил о парнях, лицо Цзян Чэна от смущения покраснело, словно свекла, и Вэй Ин еще долго смеялся над ним. Всякий раз, когда он поднимал эту тему, Цзян Чэн со скоростью света смущался, и Вэй Ину нравилось наблюдать за краснеющим лицом друга. Смущался и человек, гребущий веслами, отчего Вэй Ин разражался громким смехом. Как только они добрались до небольшого города, их встретила группа гусуланьцев, которая привела их в Облачные Глубины. Поражающее своей красотой место в великолепных горах, которое могло бы посоревноваться с Цанцюн. Но ключевые слова «могло бы». Его дом полыхал изяществом и безграничным чувством защиты. Ощущение, к которому он так и не привык за восемь лет; живя там и просыпаясь, он всегда чувствовал, что оказывался в новых просторах. Но ему нравилось, что в Облачных Глубинах водопадов было куда больше. Их привели в большое здание, где уже собрались другие ученики из разных орденов, распаковывающие вещи в своих комнатах. Цзян Чэна отвели в одну комнату, а Вэй Ин устроился в соседней. Он думал, что они будут делить одну комнату, но у его отца есть связи с одним из старейшин. Так что, видимо поэтому, ему выделили отдельную комнату, которая находилась в самом конце коридора — дальше от выхода. Что же, пускай так, он пойдет другим путем — через окна. По сравнению с его домашней комнаткой, в Гусу она была простой, но этого и следовало ожидать. Он сильно сомневался, что они навешают кучу украшений для молодых заклинателей, которые останутся здесь только на год. Вэй Ин бросил свои небольшие пожитки на кровать: разберет их позже, когда душе будет угодно. Ему не терпелось исследовать это место, но приведшие их люди сказали, что скоро подадут ужин. А после ужина он ринется к стене правил, о которых им рассказывали. Ему хотелось узнать, сколько из них он сможет погнуть и нарушить. Он терпеливо дожидался в своей комнате, пока Цзян Чэн закончит с распаковкой вещей, заняв себя изготовлением талисманов, которые ему показывала Лю Минъянь. Поздним вечером, когда Цзян Чэн закончил, наступило время ужина. Вместе с другими учениками их повели в столовую. Вэй Ин не пропустил и то, как шептались другие заклинатели, смотря на него. Некоторые, не скрывая недовольства, смотрели на него, когда он проходил мимо. Может, они думают, что он бродячий заклинатель? Другие же горели замешательством, потому что не знали, к какому ордену он принадлежит. Они могут говорить о нем все, что душе угодно, ему наплевать. Его волнует только то, что это может повлиять на Цзян Чэна. Их ужин был просто ужасен! А одно из правил «не разговаривать во время еды» — сводило его с ума! Но он стоически соблюдал это правило, вспоминая мудрые слова отца — важно произвести хорошее первое впечатление, даже если это тяжело. Как-нибудь он обойдет это правило! Например, возьмет бумагу с чернилами и будет переписываться с Цзян Чэном. Однако молчание — это еще цветочки! Еда просто ужасна! Он никогда не думал, что возненавидит рисовую кашу, но то, что ему подали — оскорбление блюда! Безвкусная! Просто сваренный без специй, придающих ему цвет, рис. Да его папа макнул бы повара лицом в этот рис, заставляя съесть до пустого донышка! Ему лучше не упоминать об этом в письмах. А не то Ло Бинхэ придет и убьет повара, или останется здесь, чтобы убедиться, что Вэй Ин будет хорошо питаться. Он и правда хотел, чтобы его папа был здесь и приготовил ему вкусную еду, но уж лучше пресная еда, чем все узнают, каким прилипчивым может быть Ло Бинхэ. Ему это ни к чему. К тому времени, как они закончили трапезу, приближался комендантский час ордена, и их проводили в комнаты. Они прибыли в орден ближе к вечеру. Вэй Ин спросил Цзян Чэна, не хочет ли тот улизнуть вместе с ним, но его лучший друг отказался, желая остаться в доброй воле клана, нежели немного повеселиться. Словно наследник Юньмэн Цзян думал, что их поймают. Да у Вэй Ина в кармане многолетний опыт скрывания от своих папы-полудемона и отца-Бессмертного! Если уж Лю Цингэ и Шан Цинхуа не поймали его, то что говорить о патрулирующих заклинателях! Как только все уснули, Вэй Ин выпрыгнул из окна, направляясь вниз с горы. Как он и ожидал, ночного патруля избежать было легче лёгкого. Даже слишком легко, отчего он даже рассмеялся, выходя за пределы ордена. Он улизнул в ближайшую деревню и купил два сосуда с «Улыбкой Императора». С тех самых пор, как его шушу принес их, а он взял вино в свои маленькие руки, мальчик, к глубокому разочарованию своего отца, был одержим вином. Шэнь Цинцю установил ему странное правило — никакого алкоголя до двадцати одного. И это правило очень быстро кануло в небытие, потому что его дяди, тети и папа не понимали его. Они сошлись во мнении, что в первый раз, когда он попробовал вино — Вэй Ин был слишком маленьким, но когда ему исполнилось тринадцать, никто не запретит ему. Вэй Ин уже подходил ко входу в Облачные Глубины, как вдруг понял, что кто-то идет. Он быстро нырнул в кусты, прячась, спокойными серыми глазами увидев, как у входа появилась фигура. Он чуть не выронил сосуды с вином. Вэй Ин с благоговением посмотрел на патрулирующую Облачные Глубины фигуру. Из своего укрытия он мог рассмотреть этого человека, но тот не видел его. Длинные смоляные волосы струились в блистающем лунном свете, белоснежная лента парила по ветру вместе с черными локонами. Белые одеяния, сияющие в свете луны, придавали фигуре безмятежность. Благородство и грация — слова, всплывшие в голове Вэй Ина при виде него. Однако это еще не самое поразительное в этом человеке. Его янтарные глаза — вот что самое пленительное в этом заклинателе. Настолько уникальные, потусторонние, что Вэй Ин почувствовал, как его сердце подпрыгнуло, пока он разглядывал его. Он еще никогда не видел никого с янтарными глазами, и это захватывало дух. Фигура прошлась вокруг входа, внимательно оглядывая пространство, прежде чем войти. Вэй Ин затаил дыхание, ожидая, пока тот уйдет. Он не хотел, чтобы его поймали; не хотел, чтобы его родители узнали, что он нарушил правила в первый же день; хватит с него переписывания текстов! Он подождал минут десять, прежде чем выйти из кустов, идя по тропинке, по которой вышел. Вэй Ин залез обратно через окно своей комнаты, поставил сосуды с вином на стол и лег на спину. Вэй Ин больше не хотел пить. Весь энтузиазм смыло волной. Он мог думать только о заклинателе с янтарными глазами. Он был так элегантен и красив, что Вэй Ин не мог выкинуть его из головы! Подросток покраснел, поняв, что восхищается им, как его папа восхищается отцом. Он перекатился на бок, закрыв лицо руками, и подтянул ноги к груди. Он умрет, если целый год его нахождения в Облачных Глубинах будет пересекаться с этим человеком. Вэй Ин постарается не упоминать этого парня в письмах. Если он хоть слово вставит об этом заклинателе, Ло Бинхэ, без сомнения, тут же ринется сюда, чтобы сразиться с ним. Пока ему придется держать свою маленькую влюбленность в секрете. Он просто надеется, что этот парень не окажется его учителем.ХХХ
Экстра: Однажды к нему подошел одиннадцатилетний Вэй Ин и задал страшный вопрос: — Отец? — Да, солнышко? — А как вы с папой познакомились? Если бы Шэнь Цинцю пил чай, он бы тут же выплюнул его. — Это долгая и тяжелая история, Вэй Ин. — Я никуда не спешу. Ло Бинхэ рассмеялся в ответ, погладив Вэй Ина по голове, тем самым взъерошив ему волосы. После этого демон с энтузиазмом рассказал ему долгую историю их любви. Вэй Ин стоял перед ними с нечитаемым для Шэнь Цинцю выражением. — У вас двоих проблемы с головой, — наконец прокомментировал их сын.